Невеста для Дракона

Екатерина Оленева, 2018

Неведомый жребий делает Ирину участницей великой мистерии. Она одна из претенденток на роль супруги Дракона-Хранителя. Ей предстоит пройти ряд жесточайших испытаний. Победа не кажется желанной, но выбора всё равно нет. Есть только одна дорога и это – дорога вперёд.

Глава 3. Подготовка к конкурсу

Как же может конкурс невест обойтись без парикмахеров, визажистов, имиджмейкеров? Правильно — никак. Почти всю вторую половину дня Ирина вместе с Кин Ли провела в местном аналоге бани. Тут её называли водарт.

Около часа она валялась на горячем мраморе и время от времени её поливали тёплой водой. Потом местные служки принялись специальной рукавицей с шершавым покрытием снимать с тела омертвевшие клетки кожи. Видимо, в воде и в паре был какой-то химический состав или заклинание, благодаря которым вместе с пилингом проводилась и депиляция. Ни единого лишнего волоска не осталось на теле.

Завершающим этапом процедуры стал массаж с воздушной мыльной пеной.

После омовения приступили к процедуре маникюра-педикюра. Всем ногтям на руках и ногах придали одинаковую форму. Приятно порадовало то, что вместо диких расцветок, к которым Ирина внутренне уже приготовилась, всё обошлось маникюром, на земле называемым французским — изысканный шик естественной простоты.

— Спасибо, — вежливо поблагодарила она.

На смену банщикам пришёл парикмахер. Его пальцы заскользили по волосам Ирины, втирая в них какие-то лосьоны, из-за чего те воссияли ярким блеском.

С помощью заклинания волосы удлинили так, что теперь её локоны ниспадали до самой талии.

В итоге Ирина едва узнавала себя в новом образе.

Как же всё-таки детали меняют человека! Девушка, глядящая из зеркала, была мягче, женственнее и словно бы даже взрослее той, какой она привыкла себя видеть. Густые каштановые волосы мягко пушились вокруг лица, глаза отливали лёгкой кошачьей зеленью, но смотрели с лёгким налётом грусти.

Следующее утро, как и было условлено, Ирина встретила в Атриуме.

Стилисты выбрали для неё простое светлое платье. Эдакая незатейливая невинность. Ирина сочла образ приторным, как крем-брюле, но спорить не стала.

Четвёрка около «Ока Саурона» словно никуда и не уходила, так и дожидаясь их появления со вчерашнего дня — почётный караул хрустального шарика.

— Когда позовут, спуститесь вниз, — проинструктировала Лин Ки.

— Как спуститься? Перескочив через ограждение прыжком?

В ответ на её реплику невозмутимо прозвучало:

— Сами поймёте, что делать, когда придёт время.

Сердце сжималось в предвкушении появления Шаха. Ирина прекрасно отдавала себе отчёт в том, что Распорядитель Игр не сможет увидеть её со своего места, но всё же, когда он появился, напустила на себя нарочито равнодушный вид, хоть при его появлении у неё и занялся дух.

Шах распространял вокруг себя ауру силы, властности и удачи. Костюм его, всё в тех же багрово-чёрных тонах, был вызывающе роскошным. На груди сверкала золотая цепь, украшенная рубинами.

Слов приветствия Ирина не услышала. Слишком волновалась из-за того, что будет дальше. С минуты на минуту участницы получат возможность продемонстрировать свои магические таланты. С учетом того, что Ирина за собой таких не знала, ближайший час обещал стать самыми неприятным в её жизни.

— Претендентка под номером один — Риневьева из созвездия Золотой Рыбы, раса — лунный эльф.

Прямо в воздухе как фонтан взметнулся камень, превращаясь в белую мраморную лестницу.

Девушка, спускающаяся по ней, показалась Ирине необычной и очень красивой. Серебристые волосы, спадающие блестящим занавесом до самых ног, напоминали металл или елочную гирлянду-канитель. Кожа белая, глаза — тускло-серые, как зимнее небо перед метелью. Лицо надменное, с резкими чертами.

На эльфийке были серебристые штаны, заправленные, в серебристого же цвета, сапоги. Серебристая приталенная безрукавка перехвачена серебряным поясом усыпанным жемчугом и бриллиантами.

Риневьева вся сверкала словно статуя из серебра, а не живое создание, лишь меч на её берде да колчан с луком за спиной выглядели весомо и очень реалистично.

— Претендентка под номером два: Моритан, из созвездия Центавра, раса — сидхи-ши.

Та, что спускалась по мраморной лестнице второй… нет, не спускалась — медленно восходила! Или снисходила? Но была прекрасна в самой превосходной степени.

Тёмные волосы свёрнуты вокруг прозрачно-бледного лица чёрной короной, лиф платья походил на тёмный винил. Широкая плотная юбка тянулась сзади коротким шлейфом. Руки Моритан до самых локтей обтекали чёрные перчатки. Губы её были кроваво-красными, глаза идеально подведены чёрным.

Никакого оружия при себе вторая претендентка на звание жены Дракона не имела. По крайней мере, его видимых признаков не было.

— Претендентка под номером три — Диана из созвездия Волка. Метаморф.

Третья конкурсантка, в отличие от двух первых, к тайной радости Ирины, не была нереальной записной красавицей, на фоне которой остаётся разве что повеситься или стать очень умной, потому что красивой выглядеть всё равно не светит.

Четвёртая и вовсе смотрелась невзрачной, в пору в пару к Серому подставлять. Поэтому особенно удивительно прозвучала характеристика:

— Претендентка номер четыре: Шанди из созвездия Змеи, суккуб.

Как-то иначе Ирина представляла себе суккубов. В её воображении они выглядели скорее, как Моритан. А тут никакого особенного шарма: небольшого роста, шатенка, миловидна и только.

— Претендентка под номером пять. Эфара из созвездия Резца, раса — дроу.

Круг, окружавший магическое Око, становился всё шире.

У дроу кожа была тёмной, но не напоминала африканцев — не коричневая, а чёрная, будто девушку из чёрного дерева вырезали.

Лицо Эфары широкоскулое, особенно если сравнивать с острым подбородком. Как будто вся она, от высокого конского хвоста на макушке до острых шпилек на и без того бесконечно-длинных ногах, состояла из резких линий и темноты.

— Претендентка номер шесть из созвездия Чаши — наяда Марина.

Эта девушка выглядела хрупкой и нежной. Одежда, окутывающая её тело с ног до головы, была настолько воздушной, полупрозрачной и тонкой, что она смотрелась в ней обнажённой. В ниспадающий ручей светлых волос с лёгким зеленоватым отливом органично вплелись цветы, ракушки, тонкие цветущие веточки. Маленькие изящные ступни с прозрачными, как слюда, ноготками, были босыми.

— Претендентка под номером семь. Созвездие Голубя. Вильда. Сильфида.

Вильда выглядела ещё легче, чем водная дева. Сидьфида как будто не ступала по ступеням, а парила над ними, сотканная из солнца и света. Облачно-белые волосы вспыхивали натуральным золотом. В глазах отражались все оттенки неба — синий, небесно-голубой, серый.

— Претендентка номер восемь, из созвездия Лебедя, Фэйра. Феникс.

Кому-то тут вчера показалось устрашающей внешность Флёр? Ну, этот кто-то вчера фениксов не видел.

Высокая и жилистая фигура, как у спортсмена-бодибилдинга, с резкими, но, впрочем, не отталкивающими чертами лица: лепные скулы, узкий подбородок, раскосые глаза; высокий лоб и брови вразлёт. Особенно выделялись губы, полные, не яркого оттенка, с острыми уголками. Цвет глаз ярко-жёлтый. Создавалось даже впечатление, что они светятся изнутри, а маслянистый зрачок практически затенял всю радужку, из-за чего взгляд казался бездонным.

Волосы феникса были ярко-рыжими, в цвет пламени.

— Претендентка номер девять, из созвездия Райской Птицы, Флёр. Геяда.

Вчерашняя знакомая заняла своё место в кругу.

— Претендентка номер десять, Ирина. Человек из созвездия Млечный путь.

Ирина смутно, как сквозь сон, помнила, как растворился перед ней парапет, как вместо него материализовалась лестница, как она медленно спускалась, ощущая на себя придавливающие взгляды.

Ирина уговаривала себя, что это всего лишь паранойя. Что ей уделяется не больше внимания, чем остальным. Но всё же она никак не могла отделаться от ощущения, что вызывает куда больше интереса, чем все остальные девушки, вместе взятые.

Многочисленные взгляды словно сдирали кожу с её лица.

Ирина заняла последнее, пустующее место в кругу конкурсанток, замкнув его. Стоило встать, как на груди вспыхнула маленькая звёздочка — квадратик с порядковым номером.

— Теперь можно начинать, — раздался под гулкими сводами голос Армы Келли. — Каждая из претенденток, согласно своему порядковому номеру, должна будет подойти и встать напротив Ока. Артефакт определит ваши способности и уровень силы.

Ирина знала, что все её магические способности вращаются вокруг нулевой отметки, но волноваться ей это не мешало.

Под первым номером к Оку вышла наяда Марина.

Как и полагается нимфам, её способности были тесно взаимосвязаны с водной стихией. Источниками силы могли выступать все текучие водоёмы, от рек с быстрым и не очень, течением, до морей и океанов; от подземных источников до проливных дождей.

Наяда продемонстрировала умение создавать водные сферы. Сталкиваясь с любым предметом, они производили эффект заморозки.

Раскрыв от удивления рот, Ирина, наряду с другими претендентками на будущий титул миссис Дракон, получила возможность любоваться на виртуозное использование того, что здесь называли гидрокинезом. Нимфа могла повелевать водой во всех трёх её состояниях: струя замерзала, лёд таял, вода изливалась прямо из воздуха. Фонтан брызг превращался в ливень острых осколков, способных при необходимости разить не хуже пуль, причиняя немалый ущерб.

При виде опасности наяда умела сливаться со своей стихией, растворяясь в ней, становясь совершенно неосязаемой и невидимой. Создавая зеркало, могла отражать чужую магическую атаку, посылая обратно противнику его же собственное заклинание.

Способность вызывать дождь, шторм и исцелять раны и отравления Око всего лишь диагностировало. Но и того, что Ирина видела воочию оказалось достаточным, чтобы почувствовать себя маленькой букашкой, застывшей в янтаре. Бессильной, ничтожной.

Вслед за наядой продемонстрировала свою возможности вчерашняя приятельница Ирины, Флёр.

Заклинание Бездны заставило даже каменные зачарованные полы Атриума разойтись трещинами, раздвинувшись пропастью у их ног.

Око выдало такую способность геяд, как сейсмическое зрение, заключающееся в умении определять по вибрации местонахождение противника. При желании геяды могли безошибочно отыскивать залежи руды, драгоценных камней, подводных источников, а также по сердцебиению собеседника распознавать правду и ложь.

Духи Земли обладали терракинезом: могли вызывать сходы лавин, сели или камнепада.

Весьма полезной способностью в бою также могла оказаться «каменная кожа». Флёр продемонстрировала немыслимую скорость наращивания на тело дополнительной брони из каменных пластин.

Источники её силы находились повсеместно — разве только что высоко в поднебесье Флёр не могла коснуться земли.

После двух первых духов стихии способности Вильды уже не так сильно поражали воображение, хотя бы потому, что у человека есть своя способность — адаптироваться ко всему. К чудесам, в том числе.

В боевом арсенале Вильды была способность создавать воздушные сферы — шар уплотнённого воздуха, при соприкосновении обеспечивающий эффект физического удара.

Как и в случае с наядой, сильфы умели полностью сливаться со своей стихией, обретая невидимость. Аэрокинез обеспечивал управление потоками воздуха, давая возможность создавать смерчи и ураганы.

Особенностью сильфов, отличающая их от всех остальных стихийников, была возможность стремительно перемещаться на воздушных потоках.

С обострённым любопытством Ирина ждала демонстрации силы феникса. Ни одна раса не свободна от царящих в ней предрассудков, а так уж устроен человек, что сила для него всегда, в первую очередь, связана со способностью убивать и уничтожать. А уж тут стихии огня нет равных.

Феникс не разочаровала. Продемонстрировала силу во всей красе. «Огненная плеть» — плотный, хлёсткий язык пламени, — сгорела быстро, но можно было только догадываться, сколько разрушений может она причинить при настоящей атаке.

«Ядро» — короткие очереди увесистых огненных шаров, при попадании в цель воспламеняющих её.

Пирофорность: воспламенение тела самого феникса. О таких возможностях, как изменение цвета и формы пламени, упоминать можно на фоне всего остального только как о спецэффектах. Пирокинез уже тоже не впечатлял.

Ирина про себя мысленно аплодировала духам-стихийникам, решив, что остальным на их фоне делать уже нечего. И действительно, Риневьева произвела на Ирину куда меньшее впечатление.

Магия эльфов оказалась тесно взаимосвязанной с природой. Это белая магия света. А, следовательно, если исключить как угрозу меч и колчан со стрелами, для боя не слишком-то она и годилась.

Эльфийская магия олицетворяла собой творение и целительство. Сглаз, порча, проклятие — эльфы, если верить Оку, легко могли всё это нейтрализовать. Риневьева прекрасно знала травы и как зельевару Северус Снейп ей бы обзавидовался. Она могла исцелять раны, болезни, хвори, но, в отличие от наяды, черпающей свою силу извне, была ограничена в этом пределом собственной энергии.

Конечно, по сравнению с самой Ириной эльфийка была сильна. Но на фоне стихийников терялась.

Дроу Эфара обладала магией Хаоса. Источники её силы были тёмными, как сама ночь. Способность создавать иллюзии, подчинять своей воле, кратковременно использовать чужую магию — далеко не полный перечень возможностей. Телепатия, гипноз, эмпатия, заклинания призыва и управление предметами. Словом, список, подвластный адептам Хаоса впечатлял и выглядел куда внушительней адептов Белой магии.

Печалька.

А вот Моритан оказалась адепткой магии Пустоты. Поначалу само название не очень настораживало. Пустота — это как отметка «ноль». Определение того, что магия способна выдавать желаемое за действительное и наоборот тоже не говорило ни о чём.

Потом выяснилось, что магия Пустоты даёт возможность создавать иллюзию счастья и покоя там, где её нет, что роднит её с наркотическими средствами. Что, в отличие от бесплодных видений, она всё же способна вмешиваться в ход событий и времени.

Адепты Пустоты способны уложить вас в постель с врагом, заставить поверить в любую иллюзию и даже развоплотить. Могут вселиться в ваше тело. Магия пустоты способна превратить любой предмет в ничто, развеять его прахом.

Словом, красавица Мори в итоге впечатляла даже больше светлой и тёмной эльфиек, вместе взятых.

А вот способности суккуба так же не обладали внушительностью на фоне всего увиденного: ускоренная регенерация при условии усиленного питания, необыкновенная соблазнительность (хотя с виду и не скажешь, особенной соблазнительностью на вид представительница этого племени не отличалась), а также демоническая сила и скорость.

К талантам метаморфов ничего из широко известного об оборотнях ни добавить, ни прибавить Око не смогло: обращение в зверя, сверхсила, скорость и чувства, умноженные рефлексами.

Когда же пришёл черёд Ирины встать перед Оком, она почувствовала себя инвалидом.

Око молчало.

У неё не оказалось ничего, что могло бы поставить её в один ряд с этими прекрасными и ужасными сверхсуществами.

Они взирали на неё кто с насмешкой, кто равнодушно, кто пренебрежительно, но все — сверху-вниз.

И, если честно, Ирина не могла их винить за это. Гусь, он, ясен же пень, свинье не товарищ.

Но вот ведь блин — она же не просилась сюда! Не хотела откусить кусочек пирога, на который все, кроме неё, зарились со знанием дела.

Их отношение к ней было бы понятно, если бы, возомнив себя супер-ведьмой, применив супер-заклинание, Ирина оказалась бы там, где её не ждали. А так — в чём она виновата?

К себе в комнату Ирина вернулась в самом упадническом настроении. В её богатом воображении вставали, одна за другой, различные сцены.

Хорошо, если отбор невест будет проходить на манер конкурса красоты — параметры, объёмы, дефиле по подиуму в цветных купальниках. Но надежды на это мало.

Интуиция подсказывала (а основывалась она на элементарной логике) что, если бы планировалось дефиле в неглиже, магические способности не проверялись бы.

Не то, чтобы в первом случае шансов стать суженой Дракону у Ирины было больше. На фоне яркой стайки инфернальных красоток она и тут если выделялась, то только со знаком «минус». Ни тебе синих волос, ни бесцветных глаз, ни пластики кошки, ни способности обращаться в камень или сливаться с пейзажем. Скучно.

Но в конкурсе красоты нет иного риска, кроме как удара по самолюбию. А если предстоит борьба другого рода? Что может человек противопоставить всему тому, что продемонстрировали на её глазах магические твари? Их и гранатомётом не возьмёшь! А у неё даже пистолета нет. Не говоря уже о навыке его использования.

Что делать завтра, если злая судьба поставит её лицом к лицу с Вильдой или Мариной? Ей не продержаться против них и секунды.

Была скрытая надежда на то, что вдруг, неожиданно, как в плохом сериале — опа! — и в дамках. Мановению её руки подвластны все стихии! Но здравый смысл твёрдо стоял на том, что у этих надежд мало возможностей осуществиться.

У людей нет магических способностей. И в самое ближайшее время вся эта прекрасно-радужная свора порвёт её как Тузик грелку.

Мириться с этим Ирина не собиралась. Ломала мозги, представляя, что можно сделать, предпринять, придумать для того, чтобы выжить. Но креативных идей не было, как извилинами ни крути. А жить очень-очень хотелось.

Абсурдно умирать из-за жениха, который тебе не нужен.

К тому моменту, когда в дверь постучали, Ирина, за отсутствием лучших идей, начинала потихонечку ронять в платок скупые слёзы.

Меньше всего она ожидала увидеть на пороге своей комнаты Шаха. Отчего-то в глубине души поселилась уверенность, что после вчерашнего музыкального вечера Распорядитель Игр всеми путями станет её избегать. С одной стороны, приятно ошибиться. С другой, кому понравится встретить красивого парня с распухшим носом и красными от слёз, глазами?

Шах-то, как всегда, выглядел шикарно. Рубашка на груди провокационно распахнута. Слегка вьющиеся волосы сексуально спадают на пышные кружева сорочки. На безымянном пальце поблескивает драгоценный перстень с нежно-любимым им рубином.

— Добрый день. Могу я войти? — с подкупающей вежливостью обратился он к ней.

Голос у Шаха был почти таким же мягким, как кружево на его груди.

— Я не ждала гостей, — ледяным тоном произнесла Ирина.

— Прости за навязчивость, но нам нужно поговорить.

Ирина посторонилась, пропуская его в комнату. К её удивлению, он не двинулся с места. Некстати (или, может, наоборот, кстати?) вспомнились поверья о том, что нечисть никогда не входит без приглашения.

Подумав, что хуже всё равно не будет (хуже-то некуда), Ирина обречённо кивнула:

— Входите.

После официального приглашения Шах вошёл, тихо и аккуратно прикрывая за собой дверь.

Встав рядом, он несколько секунд молчаливо наблюдал окрестности, открывающиеся из окна.

— Я понимаю, что ты сейчас испытываешь, — наконец произнёс он.

— Понимаете? — с сомнением, зло протянула Ирина. — О, в таком случае вам, наверняка, ясно, какой злой насмешкой сегодня воспринимались ваши вчерашние тирады о том, что нужно быть сильной? И про честные правила — тоже смешно! Я примерно в таком же равном положении с другими красотками, как младенец со спезназом.

— Хочешь сдаться?

— А получится? Кому сдаваться-то? Тут же пленных не берут. Придётся плыть, пока волной не накроет.

Шах улыбнулся одними уголками губ, глаз его улыбка не коснулась:

— Как это по-человечески — бороться до конца.

— Боюсь, в моём случае, печально близкого. Это всё, о чём вы хотели со мной поговорить?

— Присядем?

— Прекрасно могу слушать вас стоя.

— Но сидя беседовать удобнее. Однако, как пожелаешь.

Шах щёлкнул пальцами. За его спиной возникло удобное кресло, накрытое чёрным мехом.

Он вряд ли отдавал себе в том отчёт, что очередная демонстрация магический способностей лишь подливала масла в огонь Ирининой злости.

Стоять перед ним навытяжку было неприятно. Будто он король, а она челядь. Плюнув на первоначальные намерения, Ирина уселась на диван, игнорируя насмешливый блеск в его глазах.

— Я пришёл, чтобы успокоить тебя. Всё на самом деле не так плохо, как кажется. Девушки не противницы тебе — лишь конкурентки.

— В чём разница?

— В том, что сражаться между собой вам не придётся. То, через что предстоит пройти, скорее напоминает полосу препятствий, шарады-головоломки, лабиринт, а не боевую арену. Не отрицаю, и тут у них приличный бонус. Именно потому я здесь. Хочу уровнять ваши шансы.

— Каким образом?

— Я лично буду тренировать тебя.

— Разве так можно? — с подозрением протянула Ирина. — Разве это не противоречит вашим правилам?

— Противоречит, — согласился Шах. — Но, учитывая обстоятельства, полагаю, так будет справедливо.

— Вас волнуют справедливость?

Чёрные глаза с мерцающим в глубине зрачков золотистым пламенем уставились ей прямо в лицо. Даже жаром обдало, словно из тёмного горнила ада полыхнуло адским пламенем.

— Они значат для меня немало, — медленно ронял слова Шах. — Но не погрешу против истины, признавшись, что куда сильнее меня волнуешь ты.

В прозвучавших словах могло и не таиться ничего, кроме участия сильного к слабому.

Могло бы. Если бы не воспоминания о вчерашнем вечере.

— С чего бы вам волноваться за меня? — дрогнувши голосом спросила Ирина.

Шах усмехнулся:

— Тому есть веская причина.

— Какая же?

— Сама как думаешь?

— Я не хочу думать и додумывать. Я хочу точно знать.

Шах едва уловимо пожал плечами:

— Узнаешь, когда придёт время. Но для того, чтобы это время настало, нам обоим придётся изрядно потрудиться.

— Как ни трудись, но выше головы не прыгнешь. Как мне победить в Игре, где самый слабый игрок в пять раз сильнее меня? Я всего лишь человек!

— Всего лишь? Нет! Человек вовсе не какое-то там «всего лишь». В мире есть две первородные энергии: свет и тьма. Оговорюсь сразу, я понятия не имею, как возник Творец. Может быть, как и две первородные энергии, он существовал всегда. Но так или иначе, всё во Вселенной сплетено из трёх начал: Тьмы, Света и преобразующей воли Творца.

Пустота и Хаос принадлежат Тьме, Жизнь и Стихии — Свету. Все бессмертные существа созданы Творцом из Света и Тьмы. За одним единственным исключением — человека. Его душа — это частичка самого Бога. Вот что вы такое: божественное начало, а не какое-то там «всего лишь»!

— Когда вы так говорите, невольно перестаёшь себя чувствовать тварью дрожащей, — улыбнулась Ирина. — И за это хочется сказать «спасибо». Но ведь человеческая сила иллюзорна?

— Если бы человеческая сила была иллюзорной, подумай сама, стало бы Мироздание крутиться вокруг человека?

— А разве то, что человек центр Мироздания, это не ещё одна распространённая и эгоистичная иллюзия?

— Нет. Со дня творения человеку действительно было предначертано владеть миром. Всё во Вселенной, так или иначе, привязано к людям. Потому что все духи, все бесы, все ангелы — это часть пространства. И только вы, люди, кажущиеся изменчивыми и слабыми, частичка Творца.

Твоя сила заключена в твоей особой способности — изменяться самой и изменять окружающую тебя действительность; изменять мир, в котором ты существуешь. Сумей распорядиться этим правильно, и ты достигнешь всего, чего пожелаешь.

— Ничего я не достигну, — ворчливо возразила Ирина, возвращаясь к упадническим настроениям. — Меня сожрёт Дракон. Вот и вся моя немыслимая высота.

Лицо Шаха потемнело от вспышки гнева:

— Ладно. Хватит болтовни. Завтра, в семь утра, жду тебя на арене.

— Для чего?

— Для тренировок.

— И как вы будете меня тренировать?

— Как Сидорову козу. До встречи, человеческий детёныш, — насмешливо фыркнул Распорядитель Игр, стремительно направляясь к выходу.

Ирина осталась одна. После прихода Шаха настроение поднялось.

И за это, наверное, стоит быть благодарной?

Ещё и солнце не успело взойти, а Ирина уже в нетерпении дожидалась обещанной тренировки. Лин Ки была верна себе — черна, как ночь, легка, как тень, почти незаметна в глухих одеждах.

Не тратя лишних слов, служанка провела её через бесчисленные переходы к очередной двери, за которой оказалась спортивная арена.

Шах дожидался ученицу, рассевшись на ступенях. Ирина отметила, что на сей раз его наряд не отличался драматичной помпезностью. Обошлось без красного, золота и рубинов. Всё по-простому, рубашка да брюки.

«Сейчас заставит бегать», — подумалось с тоской.

Бегать Ирина не любила.

Наставник встретил её улыбкой:

— Ну что? Готова?

— Готова, — кивнула она с энтузиазмом.

— Итак, запоминай: правило первое. Самый яркий свет всегда с тобой. Он — это ты сама.

Слова Шаха удивили Ирину. Кажется, бегать не придётся, но радоваться этому или огорчиться? Разговоры о свете напрягали неопределённой туманностью.

Шах продолжал:

— В Драконьих Играх самое первое, с чем тебе придётся столкнуться — это страх. Страх дан человеку во спасение, но именно он чаще всего становится причиной его гибели. Твоя основная задача оседлать страх как волну. Пусть он служит тебе, а не ты — ему.

— Запомнить несложно, — дёрнула плечом Ирина. — Но вот понять принцип действия?

— Всё во Вселенной, так или иначе, привязано к человеку, зависит от него. Человек мыслью и верой способен создавать как очень хорошие, так и очень плохие вещи. Сегодня разберёмся с таким явлением, как полтергейст.

— Полтергейст?

Вот чего Ирина точно не ожидала.

— Всё в мире развивается от простого к сложному. В Тварном Мире простейшим живым организмом является клетка, из которой, как из кирпичиков, выстраиваются живые организмы. Среди духов, как составляющих мёртвого мира, мира Нави, простейшим созданием являются элементали. Слышала о таких?

— Не припомню, — покачала головой Ирина.

Шах продолжил:

— Элементали — энергетическая спора, в любой момент готовая прорости в грибницу. Этот паразит, появляясь рядом с человеком, начинают развиваться, питаясь его эмоциями. Чаще всего именно страхами. Чем больше человек боится, тем сильнее становится терроризирующий его дух.

— Мой страх — его пища, — конкретизировала Ирина.

— Верно. А что делает человек, чтобы справиться со своим страхом?

Ирина бросила на Шаха вопрошающий взгляд.

— Он включает свет, — пояснил он. — А что такое свет я уже говорил: это твоё сознание, воля и вера в себя. Теперь перейдём к практике. Смотри. Усилием воли я прямо у тебя на глазах вот из этой тени создаю малюсенький фантом. Немного гнева, чуть-чуть горьких воспоминаний, пыли и… наше привидение готово!

— Я ничего не вижу, — призналась Ирина.

— Увидишь, когда твой страх заведёт эту адскую игрушку. Но для того, чтобы это случилось, ты должна остаться одна.

Шах щёлкнул пальцами и растворился в воздухе.

Вокруг всё резко потемнело. Помещение перестало быть спортивным залом. Оно теперь больше напоминало вещевой склад, разместившийся в подвале.

Где-то наверху тускло светилась электрическая лампочка, то вспыхивая, то почти погасая.

Ирину обступила тишина. Та самая, в которой рано или поздно начинаешь изнывать от одиночества. Тишина, обостряющая ощущения и внушающая тревогу. В ней начинаешь верить, что рядом в самом деле притаился хищный зверь. Он глядит на тебя голодными глазами. Ты чувствуешь его взгляд затылком.

«Это ненастоящее. Иллюзия. Ты же сама видела?», — попыталась убедить саму себя Ирина.

Свет замигал. Погасал на секунду и снова вспыхивал.

Ирина затаила дыхание. Ей показалось, что в одном из арочных сводов темнеет силуэт фигуры, походящий на человеческий, но изогнутый под неестественным углом. Как если бы человек опустился на корточки, расставив ноги и разведя колени как лягушка.

Свет вспыхнул ярче, разгораясь. Призрак исчез. Стал угасать — призрак появился снова, обрастая пугающими подробностями.

Теперь Ирина отчётливо видела длинные острые когти, венчающие скрюченные пальцы.

«Не бояться. Нельзя бояться».

Свет вспыхнет — тень исчезнет.

Свет гаснет — делается черней и явственней.

Вот стали видны падающие на лицо волосы и Ирина поняла, кого так сильно напоминает ей тень: кадр из фильма «Проклятие».

«Не думай об этом. Не думай! Испугаешься ещё сильнее!».

Но сам страх перед ужасом, боязнь испугаться заставляли в буквальном смысле столбенеть.

Ирина уже знала, как эта гадость сейчас поднимет лицо, как глянет на неё безумными пустыми глазами. Стоило подумать об этом, как именно так и произошло.

К картинке прибавился звук. Вполне отчётливое хриплое дыхание, с бульканьем выходящее из впалой груди твари.

«Исчезни!», — приказала Ирина и, закрыв глаза, медленно сосчитала до десяти.

Когда она открыла их чудовище уже материализовалось прямо перед ней и, с исказившимся от нечеловеческой злобы лицом, набросилось с немыслимой скоростью. Его когти прочертили кровоточащие борозды по рукам, оставили глубокие царапины на лице и шее.

Ирина пронзительно завизжала и тут же Шах вернулся чтобы лёгким щелчком пальцев развеять призрака по ветру.

Она с изумлением прижимала руки к кровоточащей шее, всё ещё не веря в реальность происходящего.

— Оно поранило меня? Но ты же говорил, что это только иллюзия?

В пальцах Шаха вспыхнул золотистый огонёк, распространяющий при прикосновении живительное тепло. Боль разам унялась, а кровь остановилась.

— Я никогда не говорил, что это иллюзия, — покачал головой Шах. — Ты невнимательно слушала. Я говорил, что твои страхи кормят и материализуют тёмные энергии, заставляя их вырастать до опасных размеров. В чём ты имела несчастие только что убедиться.

— Я пыталась не бояться, — горячо возразила Ирина. — Честно! Но у меня не получилось.

— Увы! Слишком богатое воображение легко одушевляет то, что не одушевленно. Не огорчайся, — ласково погладил он её по щеке, — всё наладится. Редко ведь кому удаётся стать академиком, не закончив первый класс и не испортив первые прописи? — подмигнул Шах игриво.

Собрав волю в кулак, Ирина перестала всхлипывать и дрожать.

— Почему у меня не получилось? Что я делала не так?

— Ты не верила в то, что у тебя получится. Твоя вера в себя была недостаточной.

— И что мне с этим делать? Где взять пресловутую веру? Можно притвориться самоуверенной, но в данном случае нужно быть, а не казаться. Притворство не работает.

— Не работает, — подтвердил Шах. — Значит, придётся идти другим путём. Для начала улучшим твою физическую форму. Когда ты точно будешь знать, что сумеешь отбиться от противника на материальном уровне, сделать тоже самое на ментальном станет в разы легче. Начнём с моего любимого вида спорта — фехтования. Оно прекрасно развивает быстроту, ловкость, выносливость, а также способность быстро принимать решение в сложных ситуациях.

В первые дни непосредственно до самого фехтования так и не дошло. Шах показывал, как держать оружие. Объяснял принцип расслабления запястья, чтобы оно оставалось гибким.

Это Ирина восприняла легко, тот же принцип был важен и при игре на фортепьяно — расслабить запястье.

Куда сложнее далась отработка плавности и лёгкости шага.

Будучи перфекционисткой, она выкладывалась на занятиях по полной. Даже в комнате отрабатывала приёмы тренируя глаз, руку и колени.

Шах остался доволен ученицей.

Они фехтовали около часа каждый день. После чего шли занятия по конному спорту, плаванию и какому-то единоборству, напоминающему приёмы джиу-джитсу.

Ирина была удивлена, узнав, что, например, та же Шанди держится в седле ничуть не лучше неё. Так уж получилось, что и в спаррингах именно суккуб доставался ей в партнёры. Хотя, с другой стороны, ну не оборотня же, в самом деле, к ней ставить?

Кстати, Диана уделала в рукопашной всех духов-стихийников на раз-два. Оборотень он и есть оборотень. Звериное чутьё плюс нечеловеческая скорость.

Приятным открытием оказалось то, что другие претендентки, несмотря на то, что магически они во много раз превосходили Ирину, на физическом уровне не так уж сильно её обгоняли. А по некоторым параметрам даже уступали ей.

На тренировках волей-неволей приходилось общаться.

По отношению к Ирине духи-стихийники держались нейтрально и ровно, Моритана и Риневьева демонстрировал высокомерие и пренебрежение при каждой возможности, а вот с Шанди и Дианой удалось установить некоторое подобие дружеских отношений.

Выдохнувшись после получасового рукопашного боя с отработкой боевых приёмов девушки бессильно развалились на матах, стараясь отдышаться.

— Знаешь? — вдруг неожиданно для себя поделилась Ирина. — А ты, по человеческим меркам, не очень похожа на суккуба. Суккубы ведь демоны? Значит, злобные, опасные, зловредные существа. Ты же кажешься милой.

Шанди ехидно ухмыльнулась:

— Ты мои внешние данные имеешь в виду? То, как я выгляжу — это дневная, «спящая» форма. Мой теперешний облик нечто вроде камуфляжа.

— В смысле? — не поняла Ирина.

— Ну, в том смысле, что любой хищник старается слиться с той средой, в которой обитает, не стремясь выделяться. Суккубы в какой-то мере тоже метаморфы. Когда нужно привлечь жертву, мы одни, а когда требуется раствориться в толпе — другие. Рискну предположить, что в ночное время, встретив меня, ты бы меня даже не узнала.

Поколебавшись, Ирина всё же решилась задать вопрос:

— Я знаю, это не очень этично, но не могу удержаться. Ты кажешься сейчас почти скромной, но ведь для того, чтобы питаться… ты… — Ирина покраснела. — Суккубы питаются сексом.

— И что? Мне вовсе не обязательно совокупляться со всеми подряд. Сексуальная энергия не тождественна сексу. Нам же не сам оргазм служит источником энергии.

Ирина не стала вдаваться в подробности. От переизбытка событий и информации у неё и так мозги плавились.

И всё же индивидуальные занятия с Шахом стали самым ярким пятном даже в том фонтане событий, каким наполнилась её жизнь. И, судя по всему, также служили поводом для зависти и сплетен со стороны других девушек.

Шах оказался прав. Вместе с улучшением физической формы к Ирине пришла уверенность в себе. Когда опыт с фантомом повторился, она решилась не полагаться целиком и полностью на силу духа, а подкрепить её кинжалом, предусмотрительно запрятанным в длинном рукаве.

Кто предупреждён — тот вооружён. Кто и предупреждён, и вооружён, тому хорошо вдвойне.

Ирина изо всех сил старалась не бояться, но во второй раз страх её был в разы сильнее первого. В первый раз отчасти спасало неведение. Теперь же она точно знала, с чем придётся столкнуться.

Но в любом случае горстка пыли не может быть сильнее неё! Подбадривая себя таким образом Ирина, когда тварь прыгнула, ударила её ножом, вкладывая в удар всю свою злость.

С громким визгом элементаль рассеялся чёрной пылью. Не бог весть какой результат, если сравнивать свои возможности со способностью достигать уничтожения противника одним щелчком пальцев, но Ирина осталась собой довольна.

Шах тоже не выглядел разочарованным.

Он был идеальным наставником. О таких учителях можно только мечтать. Терпеливый и благожелательный, он старательно внушал своему ученику веру в себя, создавая для подопечного ситуацию успеха. Подбирая такие задания, что они приходились впору, как идеально подогнанная под ногу обувь — не слишком простые, не слишком сложные, когда каждый шаг, слово, движение работали на продвижение вперёд.

Учиться у Шаха было не сказать, что легко, но, несомненно, очень интересно. За теорией следовала практика, за практикой нечто вроде работы над ошибками: проработка ситуации с целью выявлений причин постигших неудач.

— Итак, ты смогла выстоять перед чудовищем, развоплотив его и на какое-то время нейтрализовав. Но что было бы дальше в реальной жизни, знаешь?

Ирина помотала головой, во-первых, потому что действительно не знала; во-вторых, этого от неё, по всей видимости, ждали, а она не любила обманывать чужие ожидания.

— Элементаль стал бы потихоньку восстанавливаться и вскоре напал бы снова. А при повторном нападении страх, что он вызывает у тебя, станет в разы сильнее, соответственно, справиться с ним будет ещё труднее. Элементаля нужно не только развоплотить — его нужно полностью уничтожить.

— И как же это сделать?

— Уничтожить самовосстанавливающуюся спору. Сделать это на материальном уровне невозможно, потому что спора — она как вирус, ничтожно мала.

Прежде чем уничтожить сущность, Ирине пришлось осознанно «подкармливать» её негативными эмоциями.

— Есть две силы, оказывающие на темную материю воздействие, — продолжал поучать Шах. — Любовь и ярость. Ярость в данном случае действует как молоток или очистительное пламя. А вот любовь… любовь полностью перестраивает, перерождая.

— Любовь отметаем сразу. Даже свихнувшимся мозгом я не могу вообразить такого извращения. Нет! Любить эту тварь даже платонически я категорически отказываюсь!

— Отлично. Ярость тоже сгодится. Расти в себе вселенскую злость, человеческий детёныш, раз любовь пока не даётся.

С первым заданием Ирина справилась только спустя две недели тренировок. Она словно в огромной компьютерной игре прокачивала свои способности и возможности раз за разом, пока не достигла результата.

Если Ирина думала, что в первые две недели сложно, она была наивна. И, как поняла позже, счастлива в своём неведении. Потому что дальше всё стало гораздо, гораздо хуже.

С третьей недели начались общие занятия, целью которых было прохождение через все четыре стихии. Со слов преподавательской четвёрки вроде как все было неплохо. Всего-то пройти по указателям через пещеру, проплыть дистанцию под водой, прыгнуть с парашютом (здесь испытываемое Ириной беспокойство стало нарастать) и пробиться через пламя (а вот это уже и вовсе страшно!).

Её нытьё наедине с Шахом о вселенской несправедливости дало нулевые результаты.

— Магию всем категорически запрещено применять. Так что вы будете примерно в равных условиях, — отрезал он.

— Нет, не в равных, — ныла Ирина. — В случае угрозы жизни остальные смогут применить магию, пусть и спонтанно, а я — нет.

— Не смогут, — заверил он ей. — На вас наденут блокирующие силу браслеты. Исключения составит метаморф. Блокировать первородную силу его рефлексов ничто не в состоянии. Ну, не трусь, — взяв за руку, одобряюще сжал её ладонь Шах. — Это ведь учёба. Самое худшее, что может пока с тобой случиться — это травма. Но ты в магическом мире, так что от её последствий тебя быстренько избавят.

— Вот скажи честно, кто придумывал все эти испытания?

— А что-то не так?

— Да всё! Это же конкурс невест. Невест, понимаешь? Нас должны проверять на предмет готовки-уборки-стирки, в перерывах заставлять песни петь и стихи декламировать.

— И зачем дракону вся твоя уборка-готовка-стирка? Он же маг. И, к слову, драконы пельменями и котлетами не питаются. С декламацией стихов вопрос тоже спорный.

— Я тебя поняла. Дракону не нужна домохозяйка. Ему нужна фея.

— Ему нужна спутница жизни, равная во всём: по силе духа, умению изменять мир, силе характера. Важна личность.

— Это всё прекрасно. Картина идеалистически-пасторальная. Сказка, да и только. Вот только если мы говорим об идеальном мире и идеальных отношениях… а мы ведь о них говорим, правда? Так в основе идеальных отношений, как мне представляется, лежит любовь. Иначе никакие это уже не идеальные отношения, а суррогат.

— Ты спец по отношениям?

— Ни одна из девушек не любит твоего дракона, так что все эти игры в демократию и справедливость насквозь фальшивы. Мы просто пленницы. Мясо для развлечения.

— Ну, что касается любви — это ведь дракон, — насмешливо протянул Шах. — Самое сильное и самое прекрасное создание во Вселенной.

— И что? А если мне нужен самый сильный и самый прекрасный? Если мне нужен любимый и близкий? Что, если власть не является для меня главной прерогативой в жизни?

— Нет существ, для которых власть не была бы желанной.

— Да кто это сказал? Власть — это, по сути, величайшая ответственность. До фига людей боящихся её до дрожи. Я одна из них. Мне не нужна власть. Я хочу любви.

Улыбка сошла с лица Шаха. Оно сделалось чеканным и строгим, как у статуи:

— На земле любовь лишь мираж. Она для людей как бог — почти не существует. Люди тоскуют о ней, как о небесах, но многим ли пришлось встретиться с нею на самом деле? Большинство из вас думают, что вместе с любовью в вашу жизнь войдёт радость и свет? Но любовь и смерть родные сёстры. Готова ли ты к этому, человеческий детёныш? Если да — будет тебе любовь. Только чтобы достичь цели, придётся работать над собой. Постоянно. Каждый день как преодоление.

— Я не хочу работать ради вашего дракона! — возмущалась Ирина. — Я не люблю его!

— Если выиграешь, скажешь ему об этом в лицо?

— И скажу!

— Сильно в этом сомневаюсь.

— С чего бы?

Шах сузил глаза и взгляд у него сделался подозрительно-хитрым:

— Милая, это же Дракон! С большой буквы. Золотой, венценосный, всесильный. Конечно, когда дотянуться до всего этого богатства почти не светит, легко коронами разбрасываться. А вот если всё-таки выгорит? Если победа, вопреки очевидному, вдруг достанется тебе? Сильно сомневаюсь, что тебе достанет решительности.

— Напрасно сомневаетесь.

Глаза Шаха насмешливо блеснули:

— Ты осмелишься заявить прямо в клыкасто-шипастную пасть о том, как жених тебе не желанен?

— В клыкасто-шипастую? О! Есть хоть малюсенькая надежда, что меня хотя бы поймут?