Писательница по вызову

Екатерина Антонова, 2022

Что значит быть писателем? Создавать страстные и будоражащие душу читателей истории! Но как это делать, если жизнь скучна и однообразна, а брак трещит по швам? Казалось, что никак. Пока не получила непристойное предложение от собственного редактора, и в мою жизнь не вошли двое совершенно разных мужчин. Один – властный и доминирующий, а другой – молодой и дерзкий. С этого момента границы стираются, запреты становятся притягательными, а желания – откровенными и порой постыдными.От автора:Внимание, очень горячо! В тексте присутствуют элементы легкого БДСМ. ОднотомникХЭСодержит нецензурную брань.

Глава 6

В смысле «раздевайся»? Я вылупилась на полуголого редактора, не в силах понять, издевается он или говорит серьезно. Однако глаза мужчины не врали, и он не шутил. Я сглотнула. Расстегнув молнию куртки, аккуратно стянула ее и повесила на спинку кресла. При этом глазами сверлила чистый блестящий паркет кабинета. Алексеев достал из пачки следующую сигарету.

— Не стесняйся, Аня, — сказал мужчина, — можешь не спешить.

Он словно давал мне время привыкнуть к своему положению и сложившейся ситуации. Сглотнула и стянула через голову водолазку, оставшись лишь в бюстгальтере. Стараясь не смотреть на Игоря, сложила и положила рядом с курткой. С трудом осознавала, что стою перед собственным редактором почти в одном нижнем белье. Сознание словно укрывало от шокирующей правды, затуманивая разум. Обняла себя руками и сделала шаг назад.

— Я не могу, — голос срывался на сбивчивый лепет.

Да возьми ж ты себя в руки! Захотелось отхлестать саму себя по щекам. Алексеев подошел ближе и резким движением оторвал мои руки от груди. Затем небрежно расстегнул пуговицу джинсов. За ней последовала небольшая молния. Я же вдыхала аромат одеколона вперемешку с табаком, почти касаясь его кожи носом. Близость мужского тела сильно смущала, учитывая, что и на мне одежды было мало.

— Снимай. В первый раз можешь остаться в белье.

Когда он отошел и полез в ящик стола, получилось немного выдохнуть. Стянув с бедер узкие джинсы, почувствовала облегчение. Прохладный воздух облизывал кожу, наполняя кислородом. Когда брюки последовали за водолазкой, Игорь обошел меня и слегка похлопал по попе. От уверенных прикосновений большой мужской руки низ живота натянулся, словно струна. Сколько лет я не испытывала такого трепета?

В руках Алексеева появилась черная повязка. Совсем такая же, как в шестнадцатой. Я сглотнула. Он быстрым движением завязал ее, закрывая мои глаза, затем медленно провел большим пальцем по нижней губе, слегка проникая в рот.

— Блокируя одно из чувств, ты можешь испытать гораздо более яркие тактильные ощущения.

Я этими словами он снова слегка шлепнул по ягодице. Тепло и возбуждение, переплетенные воедино, рванули вниз ярким тянущим чувством. Черт! Машинально сжав ноги, почувствовала себя еще хуже. Игорь аккуратно взял меня за запястья и завел их за спину. Мягкая прохладная кожа коснулась рук, затем послышался звук защелкивающегося ремня. Дернулась, но не смогла вырваться. Такое положение вынуждало держать спину прямо, выставляя грудь напоказ.

— На колени, — приказал мужчина.

Что? Нет!

— Нет, пожалуйста… — прошептала, однако Игорь вынудил спуститься, слегка надавив на мои плечи.

Сердце продолжало колотиться, остро ощущала на себе голодный мужской взгляд. Стоя на коленях в одних трусиках и лифчике, начала испытывать доселе невиданную смесь чувств, которая тем не менее стремительно уничтожалась растущим страхом. Он обещал не ранить, но почему заставляет делать нечто столь смущающее? Это унизительно. Облизала пересохшие губы, затем почувствовала на лице прикосновение сильных пальцев.

Алексеев взял меня за подбородок и приподнял, заставляя дрожать от беспомощности. Несмотря на жесткость, движения были плавными, словно у дикого хищника. Ощутила горячее дыхание, тем не менее наполненное спокойствием и уверенностью. Машинально раскрыла губы, чтобы впитать больше мужской силы, которая буквально разрушала мое сопротивление. Мужчина мягко прошелся кончиками пальцев по контуру губ, затем спустился к шее.

— У тебя мягкая кожа, — голос Игоря больше напоминал звериное рычание, — такая белая, нежная.

Резко сдавив горло, привел меня в ужас. Я начала судорожно хватать ртом воздух, хотя никакого удушения не чувствовала. Каждое движение было наполнено властью, желанием полностью подавить характер жертвы. Ощущала, как его аура порабощает мою, делая частью себя, наполняясь и совершенствуясь во что-то иное. Пыталась не поддаваться, но понимала, что он куда сильнее.

— Ты так тяжело дышишь, — прошептал, касаясь моей щеки, — боишься?

— Отпусти! — прошипела, не узнавая собственный голос.

Сейчас внутри разгоралась решимость бороться. Не позволю себя покорить! Дернула головой, но мужчина ловко схватил меня за волосы, наматывая их на кулак. Попыталась оттолкнуть его, дернув рукой, но натолкнулась на холодное сопротивление крепкой цепи. В ярости сжала зубы, пытаясь отвоевать саму себя.

— Какая решительная девочка, — прошептал мне на ухо, с легкостью подтягивая к себе, — давай-ка проверим, чего стоит твоя дикость.

Затем резко отпустил, отчего я рухнула на пол, впечатавшись щекой в холодный паркет. От неожиданности попыталась отдышаться, но поняла, что оказалась в еще более щекотливой ситуации. Ну и поза! Задницей кверху, полуголая прямо перед мужчиной.

— Ты так гораздо сексуальнее смотришься, — Алексеев присел на корточки рядом.

Второй рукой опустился к моим ягодицам, затем проник рукой под трусики. Нет! Я сжала зубы, понимая, что в такой ситуации возбудится лишь ненормальная. Однако горячие пальцы Игоря, врывающиеся внутрь меня, вызвали настолько приятные чувства, что чуть не прикусила язык. Он так легко проскользнул в киску, вызывая гадкие, похабные звуки. Даже не почувствовала, когда успела так сильно намокнуть.

— Вот значит, как, — он вошел глубже, — просишь отпустить, а сама вся истекаешь смазкой.

Почему так приятно? Об этих тактильных чувствах говорил до этого? Но сдаваться нельзя. Я сжала ноги, пытаясь вытолкнуть его из себя. Однако Игорь был намного сильнее, если бы даже захотела вырваться, не смогла бы. Да и не хотела. Но Алексеев не планировал ублажать меня. Он быстро вытащил пальцы, оставляя за собой саднящий шлейф из самых разных ощущений. Стоило на секунду забыться, отдаться им, как уплывала, словно уносимая волной похоти. Нет, нельзя!

Снова стиснула зубы и попыталась подняться, с трудом усевшись обратно на колени. Откуда-то спереди послышался грубый голос Игоря: «Ползи сюда. На коленочках».

Вроде совсем рядом, но от мысли что в такой позе мне предстоит двигаться, пришла в ужас. Это оказалось проще, чем думалось сначала. Коротенькими шажками приблизилась, затем Алексеев погладил меня по щеке. Мягко, почти нежно.

— Умница. Быстро поняла, что к чему.

К тому моменту мои ноги стали пульсировать от боли и неудобства.

— Колени болят? — спросил Игорь, и я согласно закивала.

Он куда-то отошел, послышалось шуршание и что-то мягкое уперлось в лодыжку. Алексеев аккуратно меня приподнял, вызывая целый шквал внутренних противоречий, затем поставил на мягкий ковер. Большие руки на коже вынуждали хотеть его касаний, внутренний контроль рассыпался под натиском мужской силы жестокого редактора. Я старалась восстановить дыхание, которое раз за разом сбивалось, требуя больше воздуха. Отчаянно хотелось вернуться домой. Где я знаю, что делать, понимаю, на какой позиции нахожусь. А здесь…

— Теперь проверим твой ротик на работоспособность, — произнес мужчина, и внутри все похолодело, — иди сюда.

***

Нет! Я сжалась, словно пытаясь исчезнуть из его поля зрения.

— Аня, — голос редактора не оставлял шансов, — ко мне.

Самый тяжелый шаг в моей жизни, затем следующий. Казалось, что прошли годы, прежде чем я приблизилась к мужчине. С трудом осознавая себя в окружающем пространстве, еле удержалась и чуть не уперлась носом в его ширинку. Снова дурманящий запах дорогого одеколона. Алексеев явно тщательно следил за собой. Неужели я должна сделать минет этому мужчине? Сердце готово было выпрыгнуть и казалось, что грудная клетка его не удержит. Послышался звонкий звук расстегивающегося ремня.

От нервов губы высохли, я раз за разом облизывала их. Мужа ртом не ублажала с тех пор как… нервно сглотнула, изгоняя неприятные воспоминания. Опустив голову, стояла перед крупным мощным мужчиной, у которого наверняка член тоже достаточно большой. Или нет? Шахно, какого черта ты о его инструменте думаешь?

— Приступай. Покажи, что умеешь, — пальцы снова очертили мои скулы, затем резким движением схватили за волосы.

Я почувствовала, как мягкая головка коснулась губ и машинально их сжала. Однако в нем не было ничего неприятного. Муж в последние годы не особо следил за гигиеной, а этот мужчина явно уделял чистоте много внимания. От него исходил притягательный аромат. Настолько, что голова шла кругом. И я открыла рот, впуская в себя довольно большой инструмент. Он быстро уперся в горло, даже не помещаясь целиком. Пытаясь унять растущую панику, дернулась назад, но мужские руки крепко держали, не позволяя освободиться.

— У тебя горячий ротик, Аня, — прошептал Игорь, — привыкай быть в таком положении.

Но после этих слов мужчина отпустил руки, позволяя мне отдышаться. Будто давая призрачный выбор, которого по факту не было. Я сразу отвернулась. Внутри боролись насмерть два чувства: гордость, которую раз за разом втаптывали в грязь и нечто, что не поддавалось логическому объяснению. Жажда мужской силы. Возбуждение, которого не испытывала годами.

— Продолжай, как умеешь, — сказал мужчина.

Я повернулась и снова взяла его в рот, в этот раз пытаясь заглотить больше, впуская в горло. При этом начала работать языком, хотя очевидно получалось не очень хорошо. От тела Игоря исходил жар, которого хватило, чтобы распалить и меня. Он наполнял каждую клеточку, вынуждая активнее задействовать язык, проваливаться в бездну хаоса и полного отсутствия самоконтроля. Движение за движением, толчок за толчком внутри рушились выстроенные крепкие стены. Я переставала чувствовать себя жалкой, униженной, окуналась в сладостное ощущение пустоты. Внизу живота стремительно нарастало возбуждение, жаждущее ощутить большой член Алексеева внутри.

— Молодец, — от похвалы редактора я вся покраснела, но не выпустила его орган, продолжая свои неумелые ласки, — старательная девочка. За это полагается награда. И скоро ты ее получишь.

За дверью послышались шаги, внутри все сжалось от ужаса. Неужели сейчас кто-то войдет и увидит всё это? Нет! Однако жажда вырваться полностью перекрывалась сильнейшим возбуждением. Я должна убежать, скрыться, спрятаться! Но не могу. Раз за разом обхватывая губами член Алексеева, понимала, что, если бы была опасность или кто-то мог навредить, он бы среагировал.

Однако Игорь был расслаблен. Его энергетика передавалась и мне на глубинном животном уровне. Шаги приближались, а сердце колотилось сильнее. Но я продолжала. И чем яростнее сердце выбрасывало кровь в раскрасневшееся и пылающее тело, тем быстрее были эти порочные, резкие движения. Когда дверь открылась, мужчина резко отстранился. Кто-то вошел? Я не слышала криков или возмущений. Лишь мягкие шаги, стук каблуков по паркету.

— Уже начали? — до ужаса знакомый голос заставил в панике метнуться назад, но руки Игоря удержали меня, не позволив рухнуть на спину.

— Ну-ну, чего ты так испугалась? Макс не кусается. — он помог снова сесть на колени.

Но я дрожала, не в состоянии успокоиться. Первая реакция — прикрыться, была сразу же остановлена наручниками. Этот человек из шестнадцатой сейчас здесь, и он видел, как я… какой стыд! Реальность стремительно помогала психике заново выстраивать стены, разрушенные редактором. Кирпичик за кирпичиком, быстро и четко, защищая и охраняя. Я хочу домой! Шмыгнула носом, затем попыталась сдержать слезы от накатившего стеснения.

— Почему в белье? — наш гость был явно недоволен положением вещей.

— Пусть привыкнет, — сказал Игорь, отступая, но второй мужчина подошел и сел напротив, хватая мое лицо рукой, — ей и так непросто.

Его прикосновения не такие грубые и жесткие, но не менее требовательные. И снова этот дурманящий мужской запах. Они оба хотят меня… нет, нельзя. Я замужем! В этот раз внутренний голос звучал куда менее убедительно.

— Привет, малышка, — произнес незнакомец, — вот мы и встретились снова.

— Ты уже и кличку придумал? — слышала, как Алексеев улыбается.

Кличку? Я же не собака. Захотелось выругаться, встать и уйти. Но ягодицы словно приросли к полу.

— Значит, все-таки подписала, — он продолжал меня рассматривать, от чего к щекам начала стремительно приливать кровь, делая их пунцовыми.

— Я же говорил. Мы сможем договориться. Да, Анечка?

Я нехотя кивнула. Ни черта не вижу. Учитывая, что эти двое меня шантажируют, говорить о каких-либо добровольных началах точно не приходится. Но тело ныло и просило продолжения того, что начал Игорь. От ощущения мощной мужской энергетики смазка обильно текла по бедрам. Эх, Анька, неужели в тебе тоже есть похоть, которую так яростно порицала в книгах? Понимала, что мне понравилось делать минет своему редактору, а от того, что сижу почти нагая перед двумя мужчинами, распаляюсь похлеще лесного пожара.

— Что ж, малышка, пришло время избавиться от лишней одежды.

С моего лица мужская рука переместилась за спину. Один щелчок и стягивающее кожу белье перестало ощущаться. Он слегка приспустил лямки бюстгальтера, стянул чашечки, открывая возбужденные соски. Затем хлопнул меня по заднице.

— Приподнимись.

Я подчинилась, сама не понимая почему. Алексеев же лишь наблюдал. Закрытые глаза позволяли мне познать ощущения, о существовании которых раньше не догадывалась. Знала, что они смотрят, чувствовала импульсы, посылаемые мужчинами и с радостью принимаемые моим женским началом. Тем временем незнакомец стянул с меня трусики.

— Вся взмокла уже, — я слышала его улыбку, — что ж, нужно тебя наградить за такой смелый поступок. Вставай.

Я еле держалась на затекших ногах, но мужчинам было плевать. Один из них подтолкнул меня к столу. Когда пахом коснулась холодного дерева, силой нагнул над ним.

— Приступим, малышка.