Интриги Тёмного Двора. Книга 2

Екатерина Жебрак (2024)

Едкий дым в воздухе… Прищур странных, ртутно-текучих глаз… Недобрый прищур. И безмятежная, нечеловечески яркая синь… И тревожные призрачные туманы…И звенящая тишина.На пределе. Или за пределом. За пределом сил, за пределом разума, за пределом надежды.В зыбком мареве не разглядеть ничего. Кто лжёт, кто нет? Кто друг, кто враг? Или же все враги друг другу? Или же лгут абсолютно все?..Жить на Тёмной стороне и сохранить рассудок — невозможно. Сохранить хотя бы остатки чести — и то неплохо.…Вот только что такое эта честь — на Тёмной-то стороне?..

Светлые и Тёмные земли. Траур

Гордые стяги были опущены, вместо них над древними городами реяли чёрные траурные флаги. Люди на площадях тихо переговаривались, женщины вытирали уставшие от слёз глаза.

Победа. Победа, доставшаяся огромной ценой. Ужасной ценой. Самые лучшие, самые смелые, самые отважные, ушедшие искоренять зло, не вернулись домой.

Никто.

И не останется ни могил, ни надгробий. Ибо Тёмная крепость Лонмор, средоточие сил Мара Сэахора, рухнула, провалилась, похоронив под обломками тела защитников Светлых земель.

Не вернулся никто. Даже маги Гальдин и Сантил. И всё же цель была достигнута — больше не осталось на земле Тёмных Маров, этих демонических исчадий, одним своим существованием угрожающих свободе Светлого мира.

Вот только цена была велика. Потому и реяли чёрные траурные флаги над древними городами.

Светлые земли оплакивали безвозвратную потерю.

***

Едко пахло дымом. Мутная взвесь наполняла воздух. Ветер нагонял новые и новые волны запаха и мелкого пепла. Окрестности Лонмора ещё горели.

Хэлдэрэ бросила тревожный взгляд на стоящего рядом Сэахора. Высокий, затянутый в чёрное, он недобро смотрел вдаль — насколько это было возможно в остро пахнущей пелене. Рядом стояли керы. Хэлгар был неподвижен, Алхор слегка усмехался, Ульфар же подозрительно посматривал на Охранный Камень.

— По мне так Камни работают, — проговорил шаман, указывая на огромный осколок скалы, невесть как оказавшийся посреди степи. — Но неправильно.

Сэахор покосился на Алхора.

— Донесения ещё не поступали, — он развёл руками. — Знаю лишь про всеобщий траур по Светлым землям. Все, кто отправлял к нам свои войска, теперь об этом жалеют… Думаю, надо подождать. Траур долгим не бывает.

— Надоело ждать, — процедил Сэахор. — Надо лишь проверить… — он обернулся к соратникам.

Хэлдэрэ усмехнулась.

— Я не пойду.

Сэахор приподнял бровь.

— Позвольте мне, мой Лорд, — проговорил Хэлгар.

— Хм, ну давай… — Мар обвёл взглядом кера. — Ступай, — он указал на Камень.

Хэлгар, коротко поклонившись, направился к обломку скалы. Остальные внимательно следили за его движениями.

Шаг, ещё шаг. Кер поравнялся с камнем… Алхор скользнул вслед, кинув быстрый взгляд на Ульфара. Тот тоже придвинулся к Камню. Ещё шаг… За невидимую грань. За грань Охранного Камня…

Хэлдэрэ и Сэахор замерли. А Хэлгар сделал ещё шаг… И ещё…

Он обернулся.

— Свобода, мой Лорд… — сдержанно улыбнулся кер.

…Но улыбка вдруг превратилась в жуткую гримасу… Миг, и Хэлгар безмолвно упал, как будто подкошенный. Вот только подкошенные не вытягиваются струной — или судорогой — от боли…

— Давай!

В руках степняка-шамана появился аркан. Миг, и тонкая прочная нить взвилась. Ещё миг — Алхор и Ульфар потянули Хэлгара обратно. Тело воина изогнулось, как будто сведённое судорогой. Секунда, вторая — и он выдохнул, оказавшись за гранью действия Камней. Он неподвижно лежал на земле и натужно дышал, как будто его вытащили из воды. Ульфар склонился над ним, Хэлдэрэ оказалась рядом.

— На, старший, полегче будет, — в пальцах шамана появилось какое-то снадобье.

Хэлгар послушно проглотил пилюлю. Его кожа была белой, как полотно. Хэлдэрэ наклонилась ниже, положила руку на лоб кера и тут же отдёрнула.

— Больно… — выдохнула она. — Как так…

— Какого дьявола… — прошипел Сэахор.

— Светлые ещё не успели… — развёл руками Алхор.

— Выйди.

— Повелитель? — Алхор приподнял бровь.

— Выйди за пределы Камней, — ртутные глаза вонзились в безмятежную синь. — Сейчас же.

— Как прикажет Повелитель… — кер поклонился. — Ульфар, подстрахуй…

Шаман пожал плечами и встал, оставляя Хэлгара приходить в себя. Алхор же подошёл к Камню.

— Он же всегда выходил, — вдруг нарушила молчание Хэлдэрэ. — На него не распространялось, только на нас…

Алхор, подошедший к границе Камня, как будто прикоснулся к чему-то левой рукой. Прикоснулся и отдёрнул. И обернулся на Сэахора.

— Чувствительно.

— Иди.

— Какой смысл?

Мар оскалился.

— Прямой. Не ты ли пел, что Светлые обнулят Камни после нашей так называемой гибели? — он говорил с сарказмом. — Давай, шагай.

— Увы, не могу, — светски улыбнулся Алхор. — Не обладаю такой выдержкой и безумием, как Хэлгар. Я не могу идти в боль. Граница не пропускает меня, Повелитель.

— Какого дьявола?! — Сэахор был в ярости.

Хэлдэрэ вдруг подошла к Алхору.

— Я не вижу… Где граница, — она вела рукой в воздухе, как будто пыталась нащупать что-то. — Ой! — вдруг вскрикнула она и схватилась за пальцы, как будто обожгла их. — Как больно, — выдохнула она. — Ой…

Она взглянула на кончики пальцев. Они почернели, как будто были измазаны в угле. А чернота распространялась от них дальше, растекаясь.

— Чего ждёшь! — хлестнул голос Сэахора. — Лечи!

Мара опустилась на землю. Глаза её были открыты, вот только они сейчас ничего не видели — сплошная серо-призрачная муть заполнила их. Очертания тела подëрнулись дымкой. Но странный ожог оставался непроглядно-чёрным пятном.

— Кто ж так лечит… — проворчал Ульфар.

Мгновение, и он был рядом. Толстые пальцы шамана схватили руку Мары и с силой прижали её к земле. Миг, и, повинуясь его воле, над почвой показались смутные силуэты. Они обвили стремительно чернеющую руку Мары.

Она глубоко вздохнула. Чёрный цвет стал бледнеть.

— Что ты сделал? — с трудом проговорила она, взглянув на шамана.

— Духов Земли позвал, — фыркнул тот. — Кто ж лечит демоном чары против демона? Эй, а ты чего? Покажи? — он встал и подошёл к Алхору. — Тоже, небось… А, нет?

— Я остановился раньше, — усмехнулся тот, показывая здоровую руку. — Почувствовал жжение и не стал продолжать.

— Почему тогда Хэлгара не обожгло, а ударило? — с непониманием спросила Хэлдэрэ, сидя на земле.

— Потому что он — кер, — сквозь зубы произнёс Сэахор. — А вот кто у нас Алхор… — он недобро посмотрел на него.

— Тоже кер, мой Повелитель, — поклонился тот. — Иначе я был бы обожжён так же, как и Хэлдэрэ. А я почувствовал боль — наверняка и Хэлгар чувствовал её, но пренебрёг… Я же просто не пошёл дальше. Поберëг свой чистый разум для службы, — он снова наметил поклон. — От меня, лежащего рядом с Хэлгаром, толку было бы куда меньше…

Сэахор поджал губы и обвёл взглядом присутствующих.

— Хэлдэрэ, смени облик. Попробуй выйти в эльфийском. Быстрее!

Мара вздохнула. Образ её снова задрожал…

Эльфийка получилась похожей на саму Мару. Лишь более утончённые черты, миндалевидные глаза и острые уши принадлежали Старшей расе. Она бросила взгляд на Алхора и подошла к обломку скалы.

Прикосновение к воздуху… Дальше… Дальше.

…Она упала резко и молча, как будто от подсечки. Ульфар мгновенно схватил её за руку — благо, она не ушла так далеко, как Хэлгар — и втащил её обратно, на границу Тёмных земель.

— Эй, Повелитель, помогай, — он напряжённо вгляделся в побелевшее лицо. — Мало ли… Я Маров в обличье эльфов не лечил никогда…

Сэахор коротко выругался и присел рядом с эльфийкой, вытянувшейся струной.

— Давай Духов. Демоническое всё равно нельзя.

Ульфар кивнул. И снова силуэты Духов поднялись из земли. Только на этот раз они как будто одеялом укрыли Мару в чужом облике. Одеяло становилось всё плотнее и плотнее, практически полностью скрыв силуэт за собой.

Сэахор мрачно ждал. Хэлгар всё ещё лежал на земле, тяжело дыша. Алхор задумчиво смотрел за пределы Камней.

Наконец, одеяло Духов растворилось. Облик эльфийки дрогнул. На её месте появилась Хэлдэрэ. Мара болезненно щурилась на солнце, хоть то и едва светило сквозь дымную пелену.

— Ну что ж. Поздравляю, — с сарказмом проговорил Сэахор. — Мы проиграли. Феерично проиграли.

Было тихо. Мар повернулся на Алхора. Хэлдэрэ начала подниматься, но Ульфар вдруг бесцеремонно поднял её с земли. Мара с толикой возмущения посмотрела на него. Тот ответил ухмылкой.

— Забочусь о тебе, госпожа демоница, — ехидно хмыкнул он и повернулся в сторону Алхора.

На кера пристально смотрел Лорд.

— Ответь мне на один вопрос, — голос Сэахора стал шипящим.

— Сделаю всё возможное для этого, — синеглазый кер церемонно склонил голову.

— Сделаешь, — недобро усмехнулся тот. — Непременно сделаешь… Так вот, скажи мне, Алхор… Зачем ты мне теперь нужен? — ртутные глаза расплавляли реальность. — Зачем ты нужен мне в резервации? Когда крышка захлопнулась… По твоей вине. По твоему плану… — демоническая энергия взвилась вокруг Мара. — Какой смысл сохранять твою никчёмную жизнь?!

Алхор невозмутимо смотрел в ртутные глаза. Хэлдэрэ была напряжена. Ульфар отодвинулся в сторону. Хэлгар по-прежнему лежал на земле.

За спиной Алхора была незримая грань, отделяющая Тёмные земли от Светлых. Грань, разрушающая тела тех Тёмных, что осмелились выйти из своего пристанища… А перед ним был взбешённый Мар. И расстояние вытянутой руки.

— Повелитель готов освободить меня от вечной службы? — улыбнулся Алхор. — Хм, это щедрый подарок… Я приму его с благодарностью. Жаль лишь, что с резервацией вам придётся разбираться без меня…

— Если с ней будешь разбираться ты, нас вообще прихлопнут, — скривился Сэахор. — Ты не оправдал возложенных надежд и полномочий…

— В эту войну все мы провалились, — вдруг проговорила Хэлдэрэ. — Один советник чего стоит. И мы с тобой, не заметившие магии Орина. Избавляться от Алхора — не лучшее время. Да, с искрами почти разобрались, но Камни… Я не собираюсь расхлебывать это, когда главный виновник благополучно умер. Пусть разбирается.

Сэахор с толикой удивления взглянул на неё.

— Вот как?

Хэлдэрэ пожала плечами.

— Это куда более справедливо, чем просто дать ему смерть. Кто-кто, а он точно будет мучиться, не имея возможности выйти на свободу. Пусть и платит за свою ошибку. У нас же всегда так. Это Светлые карают смертью. А мы караем жизнью…

— А я уж думал, ты его полюбила…

Хэлдэрэ фыркнула.

— Мне нечем. Сердце давно сгнило в земле.

Сэахор усмехнулся.

— Живи, — процедил он, взглянув на Алхора. — Поднимите его, — он брезгливо кивнул на тяжело дышащего Хэлгара. — Что ж, господа неудачники. Возвращаемся в Рамгар. Это эпохальное поражение стоит отпраздновать…

***

— Я восхищён, — шепнул он. — Прекрасная игра.

— Я вернула тебе один долг, — она усмехнулась. — Не всё тебе меня спасать.

Он лукаво прищурился. Но с лица Мары сошла улыбка.

— Ты показал Ульфару правую руку. А прикасался левой, — она взглянула ему в глаза.

Он ответил долгим изучающим взглядом.

— А ты наблюдательна…

— Болит?

— Весьма. Но Ульфара я не хочу посвящать.

— Разумно. Попробуем магией болот. Я когда-то умела… Вот только ты объяснишь мне, как так случилось.

— Боюсь, это ты объяснишь мне, — усмехнулся он. — Я в такие игры не играл.

Она настороженно на него посмотрела. Кер едва заметно улыбнулся. Жизнь подкидывала сюрприз за сюрпризом.

***

Эльф смотрел в потолок. В груди нестерпимо жгло. Горло перехватило. Едкий стыд душил, переполняя всё существо менестреля.

Он вспоминал. Он всё вспоминал. Все свои слова. Все свои шаги.

Всё то, как он своими руками разрушил свою жизнь.

Мары ничего не забывают, как и эльфы.

Мары не прощают. Как и керы.

Хэлдэрэ запомнит навсегда его предательство.

И керы тоже.

Впрочем, куда страшнее, что он сам не забудет и не простит самого себя. И не успокоится, пока не поймёт, что заставило его, эльфа, потерять остатки самоуважения и сделаться форменной скотиной — пусть даже под действием заклятия.

***

Золотые глаза щурились на скрытое за дымной пеленой солнце. Ноздри трепетали, втягивая острый запах пожарищ.

Свобода. Наконец-то свобода.

300 лет назад

— Вот она, Тёмная сторона, как вы привыкли нас называть, — усмехнулся Мар, глядя на собеседника.

Тот с лукавой усмешкой на губах слушал его. Синие глаза, чёрные пряди волос, меч на перевязи, дорогой камзол.

— Недурно.

— И всё? Больше тебе нечего сказать?

Тот пожал плечами.

— То же самое, что и у нас.

— Не скажи, — Мар искусственно улыбнулся, в его ртутных глазах промелькнул огонёк злости. — Здесь многое иначе. Ты увидишь это очень скоро.

— Да, у меня есть ещё пара дней погостить, — синеглазый рассматривал пейзаж за крепостной стеной. — Может, что и увижу необычного. Пока самая большая диковинка — это ты, — он повернулся к хозяину. — И твои сподручные. Как там они, керы?

— Именно так. Керы. Люди, чьи возможности стали куда выше, чем могли быть, — он усмехнулся. — Их не убить — точнее, их легко возродить. А, значит, в моих руках их бессмертие. Достойная плата за их верность. Такого на Светлой стороне точно нет, не криви душой, Алхор.

— Думаю, верность такому, как ты, и правда стоит дорого, — он выдержал ртутный взгляд. — Не думаю, что работёнка непыльная. Разбой, кровопролитие, шпионаж, грязные делишки — ведь так? И короткий поводок — их жизни в твоих руках.

— Бесконечные жизни, — Мар слегка изогнул губы в улыбке. — Разве оно того не стоит? Всего лишь кровопролитие, грязные делишки и шпионаж. Ты, например, этим и так занимаешься. Но годы идут, ты не молодеешь. Какие-то жалкие лет 20-30, и ты станешь потрёпанным, уставшим от жизни стариком. А тот же Хэлгар, помнишь его? Он не изменится. При нём будет и сноровка, и сила, и абсолютное здоровье. И долгие сотни лет жизни. Это ли не подарок?

— Славно поёшь, — Алхор усмехнулся ему в лицо. — Ради этого меня и пригласил? Вербовать? Хм, недурно. Бессмертие мне ещё не предлагали.

— Потому что никому, кроме меня, это не под силу.

Алхор приподнял бровь.

— Возможно. Но, знаешь, связываться с демонами — та ещё игрушка. Особенно таким, как я. Осадочек, знаешь ли, остался.

— Ты про свою мать? Твой отец так и не утешился?

— Нет, — Алхор светски улыбнулся. — Любил, говорит.

— Любил?! — фыркнул Мар. — Как смешно звучит.

Алхор пожал плечами.

— Тебе — возможно. Ему — нет.

— Будь осторожен. С такой-то наследственностью, — прищурился Сэахор.

— С демонической?

— Нет. Со способностью так сильно любить, — оскалился Мар. — Это проклятие похуже многих. Убийственное искажение. Ошибка природы.

— Вот как? — Алхор облокотился на каменный зубец крепости.

— Именно. Эта иллюзия мешает жить. Толкает на глупости. На самоубийственные шаги. Делает зависимым. Лишает свободы. Разве ты не слышал, как многие жизнью жертвуют ради любимых, — он выплюнул последнее слово с отвращением.

— И что в этом глупого? На твой взгляд?

— Это нарушение и здравого смысла, и инстинктов. Инстинктов выживания. А, значит, это досадная ошибка человеческой природы, — он смотрел в небо. — У эльфов с этим лучше. Они реже спотыкаются об эту глупость. Дольше сохраняют разум свободным от этих безумных чувств. Потому и королевства их куда крепче, чем людские.

— А Мары, я так полагаю, лишены этой заразы полностью? — Алхор смотрел на него с насмешливым интересом. — И керы?

— Разумеется. Что не мешает нам наслаждаться жизнью, находить развлечения и сохранять полную свободу.

— Хммм… — Алхор вдруг посмотрел на Сэахора, как будто о чём-то догадавшись.

— Что?

— Ты был влюблён? Неудачно, я так понимаю?

Глаза Мара сузились.

— Можешь не отвечать. Я всё понял, — Алхор примирительно поднял руки.

— Сомневаюсь, — сквозь зубы процедил Сэахор. — Ты придумал, а не понял.

— Даже если и так, — Алхор спокойно смотрел в нечеловеческие глаза. — Я понял главное — тема любви для тебя закрыта. Она заставила тебя когда-то страдать. Ты сделал выводы и выжег любовь калёным железом. И помогаешь с этим всем остальным. Что ж, весьма логично.

Мар неприязненно оглядел его.

— А ты умнее, чем я думал.

Тот отвесил глубокий театральный поклон.

— Это высокая похвала из уст существа, разменявшего не одну сотню лет, — усмехнулся он. — Куда теперь? Что ещё покажешь?

— Оружейную. Думаю, тебе будет интересно.

— Безусловно. Польщён. Приму как честь…