Ведьма из яблоневого сада

Елена Арсеньева, 2008

Писательница-детективщица Алена Дмитриева едет во Францию в гости к подруге. На месте, в Бургундии, в зарослях плюща Алена находит дневник преступницы Николь Жерарди, датированный 1767 годом. Как оказывается, за душевными излияниями порочной девицы Николь охотятся ее потомки со схожими наклонностями. Алене предлагают отдать заветную тетрадку в обмен на жизнь. Дмитриевой остается лишь принять условия французских шантажистов. Но на этом злоключения писательницы не заканчиваются… Книга также выходила под названием «Дневник ведьмы».

Наше время.

Тот же день в начале августа, Москва

— Стас? У нас проблемы. Большие проблемы. Слушай, сейчас запись пройдет, принимай инфу.

«Ваш терминал, который находится на Курском вокзале, не выдал мне чека на сто рублей, и сообщения о зачислении денег на счет я тоже не получила, и даже сотрудник ваш, который деньги из терминала изымал, качок в черной майке, бритый такой, с порезанным ухом, отказался со мной разговаривать и принимать претензии. Если вы, господа, качаете таким образом деньги из народа, то это свинство, товарищи! Впрочем, искренне надеюсь, что произошло случайное недоразумение и скоро я получу сообщение о поступлении денег на мой счет. Сообщаю мой телефон… Можете позвонить и принести свои извинения!»

— Не понял…

— Чего тут непонятного? Наш терминал на Курском разбомблен.

— Погоди, да я ведь только что…

— Ну вот он и разбомблен по горячим следам.

— Ты хочешь сказать, что за мной был хвост? Да ты что? Ты просто рехнулся, если такое…

— Заткнись, Стас. Не разбухай. Не то лопочешь. Сейчас строго факты: терминал вскрыт, деньги и все прочее взяты.

— А если это вранье?

— Было бы здорово… Ты сейчас далеко от терминала?

— Да нет, я тут зашел кофе попить.

— Козлина! Сто раз говорено было: сделал дело — ноги в руки! А он — кофе попить… Убил бы на хрен!

— Придержи язык, ты! «Козлина…» От козлины слышу!

— Ладно, прекратили. Даже хорошо, что ты такой кофеман оказался. Живо к терминалу, понял? Не отключайся. Давай, держи меня постоянно в курсе.

— По шагам, что ли? Ну, вот я вышел из кафешки на втором этаже… спустился по эскалатору… прошел через нижний зал… вот салон, где мобильниками торгуют, вот терминал. Открывать, что ли?

— Открывай. Ну! Что молчишь? Я же сказал, держи меня постоянно в курсе!

— Пусто. Деньги взяты.

— Так… Это точно?

— Я же не слепой.

— А я еще надеялся…

— На что? Что я ослеп вдруг?

— Да нет, что тетка, которая звонила, просто развлекалась. Мало ли, знаешь, какие понятия о чувстве юмора у людей! Но чудес не бывает… Ладно, хватит причитать, слушаем запись еще раз.

«Ваш терминал, который находится на Курском вокзале, не выдал мне чека на сто рублей, и сообщения о зачислении денег на счет я тоже не получила, и даже сотрудник ваш, который деньги из терминала изымал, качок в черной майке, бритый такой, с порезанным ухом, отказался со мной разговаривать и принимать претензии. Если вы, господа, качаете таким образом деньги из народа, то это свинство, товарищи! Впрочем, искренне надеюсь, что произошло случайное недоразумение и скоро я получу сообщение о поступлении денег на мой счет! Сообщаю мой телефон… Можете позвонить и принести свои извинения!»

— Качок в черной майке, бритый, с порезанным ухом? Что за ерунда?

— Вовсе не ерунда! Ты что, не понимаешь, кого описывает тетка? Ведь Крошку же!

— Какую крошку? Крошку чего?

— Заткнись, балда! Нашелся тоже, остряк-самоучка. Главное, «Крошку чего»… Напряги моск! Помнишь, был такой чистильщик автоматов с пепси и всякими печенюшками? Бомбил их почем зря, у него даже и команды не было, он сам-один успевал напакостить только так.

— Погоди, погоди… Конечно, как я мог забыть! Его рожа даже на всех стендах «Их разыскивает милиция» висела. Да ведь вроде его разыскали-таки и даже посадили? Хотя нет, кажется, его кто-то крепко наказал… пришили бедолагу.

— Да, проходил такой слушок. Ну, значит, слушок был, и не более того. Или выпустили Крошку. И он опять пошел бомбить, теперь терминалы.

— Слушай, Юлий, а почему у него погоняло такое, Крошка? Типа, курочка по зернышку клюет? Там денежку, тут денежку…

— Нет, тут проще. Фамилия у него — Крошкин, вот и все. А насчет зернышка ты прав… Правда, сейчас поганая курица склевала зернышко не простое, а золотое.

— Главное дело, судя по времени звонка тетки, я только-только отошел от терминала. То есть он нашу инфу взял сразу, тепленькую еще! И пошел небось с этой бумажкой в ближайший кабак.

— Ну, насчет кабака я слабо верю. Где у нас еще терминалы?

— Забыл? Метро «Площадь Революции», метро «Аэропорт».

— Немедленно двигай туда. Сначала по радиальной на «Площадь Революции», осмотрись там живенько, потом сразу пересаживайся на Горьковско-Замоскворецкую линию и двигай на станцию «Аэропорт». Не исключено, ты еще успеешь Крошку перехватить.

— Да ты что? Я его в глаза не видел! Кого мне перехватывать прикажешь?

— Тебе же сказано было: «Качок в черной майке, бритый такой, с порезанным ухом».

— Ну и что? Да таких качков в Москве знаешь сколько!

— Знаю. Но тебе нужен из всех из них один-единственный. Потому что у тебя один-единственный шанс, понял? И если ты его не используешь, если Крошку не найдешь, тебе останется только пойти и прыгнуть с Крымского моста.

— А почему с Крымского?

— Ладно, можешь выбрать любой другой. Но это будет последнее, что ты сможешь выбрать в жизни!

— Да погоди! При чем тут я? Я свое дело сделал: передал информацию. За работу терминалов отвечаешь ты. Ты, Юлий!

— Я — диспетчер, понял? Ты — исполнитель. Вот и исполняй, пока ситуация еще не пошла вразнос окончательно. Сейчас ты болтаешь, а время идет!

— Но ты соображаешь, что я могу просто не найти того Крошку? Иголку в стоге сена легче найти, чем…

— Теряем время.

— Ладно. Что мне с ним делать, если найду?

— Следи за ним и сразу свяжись со мной.

— Уговорил, пошел я. Но только…

— Теряем время!