Все целовались с Мишей

Евгения Пилёвина, 2023

[ЧЕРНОВИК][ПРОХОДИТ РЕДАКТУРУ][РАСЧЕТНАЯ ДАТА ПУБЛИКАЦИИ – 1 АПРЕЛЯ 2024]У Киры никогда не было сестры. У нее так же никогда не было отца и парня. Это лето станет для нее во многом первым – первая любовь, первая поездка на лошади, первые ошибки и первые серьезные выборы.Это лето все расставит по местам.

Глава 3

Кира проводила утро и весь день в компании Лизы. Оказывается, она неплохо готовила. У Лизы вышла отличная каша, Кира пожарила яйца, и так вдвоем они сообразили завтрак. Отца Кира так и не увидела: он ушел до того, как они проснулись.

Потом они готовили обед. Лиза опять спрашивала про ногти, а когда Кира взяла нож и картошку, ее глаза совсем округлились.

— Может, лучше я? — спросила Лиза, многозначительно указывая на Кирины длинные острые ногти.

— Не, лучше морковку потри.

Лиза пожала плечами.

— Слушай, ты же весь вечер с парнями тусила, да?

— Ну, — Кира кивнула.

— И как они тебе? — Лиза достала терку. — Кто больше понравился?

Кира опешила; брови поднялись и собрали складки на лбу, а глаза забегали.

— Никто, — буркнула Кира.

— А что так? А как же Леша? Леша всем нравится.

Кира выдавила из себя тихое “эээ”. Леша — это тот, который играл на гитаре и пел. И рок-звезда. И подкатывал к ней, пока Миша не сказал, что лучше так не делать.

Кира помотала головой.

— Нет.

— А что?

— Максимально неприятный.

— Все мои подруги от него в восторге, — фыркнула Лиза.

— А сама?

Лиза поморщилась.

— Он меня как-то… — она многозначительно помолчала и качнула головой. — Ну, там… Вот эти всякие ваши приколы после концертов.

— У нас нет никаких приколов после концертов. А у вас?

— У Леши каждый раз какие-то приколы.

Лиза села на стул и обняла колени. Кира стала крошить картошку, ожидая продолжение истории.

— Ну? — спросила она.

— Что ну? — переспросила Лиза.

— Ну, он тебя там… Дальше-то что? Какая развязка логическая у этой истории?

— Да никакая. Он меня зажал там чото туда-сюда. Ну я и говорю, Леша, иди, — и она назвала точное направление, куда его отправила.

— И он пошел?

— Как же, я ему в нос дала. Потом отстал, да.

Помолчали. Кира закинула картошку в суп.

— Следующий по популярности у девочек — Матвей.

Кира сдвинула брови.

— Точно? А Миша куда в этом рейтинге потерялся?

— Приезжает редко, вот и потерялся.

— А Максим?

Зазвонил телефон. Кира едва не подскочила от страха.

— Они не общаются, — коротко бросила Лиза.

Кира подняла телефон. Звонил Миша. Она сверилась со временем. Еще не пять.

— Алло?

— Доброе утро, — судя по голосу, он только проснулся; потянулся. — Все в силе?

— Да.

— Хорошо. Я буду в пять. Пойдем в кафешку?

— Как хочешь. Мне надо быть красивой?

Лиза изогнула бровь и встала со стула. Она подошла к сестре и прислушалась к разговору.

— Ты и так хорошенькая. Но я буду рад, если ты нарядишься или накрасишься.

Кира медленно вдохнула и кивнула.

— Хорошо. Увидимся.

— Давай.

Когда Кира отняла телефон от уха, Лиза прошла к столу. Они обе сделали озадаченные гримасы, и Кире снова показалось, что она смотрит в зеркало.

— Миша, значит, да?

Лиза спросила это так, будто это было плевком в их сестринство, будто они о чем-то договаривались, или Миша был странным задротом с прыщами и в очках или каким-то другим, какого бы никто никогда не выбрал. Киру это укололо; но в то же время она поняла, что это укололо и Лизу тоже.

— Серьезно? — снова спросила Лиза.

По ее взгляду Кира поняла, что Лизе он нравится. Делать ничего с этим она не собиралась. Говорить или показывать, что догадалась, — тоже. Во-первых, Миша позвал ее, а не Лизу, а во-вторых, если она даже сказать об этом не может прямо, о чем речь?

— Серьезно что? — спросила Кира.

— Миша?

Кира тяжело вздохнула.

— Ну. И?

— Ты реально идешь с ним на свидание?

— Господи, да что не так? Он урод? У него бородавка на жопе? Почему ты говоришь это так, будто я потом не смогу отмыться от этого позора?

Лиза промолчала. Кира проверила суп.

— Жарь морковку, — сказала она. — И объясняй, что не так.

— Да нет, ничего особенного…

Лиза невозмутимо кинула лук на сковороду. Кира скрестила руки на груди. Лиза молчала; она мешала лук, он тихо шкворчал. Она закинула морковь.

— Просто скажи, что он тебе нравится, и мы закончим с этим.

Лиза едва заметно вздрогнула. Если бы в этот момент она на мгновение не замерла, Кира бы даже этого не заметила. Лиза медленно развернулась, пытаясь сохранить на лице невозмутимое выражение, но получалось не очень.

— Почему ты так решила?

Кира тихо хрюкнула от смеха.

— Да нет, ни почему. Я пойду. Закинь овощи, и через семь минут выключи. Можешь есть.

— А ты?

— Я не хочу. Потом поем, — Кира несколько мгновений помолчала, а потом в ней взыграло желание уколоть сестру. — К тому же, мы с Мишей собирались выпить кофе.

Она сказала это совсем по-крысиному, а потом сделала обычное лицо и выдохнула. Лиза начала закипать, но не успела сказать ни слова, как Кира снова заговорила:

— Ладно. Если серьезно. Если он правда тебе так сильно нравится, я могу его продинамить, и ты попытаешься его подобрать. Стандартная схема, бла-бла-бла, я так скинула ухажера своей подруге. Знаешь, что случилось? Ничего. Они расстались через две недели. Но если ты хочешь…

— Кто тебе сказал, что он мне нравится? — оскалилась Лиза; Кира обезоруженно подняла руки и отступила.

— Никто. Мне просто так показалось. Нет так нет. Мое дело предложить. Все. Через семь минут выключи.

Кира скользнула на лестницу и поднялась к себе. Свет заливал все еще пустующую комнату; чемодан теперь прятался за дверцей шкафа, но еще не все вещи из него переехали на вешалки. Худой шкаф сиротски пустовал, Кира потянулась к шортам.

***

Когда она спустилась, Лизы уже не было; Миша ждал в коридоре. Он был при хорошо пошитом костюме, в туфлях, даже уложил волосы. Кира даже немного устыдилась коротких шорт и легкой рубашки, накинутой поверх топа. Внезапно голые коленки показались слишком вульгарными на фоне Миши в идеально выглаженной рубашке. Кира замерла в нескольких шагах от него, и Миша скользнул по ней удивленным взглядом.

— А ты чего такой… — тихо начала Кира, стыдливо сцепив руки за спиной. — Красивенький?

Его губы растянулись в улыбке. Он убрал телефон в карман брюк и протянул ей руку.

— Веду девочку на свидание. Пойдем.

— Может, мне стоит, — Кира указала за спину. — Переодеться, я не знаю? А то мы выглядим как бизнесмен и школьница.

Миша покачал головой. Он тихо шепнул, что он думает о том, как они выглядят, и Кира смущенно хихикнула. Было забавно, что при ней он позволяет себе такие крепкие выражения; если отец об этом узнает, ему точно не понравится. Да и если он узнает, что Миша позвал ее на свидание, тоже наверняка будет недоволен. Интересно, расскажет ли ему Миша?

Как только он усадил ее в машину, она закинула ногу на ногу и отклонилась в мягком кресле. Миша сел за руль и обернулся к Кире и наклонился к ней, рассматривая ее лицо. Они молчали несколько секунд, прожигая друг друга глазами. Кира все еще хорошо помнила, чем это закончилось в прошлый раз; она скуксилась и отвела взгляд. Миша игриво щелкнул ее по носу и завел машину.

Ехали в тишине; Миша просто молчал, а Кира боялась его отвлекать. Он сосредоточенно смотрел на дорогу и иногда поглядывал на Киру. Она смущенно отводила взгляд, а Миша беззлобно посмеивался над ней, щипая ее то за ногу, то за бок. Кира ударила его по рукам.

— Ты, вроде, еще вчера был не уверен, что тебе можно меня трогать, — с наигранной строгостью сказала она.

— Моя неуверенность сошла на нет, — улыбнулся он и бросил на нее короткий взгляд. — А чего ты ожидала от свидания?

— Честно? — вдруг посерьезнела Кира, и Мишу это даже немного удивило. Она заметила, как его лицо вытянулось, и он утвердительно кивнул. — Что меня покормят.

Она сделала детский голос, и Миша фыркнул.

— Сэндвичи подойдут или нужно что-то более существенное? — спросил он, и Кира тут же стала отнекиваться.

— О, нет, — заговорила она, — ты совсем не должен…

— Сэндвичи, — оборвал он ее, — подойдут или нужно что-то более существенное?

Кира помолчала. Она скуксилась и надула губки, вроде как обиделась. Хотя потом она поняла, что обижаться в сущности было не на что, поэтому тихо буркнула:

— Подойдут, — и затихла.

Миша удовлетворенно кивнул, легонько ущипнул ее за ногу и откинулся в кресле, продолжая вести машину. Кира решила, что если она не отреагирует, он прекратит ее щипать. Не тут-то было. Миша, не добившись от нее реакции, стал только сильнее напирать; Кира усиленно продолжала не обращать внимания, надеясь, что он отстанет.

Потом ей показалось, было бы лучше, если бы она закричала или заплакала. Миша щипал ее за ногу, за бок, трепал за щеку, пытаясь привлечь ее внимание. Миша остановил машину у парка; двери еще не открылись, он потянул Киру на себя и вцепился в ее ребра, щекоча ее до смерти. Кира заверещала и заерзала в его руках, она спрятала раскрасневшиеся щеки на его плече; и Миша тоже, насытившись ее истерическим смехом, уткнулся носом в ее шею. Он с упоением вдохнул запах ее духов и кожи и горячо шепнул ей на ухо:

— Вкусно пахнешь.

Кира тихо пискнула, когда его руки скользнули по ее спине вниз, и еще раз пискнула, когда он выпустил ее из объятий.

— Посиди минутку, — сказал Миша, вышел из машины и открыл Кире дверь. Он подал ей руку. — Пойдем.

Кира неуверенно вложила ладонь в его. Миша крепко сжал ее руку, потянул на себя, и вот она уже стоит в его объятиях — снова. Хлопнула дверь машины.

— Эм, — смущенно промычала Кира. — А ты мне всегда так ручку подавать будешь?

— Будешь часто со мной кататься — буду.

Он держал ее крепко. Кира отступила назад, и Миша послушно отпустил ее; он повел ее за собой, будто не обнимал только что. Кира засеменила за ним; ей казалось, щеки все еще пылают, а шея горит от его жаркого дыхания.

Миша притормозил, поравнялся с Кирой и окинул ее беглым взглядом.

— Как я выгляжу? — сразу же спросила Кира, желая узнать, не красные ли у нее щеки. Миша улыбнулся; он провел пальцами по ее волосам, убирая волосок, прилипший к блеску на губах. Кира облизнула губы.

— Отлично, — сказал он. — Часто ходишь на свидания?

Кира зарделась; она опустила голову, желая спрятать румянец, и Миша откинул ее волосы на плечо, чтобы видеть ее лицо. Она еще не научилась отвечать на такое, а задавать такие вопросы не умела и подавно. Она отвернулась и скуксилась, как дитя.

— Когда зовут — тогда и хожу.

Миша хохотнул.

— И когда было последнее?

Кира нахмурилась.

— Никогда, — буркнула она. Миша изогнул бровь; он-то думал, девочки из Петербурга рано начинают ходить на свидания, и ходят на них очень часто. — Меня мама не отпускает.

И тут для него стало все ясно.

— Ну, знаешь, да, — сказал он. — Была бы у меня шестнадцатилетняя дочь, я бы ее тоже на свидания не отпускал.

Кира покосилась на него. Кожа ее была белой как фарфор; ей только казалось, что она краснеет, но щеки горели.

— Отцу моему ни слова, — пригрозила она; вышло скорее игриво.

— Я подумаю, — хмыкнул Миша. — Итак, — у него резко сменилось настроение, и он теперь весь целиком обернулся к Кире, — Лиза уже успела показать тебе город?

Кира снова фыркнула; они называют эту деревню “городом”.

— Не очень.

— Тогда выпьем кофе, съедим по сэндвичу и погуляем?

Кира пожала плечами.

— Пойдет, — сказала она. Для ее первого свидания более чем достаточно. Честно сказать, она даже не представляла, что на свое первое свидание она пойдет с парнем в костюме.

Миша вел ее через парк и через улицы старых домов, лепнина под крышами осыпалась без реконструкции, но балкончики и фасады все еще сохраняли былое величие.

— Мы в центре восемнадцатого века, — сказал Миша. — Если тебе нравится такая эстетика, можем зайти в булошную, — Киру позабавило, как он коверкает это слово. — Или пройти чуть дальше, там будет стандартная кофейня.

— Не думаю, что подхожу для булошной, — Кира передразнила его манеру говорить это слово, и Миша рассмеялся.

— Тогда пойдем похаваем в нормальной кофейне. Но сюда мы с тобой как-нибудь заглянем. Кофе у них не очень, а вот мясо и десерты — огонь.

Миша повел ее вниз по улице, продолжая рассказывать, какая там была утка, просто пальчики оближешь. Они спустились к началу улицы, и внезапно за углом выросли крупные городские кварталы, которые так умело были спрятаны за лесными насаждениями и высокими фасадами старинных зданий. Кира удивленно замерла посреди улицы, и Миша коротко коснулся ее плеча.

— Что такое? — спросил он. — Это новая застройка, да. Тут не так давно все рухнуло. Но ничего, видишь, отстроили заново.

На первом этаже новенькой пятиэтажки два входа занимала кофейня. Вернее, с одного входа это была кофейня, а с другого — ресторан; Миша сказал, это все принадлежит одному человеку.

Он открыл перед ней дверь; она не ожидала, что пойдет на свое первое свидание с парнем, который будет открывать перед ней двери. Наверное, это первое и лучшее свидание в ее жизни. Миша мягко подтолкнул ее в спину. Кира шагнула за порог; интерьер напоминал ей ее любимую петербургскую кофейню. Голые покрашенные стены, большие окна, книжные полки, в воздухе витал запах кофе и лофта. Играл какой-то попсовый рок.

— Садись, — сказал Миша. — Какой кофе взять?

— Любой, — ответила она.

Кира проплыла мимо стульев и столов к диванчику и опустилась рядом с подушкой, подоткнув ее под спину как поддержку поясницы. Она сложила руки на деревянной столешнице, ноги поставила на толстые железные ножки стола. От стены пахло камнем и краской.

Через минуту Миша отодвинул стул и сел, сложив локти на столе. Он прижал чек телефоном и поднял глаза на Киру. Как же он пронзительно каждый раз смотрел на нее; Кире тяжело было выдержать его взгляд, и она смущенно потупилась. Воркующая через стол от них парочка смущала еще больше; тихая музыка заглушала их слова, но то, как они пожирали друг друга глазами не могло остаться незамеченным. Кира посмотрела теперь в другую сторону, и сидящие там две девочки ее успокоили; у них было два картонных подноса — один пустой, один с сэндвичем, одна из девочек напряженно смотрела в маленький ноутбук и что-то там тыкала, вторая ела и наблюдала.

Миша отвлек ее; постучал по столу, и она как глупая кошка повелась. Миша усмехнулся и продолжил играть с ней, стуча по столу то тут, то там. Ей было стыдно, что она поддается на эту игру. Кира протянула руку и как кошечка попыталась накрыть его руку, которой он стучал по столу. Миша уклонился и накрыл ее ладонь своей. Кира хмыкнула. Он поднял ее ладонь и сплел их пальцы, поглаживая мягкую кожу.

— Если весь этот цирк был, чтобы взять меня за руку, — деланно безразлично фыркнула Кира и потянула руку из его.

— Был? Цирк только начался.

Он держал ее крепко. Принесли кофе; Миша отпустил ее. Перед Кирой поставили картонную коробочку с сэндвичем, разрезанным пополам и нанизанным на шпажку. Он был намного больше, чем то, что она представляла при слове “сэндвич”. Толстый кусочек ветчины между двух зажаренных хлебушков и стекающий соус.

— Что взял? — спросила Кира, указывая на стаканчик с кофе.

— Раф с малиной и белым шоколадом. Подумал, тебе понравится.

— А себе что взял?

— Раф, — Миша откинулся на спинку стула. — С малиной и белым шоколадом.

Кира тихо хрюкнула от смеха и прикрыла рот и нос ладонью. Она пригубила кофе.

— Вкусно. Просто признайся, что взял тот, который тебе нравится.

Миша улыбнулся.

— Ешь, — коротко ответил он.

Кира снова смерила взглядом огромный сэндвич и наклонила голову, примеряясь, с какой стороны лучше к нему подступиться. Миша вынул шпажку из своего сэндвича и принялся есть.

Кира смущенно жевала, прикрывая рот ладошкой. Миша специально старался не смотреть на нее, но в глубине души его веселило, как Кира мило стесняется того, что жует. Но больше, чем веселило, ему не хотелось, чтобы она подавилась, поэтому приходилось смотреть в сторону.

Парочка, сидящая через стол, резко встала, и Кира испуганно вздрогнула. Она проследила, как они целуются, заметно скорчилась и проводила их озадаченным взглядом, когда они уходили. Потом она наткнулась глазами на Мишу; он уловил ее озадаченность и тоже обернулся, пытаясь разглядеть уходящую парочку.

— Что такое? — спросил он, и Кира помотала головой. — Гулять пойдем? Или хочешь тут посидеть?

Кира спряталась за глотком кофе и пожала плечами, допила кофе и молча поднялась из-за столика. Миша поднялся вслед за ней и протянул к ней руку, чтобы поймать в объятия. Кира игриво увернулась от него и прошла к выходу; Миша вышел за ней.

— Скажи, — попросила она, — как так вышло, что ты мнишь себя другом моего отца?

— Ну, — фыркнул он, — вообще мы с ним и правда хорошие друзья.

Кира недоверительно покосилась на Мишу.

— Мы познакомились, начали общаться. Потом я повзрослел, мы отлично общаемся, твой батя душевный мужик…

— И он, конечно же, — иронично начала Кира, — поймет и поддержит тебя в твоем решении ухаживать за его дочерью.

Миша тихо хмыкнул и наигранно приложил ладонь к губам.

— Вряд ли.

Помолчали; они шли по оживленной центральной улице. Деревня оказалась намного больше, чем Кира себе представляла, — и больше, чем ей поначалу показалось. Некоторые люди странно косились на них, некоторые отводили глаза. Когда им открылся вид на главную площадь — квадратный кусок земли с памятником в середине, Кира замерла. Миша взял ее ладонь.

— А это что? — с опаской спросила она.

По площади рассекала оседланная лошадь. По ветру развевался какой-то бумажный мусор; ветром к ногам Киры принесло один лист, и тогда она поняла, что это не мусор, а маленькие рекламки. Кира присела на колени и подняла ее. Конный клуб, обучение верховой езде, занятия с тренером. Миша сжал ее руку и потянул к себе.

Лошадь совершила длинный прыжок, будто перепрыгивала через невидимый забор, и встала на дыбы. На мгновение она замерла, будто это не лошадь, а памятник Георгию Победоносцу; ее всадник качнулся вперед, лошадь снова встала на ноги. Всадник потянул поводья; лошадь развернулась и припустила галопом прочь. На асфальт медленно оседали рекламки конного клуба. Люди подбирали. Одна была в руках у Киры. Они с Мишей стояли молча под дождем из бумаги.

— А его не оштрафуют? — спросила Кира.

Миша пожал плечами.

— Плохо помню, чтобы хоть кого-то штрафовали. Да и если оштрафуют, у него одно занятие стоит как десять таких штрафов. Не обеднеет.

Кира снова опустила взгляд в рекламку, чтобы посмотреть адрес. Когда-то она хотела заняться конным спортом, но мама не пустила, потому что она может слететь с лошади. Кира протянула Мише рекламку.

— Это далеко?

Миша качнул головой, даже не взглянув в бумагу.

— Минут сорок.

— Ты даже не посмотрел, — обиженно пробурчала она.

Миша погладил ее по голове, чуть наклонился и поцеловал в лоб. Кира недовольно заурчала и отвернулась; Мишу это повеселило, он обхватил ее за талию и прижал к себе, тихо шурша ей на ухо. Когда она начала визжать, он отпустил ее.

— Если хочешь, я свожу тебя туда.

У Киры глаза засияли; она не хотела показать, что и правда туда хочет, но Миша все понял по ее заинтересованному взгляду.

— Ты уже ездила верхом?

— Нет.

— Тогда в следующий раз идем кататься на лошадках?

Кира промолчала. Она отвела взгляд, стараясь не показать, что она очень хочет попробовать еще раз. Миша тяжело вздохнул.

— Кира, — позвал он ее, и она повернулась. — Помнишь, о чем мы договаривались?

Она кивнула.

— Я не телепат. Ты хочешь?

— Хочу, — буркнула Кира, и на губах Миши тут же расцвела широкая улыбка. Он сцапал ее в объятия, прижимая к широкой груди, и поцеловал в висок.

— Умница, — горячо выдохнул он. — Домой? Или еще рекламки пособираем?

Он подал ей руку, когда усаживал в машину. Перед тем, как завести, он снова долго-долго смотрел на Киру, а она долго-долго смотрела в ответ, отклонившись назад. Пока он был в соседнем кресле, она была в безопасности. Он помотал головой и завел машину.

Почему-то Кире показалось, что приехали домой они быстрее, чем от дома доехали до парка. Вечерело, солнце садилось. Миша щелкнул Киру по носу, вышел из машины и открыл ей дверь. Она колебалась перед тем, как подать ему руку. Она чувствовала необычный для себя трепет, зная, что через мгновение окажется в его объятиях. Ее и пугало и влекло это одновременно. Она и хотела этого и в то же время хотела сбежать, чтобы он не прикасался.

Кира подала ему руку. Миша потянул ее на себя; хлопнула дверь машины, и вот Кира снова стоит, прижатая к его широкой груди. У нее перехватило дыхание, когда он наклонился к ней, и она отвернулась, спрятав нос на его плече. От него пахло табачным одеколоном и пеной для бритья. Миша коснулся щекой ее щеки, оставил на ней невесомый поцелуй и тихо спросил:

— Может, я заслужил благодарность?

Кира тихо пискнула и еще глубже спряталась в его объятиях. Сердце забилось быстрее в трепетном ожидании; щеки у нее пылали, а губы уже начало покалывать от желания. Она прикусила губу и прижалась к его груди. Если он полезет целоваться, она закричит. Очень тихо. А потом он ее поцелует.

— Хотя бы в щечку? — стал выпрашивать Миша, плотнее сжимая вокруг нее кольцо рук.

Кира промурлыкала что-то невнятное, приподнялась на цыпочки и оставила влажный жгучий поцелуй на его щеке. Миша поймал ее взгляд, и Кира на мгновение замерла. Он ослабил объятия, Кира выскользнула из его рук и отступила на несколько шагов. Сердце все еще бешено стучало в ее груди. Она сглотнула и облизнула губы.

— Ну все, пока-пока, — она помахала ему.

— Увидимся, — он улыбнулся ей. — Звони, пиши. Номер мой у тебя есть.

Он дождался, когда она войдет в дом. Кира медленно отступила от него и скрылась за дверью. Она скинула обувь и оперлась спиной о стену.

Они договаривались быть честными друг с другом, а она не была готова быть честной даже с самой собой.