Пределы вечности

Екатерина Дереча, 2022

Близится Схождение планет, несущее погибель всему живому. Клан Нильдов проиграл в войне с императором. Рилинде Бретор – дочери бывшего вождя – предстоит брак с ненавистным победителем. Наследный принц тоже не желает этой свадьбы, но ради трона готов исполнить волю отца.В это время мать невесты, Валмира Бретор, собирает собственную армию. Вдове нильденского вождя придётся найти союзников и заручиться поддержкой других кланов, которые готовы перегрызть друг другу глотки за клочок земли.Что может противопоставить мужчинам Валмира? Что она скрывает о прошлом? Как спастись в утопающем мире, и все ли достойны спасения?

Глава 5

Рилинда не знала, когда пришла в себя — крепкий сон без сновидений сменил беспамятство так плавно, что казалось, будто она заснула в когтях драккана лишь затем, чтобы очнуться в другом месте. Девушка проснулась в первый раз среди ночи и услышала, как за окном свирепствует ветер, бросая в стекло пригоршни колючих снежинок, словно кухарка горстями сыпет крупу в жестяной котёл. Когда Рилинда проснулась во второй раз, за окном было ещё темно, но серый, блёклый рассвет уже вступал в свои права.

В помещении было довольно холодно, и девушка невольно задрожала, обхватила себя руками и осмотрелась по сторонам. В полумраке она различила, хоть и смутно, очертания стен и мебели. Вытянутая комната походила на келью служительниц Святой Ваурты по своей скромной обстановке: в углу железная кровать, на которой лежала Рилинда, у одной из стен расположился квадратный письменный стол, два стула, полка для книг — и всё. Каменные плиты пола были исписаны истёршимся от времени рисунком. Напротив узкого окна, за которым виднелись скалы и бездонная пропасть, расположилась неприметная плотно затворённая дверь. Ничего особенного, но это было намного лучше, чем ночёвка на земле у покосившейся лавочки.

Не успела Рилинда прикинуть в уме сколько времени прошло с нападения, как дверь бесшумно отворилась и на пороге возник наместник императора. Для столь холодного края одет он был слишком легко — в тонкую рубаху с расстёгнутым воротом и подвёрнутыми до локтей рукавами и брюки, заправленные в высокие мягкие сапоги до колен. При этом мужчина совершенно не походил сейчас на приближенного к власти и выглядел устало, хотя взгляд оставался по-прежнему внимательным, а улыбка — нарочито искренней.

— Уже проснулась? — тягуче-медленно произнёс Ринор Толант, не обратив внимания на то, как детально девушка рассматривает его странное одеяние. — Выглядишь уставшей. И замёрзшей. Как себя чувствуешь?

— Вы меня похитили? — зачем-то спросила Рилинда, удивившись вопросу — за всю жизнь никто ни разу не поинтересовался её самочувствием.

— Нет, конечно! Не помнишь? Я спас тебя во время нападения, — мягким голосом продолжил наместник.

— И где же мы? — девушка махнула рукой в сторону окна и покачала головой. — Судя по погоде за окном, вы принесли меня к северной границе, где заканчивается земля и начинается море.

— Странно… мне казалось, ты и рта раскрыть не посмеешь в моём присутствии, — растягивая слова, проговорил мужчина. Проницательные серые глаза казались спокойными, но Рилинде чудилась насмешка в их странном блеске.

— Я воспитана в традициях Нильдов, это правда. Но сейчас я напугана, голодна и промёрзла едва ли не до костей, — она стянула на груди остатки накидки и отвернулась. — Видимо в таком состоянии моё воспитание отходит на дальний план.

— Предлагаешь подержать тебя здесь подольше, чтобы ты смогла и впредь держать голову прямо, не разглядывая кончики туфель? — с язвительной иронией в голосе предложил наместник. — И конечно же не кормить — вдруг сытость больше прочего влияет на пылкость нильденской наследницы.

— Ваш брат так и поступил, — с вызовом вскинула голову Рилинда. — Мне отказали в ужине и ночлеге, будто я нищенка, а не невеста наследника императора.

— Лотрим… истинный таллиец, — с небольшой заминкой отозвался Ринор Толант и протянул руку девушке. — Пойдём, поищем что-нибудь из одежды.

Рилинда не рискнула принимать руку наместника, но быстро встала с кровати и последовала за мужчиной в широкий коридор, который ещё больше походил на храм богини, чем комната. От основного холла ответвлялись просторные залы с обрывками фресок и мозаики на полуобвалившихся стенах, из-под останков колонн и перекрытий местами проглядывали предметы утвари такой древней, что определить их возраст было сложно.

— Где мы? — спросила девушка, сильнее обхватывая себя руками — пробоины в стенах позволяли разгуляться ветру.

— Храм Отца-создателя, — ответил наместник негромко, но пустой зал откликнулся эхом. — Один из первых. Много тысяч лет назад именно здесь поселились пришедшие на Керид люди, хоть они и не были людьми, как и не были первыми на этой планете.

— Первыми были водные дракки, марнийцы, — согласно отозвалась Рилинда.

— Ты образованна? Изучала историю дракканов? — тут же поинтересовался мужчина. — Вот, посмотри. Это моя любимая фреска — святая Ваурта и Отец-создатель после прибытия.

Ринор остановился напротив одной из стен, меньше прочих тронутой временем. На ней, как и сказал наместник, изображались сцены сотворения мира людей: первый эпизод показывал Отца-создателя в окружении таких же, как он — и не люди и не дракканы. Расцветки кожи мужчин были самыми разными от белоснежной до угольно-черной, на концах пальцев рук и ног — острые когти, точь-в-точь как у дрейков; из спины топорщатся кожистые крылья, похожие на крылья дракканов, а над всем этим разливаются воды Тармакского моря.

На следующей картине живописец искусно воссоздал образ Ваурты и её последовательниц: прекрасные лики женщин были бледны, но исполнены смирения и готовности служить. Вот Ваурта скрепляет союз с Отцом-создателем и роняет на землю слёзы, которые тут же обращаются в лиловые лепестки аранеи, растущей у пресных водоёмов. А дальше… Рилинда зажмурилась и тряхнула головой. Отец-создатель поделился своей силой с супругой, чтобы та смогла выносить дитя. Измождённая женщина, несколько лет отдававшая по капле жизнь ещё не рождённому младенцу, выглядела не многим лучше покойницы.

— Как думаешь, оно того стоило? — шёпот Ринора рассеял чары, и девушка вздрогнула, возвращаясь в настоящее.

— Смотря для кого, — так же тихо ответила она и повернулась к наследнику. — Для женщины нет большего желания, кроме как обрести крылья и дать жизнь ребёнку.

— И ты об этом мечтаешь? — сделав ударение на втором слове и пристально глядя на Рилинду, спросил мужчина. — Связать свою судьбу с любым, кто подарит крылья? Без привязанности и уважения?

— Я буду привязана к супругу до самой смерти, буду обязана уважать и чтить его, — послушно отозвалась девушка.

— Но не он, — наместник сжал губы, выразительное лицо превратилось в маску, стирая улыбку с губ и теплоту из глаз.

— Дракканы никогда не признают нас равными себе. Мы, как и Ваурта, рождены без крыльев, — Рилинда опустила взгляд и сжалась, будто ожидая наказания. — В нас нет ни капли силы и той магии, что позволяет вам парить над облаками. Мы тени за вашими спинами и не более того.

— Ты уже согрелась или голод отступил? — снисходительно усмехнулся драккан, намекая на перемену настроения.

— Так меня учили, так всех нас учат. Посмотрите, мой принц, на картину внимательнее: вы увидите клеймо вечного служения на каждой женщине, оно указывает на невозможность выбора, — девушка указала рукой на бледные лбы изображённых женщин — особая метка из двух продольных линий венчала каждый из них. — Сейчас нас не клеймят, но рисунок впитался в нашу кожу, в наши сердца и души. Ничего не изменилось, кроме того, кому мы призваны служить теперь.

— И ты будешь служить, Рилинда? — мужчина взял её пальцами за подбородок, приподнял лицо и пытливо заглянул в глаза.

— Для меня нет другого пути — вечное служение или смерть, но я ещё не готова умереть, — девушка смотрела сквозь опущенные ресницы на наследника и ругала себя за излишнюю разговорчивость. Никогда раньше она не позволяла себе такой вольности.

Ринор наконец отпустил её и зашагал дальше, Рилинда, огорчённая своим поведением, молча последовала за ним. В её ушах до сих пор гремели слова наследника, произнесённые несколько минут назад: «И ты об этом мечтаешь?». Отец не спрашивал, чего она хочет, когда нанимал учителя танцев и этикета. Не спрашивал и тогда, когда наставница учила её вышивать и плести кружева. Так о чём же она мечтает на самом деле? Мечтает ли она вообще?

За размышлениями девушка не заметила, как прошла за наследником в очередную комнату, в которой помимо такой же металлической кровати и стола со множеством книг располагался открытый гардероб. Рилинда встала напротив полок, окинула содержимое торопливым взглядом и недоуменно округлила глаза. Дорогие парадные костюмы висели вперемежку с фраками, вышедшими из моды два столетия назад. Там же лежали стопки рубашек: линялые из грубой ткани, тончайшего шелка с искусно вышитыми узорами, простого кроя и вычурные нарядные.

— Вот, думаю это подойдёт, — Ринор вынул женскую накидку с капюшоном, непонятно как затесавшуюся среди мужской одежды, и набросил на плечи девушки. Рилинда тотчас же почувствовала тепло от шерстяного подклада. — Даже не спросишь, зачем здесь столько нарядов?

— В общем-то, это даже логично — дракканы не сохраняют одежду при обращении, — девушка обвела взглядом комнату, выглядевшую давно обжитой, и подошла к окну. — Зачем вы принесли меня сюда?

— Это же очевидно — чтобы спасти тебя, — наместник шагнул к Рилинде и встал позади неё. — Никто не сможет причинить тебе вред, если не будет знать, где ты. Сейчас Лотрим занят поисками сообщников напавших дракканов, он вспомнит о тебе только когда император укорит его в недостойном наследника поведении.

— И вы вернёте меня жениху? — порывисто обернувшись к мужчине, спросила Рилинда

— Конечно, а иначе в чём смысл? — наставительно заметил Ринор и отошёл от девушки. — Ты можешь остаться в этой комнате или вернуться в ту, где ночевала. Мне нужно лететь к императору, я пропустил призыв Лотрима, так что придётся опередить его.

Вскоре наместник императора покинул храм, показав, где находятся съестные припасы и питьё, и Рилинда осталась одна. Какое-то странное чувство поселилось в её груди — чувство, похожее на то, как будто она лишилась чего-то очень важного, будто совершила непоправимую глупость. Чтобы отвлечься, девушка принялась обследовать развалины храма. День тянулся слишком медленно, словно длинный сон, от которого невозможно проснуться: иногда казалось, что прошло не несколько часов, а несколько дней, а то и недель с тех пор, как она проснулась в маленькой комнатке.

Одинокая, забытая всем светом, Рилинда рассматривала фрески, топтала ногами многовековую пыль в коридорах и залах. Что-то двигало девушку дальше, не позволяло сидеть в ожидании возвращения Ринора. И она шла, постепенно спускаясь на нижние этажи, заваленные обломками стен, пока не достигла тупика. Осознание накатило горячей волной, обжигая от макушки до пяток — ей не выбраться из храма самостоятельно. Один возможный путь — взлететь или разбиться.