Писательница по вызову

Екатерина Антонова, 2022

Что значит быть писателем? Создавать страстные и будоражащие душу читателей истории! Но как это делать, если жизнь скучна и однообразна, а брак трещит по швам? Казалось, что никак. Пока не получила непристойное предложение от собственного редактора, и в мою жизнь не вошли двое совершенно разных мужчин. Один – властный и доминирующий, а другой – молодой и дерзкий. С этого момента границы стираются, запреты становятся притягательными, а желания – откровенными и порой постыдными.От автора:Внимание, очень горячо! В тексте присутствуют элементы легкого БДСМ. ОднотомникХЭСодержит нецензурную брань.

Глава 8

Никогда еще атмосфера вокруг не казалась столь гнетущей. После того как меня поимели два мужика, с которыми не то чтобы близко знакома, оставалось лишь сокрушенно восседать в кресле напротив стола довольно курящего Алексеева. Макс же расположился на дальнем диване, который предназначался для важных гостей редактора. Игорь встал, подошел к стене, затем щелкнул выключатель и кабинет озарил свет яркой лампы. Я сидела голышом, прижимая к груди куртку, не в силах оторвать взгляда от коленей. Стыдно, страшно стыдно. После того как зарево вожделения погасло, я осознала, что натворила. По своей воле. Хотя нет.

— Куртка грязная, малышка, — сказал Макс, подошел и вырвал ее из моих рук.

Прикрылась ладонями, сжимая ноги. Почувствовала, как меня всю начинает трясти, от пяток до кончиков пальцев на руках. Хочу домой.

— Такое бывает, — сказал он, собирая мои вещи, — поначалу.

Втягивая носом их запах, задержавшись на трусиках, нагло улыбался.

— Ты восхитительна. Держи.

Я схватила белье и стала судорожно натягивать на себя. Затем джинсы, водолазку. С каждым элементом одежды будто облачала душу в броню, позволяющую вернуть былое равновесие. Но сделанного не воротишь. Открытость, которую испытала, пугала до чертиков. Я не хочу так себя чувствовать! Это гадко и омерзительно. Зависимость от тела, полный уход от реальности, граничащий с безумием. Одержимость во всей ее красе.

— У меня для тебя задание, — стальной голос Алексеева прорвался через пелену самобичевания, — шестая глава. Послезавтра жду ее у себя на столе. Дам подсказку. Твоя Агнес встречается со своим мужем, которого ей навязали. Попробуй описать их знакомство иначе. Он ее нагнул, изнасиловал…а что, если ситуацию рассмотреть с другой стороны? Эту другую сторону ты мне и предоставь. Дай Агнес шанс насладиться.

У меня не было слов. Лишь кивнула в знак согласия.

— И еще, Аня, — серьезно произнес Игорь, — мы ждем полного содействия и подчинения. Помимо сессий, тебе будет нужно кое-что делать. Регулярно выполнять небольшие задания.

С этими словами мужчина достал черную гладкую коробку небольшого размера и протянул мне. Легкая. Удивленно взглянула на редактора.

— Эта штука должна быть в тебе тогда, когда мы скажем. Вставляй ее перед каждой сессией.

Во мне? Я взглянула на коробку, не решаясь открыть. Но требовательные взгляды мужчин подталкивали дрожащие пальцы действовать быстрее. Внутри лежало виброяйцо. Небольшое, гладкое и розовое. Весьма приятное наощупь. Тут же уничтожила эту мысль, словно назойливое насекомое.

— Теперь оно — источник твоего удовольствия, — сказал Макс, — но есть одно правило. Каждый твой оргазм, малышка, должен быть согласован. Кончишь без разрешения, накажем.

— Поняла, — тихо сказала я, пытаясь собрать мысли воедино.

— Умница. Поехали, отвезу тебя домой.

— Я сама…

— Малышка, — голос Макса звучал угрожающе, — это не обсуждается.

Он галантно помог мне надеть куртку.

— Остаешься? — спросил блондин у Игоря, который не спускал с меня заинтересованного взгляда.

— Да, поработаю, — ответил тот.

Я же чувствовала себя куклой. Внутри толстыми стягивающими лианами росли противоречия. Эти мужчины разбили стену сопротивления, но она быстро выстраивала себя заново. Не знаю, что доставляло больше страданий — осознание того, что поддалась слабости или то, что заставили заниматься сексом с двумя мужчинами сразу. Знаю, что у многих есть подобные фантазии, но не у меня. Никогда.

Внизу ждала идеально чистая черная Ауди с тонированными стеклами. Макс не так прост, как погляжу. Он открыл дверь, приглашая сесть на пассажирское сидение. Внутри все было по-немецки сдержанно и стильно. Сидения покрывала черная мягкая кожа, которая приятно пахла. Но я по-прежнему чувствовала себя, как натянутая струна. Этот лоск, пусть и умеренный, не был моей стихией. Макс сел рядом и достал сигарету. Боги, неужели они оба — заядлые курильщики? Но как же сексуально это делают. Так, хватит!

— Почему ты так напряжена? Одного оргазма было мало? — он ехидно прищурился.

— Вы меня вынудили, — прошептала, не отрывая взгляда от лежащей на коленях сумочки.

— Правда? — ладонь мужчины легла на бедро, мягко его поглаживая.

Что он пытается показать? Эти прикосновения, как же они приятны. Но не имею права на подобные удовольствия, ведь…

— Не надо, пожалуйста. Я же замужем.

Он с силой сжал мою ногу, вызывая небольшой всплеск боли.

— И как часто ты с ним кончаешь?

Закусила губу в попытках унять ползущую по телу дрожь. Макс сильнее сжал бедро, я вскрикнула. Повернулась и увидела, что мужчина внимательно наблюдает. Некоторое время мы глядели друг на друга, не в силах оторваться. Словно первый, кто опустит взгляд, проиграет в игре без названия. Я чувствовала в голове нарастающую тяжесть, но принципиально смотрела прямо в синие глаза. Рука скользнула выше, к моей ширинке, затем пальцы медленно и аккуратно расстегнули пуговицу. Он же не собирается прямо здесь…

Схватила его руку, не позволяя проникнуть себе под джинсы. При этом все еще не отводя взгляда.

— Убери лапку, малышка, — протянул Макс, стряхивая мою безвольную ладонь и аккуратно залез прямо в трусики.

Опять этот жар. Хватит!

— Ты всегда так сильно мокнешь от принуждения? — он двумя пальцами проскользнул внутрь, затем начал потихоньку двигать рукой.

Я молчала. Ему меня не покорить, не такими низменными методами! Сжала ноги, но к сожалению, это лишь усилило ощущения. Методичные движения внутри быстро привели к желанию разрядиться. Стряхнуть ком, скопившийся почти мгновенно. И я сбросила взгляд. Проиграла. Откинулась на сидение и слушала стремительно бьющееся сердце, закрыв глаза. Сумочка упала в ноги.

— Вот так. Не нужно со мной сражаться, малышка, — его шепот проникал под кожу, электрическими разрядами стремясь к низу живота.

Макс то вытаскивал пальцы, то глубоко вводил их. Два, затем три. Подалась навстречу, чувствуя, как снова впитываю его энергетику. Хитрую, без силы проникающую внутрь. Растапливающую барьеры, словно кипящая лава. Легкое движение вокруг клитора, и я застонала.

— Громче, — приказал мужчина, — не сдерживайся.

— Ах, — было сложно выпустить всю тяжесть.

А вдруг кто-то услышит? Как вообще расслабишься в такой ситуации?

— Отпусти себя, Аня, — прошептал мне, касаясь губами шеи, — смелее, девочка.

— Да, — пискнула, затем выгнулась, принимая его все глубже.

— Умница, — Макс стал активнее массировать клитор, чередуя с глубоким проникновением внутрь.

Я и не знала, что женщина способна так намокнуть. Все трусики стали сырыми, касаясь разгоряченной плоти и отзываясь неприятным холодом. Внезапно посетило навязчивое желание снять их. Порвать, выкинуть и остаться перед ним совсем нагой. Чувствовала себя балансирующей на грани: от неземного блаженства до парализующего ужаса. Боялась своего тела, так сильно и ярко реагирующего на чужого мужчину, на собственные низменные желания. Но приближение оргазма выдавливало лишь бесстыдные крики, мольбы вставить пальцы глубже и трахать меня сильнее. Последний толчок вызвал вскрик, затем осела всем телом на дорогом кожаном сидении.

— Вот видишь, — прошептал он, — признай уже, что ты — лишь развратная и похотливая сучка, требующая удовлетворения. Знаешь почему? Потому что муж годами не давал тебе кончить. Игнорировал желания и не обращал внимания на потребности этого потрясающего тела. Я прав?

Почувствовала, как увлажнились глаза, а подбородок затрясся. Макс вытащил руку и облизал пальцы, один за другим. Показывая мне свое наслаждение.

— Но это поправимо. Твои соки восхитительны, малышка.

— Зачем вам это? Почему я? — старалась не смотреть на мужчину.

— А почему нет? — ушел от ответа, не давая ни малейшей зацепки.

***

Я словно бродила по темноте, пытаясь найти себя, вновь нащупать точки опоры. То, с каким наслаждением этот молодой мужчина облизывал пальцы, покрытые моей смазкой, вызывало новые спазмы внизу живота. Неужели снова? По дороге стояла тишина, затем Макс включил тихую расслабляющую музыку и даже не глядел в мою сторону. Неужели он прав? Давно прошло то время, когда Вадим смотрел на меня влюбленным взглядом, хотел при каждой встрече и пытался доставить удовольствие. Но я привыкла так жить. Спокойно, размеренно, без потрясений. Хотела ли яркого секса? Конечно.

И в глубине души понимала, что неудовлетворенность трансформировалась в отторжение. Я не хочу становиться такой, какой меня видит Макс. Что тогда в шестнадцатой, что сейчас он лишь играл. Демонстрировал, что эти длинные красивые пальцы могут делать с моим телом, уничтожая любое сопротивление. Постепенно приходила в себя, заполняя пустое сознание вопросами. Внезапно подпрыгнув в кресле, залезла в сумочку и достала телефон. Я же выключила его перед уходом. Во дела. Вадим звонил шесть раз.

«Предательница!»

Внутренний голос вопил, голосил и заглушал здравый смысл. Я изменила мужу. Впервые за долгие годы брака. И сделала это по своей воле. Осознание факта так и осталось в закоулках сознания. Я заткнула его, предпочитая верить, что все произошедшее — вина Алексеева. Его тонко сплетенные вокруг меня сети. Расставленные искусным охотником, хищником, коему нет равных. И Макс, отлично выполняющий роль доброго копа. Какой же он на самом деле? Такой же жестокий и беспринципный?

Когда мы подъехали, он заглушил мотор и взглянул в мою сторону.

— Есть еще одно условие. Никакой беременности.

— Но мы… — я захлебнулась в возмущении.

— Полгода потерпите, — бросил мужчина, доставая визитку и протягивая мне, — а по истечении срока возможно ты и не захочешь рожать от такого… в общем это отличный центр. Завтра же сходи туда, сдай все анализы и выбери подходящую контрацепцию.

— Это же…

— Все уже оплачено. Просто иди сразу к моему специалисту. Это проверенный гинеколог.

Я захлебывалась от ужаса, словно вновь и вновь теряясь среди осколков своей разбившейся размеренной жизни. Каждую секунду склеивала себя заново, как фарфоровую куклу, а эти мужчины с улыбкой ломали меня, заставляя вновь и вновь переживать чудовищную метаморфозу.

— Напомню тебе, малышка, — Макс схватил меня за подбородок и жестко рванул к себе, — ты — наша. Твое тело — игрушка. И мы не любим презервативы. Будем кончать в тебя, когда захотим и сколько захотим.

Он вложил визитку в мою дрожащую руку и отпустил. Жестокий. Возможно, даже жестче, чем Игорь. Но от его слов снова начала испытывать возбуждение. Схватив сумку, рванула из машины под издевательский смех Макса. Я попала в ад. Когда сзади рванул мотор «Ауди», обернулась и слегка отдышалась. Ладно, теперь смогу все обдумать в одиночестве. Возможно, и правда стоит начать предохраняться, без ведома мужа.

Поднявшись по лестнице, выровняла дыхание и наконец-то смогла осознать себя. Перед железной дверью нашей с Вадимом квартиры почувствовала, будто все ранее произошедшее — лишь страшный кошмар. Память стремительно стирала реальность этих гадких событий, будто превращая в красочную акварельную картину. Теперь необходимо постараться вернуться к нормальной жизни. Открыв дверь, почувствовала запах свежего хлеба и выпечки. В желудке все заныло, ведь так и не поужинала. Из кухни высунулся муж в фартуке.

— Привет, я тебе обзвонился. Совсем заработалась? — необычно нежный голос Вадима заставил напрячься.

И тут я вспомнила, что он просадил все наши сбережения. Метнув злобный взгляд, постаралась попасть в ванную, но супруг перегородил дорогу, сминая меня в объятиях.

— Ты вся дрожишь, опять редактор что-то сказал?

От обиды захотелось разрыдаться. Рядом с мужем было так тепло, спокойно, хоть и не волнительно. Тонула в этих ощущениях, постепенно размякая, как печенье в горячем чае. Прорвавшись в ванную, все-таки смогла отдышаться, затем взглянула на домашние вещи. Мягкий плюшевый комбинезон, тапочки. Распустила волосы, смыла косметику, подмылась. Все лоно и бедра были мокрыми, напоминающими о нежеланном вторжении внутрь двух мужчин. Сидя на краешке ванны осознавала, что во мне были оба. Два члена нещадно трахали, двое губ ласкали и кусали, две пары рук сжимали бедра и грудь. Взглянула в зеркало. Почему-то слова Макса о моем теле не давали покоя. Ну и где оно потрясающее?

Коснувшись соска, почувствовала легкую волну, проникающую в самый низ живота, заставляющую киску снова увлажниться. Сжав его, слегка застонала. Снаружи послышался громкий стук. Приятное чувство будто лопнуло внизу, разгоняя горечь по телу.

— Ань, выходи, давай поговорим.

Вадим накупил продуктов, приготовил ужин, чем несказанно удивил. Мой супруг ненавидел супермаркеты, предпочитая проводить выходные за компьютером. Я прошла на кухню, вдыхая аромат пряностей, свежего теста. Когда села за стол, он пододвинул ко мне горячий пирог с курицей. Муж умеет готовить? Шесть лет этого не показывал.

— Слушай, — виновато произнес, разливая вино по бокалам, — я должен признаться.

Кажется, догадываюсь, в чем.

— Я совершил ошибку и думал, что потерял все наши деньги. Только не кричи сразу, дай рассказать. Да был идиотом и уже было подумал, что конец, но вдруг бабки вернулись на наш счет. Представляешь?

Неужели… я вспомнила хитрый взгляд Алексеева. Благодаря ему удалось избежать катастрофы? Я почувствовала, как пропадает аппетит и память вновь воскрешает этот развратный вечер. Нет, пожалуйста! Неужели и правда нет выбора? Сжала губы, затем осушила бокал вина целиком. То есть Игорь этим показал, что настроен серьезно.

— Даже не прикрикнешь? — подозрительно уточнил Вадим.

— Я хотела дать тебе шанс, — нужно срочно выпутываться из ситуации и избавиться от назойливого внимания супруга, — поэтому не буду ругаться или кричать. Очень устала.

— Это чудо какое-то. В общем, в сад этот бизнес, пойду завтра на два собеседования. Деньги оставлю на машину. Надо же будет малыша возить, — он мне подмигнул, — и прости меня. Я был не прав. Давай вместе обследуется.

Я вылупилась на супруга, пытаясь понять, не подменил ли редактор и его. Может быть, клонировал? Странные слова. Это явно не мой муж. Но радости не испытывала.

— Тебе в последние годы было глубоко на меня плевать, — тихо сказала, пытаясь взять себя в руки, — с чего такие перемены?

— Когда чуть не потерял деньги, — сказал Вадим, поглощая пирог, — я так перепугался. Что разочарую, и ты уйдешь. Ань, ты ведь — успешная писательница. Куда мне до тебя?

— Ерунда, ты ведь программист. Умный, талантливый, — каждое слово давалось с большим трудом, — и даже вон, повар, оказывается.

Все снова запутывалось. Мне нужно время, хотя бы немного. Чтобы разобраться в себе, понять дальнейший вектор движения и принять тот факт, что теперь я и правда — игрушка для двух жестоких доминантов.