Хикари идёт воевать

Веся Елегон

Сложно пасти баранов, когда сердце рвётся в бой и требует подвигов. Но в моём мире – мире Руд нет войн, более того, они строго запрещены. Война живёт в соседнем мире – в тёмном и жутком Дайпаторе – прибежище монстров, богов и тварей. Туда ходят сражаться воины из мира Руд. И я бы могла пройти сквозь Мрачные врата, наконец, приняв свою судьбу и наследие моего погибшего там отца. Да и что может быть заманчивее, чем возможность стать легендарным воином Дайпатора и заодно подзаработать золотишка?

гоблины и драконы

В этот раз приземлилась на ноги. Ну, почти…

Не устояв, все же шмякнулась в траву. В ноги с опозданием в пару секунд свалилась сумка. Ладно гадо упал раньше, иначе все могло закончиться плачевно. В следующий раз нужно будет очень постараться не выпускать молот из рук, а то мало ли…

А здесь снова низкое затянутое бегущими рваными облаками небо. Интересно, в Дайпаторе вообще бывает солнечно?

За шиворотом что-то зашевелилось, и я даже вскочила и закинула за спину руку, пытаясь достать из под майки то, что корябало кожу тонкими острыми коготками и пыталось выбраться наружу.

Но моей помощи не понадобилось. Синица, а это была именно она, вылетела и с возмущенным пронзительным писком взвилась в небо. Я осталась стоять на земле, запрокинув голову и щурясь от призрачного, но от этого не менее слепящего света. Птица черной точкой покружилась, словно радуясь вновь обретенной свободе, а через мгновение камушком упала вниз и, не долетев до земли, зависла в воздухе перед моим лицом, что-то мне воодушевленно чирикая.

— Что ты творишь вообще? — вопросила я у пернатого собеседника, ощущая, как неприятно саднит кожа на спине. Та чирикнула и уселась на покачивающийся на ветру стебель какого-то растения. И уже с знакомым выражением ожидания уставилась на меня. — Ну, конечно, хлеб. Принесла, не забыла. Забудешь тут.. — пробубнила я и достала из сумки ароматный свежий хлеб. Отломила приличный такой кусь и бросила в траву. Птичка привередничать не стала и, слетев с куста, принялась поглощать угощение.

— Ну, да. Приятного, — пожелала я, с удивлением наблюдая, как на глазах большой кусь хлеба тает, словно в воздухе растворяется. — А ты точно птица, не бегемот, нет? — уточнила я. Но ответа не удостоилась.

Ладно. С птицами разговаривать не самое рациональное времяпрепровождение. У меня было чем заняться.

Обведя довольным взглядом заметно увеличившуюся в размерах полянку с чудо-цветами, уже хотела достать бутыль с заготовленной водой. Чудо-цветов много не бывает. Но заметила вернувшуюся на руку блестящую перчатку. Подняла руку, ловя моментально примагнитившийся в нее молот. Замечательно. Надеюсь, сегодня, наконец, удастся проверить на что способен гадо.

Закончив разливать принесенную воду, уселась чуть в стороне, надеясь на этот раз увидеть, как вырастают цветы. Но стоило расслабиться и подставить лицо приятно-прохладному легкому ветерку, откуда-то сбоку раздалось жалобное блеяние, и всю мою блаженную расслабленность как рукой сняло. Бараны…

Повернувшись, узрела двух… двух баранов!

Животные один за другим брели в мою сторону. Когда между нами оставалось каких-то несколько метров, я вскочила, выставив вперед руку, вдруг осознав, что эти мимо не пройдут, потому что их целью была я.

Бараны возмущенно бекнули и все-таки остановились, выстроившись в ряд и уставившись на меня своими пустыми расфокусированными глазёнками.

— Ну, за что? Почему именно бараны?! — вопросила я в пустоту, рассматривая шерстяных, рогатых и весьма упитанных. Бабули бы такие понравились, да что там, она бы была в диком восторге.

Неожиданно решила, что медлить с походом смысла особого нет. Тем более, что пейзажи потеряли свою идеальную привлекательность и душевную умиротворенность. Прошла к поляне с бледно-розовыми колокольчико-тюльпанами и, наклонившись, провела рукой, задевая бутоны. В воздух взвились мерцающие крупинки волшебной пыльцы, и я расставила руки и закрыла глаза, замерев в ожидании, пока пыльца осядет на кожу.

Постояв так немного, не сдержалась и чихнула. Пыльцы стало в разы больше, и я выбежала из этого облака — дышать было не приятно, в носу дико щекотало, ну и я испугалась, что могу переборщить с волшебством.

Минут через пять уже шагала в сторону горизонта. Сумка и гадо были при мне. На поясе висела привязанная на всякий случай кисть, которая опять окаменела и больше не вызывала такого острого отвращения.

Чтобы освободить место для золота, которое надеялась сегодня заработать, выложила обед, приготовленный Рином, завернутый в бумагу. Оставила его на поляне, очень надеясь, что бараны не позарятся на хлеб, сало и сыр. Хотя… они же бараны. Обязательно позарятся, даже если и есть не будут, то хотя бы растопчут…

Раздраженно вздохнула и махнула гадо, рассчитывая силу и заодно разминая мышцы. Птица, увязавшаяся за мной и теперь перелетающая с куста на куст, возмущенно чирикнула и вспорхнула в небо, когда гадо рассек воздух совсем близко от того места, где она отдыхала.

— Извини, — выкрикнула я ей в след. — Не хотела напугать.

Впереди уже начинал клубиться туман, и сердце в груди замерло в предвкушении, а затем забилось с новой силой, все наращивая темп.

Вчера мне сильно повезло. Надеюсь, что сегодня удача не отвернется от меня. Отец всегда говорил, что удача для воина — это половина победы, остальная половина — это его умения… Так что я надеялась на первые пятьдесят процентов, потому что вторых у меня кот наплакал. Все, что умею, махать молотом. Куда бог пошлет…

Туман упавшим с неба облаком клубился уже совсем рядом. Его белесые полупрозрачные щупальца по траве подползали к ногам, облизывая подошву ботинок и карабкаясь вверх к щиколоткам.

Не останавливаясь, вошла в туман. К чему промедление? Они лишь плодят сомнения, а сомневаться мне сейчас совсем ни к чему.

В тумане было подозрительно тихо. Ожидаемые звуки битвы отсутствовали напрочь. И эта глухая, какая-то мертвая тишина пугала больше, чем предсмертные крики побежденных воинов.

Остановилась, чтобы оглядеться. Впереди, чуть в право, темнел столб или что-то наподобие. Пошла туда, но, не дойдя пару метров, остановилась в растерянности, разглядев, что к столбу было привязано какое-то жуткое серо-зеленое существо с большим крючковатым носом и черными испуганными глазами.

Не успела решить, что делать с этим, как со всех сторон из плотного полога тумана послышалась возня множества невидимых существ, кто-то раздраженно зашикал, потом раздался приглушенный злой шепот:

— Гоблин! Да. Да не ты! Вот ты. Ты, гоблин. Да! Ты, ты иди и разберись с этой долговязой!

— Почему я? — раздалось в ответ возмущенное.

— Все. Начинается. Гоблин в гоблина, хватит бесить меня, вышел и разобрался! — прошипело в ответ, моментами срываясь на визг.

— Хочу возразить. Имею право, — обиженно пробурчал другой.

— Так! Гоблина гоблином, все вышли!

— Кто?

— Все! И дружно разобрались с долговязой. Она нам весь план сейчас к гоблину в подмышку пустит.

— Я все еще не понял кто именно, — раздался третий голос, а следом разноголосый бубнеж, поддерживающий высказавшегося.

— Гоблином по гоблину!!! Я сказал — ВСЕ!!! Кому-то еще не понятно?!!! — проорало из тумана.

— Все. Ну, так понятно. А что нет. Понятно же. Все — значит все, — забубнили со всех сторон, а затем откуда-то справа неуверенное: — А вы пойдете?

— Гоблины, мать вашу! Я король!!! Король должен выполнять то, что приказывает король?!

Вокруг снова зашептались, а воздух взорвался ором:

— ААААА! Чтоб я еще раз родился гоблином! — проорал, видимо, тот самый король, и ко мне из тумана вышло точно такое же существо, что было привязано к столбу: низкое, с лопоухими ушами, крючковатым носом и черными горящими бешенством глазами. Только у этого на голове была надета набекрень тускло поблескивающая, судя по всему, медная корона и в руке был зажат жезл, которым король гоблинов замахал в мою сторону, при этом злобно оскалившись:

— Чего уставилась? Пошла вон! Давай, убирайся! У нас тут своя битва, это наш противник. Ищи себе своего!

— А с кем собственно вы сражаетесь? — отступая от разгневанного коротышки, который был едва выше моего колена, растерянно спросила я.

— А это не твоего умишка дело, долговязая. Давай, шустрей переступай своими костылями. Ноги длинные, а толку никакого!

Я бы, наверное, и ушла, чужая битва — это святое. Это то, что нужно уважать, так говорил отце. Но король, слишком взбешенный моим появлением, не дал мне возможности отступить, и пока я медленно соображала, разглядывая забавного злобного короля гоблинов, тот успел провопить:

— Гоблины! Взять долговязую!

На удивление, в этот раз гоблины спорить со своим предводителем не стали, и из тумана со всех сторон ко мне хлынули толпы зеленых коротышек. Первые и самые шустрые из них схватились за мои руки, пытаясь повалить на землю. Но мгновенно посваливались и, окаменев, начали распадаться пылью.

Гоблины все, как один, замерли, а король бросил на землю жезл и корону и, выкрикивая что-то нечленораздельное, начал яростно топтать их ногами.

— Какого гоблина здесь происходит?! Почему боги Дайпатора так пренебрежительно относятся к гоблинам?! Почему ни один наш план не прошел без вот таких вот эксцессов?!

Но истерика короля осталась без ответа. А после и вовсе что-то гулко зашумело, будто открыли дымоход, и в трубу с гулом начал всасываться воздух. Привязанный к столбу гоблин жалобно заскулил, остальные заметались по поляне. Король схватил с земли корону и жезл и, нахлобучив первое как попало, истошно заорал:

— По местам! И чтоб ни единого звука!

Но раньше, чем король успел закончить выдавать приказы, налетел порыв ветра, закручивая туман в воронки. Я завертела головой, пытаясь найти причину. Она обнаружилась почти сразу — с неба, размахивая крупными перепончатыми крыльями, спускался темно-коричневый длинношеий дракон…

ДРАКОН!!!

Опустившись, ящер выдохнул, и, выпуская ноздрями клубы пара и вспарывая длинными когтями землю, двинулся в сторону столба с обвисшим, видимо, потерявшим сознание гоблином.

А потом заметил меня и застывшего рядом короля, и еще с полсотни замерших по всему полю дрожащих гоблинов…

Ящер на долю секунды замер, всматриваясь. Черный зрачок ярко-желтого огромного глаза сфокусировался на мне и вдруг вытянулся в тонкую вертикальную полоску, а змей зашипел и, выплюнув огонь, перемешанный с копотью, кинулся в мою сторону.

Гоблины заорали, разбегаясь, король успел забраться на камень и оттуда теперь что-то неистово орал, видимо, отдавая приказы. А я попыталась увернуться от шипастого хвоста, которым дракон решил сбить с ног своих зазевавшихся жертв. Уклонится-то уклонилась, а дальше что?!

На удивление, ранее расколотое паникой общество гоблинов собралось в толпу, и они, под чутким предводительством своего короля, начали массированные атаки на рычащего и плюющегося огнем дракона.

Под лозунги — «это наш последний шанс» и «о нас сложат легенды» или «небеса ждут нас», а вот еще «теперь Боги заметят гоблинов» — толпы зеленых атаковали ящера, самоотверженно тыкая в него копьями, запуская стрелы и камни.

Особо безбашенные цеплялись за чешую и волочащиеся по земле крылья и карабкались на чудовище. Это выглядело так, будто муравьи пытаются взобраться на лошадь, а та бьет копытами и хвостом, чувствуя легкий дискомфорт.

Бесстрашные гоблины умирали пачками. И даже король не уцелел. В него попал очередной огненный плевок, оставив от короля корону и оплавившийся жезл. Ну, а дракон явно положил на меня глаз, все чаще молотя хвостом именно в ту сторону, где я пыталась перевести дух от очередного пируэта, который совершала дабы избежать удара.

Поняв, что ничего другого мне не осталось, решила принять бой. Поэтому в очередной раз, когда шипастый хвост пошел по дуге, собирая кровавую дань и мешая гоблинов в зеленую кашу, я подпрыгнула и, размахнувшись, припечатала молотом чешуйчатый хвост к земле. Ящер злобно зарычал и, бросившись в мою сторону, резко клацнул зубами совсем рядом, опалив меня своим дыханием. Откатилась, ощущая запах подпаленных волос. Пробежала несколько шагов, спиной чувствуя устремившегося следом за мной разозлившегося змея.

Ну, вот, доигралась. Сейчас сожрет и не заметит.

Почувствовав, что дракон совсем рядом, попыталась отмахнуться гадо, но лишь беспомощно замотала ногами, подброшенная в воздух пролетевшим мимо хвостом ящера, зацепившим меня одним из своих многочисленных шипов.

Пролетела пару метров и впечаталась в каменную глыбу. От удара, разом выбившего воздух из легких, не могла вздохнуть. В голове помутилось, а изображение перед глазами поплыло. Я развернулась и сползла на землю к подножию валуна. Выплюнула скопившуюся во рту кровь. Наверное, щеку прикусила, когда ударилась. Из разбитого носа тоже хлестал теплый поток, заливая губы, подбородок и шею. Стерла рукой, на большее времени просто не оставалось. Потому что чудовище неумолимо приближалось, хотя и отвлекалось на продолжающих нападать гоблинов, которые теперь отчаянно вопили «За короля!» и толпами бросались под лапы дракона, тыкая в его светлое брюхо копьями. Не все доставали, но все очень старались…

Встала и, подхватив валяющийся неподалеку гадо, бросилась в сторону, пытаясь отбежать как можно дальше и может выиграть для себя несколько секунд передышки. Но ящер, явно пристально следивший за мной, зарычал и бросился следом.

Вот же… сдалась я ему… Неужто так человечинки захотелось?

Не зная, что делать дальше, удивленно дернула головой, услышав совсем рядом знакомый пронзительный свист синицы. Пернатая мелькнула перед глазами, чиркнув по щеке перьями крыла, а затем ударилась в затылок и теплым комочком забилась за шиворот и затаилась между лопаток. Точно так же, как и в прошлый раз. Только вот время она выбрала неподходящее.

— Если хочешь спрятаться, то я не лучший выбор… — выдохнула я, зажмурившись и метнувшись от ящера, который приземлился где-то за спиной, вспарывая лапами землю.

От удара его хвоста камень, за которым я попыталась спрятаться, разлетелся на осколки. Руками прикрыла голову и в очередной раз прыгнула вперед и, прокатившись, вскочила и побежала особо не разбирая куда… наугад.

В этом хаосе пламени, воплей, рева и ударов сложно было что-то понять или придумать. Я даже уже не отбивалась, тратя все свои силы на то, что бы уворачиваться и убегать. Но что-то изменилось, и я вскрикнула, ощущая болезненное жжение между лопаток. Уже подумала, что огонь дракона настиг меня, но боль расплылась по плечам и телу и затихла. А в следующее мгновение за моей спиной что-то зашелестело, и очередной порыв ветра оторвал меня от земли, закручивая и поднимая все выше…

Сначала подумала, что Мрачные врата вдруг открылись не там и не тогда, и меня в них засасывает. Но воронки в небе не было, да и ощущения были совсем другие. И, повернув голову, с удивлением обнаружила раскинувшиеся за моей спиной крылья…

— Гоблин в гоблина… — выругалась я. А потом меня резко закрутило, и я начала падать вниз, разглядев над собой небо и матающиеся мои ноги. — Как этим управлять вообще?!

Но понятно, что времени разобраться не было. Рядом мелькнуло длинное темное тело дракона, взвившегося в небо вслед за своей добычей, то бишь мной. Тугой поток ветра, закрученный взмахом его огромных перепончатых крыльев, подхватил меня, сбив траекторию моего падения и направив по дуге, над землей. Выправилась, вновь расправила крылья, непривычно ощущая их дополнительными руками. Взмах и еще один. Выше… Сердце замерло и наполнилось восторгом. Выставила перед собой руку, защищенную металлической перчаткой. В нее тут же прилетел потерянный в отчаянном хаосе бегства гадо. Развернулась в воздухе, разглядев темный силуэт ящера, который делал разворот, заходя на новый круг.

— Ну, давай, змеюка… посмотрим, кто же сильнее…

Дракон, не сбавляя скорости, летел прямо на меня. А я размахнулась и направила гадо прямиком в довольную морду, искривленную оскалом. Дракон рявкнул и пролетел подо мной. Вовремя вспомнила про чудодейственную пыльцу и, потянувшись, схватилась рукой за кончик хвоста. Меня дернуло и увлекло следом за падающим драконом.

Секунды пролетали мимо, земля неумолимо приближалась, а ящер даже не думал каменеть и рассыпаться пылью. Выпустила гадо и, подтянувшись, обхватила чешуйчатый хвост обеими руками. Но и это не помогло. Пыльца почему-то не работала.

А дракон дернулся, расправил крылья и взвился вверх, так и не долетев до земли. Меня отбросило от ящера и закрутило в воздухе, словно сухой лист.

Дракон развернулся и снова устремился ко мне.

И что теперь?

На поясе что-то зашевелилось, я опустила глаза и скривилась от отвращения. Каменная кисть вновь ожила и теперь пыталась вскарабкаться вверх по мне. Похоже, ее залило моей кровью… Вот же мерзость.

Разозлившись, схватила руку и, дернув и сорвав цепочку, которой та крепилась к поясу, размахнулась и швырнула ее в приближающегося ко мне дракона.

Тот как раз открыл пасть и то ли хотел сожрать меня, то ли пыхнуть огнем, но рука демона угодила в самое горло ящера. Он клацнул зубами, захлопнул пасть и на полном ходу протаранил меня своей мордой.

От удара я потерялась, а дракон начал падать, в очередной раз увлекая меня за собой.

На этот раз мы все-таки упали. Сюдя по резко оборвавшемуся гвалту, туша ящера предавила большую часть гоблинского воинства. Слетев с ударившейся о землю драконьей морды, откатилась, ощущая, как больно мнуться крылья. В глазах фейерверком рассыпались искры…

Но ящер зашевелился и попытался подняться, сгребая когтями землю. Так что и мне тоже нужно было хотя бы попытаться отползти, пока дракон не обращал на меня внимания. Он странно фыркал и даже открыл рот, и вывалил огромный зеленый язык. В воздухе запахло тухлым мясом, и я прикрыла нос и рот рукой, и все же встала, чтоб вновь споткнуться. Но удержалась на ногах. А дракон за спиной хрюкнул и сделал бе.

Повернулась, чтобы увидеть замученную морду ящера, которого только что вырвало чем-то бурым, мерзко пахнущим.

И тут произошло что-то странное… Отец говорил, что в Битве не бывает союзников, там каждый за себя, и ни на чью помощь не стоит рассчитывать, но…

С оглушительным ревом со всех сторон к побледневшему дракону стали сбегаться гоблины. Они висли на распластанных по земле крыльях, прижимая их к земле и не давая пошевелиться. Та же участь постигла хвост и задние лапы ящера. А я, словно ведомая единым порывом, вытянула руку, призывая гадо.

Молот с тихим свистом вспорол воздух и опустился в мою ладонь, звякнув по перчатке рукоятью. И, начав замах еще до того, как сделала шаг, я устремилась к удивленному поднимающему голову монстру…

В его гурди, между передними лапами под темно-зеленой чешуей что-то светилось. И, хорошенько размахнувшись, я оттолкнулась от земли и от всего сердца с каким-то звериным криком, срывающимся с моих губ, саданула молотом в центр этого света.

Вспышка…

Нестерпимый звон и жар, опаливший мои руки.

А затем тишина… и спасительная прохлада ветра, уносящего пыль, оставшуюся от побежденного ящера.

Я стояла, оглушенная, и молча рассматривала расстерянных перемазанных в саже подпаленных гоблинов, которые все еще стояли по контуру, который вырисовывал на земле очертания дракона. А в центре этого контура высилась гора золота. Вот прям горища…

Наконец, первое замешательство отступило, гоблины ожили и сбились в кучу чуть в стороне от горы золота, и теперь исподлобья косились на меня.

А я выдохнула. Руки и ноги дрожали, все тело болело. Но я победила. Не вериться… но это так.

Молча огляделась. Туман. Небо, подсвеченное потусторонним свечением. Размолотые в крошево каменные валуны. Взрытая земля, и столб с привязанным к нему гоблином. Тот успел прийти в себя и теперь как-то недоверчиво рассматривал кучу золота, возвышающуюся в центре всего этого бедлама.

Опустила голову, с отвращением обнаружила, что стою по щиколотку в рвоте ящера. Попыталась выйти, но взгляд зацепился за бледный палец с длинным черным когтем, который торчал из этой жижи. Это моя рука… то есть рука демона. Если подумать, то она опять спасла меня.

Наклонилась и, пытаясь не дышать, подцепила руку. Подняла. За ней потянулась слизь. Я передернулась от отвращения и поспешила покинуть этот источник нестерпимого зловония. Но снова остановилась почти у самого края лужи. Наклонилась, рассматривая что-то белеющее, вымазанное в этой бурой жиже. Глаз… это был чей-то, мать его, глаз…

Прихватила и его. И, наконец, вышла на сухую чистую землю. Подняла валяющийся под ногами кусок ткани. Клок одежды одного из гоблинов. Видимо, хозяин не уцелел…. Протерла руки от слизи, а затем и кисть демона, и чей-то глаз.

Глаз оказался синим, застывшим, мертвым. Но почему-то не распавшимся в пыль. Так же как кисть.

Не понимая пока для чего, но сунула глаз в карман, привесила руку демона обратно к поясу. Сняла с плеча сумку, поморщилась от боли в помятых крыльях.

Интересно, а они вообще теперь навсегда или… пропадут?

Но не об этом сейчас. Подойдя к куче золота, открыла сумку, достала фляжку с водой и отпила, не торопясь, пытаясь осознать, что живая.

Потом набила до отказа сумку золотом. Порылась в оставшейся куче. Вытащила все оружие, что там обнаружилось — тяжелую шипастую булаву, клинок, который решила отнести Рину, несколько мечей, топоров разного размера. Все это, кроме клинка, сложила в кучу и поднесла свой молот. Гадо засветился, а через мгновение куча оружия исчезла, а гадо увеличился снова примерно в два раза, но, в отличие от прошлого раза, потемнел и теперь словно светился алым едва уловимым свечением. Опять же он стал больше, но не стал тяжелее.

Перчатка на руке тоже изменилась. Она также, как и гадо, потемнела и разрослась, и теперь прикрывала не только кисть, но и часть предплечья до локтя. На пластине, прекрывающей локоть, красовался шип, ровно как и на пальцах перчатки, на каждом сгибе тыльной стороны. Устрашающе… хорошо.

Отложила гадо. Вернулась к куче золота. Я там еще видела несколько перстней… Отыскала три. Все старые, темные с камнями, тускло сверкающими, если их поднимать и смотреть сквозь них на небо. Мне они были большими. Да и что они умели, я не знала, нужно было выяснять. Поэтому я их нацепила на кисть демона. И, наклонившись, вытащила из кучи какой-то бутыль. Темно-зеленый, как чешуя поверженного дракона. Подняла, рассматривая на свет. Сосуд был наполовину заполнен какой-то тягучей жидкостью.

— Это кровь дракона, — долетел до меня выкрик. Обернулась, ища глазами того, кто это сказал.

— Я здесь, — выкрикнул привязанный к столбу. — Это кровь дракона. — повторил он. — Она восстанавливает тело. Излечивает раны.

Я отвернулась, с сомнением посмотрев на бутыль и, сунув его в сумку, двинулась прочь от оставшейся кучи золота.

«…Бери все, что сможешь унести, остальное тебе не нужно».

Так говорил отец…

Повернувшись к молчаливой толпе гоблинов, бросила:

— Остальное ваше, — и под удивленный шепот поплелась прочь мимо столба с привязанным гоблином. Надеясь поскорее покинуть поле битвы. Еще одного сражения я точно не перенесу.

Но прежде, чем я вышла из тумана, меня окликнули:

— Воительница молота!

Не поняв к кому обращаются, обернулась. Позади бежал гоблин, а через мгновение из тумана появилась вся шайка-лейка. И все направились в мою сторону.

— Воительница молота! — проорал тот, что бежал первым, и продолжил: — Подождите, пожалуйста.

— С чего вдруг? — Не совсем понимая происходящее и очень надеясь, что коротышки не решили на меня напасть, переспросила я, продолжая пятиться из тумана. Может им показалось мало золота и они решили отобрать и то, что я взяла себе…

— Мы за вами не успеваем. У вас слишком длинные ноги. Красивые. Но длинные, — запыхавшись, поведал гоблин, а я нахмурилась, потому что понятнее не стало.

— Королева! — заорал он, и остальные пусть и недружно, но поддержали полоумного. — Мы будем служить вам. Наш король почил. А вы самая подходящая кандидатура.

— Нет. Вы в своем уме? — запротестовала я. А гоблины притормозили и остановились, чтобы дружно уставиться на меня испуганными глазами. — Я человек и сейчас уйду в свой мир.

— Мы подождем, когда вы вернетесь, — ответил тот первый, а остальные поддержали, согласно закивав.

— Не, я не согласна, — не желая участвовать в этом бреду, отрезала я.

— Мы понимаем, — закивали гоблины, и я уже облегченно выдохнула, но гоблин продолжил, — Но выбор невозможно отменить. А мы вас уже выбрали. Позвольте короновать вас? — вытянув из-за пазухи грязной заношенной майки ту самую медную корону, с придыханием спросил коротышка.

— Нет, — в который раз я это говорю? Развернувшись, зашагала прочь, услышав радостное:

— Хорошо, королева, я понесу. И, конечно, ваш жезл тоже…

Несмотря на то, что я решила их не замечать и никак не реагировала, гоблины, а точнее 243 гоблина, как сообщил мне самый разговорчивый, которого, кстати, звали Кгаль и именно его привязали к столбу, используя в качестве приманки для дракона… вот эти 243 гоблина притащились за мной к месту открытия врат, где меня уже поджидали бараны — целых 10 баранов. Они что, размножаются почкованием?!

Итак, зажатая между суетящимися гоблинами и блеющими баранами, я опустилась на землю и попыталась расслабиться, но это плохо получалось. Потому что баранов было слишком много, впрочем, как и гоблинов, а Мрачные врата упорно не хотели открываться.

Кгаль притащил мне мой обед, завернутый в бумагу, а остальные прикатили плоский валун и соорудили что-то наподобие кресла. Нехотя села, оказалось удобно…

— Королева, почему вы не выпьете драконью кровь? Она излечит вас…

— Я не уверена, что это именно то, что ты говоришь, — поморщившись от очередного приступа боли, буркнула я.

— Хотите, я попробую? — с готовностью предложил гоблин, а мне даже стало стыдно, но я кивнула. Пусть пробует, лишь бы не доставал.

Кгаль откупорил бутыль и, не медля ни секунды, сделал глоток. Поморщился:

— Вкус отвратительный, — сообщил он. — Но смотрите.

Гоблин протянул мне руку, и порез на его ладони, глубокий и все еще сочащийся темно-зеленой кровью, затянулся на глазах.

— Это драконья кровь, — кивнул коротышка. — Выпьете?

Я молча взяла бутыль из рук гоблина и сделала пару глотков. Горло обожгло нестерпимой горечью, и я скривилась, и зажмурилась. Но уже через мгновение по телу разлилось приятное тепло, по коже пробежали тысячи тонких иголок, и боль отступила. Я облегченно выдохнула, пошевелив крыльями. Хорошо…

— Вот. Вам стало лучше, — подытожил гоблин, а затем вновь засуетился, закупорил бутыль и засунул обратно в мою сумку. — Там неподалеку есть ручей, может, вы хотите искупаться?

Гоблин ожидал ответа, и вроде в его предложении ничего плохого не было. Я и сама вдруг почувствовал себя грязной. Запекшаяся корочкой кровь и слизь, гадость. Но ветер затих, а потом подул со всех сторон и начал поднимать меня вверх.

Схватила протянутую Кгалем сумку. Молот полетел вслед за мной и опустился в ладонь. Сжала пальцы на рукояти гадо и подняла голову, устремив взгляд в разрастающуюся в небе темную воронку. Еще разобрала в гуле ветра многоголосое «Мы будем вас ждать!», и мир перевернулся, опрокинув меня в небо.

Упала в траву в мире Руд и даже успела подняться, но что-то было не так…

Крылья за спиной дернулись, расправляясь. На правой руке все еще мерцала алым железная перчатка, таким же светом сиял гадо… Волшебство не пропало…

Едва успела удивиться, как мир снова перевернулся, и я провалилась обратно в Дайпатор…

Гоблины восторженно зааплодировали, бараны заблеяли, а я не понимала, почему…

Снова вернувшись в поток, поднялась в небо, и все повторилось: мир Руд, волшебство, которое не исчезло при переходе, и снова Дайпатор с восторженными воплями обрадованных моим столь скорым возвращением гоблинов…

И так раз десять, пока я не выбилась из сил и уже просто не смогла подняться с земли. Воронка в небе медленно уменьшилась и пропала вовсе, а я сидела оглушенная и соображала, а что не так?

И по мере того, как, кажется, понимала, внутри разливался вязкий холодный страх, а на глаза наворачивались слезы…

«… войти может каждый, но выйти, только человек. В Дайпаторе главное — не потерять человечность. Иначе не сможешь вернуться, Хикари. Запомни это и всегда оставайся человеком…»

Пап, а что значит, оставаться человеком?

Разве сейчас я не человек?