Белая крепость

Егор Калугин, 2022

Жизнь школьника Олега Печегина меняется в одночасье, когда с ним происходит цепь удивительных событий. Он становится невольным участником героической обороны Белой крепости, о которой читал в древней летописи. И только от него зависит выстоит ли русский город перед иноземным войском, идущим покорять поглощенную смутным временем Россию.

Глава 2. В которой друг бросает друга в разгар кавалеристской атаки

На белых крепостных стенах тревожно алел закатный свет неба.

— Гусары! Гусары идут! — закричал Олег, подняв саблю.

Сабля была спортивная, с обломанным острием.

— Где? — вытянул шею Вовка.

— Видишь, там? — Олег клинком указал в край пустыря, где кончались черные кусты и виднелся край заснеженной дороги. — Разворачиваются лавой!

Вовка пригляделся, но ничего кроме зелёного «Жигули» с горящими фарами не увидел.

— Точно? — спросил он с сомнением.

— Не видишь? — разгоряченно крикнул Олег. — А крылья у всадников не видишь? А лес поднятых копий?

И вскочил на кромку снежного редута:

— Сомкнуть ряды! Колья ставь!

Вовка был единственным, кому команда могла предназначаться, и он только сжал крепче толстую палку, служившую ему оружием.

— Чего застыл? — обернулся к нему Олег. — Вперёд редута становись! Пушки — то-о-о-овсь!

Вовка бросил палку и сел в снег.

— Намётом пошли! — вглядывался вперёд Олег. — Уже «Dalej!»^[1] кричат! Слышишь?

— Не слышу, — внятно проговорил Вовка.

— Да как не слышишь? — снова обернулся к нему Олег. — Ты чего?

— Ничего, — буркнул Вовка.

— Пехота, прикрывай редут! — грозно махнул саблей Олег. — Сейчас ударят! Рысью идут, ну!

Вовка вздохнул:

— Никого там нет.

— Что? — поднял брови Олег.

— Надоело, понял? — Вовка поднялся. — И не пехота я тебе…

— Как не пехота? — ахнул Олег такому нарушению дисциплины перед летящей в атаку конницей.

— А так, — неприятно усмехнулся Вовка. — Как дурачки, всё в войнушку играем…

— Это не войнушка! — нахмурился Олег. — А историческая реконструкция!

— С палками, что ли? Вдвоём?

Вовка с неприятной усмешкой принялся деловито отряхивать рукавицами снег с куртки:

— Чего-то выдумываем всё, играемся… люди уже смеются…

— Это, что за люди смеются?

— Наташка… и вообще… все в школе нас дурачками считают…

— Вообще у нас с тобой клуб исторической реконструкции, забыл?

— Ага, из двух человек… клуб, ха-ха…

— Есть ещё Колька, — машинально бросил Олег. — Вот выздоровеет и придёт…

— Да он соврал, что болеет. Сам в кино в Томкой пошел.

— Врёшь!

— Да чего ему врать? Он нас с Наташкой звал. На «Человека-Паука» в три «Дэ».

Усмешка не сходила с его губ и здорово раздражала Олега.

— Мы ведь договаривались, — проговорил он подрагивающими от обиды губами. — Соберём оружие, пошьём форму, пищали сделаем, как у стрельцов… будет настоящий клуб! Будет! Главное — начать. А?

Вовка слизнул снег с рукавицы:

— Детство всё это, — вздохнул, — взрослеть пора… уже десятый класс, ей-богу, а всё как дети.

— Да этим и взрослые занимаются!

Вовка совсем язвительно поглядел:

— Вот и этим… взрослым твоим тоже… пора взрослеть. Делом бы занялись, а то игрушки всё… пушечки, сабельки.

И пошёл.

— Ты куда? — ошеломлённо выкрикнул Олег ему в спину.

— Домой, — бросил тот, не обернувшись.

— А гусары? — в голос Олега прорвалась обида. — Атака ведь идёт! Порубят нас!

Вовка махнул рукой. И пошёл дальше.

— Меня ведь убьют! — громче крикнул Олег. — Слышишь?

— Не убьют! — крикнул тот. — Выдумывай меньше!

И обидно рассмеялся.

Олег смотрел ему в спину, пока Вовка не скрылся за деревьями. Всё ждал, что тот одумается. И только когда остался один на пустыре, сел на край снежного редута, который вдвоём с другом нагребали полдня.

Оглянулся туда, где только что разворачивалась для атаки грозная хоругвь крылатых гусар. Там ничего уже не было. Только кусты, только снег. Край черной дороги с нечищеными обочинами. Желтый автобус третьего маршрута, такой обыкновенный, что хотелось закрыть глаза и уснуть. Улететь куда-нибудь.

Небо затянули сиреневые сумерки, зажглись в парке фонари. Тянуло влажным весенним ветром. Полетел лёгкий, словно пух, снежок. Автомобили на дороге разъехались куда-то. Было безлюдно и тихо.

Домой идти не хотелось совсем. Едва он представил, что поплетётся сейчас один через тёмные дворы со сломанной саблей в руке, что как обычно будет пить чай и сядет за компьютер изучать старинное вооружение, и будет всё как всегда, словно в обыкновенный будничный день, ему стало тошно.

«Буду сидеть, пока не замёрзну, — решил про себя. — Друзья, называется…»

И самым обидным было, что он чувствовал — прав был Вовка. В какой-то неприятной и пока неприемлемой части был прав. Получалось, он ушел взрослеть, а Олег остался. Зачем?

С пугающим удовольствием он отметил про себя, что промокшие в сапогах ноги прилично озябли.

— Замёрзну, — проговорил он и расстегнул бесстрашно куртку, — будет знать тогда…

Что будет знать Вовка, когда он замёрзнет, Олег придумать не успел.

Примечания

1

Вперёд! (польск.).