Кафе. Читай по главе в день

Екатерина Аполлонова

Эта книга создана, чтобы раскрыть в читателе то, что он про себя и так знал, но забыл: отвлечь, расширить, настроить – вывести в силу. То, на что он опирался когда-то, может быть в раннем детстве, но отчего-то перестал. Она напоминает о тех ресурсах, что с нами всегда… воспоминания, опыт, красота жизни. Сборник зарисовок, эссе, небольших историй.С любовью, Катя

8. В последнее время

В последнее время много работы. А сейчас я в другом городе. Приехала сменить обстановку, отдохнуть. В планах встретиться с новыми людьми, пообщаться на новые темы. Отдых — это смена занятий. Для меня точно!

В кафе. Позавтракала. И меня ужасает мысль о том, что вот-вот я пойду в номер, где останусь наедине с кроватью и возникнет возможность лечь поспать. Срочных дел не намечено, но я упёртый трудоголик. Дела никогда не заканчиваются. Поэтому открой я сейчас социальные сети или почту, там может быть много сообщений, ответить на которые я буду просто неспособна. Чем сильнее я устаю, тем больше анализирую. Голова как на войне: действовать! спасаться! решать! Вот и сейчас пальцы танцуют, несмотря на обещание самой себе не редактировать книгу в творческом порыве, а довериться потоку и творить.

Вспоминаю кадры из фильма, где человек вышел из тюрьмы после двадцати лет заключения и повесился в первой же гостинице. Он просто не знал, как ему дальше жить — без режимов, ограниченного пространства, привычных действий каждый день. Вы наверняка узнали этот фильм номер один всех времён и народов: «Побег из Шоушенка».

Я так хорошо поняла этого человека. Страх, а с ним боль новой жизни. Моё тело тоже всё время сопротивляется переменам. Душа хочет перемен, ликует от них. Голова спокойна: анализирует, и получается, что всё в порядке. А тело ломает. Оно не хочет нового. Паттерны рождения: мы сидели себе в утробе, тревог не знали, и вдруг, через девять месяцев «нормальной» жизни, нас выгнали непонятно за что, непонятно куда и непонятно, надолго ли. И что вообще здесь делать. Травма рождения — одна из моих «любимых» и взлелеянных в глубине подсознательного травм. Из темноты, тепла, тишины (более-менее — в доме всё время играл тяжёлый рок, и я люблю его до сих пор), из рая, где даже питание и подача кислорода по первому требованию, — в слепяще яркий, холодный, шумный мир. В теле отпечаталось: «Перемены — это плохо». Вот и мучаю себя болезнями, фрустрациями, как только подхожу к переменам.

Сегодня всё так просто: долгожданный отдых. Просто закрывай ноутбук, расплачивайся по счёту и поезжай в номер. Он здесь — в десяти минутах езды. Или пешком, если руки не устали от чемодана. Заходи в отель и ложись спать. Не переодеваясь. Никто ничего не скажет: с утра и в постели. Телефон подальше: все предупреждены, кто нужно, что ты в поездке. Почему-то я позволяю себе не подходить к телефону, только когда я на встрече. Она может длиться два — пять часов, и я всё это время игнорирую почту, звонки. А когда дело доходит до меня, до моего личного времени, я не могу так поступать. Когда я наедине с собой, ощущение, что я на боевом взводе.

«Я достойна, мне можно, я позволяю, разрешаю себе». Да, это всё очевидное и даже банальное, но требующее бесконечного повторения. Только непрерывность практики является залогом успеха. На одну негативную мысль — пять позитивных. На одно падение — два подъёма и регулярное одобрение себя.

Я хочу побаловать себя подарками: пойти ближе к вечеру на прогулку с чаем в бумажном стаканчике, где каждый глоток через крышечку как поцелуй, пройти километров семь… купить себе красивую ручку… Мечты, которые так легко исполнить.

Разрешить себе жить так же, как парень за соседним столом разрешает себе громко говорить на весь зал. Самозабвенно, от души, как солнечный свет, проникающий во всё, пусть порой и беспардонно. Любое выводящее нас из душевного равновесия обстоятельство — это всегда наше отражение: прямое или кривое. То есть этот парень отражает то, что я не могу себе позволить. Быть полностью собой и нарушать покой и тишину. Вторгаться в групповое «личное» пространство. Он не хочет навредить никому. В первый момент от производимого им шума моя тяжёлая голова и чемодан становятся ещё тяжелее. Но потом я понимаю: дело не в нём — дело во мне. В том, как я воспринимаю пространство и себя в этом пространстве. Разрешить себе…

Разрешить себе любить. Разрешить не любить. И необязательно «заслуживать» это.

Разрешить работать и отдыхать. Разрешить громко разговаривать по телефону, хотя я в принципе тихо говорю, но иногда бываю эмоциональной, вспыльчивой — повышаю голос по телефону и, я знаю, мне абсолютно всё равно, кто что думает вокруг. И что же… я могу себе позволить быть открытой и правдивой для себя и мира, без необходимости выходить из себя и «не возвращаться обратно, а прямо-таки приходить в ярость». И показывать одно из своих настоящих лиц. А не маску сдержанности и формального понимания.

Знаю, будь у меня сейчас другое состояние, я бы и не заметила этого парня с его нескончаемым потенциалом телефонных разговоров. Неплохой сюжетец для очередного тома «В поисках утраченного времени» Марселя Пруста… Я бы слушала музыку его голоса, и тогда эта глава стала бы романтичной: о различии мужских голосов, бархатных, мелодичных, и мои наблюдения на эту тему. О сильно разных голосах женщин: одни как нежная мелодия, другие — субстанция, заполняющая всё пространство, захватывающие и увлекающие подобно потоку, — густые, вязкие, полные.

Но эта глава — о головной боли и о том, как мало мы себе иногда позволяем, хотя есть все ресурсы. Это всё следование шаблону: заслужил — получишь, а не заслужил — не имеешь права. В то время как мы уже «заслужили» своим фактом появления на свет.

Главы семь и восемь.

Тяжёлая голова. Зачем вообще взялась за письмо.

Возможно, это самые бестолковые и требующие тщательной редакции главы. Пусть так.

Значит, другие будут ещё какими-нибудь. Другими.

Не я пишу — через меня.