Семьсот километров любви

Екатерина Дибривская, 2021

Одна случайная встреча. Одна страстная ночь. Одно взаимное обещание. Одно идеальное утро. Одни совместные выходные. Одно неизбежное расставание. Она – туристка из Москвы. Он – житель Петербурга. Он не верит в любовь. Она не стремится к отношениям. Она не планирует возвращаться. Он не планирует ждать. Но, вопреки всем убеждениям и препятствиям, их судьбы уже переплетены в одну общую историю невероятно чистой и светлой любви. Содержит нецензурную брань.

11. Москва

К середине третьей недели я понимаю, что ничего не могу поделать с томлением внутри себя. У Катюши завершаются занятия в языковой школе, и я отвожу её на дачу к родителям.

Мама не понимает, зачем я снова еду на выходные в Санкт-Петербург, если могу отдохнуть на даче, сходить с дочерью на озеро, выспаться, поесть клубники с грядки и позагорать. А я не могу объяснить.

Не могу же я сказать, что мне нужно, жизненно необходимо знать, придёт он в бар или нет. Я хочу, чтобы пришёл, но одновременно не хочу этого. Если он не придёт, мне будет легче вычеркнуть его из своей памяти.

Поэтому я просто молчу, в очередной раз выслушивая, что мне нужно прекратить маяться от безделья и снова наладить отношения с мужем. Он же совсем не против. Зачем усложнять?

Упорство, с которым мои родители отказываются принимать наш развод, меня веселит и пугает в то же время.

Да, мы поженились практически после окончания школы.

Да, у нас есть дочь.

Да, мы прожили душа в душу более десяти лет.

Будто нельзя понять, что вы разные, учитывая даже совокупность этих факторов!

И сейчас, через семнадцать дней с момента моего знакомства с Игорем, я осознаю, что моя одержимость мужем и отношениями в принципе как-то… себя изжила.

Сейчас я понимаю, что былой влюблённости не наблюдалось уже давно. Только я всё продолжала держаться за мнимое спокойствие и уверенность в правильности происходящего из-за наличия штампа в паспорте.

Даже к лучшему, что мне пришлось так больно приземлиться прямо на задницу.

Потому что мой муж невыгодно проиграл первому встречному случайному любовнику.

От накала страстей в моей голове я врываюсь в солнечный Питер уже вечером в четверг. Понимаю всю тщетность ожидания: вряд ли он посещает увеселительные заведения перед рабочей пятницей.

Будь я чуточку самоуверенней, я бы постучала в дверь его квартиры — маршрут и адрес отпечатались на подкорках моего влюблённого воспалённого мозга навсегда. Но я так не могу. Проще убедиться, что он не ищет встречи, чем узнать это наверняка.

Я сижу в баре до часу ночи, медленно иду к Троицкому мосту, пристраиваюсь в стороне от толпы туристов и некоторое время наблюдаю за разводкой моста и тем, что происходит после. В прошлый раз я ни на что не обращала внимание. Только на руки мужчины, ласкающие моё тело в то время, как я целый час, а может, даже дольше, жадно и ненасытно целовала его. Похотливая самка Арина Сергеевна!

До гостиницы решаю дойти пешком. Тёплая и светлая ночь, много людей на улицах, музыка в моей голове и застывшее громадным комом в центре моей грудной клетки предвкушение нашей встречи. В которую я всеми разумными силами и доводами стараюсь не верить, чтобы не разочароваться.

Когда я успела заиметь мозги двадцатилетней Смурфетты? Будет сильный и заметный мужчина под сорок просиживать штаны в баре в ожидании случайно снятой как-то пятничным вечером девицы?

Глупая-глупая Арина Сергеевна тридцати лет от роду! Самой себе не ври — Игорь не придёт. Завтра ты убедишься в этом, и мозги начнут функционировать в нужном русле.

Чтобы скоротать время до вечера, я покупаю билет в Эрмитаж. Крайний раз я бывала здесь лет пятнадцать назад. Да и то бывший на тот момент будущий муж на школьной экскурсии взволновал меня больше предметов искусства.

Ближе к вечеру меня охватывает мандраж. Вдруг он придёт? Что это будет значить? Как поведёт себя? И как мне вести себя с ним?

Разве не будет чересчур очевидно, зачем я вернулась в Питер?

Чёрт! А вдруг он ходит каждую пятницу именно в этот бар, и его приход не будет значить ровным счётом ничего?

Я дохожу до такого состояния, что готова просто пойти на вокзал и уехать домой на ближайшем поезде. Но я же себя знаю: расклеюсь от гложущих меня сомнений. Вдруг он придёт, чтобы увидеть именно меня?

Пока не узнаю ответа на этот вопрос, не успокоюсь.

Заставляю себя вернуться в гостиницу и привести себя в порядок. Сегодня я готовлюсь к встрече: на мне соблазнительное бельё, очаровательное платье с юбкой-колоколом и удобные туфли на высоком каблуке. С собой я беру лишь небольшую сумочку-клатч, в которую как раз помещаются мои телефон, наушники, крохотный внешний аккумулятор на три полных зарядки, три провода — для каждого из устройств, и банковская карта.

После недолгих раздумий туда же отправляется красная помада. Ай-яй-яй, Арина Сергеевна, запрещённые приёмчики в действии?

К тому моменту, как я дёргаю на себя дверь бара, меня лихорадит уже от собственной офигенности и самоуверенности. Такими темпами да после бокальчика красного я отправлюсь прямиком на его адрес!

Но всё ещё надеюсь, что он придёт. Поправка: ко мне придёт. Ради глупой и наивной меня придёт.

Я сажусь у барной стойки и потягиваю безалкогольный коктейль.

От напряжения в ушах звенит. Плохой знак. Очень-очень плохой. Нужно расслабиться.

Я уже подумываю перейти на вино, как вдруг слышу рядом: «Добрый вечер. Могу ли я угостить вас?..» Смотрю с досадой на молодого парня. Он явно обращается ко мне.

— Прости, пацан, — усмехается позади голос, от которого молниеносно скручивается тугой узел желания внизу моего живота. — Эта женщина моя.

Кажется, единственная мысль, что бьется в моей голове: пришёл, пришёл, ради меня пришёл! Но её быстро заглушает следующая: его, его, его женщина!