Другая

Екатерина Береславцева, 2019

Жизнь Лили вчера – это материализовавшаяся картинка из глянцевого журнала. Заботливый отец-миллионер, элитный особняк с целым штатом вышколенной прислуги и неограниченный доступ к банковским счетам обожаемого папочки. У Лили сегодняшней обстоятельства, увы, не такие радужные: запущенная лачуга, которую нужно делить с опустившейся родительницей, хлипкая палатка на вещевом рынке да связи с преступным миром.Какая из этих полярных реальностей настоящая, а какая – мираж, услужливо подсунутый спутанным сознанием, главной героине только предстоит выяснить. Но прежде придётся поработать над характером, попасть в парочку переплётов и разобраться с тем, кто пользуется добротой и деньгами Лилиного отца, пока его дочь вживается в роль разбитной барышни из народа.

Глава 5

Проникнуть на чужую территорию не составляло никакого труда — Зотовы славились своей безалаберностью. Вот и сейчас ярко-голубые ворота, как обычно, были распахнуты настежь — заходи, кто хочешь! А Лиля хотела, да ещё как! Чувство голода вкупе с чувством мести — мощная смесь для подвигов. Пробраться к самому отдалённому от входа участку удалось без помех, не пришлось даже прятаться. С решительным видом Лиля, как будто имела на это полное право, обогнула дом и, так и не встретив никого на своём пути, направилась дальше, через мостик на небольшом пруду к дальним делянкам. Территория, принадлежавшая соседям, была гораздо меньшей по площади, чем шатровская. И это понятно — Зотов-старший со своими магазинами слесарного инструмента стоял на несколько ступенек статусной лестницы ниже, чем глава строительной корпорации.

Открылась калитка легко, и легко Лиля проскользнула внутрь, вступая на собственную землю. Мысль о том, что вскоре ей, наконец, дадут поесть, подгоняла в спину, но не лишала осторожности — каждый свой шаг девушка совершала как можно тише, поминутно всматриваясь в окрестности.

«По собственной земле как вор крадусь!» — с кривой усмешкой думала Лиля, однако проявлять себя отчего-то боялась.

Ей предстоял путь сначала через парк, затем, обогнув озерцо, следовало повернуть к спортивной площадке, на которой в это холодное время никого не должно было находиться, и далее прямо к дому, где Лиля сначала забежит в гостевой туалет на первом этаже, ну а потом уж прямиком в Тамарины владения…

Первая неожиданность поджидала Лилю за озером. Теннисный корт, на котором дочь хозяина так любила состязаться с отцом, оказался занятым — какой-то человек, при виде которого девушка тут же шмыгнула за дерево, разминался на прямоугольной площадке, разбрасывая руки то вправо, то влево. Мужчина был ей явно незнаком, и это обстоятельство, которое в другое время вызвало бы у Лили негодование, сейчас заставило лишь нахмуриться и ещё крепче вжаться в шершавый ствол. Незнакомец между тем, шумно выдохнув, пружинисто попрыгал на месте, затем взял со скамейки теннисную ракетку и принялся набивать мяч о стенку корта. Движения его были уверенные, как у опытного спортсмена, Лиля даже невольно залюбовалась им. Играл он гораздо лучше как самой Лилии, так и её отца, а уж Шатрова-старшего трудно было бы назвать новичком.

«Надо будет у папы спросить, кто это такой, — решила Лиля. — Хотя… Наверняка, родственник кого-то из персонала. Может быть, даже Степаныча. Да, кажется он даже похож на нашего садовника, только помоложе…»

Решив всё же не показываться на глаза незнакомцу, Лиля потихоньку отползла назад и, прячась за кустами, обошла площадку справа. Вскоре хлёсткие звуки мяча остались далеко позади, а прямо по курсу показался дом, при виде которого Лиля поневоле ахнула и резко затормозила.

— Что это такое… — ошарашенно пробормотала она, вперив взгляд в боковую пристройку, которой ещё сегодня утром здесь не было!

Лиля потёрла глаза, головой помотала до хруста в шее, но видение не исчезло. Стройное со стеклянной крышей здание, примыкавшее к правой стенке особняка, по-прежнему стояло на месте, отражая в своих стёклах зимнее небо. За то время, что Лиля отсутствовала, никто, даже самый гениальный строитель, не успел бы возвести это архитектурное строение! И была ещё одна неприятная новость — куда-то делся флюгер в виде маленького корабля, который Лиля так любила!

— Или я чего-то не понимаю…

В мыслях девушки мелькнули воспоминания о каком-то сюрпризе, который готовил отец к Новому году. Возможно, именно об этом стеклянном чуде и велась речь? Ну, папа, ну, удивил!

Придумав вполне разумное объяснение чудесному событию, Лиля немного успокоилась. И, любуясь игрой бликов в высоких окнах, продолжила путь к подсобному входу в особняк, откуда можно было прямиком добраться до кухни. Ей повезло — на пути из живых существ встретился только огромный чёрный котище, при виде которого, впрочем, Лиля недовольно поморщилась. Кошек она терпеть не могла с детства. Но сейчас было не до выяснений, откуда тут взялось это раскормленное чудовище, если она, хозяйка, приказала на километр к дому не подпускать кошек. Смерив негодующим взглядом непрошеного гостя, Лиля прошмыгнула в открытую дверь и плотно её за собой прикрыла.

Давненько не заходила девушка с этой стороны в дом. Хорошо, что везде горел яркий свет, иначе ей пришлось бы изрядно потрудиться, чтобы не наткнуться на какие-то тюки, коробки, тут и там лежащие на полу. Всё ещё стараясь соблюдать тишину, Лиля ужом проскальзывала меж препятствий, видя перед собой одну только цель — гостевой туалет. Слава богу, он оказался незанятым, и выходила из интимной комнаты девушка уже совсем в другом настроении. Одно дело сделано, следовало приступать к другому.

Владения кухарки Тамары ещё издали подмигнули хозяйке дома синим глазом — светильник, висевший над кухонной дверью, был с ярко-синим стеклянным плафоном. Насколько помнилось Лиле, раньше тут висела просто лампочка на проводке, и каждый раз при виде неё Тамара ворчала — когда же наконец её оденут в приличное одеяние? Вот наконец дождалась. Да, давно сюда Лилю не заносило…

Перед дверью в кухню девушка замедлила шаг. Отчего-то сердце забилось чаще, как будто действительно она не имела права здесь находиться. Но ведь имела же! Разозлившись на себя и свои неуместные колебания, Лиля рывком распахнула дверь и… нос к носу встретилась с Тамарой, поварихой. Женщина при виде неожиданной гостьи ахнула и отступила назад.

— Добрый день, Тамара! Или уже вечер? — затараторила Лиля, стараясь, чтобы голос её не дрожал. — Свари мне кофе, пожалуйста. И сделай бутерброд с ветчиной и сыром. Нет, лучше два.

— Здрассть… — пробормотала Тамара растерянно, оглядывая Лилю с ног до головы.

— Что ты на меня так уставилась? — Лиля опустила взгляд на свою шубку. — Ах, это. Так я упала. Из этой… из электрички выходила и прямо в сугроб угодила. Вот… Шубку порвала и серёжку потеряла. А всё из-за оранжевой опасности!

— Из-за чего? — несмело подала голос повариха.

— Ну, папа мне не разрешил утром на моём Мустанге поехать. МЧС предупреждает и всё такое…

От раздражающей саму себя неловкости Лиля несла какаю-то чепуху и никак не могла остановиться.

— А что за котяра меня на пороге встретил, а? Жирный, как свинья! Небось, ты прикормила? Я вроде ясным языком объяснила — никаких кошек в моём доме!

— Простите…

— Чтоб сегодня же его тут не было, поняла?

— Простите, а вы кто?

— Что?!

Простой, в сущности, вопрос заставил Лилю остановить своё быструю речь и обалдело впериться глазами в Тамарино лицо.

— Я не совсем понимаю… — осторожно продолжала повариха, вжав голову в плечи от Лилиного взгляда.

— Это я не совсем понимаю, что происходит! — загрохотала девушка. — Или ты забыла, с кем разговариваешь? Так я тебе сейчас напомню!

— Мне кажется, ваше лицо я где-то видела… Только не помню, где. Вы уж простите…

— Да как ты смеешь! — Лиля сделала шаг вперёд, Тамара отступила и упёрлась своим необъятным телом в стол. — Говорить такое мне, хозяйке этого дома…

— Хозяйке? — окончательно растерялась Тамара. — Но как же так… Роман Сергеевич ничего не говорил… — Тут лицо её вспыхнуло, а затем озарилось пониманием. — Боже мой, так вы его невеста!

— Чья невеста? — обалдела Лиля.

— Романа Сергеевича! Господи, простите меня, пожалуйста! Я ж ничего не знала!

— Ты что несёшь… — тут уже растерялась Лиля. Кто-то из них двоих явно сошёл с ума. И если это не Лиля, то… — Тамарочка, у тебя всё в порядке? Кажется, ты переутомилась… Хочешь, мы тебя в отпуск отправим?

— Меня? В отпуск? — прошептала Тамара так испуганно, как будто не про отдых шёл разговор, а об увольнении. — Не хочу…

— Съездишь куда-нибудь на море, в Египет например. Там сейчас тепло…

— Нет-нет, я никуда не поеду! Пожалуйста, не прогоняйте меня!

— Да никто тебя не гонит, дурёха! — Лиля ласково улыбнулась, делая ещё один шажок вперёд. Повариха затравленно съёжилась — отступать ей больше было некуда. — Отдохнёшь недельку-вторую, а мы на это время вместо тебя кого-нибудь другого подыщем.

— Другого?!

И таким скорбным стало Тамарино лицо, таким несчастным, что у Лили сердце дрогнуло от жалости.

— Ну, не хочешь в отпуск, не надо! Можешь просто выходной взять, с сыном его провести. Сашка твой, наверное, уже ого-го как вырос! Давно я его не видала…

Лиля широко улыбнулась, представив себе веснушчатое лицо Тамариного сына. Не сказать, чтобы она уж очень жаловала Сашку, довольно беспокойного и шустрого пацана, но упоминания о сыне приятны любой матери.

— Сашка? — растерянно переспросила повариха.

— В каком он сейчас классе, Тамарочка? Я что-то подзабыла…

— Но… у меня нет сына…

— Как это нет? — вздрогнула Лиля. Или она чего-то не знала? Боже мой, неужели с Сашкой случилось что-то плохое? Но почему ей никто не доложил? — Тамарочка, прости, пожалуйста… Я не знала… — Лиля приложила ладонь к губам. — Что случилось? Давно он… давно он у-у-ушёл?

— Ушёл?

— Ну да, твой сын. Он ведь… умер?

— Господи… — Тамара глупо захлопала ресницами. — У меня нет никакого сына и никогда не было! Я не замужем!

— Как — не было?

Тут Лиля ясно осознала, что с её поварихой стряслась беда. Страшная беда, и с этим надо поскорее что-то делать. Уволить её надо, вот что! Если речь идёт о потере памяти, то это может плохо отразиться на всех них, обитателях этого огромного дома! А если однажды вместо соли забывчивая повариха подсыплет им в еду что-нибудь… не то?!

— Так… Ты только не волнуйся, Тамара…

Мысли в Лилиной голове торопливо засуетились, забегали в поиске выхода. Как бы половчее провернуть это дело, чтобы не нарваться на истерику? Скандалы Лиля не любила, предпочитая решать проблемы тихо и, желательно, чужими руками.

— А я не волнуюсь!

— Это хорошо… Знаешь что, не надо мне сейчас готовить никакого кофе, я передумала. Давай лучше сделаем так — я даю тебе выходной вот прямо сегодня, сейчас…

Девушка взглянула на часики, но стрелки на них почему-то оставались в том же положении, что и несколько часов назад, когда она в последний раз смотрела время — кажется, это было в электричке. Странно, вроде батарейки меняли совсем недавно…

В этот момент скрипнула дверь, и Лиля с Тамарой одновременно повернули головы на звук. На пороге, раскрасневшийся от мороза или недавних спортивных упражнений, стоял тот самый человек, встреченный Лилей на корте. Вблизи схожесть его со Степанычем казалась ещё явственнее. Точно, родственник, выдохнула Лиля про себя.

— Родион Степанович! — обрадованно воскликнула Тамара, устремив своё крупное тело навстречу гостю.

Надо же, удивилась Лиля, и зовут их одинаково. Видимо, в семействе Красновых любят называть мальчиков одинаковыми именами. Странно только, почему раньше Лиля не слыхала ни о каких родственниках садовника? Да и держит этот человек себя так, как будто бывает тут каждый день…

Действительно, незнакомец явно хозяйским взглядом смотрел на Тамару. Лилю же его внимание пока обходило стороной.

— Тамара Эдуардовна, моё почтение!

Мужчина нежно поцеловал Тамарину руку. Сделано это было с каким-то таким неуловимым чувством, что Лиле сразу же стало понятно — между поварихой и родственником садовника существовала связь. А ведь у Тамары имелся муж!

— Как позанимались сегодня, Родион Степанович? — в Тамарином голосе слышался трепет.

— Отлично, Тамарочка! Воздух такой свежий, как я люблю!

Взгляды их скрестились. Эти двое как будто находились одни в этом помещении.

— Кхе-кхе, — кашлянула Лиля, напомнив себе героиню одного глупого фильма, который почему-то очень любил отец.

Незнакомец, полный тёзка садовника, перевёл взгляд на Лилю и, оглядев с ног до головы, улыбнулся ей уголками губ. И было в этой улыбке что-то такое неприятное, отчего у Лили тут же сжались кулаки.

— Простите… — он сделал шаг к девушке, — вы, наверное, новая помощница Тамары Эдуардовны?

— Кто я? — обалдела Лиля.

— Ну, как это называется… Поварёнок? — мужчина улыбнулся шире. — Весьма, должен заметить, милый. Как вас зовут, девушка?

— Родя… — Тамара понизила голос. — Это невеста хозяина…

— Кто? — мужчина моментально выпрямился и убрал улыбку со своего лица. — Невеста? Романа Петровича? Но…

— А вот вы кто такой? — Лиля отмела в сторону Тамарины слова. Какой спрос с больного человека? — Вы очень похожи на нашего садовника Степаныча. Наверное, его родственник?

— Я-то? — мужчина булькнул смешком. — Ну да, родственник. Самый близкий, можно сказать.

— Это видно. Но почему раньше Степаныч о вас не рассказывал? Я вас в первый раз вижу.

О своей действительно первой встрече с этим человеком Лиля умолчала, зачем кому-то знать о её странном проникновении в собственный дом?

— И я вас в первый раз, — совсем уж развеселился незнакомец. — Но, если верить словам Тамары, мы теперь будем гораздо чаще видеться, не правда ли?

— Почему?

— Ну как же, раз вы выходите замуж за хозяина этого дома…

— Вы знаете, — Лиля понизила голос, — Тамара Эдуардовна сегодня плохо себя чувствует, и я бы не стала придавать её словам такое значение…

— Вам плохо, Тамарочка? — забеспокоился мужичок. — Опять ваша голова?

— Вот именно, голова, — поддакнула Лиля, не дав Тамаре ответить. — Я думаю, что мы сейчас нашу Тамару отпустим домой. Вам надо отдохнуть, голубушка…

— Домой? — удивился мужчина. — Но у Тамары частенько голова болит, однако это не мешает ей выполнять свои обязанности.

— Давайте я сама буду решать, что мешает, а что не мешает выполнять свои обязанности моей, между прочим, поварихе!

У Лили самой начала болеть голова от этого странного разговора.

— Резво за дело взялась, — тихо пробормотал мужчина Тамаре, но Лиля его слова услышала и тут же воспламенилась.

— Выбирайте выражения в моём присутствии! И вообще — я не понимаю, что за шуры-муры на глазах у всех? Ладно Тамара могла позабыть о наличии мужа, но вам-то как не стыдно! Пользоваться доверчивостью больного человека подло!

— Мужа? — воскликнул он и в изумлении посмотрел на повариху.

— Позвольте, кто тут больной? — вздрогнула Тамара, поморгав растерянно. — Разве моя мигрень…

— Какая мигрень, Тамара! Да у вас склероз, если не хуже! Забыть о собственном сыне может только очень… нездоровый человек!

— Ах, ещё и сын имеется? — с непонятным для Лили выражением протянул мужчина.

— Да какой ещё сын! — всегда робкая Тамара вдруг разозлилась и пошла в наступление. — Что вы тут сказки рассказываете, девушка! Нет у меня никакого сына! И мужа тоже нет! А вот вас я в первый раз вижу! Роман Сергеевич никогда о вас никому не говорил! Так что это я у вас должна спросить — кто вы такая и у кого тут склероз?

— В первый раз? — мужичок удивлённо повернулся к Лиле. — Я не понял, так вы не будущая жена Романа Сергеевича?

— Какая ещё жена! — заорала Лиля. — Я его дочь! Лилия Романовна Шатрова!

Её слова прозвучали как гром в безоблачном небе. Тамара медленно опустилась на табуретку, а у её воздыхателя брови взлетели вверх.

— Дочь, — осторожно повторил он, оглядываясь на Тамару.

— Да, дочь!! А вы кто такой и что делаете в моём доме?!

— Я… Вообще-то я работаю тут… уже много лет…

— Кем?!

— Садовником.

— Кем?? — Лиля помотала головой, которая от этого нервного движения разболелась ещё сильнее.

— Садовником, — спокойно повторил мужчина. — Меня зовут Родион Степанович Краснов. Между прочим, с… вашим батюшкой мы учились вместе в школе.

— Это не вы учились! Это учился настоящий Степаныч! А вы… вы… самозванец!

— Ну, знаете, это переходит уже всякие границы. По-моему, самозванец тут кто-то другой, не буду показывать пальцем… Или… — он с усмешкой оглядел Лилю с ног до головы, — вы его внебрачная дочь? Тогда это меняет дело!

— Вы наглец!

Лиля, не выдержав, бросилась на мужчину с кулаками. Но не успела она даже прикоснуться к нему, как дверь опять заскрипела и на пороге появился ещё один человек. От одного только его вида Лилю затрясло от злости.

Резко затормозив и еле удержавшись на ногах, она впилась глазами в ненавистное лицо и выплюнула:

— А тебе что тут надо, урод?

Признаться честно, мало кто мог бы наградить этого мужчину таким нелестным эпитетом, разве что уж совсем далёкий от общепринятых представлений о человеческой красоте. Более совершенного лица — а Лиля это понимала даже в таком состоянии, как сейчас, — она в своей жизни не встречала. Негодяй, назвавший себя сыном её отца, был прекрасен той строгой мужской красотой, от которой любая женщина начинает испытывать острое желание поскорее завладеть этим сокровищем.

— Опять ты? — кривая усмешка, появившаяся на лице красавца при виде Лили, вовсе не испортила его, а добавила весьма пикантную горькую нотку в драгоценный аромат. — Что она здесь делает? — этот вопрос уже был обращён к Тамаре.

— Понимаете, Максим Романович, эта девушка говорит, что она дочь Романа Сер… — залепетала было повариха, но её слова были остановлены величественным жестом гостя.

— Вон!

— Кто, я? — испугалась Тамара.

— Да! — рявкнул тот. — И ты, Степаныч, тоже уйди. Быстро, я сказал!

Повариха со своим воздыхателем шустро ретировались из кухни, оставив Лилю наедине с красавцем.

— Ну, сама мне обо всём расскажешь или отца звать? — он сложил руки на груди и уставился на девушку таким взглядом, от которого даже самый отважный храбрец растерялся бы. Впрочем, она сейчас была так взвинчена, что никакие взгляды никаких негодяев не могли её остановить.

— Нет, это ты мне расскажешь, что ты делаешь в моём доме!

— Я? В твоём доме? Это забавно… — усмехнулся мужчина. — Давно меня так никто не смешил!

— Я тебе что — обезьянка, чтобы смешить? Вон пошёл отсюда!

— Ну, так мы ни до чего не договоримся, — голос его оставался спокойным, глаза только чуть потемнели.

— Я не собираюсь с тобой ни о чём договариваться! Это мой дом, мой отец и моя земля, а ты самозванец!

— То же самое могу и о тебе сказать.

Он прошёлся под яростным взглядом Лили туда-сюда, а затем, придвинув к себе стул и уселся на него задом наперёд, облокотившись локтями о спинку.

— Давай поговорим?

— Мне не о чем с тобой разговаривать! Ты глухой? Вон отсюда, или я сейчас охрану позову!

— Зови, — просто сказал Максим. И голову склонил набок, разглядывая Лилю как неизвестное науке животное. Мол, посмотрим, на что ты ещё способна.

Этот его взгляд и совершенно невозмутимое поведение сбавили накал Лилиного возмущения. Впервые за сегодняшний день в неё закралось подозрение — а уж не случилось ли что-то именно с ней, с Лилей? Если все в один голос утверждают, что ты неправ, может быть стоит хотя бы прислушаться к этим словам?

Немного поразмышляв, Лиля, не отводя взгляда от мужчины, уселась на табуретку, на которой прежде сидела Тамара.

— Ладно, давай поговорим. Но только не думай, что ты тут самый умный!

— Ну что ты, я вовсе так не думаю! — усмехнулся Максим.

— Мне не нравится тон, которым ты это произнёс.

— Мне тоже много чего не нравится, но я же молчу.

— О чём ты хотел поговорить?

— О тебе. Любимая тема для каждой девушки, не правда ли?

— Я не каждая!

— Это я уже успел заметить… Ладно, не злись. Итак… — он осмотрел её снизу доверху, чем вызвал в ответ странный трепет в Лилиной груди. Она нахмурилась. — Итак, кто ты такая?

— Я Лилия Романовна Шатрова! — прочеканила каждое слово Лиля. — Тебе это о чём-нибудь говорит?

— Пока не очень. Но надеюсь во всём разобраться.

— Уж разберись, пожалуйста! — с ехидцей ответила девушка. — А то есть охота, с утра ничего не ела.

— А что так?

— Не твоё дело!

— Откуда ты взялась, Лилия Романовна?

— Отсюда! Я взялась отсюда! — выкрикнула Лиля, которую невозмутимый тон собеседника начинал выводить из себя. — Я здесь живу, понятно тебе? В этом доме! На втором этаже! А это — моя кухня, а там за дверью — моя кухарка Тамара! И Оля, уборщица, тоже работает на меня! Я уж не говорю о Егоре Егорьевиче, Людмиле Васильевне и Аннете, которые тоже все работают на меня! На меня, понятно?

— Не надо так кричать, Лилия Романовна.

— Это я ещё не кричу, как тебя там…

— Максим Романович!

— Хрен с маслом ты, а не Романович! Самозванец! Это мой отец, мой, мой!

— Вот это-то и странно… Отец уверил меня, что никаких внебрачных детей у него нет.

— Сам ты внебрачный, идиот! Всё, мне это надоело!

Лиля вскочила, сбросила с себя шубейку, которая стала ей мешать, и заметалась по кухне, выискивая, что бы такое потяжелее схватить, чтобы разобраться с этим придурком. Но тот, не раздумывая, рывком остановил девушку и заломил ей руки назад.

— Отпусти, гад! — взвыла она от боли.

— Послушай сюда, дура, — зло зашептал Максим ей в ухо. — Я не знаю, зачем ты придумала эту историю, но я тебя узнал. Если бы не твоя дурацкая шуба — у кого ты её, кстати, стащила? — то узнал бы раньше. На что ты надеялась, тварь?

— Пусти!

— Овечкой бедной прикинулась? В волчьей шкуре! — он отшвырнул ногой шубку в сторону. — Я целый час из-за тебя потерял! Отца чуть до сердечного приступа не довела!

— Что с ним? Ему плохо? — даже в таком состоянии Лиля боялась за здоровье отца.

— Нет, хорошо! — он встряхнул её несколько раз. — А будет ещё лучше, когда ты уберёшься из нашего дома!

Он ослабил хватку, и Лиля чудом удержалась на ногах, задыхаясь от боли и гнева. Со всей силы она укусила мужчину за руку, и тут же получила страшный удар в солнечное сплетение.

— Зараза белобрысая! — и он прибавил ещё несколько слов матом, которые доносились до Лили уже в некотором тумане.

Помещение кухни закрутилось перед ней, пол поменялся местами с потолком, в глазах потемнело, и она отключилась.