Пределы вечности

Екатерина Дереча, 2022

Близится Схождение планет, несущее погибель всему живому. Клан Нильдов проиграл в войне с императором. Рилинде Бретор – дочери бывшего вождя – предстоит брак с ненавистным победителем. Наследный принц тоже не желает этой свадьбы, но ради трона готов исполнить волю отца.В это время мать невесты, Валмира Бретор, собирает собственную армию. Вдове нильденского вождя придётся найти союзников и заручиться поддержкой других кланов, которые готовы перегрызть друг другу глотки за клочок земли.Что может противопоставить мужчинам Валмира? Что она скрывает о прошлом? Как спастись в утопающем мире, и все ли достойны спасения?

Глава 10

— Нет, Наира, это опасно! Он мог солгать, мог привести за собой половину имперской армии. Как он нашёл нас, если даже Дангор считает, что мы где-то на западе?

Валмира пыталась переубедить бывшую фаворитку выходить к Арлуму. Четыре дня назад лагерь снялся с места и сейчас армия, оставив позади Нильденский лес, почти достигла бывшей границы территории Тирсов. В последнее время у Валмиры было много времени, чтобы подумать — как бы ни был утомителен многодневный переход, он позволил женщине перевести дух и прислушаться к советам командующего. Маувер считал, что Наира притворяется, искусно маскирует своё истинное лицо за лживой кротостью и мягкостью.

— Арлум был не только соучастником бесчинств Лотрима, он был его советником. Тирсы хитрые и изворотливые, а этот драккан был сыном вождя. Пусть он и провёл сотню лет с Таллами, вырос-то он среди Тирсов, — Наира злилась, но не могла позволить себе показать истинные чувства, иначе Валмира ни за что не подпустит её к пленнику. — Думаешь, почему он сбежал, как только Лотрим впал в немилость?

— Это только догадки. Маувер приказал не спускать с него глаз, но мы не можем быть уверены в нём, — Валмира проследила за всполохом от костра, пробивающегося сквозь полотно шатра и покачала головой. Поток ветра доносил со стороны болот сырой воздух с привкусом гнили — бывшие земли Тирсов находились севернее Мориндена в пойме Ивелийской долины.

— Ты сама привела меня на тот камень! Ты хотела, чтобы я стала другой, и я изменилась, — стиснув ладони, Наира отчаянно пыталась сдержаться и не накричать на Валмиру. — Так отчего теперь ты пытаешься остановить меня? Пытаешься вернуть ту эгоистичную тварь, которой я была?

— Наира…

— Нет. Не надо, прошу тебя. Я прекрасно знаю, кем меня сделал наследник. Да, я не выбирала свою судьбу, когда наш клан разгромили и пленили, но я сделала всё, чтобы привлечь внимание принца, — успокоившись, бывшая фаворитка прижала руки к груди и добавила в голос трагичности. — Не волнуйся за меня, память я не утратила, как и осознание своих проступков.

Получив разрешение, женщина выскользнула из шатра и направилась к Арлуму Фабилу. Она не кривила душой, когда говорила о себе с отвращением, но помнила ту жажду жизни, которая заставляла идти на всё, лишь бы получить место повыгоднее и хлеб посытнее. Иной раз и не так приходилось изворачиваться, но возвращаться в столицу Наира не хотела. Что она там получит? Снова место в постели принца и золотые браслеты в качестве награды за унижения?

Камень забвения… Валмира возлагала на него такие надежды. Наира хмыкнула — после замужества и проигранной войны женщина до сих пор верила в легенды и сказки. Нет, Наира не утратила воспоминания, не стала бледной копией самой себя, но обрела кое-что новое — надежду. Пусть ей уже не обрести крылья и не родить дитя, но она вполне может обойтись и без этого. Наира вполне сознательно подогревала интерес того драккана — Киангар молод, хорош собой и ещё не вкусил власти над женщиной. Его будет легко влюбить в себя, манипулировать им и помыкать.

— Киангар, рада тебя видеть, — женщина закуталась в накидку, спасаясь от пронизывающего ветра, и ласково улыбнулась драккану. — Валмира позволила мне побеседовать с пленником.

— Но командующий запретил, — возразил юноша и смущённо покраснел.

— Кто главнее: Валмира или Маувер? — игриво спросила Наира и приблизилась к Киангару.

— Воину отдаёт приказы командующий, — упрямо возразил драккан, отводя взгляд.

— А ему — его госпожа, — женщина шагнула почти вплотную к нему. — Ничего страшного не случится, я просто поговорю с ним.

— Хорошо, но я буду присматривать за тобой, — жёстко и бескомпромиссно заявил Киангар. — И за ним.

Наира покорно склонила голову и усмехнулась — парень уже влюблён, даже стараться не пришлось. Она-то думала, что придётся приложить усилия, но всё оказалось ещё проще. Тем лучше. Выровняв осанку и нацепив на лицо оскорблённое выражение, женщина приблизилась к Арлуму, оценила ширину плеч и острый подбородок — в своё время она мечтала о том, как будет делить с ним ложе, порой даже представляла страстные сцены и сильные руки на своих бёдрах. И вот он здесь, в поношенных штанах и рубахе с чужого плеча, связанный и помятый.

— Арлум, — низким грудным голосом проворковала бывшая фаворитка и шагнула ближе. — И тебя они схватили.

— Вот так радость! — драккан вскинул голову и прищурился. — Не чаял больше увидеть тебя, Наира.

— Меня похитили и держат в плену, — Наира сверкнула глазами и состроила жалобную гримасу. — Признайся, ты пришёл, чтобы спасти меня?

— Услада глаз моих и чресл песня! — блондин продекламировал строчку из романтической песни, а затем усмехнулся. — Скажи, красивая моя, чьи руки крепко связаны? Разве гуляют пленницы по лагерю врага как по коридорам родного замка? Или, быть может, пленницам доверяют настолько, что оставляют наедине с лазутчиком?

— Мне пришлось притворяться. Ты хоть знаешь, каково это — быть слабой женщиной без права выбора и без надежды на помощь?

— Э, нет! Не надо пытаться меня разжалобить. Или ты позабыла, как ползала на коленях по коврам в моих покоях? Я не забыл. Не забыл и то, как ты стойко терпела ласки Лотрима, не проронив ни слезинки. Напомнить тебе, Наира, сколько раз лекарь врачевал следы бурной страсти на твоём теле?

— Арлум, прошу… помоги мне! Я знаю, что тебя послал Лотрим, знаю, что ты не мог прийти один. Просто дай мне знак, намёк. Я пойму и буду ждать.

— А как же тот юнец, что дрейком вьётся вокруг тебя? — мужчина кивнул в сторону Киангара, зорко следящего за беседой. — Послушай моего совета — окрути его хорошенько, привяжи к себе и получишь нежного любовника, а быть может и мужа, что без ума от тебя. Вот он твой шанс и твоя надежда. В Талвере ни один драккан не приблизится к тебе — кому нужны объедки со стола наследника?

— Ты и сам падок на объедки, — недобрая усмешка исказила красивое лицо бывшей фаворитки принца. — Алана досталась тебе после Лотрима, и ты не побрезговал.

— Тебе не сравниться с ней, Наира, — процедил сквозь зубы Арлум. — В Алане не было похоти и жажды золота, она была чистой и покорной. Я лишь забрал её у принца, пока он не сломал её.

— Какое благородство! — прошипела Наира и затрясла головой. — Наивная пустышка и бессердечный мерзавец!

— Так и есть, но я не стыжусь себя. А вот ты, как оказалось, до сих пор питаешь ко мне слабость, — драккан скривил губы и презрительно фыркнул. — Твоя ревность не трогает меня, как и жалостливые речи. Говори что хотела и убирайся.

— Я ведь могу сказать им, что ты пришёл, чтобы подсчитать воинов, а за тобой следует отряд императора, — вкрадчиво протянула Наира, склонившись ближе к блондину.

— Так скажи! — он отшатнулся и вскинул голову. — Ну же, действуй!

Киангар не дал Наире ответить — драккан подскочил, как только заметил, что дистанция между ней и пленником сократилась. Он отвёл женщину в шатёр, а затем направился к командующему. Киангару надоела эта игра: Маувер приказал изображать влюблённость и таскаться за любовницей принца, чтобы узнать её истинное лицо. Что же, он так и сделал, но притворяться дальше не желал. Если бы его спросили, он с бо́льшим удовольствием проводил бы время около Генты — вот где кроткость и покорность, вот где истинное воплощение женщины. И не важно, что ей не видать крыльев из-за слабых родителей, он и сам зовётся дракканом только из милости — его крылья не поднимут в воздух и не срежут верхушки гор.

— Командующий, разве не пора решать, как поступить с этой вертихвосткой? Как бы она не начала откровенно приставать, — со вздохом обратился он к Мауверу. — Я ведь могу не сдержаться и наградить её оплеухой.

— Киангар… — мужчина взглянул на подошедшего драккана с отеческой грустью — парень был его дальним родственником. — Мы слышали разговор Наиры с пленником. Ещё не время.

— Но как? Я был рядом и не мог расслышать ни слова, — Киангар покосился на погрустневшую Валмиру и понял: она использовала свои способности. Слух дракканов более острый, но полное обращение заметили бы пленники.

— Валмира смогла, — подтвердил командующий и перевёл взгляд на госпожу. Он поверил в неё, когда никто не верил, пошёл за ней, зная, что победа достанется не им. Но как только Маувер допускал слабость и решал сдаться императору, эта женщина снова удивляла его.

— Ты был прав, старый друг, напрасно я сомневалась в тебе, — драккайна печально склонила голову. — Наира притворялась, а камень — всего лишь серый булыжник.

— Но ведь вы видели, как он меняет других, отчего не сработал сейчас?

— Я обманулась, Маувер, или меня обманули, — Валмира горько вздохнула и прижала пальцы к вискам.

— Госпожа, если Арлум Фабил пришёл один, нам нужно попытаться с ним договориться.

— Да, наверное, так. Он был сыном вождя Тирсов, это может пригодиться.

Валмира скинула капюшон накидки, поправила причёску и в сопровождении Маувера и Киангара направилась к пленнику. Тирсы хитры, это правда, и у Арлума наверняка должен быть план. Не просто же так он покинул столицу и решил примкнуть к мятежникам? Женщина подумала о том, как жестоко она обманулась, поверив Наире, хотя в глубине души осознавала, что не может доверять ей до конца. Надежда, что камень изменит императора, рассыпалась как крупа из разорванного мешка, а первоначальный план рухнул вместе с мечтами о счастливом исходе.

Двадцать лет назад Валмиру похитили противники отца и держали в заточении среди западных скал у самой кромки моря. Отряд, посланный отцом, был разбит. Валмира помнила тот момент, когда неожиданно померк свет, скрытый за крыльями дракканов, помнила крики боли и хруст сломанных костей. Ужас тех минут долго преследовал девушку, возвращаясь кошмарами каждую ночь. Но никто не знал, как Валмире удалось спастись. Она и сама не смогла бы рассказать — так быстро всё произошло. Наратар спас её, закрыл собой, а затем унёс на своих крыльях в безопасное место.

Тогда-то Валмире открылась истина, точнее — Наратар рассказал ей всё. Про обряд и первых дракканов, про цветы аранеи и скрытые мотивы. Если бы не это, она до сих пор верила бы в то, что истинное предназначение женщины — подарить мужу дитя. И она ни за что не восстала бы против устоявшихся законов, не повела бы за собой армию, чтобы свергнуть правление Дангора Толанта, известного своей нетерпимостью к женским «капризам».

Валмира надеялась воспитать в дочери другое отношение, пыталась привить ей качества, свойственные мужчинам — свободомыслие, решимость и непокорность, но не преуспела. Рилинда не оправдала надежд, не стала символом перемен и не смогла перенять характер отца.

— А вот и Валмира Бретор, — Арлум Фабил склонил голову к плечу, зябко поёжился и прищурился. — Хороша как цветущий сад и холодна как вершина Ланнийского Пика.

— Арлум, я пришла к вам за советом, — Валмира покосилась на Киангра, сменившего позу, и кивнула пленнику. — Да, вы не ослышались. Дангор собирается воевать с марнийцами, Ринор до сих пор в беспамятстве, а мои планы выглядят не лучше детских попыток рисовать на песке.

— Признаться, удивлён, — мужчина вскинул брови и покачал головой. — Удивлён, что вы так открыто признаётесь в своей слабости. Я слышал — вам свойственна непоколебимая уверенность в своей правоте.

— Это не так. Я часто сомневаюсь. В себе, в правильности принятых решений, даже в том, есть ли смысл пытаться изменить существующее положение, — Валмира устало взмахнула рукой и указала на окружающих её дракканов. — Вы, мужчины, считаете нас довеском, этаким бесполезным существом, который может подарить вам дитя, и не более. Но мы чувствуем, думаем и мечтаем.

— Вы сами сравниваете себя с ездовыми животными, годными для одной цели, а потом жалуетесь, что мы именно так вас и воспринимаем, — Арлум сжал губы и хмыкнул. — Будь ваша Ваурта умнее или наглее, она могла бы крутить Отцом-создателем по своему усмотрению. Так что благодарите свою богиню за то, что сейчас в выборе между женой и дрейком мы выбираем второе, — мужчина отбросил шутливую и непринуждённую манеру речи — будто маску снял — и резко стал серьёзным. — И всё же, какой совет вы хотите получить от меня?

— Сначала я покажу вам, — Валмира повела плечами, скидывая накидку, развела руки в стороны и сосредоточилась.

Сила заскользила по венам, пробуждённая и жаждущая освобождения. Конечно, Валмира получила лишь малую каплю того, что было у Наратара, но и этого было достаточно для частичного обращения. Кожа женщины покрылась мелкоячеистой чешуёй, засверкала серебристо-голубыми змейками, растеклась по рукам, шее и лицу. Валмира приоткрыла веки и посмотрела на Арлума — его жадный взгляд скользил по коже, а губы подрагивали от волнения. Мужчина шумно втянул носом воздух и чуть не обратился в драккана, но вовремя остановился.

— Такое невозможно даже для нас! — восхищённо пророкотал он и лизнул губы, пробуя воздух на вкус. Перед Арлумом будто земля разверзлась — до того поражённым он выглядел. И было чему удивляться — почти точная копия Отца-создателя в женском обличье, будто сошедшая с полотен; ожившая статуя, а не живая тёплая женщина. — Ты великолепна! Тот, кто сорвал твой цветок, был сильным дракканом.

— Он не был дракканом, — Валмира сжала пальцы в кулак и встряхнула кистями. Этот жест заставил мужчину отпрянуть.

— Сильная кровь приводит к безумству, — Арлум дёрнул плечом и сглотнул. — Лотрим всегда так делал перед тем, как растерзать слуг.

— К безумству приводит не сила, а ритуал. Нельзя разделить душу надвое и остаться собой, а уж если поделить её дважды.

— О какой душе ты говоришь, женщина, — Арлум скривил губы. — Сначала уверяешь, что пришла за советом, затем демонстрируешь силу, которой никто из нас не обладает. А теперь пытаешься исказить суть свадебного обряда.

— Знал бы ты суть, не выглядел бы сейчас глупцом, — Валмира с лёгкостью перешла на фамильярный тон, будто не заметив вспыхнувшего в глазах драккана гнева. — Твой отец был вождём Тирсов, твоя мать была жрицей храма святой Ваурты, а ты до сих пор не знаешь истины. Мою дочь похитили во время нападения на принца. Ты был там. Кто на вас напал?

— Дикари без родовых меток, — сквозь зубы рявкнул Арлум, вспомнив, что сам пришёл к этой женщине, захотел разгадать её тайны, а значит не стоит сейчас настраивать её против себя. — Лотрим разорвал их и сбросил в каньон. Но Рилинду унёс Ринор.

— Наместник? — женщина замерла, удивлённо приподняла бровь и покосилась на Маувера, до сих пор не проронившего ни слова. — Зачем?

— Этого я не знаю, но запах её крови очень похож на запах Ринора: металл и сок аранеи, — драккан пожал плечами и расслабился. — Ты пахнешь по-другому.

— Ринор Толант? Ты уверен, что его кровь пахнет так же, как у Рилинды? Это точно?

— Я не мог ошибиться. Почему это тебя волнует?

— Наместник императора… кто бы мог подумать! Выходит, Наратар не солгал — они действительно среди нас, — Валмира шагнула ближе к мужчине, сжала его связанные руки и отступила. — Арлум, спасибо! Я пришла за советом, но ты вдруг заставил всё это обрести смысл. Ты очень помог мне.

— А мне ты объяснить ничего не хочешь? — он замер, даже вытянул шею, чтобы ещё раз коснуться щекой выпущенной прядки Валмиры.

— Тот, кто носит имя старшего принца, — не сын императора. Наверняка настоящий принц давно мёртв. Ты не мог не слышать легенды — Отец-создатель до сих пор живёт среди нас, как и его братья, пришедшие на Керид. Они могут стать кем захотят, притвориться даже императором или тобой, Арлум, — женщина вдохновенно качнула головой и, забывшись, снова склонилась к драккану. — Один из них стал отцом Рилинды, а другой притворяется наместником.

— Глупые сказки! — упрямо выдохнул мужчина, замерев, чтобы не спугнуть Валмиру — если женщина говорит с тобой, делится тем, что у неё на душе, это верный признак того, что она открыта для завоевания.

— Разве? Наратар отдал мне лишь каплю. Каплю своей силы, но ты видишь, на что я способна. Представь, что в жилах моей дочери неразбавленная временем кровь Древних. Всего на мгновение представь, — драккайна выпрямилась, посмотрела на Арлума свысока и горько усмехнулась. — Она действительно изменит этот мир, Арлум. Теперь и я в это верю.