Сод

Екатерина Витальевна Белецкая, 2016

Наша Земля. Или нет? Что вообще такое наша Земля? И наша ли она? Если вас не оставляет ощущение, что вы чувствуете что-то, но объяснить себе то, что чувствуете, не можете – эта серия книг для вас. Возможно, вы сумеете найти ответы именно в ней. События происходят в мире Русского Сонма, который называется Sod. Герои не были там уже сорок лет, и то, что они видят, прибыв снова на планету, неприятно поражает их. Но увиденное меркнет из-за произошедшей на вторые сутки встречи. Ит и Скрипач сталкиваются с женщиной, которая сорок лет назад встречалась на Sod с Контролирующими. Причем с Контролирующими, как две капли воды похожими на Ита и Скрипача… Внимание! Содержит ненормативную лексику!

в черных и рыжих.

Пролог

Снег

Ветер разочарованно свистнул из-за двери подъезда, но дверь уже была закрыта, и Скрипач уже вовсю стучал ногой по стене, стряхивая с ботинка налипшие снежные комья. Ит снял шапку, тоже от души тряханул — во все стороны полетели водяные капли. В рюкзаке что-то предательски звякнуло.

— Ты что взял? — вкрадчиво поинтересовался Скрипач.

— Подозреваю, то же, что и ты, — отмахнулся Ит. — А еще картошки, морковки, горошка, огурчиков… селедочки, и банку каперсов. Не считая остального, по мелочи.

— Угу, по мелочи, — рыжий покосился на свой рюкзак, размерами превосходящий итский. — Яйца, небось, не взял?

— Не взял, — подтвердил Ит.

— И лимоны не взял. Ладно, не парься. Я взял.

— Славно.

— Еще бы не славно. Ладно, пошли. Взял он…

До третьего этажа поднимались молча, в рюкзаках позвякивало столь красноречиво, что в разговорах, кажется, не было необходимости. Двери, по большей части железные, без обивки, обшарпанные стены, исписанные похабщиной, запахи — щи, жареная курица, что-то жирное, что-то горелое… На своей площадки, у двери угловой квартиры, рыжий чуть замешкался, ключи провалились в карман. Ит обошел его, махнул рукой, открывая дверь — что, мол, возишься? — и скрылся в темной прихожей.

— Замок сломаешь, — проворчал Скрипач, входя следом.

— Да что ему сделается, — отмахнулся Ит. Он уже был на кухне, и вытаскивал из рюкзака, стоящего на шаткой табуретке, первую порцию «кое-чего». Алюминиевую пробку с бутылки он сорвал двумя пальцами, и отхлебнул прямо из горлышка.

— Я так понимаю, завтра мы ходим пешком, — заметил Скрипач, стаскивая ботинки. — Ты разуться не хочешь?

— Хочу. И раздеться тоже, — невозмутимо сообщил Ит с кухни. — А где огурцы?

— Ты же сказал, что взял.

— Черт, действительно… Блин, ну ё-моё, до чего идиотский рюкзак. Ничего найти невозможно.

— Иди, раздевайся. И пол протри, посмотри, чего получилось.

На полу, тут и там, виднелись грязные лужицы, оставшиеся от растаявшего снега.

— Развел срач, — сердито произнес рыжий. — Неймется, что ли?

— Неймется, точно, — ответил Ит, снова отхлебывая из бутылки. — Сигареты где?

— Телепат хренов, сигареты ему. В моем рюкзаке. А рюкзак в комнате. Иди и разденься уже… нет, ну что это такое! Полбутылки выхлебал!.. А пожрать приготовить — я что, один должен?!

— А может, ну его, готовить? И так обойдемся?

Скрипач задумался.

— Картошку пожарю, — решил он, наконец. — С огурчиками и колбасой будет весьма достойно.

— И каперсы, — добавил Ит.

— Жарить каперсы? Ну ты извращенец.

— Не жарить, а жрать. Будешь? Солененькие.

— Будешь, будешь. Вот интересно, быстро мы без Фэба с Киром сопьемся? — задумчиво спросил Скрипач в пространство.

— Месяца за три, — пожал плечами Ит. — Знаешь, скажу тебе по секрету, но мне кажется, что они сейчас там тоже пьют. На троих.

— Или на двоих, — хмыкнул Скрипач. — Если Берта решила идти в третий поиск с Джесс и гением.

— Только с Джесс, я думаю, — Ит дернул шнурок на ботинке. Шнурок намок, и развязываться не хотел категорически. — Там всё сложно.

— А где оно не сложно, — Скрипач зевнул. — Иди, разбирай манатки, а я пошел жарить картошку. И не пей мне, смотри!..

— Вообще? — возмутился Ит.

— Один!

— А, тогда ладно. Бросаю пить на ближайшие десять минут.

* * *

Вторая ноль пять пошла уже помедленнее, чем первая — первую они приговорили почти сразу. Точнее, пока Ит возился с рюкзаками, эту самую первую допил Скрипач, под жарку картошки. По уму, рюкзаки нужно было разобрать, и вещи тоже, и аппаратуру заодно, вот только, что уж греха таить, разбирать и что-то делать ни одному, ни второму не хотелось абсолютно. Тем более что никакой необходимости куда-то спешить не было от слова «совсем».

Не лимитированный срок.

Более чем достаточное количество местных денег.

Свободный вариант работы.

Красный код.

Практически никакой отчетности — разве только что-то действительно важное.

Привилегированный статус — исследовательская группа высшего класса.

Свой транспорт — хорошие корабли выбил Ри, более чем. Не «Ветер», ясное дело, но — очень достойно. Яхта называлась «Горизонт», и… и лучше было не думать, сколько она стоила. А уж сколько стоило ее вооружение…

Оплата. Причем с авансом шестьдесят процентов.

Дружественный статус.

Добро пожаловать обратно в Официальную Службу.

Если уж носить ошейник, так пусть он будет из чистого золота.

–…нет смысла заканчивать всю эту дребедень, как мне кажется, — сообщил Скрипач, подцепляя на вилку кусок колбасы. — На мета-портал можно положить с большим прибором, и мы им заниматься не будем.

— И чем же ты хочешь заниматься? — спросил Ит, хотя, конечно, ответ лежал на поверхности.

Ничем.

— Осмотримся для начала, — предложил Скрипач. — Как в старые добрые времена.

— «Осмотримся» в нашем исполнении будет — «не просыхая пару недель», — усмехнулся Ит. — Хорошо-то как…

— Ой, не то слово, как хорошо, — закивал Скрипач. — Вон ту баночку мне дай, пожалуйста… слушай, селедка просто божественная. Сто лет не ел такой селедки.

— Сильно подозреваю, что в обычном магазине такой селедки и нет, — пожал плечами Ит. — Мы с тобой ходили в элитную хренотень. В которой весь набор, и даже сигареты не отдельно от всего.

— Значит, будем ходить в элитную хренотень, — констатировал рыжий. — Обычные магазины как-то не вызывают у меня желания их посещать.

— Да уж, — согласился Ит. — Запаршивел Сод. Как-то совсем тут грустно стало, не находишь?

— Пока что не нахожу, завтра посмотрим, — Скрипач зевнул. — Слушай, надо будет всё-таки завтра купить машину.

— С бодуна? — Ит поморщился.

— А какая разница? И потом, мы с тобой кто вообще? Неужели с бодуном не правимся?

— Ну, допустим, справимся, но меня пока что не греет перспектива куда-то тащиться с самого ранья, — Ит вытащил из банки огурец, понюхал. — Так себе огурцы.

— Сойдет. Запусти ноут, давай тачки посмотрим.

Тачки смотрели больше часа, остановились на трех вариантах, и договорились о просмотре назавтра. Все три машины были двухлетками, по словам хозяев — не битыми, все — повышенной проходимости, и все, на удивление, стоили вполне пристойно. Новая машина им была не нужна, пока обкатка, пока то, пока сё, а вот подержанный свежак, уже обкатанный и с вылеченными болезнями (если таковые были) вполне годился. Да и всякие дополнительные ништяки, типа усовершенствованной печки, хорошей музыки, дополнительной лебедки лишними никогда не будут.

— Люси, — довольно констатировал Скрипач, разглядывая машины. — Ит, давай жахнем за колесики. Как же я соскучился по машинам нормальным, ты бы знал!..

— Ну, я-то знаю, — хмыкнул Ит, разливая очередную порцию водки по мутным рюмкам. — Ты каждый раз облизываешься на грузовики, стоит мимо просто проехать грузовику.

— На себя бы посмотрел, — Скрипач скорчил презрительную рожу. — Кто пол Сибири рвался за руль и разругался со всеми вдрызг, когда ему БЛЗ не дали? А? Уж не ты ли?

— Ну я, я, — поморщился Ит. — И что с того?

— Ничего. Завтра покатаемся…

Вторую ноль пять приговорили под картошку, потом рыжий предложил открыть третью, а Ит предложил переложить чаем, причем, желательно, с чем-то вредно-сладким. Из вредно-сладкого нашлось только сухое печенье, причем отвратительного вкуса, поэтому печенье отложили «для птичек», а чай в результате закусывали селедкой. Странноватое сочетание, но сойдет. За чаем последовала третья ноль пять, под которую доели каперсы, и нашли в сети еще одну машину, лучше трех предыдущих. Выпили за потенциальную новую Люсю, после чего Скрипач вызвался жарить колбасу на закусь под четвертую ноль пять, но не нашел спички и не смог зажечь плиту — спички куда-то провалились. Ит отогнал его от плиты, отобрал нож, заявив, что Скрипач пьян, и наломал колбасу руками — ничего, сойдет и так. Сошло. Съели за милую душу. После колбасы Ит заявил, что в него «уже не лезет» ни водка, ни закуска, и что он хочет кофе. Кофе пришлось заваривать горячей водой из-под крана, потому что спички так и не нашлись, а воспользоваться зажигалкой, чтобы зажечь плиту, ни одному, ни другому не пришло в голову. Последнее, что Ит запомнил — это то, как Скрипач укладывается спать на пол в кухне, положив под голову пустой рюкзак, а сам он понимает, что надо бы добраться до комнаты, но идти нет никаких сил, а рыжий, между прочим, мог бы и сам подвинуться, потому что до табуретки еще вон сколько места…

* * *

Ит проснулся первым, и долго соображал, почему:

а) темно

б) жестко

в) голова раскалывается

г) во рту словно кошки насрали

д) под головой рюкзак, в котором булькает шестая ноль пять

е) как же, сука, холодно!

— Эй, — позвал он в пространство. — Ты там живой?..

— Не уверен, — отозвался Скрипач. — О, а вот и спички. Нашлись.

— Где? — недоуменно спросил Ит.

— За плитой валяются, — сообщил Скрипач. — Сейчас мы это… кофейку…

— Кретин, у нас три зажигалки. Блин, это ж надо было так надраться! — Ит кое-как сел. В голове, судя по ощущениям, перекатывалась пара свинцовых шаров. — Рыжий, сегодня мы не пьем.

— Не-не-не, ни в коем случае, — заверил Скрипач. — Пойди, что-нибудь для бодрости духа намешай.

— Боевой коктейль сейчас намешаю, — пообещал Ит, с трудом вставая на ноги. — Восьмерку. Ершик для мозгов. Кофе сделай.

…Кофе пили на разоренной кухне, которую Скрипач вознамерился было убрать, но решил ограничиться тем, что засунул не пригодившуюся часть закусок в холодильник, а пустые бутылки запихал в мусорное ведро. За окном снова стояла снежная муть, почти такая же, как и вчера, но, к радости Ита, вскоре снегопад стал немного поменьше — а это значит, что машину можно будет осмотреть без помех, да и по городу пробно покататься.

После боевого коктейля им быстро полегчало; Скрипач первым оккупировал душ, а Ит принялся перебирать вещи — в любом случае, надо будет кое-что докупить, куртки хорошие, например, обувь подходящую. В центре города, как он понял, работало несколько больших магазинов, в которых продавалось то, что им требовалось, а вот в обычные магазины можно было и не соваться, они таким хабаром не торговали.

К десяти утра с банно-кофейными процедурами было покончено, состояние «после вчерашнего» испарилось, и они были готовы к дальнейшим действиям. В первую очередь, конечно, машина. Потом экипировка. А потом посмотрим.

…Утро выдалось темное — Сод есть Сод, зима есть зима. Рассвета раньше одиннадцати ждать не приходилось. Оделись потеплее, прихватили рюкзаки, и направились к выходу. Скрипач предложил после просмотра Люсь всё-таки заглянуть в магазин «на всякий случай», но Ит заявил, что никаких до завтра «всяких случаев», этак и спиться недолго.

— И волосами особо не размахивай, — попросил он, когда они выходили из подъезда. — Заметил, как тут теперь мужики ходят?

— Ой, да ладно. Фигня, — отмахнулся Скрипач. — Может, я из духовенства.

— Из духовенства? — ехидно спросил Ит. — А борода тогда где? Не говори ерунды, рыжий. Просто убери волосы под шарф, пожалуйста.

— Да убрал уже, убрал, — проворчал рыжий.

— Вот и умница.

Они вышли из подъезда, повернули налево — сейчас предстояло пройти по узкой подъездной дороге, и только потом выйти через дворы на дорогу пошире.

— Простите, вы мне не поможете? — раздался откуда-то сбоку женский голос.

Ит обернулся. Рядом с одной из припаркованных машин стояла женщина средних лет, низенькая, толстенькая, закутанная в платок. Из-под пальто виднелась неизменная, длинная, в пол, юбка — сейчас тут почти все женщины ходили именно так.

— Если сможем, поможем. А что сделать надо? — спросил Ит, подходя к ней.

— Да аккумулятор поднять, — она опустила голову и махнула куда-то в сторону варежкой. — До машины дотащила кое-как, а поднять не могу. Тяжелый слишком.

— Поможем, конечно, — улыбнулся Ит. — Капот откройте, пожалуйста.

Женщина коротко взглянула на него, обошла машину — что-то старое, но, кажется, вполне крепкое, и явно не импорт — повозилась в кабине. Щелкнул замок, Ит поднял крышку капота, поставил аккумулятор на площадку и накинул клеммы.

— Ключ на десять дать? — спросила женщина.

— Не надо, — обе гайки Ит подтянул руками без проблем. — Разряжается быстро? Может, вам проще новый купить?

— Нет, я сама снимаю и подзаряжаю, — ответила женщина. — Редко езжу.

— Попробуйте завести, — предложил Скрипач. — Если что, подтолкнем.

Мотор, однако, оказался живым, и батарейка тоже не подвела — машина завелась практически сразу.

— Ну, удачной вам дороги, — улыбнулся Ит.

— Спасибо, — тихо произнесла женщина, не глядя на него. — Большое спасибо.

— За что? Подумаешь, ерунда какая, — махнул рукой Ит.

— Всего доброго, — кивнул Скрипач.

Когда они проходили через двор, Скрипач задумчиво сказал:

— Какая-то она странная.

— Мне тоже так показалось, — подтвердил Ит. — Что-то с ней не то.

— Официальская засланка? — полушутливо спросил рыжий.

— Не похоже. Она вела себя необычно, я потому и обратил внимание. Смотрела постоянно вниз куда-то, отворачивалась.

— Может, религиозная? — предположил Скрипач. — Мало ли, какие там тараканы в голове? Вот и отворачивалась. А если ей на чужих мужчин даже смотреть нельзя?

— Не сходится. Были бы у нее свои мужчины, не таскала бы сама двадцатикилограммовый аккумулятор, — справедливо предположил Ит. — Так что я больше склонен думать, что она слегка того.

— Какой содержательный диагноз, — покачал головой Скрипач. — Ладно, фиг с ней. Куда мы сначала?

— Поехали ту Люсю посмотрим, которая ближе, — предложил Ит. — А потом ту, которая больше понравилась.

— Остальные будем смотреть?

— Не хочется, — поморщился Ит. — Ограничимся двумя.

— И то правда. Нам же еще за шмотками надо будет, и город посмотреть.

* * *

Покупать было решено Люсю номер два — потому что Люся номер один оказалась вроде бы живой, но с дико ушатанным салоном. В процессе разговора с хозяином выяснилось, что у хозяина семеро детей, и что чистку салона, покупку чехлов, и ремонт кресел и обивки он считает напрасной тратой денег.

— Ну и покоцанный слегка, ну и ладно, — уверял хозяин. — Ну, починил бы я, и зачем? Ваши детишки всё равно за неделю ухойдакают. Тряпкой протер, и нормально. Хороший салон-то, не прокуренный. Чистый.

— Чистый? — со странным выражением спросил Скрипач.

— Чистый, чистый, — стал заверять хозяин. — Подумаешь, детки ножками повозили.

— По потолку? — уточнил Ит.

— Ой, ну они играются, они же дети.

— Ясно. Хорошо, уважаемый, мы подумаем, — пообещал Скрипач. — Скажите, в квартире у вас тоже детишки играются?

Хозяин расплылся в улыбке.

— Ну а как же, — развел он руками. — Играются, да.

— А это не ваше окно на втором этаже? Которое липкой лентой заклеено? — уточнил Скрипач.

— Моё. А как вы угадали?

…Вторая машина была гораздо приятнее. Детей у продававшей ее семейной пары было всего двое, и за машиной явно следили — тут салон действительно был чистым, расходники поменяны, ничего не болталось и не отваливалось. Причиной продажи оказался отъезд семейства — сначала хозяин сказал, что они уезжают в другой город, но потом выяснилось, что город этот находится в Германии.

— Мы не можем тут больше, — говорил он, пока оформляли передачу задатка и подписывали предварительный договор. — Вы вроде бы нормальные… да? Вы ведь не из этих?

— Видимо, не из этих, — осторожно ответил Скрипач.

— У вас нет бород, от вас не воняет, и вы не торгуетесь, рассказывая о том, как вам плохо с пятью отпрысками, — мужчина устало вздохнул. — Знаете, даже если бы вы торговались… я бы снизил цену.

— Почему? — спросил Ит.

— Потому что я не хочу, чтобы машину, которая три года исправно возила мою семью, загаживала очередная нечисть. Вы мне понравились. Значит, я беру талон на завтрашний вечер, и мы оформляем, да?

— Конечно, — улыбнулся Скрипач. — Но немного странно. Чем именно понравились?

— Я и сам не знаю, — пожал плечами мужчина. — Вот как-то так.

— А дети у вас большие? — спросил Ит.

— Восемь и десять. Мальчишки. Поймите меня правильно — я на самом деле терпеть не могу Германию, да и немцев тоже. Языка не знаю, перспектив никаких. Но я готов пойти на что угодно, лишь бы у мальчишек не были промыты мозги. А сейчас… нет, не надо. Что-то меня заносит. Вы, наверное, и сами всё знаете.

— Ну, кое-что знаем, но мало, — пожал плечами Ит. — В школах неладно, да?

— А где здесь сейчас ладно, — мужчина разнял договор на две части. — В общем, завтра, в семь вечера, в отделении. Только, умоляю, не опаздывайте, у них сейчас с опозданиями очень строго.

* * *

То, о чем говорил мужчина, они поняли, когда попали в город и принялись бродить по улицам, осматриваясь.

Сод не просто запаршивел, как показалось вчера Иту, нет.

Сод изменился разительно, и впечатление он теперь производил тягостное.

Маленькие магазинчики, клубы, кафешки, рестораны — то, чего было тут в изобилии в их прежний приезд — всё исчезло. Город из цветного и праздничного превратился в серый и унылый. Скоро Новый Год, но окошки, которые, как оба помнили, всегда украшались ярко, теперь выглядели бедно и скудно. Вместо праздничных арок — пара скрещенных веток, иногда с гирляндами, иногда — с тусклыми лампочками. Свет в городе тоже изменился — теплые лампы накаливания заменили диоды или какие-то другие сберегайки. Холодный снег и этот ледяной призрачный свет…

Магазинов стало меньше, а жителей — много больше, поэтому у «дешевок» (а такие магазины тут теперь называли именно так) толклось много самого разнообразного люда. В толпе при входе, оказывается, под шумок, из-под полы кое-где продавали водку и сигареты — дело это каралось, если наезжал патруль, но, видимо, нелегальных торговцев было слишком много, чтобы всех ловить. Да и подторговывали в основном бабки, причем весьма преклонного возраста.

«Табачки» и «бухарики» — магазины с табаком и спиртным — располагались в неприметных местах, и не имели вывесок, но определить, где находится искомый заветный магазин, было несложным: рядом с таким магазином тоже всегда имелась небольшая толпа, в которой спешно выпивали и закусывали. Тут патрули тоже устраивали охоту, но поймать алкашей было еще сложнее, чем бабок — они были весьма ушлые, да и районы свои, видать, знали неплохо.

Набродившись по окраинам, Ит и Скрипач всё-таки прикупили одну ноль семь, на этот раз горькую, на клюкве, и поехали в центр, искать магазины с одеждой. Та одежда, которая продавалась на окраине, была настолько низкого качества, что смысла ее брать не имело. Во время первой же вылазки развалится. Да и холодная.

— Надо будет поподробнее почитать, что тут случилось, — предположил Ит. — Ведь случилось же. И это ни фига не официалка постаралась, это сами местные… ну или с минимальной помощью официалки.

— Что бы тут ни случилось, выглядит этот, как ужасная гадость, — подтвердил Скрипач. — И многие, кажется, это понимают. Как тот мужик с машиной.

— Первый или второй?

— Издеваешься? Второй, конечно. Не из каждого человека можно сделать… ну вот это всё, — Ит махнул рукой куда-то в сторону.

— Мне больше интересно, что у них с деньгами случилось, — заметил Скрипач. — Они же были если не богатые, то хотя бы при достатке. А сейчас они нищие. Затюканные, тупые, и при этом еще и нищие.

— Узнаем, — Ит задумался. — Я больше другого боюсь. Что это всё может как-то помешать работать.

— Чем именно? — удивился Скрипач.

— Черт его знает, — покачал головой Ит. — Я и сам не пойму. Какое-то липкое странное ощущение. Это не щелчок, как в прежних отработках, не опасность… что-то еще. С миром что-то не то. Совсем не то. И я не могу объяснить, что именно. Потому что это не вписывается в наши схемы, рыжий. Ни в «Зеркало». Ни в «Мишень». Ни в «Азимут». Ни во что.

— Официалов тут, как собак нерезаных, — заметил Скрипач. — Нас ни о чем не предупреждали, ты заметил?

— Еще бы не заметил. Скинули условия мира пребывания…

— Я насторожился еще когда читал, — вставил Скрипач.

— Я тоже, — кивнул Ит. — Но нам до этого, в принципе, никакого дела толком нет! У нас геофизика. И минимум всего остального. А ощущение с каждой минутой всё сильнее.

— Поехали за шмотками, — решительно сказал Скрипач. — Ощущения ощущениями, а в поле нам ехать придется. И знаешь, я не хочу дергать лишний раз официалку, чтобы выклянчить что-нибудь, с помощью чего можно не морозить себе жопу.

— Поехали, — согласился Ит. — Действительно, и правда…

* * *

Снег, который днем вроде бы стих, к вечеру снова усилился, повалил крупными хлопьями. Кажется, немного потеплело, но лучше от этого не стало — дороги в Москве теперь убирали из рук вон плохо, поэтому даже в центре, чтобы добраться до нужного магазина, пришлось от души помесить ногами снежную кашу, приправленную, судя по всему, каким-то ядреным реагентом. Народу по Тверской шло много, поэтому каша была еще та, да и снег, кажется, не думал прекращаться.

В магазине, против ожидания, почти никого не было — судя по всему, местных отпугивали космические цены. Редкие покупатели, кажется, больше смотрели, чем покупали. Но хорошие зимние комбинезоны, термобелье, перчатки в продаже были, и это не могло не радовать. Поскольку задерживаться в магазине лишнего не хотелось, они споро выбрали себе по лыжному комбинезону (оба взяли неприметных темных расцветок), прикупили белья, хорошие шапки, перчатки, обувь. Скрипач обратил внимание — на вещах стоял год выпуска, и этот год был либо прошлым, либо позапрошлым.

— Не берут? — спросил он продавщицу.

— Не очень, — покачала та головой. Кажется, факт отсутствия продаж ее не расстраивал. — Это же грешно. Вот и не берут.

— Что грешно, простите? — нахмурился Ит.

— Да баловство это. Лыжи, коньки, — пояснила продавщица спокойно. — Это только деткам играть, взрослым надо другими делами заниматься.

Она посмотрела на Скрипача — тот же спокойный взгляд, но уже с тенью осуждения.

— А нам вообще-то это для работы надо, — пожал плечами Скрипач. — А не кататься. Так что можете так на меня не смотреть.

— Для работы? — кажется, она слегка удивилась. — Это что же за работа такая?

— Геодезия, — объяснил Скрипач. — Слыхали?

— Воду, что ли искать?

— Воду? — Скрипач слегка опешил. — Нет… впрочем, неважно. В лесу работа, в общем. Долго, на холоде. Исследовать… ну, почву, местность. Как дороги прокладывать, и всё такое.

Лицо продавщицы посветлело. Дороги прокладывать — это она понимала. Это, видимо, было правильное и достойное занятие для взрослого человека. Когда покупки укладывали в пакеты (самые простые, без названия магазина, без маркировки), она стала помогать, сама, и явно с охотой. Видимо, прониклась серьезности задачи.

* * *

— Пиндык, — мрачно констатировал Скрипач, когда они вышли из магазина. — Хрена себе. На лыжах кататься — грешно, оказывается. Интересно, что теперь не грешно?

— Оглянись вокруг, — галантно предложил Ит. — Догадаться, видимо, не трудно.

— Оглянулся уже, — проворчал Скрипач. — Апрей-два. Только без Морока.

— Не Апрей, — покачал головой Ит. — На Апрее, если ты помнишь, не было ни этой мрачности и обреченности, ни религии в таком количестве. Это что-то совсем ненормальное. Где мы с тобой только ни были, но проповеди в спортивном магазине нам читают впервые. Я даже растерялся слегка.

— Давай включаться в режим уже, что ли? — предложил Скрипач. — А то ходим, как два лоха.

— Давай, — согласился Ит. — Только давай сначала кофе где-нибудь выпьем? Если, конечно, это вообще в принципе возможно.

…Кафе они нашли после часа блужданий по центру — судя по всему, оно каким-то чудом сохранилось в подвале старого дома, и предназначалось в первую очередь для туристов, а вовсе не для местных. Высокие цены, странноватый набор. Алкоголя нет, как класса; молоко для кофе рекомендуют взять постное, соевое; из закусок — либо печенье, фабричное, в крошечных пачках, либо картофельные чипсы, больше ничего нет. Сахар есть, но за отдельную плату, не за плату дают заменитель, по вкусу больше всего напоминающий незабвенный сахарин военного времени. А еще — в кафе не было музыки, вообще никакой. Ни живой, ни радио. Люди, ощущавшие эту звуковую яму, поневоле начинали говорить приглушенно, словно бы таясь.

— Странное место, — в полголоса заметил Ит. — Но кофе вроде бы ничего.

— За такие деньги был бы он «чего», — проворчал Скрипач. — А вот соевое молоко — гадость. Я попросил нормального, и…

— И тебе опять прочли проповедь, — подсказал Ит.

— И мне сказали, что его нет, потому что пост, — развел руками Скрипач. — Печенье тоже постное, между прочим. Морковное.

— Жрать можно, — пожал плечами Ит. — Давай дожрем, и поехали домой.

— Ага, значит, тебе тоже тут не нравится, — победно улыбнулся Скрипач.

— Феноменальная догадливость, — заметил Ит. — Как это у тебя получается?

— Сам себе удивляюсь, — хмыкнул Скрипач. — Ну чего? Пошли уже отсюда?