Меримусса – любовь повелителя, или Путь в новый мир

Евгения Олеговна Кочетова, 2020

Лиони теряет матушку. В доме появляется мачеха, с которой у нее отношения не складываются. Она намеревается отдать героиню замуж за богатого, но пожилого друга, тогда как Лиони повстречала молодого мореплавателя. Однако свадьба с юношей не состоялась, и мачеха обманным путем выдает Лиони за банкира. Супружеская жизнь с пожилым становится для девушки пыткой, и героиня решается на побег с братом, которого пригласили в далекий край на работу. Бросив всё, Лиони оказывается на новом месте в доме незнакомых людей. Отсюда начинается ее долгий, но увлекательный путь к истинной любви, навстречу вечному счастью сквозь трудности и преграды.

Часть 3

1

Добравшись по компасу и ориентиру к водоёму, Джим привязал друга и направился к воде, а Лиони не спешила, воодушевлённо рассматривая округу. Природа была прекрасная, приятно шумела листа на свежем, но уже тёплом ветерке, колыхавшем её светлую шляпку и платье. Проснулись птички, они щебетали и порхали в пропитанном умиротворённой и живой энергией воздухе. Необычайная, непонятным образом завораживающая атмосфера витала в этом особенном мире; царила долгожданная безмятежность, навевая на романтические мысли. Трудно было описать ощущения, окутавшие сейчас Лиони, скорее всего, нежность или даже чувственность.

Замечтавшись, девушка открыла глаза и вспомнила про милую Джуди. Когда брат закончил собирать растительность, она предложила найти некий водопад, где росли диковинные цветы, о которых рассказывала подружка. Джим повесил на коня свой наполненный мешок и, поправив очки, уточнил о том, где это место. Сестра полагала, это на запад от дома Гамильтон, то есть левее от их нынешней стоянки.

— Хм… — почёсывая голову, произнёс юноша, глядя на компас в другой руке. — Значит, туда, — показал от себя вперёд. — Однако мы не знаем точно, путь может быть совсем неблизкий, есть возможность заблудиться, — предостерег он.

В задумчивости Лиони сделала глубокий вдох, она так желала порадовать грустную Джуди. Девушка предложила попробовать проехать и, если не получится, вернуться обратно. Джим согласился, ему и самому было интересно исследовать больше территории.

Время от времени поглядывая то на компас, то в бинокль, вскоре юноша слегка заволновался, ведь впереди начинался тёмный и густой лес, который отличался небывалым разнообразием флоры. Одни деревья имели длинные листья, другие — короткие множественные, разрезанные или цельные, с резцами либо без. Кроны в основном пышные, большие, но виднелись и скудные разных форм. Только и успевай вертеть головой, рассматривая!

— Сестрица, может, не поедем в лес? — сомневался Джим, приподняв брови и поджав умиленно губы. — К тому же там могут быть змеи.

— Впереди до леса ещё есть путь, дойдём до конца, — предложила уже не так уверенно девушка и поехала первой.

Поднявшись на небольшой бугор, внизу совсем рядом они увидели чащу, уводящую как на возвышенности, так и к низменностям. Пока брат болтал про ромашки и найденные пряности, Лиони вдруг резко попросила перестать и прислушалась.

— Слышишь? — задала вопрос, подняв вверх указательный палец.

Подул ветерок. Джим закрыл рот и в тишине смог уловить отголоски шума воды.

— Это доносится водопад! — воскликнула девушка.

Она широко заулыбалась и с чувством авантюризма поехала дальше. Судя по компасу и слуху, теперь им нужно свернуть чуть левее, нежели напрямую в лес.

— Сестрица, но шум может расходиться эхом на дальние расстояния и повсюду, — переживал брат.

Проехав ещё сквозь деревья, пара почти обогнула возвышенность и выехала из-за неё, попав в чудесное место… Это была река, а дальше — высокий изумительный водопад, падающий тремя струями, порой вовсе будто соединяясь в одну и пересекаясь. Падал он в окружении зелени, скалистостей почти не было видно издалека. Огромное место было словно загорожено холмами, за исключением стороны, куда текла река, справа от путешественников, левее же была возможность подобраться ближе к водопаду. Что интересно, перед водопадом имелся длинный кусочек суши, по которому можно было перейти на другую часть берега.

Добравшись до воды, пара оставила лошадей дальше в деревьях, Джим начал исследовать растительность, а обескураженная Лиони подняла голову. Вокруг расстилалось невероятное разнообразие ароматных цветов всяких видов. Рисковая девушка решила осторожно перебраться по бережку вдоль водопада и, оставив туфли и шляпку на траве, вступила босой ногой; вода в реке была настолько чистая, что отчетливо виднелось дно и даже плавающие мелкие красочные рыбки, освещенные солнечными лучиками.

— Сестрёнка, осторожнее! — крикнул брат, а затем тоже осмелился зайти в воду.

Широкая одухотворённая улыбка не сходила с лица Лиони. Никогда прежде она не видела таких прикрас, а сейчас вновь ощущала ту будоражащую дрожь. На этой стороне неподалеку девушка увидела похожие на орхидеи цветы, растущие от земли ввысь, будто по деревьям. Изобилие окрасов бутонов бросалось в глаза: белых, фиолетовых, розовых, желтых, голубых, красных, сочетающих сразу несколько и даже в виде узоров… Тут же росли и иные зонтиковидные мелкие красочные соцветия, также похожие на те, что в рассказах Джуди. Лиони навострилась сорвать, унести, сколько получится, и попросила брата помочь, дабы сделать аккуратно и не повредить растения. Джим хоть и не цветовод, но сумел достать из земли самые яркие и интересные сорта, к тому же корни орхидей вполне поверхностные, некоторые другие пришлось подкапывать ножичком.

Сложив всё в рубаху, брат не спеша пошёл обратно к лошади. Сестре хотелось взять ещё несколько, поэтому девушка приподняла юбку платья, чтобы сложить туда растения. Имея под платьем панталоны, она надеясь на отсутствие посторонних людей.

Девушка потихоньку вышла из-за деревьев к воде, но совершенно неожиданно донесся чей-то громкий голос, раздавшийся эхом повсюду. Лиони испуганно ахнула и, повернув голову вправо к водопаду, на самой его вершине увидела человека. Там стоял нагой мужчина из местных, на нём не было даже белья, то самое место прикрывалось лишь благодаря позе и заслонялось бедром; тёмные длинные волосы колыхались за спиной, издалека он выглядел молодым и крепким, высокого роста. После неизвестного Лиони выкрика он поднял вверх руки и вдруг смело и отчаянно прыгнул, а точнее, нырнул вниз головой с такой небывалой высоты, при этом искусно летя, словно птица, и мягко входя в воду. От невероятного зрелища уста девушки широко разомкнулись, а глаза полезли на лоб. Она встала на месте как вкопанная, завороженно наблюдая.

Нырнув, мужчина исчез из виду, показалось, он вовсе не выплыл. Девушка даже встревожилась, ведь высота не шуточная, дело было крайне рискованное. Немного постояв под сильнейшим впечатлением, Лиони пришла в себя и взволнованно быстрым шагом направилась по бережку обратно. Девушка уже почти перешла, но вдруг до слуха донесся некий шум где-то позади, босая ступня случайно поскользнулась, и она вынужденно сошла в воду, дабы не упасть на твёрдую поверхность; руки с платьем и цветами пришлось поднять повыше, глубина уже была небольшая, примерно по пояс, вполне близко суша. Будучи спиной к происходящему, Лиони не выдержала, интрига вместе со страхом взяли верх и заставили повернуться. И тут неподалеку она заметила движение — под водой что-то или кто-то плыл, быстро приближаясь. Ахнув, Лиони начала суетливо переступать по дну назад, однако ей это давалось весьма трудно и замедленно, поэтому некто легко нагнал и, не давая возможности убежать, вынырнул…

Из воды прямо перед ней плавно и не спеша поднялся тот мужчина. Кажется, словно не он вышел, а вода сама выпустила его, отступая, как отлив, назад. Его пронзительный, можно сказать, прожигающий взгляд устремился в округлённые голубые глазищи ошарашенной чужеземки. На солнечных лучах цвет его величавых очей отдавал насыщенным карим оттенком со смешением серого тона, словно бросили льдинку в чай или капнули молока в кофе. Яркости взору придавали пышные брови чёткой, аккуратной дугой и чёрные ресницы; у него был прямой нос на овальном смуглом лице и среднего размера узорные, разжатые губы; чёрные мокрые волосы плотно прилегали к спине, в ушах продеты круговидные предположительно серебряные серьги; по нагой подтянутой груди стекали капли и устремлялись ниже пояса, будоражащая сознание нижняя часть тела находилась в воде; на мускулистой правой руке выше локтя нанесен тёмный рисунок. Ситуация, а то и целое явление ввели Лиони в полный ступор и оцепенение. Вновь издав «ах», только сейчас протяжный, будто с придыханием, девушка выронила из рук все цветы, которые тут же расплылись в разные стороны, и попятилась назад. На дне находились разные, в том числе скользкие камушки, из-за которых она невольно теряла равновесие. Невозмутимый же мужчина смотрел без улыбки, но и не нахмуренный, без какого-либо недовольства, скорее на его лице промелькнула даже нотка забавы, а быть может, игривой ухмылки. Лиони было трудно понять, она была сильно напугана и обескуражена, не зная, чего ожидать.

Раздался голос Джима, девушка отвернулась и впопыхах вылезла из воды. Из-за деревьев вышел брат. Лиони сразу показала рукой назад, но, обернувшись и оглядевшись, уже не увидела человека. Стало похоже, что он вновь куда-то исчез.

— Ты видел? Ты видел вон там человек, а потом он прыгнул, а потом выплыл! — захлебываясь от эмоций, частила сестра.

Джим попытался её успокоить, уверял, что здесь никого нет, а даже если был, то наверняка ушел. Он тоже слышал голос, но не понял, откуда тот исходил.

— Говорю же, оттуда сверху! — в новом порыве эмоций высказала Лиони, указывая на водопад.

— Видимо, местные. Давай возвращаться, скоро вечер, а путь неблизкий, мы уехали далеко. Теперь главное, не сбиться, — более собранно рассудил брат и направился к лошади.

Вода в реке была очень приятная и прохладная, платье быстро высохло на теплом солнышке. Весь обратный путь мысли Лиони не покидала увиденная картина, причём даже не чудного места, а необыкновенного нагого мужчины. Сердце невольно окутывали странные, диковинные чувства, а по телу бегали мурашки. Перед глазами так и мелькали те моменты, когда он нырнул и вдруг оказался перед ней, не моргая созерцая незнакомку. К тому же она уже знала, что был он полностью без одежды.

Джим выложил привезенные цветы в саду, его в прошлом белая рубаха испачкалась в земле. Лиони первым делом побежала в комнату Джуди сообщить радостную новость, однако дверь её открыл Бенджамин с недовольным лицом. Он сказал, что сейчас супруга занята более важными делами, нежели марание рук в земле, и выйдет позже. Сразу после этого дверь закрылась, хозяин не дал шанса ничего ответить. Это крайне поразило девушку, догадки о плохом обращении с Джуди набирали обороты.

Дабы цветы не зачахли, Лиони пришлось самой посадить их. Её увидели гуляющие под зонтиками миссис Гамильтон и Изабель. Обе взглянули друг на друга и осуждающе зашептались. По пути в новый дом Джим попросил жену не рассказывать малознакомым людям о личной жизни как их, так и его сестры, ибо сама Изабель не особо помнила далёких друзей отца, они изредка встречались когда-то давно, затем поменяли место жительства. До отца дамы совершенно случайно дошла новость о поисках семьей Гамильтон нового доктора, который бы согласился променять город на проживание в лесу. Однако в нынешнем разговоре Изабель заикнулась про замужнюю Лиони, на что миссис Гамильтон отреагировала, конечно же, плохо, ведь знала о совместном времяпровождении её сына с данной, оказывается, несвободной особой. Дабы не выглядеть самой не в лучшем свете, Изабель уверила о письменном разрешении супруга девушки на дальнюю поездку. Френсис хоть и промолчала, но собственное мнение насчёт Лиони сложила вполне определённое.

2

Одним утром слуга из дома Куинн привёз письмо от Катарины для Джуди и Лиони. Сеньора приглашала их в гости к миссис Браун, а заодно посмотреть прекрасный сад.

Мистер Хопкинс, как старший слуга, сам получал конверты и разносил. И по велению хозяина понёс сначала эту корреспонденцию именно ему, негромко три раза стукнув в двери комнаты. Уже бодрствуя и думая о Джуди, Лиони, конечно же, приоткрыла щелку и, насколько возможно, выглянула. Слуга передал письмо и сообщил детали, хозяин разрешил войти. Вскоре мистер Хопкинс вышел, направляясь по коридору в сторону спальни гостьи. Лиони быстро прикрыла дверь. Проходя мимо, слуга постучал к ней. Держа себя в руках и не подавая вида, девушка открыла и получила в руки всё тот же конверт.

— Это пришло для вас, мисс Уоллес, — сдержанно, но вполне приветливо изрёк мистер Хопкинс.

Как только он собрался уйти, Лиони, убедившись, что двери Бенджамина закрыты, решила спросить:

— Извините, но здесь помечен и получатель в лице миссис Джуди. Она уже прочитала?

Слуга вдруг немного растерялся и замешкался, вслед неуверенным голосом произнес:

— Э… полагаю, да, мисс Уоллес.

Однако настойчивая Лиони не отступила и снова задала вопросы:

— Почему полагаете? Вы же уже заходили в её комнату и должны были передать, ведь так?

Мистер Хопкинс явно не знал, что ответить, его глаза опустились, и спустя несколько секунд последовала фраза, после которой он тут же поторопился уйти:

— Я всё сделал, как требуется.

Присев на край кровати, Лиони прочитала весточку и стала размышлять, стоит ли в очередной раз попробовать постучать в спальню Джуди, сделать непонимающий вид и позвать в поездку. В итоге она пока не решилась, предполагая, что там всё ещё Бен и это может ухудшить ситуацию.

Один из белокожих охранников довёз девушку до дома Катарины, где они с дамой намеревались пересесть в её четырёхместное ландо. Однако, узнав, что Лиони прибыла одна, хозяйка передумала в пользу маленького двухместного варианта. Сеньора Ласерда огорчилась отсутствием Джуди, она не понимала, как подружка могла терпеть подобное к себе неуважительное отношение от мужа и его семьи. У парадного выхода появилась служанка Анита, что встречала Лиони в первый приезд, и обратилась к хозяйке с вопросом о времени её возвращения для подачи ужина.

— Я не знаю, Анита, — ответила сеньора, как всегда, сдержанно, но с небольшой ноткой недовольства.

Пока сеньора грациозной походкой шла к ландо и с помощью кучера садилась в него, служанка всё ещё стояла и даже сделала несколько шагов ближе.

— Простите, миссис Куинн, но это важно, так как вас будет дожидаться мистер Куинн. Он не сядет за стол, покуда вы не вернётесь. Таким образом, еда может остыть.

Хозяйка, глядя в никуда какое-то мгновение, тихо выдохнула и с новой порцией терпеливости ещё раз повторила Аните, что не знает точно. Когда карета отъехала от дома, Катарина опустила до этого гордо поднятую голову и, направив приветливый взор на Лиони, поделилась:

— Прислуга нарочно называет меня миссис Куинн, делая вид, будто нечаянно или так и надо, а мою просьбу про обращение пропускает.

— Но почему? — уточнила слегка удивлённая Лиони.

Катарина ухмыльнулась, наблюдая лес, затем вновь повернулась и пояснила:

— Потому что служит моему мужу и считает меня не достойной его.

Лиони поразилась ещё больше.

— То есть Анита настроена на тебя не очень положительно… — рассуждала она.

Подруга навела на Лиони ироничный взор, видя непонимание глупышки, и объяснила:

— Я бы сказала: безумно отрицательно! Старуха рвала и метала, когда я появилась в жизни Генри, ведь после смерти первой жены она надеялась, что утешит его, обовьёт заботой и лаской и наконец займёт место бывшей.

Лиони ахнула, приподняв волнообразно извившиеся брови и расширив глаза, что выражало много эмоций.

— Но ведь она должна была понимать, что господа из высших кругов не женятся на прислугах, — изрекла чуть поникшая девушка. — И твоё появление ни при чем.

Катарина вновь повернулась к подруге и, посмеиваясь, дружески погладила её по руке.

— Факт полного отсутствия у неё шанса на замужество беспокоил гораздо меньше, нежели постоянное нахождение в доме и постели кумира молодой красивой женщины. Ревность, дорогая, это жгучая ревность, порождающая ненависть, — истолковала сеньора яснее.

— То есть ты всё знаешь, но ничего не предпринимаешь?

В силу своего весьма неустрашимого и уверенного характера для Катарины было бы чуждо вести интриги против служанки и выживать её на улицу, тем более она служила мистеру Куинну очень давно и вызвала у него уважение. Для занятия подобным делом нужно было обладать сильным желанием и рвением, а откуда этому взяться, если к мужу чувств нет и потерять его Катарина не особо боялась. Сеньора скорее будет просто игнорировать Аниту, чем уподобляться, показывая таким образом свой страх и озабоченность перед какой-то служанкой.

— Не мой уровень, — отметила она.

После недолгого молчания Лиони подумала и решила задать ещё один волнующий вопрос:

— А если она узнает, что у тебя есть другой мужчина?

Катарина подвинулась ближе к подруге и прошептала с улыбкой:

— Если узнает, то ей не будет это на руку.

Следом она поделилась, что давала перевести любовнику тот текст и карандашом сделала запись, дабы не забыть. На её платье с внутренней стороны имелся потайной карман, откуда дама достала листок, пока не видел кучер. Лиони краем глаза увидела на Катарине панталоны ненароком вспомнила тот момент на водопаде и того необычайного человека.

В переводе говорилось: «Дэла̀ка не умрет, пока гаора̀на рядом и дает ей под землю еду, кислолицая, как зеленый о̀нбу, госпожа будет уничтожать её долго, пока не придёт разрушительная сила».

Прочитав, первое, девушка громко ахнула, после ещё раз непонимающе пробежалась по тексту. На вопросы о странных, незнакомых словах Катарина сказала:

— Дэлака у них называют девочек, это значит «птенец», а просто отдельная частица «дэ» означает «ты» или «вы». «Гаорана», по смутному объяснению моего друга, это нечто вроде колдуна или шамана, «онбу» — их кислый плод с пальмового дерева, который используют против укусов насекомых и добавляют в травяные настойки.

Лиони поразилась, а спустя несколько минут её вдруг осенило, что похожее кричал обезумевший отец Рональда перед смертью. Получается, это было обращение, судя по всему, к той самой смуглянке, которую он обозначил как шаманку или колдунью. Вспоминая увиденный странный плетеный круг и зуб, Лиони пришла к выводу, что гаораной могла быть Мария. В довершение этого друг Катарины, оказывается, и сам был не рад такому исходу событий по отношению к своим соплеменникам, когда их отдавали в рабство и приходилось пресмыкаться перед чужеземцами. Однако он безволен против решений вождя, а точнее, преемника, кто вещал от имени повелителя. Именно таким образом Катарина встретила местного во время его работы на мистера Куинна по строительству дома. Выйдя за угол, она заметила одного из парней с нагой грудью, по телу которого тёк пот, длинные волосы были собраны в низкий разлохмаченный пучок, он пилил доски и, повернувшись, поймал её плутовские глаза, выказывающие неукротимую жажду… Сей молодой человек не поладил с мистером Куинном и вскоре бросил инструмент, демонстративно уйдя в лес. Катарина задумчиво провожала его взглядом с поволокой через большое окно гостиной, а Тьяго к тому моменту уже передал мужчине слова сеньоры. С тех пор начались их отношения.

— Тьяго сказал прийти ему вечером, когда моего мужа не будет дома, если же он отвечает мне взаимностью, — откровенно поделилась Катарина, едва сдерживая возбужденную улыбку. — Слуга встретил его в назначенное время и проводил к месту, где я якобы прогуливалась перед сном.

Во время речи сеньоры Лиони никак не могла сомкнуть уста, завороженно и разом в ошеломлении слушая рассказ крайне рисковой и азартной женщины, которая совсем не знала того мужчину, к тому же чужака, и вот так просто завела с ним близкие отношения.

Вскоре карета подъехала к нужному месту. Миссис Браун проживала в одноэтажном небольшом домике из дерева в окружении зелени, рядом стоял домик для гостей, дальше — пристройка для слуг, маленькая конюшня и амбар. Всё это было построено за счёт её покойного супруга, который мечтал поселиться в тихом месте, далёком от суеты и города с их надоедливыми горожанами. Но к сожалению, он так и не успел насладиться мечтой, скоропостижно скончавшись. Теперь осуществить его последнюю просьбу сюда приехала Кэти на какое-то время или, быть может, навсегда, кто знает.

Жилые постройки так же, как у семьи Клиффорд, стояли на сваях, но достаточно высоких, где внизу много свободного места, на просторное крыльцо вела лестница. Окна были без стекол — лишь ставни с крючком для закрывания, но висели красивые шторы и даже тюли. У дома стояла беседка с соломенной крышей и лавочками внутри, рядом, видимо, вынесенный на улицу, прямоугольный стол с едой. На нём располагались три кастрюли, круглые блюда, нечто вроде казана и столовые приборы с посудой. Рядом хлопотали белокожий повар и служанка Кэти, сама хозяйка сидела в беседке, обмахиваясь веером и покуривая сигарету. На ней было тёмное платье с укороченным рукавом примерно ниже локтя, нешироким овальным вырезом и пышной юбкой. Завитые волосы коричневатого оттенка без видимой седины собраны в простую причёску, в ушах — висячие серьги с камнем.

Погода стояла жаркая и ясная, солнечные лучи проникали сквозь окружающие ветви деревьев, отбрасывая на землю узорные тени. Увидев происходящее, Лиони очень удивилась. Гостьи вышли из ландо и направились в сторону хозяйки. Дама сразу улыбнулась и, встав с места, поприветствовала, затем с шутливым настроем добавила:

— Прошу простить, что никто не встретил, мы немного заняты, — показывала вперёд.

Из леса выходили дети, по очереди подходили к столу, получали прибор и тарелку, куда повар и служанка накладывали еду. Оказывается, миссис Браун организовала у себя возле дома благотворительное дело для местных детишек любых племён, принадлежность не была важна. Любой голодный мог прийти и получить пищу, не возбранялись и приходы взрослых, например, женщин или стариков. Катарина присела в беседку к хозяйке, а вот изумлённая Лиони подошла ближе к столу. Собралась весьма немалая очередь, в основном маленькие дети в обносках, а точнее, обычных балахонах либо подвязках. Показалось, приходили и дети тех диких местных, что мазали лицо и кричали, дабы выгнать чужеземцев.

На плоских больших блюдах находилась свежая сладкая выпечка, от запаха которой у голодных текли слюнки. Мелкая хрупкая девочка лет шести, первая стоявшая у стола, смотрела на еду особенно пристальным взором с ноткой страха, будто боялась, что ей мог не достаться пирог. Её задевали дети рядом, и, обладая худым телосложением с низеньким ростиком, девочка невольно отстранялась, теряясь в толпе. Растроганная Лиони решила помочь: взяла тарелку, положила туда уже заранее отрезанный кусочек пирога и, подойдя ближе к ребёнку, подала. Девочка подняла головку с лохматыми распущенными волосами и испачканным личиком, робко посмотрела на новую чужеземку, затем протянула ручки и взяла. Лиони умиленно улыбнулась, продолжив при надобности помогать. Подошла Кэти, давая наставления слугам.

— Глэдис, сходи в подсобку, принеси те доставленные недавно ткани, — велела хозяйка спокойным тоном.

— Помимо еды, вы даёте им вещи? — поинтересовалась гостья.

— Ага. А куда ещё мне девать неисчисляемое количество добра, оставшееся после смерти мужа? Многое было роздано нуждающимся в нашем городе, вот только нынче приюты не очень-то жалуют вещи, им деньги и чеки подавай. А ещё говорят, что думают исключительно о детях. Куда уж там! — рассуждала миссис Браун, время от времени вздёргивая бровью в лёгком недовольстве.

Гостья согласно покивала.

— Уж с чем, а с текстилем здесь у местных тяжеловато, всё-таки не город, а лес, — добавила Кэти.

— Да, я заметила. Многие и вовсе нагие.

Позади приблизилась Катарина и иронично вмешалась:

— Ну, не все они ходят нагие из-за отсутствия ткани.

В словах был подтекст о любовнике, в свою очередь Лиони вновь вспомнила того обескуражившего её нагого мужчину. Кэти характерно себе открыто и без стеснения засмеялась.

— Это точно! Почему бы не показать, если есть что! — сквозь веселье изрекла дама.

Щёчки Лиони загорелись от смущения, а по телу снова пробежала диковинная дрожь. Катарина показывала радость более сдержанно и в основном просто улыбалась, имея при себе тайные мысли. Глэдис принесла завернутые куски цветных шёлковых и бархатных тканей, а также кружева. Гостьи поразились, особенно Лиони, ведь это всё стоило огромных денег. Ненароком вспомнились слова Бенджамина, как они берут в рабство местных, расплачиваясь с теми спичками.

Сегодня как никогда возникла суета из-за сладкого пирога, рослый мальчик пытался забрать последний кусок у более мелкого. Повару пришлось вмешаться и вернуть тарелку малышу. Кэти посмеялась, сказав, чтобы завтра он испёк больше сладостей. Дети даже особо не ели суп или кашу, а сразу к выпечке.

— У них в племени такого не готовят, ребята никогда не видели пирогов или тортов, — поведала хозяйка.

Лиони искренне расстроилась, посмотрев на быстро поедающих и облизывающих свои тарелки детей.

Дамы собрались в дом, там Кэти попросила белокожую служанку открыть все ставни на окнах и раздвинуть шторы, ритмично обмахиваясь веером и вытирая платочком красное лицо.

— Уф, сегодня жарко! Слава богу, хотя бы вечерами и утрами свежо, иначе я бы не выдержала.

Лиони вдруг вспомнила про потолочные вентиляторы в доме Клиффордов и, посмотрев наверх, рассказала.

— Хм, интересная идея, — подтвердила Кэти. — Однако у меня на данный момент не работают местные, а свои слуги даже с трудом могут гвозди вбивать, поэтому попросить некого.

— Зато в доме Ребекки местные работают или, вернее, мучаются… — заикнулась гостья, но пока не продолжила, ожидая реакции дамы, вдруг та расположена к семье Клиффорд. На удивление, Кэти вздохнула и неожиданно согласилась, присев на софу.

Войдя в дом, они сразу оказались в гостиной с мягкой мебелью, она же столовая, в конце зала располагался обеденный стол со стульями, дальше слева — коридорчик до отдельной спальни. Кухня вовсе находилась в жилище для слуг рядышком. Мистер Браун хоть и был богат, однако к деньгам и роскоши относился спокойно и строить хоромы в глуши не видел смысла. Кэти также ничего не смущало, кроме жары. Она поделилась мнением о семье Клиффорд:

— Ребекка отличается бесчувственностью, я это сразу заметила, ещё когда встречала её в городе. Поговаривают, Рональд гулял от неё, переспал едва ли не со всеми молодыми служанками, которые впоследствии куда-то исчезли. Конечно, говорят, они были уволены и просто уехали…

Тут Лиони напряглась, а дама продолжала:

— Однако ходили слухи о найденных в их подвале человеческих костях…

Девушка слышимо ахнула, округлив глаза. Голову посетили мысли об отношении к несчастной смуглянке, и тогда она решила рассказать про погреб. Катарина недоумённо опустила брови, чуть сморщив лоб. Сердце Кэти дрогнуло.

— Ты уверена? — уточнила дама.

Лиони твердо кивнула.

— Божечки, я и подумать не могла такое при посещении их нынешней обители! Видела только некую Марию, вполне упитанную и точно не избитую, — удивленно, с волнением говорила хозяйка.

Лиони вдруг осенило.

— Значит, Мария не имела отношений с мужем Ребекки, я слышала, с ней вёл интрижку отец мистера Клиффорда. А вот с той смуглянкой, скорее всего, по-другому, она очень молодая, даже юная и вполне привлекательная, не считая худобы.

— Чёрт знает что! — возмутилась Кэти. — К сожалению, я не друг их семьи и в гостях не бываю, очень жаль, что не могу тут помочь.

К концу речи дама чуть поникла, расстроившись рассказом гостьи. Катарина в основном молчала при диалоге, лишь выражение лица показывало некие эмоции вроде удивления. Вошла Глэдис и спросила о предпочтениях присутствующих; Лиони сказала лишь о стакане воды, Катарина не прочь бокал вина, как и сама хозяйка, а также дама велела найти ее сигареты.

— О, миссис Браун, простите, но ту новую пачку взял мистер Аарон с собой, — ответила служанка. — Принести ещё одну?

Кэти вздохнула с ноткой недовольства и кивнула. Лиони одолел интерес, кто такой Аарон, но спрашивать напрямую она постеснялась, впрочем, вскоре мужчина сам вернулся, а точнее, юноша. У него был приличный рост, стройная фигура, русая кудрявая шевелюра; голубые большие глаза с опущенными кончиками, словно повернутая боком капля; пушистые, больше подходящие барышне ресницы; широкие лохматенькие брови, что в его случае только придавало шарма, и совсем короткая, так сказать, молодёжная бородка. На вид, быть может, постарше Джима или ровесник. Оказался видный молодой человек с уклоном на слащавость и умением втереться в доверие, притом весьма искренне глядевший в глаза и что-то покладисто обещающий. Живенько заскочив в дом, Аарон подбежал к Кэти и чмокнул в щёку, а увидев гостей, произнес:

— Здрасьте.

Следом совершил нечто вроде поклона джентльмена в довольно-таки юморной форме и побежал в сторону коридора до спальни.

— Опять куришь… запах чую, — сказала хозяйка, но уже спокойным, почти с нежностью голосом.

Лиони немного опешила или, признаться себе, много… Слыша болтовню миссис Гамильтон, девушка всё равно не верила в существование такого молодого любовника, однако не ей судить и о внутреннем мире Кэти было ничего неизвестно, за исключением добрых поступков по отношению к местным, что намного перевешивало сей момент из личной жизни.

— Поймали чего? — поинтересовалась дама у вошедшего на порог кучера, который ездил с Аароном на охоту.

— Да, мэм, вот птицы, — показал он мешок. — Позвольте передать пиджак мистера Аарона, он позабыл его на лошади, — осведомил слуга и положил вещь на стул у дверей.

— Такой рассеянный, — вымолвила в очевидном умилении Кэти и растянула на всё розовое лицо широкую улыбку, заслоняя щеками глаза.

Из спальни раздались звуки то ли разбившегося стекла, то ли фарфора, видимо, юноша что-то уронил, на что Кэти округлила глаза и только — судя по всему, дама была влюблена в кудряшку.

— Думала, Аарону здесь будет, чем заняться, например, изучать природу, он ведь пытался поступить в университет на врача, это была мечта его детства. Однако финансы родителей не позволили, не вышло, — вдруг поведала сочувствующая Кэти.

Лиони только-только подумала о своем брате, как внезапно хозяйка спросила про него и ненавязчиво пригласила на, так сказать, подработку к ней, а вернее, к Аарону — поучить, показать… Право, девушка была не уверена и не могла дать сейчас ответ, но пообещала обязательно передать Джиму. За окном послышался лай, в дом вбежала любимая собака Кэти по кличке Амур — слегка удлинённая светлая шерсть, висящие ушки. Питомец сразу же прыгнул на софу, куда ему можно было залазить, и принялся ластиться, махая хвостиком. Хозяйка и вовсе разнежилась, принялась гладить и сюсюкаться словно с ребёнком. Лиони очень любила собак и тоже захотела с позволения Кэти потрогать; она подошла ближе и, присев на корточки, протянула руки. Пёсик переключил внимание на нового человека и весьма дружелюбно позволил себя гладить.

— Хм, надо же… Обычно он не очень-то идёт на контакт с незнакомыми, — произнесла дама в задумчивости.

Вероятно, Лиони ей приглянулась и даже чем-то напомнила себя в молодости. Катарина же не стала прикасаться к собаке и реагировала безразлично, животные её не интересовали. Из коридора раздался набор музыкальных неумелых звуков; появился бодрый Аарон с игривой улыбкой и гармонью в руках. Пританцовывая, будто заводная кукла, по пути, он присел рядом с Кэти и подал инструмент со словами:

— Ну-ка, порази и развесели гостей!

Поначалу она отнекивалась, но юноша сделал такое миловидное личико и губки бантиком, что отказать ему было никак нельзя. К тому же Лиони никогда не слышала музыку на подобном, непопулярном в Англии инструменте, и тоже попросила сыграть хотя бы что-то короткое. Кэти согласилась, прежде прикурила сигарету и, оставив во рту, принялась играть. Лиони не знала этой музыки и звуков до сегодняшнего дня, они открылись ей именно сейчас, в далеком и совершенно чужом, неизведанном мире… Возникло странное желание открыть для себя ещё что-нибудь новое и диковинное, о чём и подумать никогда не могла… Гармонь звучала интересно, со своей особенностью и красотой, тем более в умелых руках. Лиони искренне улыбалась, показалось, инструмент очень подходил именно Кэти: такой же жизнерадостный, громкий и оптимистичный. Поскольку рот дамы был занят сигаретой, подпевал Аарон, правда, не менее смешно, чем играл; скорее он восклицал и подвывал, обращая на себя внимание недоумевающего пса. Юноша рассмешил гостей и саму хозяйку, едва не выронившую сигарету.

Время быстро прошло, настала пора возвращаться. Кэти и Аарон проводили гостей до крыльца. Молодой человек живо махал правой рукой, обнимая левой любимую за весьма широкую талию.

«Странный юноша», — думала про себя Лиони по пути и вдруг услышала вопрос Катарины:

— Как ты думаешь, он бы мог полюбить её? — на лице сеньоры присутствовала нотка иронии, а в голосе слышался сарказм.

— Я не знаю, — вымолвила честно Лиони.

Катарина ухмыльнулась и уверенно известила:

— А я скажу, что никогда! Даже если не брать в расчет её весьма несовершенные внешние данные, то разные статус и уровень всё равно не позволят. Такого просто не бывает, это резонанс.

Лиони не одобрила подобное весьма грубое высказывание в сторону своей же подруги и, сама того не ожидая, выдала:

— Значит, то же самое и у тебя с местным мужчиной.

Это явно задело Катарину, женщина хоть и достаточно легко относилась к своему увлечению, однако у неё присутствовали весьма сильная симпатия и тяга. В душе она надеялась на взаимность чувств, даже несмотря на разный статус, уровень и всё остальное. Поэтому услышанное принесло огорчение, она гордо вскинула голову и холодно посмотрела на собеседницу.

Лиони сочла сказанные слова лишними, она вовсе не хотела обижать подругу, стало крайне неловко. Решив извиниться, девушка открыла рот, но её перебил раздавшийся свист. Близился вечер, подул более свежий ветерок. За деревьями показался тот самый любовник, лёгок как на помине. На дорогу вышел ещё один местный, с более тёмной кожей, видимо, его друг, и встал на пути кареты, показывая притормозить. Кучер пока не стал доставать с пояса револьвер, лишь слегка потянул поводья. Любовник смело подошёл к Катарине и стал что-то говорить. «Дэ тапэ̀у ма», — вымолвил с недовольным лицом. Второй же отвлекал на себя кучера, пытаясь спросить на ломаном языке, не нужны ли его господину работники. Сеньора немного заволновалась, украдкой поглядывая на отвлечённого слугу. Последовал тихий, но эмоциональный и быстрый ответ:

— Па̀тчи! Па̀тчи! Уходи, поговорим потом! — показывала она глазами в сторону свидетеля.

Лиони и вовсе напугалась, неоднозначный вид и настрой местного напрягали. Кучер пожал плечами по поводу сего вопроса и, пока тот мужчина направился мимо, он обернулся к хозяйке проверить, всё ли нормально. Её любовник отступил, хоть и не получил то, что хотел, и лицо не поменялось. Слева же к Лиони приблизился второй, на вид постарше друга, и внимательно осмотрел, заострив чёрный, как у ворона, взор на её округленных глазах. Следом он облизнул тёмные с трещинками губы и отошёл.

Когда кучер тронулся, любовник показал жестом, что следит за Катариной, приложил сначала пальцы на свои очи, а затем показал на неё. Она держалась смело и сдержанно, без страха, возможно, потому что близко знала, а вот Лиони крайне смутила ситуация, в особенности жест с языком. Возлюбленный Катарины был приличного роста и весьма крепкого, плотного телосложения, лицо его будто бы округлое и крупное с мелкими чертами, не особо выразительными, и небольшими карими глазами; нос также достаточно узкий и короткий. Однако, судя по поведению, молодой мужчина был непрост и обладал характером; даже неяркие черты лица выдавали чёткие эмоции, в частности недовольство.

— Что они хотели? — не выдержав, спросила Лиони, когда восстановила дыхание.

— Он сказал, ты не пришла, я ответила — уходи, остальные слова ты знаешь, — довольно сухо или, быть может, спокойно пояснила Катарина.

— Но я думала, вы виделись недавно, раз он перевёл письмо, — вымолвила растерянная девушка.

— Так и есть. Он просто стал слишком многого хотеть.

3

Утром Бенджамин, Алекс и один белокожий охранник собирались на охоту с ночёвкой, вооружившись ружьями и ножами, и седлали своих лошадей. Разговор случайно зашёл о Лиони, и Бен якобы ради интереса спросил мнение друга про весьма необычную, скрытную особу. Алекс был уверен, что она точно не замужем и не была, судя по некоторым особенностям характера и поведению. Она ему симпатична, но он сразу понял, что между ними быть ничего не могло, не подошли бы друг другу, даже не было смысла пробовать. А вот на реакцию улыбающегося Бена принялся пошучивать, мол, хозяин-то и сам, видать, не прочь интрижки… «Оставлю её для братца», — ответил тот. Алекс сейчас промолчал, имея при себе большие сомнения насчёт отношений с Ангусом.

Лиони пришла в музыкальную комнату к играющей на пианино Джуди, причём очень хорошо и профессионально. Будучи сама музыкантом, девушка сразу узнала произведение Бетховена. Столь одухотворенное и счастливое лицо подружки могло быть только при любимом занятии, не считая цветов. В перерыве зашёл разговор как раз о привезённых орхидеях, и Джуди, сильно впечатленная другими сортами, что Лиони не смогла привезти, когда выронила в воду, спросила:

— Ты видела даже красные?

Та кивнула, на лице же подружки мелькало беспокойство, будто подталкивающее желание. Видя это, Лиони уточнила:

— Бенджамин сегодня не вернётся?

Джуди подтвердила, а её лицо озарила ещё большая улыбка.

— Тогда поедем погуляем, — ненавязчиво вымолвила Лиони.

Подружка тяжело вздохнула, чуть опустила голову и добавила:

— Я бы очень хотела, но когда нет супруга, то в доме за главную миссис Гамильтон. А ты уже поняла, какая она…

После недолгого раздумья в голову предприимчивой Лиони пришла идея. В итоге Джуди согласилась, рвение вырваться из дома в чудесный мир за окном превосходило страхи. По договорённости, Лиони вскоре пошла на обед и там якобы случайно обмолвилась о головной боли Джуди, что та крепко уснула и даже вряд ли спустится на ужин. Миссис Гамильтон вроде бы ничего не заподозрила пока, но попросила Джима дать указания служанке заварить травы от мигрени. Юноша хорошо знал свою авантюрную сестрёнку и поэтому догадался о чём-то намечающемся, естественно, согласившись проследить и по возможности помочь.

После обеда он направился к двум охранникам, что находились в пристройке неподалёку от дома, и завёл беседу, отвлекая их. Притом в свободное время с ними сидели и кучера. Зашедшая речь о местных смуглянках очень заинтересовала четвёрку, они живо обсуждали и не смотрели в окна жилища. Когда миссис Гамильтон с Изабель разошлись по комнатам для отдыха, Лиони тихо постучала к Джуди и в приоткрытую щелку сообщила: «Муравей в муравейнике». Затем пошла первая вниз. Проходя мимо спальни Ангуса, оттуда она услышала громкий храп, ленивый лежебока всегда спал в обеденное время. Девушка спокойно вошла в конюшню и сначала вывела коня подружки за деревья, следом выбрала себе наугад коричневую лошадь из среднего денника, чтобы было не так заметно сходу отсутствие животного. Но тут из дома вышла вездесущая Нюм и вдруг направилась в сторону конюшни. Увидев местную в окно, Джим тайно занервничал и, сославшись на дела, быстро вышел из пристройки. Он поспешил большими шагами навстречу смуглянке.

— Э… Нюм, а ты куда? А не могла бы ты мне помочь? — сочинил он на ходу.

Местная сразу остановилась, приятно удивившись. Джим попросил объяснить ему о кое-каком растении, что заметил у торца дома, подальше отсюда. Таким образом, молодой человек увёл её, вынужденно общаясь некоторое время, а вот Нюм подумала совсем о другом…

Джуди очень тихо, почти на цыпочках спустилась и, выйдя в задние двери, сразу пошла мимо сада за деревья, где ждала Лиони. Джуди поприветствовала Заката, извиняясь за долгое отсутствие, затем села верхом. Выехав на полянку, некогда понурая и грустная девушка наконец вдохнула полной грудью. Окутала приятная безмятежность в окружении прекрасной природы: голубого неба, ласкового солнца, вечнозеленых деревьев и красочных цветов.

— Вон виднеется водоём, а к водопаду — сюда, — известила Лиони, показывая рукой влево.

— Ты молодец, ориентируешься, а я вот даже не знаю, как смотреть на компас, — по-доброму пошутила подружка.

Вскоре, проехав достаточно долгое время по редкому лесочку, Лиони начала сомневаться в своих навыках ориентирования. По идее, они должны были уже выехать к месту, однако просторы не заканчивались, лишь вновь и вновь уводя дальше.

— Ли, это точно не тот водопад, о котором я говорила, тот был гораздо ближе, — забеспокоилась Джуди. — И вообще, по-моему, в другой стороне.

Но Лиони не хотела сдаваться и была уверена, что очень скоро они должны найти то место с чудесными цветами.

— Значит, мы, наоборот, проехали, давай вернёмся чуть левее, — предложила девушка, глядя на компас.

Но и потом лес только сгущался, видимо, они попали в тот, что обошли стороной в прошлый раз с Джимом. Пытаясь прислушаться к шуму воды, Лиони вдруг уловила совсем иное… Какие-то звуки и, похоже, музыки, нечто напоминающее ударный инструмент с добавлением духового, а также лёгкий гул с необъяснимой тональностью. С каждым шагом лошади громкость увеличивалась. Показалось, впереди просвет и выход.

Крайне заинтригованная Лиони с частым сердцебиением оставила коня и прошла дальше, несмотря на уговоры отстающей робкой Джуди. Перед ней открылось нечто совершенно удивительное… В левой стороне прямо между деревьев было, видимо, специально освобожденное от растительности место — часть скалы с небольшим углублением, в котором высечено человеческое овальное лицо или, точнее, голова с лицом. Каменное изображение имело открытые глаза с характерным круглым зрачком, обычные дуговые брови, длинный ровный нос и средние узорные губы. Лицо было весьма большое, шло от верха вниз почти до земли, оставляя примерно метр-полтора. Перед ним — сооружённый либо природный округлый маленький водоем, обнесённый камнями. Внутри плавали красочные цветы и отдельные лепестки. Таким образом, девушка находилась на уровне творения, а дальше по лесу шёл спуск с возвышенности на редколесье и полянку. Напротив изображения возле воды сидели трое местных мужчин: один играл на длинном музыкальном инструменте, напоминающим флейту, только более громоздкую и вытянутую, отчего тон был ниже. Второй держал деревянный щипковый вроде гитары, однако своеобразной — с круглой декой и весьма длинным грифом со струнами, а также прикреплёнными к ним язычками. Третий мужчина, сидящий посередине, держал на ногах некий, предположительно, металлический ударный инструмент в виде двух соединенных полусфер, по периметру были выемки и высечения, а сам покрыт узорами и отдавал многими непонятными издалека оттенками красок.

Такую изумительную музыку Лиони никогда не слышала раньше, небыстрая, достаточно спокойная, но и негрустная. Особенно завлёк ударный инструмент, от него исходили неописуемые, будоражащие, сливающиеся вместе, казалось бы, совершенно разные звуки — от коротких постукивающих, словно объёмное эхо, до мягких, удлинённых, будто плывущие волны.

Все трое сидели в характерной для местных позе: скрещенные ноги ступнями уходили под бедра, спина прямая, глаза были прикрыты, голова чуть опущена. У всех весьма длинные тёмные волосы, телосложение крепкое, на вид достаточно молодые, грудь нагая, ступни босые, на ногах — большой кусок ткани, на руках — плетеные и серебряные украшения. Лиони изумлённо наблюдала за диковинной картиной, невозможно было оторваться от невольно охватившего наслаждения музыкой, манило вообще всё происходящее, не поддаваясь объяснению. А когда мужчина с ударным инструментом вдруг приподнял голову и открыл глаза, глядя на высеченное изображение лица, то девушка вовсе ахнула и округлила свои… Она узнала именно того, кого встретила на водопаде, кто столь красиво и смело нырнул в воду! Тело тут же пробила дрожь, охватывали необъяснимые, но крайне будоражащие чувства, сердце выскакивало наружу. Подобное Лиони испытывала однозначно впервые, и это пугало.

Мужчина умело играл, его кисти порой мягко постукивали по корпусу, а иногда кончик среднего пальца плавно скользил, словно поглаживал; присоединялись и большие, размеренно двигаясь по гладкой поверхности подобно услаждению своего инструмента, отдающего взамен обласканные сладкие звуки… Руки его выглядели чистыми, с аккуратными ногтями. Лиони настолько засмотрелась, что, невольно сделав шаги ближе, наступила на камушки, издавшие шум и покатившиеся вниз. Один из мужчин отвлекся и поднял голову. Девушка сразу же отвернулась и побежала прочь, зазывая по ходу Джуди. Они добрались до лошадей, спеша уехать, но вдруг конь Лиони притормозил, зафыркал, задышал и, пошатываясь, начал оседать на землю. Ошеломлённая наездница быстро соскочила, не понимая, что происходит. Джуди же догадалась, присела возле и рассмотрела заднюю ногу.

— Это та лошадь, покусанная ночью хищниками, на внутренней стороне бедра у неё рана, видимо, нога заболела или вовсе пошло заражение, ‒ поведала она.

— О нет… Но Джим ведь оказывал ей помощь, — рассуждала потерянная Лиони, поглаживая уставшее животное.

— Вероятно, случилось нечто ещё…

— Что же теперь делать?

Джуди и сама была напугана, тем более близился вечер.

— Если она не поднимется, придётся оставить. Вернёмся, я скажу Джиму и тогда приедем сюда обратно, — пыталась соображать Лиони.

Но подружка отрицательно закрутила головой.

— Мы не успеем вернуться сюда дотемна, только завтра, а завтра утром приедет Бен, и если узнает о таком, то придёт в ярость, — глаза Джуди наполнились ужасом, невольно расширяясь от собственных слов и мыслей.

— Попробуем тогда растолкать её! — заявила Лиони и начала пихать руками.

Она встала, пытаясь тянуть за поводья и даже приказывая, однако лошадь не выполняла требуемого и оставалась лежать.

— Ну давай, красавец, давай, вставай, — приговаривала Лиони, уже теряя надежду.

Пока девушка отвлекалась, раздался громкий испуганный выкрик Джуди, отчего она даже упала на ягодицы. Лиони резко подняла глаза и увидела стоящего прямо перед ними того необыкновенного мужчину. Его выразительный взгляд был опущен и пристально наблюдал, состояние спокойное, даже будто невозмутимое, в ладони был некий предмет. Вновь лицезря какое-то мгновение округленные очи Лиони, он вдруг совершил твёрдые шаги и присел возле лошади напротив девушек. Обе были взволнованы и молча следили за движениями незнакомца, а Джуди вовсе отползла подальше и спряталась за подружку.

Мужчина со слегка серьёзным или, лучше сказать, деловитым выражением лица поднёс какой-то сосудик и, придерживая морду лошади, уверенно залил ей в рот, затем переместился к ноге и вылил остальное на раны, аккуратно размазывая ладонью подобно игре на своём инструменте. Жидкость была прозрачная, напоминающая воду. На запястье его Лиони заметила плетёный браслет со смешением разных цветов и прикрепленных камушков, серединка, видимо, серебряная круглая, с изображением лица в окружении узоров, в ушах — кольцевидные полые, скорее всего, также серебряные серьги, как в прошлый раз, а на шее — некая подвеска на черной нити, где две лежащие крест-накрест друг на друге ладони с соединёнными пальцами, к ним вверху примыкал вытянутый в стороны ромбик с вертикальной узкой линией внутри. Внизу на местном были тёмные шаровары выше щиколоток, продетые частью между ног и подвязанные на поясе той же тканью.

Совершив действия, незнакомец встал и молча ушёл, быстро растворившись в зелени. Лиони буквально на мгновение отвлеклась на ногу лошади, а когда вновь устремила взор, то ничего не увидела, мужчина исчез, как и в первую их встречу.

— Что это было? — оробело вымолвила Джуди.

Но Лиони сама не понимала. Пока они приходили в себя, конь вдруг замотал головой, снова зафыркал и принялся вставать… Девушки едва ли не в голос изумленно ахнули.

— Думаю, это точно один из тех дружелюбных местных, коли помог нам, — предположила Джуди. — Скорее, нужно возвращаться!

Наездница оседлала лошадь. Опираясь на компас и чутьё, они благополучно добрались. По плану, первой должна была идти Лиони, затем сама же завести гнедого подружки. Глядя в бинокль, она заметила смотрящего в тот же предмет брата на дереве возле дома. Он показал большим пальцем вверх, мол, всё в порядке, езжайте. Джуди осторожно прошла мимо сада, якобы тут и была, и в дверях столкнулась с Изабель. Та натянуто улыбнулась и пошагала дальше в поисках супруга, а увидев его слезающим с дерева, сложила руки крест-накрест на груди и сразу принялась возникать:

— Что ты там делаешь? Не думаю, что тебя пригласила сюда для лазания по деревьям…

Джим слегка растерянно поправлял очки и первые секунды обдумывал.

— Э… я просто изучаю как растительность, так и местность, здесь всё взаимосвязано, — практически пробормотал в ответ.

Изабель всё равно была недовольна, опустив уголки рта.

— Неужто… Сидеть на дереве и смотреть куда-то в бинокль? Это вряд ли принесёт пользу! — заявила она раздраженно, следом ушла, а в спальне достала бутылочку настойки и отпила.

Лиони сняла сумку с лошади и направилась к себе. На втором этаже ей встретился опухший после долгого сна Ангус, он предложил прогуляться, на что девушка притворилась уставшей от жары и, держась рукой у виска, вежливо поведала о головокружении.

— О! Сегодня и вправду очень жарко, — на радость, поддержал мужчина. — Тогда, быть может, присоединитесь к игре?

Она немного удивилась, следом Ангус пояснил:

— Маменька будет играть для нас на скрипке.

— О, конечно, скоро спущусь, — вынужденно согласилась Лиони.

У себя девушка сняла туфли, бросила сумку на постель и хотела пойти к шкафу, но внимание нечаянно привлекло нечто выпавшее на пол. Подойдя, она обнаружила лежащий тот диковинный голубой цветок с белой серединкой, что запомнился в первый день прибытия в это чудесное место и был вставлен в причёску. Лиони слышимо ахнула и в полном сражении присела возле, взяв в руки и задумчиво рассматривая. «Откуда ты взялся…» — тихо рассуждала, покручивая его пальчиками.

Пока переодевалась и приводила себя в порядок, девушка опоздала на мероприятие в музыкальной. Придя последней, она невольно привлекла внимание недовольной Изабель, а также самого главного музыканта. Право, играла миссис Гамильтон на скрипке подобно своему характеру: со скрежетом, резковато, пискляво, будто пытая несчастный инструмент, от струн которого, казалось, вот-вот пойдет дым. Дама дёргалась, нервозно трепала головой, тряся большой причёской. Наблюдая, Лиони отвлеклась, погрузившись в воспоминания сегодняшнего дня. Перед ней сильные руки того мужчины, но мягко двигающиеся туда-сюда по корпусу, лаская любимый инструмент. Его очи закрыты, тело спокойно, словно в получении большого наслаждения… Тот момент, когда напряжение и резкие движения абсолютно не нужны — лишь благодатный настрой и блаженство. Джуди отсутствовала, видимо, ей никто не передал о мероприятии. В конце Ангус подскочил со стула, громко и бурно аплодируя изумительному таланту маменьки.

4

На следующий день охотники вернулись только около полудня. Лиони сидела на веранде и обратила внимание на странное состояние мужчин, особенно Алекса. Троица была навеселе, а начальник охраны вообще выпивший либо с похмелья и недавно снова употребивший. Это в принципе не удивило, если бы и Бенджамин не пошатывался, глаза его блестели и слегка покраснели. Одежда, естественно, мятая и грязная.

С другой стороны дома вышла встречать улыбающаяся Джуди и с искренним переживанием стала спрашивать, почему супруг задержался, она ожидала его утром. На это в ответ она получила грубость, Бен напомнил, кто здесь хозяин и что не обязан отчитываться, тем более они ездили по делу, а не прохлаждаться в отличие от некоторых, намекая на бездельницу жену. Джуди почувствовала запах перегара, но ничего более не смогла сказать, лишь молча сделав шаги в сторону.

Из конюшни выскочил Джим и суетливо сообщил о прекрасном состоянии некогда хворающей покусанной лошади; сегодня она выглядела абсолютно здоровой, раны почти затянулись, их едва можно было разглядеть. Подобное его крайне поразило, а вот Бен похвалил, полагая это умелой работой врача.

После отдыха хозяин позвал юношу отправиться недалеко от дома, где они с Алексом устроили стрельбище и хотели научить доктора пользоваться оружием. Джиму хоть и было такое не по нраву, но пришлось согласиться, тем более Бенджамин настаивал, притом попивая виски прямо из горла бутылки. Робкому юноше всучили револьвер, Алекс показал, как его использовать, и велел прицелиться в яблоко на колышке. Конечно, Джим промахнулся, не попал ещё много раз, единожды вовсе выронил оружие, вызвав громкий смех умельцев.

— Тебе нужно уметь не только лечить, трогая за все места, но ещё и защищаться! — вещал Бен, поправляя назад взмокшие волосы.

Алекс засмеялся и пошло намекнул:

— Трогать не только хворающих самочек!

Лиони в принципе была бы не против учения брата, как пользоваться оружием, ибо в здешних местах могло пригодиться, однако подход и поведение пьющих виски весельчаков крайне смущало. Один раз Бенджамин выстрелил, едва не попав в местного работника, который размещал на кольях плоды; тот испуганно вздрогнул и поспешил уйти, но агрессивный хозяин велел не бояться и закончить дело, иначе ему действительно не поздоровится, только пока не пулей, а кнутом или прутом.

Вскоре Джиму наконец-то было позволено закончить на сегодня урок и пойти ублажать жену — именно так и выразился Бен, а Алекс шутливо дополнил о какой-нибудь вдобавок дикарке, притом можно прямо втроём.

На ужин повар приготовил привезенную единственную большую лань, хотя охотники охотились больше суток. К трапезе хозяин не спустился, видимо, уснув. А вот ближе к ночи до слуха Лиони донеслись некие шумы, предположительно, из комнаты Джуди. Девушка вошла в ванную, за стеной которой обитель хозяев, и, прислушавшись, уловила голоса, а точнее, негодующий и злой возглас Бена. Следом новый громкий стук, вероятно, мебели о пол, что девушка даже вздрогнула.

— Ты мне надоела! — воскликнул мужчина. — Какого чёрта ты меня разбудила!

Лиони не на шутку затревожилась. Разгневанный Бен кидал стулья, затем принялся рукоприкладствовать, донёсся тихий писк невинной Джуди. Тогда Лиони вышла из спальни и несколько минут стояла в коридоре, обдумывая. В комнате Алекса послышался разговор, и девушка, ничего пока более не придумав, решила постучать к нему. Мужчина отворил в подштанниках и расстёгнутой рубахе и сразу принялся иронизировать:

— О, какой сюрприз! Вам не спится? Скучно и одиноко?

Судя по всему, прийти к Алексу было явной ошибкой. Лиони отвела взгляд от полуголого тела и весьма недовольно ответила:

— Ни то, ни другое, мистер Фаррел.

Он перебил, шутливо добавив:

— Тогда до вас, небось, донеслись звуки нашего времяпровождения… Право, мне неудобно, что побеспокоил, к сожалению, именно ваша спальня находится возле моей.

Девушка ответила:

— Ваши звуки несутся по всему коридору, тут и жить рядом не надо. Но я пришла по делу… В комнате мистера Гамильтона что-то происходит, я слышу ссору и даже потасовку с бедной Джуди, я прошу вас, сходите туда и проверьте, вы ведь друг хозяина.

Позади Алекса появилась кудрявая смуглянка, с кем тот водил шашни, и игриво обхватила его за талию, выглядывая на пришедшую.

— Мисс Уоллес, я занимаюсь здесь своим делом, за которое мне платят, всё остальное меня не касается, тем более личная жизнь хозяина. Я не привык влезать в чужие отношения, чего и вам советую, иначе можно сделать только хуже и нарваться на неприятности, — весьма серьезно и вразумительно сообщил мужчина.

Лиони не отступала:

— Но ваш хозяин, возможно, бьёт женщину, и пусть она жена ему, однако это не значит, что такое допустимо и все должны молчать. Или вы такой же? — недоверчиво прищурилась.

Вид Алекса уже не веселый, а задумчивый, последовал ответ:

— Не такой же… не бью женщин, но помочь вам здесь ничем не могу. Извините, — и закрыл дверь.

Раздосадованная и потерянная девушка отошла к своей спальне и посмотрела в сторону той комнаты. Показалось, звуки утихли, быть может, Бенджамин успокоился и лёг спать. Она вошла к себе и постаралась уснуть, однако ночью снова началось подобное — грохот мебели и мужские выкрики. «Сколько можно, что там происходит!» — высказала себе тревожная Лиони, подскочив с постели. Сердце её сжалось, когда донеслись слова «никчёмная дура», вслед раздался скрип и топот, вышел взвинченный Бен и спешно пошёл вниз по лестнице.

Посетила внезапная мысль добежать и узнать, как дела у Джуди, пока отсутствует тиран. В белой длинной сорочке, не успев накинуть халат, девушка добралась до приоткрытой двери комнаты и осторожно заглянула. Внутри был большой зал без освещения, за исключением подсвечника на столе, обстановка напоминала малую гостиную и одновременно кабинет с книжными шкафами, письменным столом, валяющимися на полу теми самыми стульями и разбросанными бумагами. Правее от стола — две софы и кресло. У окна стоял телескоп, всего в помещении было три окна, справа в конце — дверь в саму спальню. Она была закрыта, а Джуди, судя по всему, находилась там. Дабы удостовериться и найти бедняжку, Лиони нужно было войти в зал и пройти дальше, что она и сделала: прикрыла, как было, дверь и тихо босиком пошагала. После негромкого стука последовала тишина. Тогда девушка сама прикоснулась к ручке и попробовала отворить. Дверь была не заперта, внутри также почти отсутствовал свет, горела единственная свеча на тумбе около кровати с открытым балдахином. Джуди не было и здесь.

Тут раздалось слабое шмыганье носом из ванной, располагающейся по правую сторону. Девушка, видимо, умывалась после слёз. Лиони хотела рискнуть пройти туда, но вдруг из коридора донеслись шаги — будучи в раздраженном состоянии, Бен вновь весьма громко топал в сапогах. «О боже, что же делать…» — мысленно заметалась незваная гостья, даже боясь представить исход, ежели хозяин её тут увидит. Ничего более не сообразив, она залезла под большую кровать со свисающей до пола простынёй.

Мужчина вошёл, по ходу пиная несчастные стулья, и быстро оказался возле спальни. Джуди выскочила из ванной и смиренно села на край кровати, ожидая мужа. Важно шагая по комнате, Бенджамин поставил на тумбочку стеклянный стакан с алкоголем, затем обратил взор к опустившей голову Джуди с вопросом:

— Ты подумала?

Та закивала и робким тоненьким голосом ответила:

— Да. Я виновата.

— В чем? — потребовал пояснения супруг, словно изгалялся.

— Вчера я должна была показать свое уважение миссис Гамильтон и послушать ее виртуозную игру на скрипке. Сегодня я не должна была задавать тебе много вопросов о том, где ты был и почему долго…

И без того взволнованную речь перебил мужчина:

— Не много вопросов, а вообще никаких! Сколько раз тебе повторять, что мою мать ты должна уважать, а мне — подчиняться, я твой муж! Я вытащил тебя из грязи и сделал столь невероятный подарок, женившись, а ведь мог просто потаскать и выкинуть!

Лиони было трудно сдерживать шокированное состояние и частое дыхание, приходилось прилагать много усилий, чтобы держаться и не выдать присутствие, ладонь плотно прижалась ко рту, смыкая губы.

— Ты должна меня слушать во всем без исключения, ты понимаешь?

Джуди судорожно кивала и подтверждала.

— И не беспокоить! Особенно когда я сплю. Разбудила меня, теперь делай что-нибудь… — дополнил он чуть сдержаннее в конце.

Следом скинул сапоги, упал на постель и заявил:

— Ублажай своего мужа!

Свидетельнице под кроватью стало плохо, дышать было тяжело. Она слышала и ощущала движения над собой, смиренная жена полезла к супругу, выполняя его прихоти. Бен потребовал совершать разные вещи с его мужским органом… Однако в процессе он возмутился, вероятно, способностей у Джуди не хватало. Тиран взял веревку и, бросив девушку на живот, привязал за руки к изголовью, начав делать какие-то дикие, ужасные телодвижения, от которых бедняжка уткнулась в подушку, терпеливо превозмогала боль и тихо плакала. Притом раздавались шлепки, он даже душил несчастную, повелевая поднять ей свою вялую задницу.

Спустя часа два или больше издевательства над телом и душой Джуди закончились, Бенджамин наконец-то утих и, допив виски в стакане, упал спать. Лиони сама не понимала, как это всё выдержала, лёжа под кроватью так долго. Тело затекло, но нужно было выбираться и как-то уходить. Очень медленно и тихо девушка вылезла, приподнялась и разведала обстановку: мужчина спал с ее края, посапывая, а бедняжка — с другой стороны, свернувшись неподвижным калачиком.

При взгляде на тирана Лиони внезапно охватили буйные мстительные мысли, захотелось взять что-то тяжелое и стукнуть по голове… Но сейчас девушка лишь осторожно направилась на носочках к двери. Уже на выходе одна из досок внезапно издала скрип. Сморщив на мгновение лицо, Лиони собиралась продолжить шаги и вдруг нечаянно повернулась. На постели привстала Джуди, наблюдая округлёнными глазами. Ее взор был то ли молящий, то ли, наоборот, напуганный. Лиони и сама опешила, затем собралась с силами и, показав подружке жест тишины с указательным пальцем на губах, продолжила путь. Она еле добралась до своей спальни, холодные ноги подкашивались и тряслись, словно сама была на месте мученицы. Девушка умылась прохладной водой и долго не могла прийти в себя, с трудом уснув под утро.

Новый день выдался пасмурным, утром моросил дождик, Лиони не выходила из комнаты. А к вечеру в ее дверь вдруг постучал мистер Хопкинс и передал просьбу мистера Гамильтона спуститься в гостиную. Сию секунду девушку охватила тревога и даже страх, но еще больше неприязнь. Вскоре она спустилась, на софах сидели Бенджамин, Ангус и Джим. Брат не был в курсе всего ужаса, творящегося в спальне хозяина, поэтому находился в хорошем настроении и общался. Лиони остановилась неподалеку и с робостью тихо, но отрывисто дышала, ожидая слов. Хозяин повернул радостное лицо с улыбочкой и совершенно спокойно обратился:

— Мисс Лионелла, тут пришло письмо из дома мистера Бременгема. Насколько вы знаете, он учитель и обучает местных детишек, но вот проблема, его коллега не смог приехать, а он должен был обучать музыке. Я слышал, что у вас тоже музыкальное образование и вы талантливый музыкант, поэтому у меня к вам предложение и просьба, быть может, вы бы могли занять место того джентльмена и попробовать себя в данной работе?

Лиони растерялась. Дружелюбно вмешался брат:

— Сестрёнка, мистер Бременгем выбирал между тобой и Джуди, однако миссис Гамильтон отказалась, к сожалению.

Бен услужливо пояснил:

— У моей супруги полно дел дома, она поступила верно, что выбрала проводить больше свободного времени с семьей, да и мне будет её не хватать.

Мужчина направил быстрый взгляд исподлобья на Лиони и сразу отвёл глаза. Сейчас ей любое его движение было неприятно и вызывало подозрительность. К тому же теперь-то известно, что бедная Джуди никаких решений не принимала и не имела выбора, а значит, тиран нагло солгал, просто-напросто не отпустив жену. Девушка замешкалась, но в итоге согласилась. Ангус вдруг весьма настойчиво вызвался её сопроводить, да и сам желал навестить друга их умершего отца, Бен его поддержал, тем самым не дав Лиони ни шанса вставить слово.

Вечером в своем доме Катарина находилась в гостиной, освещенной свечами. Вошёл Генри, приблизился и обнял сзади. Супруга положила свою руку поверх его, но явно не отвечала пылкой взаимностью, лицо ее ничего не показывало. Мистер Куинн обошел софу и сначала присел возле, заведя непринужденную беседу о настроении, погоде и мельком о добыче золота. Ему не терпелось изготовить что-нибудь красивое из местного металла для любимой жены.

— Ты ведь знаешь, как сильно я тебя люблю, — вымолвил он и вдруг сполз на пол, обняв ее колени и припав к ним головой. — Всё золото будет у твоих ног.

Данную картину заметила подошедшая к гостиной Анита. Зрелую женщину ужасно злило и задевало поведение холодной, не любящей хозяина молодой стервы. Внутри служанки всё переворачивалось, когда она наблюдала, как достойнейший и солидный мужчина унижался, а та и бровью не вела. Анита часто задавалась вопросом, чем же Катарина могла так сильно зацепить Генри… Пусть даже телом, но ведь через время к красоте привыкаешь и уже в человеке нужно видеть нечто большее…

Казалось, муки от невзаимности так и будут медленно уничтожать личность мистера Куинна, если бы сей ночью кое-что не произошло. Влюблённый Генри понес прямо на руках любимую жену в спальню. На стенах горели бра, навевая ему чувственность, а ей, соответственно, ничего, ну или сон… С улицы через окно за занятием любовью Катарины со старым мужем наблюдал в бинокль местный любовник; от такого зрелища его переворачивало, играла то ли ревность, то ли примитивное чувство собственности. И когда свет в окне потух, в доме внезапно раздался шум, что разбудил Тьяго, который обычно спал прямо на кухне неподалеку от гостиной. Паренек схватил первое попавшееся — большую поварешку и ринулся в зал, откуда послышался звук. Там горела пара свечей, в конце был выход на огороженный двор, куда через стену залез местный любовник и случайно задел висевшую на стене полку с цветочными горшками, что рухнули на пол. Выбежав, Тьяго узнал лазутчика и крайне поразился. В этот момент из своей комнатки выскочила Анита и, оказавшись в гостиной, услышала дружелюбный разговор, при котором слуга просил не пороть горячку и скорее уходить прочь, иначе хозяин сейчас придет и будет только хуже. Тьяго удалось уговорить мужчину, тот вылез обратно, но велел передать Катарине о встрече через день, и если она не придет, то он убьет её мужа. Анита тихо ахнула, невероятно затревожившись за мистера Куинна. Женщина вышла во двор, Тьяго уже собирал землю и на вопрос о случившемся, естественно, слукавил, сказав, что всего лишь полка не выдержала вес и упала. Хозяину сообщили то же самое, Анита при всех промолчала.

5

Новым утром Лиони и Ангус отправились к мистеру Бременгему. Его одноэтажные домики стояли на земле без свай. Один, что поменьше, слева, от него шёл переход с навесом на столбиках до среднего, самого большого, затем точно так же к правому. В среднем проживал хозяин с женой из местных и её дочкой. Школа или, точнее, класс для детей был организован в левой постройке.

Встречать прибывших вышли как раз члены новой семьи Бременгем. Молодая жена обладала худощавым телосложением, была среднего роста с обычной для здешних краёв внешностью, короткий носик чуть вдавлен, будто отсутствует косточка между небольших глаз. Рядом стояла дочка, тельце её было совсем мелкое, как и личико. На обеих — длинные платья на высокой талии с коротким рукавом буфом, чёрные волосы аккуратно собраны. На первый взгляд женщина и девочка показались очень милыми, улыбчивыми и, видимо, счастливыми. Так называемая хозяйка любезно пригласила в дом, внутри был небольшой холл, справа — гостиная и столовая, слева — музыкальная, дальше — иные помещения. Она повела Ангуса в зал для приема гостей, а дочке велела показать мисс Уоллес инструмент. Лиони открыла пианино и, присев, дружелюбно спросила:

— А ты еще не пробовала играть?

Смышленая девочка уже могла изъясняться на чужеземном языке и с акцентом ответила:

— Я играть, когда папа показывать.

Гостья улыбнулась, из открытых дверей в конце прямо донеслись детские голоса — там через переход находился класс, где сейчас обучались у мистера Бременгема местные от семи до двенадцати лет. Лиони решила пройти и глянуть. Как обычно жеманный, мужчина стоял у доски, голова была чуть приподнята, дабы лучше видеть сквозь очки, в руке — мел и указка. На доске написаны чужеземные слова, о переводе которых он спрашивал детей. На первый взгляд, вёл себя мистер Бременгем сдержанно и благосклонно, без повышения голоса.

На сегодня урок закончился, Густав открыл боковые стеклянные, обрамленные деревом двери, выпуская детей, затем направился встретить гостей. Сегодня больше никто не должен был прийти, поэтому мисс Лионелла могла немного позаниматься с его падчерицей, пока они с Ангусом беседуют в гостиной. От обеда Лиони отказалась, сказав, что был плотный завтрак, а Гамильтон младший, конечно же, согласился, никогда не отказывая себе в желании вкусно поесть.

Девушка привезла с собой книгу нот с разными произведениями. Поставив её, она пригласила девочку, которую звали Лат, присесть за инструмент. Умненький ребёнок начал нажимать на белые клавиши, направляясь от «до» до двойной «соль» и обратно, при этом что-то напевая на своем языке; следом добавилось больше клавиш, в том числе чёрных. Лиони и сама заинтересовалась, особенно текстом, и попросила Лат перевести. Песенка была о природе, о солнце, что светит, реке, что течёт… В итоге ученица тоже открыла нечто новое и познавательное для учительницы.

Однако занятие услышал мистер Бременгем и сдержанно, но с нотками недовольства предложил Лиони заниматься с ребёнком только классикой, а не местным фольклором или чем-либо иным — девочка должна знать Бетховена, Моцарта и остальных великих. По ходу урока Лиони интересовалась, что ещё знает и учит Лат, та поделилась стихами на чужеземном языке. «Невероятно, какая молодец!» — и мысленно, и вслух похвалила девушка. В конце она сказала, что привезет книгу из библиотеки семьи Гамильтон со стихами и прозой, коли такое не возбранялось отчимом.

Возвращение нечаянно затянулось из-за неполадки с колесом, которую пытался устранить кучер. Наконец экипаж повёз гостей обратно. С утра погода стояла солнечная, а к вечеру неожиданно приплыли тучки и принесли дождик. Уже без того недовольный Ангус в связи с проволочкой кучера сразу же закричал ему закрыть верх кареты, пока они не промокли, а вот Лиони, впервые ощутив тёплые капли на себе, захотела ловить их своим телом и лицом. Мужчина, естественно, не одобрил такое глупое намерение и даже фыркнул.

— Извините, но у меня дорогой пиджак, к тому же сидеть мокрым неприятно, давайте вы как-нибудь потом и без меня, — нервозно вымолвил он.

Лиони уняла свой порыв, но все равно высовывала руку из окна экипажа, встречая дождик хотя бы так.

— А вы, я смотрю, весьма характерная, мисс Уоллес, — изрёк Ангус, снимая жаркий пиджак и убирая на сиденье.

— Мы все имеем характер, мистер Гамильтон, — спокойно ответила она.

— Да, но не у всех столь сложный и надменный…

— Разве? Уверена, вы меня с кем-то путаете, я вовсе не надменна, — с ноткой удивления объяснила Лиони, подумав о его высокомерной маменьке.

Слова показались неким намеком, Ангуса ещё больше задела такого рода дерзость. Занервничав, он принялся дёргать воротник рубахи, щёки загорелись.

— Надо же… кто бы мог подумать, что со мной будут вот так… — забормотал сам себе.

Пока происходила не очень милая беседа, рука Лиони продолжала быть снаружи. Внезапно за неё кто-то ухватился! Ахнув, девушка сразу же попыталась вырвать пальцы. Ангус взвизгнул и закричал слуге, суетливо ища револьвер в пиджаке, который упал на пол при тряске кареты. Кучер резко остановил лошадей, отчего злосчастное колесо вновь сместилось. За окном к руке Лиони прицепился один из тех голых лохматых дикарей и, что-то приговаривая, потянул. Рядом оказался и второй, кинув прямо в лицо Ангуса некую пыль или пепел. От движения дверца кареты отворилась, и девушка едва не выпала, но успела вытянуть ногу и наступить на землю. Дикарь отпустил её, оба чуть отошли, а возле появились два хищника. Тонкие высокие ножки, шерсть гладкая, за исключением взъерошенности по холке на спине, уши длинные узкие, морда сама мелкая, но зубастая, хвост как у обычной гладкошерстной собаки, окрас серый с чёрными пятнами или полосками. В целом были некрупные особи, но жилистые. Они, будто выдрессированные, стали приближаться к чужеземцам и грозно скалиться.

С запыленным чёрным лицом Ангус находился в карете, явно не спеша рваться на помощь оказавшейся прямо возле хищников девушке. Лиони произнесла: «Пожалуйста, нет», закрыв ладонями лицо, как вдруг услышала суету среди дикарей. Один указал пальцем вперёд, где среди деревьев внезапно появились трое местных мужчин верхом на лошадях. У двоих было в руках по арбалету, притом весьма совершенному, не хуже, чем у цивилизованных иноземных, а у третьего, на чёрном коне, нечто вроде металлического, не очень длинного копья с остриями на обоих концах. На лицах всех были троих надеты маски, что сразу навело мысли Лиони на тех недружелюбных воинственных местных, не желающих идти на контакт, о которых рассказывал Бенджамин. Увидев вдобавок этих, и кучер, и Ангус опешили ещё больше, второй истерично зарыдал, приговаривая о скорой смерти от лап агрессоров. Один из вооружённых арбалетом что-то громко сказал, а точнее, приказал на своём языке, и дикари вдруг начали отступать, а вот хищники уже прыгнули с места. Но в того, что намеревался ворваться в карету к Ангусу, попали две стрелы, второго же, нападающего на Лиони, насквозь пронзило копье. Оба хищника замертво упали.

Неподалеку навстречу неслись Алекс, Бенджамин и белокожий охранник, они уже увидели происходящее и приготовили оружие. Обсыпанные чем-то белым, лохматые дикари убежали, а другие местные смело встречали чужеземцев. Маски их были овальные по форме лица, предположительно, из камня или глины тёмного, почти черного цвета, изображения же светлые: там, где глаза, были высечены слегка вытянутые ромбики с вертикальной линией. На месте носа и рта — также ромбовидные отверстия. Вдобавок имелся маленький ромбик на лбу.

Напуганная Лиони пробежалась глазами по мёртвым хищникам, затем устремила вперёд. Мужчина на чёрном, как ночь, коне вдруг приподнял свою маску и показал лицо… Это был тот самый незнакомец, взор его заострился на округлённых очах чужеземки, вслед направился правее в сторону скачущих. Девушку охватили тревога и волнение, сердце вновь рвалось из груди. Увидев первым Алекса, наставившего револьвер на местных, она не задумываясь бросилась навстречу и, махая руками, восклицала не стрелять. Разъярённый Бенджамин на ходу слетел с лошади. Местные также наставили арбалеты.

— Какого чёрта! Эти долбаные дикари в масках совсем страх потеряли? — возгласил смелый Алекс. — Уйдите с дороги! — велел он девушке.

Однако она всё равно пыталась объяснить. Из кареты вылез заплаканный Ангус и перевёл внимание на себя. Местный мужчина с непоколебимым выражением лица опустил обратно маску, и троица скрылась за деревьями, исчезнув из виду в зелени. Лиони обернулась, но уже не застала и следа, в очередной раз остолбенев на месте. Бенджамин закрутился возле кареты, громко забранился на дикарей, на собак, на кучера и даже на брата, возмущаясь, почему тот не взял револьвер и не выпустил пули в тупые бо̀шки этих тварей, имея в виду всех присутствующих чужаков. Алекс понял, что все враги разошлись, и повесил оружие на пояс, двигаясь мимо девушки.

— У вас всё в порядке? — спросил он. — Что тут произошло? Почему вы просили не стрелять?

Лиони медленно направила взор и негромко вымолвила:

— Потому что они спасли нас.

Бен, топтавшийся неподалеку, взвился:

— Что это, мать твою, было?! Дикари намеревались вас порешать, а то и хуже обойтись, например, с вами, мисс… А вы выскочили прямо перед нашими лошадьми, защищая не пойми кого! — ноздри его раздулись от негодования.

Алекс попытался успокоить пыл хозяина, прикоснувшись рукой к его плечу, и просил для начала узнать всю историю, а сам же заинтересовался диковинным копьём, которое попало в зверя. Необычное оружие он решил взять себе. Чуть отойдя от ужаса, Ангус поведал детали, однако усомнился, что те в масках хотели им безвозмездно помочь и даже спасти жизни, ведь давно известно, какие это люди — если они так поступили, значит, была своя причина или вовсе это как-то связано с другими дикарями. Лиони задумалась, посмотрела на Бенджамина, его друга и брата, размышляя о том, кто же здесь являлся настоящим дикарём… Затем её мысли посетил необычайный спаситель, момент, когда он поднял маску и посмотрел… Право, его горящий взгляд говорил сам за себя даже издалека. Получается, он из тех якобы агрессивных, с кем не ладили приехавшие, но тогда зачем в очередной раз помог, причем спас жизнь? Подобные мысли кружились в голове девушки по пути и позже дома, она вновь оказалась обескуражена и впечатлена.

Оказывается, маменька забеспокоилась долгим отсутствием сыночка и попросила Бена поехать проверить. «Моё сердце мне подсказало», — говорила сквозь слёзы миссис Гамильтон по возвращении детей. Испуганный, шокированный, с испачканным в чёрном пепле лицом Ангус принялся жаловаться и плакаться маменьке, вновь предстал едва ли не раненым и больным, за которым требовался уход.

— Эти дикари чем-то сыпанули в меня. Смотри, всё размазалось, они хотели убить меня! — рассказывал молодой человек.

Внизу также встречали тревожная Джуди и взволнованный Джим. Брат последовал за молчаливой сестрой и попросил поведать детали, а её подружка робко стояла в стороне, словно боясь или не желая подходить. В спальне Лиони всё-таки поделилась о загадочном местном мужчине и уверила, что он точно не желал ей или кому-то зла, иначе бы его острое копьё проткнуло вовсе не хищника, особенно после оскорбительных выкриков и угроз Алекса. Джим растерялся, история показалась крайне странной, не похожей на то, о чём толковали обыватели. Но Лиони и сама была поражена принадлежностью спасителя именно к тем людям в масках, этот факт её тоже смущал.

Дотемна она просидела у раскрытого окна, вдыхая свежий воздух, слушая шум листвы и ежесекундно думая о нём… Невзирая ни на что, сердце против воли окутывали чувства симпатии и благосклонности, приносящие за собой возбуждённость и волнение.

В спальне брата Бенджамин принялся подтрунивать, мол, Ангус не способен расположить к себе понравившуюся особу, а лишь рассмешил чёрным лицом. Он дал совет действовать более настойчиво: для начала соблазнить, а уже потом — и делу конец, никуда не денется. Именно так поступил когда-то Бен сам с Джуди, затащив в постель и впоследствии подчинив себе, запугивая позором и одиночеством.

В это время у себя в комнате Алекс пытался разобраться с диковинным копьём, которое вынул из хищника. Оно и впрямь было замысловатое, предположительно, серебряное или из похожего металла. Оба конца крайне острые, в сечении напоминали два треугольника, к середине они расширялись, то есть примерно треть длины данного, так сказать, древка выглядела шире, а концы будто выходили из него. Там же, у середины, имелись высеченные извилистые линии с очень маленькими, едва заметными язычками или рычажками, в общем, понять было трудно. В этот момент к Алексу пришла кудрявая смуглянка, вновь начались игры и смех, доносившиеся до соседней комнаты. Лиони уже не обращала внимания, пытаясь уснуть и думая о своём. Однако смутил внезапный стук или вовсе грохот, похожий на звук при падении стула у Бенджамина. Следом донесся странный возглас…

Алекс баловался с копьем, махал им и шутливо направлял на девушку, якобы пытаясь её поймать и сделать своей пленницей в постели. В один такой момент смуглянка повернулась спиной, делая убегающий от охотника вид, и вдруг оружие совершенно неожиданно выдвинулось в обе стороны, острые концы стали весьма длиннее, отчего один нечаянно достал до тела девушки и проткнул насквозь. Произошло всё настолько резко и молниеносно, Алекс не успел ничего сообразить и убрать руку, остолбенев от увиденной картины. Смуглянка двинулась вперёд, следом замертво упала на пол, что и донеслось до слуха соседки по комнате. Очень осторожно и медленно ошарашенный Алекс опустил руку с опасным оружием и аккуратно положил, боясь теперь даже задеть. После раздумий о дальнейших действиях мужчина тихо вышел в коридор и пошел вниз, но из-за волнения и выпитого виски пошатывался и стукнулся о перила. Странные звуки вновь вынудили Лиони выглянуть, но пока никого не было видно, соседняя дверь закрыта, внутри вроде бы тихо. Быстро возвращался Алекс, девушка забежала к себе и услышала за стенкой негромкий шум.

Ничего более не придумав и опасаясь свидетелей, мужчина решил позвать двух приятелей охранников, чтобы через окно скинуть им завернутое в простыни тело, дабы те унесли подальше и бросили в воду либо закопали. У Лиони окно было закрыто, но, когда донеслись шорохи снизу, она всё-таки подошла и увидела из-за шторки двух мужчин, стоящих рядом. Один с зажжённым небольшим факелом вдруг поднял голову, из-за чего ей пришлось спрятаться и пока не высовываться. Аккуратно выглянув вновь, девушка заметила, как мужчины понесли в сторону леса нечто, завёрнутое в белую материю. В темноте было трудно сообразить, а вот резкая тишина в комнате Алекса смутила, притом показалось, что он то ли приглушенно стонал, то ли кряхтел. На самом деле мужчина был в шоке и присел на пол, оплакивая убитую. Ему пришлось самому вытереть везде кровь своей рубахой и позже избавиться от одежды.

6

Утром на кухне слуги заметили отсутствие кудрявой, однако Нюм была не в курсе, пожимая плечами, но сомневалась, что та могла взять и уйти обратно в племя, ведь так не положено. На завтрак Алекс не спустился, а Лиони, услышав о беглянке, затревожилась. Слух дошел до хозяина, на что тот отреагировал гневно, даже намеревался отправить за ней людей, правда, начальник охраны отговорил его, мол, кто знает, что с ней могло случиться, может, вовсе кто-то напал, и потом, полно других работников. В общем, Алекс старался как мог. Когда Лиони позже встретила его, то ей показалось, что он, подобно Бену, теперь странно на неё смотрел, только не исподлобья, а скорее смущённо, настороженно. Копьё же мужчина аккуратно отнес в амбар и там припрятал.

На следующий день после обеда дом посетили гости в лице семьи Клиффорд. Рональд приехал поговорить с мужчинами, а Ребекка — поиграть в карты с дамами, что очень любила миссис Гамильтон. Новоиспечённый хозяин подаренной ему здешней территории делился, что принял участие в расселении с тех мест дикарей, дабы начать в скором времени стройку. Однако не все были довольны таким поворотом событий, кого-то пришлось выгонять силой, для чего мистер Клиффорд привёл своих охранников с ружьями и громким шумом распугал, а самых крепких пришлось даже в рукопашную гнать и сжигать их жилища. Бенджамин одобрял твёрдое и решительное поведение друга; по его мнению, чем раньше начнётся выселение и даже при надобности истребление, тем быстрее пойдёт развитие. Также он посоветовал не раздумывать и тех, кто буйствует, убирать… Однако Алекс осторожно вмешался с советом всё-таки не пороть горячку и не убивать людей, иначе может подняться бунт, нужно делать всё тихо и продуманно. На самом деле ему даже стало жаль тех местных, особенно если там были дети. Мысли вновь посетило нечаянное убийство кудрявой смуглянки.

В выделенной для работы комнате Джим делал всевозможные зарисовки и описания лечебных растений, правда, пока их не так много, как хотелось бы, даже местные работники не особо могли помочь, ибо постоянно занимались своими делами вроде стройки очередного жилища по заказу друга мистера Гамильтона. Постучала Нюм, она принесла чай и выпечку на подносе. Джим вновь задал ей некоторые вопросы о растительности, но девушка не дала нужных ответов, видимо, сама не особо разбиралась или затруднялась объяснять на чужом языке. Зато она охотно обслуживала и улыбалась, активность доктора в её сторону побуждала к действиям. Девушке казалось, теперь Джим точно симпатизировал ей, раз желал общаться.

В музыкальной комнате за столом собрались дамы в лице важной миссис Гамильтон, скучающей по бокальчику вина Изабель, поникшей и молчаливой Джуди, кислолицей Ребекки и подошедшей подозрительной Лиони. На вопрос Френсис о картах девушка сообщила о незнании и неумении играть, тогда её попросили поиграть что-нибудь спокойное на пианино. Джуди же по велению мужа научилась играть в карты у его матушки, вынужденно заняв место рядом. На лице Ребекки миссис Гамильтон заметила некие царапины и тут же поинтересовалась, на что та сдержанно, но с недовольным видом ответила:

— Недавно случился инцидент между мной и работающей у нас дикаркой.

На слова дамы Лиони сразу среагировала, отвлекшись от нот и слегка повернув голову, но не отрываясь от игры.

Френсис тотчас выпучила глаза. Подруга весьма сухо продолжила:

— Эта негодяйка снова пыталась сбежать, а перед этим напакостила, испортив несколько моих платьев.

Миссис Гамильтон была в ужасе, ладонь легла на грудь.

— А царапины? — спросила она. — Даже боюсь представить…

— Я, естественно, пыталась забрать у неё свои вещи, которые та намеревалась украсть и унести с собой. Но эта бойкая пантера напала на меня, будто сумасшедшая, и нанесла царапины. Слава богу, я тоже не промах, не позволила ей калечить себя и закончить начатое грязное дело! А там уже подоспели охранники и слуги, — рассказала Ребекка и показала в конце улыбочку.

Лиони сильно затревожилась, даже клавиши стали ускользать из рук; замедленную внезапно игру подметила Ребекка и направила на девушку холодный, жёсткий взор, намекающий на собственное превосходство перед низшими людишками, смеющими делать то, что госпоже не по нраву или чем-либо мешать, засовывая нос куда не надо… Вслед её лицо вновь обрело кислое безразличие, лишь подругам её круга она старалась изобразить улыбочку. Тут неожиданно вымолвила сомневающаяся Джуди.

— Так она пыталась испортить или забрать платья? — робко спросила она.

Ребекка отвлеклась от карт и, демонстративно опустив руки на стол, навела на Джуди взгляд свысока. Спустя мгновение раздумий дама, насколько можно сдержанно, изрекла:

— Кажется, я только что рассказала. Вы, миссис Гамильтон, видимо, пропустили мимо ушей мои слова, — «напала» она, дабы не оставить шансов на неугодные расспросы.

Девушка, конечно же, растерялась и опустила голову, у остальных вопросов к подруге не было, за исключением советующих рассуждений Френсис:

— Надеюсь, вы её проучили за такое. Надо же, совсем страх потеряли! То с этими проблемы, то с другими. Пора уже нашим мужчинам принимать более кардинальные меры.

— О, безусловно, миссис Гамильтон, проучила как следует, — вот теперь с более-менее настоящей радостью на лице, а точнее, удовлетворением, ответила Ребекка.

Лиони даже страшно было подумать, что могла сотворить на этот раз кислолицая госпожа с бедняжкой после царапин на лице. В жестокости и изощрённости её фантазий сомнений не было. Девушка вновь вспомнила тот тёмный, сырой погреб, сердце защемило.

Когда все в доме легли спать, включая Изабель, Джим всё ещё находился в рабочем кабинете, сквозь усталый прищур дописывая тетрадь. Он не услышал, как тихо вошла Нюм. Местная подошла сзади и протянула руки, начав расстёгивать пуговицы его рубахи. Вздрогнув, юноша тут же подскочил, да так сильно, что задел ногой стол, куда опрокинулись чернила и залили тетрадь, стекая с края на пол. Нюм принялась стягивать с себя белую ночную сорочку.

— Что… что… — отрывисто и испуганно залепетал он, пятясь. — Что ты удумала?

Бросив сорочку на пол возле стола, с нелепой улыбочкой девушка приближалась и приговаривала:

— Я понять, ты намекать, я прийти…

Лицо Джима покрыли капли пота от тревоги, очки сползли. Юноша пытался игнорировать её оголенную маленькую коричневую грудь и всё остальное. Нервно поправляя окуляры, он начал объяснять:

— Нет, нет, ты совсем не так поняла меня, я не давала никаких намёков, ты ошиблась!

— Но ты звать Нюм и говорить с Нюм, ты беспокоиться о Нюм, улыбаться и хотеть.

— О боже, — пробормотал Джим. — Вовсе нет, повторяю, ты не так поняла. Я просто с тобой говорю, как и со всеми здесь, но я не хотеть тебя.

Взяв себя в руки, юноша обошёл стол и, подняв её одежду, настойчиво всучил.

— Оденься, пожалуйста, и иди.

Нюм разинула рот, крайне удивившись.

— Так ты меня обмануть! Ты просто использовать доброта Нюм, когда хотеть! Когда сестра уезжать и забирать лошадь хозяйка!

Тут опешил и Джим. Получается, местная могла что-то видеть тем днём. Надевая обратно испачканную в чернилах сорочку, она недовольно добавила:

— Я знать, ты не хотеть и своя жена! А она не хотеть тебя! Теперь я не буду больше давать тебе добро! — оскалилась она и спешно ушла.

Встревоженный Джим присел на стул, пытаясь сообразить, что это вообще было… Его рубаха и ладони испачкались в чернилах, а тетрадь и вовсе вся промокла, труды пропали.

Утром Изабель заметила брошенную в ванной использованную рубаху Джима и на вопрос, получила ответ, мол, неловко встал из-за стола и опрокинул чернила. А за завтраком она вдруг обратила внимание, что на нескольких пальцах Нюм также следы, похожие на чернила. Быть может, служанка приходила в кабинет и убиралась сегодня? Однако по пути наверх Изабель встретилась Анна с тазиком воды и испачканными тряпками.

— Ты отмывала чернила? — внезапно спросила миссис Уоллес.

— Да, мэм, — ответила та.

— А ещё кто-то занимался этой работой сегодня или вчера?

Служанка быстро подумала и, вдруг вспомнив, поведала:

— Э, кажется, нет, но наша Нюм, судя по всему, поднималась ночью в комнату, так как её сорочка оказалась измазанной в чернилах, она еле смогла их отстирать, следы всё равно остались… — печально заявила она.

— Сорочка? — недовольно сморщив моментально краснеющее лицо, переспросила Изабель. — А почему служанка ходит по дому хозяев в ночной одежде?

Анна впрямь растерялась и замешкалась, на лестнице появился мистер Хопкинс, спешно поднимаясь, дабы уладить ситуацию.

— Миссис Уоллес, здесь, видимо, произошла какая-то ошибка. Слуги, конечно же, не ходят по дому в таком виде, но Нюм, она дикая, понимаете, и, возможно, просто ещё не совсем привыкла. Полагаю, если такое случилось, значит, была крайняя необходимость подняться наверх, быть может, ваш супруг попросил помочь с чем-либо, например, с уборкой тех же чернил, или нечто ещё… ‒ пытался найти оправдание взволнованный лакей.

Уголки рта Изабель опустились, охватило возмущение, голову посетили мысли о вчерашнем времяпровождении супруга в комнате, куда поздним часом, оказывается, приходила дикарка в ночном платье, притом не для уборки, коли это сделала другая. Старший слуга выжидающе смотрел, следом дополнил:

— Миссис Уоллес, прошу прощения за сложившуюся ситуацию. Я сегодня же проведу беседу с прислугой и ещё раз накажу о надлежащем поведении.

Дама прошла дальше, в гневе размышляя о распустившейся дикарке, которая возомнила себя не пойми кем.

7

Лиони сильно беспокоилась о смуглянке из дома Клиффордов, тот неистовый взгляд Ребекки явно намекнул о жестоком обращении, и неизвестно, сколько ещё это будет продолжаться, как написала Мария, пока не придёт разрушительная сила. Однако о чём толковала местная, понять было сложно… В итоге девушка решила поехать к Кэти и поговорить с ней. Выйдя из спальни, она увидела идущую оттуда же из своей комнаты Джуди. Подружка вдруг повернулась в сторону Лиони и, проходя мимо, суетливо приостановилась.

— Ты ведь никому не скажешь? ‒ прошептала она.

Видимо, поездка к миссис Браун навела девушку на подобные мысли о себе и Бенджамине.

— О… нет, я не скажу, — растерянно ответила Лиони.

Джуди кивнула и прошла дальше.

Джим забеспокоился, что сестра поедет одна, вдруг дикари снова нападут. Однако Лиони почему-то была уверена, что такого больше не должно случиться. К тому же тогда рядом хоть и был мужчина, но что от него толку… Брат вдруг вызвался тоже отправиться, сославшись на сбор некоторых растений. Отныне у него есть револьвер, который дал Алекс, правда, особых навыков им пользоваться пока не было.

Прибыв, гости расположились на софах, из коридора вышла радостная Кэти с искренней улыбкой, обмахиваясь веером. Но на рассказ Лиони лицо её сменилось тревогой и даже неприязнью к Ребекке. Право, Джиму стало также не по себе, вот только затея и мысли сестрицы весьма пугали. Лиони попросила Кэти взять бедняжку к себе, хотя бы на какое-то время. Сердобольная дама была не против, однако не знала, как забрать смуглянку из цепких когтистых лап кислолицей.

— Быть может, получится каким-либо образом ей сбежать оттуда, я попробую передать письмо, скажем, на их местном языке, чего не поймёт Ребекка, — рассуждала девушка.

— Девочка моя, я повторю, что не против и приму её у себя, мне также больно знать о насилии над невинным человеком, тем более юной, но это пока всё, что я могу сказать тебе. Ехать мне в дом Клиффордов не имеет смысла, это лишь усугубит ситуацию, — отвечала Кэти с серьёзным, даже печальным лицом.

Раздался отдаленный звук грома.

— Только дождя не хватало! Аарон еще не вернулся с охоты, — обеспокоенно сказала хозяйка, поглядывая в окно.

— О! Он охотник? — удивился Джим.

Кэти засмеялась.

— Ну как сказать… Скорее он любитель — новичок, ловит-то в основном добычу кучер, — шутливо пояснила дама.

Глэдис принесла чай и пирог, которым угощали детишек в тот день. Лиони умиленно улыбнулась, вспомнив местную девочку, а затем и миленькую Лат. Захотелось продолжить делиться своими музыкальными и поэтическими знаниями с ребёнком. Чаепитие прервал влетевший в дом кучер. Вид его был испуганный и ошарашенный.

— Миссис Браун! — воскликнул он, снимая по пути шляпу и сминая в руке у груди.

Кэти подскочила с места, хоть из-за телосложения это далось не очень-то легко, ладонь невольно приложилась к разволновавшемуся сердцу, глаза округлились. Едва отдышавшись, кучер оторопело поделился:

— Там… там в лесу… я отъехал выслеживать лань, мистер Аарон остался у водоёма, а когда я вернулся, то его уже не оказалось… Там стояла его лошадь, лежала шляпа, сумка и… ‒ замешкался, тяжело глотая слюну, следом продолжил: ‒ На траве была кровь…

Кэти пошатнулась от ужаса, на глазах проступили слёзы. Лиони также была шокирована услышанным и спросила:

— А следы чьи-либо были? Или что-нибудь ещё… — подумала она о хищниках или дикарях.

— Следы лошади, но там в основном трава, поэтому трудно было разобрать.

— Куда мой мальчик делся, кто его забрал… — сквозь слёзы молвила Кэти.

Кучер внезапно ахнул и достал из кармана некую вещицу, показывая присутствующим.

— Вот это лежало там же, на его сумке. Не знаю, принадлежит ли это мистеру Аарону, но мне показалось странным…

Лиони увидела, предположительно, серебряный предмет вроде амулета с характерным изображением скрещенных ладоней, вверху и внизу примыкали вытянутые в стороны ромбики с вертикальной линией внутри. Вещь показалась знакомой. Приглядевшись, девушка узнала подвеску, очень похожую на ту, что была на шее незнакомца, который помог хворающей лошади. Кэти рассмотрела и сразу уверила, что это не принадлежит ни Аарону, ни ей.

— Быть может, кому-то ещё, — вымолвил кучер.

Но тут вмешалась Лиони и поведала предположение о вещи, кратко рассказав историю помощи тем днём без упоминания Джуди. Теперь Джим догадался, кто вылечил лошадь. Кэти в растерянности разводила руками и качала головой.

— Значит, эти местные что-то сделали с моим мальчиком! — заявила она.

Однако Лиони очень сомневалась, ей не верилось в подобное после прошлых невероятных событий. Миссис Браун всполошилась и велела кучеру собирать остальную прислугу мужского пола на поиски. Вот только искать человека в бескрайнем лесу — занятие весьма утопическое, тем более уже ясно о случившейся беде.

— Подождите, Кэти, — вновь вдруг вмешалась Лиони, выйдя из-за софы навстречу. — Я думаю, если они оставили своё украшение, которое сами же носят, значит, не вредили Аарону, иначе какой был бы смысл? Тут больше похоже на некий знак… — рассуждала она.

Кучер сомневался, по его мнению, дикари могли, наоборот, таким образом показать негативное отношение к чужакам на их территории. Бросили вещь как символ своей бравады или нечто в этом духе. В том, что это принадлежало тем людям, откуда родом незнакомец, Лиони была уверена так же, как почти убеждена в положительной символике изображения. В итоге некоторые слуги, в том числе повар, отправились на поиски юноши, а Лиони и Джим поспешили домой поведать о случившемся и просьбе Кэти помочь. Перед уходом девушка забрала с позволения хозяйки изделие.

У дома заполошная Лиони подбежала к Алексу возле жилища охранников и сходу поведала историю, вслед намеревалась спросить у кого-то из местных про украшение. Из амбара как раз выходила Нюм. При виде смуглянки Джим невольно занервничал и очень не хотел встречаться глазами, поэтому быстро направился в дом. Алекс подозвал смуглянку взмахом руки. Лиони раскрыла ладонь, показывая вещь, на что Нюм сначала пристально посмотрела, будто явно знала, затем состояние её стало взволнованным, речь задерживалась, но Алекс повелел рассказать и не тянуть драгоценное время.

— Кому это принадлежит и что означает? — поторапливала очередными вопросами Лиони.

Нюм взглянула на неё, а потом на вещь, впоследствии вымолвив:

— Это носить маски, это значить хорошо.

Алекс не очень понял, требуя объяснить лучше. Лиони подталкивала и выясняла:

— Это некий символ? Амулет?

Нюм покивала.

— Да, амулет… символ хорошего и доброго, например, кому-то помогать, рука помощи класть на рука, — пыталась объяснить смысл изображения.

Внимательно посмотрев на вещицу и аккуратно зажав ее в ладони, Лиони нечаянно показала мимолетную улыбку, однако местная была почему-то не особо довольна, вероятно, из-за разногласий между их общинами. Из дома вышел Бенджамин, он велел Алексу отправить местного работника в своё племя, разузнать, если вдруг там что-то известно об исчезновении Аарона и заодно кудрявой смуглянки. Начальник охраны согласился, про себя немного взволновавшись, когда речь снова зашла про убитую девушку.

Под зонтиком в саду прогуливалась миссис Гамильтон. Узнав о случившемся, она бессердечно высказалась против помощи мадам Браун, мол, потерялся её прохвост любовник и поделом. Это донеслось до слуха проходившей мимо Лиони. Девушка не удержалась:

— Разве важно, кем кому приходился человек, если у него случилась беда? Ведь завтра и вам может понадобиться помощь, жизнь непредсказуема.

Миссис Гамильтон выпучила глаза и пришла в недовольство, но не успела ответить — дерзкая Лиони уже ушла.

Вскоре посланный местный работник вернулся и сообщил, что в его племени про пропавшего юношу ничего не знают, но преемник вождя предположил, что это, скорее всего, дело рук нагих дикарей либо же вовсе иной случай, мол, в здешних лесах чего только не случается. Про кудрявую тоже было ничего неизвестно, в племя она не возвращалась. Бенджамин поведал Джиму слова слуги, но в гостиной появилась Лиони и убеждённо вмешалась:

— Я знаю, кто причастен к пропаже Аарона, а точнее, кто обладает информацией и вполне может помочь. Этот амулет был оставлен не просто так.

Бен, куривший на софе, с сомнением посмотрел на девушку.

— Сожалею, но мы больше ничего не можем сделать. Паренёк пропал либо вовсе погиб, здесь такое не редкость для таких, как он…

— Каких? — нахмурив невольно брови, уточнила девушка.

— Неумех, — ответил хозяин, выдыхая дым со своим каверзным взором на собеседницу. — Передайте миссис Браун слова дикаря.

Алекс, сидевший рядом, вдруг сказал:

— А что, если мисс Уоллес права? Мы бы могли попробовать разузнать у тех в масках, заодно и про них получим больше информации, ведь до сегодняшнего дня они вообще никак не шли на контакт, мы ничего о них не знаем.

Лиони начала волноваться, сама толком не понимая почему. Глаза в ожидании смотрели на задумавшегося Бена.

— Допустим, твоя идея интересна, но вдруг они нарочно нас зазывают на свою территорию, чтобы сделать сам знаешь что? — рассуждал хозяин.

Лиони так вовсе не казалось, ведь она помнила ситуацию с помощью лошади и случай с хищниками, однако поведать про первое никак не могла, но и сильно убеждать в миролюбии тоже. В любом случае неизвестно, что их ждёт. Подумав, начальник охраны изрёк:

— Быть может, тогда пускай поедет кто-то, кого они точно не знают, кто здесь недавно, например, слуги миссис Браун и, скажем, один из наших…

— Я могу, — вдруг вызвался Джим. — Меня они не знают, и потом, я бы хотел помочь.

Бен усмехнулся, сразу отрицая затею.

— Нет… доктор нам ещё нужен, — отшутился он.

Лиони недоумённо подняла бровь, понимая нежелание хозяина помогать, казалось бы, своим же людям, из своего же мира, поэтому он мог лишь кем-то пожертвовать вроде слуги, но пока не Джимом.

— Я поеду, — твёрдо заявила она.

Алекс поразился смелости, тут уже его задело, что какая-то хрупкая девчонка не боялась, а он сам мешкал.

— Тогда едем все вместе, — живо подтвердил мужчина.

В итоге пришлось согласиться и Бену, чтобы не выглядеть трусом и действительно хотя бы посмотреть, как и где живут те закрытые люди.

8

Следующим днём к дому подъехал кучер миссис Браун, сообщив о безуспешности поисков Аарона и присоединившись к поездке. Собрались вооружённые Бен, Алекс и два белокожих охранника, Лиони с искренним намерением помочь, Джим, позабывший в суете револьвер, и местный слуга, дабы показать путь и послужить переводчиком. Изабель была против поездки супруга, отчего они даже повздорили, она не помогла ему собраться, демонстративно хлопнув дверью комнаты. Благо с ней была солидарна миссис Гамильтон и было с кем обсудить абсурдный замысел.

Путь повёл примерно туда, куда Лиони ездила с братом на водопад, однако его они не встретили. По мере приближения её сердце окутывала уйма эмоций и чувств от трепета до возбуждённости. Местный предупредил быть спокойными, не показывать агрессии и оружия, иначе маски не пойдут на контакт и не задумываясь выпустят стрелы. Слова напугали Лиони, на мгновение даже подумалось о том, что зря всё было затеяно.

Поездка по густому лесу продлилась весьма долго, Бен даже велел остановиться на время и передохнуть, попить воды, а Алекс, соответственно, глотнул виски — алкоголь помогал ему с самоуверенностью и восприятием ситуаций более стойко. Вскоре деревья начали редеть, показался выход, наездники оказались на возвышенности, как тогда Лиони. Внизу по спуску была редколесная поляна, а впереди — вновь пышный лес.

— Какого чёрта! Опять чаща! И долго ещё? — возмутился Бенджамин.

Местный указал пальцем, показывая в ту сторону, и сказал, что для начала нужно спуститься с довольно крутого склона. Для этого пришлось слезть с лошадей для безопасности, пешком осторожно идти и придерживаться за ветки. Борзых же не спеша вели за собой. Пока прибывшие отвлекались под ноги, местный первым оказался на поляне. Вдруг он выставил руки перед собой, показывая некий жест со скрещенными ладонями, обращёнными внутренней стороной к себе. Все удивились, а Лиони уловила идентичность с амулетом — видимо, таким образом он изобразил миролюбие и хорошие намерения пришедших. Однако ни Алекс, ни остальные не увидели кого-либо в округе даже в бинокль.

— Они нас давно видеть, они выйти, когда мы идти ближе, — сообщил слуга.

— Что-то мне подсказывает о неладном, — сказал один из белокожих охранников.

— Попахивает дерьмом, — без смущения выдал нервный Бенджамин, настороженно щурясь и рывками укладывая влажные волосы назад.

Но местный пошёл вперед, Лиони оседлала лошадь и первая поехала за ним, вновь поразив Алекса. За ними последовали остальные. Бен придерживал револьвер на всякий случай, как и другие мужчины. Листва колыхалась на ветерке, стояла солнечная погода, казалось, вокруг царило умиротворение. Когда прибывшие оказались ближе к лесу, с разных сторон, в том числе с деревьев, показались люди, а точнее, сначала их светлые маски. Девушка невольно ахнула, затревожились и остальные. Джим остановился возле сестры, шепча ей не ехать дальше и подождать. Маски замелькали среди зелени, судя по всему, передвигаясь и о чём-то общаясь.

— Охрана… — тихо вымолвил слегка встревоженный Алекс.

Бен кивнул. Местный терпеливо ожидал. Затем из леса выехал мужчина на серой лошади. На нём не было маски, грудь нагая, седоватые волосы закручены в низкий пучок, на ногах — обычные шаровары, на вид лет пятьдесят или около того. Он что-то спросил на своём языке, прибывший местный спокойно отвечал, показывая назад. Вышли ещё двое в тех же светлых масках, в руках — арбалеты, за спинами — мешки со стрелами. Лиони вновь тихо ахнула от волнения. Местные не спеша подошли, но не сильно близко, оставаясь на расстоянии, и какое-то мгновение, вероятно, осматривали чужеземцев. Передав свою информацию главенствующему на коне, они остались возле, а зрелый мужчина громко и твёрдо изрек:

— Ты (показал пальцем на Джима), ты (на Лиони) и ты (на кучера Кэти) мочь пройти, другие — нет!

Алекс и Бен недоумённо переглянулись. Второму пришлось не по нраву, последовал несдержанный ответ:

— Они не поедут без нас! Это наши люди, и мы приехали вместе!

Зрелый командир нахмурился, направив взор исподлобья. Охранники в масках зашевелились, что напрягало обеспокоенную Лиони. Повернув голову назад, девушка обратилась:

— Мистер Гамильтон, не нужно, всё в порядке, мы проедем.

— Не усугубляй, — шептал Алекс другу.

Однако Бен снова бойко воскликнул:

— Я тоже еду и на этом точка!

Командир местных резко вытянул руку с указательным пальцем и не менее хлёстко выкрикнул:

— Я решать и тебе уже сказать! Если нет, тогда уезжать прочь все!

Конь местного мужчины затоптался, хозяин намеревался повернуть его обратно, но внезапно приблизилась Лиони, за ней Джим, следом несмелый кучер. Алекс дотронулся до руки Бена, убеждая пока не вмешиваться. Кучер миссис Браун робко обратился к местным:

— Пожалуйста, позвольте, мы не причиним вреда, мы только хотим спросить.

Командир с гордо поднятой головой посмотрел на всех троих по очереди и спустя минуту молчания, тревожившую визитёров, произнёс:

— Вы мочь проехать за мной.

Они последовали, остальные остались позади вне территории, Бен был крайне недоволен, раздув ноздри. Он воспринял это как плевок, к тому же он для того и тащился столь далеко, дабы выведать побольше о дикарях в масках.

Проехав дальше, чужеземцы попали в негустой лесок, ведущий довольно далеко. «Куда же мы едем?» — переживал про себя Джим, протирая платком лоб и глаза под очками. Позже в поле зрения по левую сторону появилось нечто вроде прохода между деревьями на выложенную камнем дорожку. Она вела до каменного, тёмного оттенка высокого округлого входа наподобие арки, обрамлённой узорами; от него в стороны шло ограждение в виде стены, высота была не меньше четырёх метров. Сверху к входу примыкали объёмные каменные фигуры ромбов, соединённые вместе по кругу и тоже с узорами с вертикальной линией. На ромбах была прикреплена человеческая голова с надетым на неё убором, похожим опять-таки на ромб с орнаментами. Разглядеть все детали было трудно, но Лиони показалось, что лицо было мужское, глаза его смотрели вперёд, словно встречали гостей. Выполнено творение было весьма искусно. Девушка подумала о схожести с амулетом и вспомнила лицо, высеченное в скале.

Ограждение тянулось довольно далеко, скрываясь за деревьями. Вдоль дорожки будто бы специально были посажены высокие деревья со множеством листьев, а перед ней в начале стояли двое вооруженных арбалетами и копьями местных. Заметив командира, они поклонились. Навстречу чужеземцам шла женщина в длинной узкой юбке и удлинённом топе на одной лямке, ступни босые, чёрные волосы низко собраны и украшены красивыми заколками в виде цветов и лепестков. Одежда её была также цветная, с узорами и орнаментами, судя по всему, из льна. На талии имелся тканевый пояс с шёлковым бантиком спереди. В ушах — висячие серьги из различных камушков, причём они были не просто продеты в мочку, а обхватывали всю раковину, переплетаясь вместе и спускаясь вниз едва ли не до плеч. Запястья украшали похожие браслеты. Подойдя, женщина слегка улыбнулась и с акцентом произнесла:

— Приветствую. Правитель не смочь вас сегодня встретить, это сделать за него приближенный помощник.

Гости понятливо покивали, а женщина добавила:

— Помощник велел пройти тебе, — указала ладонями на Лиони.

Девушка затревожилась, переглядываясь с братом. Джим предположил, это, наверное, из-за безопасности, мол, она женщина и не причинит вреда. Однако отпускать сестрёнку одну юноша не хотел и несмело попытался уговорить:

— Простите, пожалуйста, а возможно ли, чтобы прошли хотя бы мы вдвоём? Мы семья, я её родной брат, я не могу отпустить младшую сестру одну, я очень переживаю. К тому же у нас нет оружия и вам нечего опасаться. Пожалуйста, попросите уважаемого помощника, если это возможно.

Топчась неподалеку, командир фыркнул подобно своему коню, было видно его недовольство. Местная женщина же немного подумала и, кивнув, спешными, но мелкими шажками направилась по дорожке к воротам.

— Что-то мне это всё не нравится, — тихо поделился кучер, оттягивая воротник от нахлынувшей духоты и косясь на вооруженных.

Те же спокойно стояли, порой переговариваясь с командиром.

— Ты одна не пойдёшь туда, — качал отрицательно головой Джим.

Чужеземцам пришлось запастись терпением и подождать. Вскоре женщина вернулась, отчего Лиони сильно заволновалась, её дыхание участилось. Вновь слегка улыбнувшись, словно только ради приличия, местная озвучила:

— Приближенный помощник был снисходителен и позволил пройти двоим.

Джим благодарственно кивнул, и они пошли по дорожке к воротам. Лиони подняла взор, осматривая диковинное место. Перед ними открылся прекрасный вид. По центру был раскинут сад с красочными яркими цветами и кустами, справа и слева располагались тропинки, ведущие куда-то дальше, в зелень. Кое-где виднелись тёмные крыши, будто от беседок. Местность утопала в красках, при этом сад был очень ухоженный, по краям около тропок стояли керамические белые вазы, из которых также вились растения. Впереди показалось светлое весьма высокое сооружение вроде флигеля или вытянутой в стороны каменной беседки на столбах. Центральная часть — округлая и просторная, боковые ответвления узкие, как коридор, ведущие куда-то далеко и имеющие там иные выходы или строения.

Лиони засмотрелась вокруг, невольно отставая, а Джим прошёл чуть вперёд, где до его слуха вдруг донеслись звуки музыки. В том самом правом коридоре внезапно появилась девушка, следом за ней — три музыканта, первый играл на флейте, второй — на ударном, прикрепленном на талии, третий держал щипковый инструмент, похожий на круглую гитару с длинной шейкой. Девушка не просто шла, а словно порхала как птичка, разбрасывая пышные курчавые локоны чёрного цвета; одна её рука придерживала многослойную светлую юбку, поднимая выше щиколоток; второй, устремлённой вверх, она совершала плавные и извилистые движения, пританцовывая по пути. На местной была броская зелёная обтягивающая блуза чуть выше оголённого пупка с коротким рукавом, внизу по кругу — обрамление стеклянными висюльками. Уже почти пройдя дальше, девушка вдруг повернула голову, после этого медленно подняла взор, устремившийся прямо в глаза чужеземца. Обладая необъяснимой особенностью, с нотками кокетства и даже фривольности, но одновременно одухотворённости, придающей миловидности, она и её карие, казалось бы, небольшие глазки вогнали Джима в краску. Её окрыленное состояние передалось даже на расстоянии, невольно захватывая в свои невидимые завлекающие сети. К взору добавилось движение ладонью, девушка поднесла красиво расставленные пальчики к виску и мягко увела в волосы. Юноша, будто одурманенный, нечаянно разинул рот и едва не потерял от впечатления очки. Девушка успела одарить его лёгкой, непринужденной улыбкой с поджатыми в бантик губками, вслед столь же загадочно и неспешно отвела взгляд и скрылась из виду. Музыканты проследовали за ней, делая своё дело. Джим так и стоял с открытым ртом, пока застопорившегося на месте брата не догнала Лиони, попросив не отставать от женщины впереди.

Войдя в то самое округлое сооружение, Джим первым делом посмотрел в коридор, куда упорхнула юная незнакомка — след её простыл, донеслись лишь отголоски бодрой музыки. Юноша глубоко вздохнул. За постройкой было просторное место под открытым небом, но с высокими стенами, оно имело выходы слева, справа и впереди ‒ напротив пришедших. В центре располагался белокаменный большой фонтан: нижняя, самая крупная чаша с выемками по кругу, откуда текла вода, далее на ней — похожая, поменьше, затем — нечто вроде округлого пьедестала или узорчатой подставки, на которой было прикреплено изображение человеческого лица со всех сторон, всего получилось четыре. Оно напоминало мужское, без особых выразительных черт — только лицо. К нему сверху примыкала новая узорная чаша с волнистыми краями, и уже оттуда возвышалась самая мелкая с разбрызгивающейся водой. Фонтан был декорирован искусными рисунками. Вокруг лежали квадратные подушечки и прямоугольные подстилки светлых и тёмных тонов, видимо, для отдыха. Каждый выход был украшен пилястрами с выпуклой узорной капителью. Из сооружения, где находились прибывшие, вели несколько широких ступеней вниз. Местная показала спуститься и ожидать перед фонтаном примерно в десяти шагах. Лиони опустила глаза, наблюдая белый с бежевыми прожилками гладкий пол, по которому стучали её туфельки на низком каблучке, отдаваясь эхом. Помещение выглядело величественно, хоть и было почти пустым, оно изумляло не меньше, чем сад. Джим не совсем понял, почему они остановились, и скромно посматривал на спокойную женщину, стоящую подле сестры с опущенными, соединёнными вместе ладонями. Юноша взглянул на Лиони, та пожала плечами, прошептав: «Ждём».

Вскоре местная зашевелилась, будто бы слегка взволновалась, выпрямив спину и устремив взгляд вперёд, мимо фонтана. Лиони пока ничего не видела за большим сооружением и, отвлекаясь на женщину, услышала, как ахнул Джим. И тут она наконец заметила сквозь падающие струи воды движение и силуэт. Через мгновение из-за фонтана появился мужчина, в котором девушка вдруг вновь узнала того самого спасителя… Сию секунду её обуяла непреодолимая дрожь, сердце громко застучало, колыхая грудь; уста невольно разомкнулись в частом дыхании, а глаза расширились. На мужчине были тёмные шаровары, не доходящие до щиколоток; часть тканевого пояса с талии была перекинута через плечо, на крепкой нагой груди красовалась иная подвеска, нежели в прошлый раз. Это было нечто вроде круга, сверху и снизу от него было по месяцу, оба были обращены концами в противоположные стороны, а внутри круга — треугольник. Выражение лица было вроде бы спокойное, шаг размеренный, а вот во взгляде проскальзывало то ли неравнодушие, то ли вовсе любопытство. Он вновь пристально посмотрел на Лиони, вгоняя неопытную особу в смущение; ей никогда прежде не доводилось ловить на себе столь жгучий мужской взор, словно в тело попадали горячие искорки, вынуждающие содрогаться, а то и вообще бежать от невольно охватывающего возбуждения.

Местная женщина уважительно поприветствовала мужчину лёгким приседом со сложенными ладонями крест-накрест. Гости растерялись, Лиони суетливо повторила присед без ладоней, а Джим вовсе замешкался, лишь опустил голову и дёрнул телом от волнения. Показалось, мужчина не отреагировал и не смутился. Пройдя дальше фонтана навстречу, он вдруг присел на подушку со скрещенными ногами, ладони положил поверх. Голова приподнялась на чужеземцев, на лице появилась лёгкая улыбка или даже ухмылка с некой загадочностью и одновременно важностью. Его многозначительный взгляд вводил Лиони в краску и заставлял переживать. Девушка была не уверена, знал ли он их язык и мог ли изъясняться. Но вдруг он сделал два взмаха кистью руки, показывая гостям подойти, а к местной без акцента обратился:

— Принеси подушки.

Та поспешила выполнить. Джим переглянулся с сестрой, его настораживала показавшаяся величественность и негостеприимность.

— Проходите, не стесняйтесь, это уже ни к чему, — неожиданно изрёк мужчина, поглядывая куда-то вниз и лишь по окончании речи приподняв взор.

Вновь на его лице появилась сдержанная или, точнее, затаённая улыбка, которая пока напоминала иронию. Женщина положила подушки и отошла. Лиони первая сделала шаги, брат догнал, вместе они заняли места, притом оба неловко подогнули ноги под себя. Молча, но с забавой понаблюдав за ёрзанием юноши, мужчина вскоре коротко вымолвил:

— Я слушаю.

У гостя от тревоги лоб покрылся капельками пота, рука теребила очки. Не менее взволнованная Лиони вдохнула воздуха и негромко поделилась:

— Пропал один молодой человек, а на том месте осталось вот это, — показала в ладони амулет. — Нам сказали, вещь принадлежит вам, то есть вашим людям, и мы подумали, вы могли знать, что случилось.

При всей её речи и телодвижениях он смотрел исключительно в голубые глаза, даже не опустив взор на амулет.

— Это принадлежит нам, — подтвердил он.

Девушка кивнула и протянула руку с намерением передать вещь сидящему напротив. Мужчина не спеша вытянул в ответ и оставил ладонь открытой, словно намекнул положить самой, что она и сделала. При смыкании его ладони Лиони почувствовала прикосновение пальцев и уже от этого затрепетала. Робкая гостья быстро убрала руку, ситуация повергла в смущение, а щёчки обдало жаром. На его же смуглом лице проскользнула нотка очередной забавы.

— Простите, а вы не поможете нам в таком случае… — едва ли не дрожащим голосом, с перебоями в дыхании вымолвил Джим.

Для него вся данная ситуация выглядела до сих пор напряженной, даже затекла спина в попытке держаться ровно подобно местному. Приближенный к правителю помощник ответил:

— У нас принято помогать друг другу, но когда приходишь для такой просьбы в чей-то дом, то существует обычай дать что-либо взамен…

Лиони была абсолютно растеряна, как и брат.

— А… а что же мы можем вам дать? — с недоумением рассуждал Джим, смахивая пальцем капельки пота у виска.

Глаза мужчины неожиданно направились на гостью и поймали её взор. Бровь медленно поднялась, губы разжались в дыхании и даже показался кончик языка внутри, что сразу повергло девушку в тревогу и невольное возмущение. Ей воспринялось это как неприличный намёк, а взгляд показался распаляющим или каким-то искусительским. Сию секунду девушку охватили негодующие эмоции, пышные брови нахмурились, и, сама того не ожидая, Лиони внезапно высказала:

— Это просто неприемлемо, как вам не стыдно! — дыхание участилось, она уже вознамерилась встать.

Джим вовсе испугался, пока не до конца осознавая, чего больше, вероятно, последующей за этим реакции местного. Встав, смелая девушка направила гордо поднятую голову на сидящего мужчину и добавила:

— Если вы приближенный к правителю, то это ещё не даёт вам право вседозволенности!

— Сестра, — одёрнул её ошеломлённый брат и тоже встал. — Ой… простите нас, мы просто… я просто… — пытался объясниться он, теряя слова и мысли.

Но Лиони окутала уйма эмоций, она никак не ожидала подобного от данного мужчины и восприняла крайне близко к сердцу. Однако странно, он был спокоен, его не постигло ответное возмущение или тем более гнев… Наоборот, лицо наконец-то озарила открытая улыбка, показывающая белые ровные зубы. Сейчас на мгновение поднялись обе брови словно в потехе, а загадочный взгляд пробежался снизу вверх по гостье. Сидящая в стороне местная женщина тоже повеселела, закрывая уста ладонью, дабы не рассмеяться. Реакцию заметил потерянный Джим. Лиони также обратила внимание и сменила хмурость на непонимание. Последовала спокойная пояснительная речь мужчины:

— Я не знаю, к чему у вас относится понятие «дать взамен», но для нас это простые вещи вроде угощения или творческой деятельности, у кого-что… — он едва сдерживал улыбку.

Джима выдохнул. Лиони же ощутила неловкость, стало ужасно стыдно за свой выпад. Местная женщина поджала губки и опустила голову, дабы более не смущать сконфузившуюся гостью. Пока раскрасневшаяся девушка смотрела в пол, брат произнёс:

— О, мы сожалеем, что не знали о таком вашем обычае и ничего не подготовили, — натянул он в конце улыбку.

Мужчина принял объяснение и с доброжелательностью покивал, следом озвучил:

— Возможно, в следующий раз. Ваш пропавший человек у нас. Его нашли окровавленным у водоёма и привезли сюда для помощи, иначе он бы умер.

Лиони ахнула, по телу побежала дрожь.

— А что же с ним случилось? — округлив глаза, задал вопрос Джим и, понимая своё положение неуважительным по отношению к сидящему помощнику, занял своё место.

— Наткнулся на что-то острое в воде, — поведал местный и навёл взгляд на успокоенную гостью, что робко отвела глаза, но в силу то ли характера, то ли растерянности не смогла вновь присесть, будто остолбенев.

Джим был поражён рассказом, он и подумать не мог о спасении именно этими людьми. Далее помощник осведомил:

— Раненый сейчас не может уйти, ему нельзя напрягаться, поэтому мы разрешаем, чтобы его навестила семья.

В сей момент Лиони была готова показать улыбку, ненароком растрогавшись и в очередной раз пожалев о бестактном поведении. Мужчина поднялся, чем дал понять, что беседа окончена. Джим поблагодарил, выражая слова изумления, а сестра повторила почтенный жест местной женщины с опущенной головой и ладонями, затем спешно пошагала, будто напуганная лань. Помощница направилась проводить чужеземцев. Лиони по пути смотрела на красочные цветы в саду и размышляла. Она не знала, как теперь к ней относился пока ещё незнакомый мужчина, возможно, она сильно испортила впечатление о себе.

По возвращении на поляну, где ожидали утомившиеся мужчины, первым подскочил Алекс, правда, пошатнулся от выпитой фляги. Остались только он, белокожий охранник, кучер и местный. Второй охранник во главе с рассерженным Беном отправились обратно по его велению. Кучер Кэти невероятно обрадовался новости, поспешив поделиться с хозяйкой.

Дома из гостиной доносились возмущённые возгласы Бенджамина. Он курил сигарету, роняя на пол пепел, махая рукой и заявляя о дерзких смельчаках в масках. Алекс же, наоборот, пытался объяснить, что они как-никак спасли жизнь одному из них, а для местных ‒ чужеземцу, кого могли бы убить.

— Это ещё ничего не доказывает! Мы не знаем, что от них ждать дальше! — восклицал упёртый Бен, гневно шагая туда-сюда.

— Тем не менее они впустили наших и пока не навредили, — пояснял сдержанно Алекс.

Бен подошел, чуть наклонился и, указывая рукой с сигаретой на друга, негромко, но деловито напомнил, чеканя слова:

— Это — не наши.

9

Даже за столь короткую и неоднозначную встречу тот мужчина произвёл на Лиони крайне сильное впечатление, все мысли были только о нём. Одолело желание восстановить о себе хорошее мнение, ведь на самом деле в её душе царило добро.

Ранним утром приехал кучер миссис Браун с вестью от хозяйки, в которой дама просила посодействовать визиту к местным, чтобы проведать Аарона. Несмотря на то, что её слуга знал путь, Кэти сомневалась и волновалась. Получив переданное лакеем послание, сонный Бенджамин пришёл в недовольство, что потревожили столь рано, вдобавок его людей и его самого на территорию не пустили, поэтому вряд ли он мог тут помочь. На это мистер Хопкинс вдруг поправил о словах Кэти как раз про тех, кому было позволено проехать к помощнику вождя. В итоге хозяин сообщил о разрешении поехать семье Уоллес, но перед отправкой убедительно попросил Джима тщательно рассматривать окружение, людей и местность, а также попытаться выяснить о количестве вооружённых и местах охраны. Бенджамин надеялся с помощью доктора выудить как можно больше информации, коли местные почему-то впустили именно их.

Воодушевлённая и одновременно взволнованная Лиони надела голубое платье с округлым вырезом горловины, коротким рукавчиком и красивыми белыми узорами; волосы частью заколола, оставив остальные волнистые падать на спинку. Взглянув в зеркало, она нечаянно заметила, что локоны стали мягче и более вьющимися, видимо, ввиду климата.

В своём доме пару с нетерпением ждала тревожная Кэти, выглядывая в окно. Вчерашняя новость вселила большую надежду, подталкивая скорее увидеть любимого. Но прежде чем они отправились, Лиони передала слова местного мужчины про обычай дарения чего-либо взамен за помощь, что и хотела сегодня организовать, попросив помощи повара хозяйки. Безусловно, дама сразу же согласилась и велела слугам немедленно начать готовку. Девушка приняла участие в выпекании сладкого пирога, по советам повара сама подготовила начинку из ягод, растопила шоколад и впоследствии даже следила за печью. В итоге получилось довольно большое лакомство, положенное на тарелке в корзину.

Так как в густом лесу экипаж не проехал бы, то Кэти пришлось оседлать свою лошадь, в чем она была решительна, не имея ни единой мысли отступить от задуманного. В седле упитанная дама держалась превосходно и даже по пути обгоняла остальных. Лиони также получила коричневую с белыми пятнышками покладистую лошадь Кэти и сразу нашла с ней общий язык; Джиму же отвязал от упряжки борзого кучер Бена по велению хозяина. Сердце Лиони переживало гораздо больше вчерашнего, одолевали страхи вплоть до того, что в этот раз её могли не впустить из-за прошлого плохого поведения по отношению к важной личности.

Выехав на поляну примерно в том же месте, девушка первая сообразила и повторила жест со скрещенными ладонями, как делал другой местный. Таким образом она выставила внутренней стороной к себе. После непродолжительного рассматривания деревьев среди них она увидела вышедших с арбалетами охранников в тех же светлых масках. Щёки Кэти порозовели от жары и тревоги, дыхание стало глубоким. Дама подняла руки, показывая безоружность, а кучер громко сообщил, что по разрешению приближенного к правителю помощника семья спасённого молодого человека прибыла навестить его. Показалось, местные немного растерялись, словно были не в курсе. Один из них скрылся внутри леса на какое-то время, видимо, чтобы удостовериться в таком разрешении. Вскоре появился тот же зрелый главнокомандующий, с тем же серьёзным и недоверчивым лицом, однако ничего не сказал против, лишь позвал за собой.

Четвёрка чужеземцев прибыла к знакомым воротам, поразившим Кэти. Главнокомандующий показал оставить лошадей и идти внутрь. Миссис Браун повесила шляпку на борзого и наказала кучеру остаться и приглядывать, а Лиони взяла корзину с пирогом. Проходя по саду, дама диву давалась окружающей красоте. Дойдя до большого каменного сооружения, гости остановились. Джим с волнением посмотрел в правый коридор, откуда вчера появилась незнакомка с вдохновлённым взглядом, который врезался в память и невольно пробуждал желание увидеть вновь. К ним подошла местная, приветствуя и приглашая пройти обратно. Там в конце коридора располагался выход на открытую просторную, огороженную стеной территорию, судя по всему, это было продолжение обители правителя, иными словами ‒ большой дом. Вокруг были разбиты сады, фигурные клумбы и грядки с тропками между ними и зелёными деревцами. Причем многие тропки были не просто протоптаны, а выложены глиняными гладкими кусками. По периметру расставлены открытые прямоугольные небольшие беседки с четырьмя столбиками и деревянной крышей, у каждого столбика привязаны прозрачные светлые занавески, а внутри на полу лежали подушечки вокруг круглого низкого столика. Гостям показали повернуть направо, вскоре они увидели первое строение, также вроде беседки, но большего размера, похожее на шатёр на столбах; вместо стен — тёмная плотная ткань, с одной стороны материал была приоткрыт. Дальше среди деревьев находились и иные жилища, отсюда видно было плохо, но Лиони показалось, что некоторые выстроены полностью из дерева.

Местная женщина открыла занавеску шире, показывая внутрь. Первой заглянула встревоженная Кэти и, громко ахнув, увидела Аарона. Он лежал на мягкой подстилке с несколькими подушками, укрытый лёгким покрывалом. Неподалеку был круглый деревянный столик с керамическим кувшином и незажжённой лампой в виде стеклянного цветка на металлической подставке. Рядом на сиденье в виде круглой объемной подушки спиной к гостям сидела местная девушка с длинной закрученной косой, в которую была вплетена золотистая веревочка с бусинками. Она подала стакан с водой и начала вставать, пока на удивление весьма бодрый раненый ей что-то шутливо говорил. Вид его всё ещё был слабый и бледный, однако настроение, судя по всему, весёлое. Кэти бросилась навстречу, девушка повернулась и в то мгновение её узнал Джим. Дыхание гостя участилось, сердце было готово вырваться наружу. Губки девушки были сжаты бантиком в лёгкой улыбке, наверху красовалась светлая короткая кофточка, открывавшая пупок, ниже начиналась приталенная, расширенная к низу цветастая юбка, пошитая словно из лоскутков. В ушках девушки красовались громоздкие висячие золотые серьги с круглыми камушками, на руках — рисунчатые браслеты, тоже золотые. Глаза её были обведены чёрным, что делало их более выразительными. И вновь тот многоговорящий и в то же время таинственный взгляд, который она направила на Джима. Глаза её смотрели точно туда, куда хотели, без колебаний или неуверенности. Взор словно повелевал… Она, аккуратно придерживая руками юбку, быстро пробежала на выход, скрываясь за шатром. Обескураженный юноша робко поправил очки, он совершенно не ожидал встретить незнакомку именно сейчас и не удержался, дабы не обернуться ей вслед. Кэти присела на лежащую подушку и принялась расспрашивать Аарона, на глазах появились слёзы, но теперь уже, видимо, радости. Она пока побаивалась его обнимать, дабы не сделать хуже, ведь вокруг его тела в районе живота шла повязка.

— Мой мальчик, что же случилось? — вымолвила горестным тоном дама, вытирая ладонью слёзы.

Молодой человек заулыбался, он был рад встрече с близким человеком. Аарон рассказал, как пошёл искупаться в водоёме и наткнулся на остриё около правого бока, а когда вылез, то начал терять сознание, успев лишь заметить приближение неких людей, как оказалось, местных спасителей. Они привезли его сюда, промыли рану, зашили, наложили повязку и поили лекарствами. Джим заинтересовался методами лечения, присел рядом и задал несколько вопросов по состоянию здоровья.

— Ещё, конечно, болит, но сегодня мне гораздо лучше, — рассказал Аарон, чуть присев.

— А еда… чем они тебя кормят? — спросила обеспокоенная Кэти.

— О! С этим всё отлично, сначала мне нельзя было много есть и пить, но сегодня разрешили, уже приносили местную кашу из каких-то зёрен и ягод, затем налили воды.

Тут Джим вспомнил про поданный той девушкой стакан, находящийся сейчас на полу. Его одолел дикий интерес спросить, из уст выскользнула робкая речь:

— Это, наверное, приносила одна из местных, что прошла нам навстречу.

— Ну да, но её я вижу впервые, до этого приходила старуха-лекарь и какой-то зрелый мужчина.

— Аарон, не выражайся так про пожилую женщину, она ведь тебе помогает, это невежливо, — спокойно одёрнула Кэти.

Юнец похихикал. Гости провели в шатре ещё некоторое время, вскоре местная женщина сказала, что раненому нужно отдохнуть, так как он слишком долго находился в сидящей позе. Миссис Браун вновь растрогалась, она не хотела уезжать без своего любимого и сильно тревожилась.

— Ну чего ты! Не волнуйся, очень скоро я поправлюсь и вернусь домой, — подбадривал Аарон, поглаживая по её руке.

Кэти протерла ему лоб своим чистым платочком и начала вставать. Аарон забавно махал ладонью на прощание, следом лёг. Дама подошла к местной со словами благодарности, но та вдруг слегка отмахнулась и поведала:

— Меня не благодарить, благодарить — кто помогать. Помощник правителя помогать.

— О, я бы очень хотела выразить ему слова, если такое возможно, ‒ воодушевилась Кэти.

— М-м, я не уверена, что это сегодня возможно.

На ответ женщины Лиони опечалилась, живинка пропадала, как и запланированные действия с пирогом. Показалось, она выглядела глупо и нелепо, притащив с собой ненужную корзину. Снаружи к шатру подошла пожилая морщинистая старушка, тот самый лекарь. В руках она несла тазик с тряпкой в воде, чтобы умыть раненого. Увидев гостей, старушка добродушно улыбнулась во все, как ни странно, целые и вполне белые зубы. Кэти отвлеклась на лекаршу, приоткрыв ей занавеску для входа, и следила за действиями. Встречающая же местная уже повела Лиони и Джима обратно. Старушка приостановилась и на ломаном языке спросила Кэти:

— Я слышать, что чужой кормить и давать вещи местным дети?

Миссис Браун поняла, о чём речь, и улыбнулась.

— Да, это, видимо, про меня, — ответила она.

Старушка показала свою похвалу и вновь заулыбалась. Лиони шла по коридору и ещё издали заметила широкий вход в помещение оттуда, где был фонтан. Там внутри мелькнули тёмные волосы на некоем сиденье, следом опустилось тело того самого мужчины… Он с кем-то веселился и смеялся во все зубы; улыбка его была впрямь обескураживающая, заставляла заглядеться и не отрывать очей. Он полулежал, опираясь на локоть левой руки и то брал правой чашу с пола, то ставил обратно, показывая ладонью, как оказалось, на ту самую танцевавшую девушку, которая поразила Джима. В поле зрения гостьи попала часть её яркой юбки и босые вытянутые ноги. Лиони ненароком приостановилась, наблюдая за манящими против своей воли действиями незнакомца. Но вдруг мужчина обратил внимание и поймал её взгляд. Смех сошел с его лица, осталась сдержанная улыбка и словно лёгкая задумчивость. Местная женщина также увидела помощника и пошла туда. Она отвлекла его появлением и о чём-то сказала после уважительного приветствия. Он покивал, следом занял сидячую обыденную позу, скрестив ноги. Женщина вернулась к паре, сообщив о разрешении помощника пройти к нему. «Какая важная личность», — подумал Джим, поведя бровями. Гости проследовали, пока помощница шустро вернулась за Кэти.

Переступив порог просторного помещения с крышей и высокими окнами с узорной резьбой вместо стёкол, Лиони охватилась робостью и сильным волнением, а брат вовсе едва ли не пошатнулся, когда вновь увидел ту самую манящую девушку. Она свободно сидела, опираясь боком на мягкое сиденье со спинкой и прижимая ноги к себе. Сиденье напомнило вытянутое кресло, оно имело, помимо спинки, тканевые подлокотники, внутри лежали маленькие круглые подушки для большего удобства. Девушка подняла свой завлекающий взор и направила на вошедшего гостя; лицо показывало затаённое размышление, но в целом было приветливое. Внешностью она обладала весьма интересной и необычной: бровки довольно тоненькие, но подвижные, непроизвольно показывающие разные эмоции; карие глазки совсем небольшие, но, как уже стало понятно гостю, с интригующим, многозначным взором, в основном кокетства и игривости. Нос был длинный, даже выпуклый, с лёгкой горбинкой, что особенно заметно из-за мало выделяющейся косточки между глаз, которой будто не было, однако при этом в анфас смотрелся узким. Овал личика — мягкий, с узеньким подбородком, кожа смуглая, темнее, чем у помощника правителя; рост высокий, фигура стройная и вполне плотная, с длинной широковатой шеей. Но даже какие-то недочёты внешности перекрывались мощной подачей себя с помощью силы вдохновения и окрылённого состояния наряду с обольстительностью. Глядя в глаза гостьи, помощник правителя спокойно обратился:

— Ты тоже его семья? — спросил он, имея в виду Аарона.

Лиони остановилась напротив. Проходить дальше ей не позволили страхи и предрассудки, окутавшие сердце; взгляд невольно опускался, теперь она боялась поймать его горящие очи. Последовал несмелый ответ:

— Нет, я просто сопроводила члена семьи по её просьбе. Кэти сильно тревожилась и была не уверена… Вдобавок я хотела исправить прошлую неловкую ситуацию… — указала она на корзину в руке.

Кажется, он догадывался, затем вдруг чётко, но сдержанно произнёс:

— Прошлое нельзя исправить.

Лиони разомкнула уста от тяжелого дыхания, ощущалась очередная нелепость со своей никому ненужной выпечкой и вообще приходом. Она была готова провалиться сквозь землю. Однако на лице мужчины неожиданно проскользнула улыбка.

— Но можно в настоящем повилять на будущее… — изрек он.

Показывая рукой на сиденья напротив себя, помощник добавил:

— Прошу.

Между ним и гостями на полу располагалось пристроенное каменное возвышение в виде круга, что служило своеобразным столом для трапез. На нем стояли керамические кувшины и небольшие чаши для питья. В других подобных чашах лежали нарезанные фрукты и плоды, рядом — вытянутая ложечка с короткой ручкой.

Вошла запыхавшаяся от спешки Кэти с розовыми щеками; местная помощница тоже показала присесть возле друзей. В голове Лиони ненароком возникли мысли об отношениях местной пары… исходя из того, как они смеялись и резвились вместе, похожи на любовные. Эта догадка почему-то сильно волновала девушку, переворачивая всё внутри. Вздохнув с приложенной у сердца рукой, Кэти вымолвила:

— Я вам так благодарна, даже не знаю, что могу для вас сделать взамен. Хоть заберите всё мое богатство, отдам все драгоценности! — произнесла она с искренней улыбкой.

Мужчине стало забавно, он уверенно ответил:

— Этого всего не нужно. Это была помощь, а не похищение с целью выкупа, — поднял шутливо бровь.

В сей момент Лиони вспомнила, как он сделал подобный жест, когда посмотрел на нее на словах «дать взамен». И снова девушка ощутила себя глупо. Кэти согласно покивала и вновь озвучила слова благодарности. Помощник правителя же показал взмахом головы на корзину и неожиданно сказал:

— Достаточно того, что там.

Лиони тихо ахнула, ей было не понятно, как мужчина мог догадаться, если только не сказал наугад… Гостья суетливо полезла в корзину и, достав блюдо с пирогом, поставила на «стол», подвигая ближе к местным. Жаль, после дороги свежая выпечка слегка примялась и выглядела уже не столь аппетитно, к тому же остыла. Помощник подметил озабоченность девушки этим моментом, затем что-то проговорил сидящей рядом. Та встала с места и быстро направилась к выходу позади себя, за ней поспешила и другая. В этом помещении было несколько выходов: после первого, который виднелся гостям впереди, был второй по левую руку, откуда они пришли, и третий — по правую, за ним наблюдалась зелень и очередной сад, вокруг же внутри пусто, лишь сиденья в количестве не меньше десяти по всему залу и стол на полу. Судя по всему, это была просто столовая. На стенах висели красивые стеклянные или керамические бра в виде цветов, деревьев и ромбов, а также кольца с факелами. Мужчина охотно поделился своим приятным голосом:

— Тот водоем не для купания, на дне упавшие деревья с острыми ветками. Лучше купаться в реке возле водопада, — перевел он взор на Лиони. — Там, где вы собирали цветы…

Вновь вспомнив момент первой встречи и его нагое тело, когда благо дальность не позволила разглядеть смущающие детали, гостья разволновалась, щёчки загорелись, в мыслях представилась та возбуждающая картина. Сейчас Джим сообразил, кто издал выкрик и нырнул, по словам сестры. Кэти поблагодарила за рассказ, ведь они, чужеземцы, совсем ничего не знали о местности в отличие от коренных жителей.

— Ваши люди не только слишком любопытны, но и корыстны… — вдруг заявил мужчина сдержанным тоном.

Лиони стало не по себе, даже стыдно за подобное поведение чужеземцев, ведь ей-то теперь известно, что здесь творится.

— Что есть, то есть, — подтвердила Кэти.

Лиони неожиданно спросила:

— Вы знаете, что местные люди работают на приехавших?

На лице его показалась ироничная ухмылка.

— Конечно.

— Но почему же вы тогда не пытаетесь помочь им? — задалась вопросом наивная девушка.

Мужчина тихо усмехнулся.

— Кому именно помочь? Тем, кто работает, или тем, на кого работают? — поинтересовался помощник с явной иронией.

Живинка Лиони угасла.

— Вы наверняка поняли меня, — изрекла она с ноткой упрека, впервые смело глядя в глаза с приподнятой в доказательство храбрости бровью.

Мужчина какое-то мгновение лицезрел и, видимо, размышлял о характере особы, глядя на неё пристально и слегка прищурившись. Он, конечно же, главенствовал со своим властным взором. Гостья отвела глаза, но не выказывая слабости, а якобы просто отвлеклась. Вмешалась Кэти:

— Мы не всегда имеем возможность кому-то помочь.

Местный перевел внимание на собеседницу и, покивав, дополнил:

— Порой происходят неподвластные события.

— Но вы ведь и не воюете между собой, о чем толкуют наши? — поинтересовалась дама.

— Вовсе нет, — сразу развеял сомнения он. — Войны и конфликты — это вообще дело рук непростых людей. Их зачинщики зачастую властители, преследующие какую-либо цель.

— Например, золото, — тихо вымолвила Лиони.

Мужчина приподнял брови и кивнул.

— Позвольте осведомиться, — несмело произнес Джим, моргнув от волнения одним глазом. — Значит, у вас тоже похожие проблемы подобно нашим, нечто вроде междоусобиц?

Местный недолго посмотрел куда-то в пол, будто в раздумьях, а после сказал:

— Раньше никогда не было. Люди жили в мире и любви, но кому-то это не понравилось, захотелось большего.

Лиони всерьёз задумалась. Получается, то второе племя либо отсоединилось из-за вмешательства кого-то из местных, желающих власти и своих правил, либо так и было по-отдельности, но здешний правитель, наоборот, хотел народ соединить. Вернулись женщины, местная поставила на стол поднос с чашами и плоскими блюдцами, вторая — со столовыми приборами и некой емкостью, затем ножом с керамической ручкой аккуратно нарезала пирог и принялась раскладывать по тарелкам. Первая девушка сразу взяла одну, подошла к Джиму и, присев возле, не спеша подала, вновь стреляя глазками. Глубоко вздохнув, юноша принял трясущийся рукой тарелку. После женщины расставили угощение для всех, однако начав с самой важной личности. Из большой пузатой емкости вторая помощница разложила по чашам мелко нарезанные фрукты и плоды, политые сиропом. Потом обе присели по бокам от мужчины. Джиму пришла в голову мысль об отношениях троицы, вспомнился рассказ Бена про то, как в племени мужчина имел несколько жен. Его охватило расстройство, ему не хотелось, чтобы понравившаяся девушка была не свободна, хоть он и понимал утопию своих несбыточных мечтаний, тем более будучи сам женатым. Юноша гнал все подобные нехорошие мысли, специально думая об Изабель.

Встретившая гостей помощница предложила угоститься их десертом; местный мужчина же взял рукой кусок пирога, который привезли гости, и откусил. Лиони скрытно переживала. Прожевав, он спросил:

— Ты готовила?

Девушка растерялась, ведь самое основное сделал повар.

— Она помогала, — вмешалась Кэти. — Признаться, впервые видела, чтобы кто-то из приехавших дам пошёл на кухню и самовольно взялся за готовку! — по-доброму усмехнулась она.

Мужчина слегка улыбнулся, понятливо кивая, вслед вновь задумчиво посмотрел на Лиони с покрасневшими щечками.

— Очень вкусно, — похвалил он.

Девушка подняла глазки и поймала его пронзительный взор.

— В таком случае приглашаю вас и ваших женщин ко мне на ужин как-нибудь, — радостно сообщила Кэти, разведя руками.

— С превеликим удовольствием, — ответил мужчина.

«Точно любовные», — подумала Лиони об отношениях местных после слов миссис Браун и согласия помощника.

— Я буду рада видеть всех, кто чем-либо помогает Аарону, даже просто подает стакан воды, — дополнила дама, положив руку на сердце.

Тут внезапно раздались слова из уст молчаливой загадочной девушки:

— Сегодня это быть я, — она забавно улыбалась, сделав губки бантиком.

Джима бросило в жар то ли от духоты, то ли от невидимых летающих искр, исходящих от сей особы. Лиони понравился местный десерт из фруктов, она никогда такого не ела. Гостья осторожно держала непривычно короткую ложку и подносила к устам, вбирая совсем немного, смакуя и облизывая после губки. Когда девушка подняла глаза, то уловила, что мужчина быстро переключил внимание с неё. Видимо, он какое-то время наблюдал за ней, точнее, за тем, как язычок нежно касался мягких сочных губ.

Вошел местный среднего возраста в тунике с длинными рукавами и шароварах. Присев чуть позади помощника, он о чем-то поведал ему. Судя по всему, намечалось некое дело, и гости понятливо намеревались уехать. Кэти получила разрешение посещать раненого, когда ей захочется, пока тот не выздоровеет, что будет совсем скоро. Потерянный или, вернее, очарованный Джим не успел и совершенно позабыл расспросить о здешней медицине, сожалея по пути. А вот Кэти при очередном разговоре о благодарности вдруг вспомнила, что до сих пор не знает имя спасителя. Дама решила поинтересоваться у провожающей женщины про имя помощника правителя. Таинственно улыбаясь, с частым дыханием от бега помощница изрекла:

— Ша̀слэ принимать слова благодарности и не просить ничего больше, кроме ваш согласный ответ на записку, — внезапно показала ладонями в сторону Лиони.

Девушка растерялась, слова застали врасплох.

— Он спросить «да» или «нет», — конкретизировала местная, дабы получить точность без лишних уводящих речей.

Фраза и вовсе огорошила и без того впечатленную гостью. Кэти вдруг негромко засмеялась, ей ситуация показалась забавной и даже романтичной.

— Простите, положительный ответ на отправку письма или на то, что там будет написано? — все-таки решила робко уточнить Лиони.

Миссис Браун навеселе махнула рукой со словами: «Ну что ты в самом деле» и вдруг смело вмешалась:

— Да! Она согласна, — а девушке шепнула: — Разберешься по ходу дела.

Местная улыбнулась, но всё же ожидала решающего слова от той, кому послание адресовано. Джим невольно кивнул, будто сам себе, стоя чуть позади сестры.

— Ну… хорошо… То есть да, — вымолвила потерянная Лиони, пока не до конца осознавая происходящее.

Дав ответ, девушка только потом задумалась, каким же путем и кем будет передана ей записка… Ведь если приедет местный и напрямую скажет, тогда невесть что подумает семья Гамильтон и остальные обитатели дома. Ибо она как никак была замужем. Да и в целом ситуация сильно будоражила и даже пугала, ладони девушки намокали, от мыслей бежали мурашки. Та же Кэти пока была не в курсе о существовании у Лиони мужа и поэтому, видимо, так бодро отреагировала. А вдруг узнает? Мнение о Лиони наверняка сильно испортится. В довершение всего она подумала про отношения Ша̀слэ с теми двумя женщинами. Дабы отвлечься и успокоить себя, Лиони последовала совету Кэти: будет день — будет пища.

Пока муж был в отъезде, Изабель, принимая в своей комнате помощь Эммы, интересовалась, слышала или видела ли та что-то необычное от дикарки Нюм. Служанка задумалась, ей девушка казалась весьма хитрой, в отличие от пропавшей кудрявой, более простой. Однако Эмма ничего особенного не могла рассказать, лишь по работе на кухне и получении Нюм выговора от мистера Хопкинса за ходьбу по дому в ночной одежде. В свою очередь Изабель дала наказ следить за поведением местной и при необходимости сразу же докладывать ей.

10

Новым утром Лиони поехала в дом мистера Бременгема давать урок музыки. По пути она постоянно думала о Ша̀слэ и о всей произошедшей волнительной ситуации. Одолевали разные мысли и предрассудки… Когда гостья вошла в холл, до слуха донесся разговор из столовой, сдержанно и поучительно глава семейства беседовал с женой и падчерицей. Девушка уловила речь:

— Дорогая, ты ведь уже не ребёнок, чтобы любить леденцы, в твоем возрасте уже нужно лизать другое.

Право, Лиони пришла в недоумение, сведя бровки с показавшейся от эмоций морщинкой на лбу. Но далее Густав добавил:

— Вот, возьми шоколадную конфету и ешь сколько угодно.

Судя по всему, он всё-таки говорил о пищевых сладостях. Лиони показалась в проходе, на что мистер Бременгем округлил глаза под маленькими очками от удивления, что её никто не встретил и где снова пропадает служанка. Он встал и поприветствовал гостью, следом попросил падчерицу пойти на занятие, дав наставление учительнице сегодня начать обучение одного из произведений Моцарта.

В музыкальном зале Лиони открыла пианино, улыбчивая Лат заняла место. Ведущая в следующее крыло дверь сегодня была закрыта, наверное, в классе еще никто не присутствовал.

— Давай разберем первый нотный стан, — предложила девушка, поставив нотную тетрадь перед ученицей.

По прошествии времени она заметила невнимательность ребёнка в связи с усталостью повторять одно и то же, поэтому решила отвлечь привезенной книгой.

— Хочешь, я расскажу тебе пару стихов, а ты пока отдохнешь? — предложила Лиони и быстро получила положительный ответ.

Лат с удовольствием слушала, порой хихикая или переспрашивая в связи с малым знанием чужого языка.

— А какие стихи уже знаешь ты? — поинтересовалась учительница.

После недолго раздумья девочка ответила:

— Золотистые косы распустит перед сном, словно поле пшеницы колосится за моим окном…

Лиони умиленно улыбалась. Лат продолжала:

— На юное тельце накинута прозрачная накидка, меж ног ее видна пушистая маргаритка…

Улыбка девушки мгновенно сползла, сменяясь непониманием.

— И проникнут пальцы далеко туда, где было скрыто, омоют то, что было там немыто, губы поласкают, и петушок влетит, стоная до самого конца, пока не победит…

Учительницу и вовсе бросило в жар, охватил ужас, Лиони перебила речь ребёнка.

— Подожди, стой! Что это такое? Что это за такие стихи? — спросила она, взволнованно дыша.

Лат замолкла и чуть опустила голову. Тогда девушка наклонилась ближе и переспросила тише.

— Мне велено не выдавать, — робко вымолвила та.

Немного поразмыслив, Лиони попробовала зайти с другой стороны:

— А где они были написаны? Книга похожа на мою? — показала в руках. — Может быть, переплет тоже черный или вовсе белый… — нарочно улыбалась, будто всё в порядке.

Наивный ребёнок оживлённо поделился:

— Нет, та книга иметь красный цвет.

— А лежит тоже в шкафу, как и моя?

Девочка отрицательно покачала головой.

— Лежать у папы в тумбочка.

Лиони тяжело вздохнула, осознавая ситуацию.

— Тебя папа учит стихам? — снова пробовала разузнать.

Сейчас Лат почему-то начала рассказывать, видимо, проникшись и подружившись с учительницей.

— Да, папа. Он писать стихи в свою книгу и хотеть, чтобы их показать всем, но у него не получалось, не хотели.

«Неужто печатать такой небывалый бред, к тому же с явным намеком на растление!» — подумала негодующая Лиони. Голову окутали страшные мысли о происходящем в этом доме с детьми, особенно Лат.

— И как много стихов папы ты уже выучила?

— Ну… я не знаю точно, я просто учу, когда папа хотеть.

Девушка сообразила, как лучше преподнести следующий вопрос:

— О чём ещё есть у папы стихи? Может, о солнышке, природе, небе или звёздах?

— Да! — воскликнула радостная Лат. — Звезды!

Лиони приподняла брови в ожидании.

— Огонёк её яркой звезды между ног меня позвал и привлёк. Твоя невинность растворится к ночи, когда тебя, дитя, я вижу, то ждать уж нету мочи…

Сделав резкий вздох, учительница вновь живо остановила девочку и провела ладонью по вспотевшему от тревоги лбу.

— Малышка, а чему ещё тебя учит папа, кроме стихов? — спросила она в сильном беспокойстве, пытаясь держать себя в руках.

— Много чему. Как держать вилку и ложку, как одеваться, как себя вести с папой и с другими, кто посещает его дом.

У Лиони даже слегка закружилась голова. Она встала с места и приблизилась к открытому окну. Из леса шли дети на обучение к мистеру Бременгему. Девушка проводила расстроенным взглядом четырёх девочек лет одиннадцати-двенадцати, несущих в руках тетради. Внезапно дверь музыкальной отворил хозяин и со своей мерзкой улыбочкой сообщил:

— Мисс Лионелла, на сегодня хватит. Нас ждут детишки.

— Вас? — непроизвольно переспросила она, вдруг заметив в его руках блокнот в красном переплете.

— Сегодня меня посетил друг, хотел бы присоединиться к уроку и после решить, какую оказать помощь детям.

Еле натянув показную радость на лицо, Лиони кивнула и принялась складывать книги в сумку. Мистер Бременгем якобы в забаве сморщил лицо и вроде как «посюсюкался» с падчерицей, игриво пошевелив пальцами, следом протянул руку, и они вместе вышли. Девушка немного задержалась, решив осторожно заглянуть в ведущие из музыкальной двери в класс. В щелку она увидела открытый проход в иное крыло, где внутри строения на полу сидели всё те же четыре девочки; в основном на всех был топ, то бишь обвязанная вокруг груди ткань, и юбка с запахом либо цельная ниже колен; волосы у них черные прямые или чуть волнистые, частью собраны или же вовсе не приколоты, что почему-то подметила подглядывающая. Также внутри показался зрелый упитанный мужчина с большой лысиной, вероятно, тот самый друг. Он спокойно ходил туда-сюда, поглядывая на сидящих подростков то с улыбкой, то некими речами, не доносившимися до слуха Лиони.

Из холла неожиданно постучали, девушка сразу же закрыла дверь и быстро вернулась к сумке. Дверь отворила ожидающая её служанка плотного телосложения и на ломаном языке спросила, готова ли мисс отправиться к карете, при этом лицо её показывало нотку недовольства. В итоге Лиони уехала, всю дорогу прокручивая у себя в голове услышанное от малышки.

Джим находился на рабочем месте, переписывая записи из испачканной чернилами тетради в чистую. Отвлекшись, он случайно погрузился в воспоминания о той девушке, особенно её порхающей походке и взгляде, что стоял перед глазами. Доктор особо не умел рисовать, но тут руку будто что-то повело… На листе получились насколько возможно похожие очи девушки, устремленные вбок, далее — интересный нос и губы. В целом, конечно, не талантливо, однако сходство имелось. Крайне увлечённый Джим не заметил, как вновь просидел за столом до ночи, а когда пришёл в спальню, то увидел спящую прямо посередине кровати Изабель, раскинувшую руки. Будить и двигать жену он не стал, решив заночевать в той же рабочей комнате.

Как-то вечером, когда наступили сумерки, в задние двери дома спешно вошла Катарина. Тьяго, как всегда, прикрывал её, следя за обывателями и особенно мистером Куинном, который сегодня утром ездил по делам, а по приезду отдыхал. Анита носила для него горячую воду, готовя ванну, и в сей раз ухватила обходящего вокруг дома слугу, притом якобы ненароком, но внимательно заглядывающего в окно комнаты хозяев. Таким образом паренёк бдел о действиях Генри; сейчас мужчина проснулся и готовился к мытью.

Догадливая служанка выглянула из столовой, заметив уже присевшую на софу Катарину во взволнованном состоянии. Сеньора поправляла то юбку, то чуть опавшую причёску, где в волосы попали травинки. Вновь придя в спальню хозяина с кувшином, Анита вдруг обратилась:

— Мистер Куинн, желаете принять ванну сейчас или дождаться возвращения супруги?

Мужчина удивился.

— Катарина куда-то ходила? — спросил в непонимании.

— О, простите, я думала, вы в курсе. Да, миссис Куинн выходила из дома в сторону леса и только что пришла.

На лице хозяина появилось недоумение, следом тревога, дыхание участилось.

— Что она там могла делать, ведь уже темно? — рассуждал он.

— Я полагала, что гуляла, однако вы правы, уже вечер, и потом, в лесу ходят какие-то местные, — выдала Анита.

— Ты кого-то видела? — тут же поинтересовался вставший с места Генри.

— О, простите, я, право, не уверена и не хотела бы вмешиваться в дела хозяев…

Мужчина попался на искренние слова:

— Ты можешь мне всё рассказать, я не стану выдавать тебя, не волнуйся.

Тогда Анита решила поведать:

— Я думаю, обо всём происходящем с миссис Куинн больше всех знает Тьяго, именно он её доверенное лицо, посвящённое во все тайны, ‒ навела она на слугу и продолжила: ‒ Той ночью, когда якобы упали полки во дворе, я уловила его беседу с каким-то мужчиной. После чего я сделала вывод, что в дом кто-то проникал, но почему-то вылез обратно, когда побеседовал с Тьяго. Я, право, была не совсем уверена, что произошло, так как пришла позже, поэтому не стала вас беспокоить, не зная всех деталей. А затем я стала порой улавливать появление некого мужчины среди деревьев, но и тут не могу точно сказать, кто это был и что ему нужно, — изображала она растерянность.

Расстроенный и даже поникший мистер Куинн поблагодарил служанку. За ужином Катарина вела себя спокойно, будто ничего не было. Супруг же не стал сегодня задавать никаких вопросов, чем весьма опечалил настроенную на разоблачение Аниту.

Часть 4

1

Наступило солнечное утро. Бенджамин, Алекс и пара охранников вместе с местными отправились на стройку нового дома для друга семьи Гамильтон, дабы проверить, внести поправки или даже наказать, если кто филонил. Изабель и миссис Гамильтон спустились на трапезу. Ангус, как обычно, ещё спал. Джим работал в комнате. Лиони уже получила ранний завтрак, пока никого не было; в доме царила приятная тишина. Решив выбрать более интересную книгу, чем та, которую она читала, девушка спустилась. В холле раздались ахающие возгласы, по полу шустро пробежало какое-то мелкое животное, которое служанка Анна приняла за мышь, плохо рассмотрев из-за быстрой скорости. Зверёк умело куда-то скрылся. Лиони взяла новую книгу и направилась обратно за стол.

Немного погодя раздался звук вроде царапания, девушка посмотрела вокруг, но ничего не увидела, следом повторился некий шорох, исходящий из-под кровати. Судя по всему, туда проникла та самая мышь. Лиони медленно встала и, вооружившись книгой, подошла ближе, затем резко подняла покрывало. Оттуда ей навстречу выбежал зверёк, девушка даже упала на ягодицы, громко ахнув. Зверек вдруг остановился и посмотрел будто бы ей в глаза, вслед поднялся на задние лапки, показав брюшко, на котором прикреплен свернутый в трубочку маленький листочек. Каково было удивление наблюдающей, когда он неожиданно снял листок передними лапками и протянул вперёд. Зверек был небольшого размера, напоминал белку, только ушки не вытянуты вверх, а располагались с боков, были овальной формы без кисточек. Головка округлая, носик тупенький, глазки чёрные, пышноватый хвост делался трубой. Окрас гладкой шерстки сверху по спинке был чёрный, а бока и животик — белые с примесью кое-где оранжевого оттенка. В общем, оказалось очень милое и сообразительное создание. Ошеломленная и одновременно изумлённая Лиони не могла сомкнуть уста, её рука осторожно потянулась вперёд, зверек быстро сунул в ладонь записку, а следом живо пробежал под кроватью на другую сторону и, забравшись на окно, вылез наружу. Девушка поспешила посмотреть, но уже не застала. Немного постояв у окна, она вернулась и развернула трубочку. Внутри карандашом был написан текст на её языке:

«Собрать красивых цветов — это хорошая причина для встречи.

В полдень у ближайшего водоёма».

Щёчки Лиони загорелись. Она сразу поняла, от кого записка. С одной стороны, текст показался умиленным, а с другой — почему-то отдавало самонадеянностью. Выглядело не так, как привыкла общаться девушка в своей среде, где в письме принято здороваться, интересоваться, использовать вежливые слова вроде «не могли бы Вы», «а как Вы смотрите на то, чтобы», «позвольте пригласить Вас» и так далее. Однако она понимала, что этот мужчина из другого мира, где другая культура. Терзали сомнения и воспоминания их первого общения, в котором он позволил себе иронизировать и показывал искусительный взгляд. Затем в голову приходила следующая их встреча и всё тот же диковинный взор. Потом вспомнилась прошлая жизнь, от которой пришлось сбежать, и теперь девушку мучили страхи, преобладало недоверие к людям, особенно мужчинам.

Лиони решила поделиться переживаниями с братом и навестила его в рабочей комнате. Право, он опешил, прочитав записку, следом также задумался, но в конце всё же дал совет поехать и убедиться во всём самой, а не ломать голову и потом жалеть о несделанном. Он обратил внимание на романтичное настроение сестрёнки и со своей стороны пообещал помочь и последить, дабы никто ничего не заподозрил.

Пока они беседовали, девушка не заметила, как наступил полдень, а она ещё совсем не готова. Нужно было собрать причёску и надеть какое-нибудь приличное платье. И вновь у шкафа в голову невольно пришло воспоминание о походе к дому Эдварда в красивом наряде с бусинками, и то, чем это всё закончилось. По итогу Лиони выбрала синее платье с коротким рукавом буфом, округлым вырезом горловины, юбка была расширенная для удобной езды верхом. Локоны собрала наверх и приколола гребнем. В конюшню теперь добавилась лошадь, любезно предоставленная Кэти. Её и оседлала девушка. Джим крутился неподалеку, посматривая.

Выехав к тому самому ближайшему водоёму, Лиони никого не наблюдала и решила подождать. Но и спустя время тоже никто не появился. Быть может, мужчина уже уехал, так как она опоздала… В голове крутились мысли: что я здесь делаю, почему опоздала и зачем вообще поехала? Девушка уже повернула лошадь обратно в лесок, но вдруг где-то наверху раздался треск и характерный звук мелкого млекопитающего. Лиони подняла голову и неожиданно обнаружила того же зверька, шустро бегающего по стволу. Он спустился ближе, однако как только девушка потянула руку, то неожиданно убежал и куда-то прыгнул, словно перелетел. С широкой улыбкой она покрутила головой вокруг, потеряв его из виду. Позади внезапно раздался голос:

— Он прямо за твоей спиной.

Ахнув, Лиони резко повернулась и увидела стоящего боком у дерева этого мужчину. Ша̀слэ поднял голову, издав звук вроде щёлканья ртом, и через мгновение на его плечо прыгнул сей зверёк. Девушка, конечно же, растрогалась и вновь широко улыбнулась.

— Я прошу прощения за опоздание, — сообразила и произнесла она, когда слезла с коня.

— Слышал, счастливые не наблюдают часов, — вдруг сказал в ответ мужчина.

Право, Лиони немного растерялась. Он продолжил:

— И много думающие тоже.

Показалось, это был некий намёк, ведь она и вправду долго размышляла. Он повернулся к зверьку и, поглаживая пальцами, сказал:

— Иди познакомься.

Улыбка снова озарила лицо девушки.

— Кажется, будто ручной. Это ваш питомец? — поинтересовалась она.

— Да, можно сказать и так.

— А как его зовут?

— Его зовут Маю̀, — представил мужчина, шагнув навстречу.

Вблизи зверёк вдруг перепрыгнул с плеча хозяина на плечо девушки, чем вызвал лёгкий испуг.

— Не бойся, он не опасен, просто ты ему понравилась, — уверил Шаслэ.

Забавный Маю бегал с плеча на плечо, порой поднимаясь на задние лапки, что вызывало еще больше умиления.

— Он очень смекалистый, — отрадно сказала Лиони.

Мужчина покивал.

— Эти зверьки весьма умные и поддаются дрессировке, мы используем их для передачи писем. Однако Маю самый сообразительный, — охотно поделился он.

— Да, я это заметила, — шутливо удостоверила девушка, вспомнив передачу записки.

Она поначалу осторожно прикоснулась пальчиком к мягкой шёрстке на спинке, затем, поняв, что зверёк дружелюбен, уже смело погладила ладонью. Отрада не сходила с её лица, охватило небывалое воодушевление. Маю протянул передние лапки к её волосам и принялся ворошить, отчего Лиони хихикала и жмурилась. Шаслэ подошёл ещё ближе, достал из пришитого большого бокового кармана на шароварах мелкие сухофрукты и предложил угостить питомца. Лиони взяла один, нечаянно коснувшись пальцев мужчины, на что почему-то вновь обратила внимание, хоть касание и было совсем легким и мимолетным. Вспомнился тот прошлый момент передачи в его ладонь амулета. Как только девушка поднесла лакомство, Маю сразу же взял его лапками и с аппетитом съел.

— А он может укусить? — спросила она.

Мужчина заулыбался.

— Может, но только плохих.

«Значит, я хорошая», — подумала Лиони. Шаслэ подозвал свистом своего чёрного коня, который подошёл к коричневому новому незнакомцу Лиони и начал нюхать возле морды, после обоюдного обнюхивания они остались близ друг друга.

— Кажется, лошади подружились, — произнесла на радостной нотке Лиони.

— Животные умеют ладить, в отличие от некоторых людей, — неожиданно ответил мужчина спокойным тоном.

Девушка задумалась. Взор случайно уловил колыхание его чёрных блестящих волос, которые сочетались с похожей красивой шелковистой гривой его коня. На мужчине сегодня была безрукавная светлая туника с широким вырезом, так что голое тело не вводило её в сильное смущение, как в их прошлые встречи, особенно на водопаде. На ногах его были тёмные шаровары с многослойным опоясыванием той же тканью, а ступни — в открытых сандалиях на веревках.

— Прокатимся? — предложил с улыбкой Шаслэ, поглаживая лошадь.

Маю уже исчез с плеча девушки и оказался верхом на коне, что вновь вызвало улыбку. Лиони ощущала себя немного робко, сама не понимая почему. Она подошла с намерением сесть верхом, и мужчина подал ей руку для помощи. И вот очередной волнующий момент уже полноценного прикосновения к его сильной ладони. Внутренняя сторона кисти выглядела светлой и слегка розовой, как у белокожих, а вот тыльная была смуглой. Девушка стеснительно положила свою маленькую бледную кисть и благополучно забралась верхом. Он поднял ненадолго пронзительный взгляд, молча посмотрев, а после оседлал свою лошадь. Перед началом пути зверёк умненько залез в висевшую возле седла тряпичную сумку, видимо, он так постоянно путешествовал с хозяином. Лиони не могла поверить всему увиденному, изумлению не было предела.

Пара поехала в сторону водопада. Статный чёрный конь порой обгонял своего нового друга, наезднику приходилось ждать отстающую девушку, ведь она уже давно не каталась быстро верхом. Что поразило, Шаслэ мог совсем не держаться, свободно располагаясь в седле, а иногда управлял одной рукой, казалось, его животное впрямь очень сообразительное и умное подобно Маю.

На этот раз пара выехала к водопаду с другой стороны, там, куда Лиони переходила по полосе суши. Обнаружилось, что сегодня того куска не было ввиду затопления усилившемся потоком воды, и такое явление местный знал, заведомо проехав как нужно. Подальше от реки, в лесочке, росли различные цветы, в том числе те красные, заинтересовавшие Джуди больше всего. Шаслэ присел на траву с маленькой керамической лопаткой, взятой из сумки, умело подкопал и вытащил несколько видов. Право, у него это получалось намного лучше, нежели у Джима, брат скорее вырывал, нарушая корни. Девушка немного смутилась, ведь у неё не было с собой никакой клади, на что мужчина любезно сложил в ту, где был зверек, и отдал ей.

— А Маю? — в умилении спросила озабоченная девушка.

— А Маю умеет ездить и крепко держаться даже на голове, — отшутился Шаслэ.

Оба посмеялись. Из причёски Лиони слегка вылезли прядки, которые разворошил зверёк, и колыхались на ветерке. Мужчина обратил внимание и с сентиментальностью взглянул, пока она поправляла цветочки. Сделав шаг, девушка вдруг ощутила боль в ступне и, приспустив с пятки кожаную туфлю, увидела маленькую ранку от трения. Почему-то стало неловко, однако Шаслэ это совершенно не смутило, он присел рассмотреть повреждение и сказал:

— Кожа на обуви слишком грубая для такого климата, нужно что-то более мягкое и комфортное.

Следом он сорвал два округлых листика. Отряхнув от возможной пыли, мужчина снова присел и аккуратно приложил на ранку, нежно приглаживая к ноге. Лиони вновь вспомнила тот момент его ласковой игры на ударном инструменте… Невольно охватило возбуждение, щёчки порозовели, бросало в жар, что приходилось тщательно скрывать. Таким образом, проблемное место больше не соприкасалось с обувью и было защищено.

— Листья хо̀на помогут обеззаразить и залечить ранку, — осведомил Шаслэ.

Она улыбнулась и поблагодарила, а он решил сорвать для неё ещё целебное растение на будущее.

— Джим будет в восторге, доктор так хочет познать вашу медицину, — воодушевлённо поделилась Лиони.

— У него будет шанс, — ответил мужчина.

Пока происходил сбор листьев, девушка побродила вокруг и неожиданно что-то увидела в траве возле большого дерева. При ближнем рассмотрении показался некий маленький зверёк, точнее, детеныш, недавно родившийся, у него даже глазки были ещё закрыты. Слышимо ахнув, Лиони позвала мужчину, впервые произнеся вслух весьма необычное для её восприятия имя. Когда он оказался рядом, то сначала улыбчиво поправил ударение, которое ставится на букву «А». Девушка извинилась, смущенно опустив голову.

— Ничего страшного. Я потом тебе расскажу, что оно значит, Лиони, — произнес он, вдруг обратившись тоже по имени.

Получается, Шаслэ знал, как её зовут, хотя даже не спрашивал. Он раздвинул мешающую траву и осторожно потрогал малыша.

— Это детёныш ресса̀ви, такой же, как Маю.

— Что случилось с ним? Он погиб? — запереживала Лиони, сведя печально бровки.

Мужчина не спеша положил зверька в ладонь и, поводив по тельцу большим пальцем, уверил:

— Вероятно, выпал из гнезда, но не волнуйся, он жив, видишь, бьётся сердце, — показал на лёгкое движение тельца.

Девушка восторженно и вместе с тем тревожно сделала вдох и улыбнулась.

— Ему не меньше пяти недель, вот-вот начнут открываться глаза, поэтому продержался вне гнезда, — добавил Шаслэ.

Следом он протянул его Лиони, попросив открыть ладонь.

— Нужно для начала накормить его, а потом положить обратно.

Мужчина отошёл к низкому пышному дереву с круглыми твердыми плодами зелёного цвета, сорвал один и с помощью той же керамической лопатки разломил. Внутри находилась жидкость беловатого оттенка, он взял одну часть и, подойдя обратно, сказал:

— Это питательный напиток, рессави их любят, но из-за твёрдости могут открывать только уже упавшие переспелые плоды, где сока почти нет. Хочешь покормить? — спросил он.

Затем Шаслэ объяснил, что надо макнуть мизинчик и поднести к ротику детеныша, чтобы с подушечки капали капельки.

— Моя рука больше, твоя маленькая и мягкая, твои пальчики в самый раз для него, — дополнил мужчина, вызвав у молодой особы очередной невольный наплыв чувственности.

Он смотрел на её ладони, вслед направил волнующий взор в голубые глаза. Переполненная энтузиазмом Лиони поднесла руку, дотрагиваясь мизинцем. Детёныш поначалу не реагировал, но спустя мгновение мордочка его слегка зашевелилась; он потыкался и, раскрыв ротик, прикоснулся к подушечке. Вновь охватил небывалый восторг. Девушка ещё раз повторила, затем Шаслэ остановил, поведав о достаточном количестве. Он сложил ладони вместе и внезапно объявил:

— Снимай неудобные туфли, я тебя подсажу, положишь рессави домой.

Лиони встревоженно соскочила с места, округлив глаза.

— Я? — переспросила она, пребывая в ошеломлении.

— Конечно. Не я же. Ты меня не удержишь, — пошутил мужчина. — Не бойся, я тебя не уроню, а даже если ты будешь падать, то обязательно поймаю, — уговаривал он.

Право, девушка растерялась, предложение весьма озадачило. С другой стороны, нужно спасти малыша, иначе погибнет. Взглянув на рессави, Лиони согласилась, оставила туфли и приложила свободную руку на его плечо для опоры, а следующим этапом наступила на сцепленные ладони, которые начали её с лёгкостью поднимать. Кажется, сильному мужчине было вовсе нетрудно, Лиони почувствовала себя воздушной пушинкой. Возвышаясь, она придерживалась за ствол и одновременно тянулась вверх для укладывания детёныша в небольшое отверстие вроде дупла. По словам Шаслэ, там внутри и есть их дом. И вправду, оттуда раздался писк и шорохи. Ситуация почему-то вызвала у Лиони улыбку, охватило вдохновение от сделанного доброго дела.

Мужчина также легко опустил её на землю и сразу предложил пока не обуваться, а пройти к реке. Прохладная вода поспособствует снятию усталости с ног, заодно промоется ранка. Лиони не подозревала, что, когда стояла на его ладонях, он чувственно рассматривал маленькие ступни с розовыми, как наливное яблоко, пяточками. Идя по травке, девушка невольно почесывала ноги друг о друга с непривычки, некоторая зелень кололась. Пара присела у воды, погрузив конечности в воду примерно ниже колен, для чего Лиони пришлось немного поднять подол. Шаслэ заметил, как она постоянно смущённо поправляла юбку, и спокойно произнёс:

— Не нужно стесняться, здесь нет ничего плохого, тем более я уже видел и выше…

Сию секунду на девушку напала тревога, дыхание участилось.

— Тогда, у того берега, — показал головой вперёд он, как ни в чем не бывало.

Ей стало неловко, подобная откровенность ввела в краску, но ещё больше сразили следующие будоражащие слова:

— Твои белые стройные ноги, словно изящные фарфоровые сосуды.

Щеки ее загорелись, одолевало стеснение и разом непонятное возбуждение, дыхание начало спирать. Она опустила подол в воду и вознамерилась встать.

— Мне нужно возвращаться, — заявила она трепещущим голосом с ноткой недовольства от сказанной, на её взгляд, нескромности, и пошла за обувью.

Мокрые ступни никак не хотели залазить в туфли, скользя по подошве; из-за ранки пришлось смять заднюю часть и в таком положении седлать лошадь, которая умиротворённо щипала травку вместе с новым другом.

— Не заблудишься? — раздался голос мужчины позади.

Лиони была не уверена, поэтому затормозила коня, молча ожидая. Пока они возвращались, девушка ничего не говорила, словно вошла в какой-то ступор, причем против своей воли. На его же лице мелькала курьёзная улыбка, он не был зажатым, какими являлись многие люди из другого мира, и вёл себя непринужденно, без стеснения и с отсутствием всякой натянутости. У знакомого водоёма Лиони произнесла:

— Спасибо за чудесный день.

— Тебе спасибо, — ответил Шаслэ, пытаясь скрыть забаву.

Когда девушка повернула коня, он вдруг добавил:

— Ты ничего не забыла? — протянул руку с теми заживляющими листочками.

— О, спасибо большое! — вымолвила Лиони и в это мгновение ощутила очередную неловкость, только теперь от своего невежливого поведения. — Всего хорошего, — попрощалась она, приняв лекарства.

— До встречи, — ответил мужчина.

Признаться, Лиони провела изумительный день, столько положительных эмоций она не получала никогда прежде за всю жизнь. Вопреки всему, сердце окутывали нежные, приятные чувства, перекрывающие всё остальное негативное, во что, собственно, девушка впала сама и теперь пожалела.

Джима на улице у дома не было, в этот момент юноша находился в своей спальне, где произошёл инцидент. Ранее пришла Нюм перестилать постель, там была Изабель, которой не понравилось, как дикарка заправила простыни, оставляя неровности и волны. На весьма надменное замечание или, точнее, порицание на повышенном тоне Нюм отреагировала смело и сказала, что работает на хозяев дома, а не на данную женщину, однако тон она не повысила. Даже наоборот, изрекла это со спокойствием и лёгкой улыбкой, чем разозлила Изабель ещё сильнее. В итоге разразился скандал, дама обозвала служанку мерзкой дикаркой и приказала выметаться из комнаты, а также припомнила за вечерний приход к супругу, повелев не сметь приближаться к нему.

Смекалистая Нюм поняла, откуда у дамы вдруг столько негатива именно к ней. Изабель приревновала Джима, поэтому и придралась, найдя повод высказать наболевшее. А быть может, это была не совсем ревность, скорее, чувство зависти к юной непосредственной смуглянке. Пришёл Джим и, проверив постель, вдруг на свою беду сказал, что она хорошо заправлена. На это Изабель разгневалась пуще прежнего, опустила уголки рта и напрягала шею, где надулись вены.

— Полагаю, в твоём якобы кабинете она тоже хорошо постелила. Вот и спи там! — заявила супруга, хлопнув дверью ванной.

Юноша растерялся, такого рода ссора у него с женой впервые, раньше он даже не подозревал, что она может быть столь грубой и холодной. Позже пришла сестра и рассказала о лекарственном растении, которое дал Шаслэ. Новость обрадовала печального до этого Джима, брат с воодушевлением принялся изучать находку и записывать в тетрадь.

Весь оставшийся вечер Лиони провела в мыслях и мечтах, вспоминая замечательный день. Девушка подняла сорочку до бёдер и, разглядывая свои ноги, вспоминала сказанную ей метафору. От мысли, что мужчина мог видеть её тело выше колена, бросало в жар. Ночью ей приснился странный сон, в котором был Шаслэ посреди поляны, он совершал некие движения вроде ритуального танца возле большого костра, а тело его было полито чем-то тёмным.

2

Утром Лиони первым делом спустилась в сад проверить оставленные цветы; у дальней клумбы сидела Джуди, по её широко открытым глазам можно было легко заметить ошеломление. Подружка только что вышла полить, а тут такой необычайный сюрприз. Когда Лиони присела рядом, та поинтересовалась:

— Где ты взяла их? Ты снова ездила к тому водопаду?

Девушка несколько секунд обдумывала лучший ответ и в итоге решила рассказать, уж больно сильные эмоции захлестнули её вчера. На слова о прогулке с одним из местных Джуди разинула рот, а услышав, откуда он родом, то вовсе напряглась. Однако Лиони уверила в их дружелюбии и даже спасении жизни Аарона.

— Да, но, Ли, тебе всё равно не стоит рисковать, ты его совсем не знаешь… — остерегала подружка, будучи сама боязливой.

— Не волнуйся, это была всего лишь одна невинная встреча, вряд ли я вновь его увижу, — вроде как убедила Лиони, однако с внутренним колебанием и бессознательным чувством необъяснимой тяги к этому мужчине.

Вслед она вдруг добавила:

— Твой синяк уже прошёл…

Джуди опустила голову, посетили воспоминания той ночи, когда подружка оказалась в спальне.

— Почему ты терпишь? — тихо задала вопрос Лиони, не выдержав и искренне переживая.

Та слегка нервно принялась подкапывать землю и какое-то мгновение молчала, но потом неожиданно произнесла:

— Я люблю его.

Девушка задумчиво прищурилась.

— Но ведь он плохо с тобой обращается. Ты думаешь, он тебя тоже любит?

— Любит, просто своей любовью. Мы все разные и по-разному умеем любить, — рассуждала с оправданием Джуди.

— Тогда, как ты поняла, что он любит? В чём проявляется его любовь к тебе? — не уступала обеспокоенная подруга.

На сей вопрос Джуди тоже нашла ответ, вполне уверенно вымолвив:

— В том, что я его жена.

Лиони сейчас подумала про мистера Далтона, ведь она тоже была ему женой, но какой от этого толк и что это даёт? Жениться можно по разным причинам и, как выясняется, не всегда по светлым и искренним, с желанием осчастливить друг друга; если только эгоистично самого себя. Бенджамину было просто удобно с такого рода робкой и слабой девушкой, которая всё терпела и позволяла, а в таком случае можно и взять в жены, творя с ней потом что душе угодно.

— Знаешь, меня тоже обижал один человек и даже бил по лицу, — поделилась Лиони о наболевшем. — Но в той ситуации я точно была уверена, что он меня не любил и не смогла выносить издевательства.

— Значит, ты тоже не любила, а я люблю, — повторила Джуди без сомнения в голосе.

— Любить — не значит терпеть, — добавила Лиони.

Подружка неожиданно обмолвилась о своей истории:

— Я родом из весьма простой семьи, притом приезжих в город, где жил Бен. Я сирота, родители рано умерли, и меня любезно взяли работать швеёй в салон одной богатой дамы, куда приходил мой будущий муж. Там мы и познакомились. Я сшила для него несколько костюмов, ему очень понравилось.

— То есть тогда он оценил твой труд, но потом запретил заниматься шитьём? ‒ возвысив бровь, недоумевала Ли.

— Да, потому что потом я стала женой солидного господина.

Лиони всё равно не могла понять и согласиться. Для неё было чуждо обижать человека, которого любишь, ведь, испытывая подобное чувство, ты, наоборот, должен относиться бережно и бояться потерять. Было очень жаль, что Джуди встретился именно такой, как Бенджамин, поскольку она обладала множеством положительных качеств и достоинств. Но к сожалению, в высшем обществе самым важным являлись происхождение и статус, а не личность. Вряд ли он бы позволил себе обращаться таким образом с дамой из богатой семьи. Внезапно Джуди уточнила:

— А тебя обижал твой муж?

Лиони сперва мешкала. В целом она доверяла подружке и понимала, что спрашивает та не из плохих побуждений, к тому же вокруг все и так знают о её замужестве. Девушка коротко кивнула, воспитанная Джуди больше не стала докучать.

У противоположного угла дома вдруг появилась Мария — местная служанка семьи Клиффорд. Женщина пришла пешком, хорошо ориентируясь на просторах. Из домика вышел белокожий охранник с вопросом о цели визита, на что та сообщила про передачу письма мистеру Гамильтону. Взволнованная Лиони решила подойти поздороваться.

— Как дела у дэлака? — почти шёпотом поинтересовалась девушка о пленнице из погреба.

Лицо смуглянки показало боль и отчаяние.

— Дэлака не спать, дэлака ползать на коленки и служить кислолицей, а потом сидеть погреб, — вымолвила женщина.

Лиони тревожно ахнула, быстро обдумывая.

— Мария, раз ты смогла прийти сюда, тогда дойди до дома миссис Браун, что неподалеку от обители кислолицей, и передай ей от меня сообщение: «Кэти, пришли мне письмо с просьбой навестить тебя под любым предлогом, мне нужна твоя помощь по поводу служанки Ребекки». Запомнила?

Местная кивнула.

— Ребекка чёрная, в ней злой дух из низа. Её муж и его отец тоже, они все захвачены тьмой! — выпучив глаза, выдала она.

Лиони не совсем понимала, о чем речь, но в целом догадалась.

— А о какой силе ты писала в записке мне?

Мария приподняла руку и слегка поводила в воздухе открытой ладонью, одновременно сказав:

— Сила свыше и сила магии.

В голову девушки пришли воспоминания о том зубе и амулете, что выпали у умершего отца Рональда. Тут из задних дверей вышел старший слуга, Мария улыбчиво совершила ему поклон, Лиони скорее отошла. Мистер Хопкинс осведомил, что хозяин ещё отдыхает, поэтому он передаст письмо чуть позже. В окно своей спальни смотрела Изабель, она видела часть беседы сестры мужа с дикаркой.

Вечером, когда Лиони сняла туфли, она обратила внимание на быстрое заживление ранки и вновь подумала про Шаслэ.

Следующим днём Бенджамин и Алекс отправились вместе с Рональдом на встречу к преемнику вождя, который любезно пригласил на трапезу, показывая таким образом дружеское отношение. Об этом и было принесенное Марией письмо. А вслед кучер Кэти привёз конверт, адресованный почему-то Джиму. В своей рабочей комнате юноша прочитал о просьбе дамы приехать с ассистенткой к ней, так как она захворала, ужасно болела голова, слабость и темнело в глазах. Тем самым Кэти схитрила, дабы никто ничего не заподозрил неладного.

Джим собирался в путь, намереваясь взять настойку от головной боли в чемодане, однако там оказалось пусто, бутылочки исчезли. Он спросил расчёсывающую у зеркала волосы Изабель, не видела ли она, куда всё делось, на что супруга сделала недовольное лицо, злясь показавшемуся ей намеку. В итоге Джим собрал сумку из того, что имелось. Перед его уходом Изабель сказала:

— Не думаю, что семье Гамильтон понравится твоя езда.

Но супруг напомнил, что в первую очередь он врач и должен помогать всем без исключения, тем более Кэти обещала заплатить.

У конюшни Джим и Лиони хотели поехать на лошадях без кареты, однако белокожий охранник сообщил, что в отсутствие хозяина за главную остаётся миссис Гамильтон — матушка, и дама велела ради безопасности брать помощника и экипаж. А узнав, к кому намылился доктор, Френсис вовсе пришла в негодование и намеревалась пожаловаться старшему сыну, как только тот вернётся. В итоге пара отправилась как положено. Благо по их просьбе запрягли хотя бы лошадь Кэти.

Сын же миссис Гамильтон возвращаться пока не собирался, троица посетила обитель очень упитанного преемника, он жил в большом шатре словно султан, и хотя палатка была в основном из ткани, но внутри весьма красиво устроена. Почти вполовину жилища располагалась длинная мягкая лежанка вроде вытянутого дивана на полу, просторное место вмещало не меньше десяти-двенадцати человек. Для большего удобства лежали квадратные подушки, рядом было несколько круглых низких столиков, на которых стояли кувшины с местным вином, фрукты, жареная лань на блюде, салаты и иные изыски, которыми обычно угощали исключительно важных гостей. Местная девушка принесла поднос с трубками для курения с дурманящей, веселящей травой. На удобном сиденье находились гости и сам хозяин, предлагающий угоститься всем, чем пожелают. Следом в шатёр вошла зрелая женщина в балахоне и завела пять молоденьких смуглянок в коротких топах либо блузах и юбках. Преемник позволил гостям выбрать любую понравившуюся и провести приятно время. Делать можно всё, что душе угодно прямо здесь, а если вдруг захочется уединения, то рядом стояли иные шатры. Алексу было не привыкать, он без сомнения принялся щупать и тискать выбранную девушку. Рональд же попросил одну подождать его в соседнем жилище, а Бен, по милостивому разрешению хозяина выбрал себе две, давно мечтая осуществить желание сразу с парочкой женщин. Раздались звуки приборов, началась трапеза с яствами и вином, после — курение трубки с пусканием густого дыма по всему шатру, а затем уже настал черёд утех. Трава и впрямь дурманила, придавала некой возвышенности, бодрости и веселья.

По приезду гостей Кэти сообщила о словах Марии про сегодняшнее отсутствие Рональда в доме, так как местная заранее поняла, куда и зачем соберётся новым днем глава семьи Клиффорд. Присев на софу, Лиони ответила:

— Тем легче будет осуществить задуманное.

Джим уже был в курсе липового письма о хвори, однако крайне опасная затея сестры сильно настораживала.

— Ты намереваешься провернуть такое дело… А вдруг кто-то узнает или сама миссис Клиффорд тебя поймает, — тревожно рассуждал брат.

— Мария поможет. В доме только кислолицая, охранники находятся позади, в другом жилище, а смуглянку вовсе запирают на ночь в погреб, — толковала Лиони, получив некоторые наводки от Кэти после общения с местной.

Вступила не менее взволнованная хозяйка:

— Мария будет ждать сразу с наступлением темноты, ключи от погреба есть только у Ребекки, поэтому ей нужно будет их добыть. Планируется взять тогда, когда та будет принимать вечернюю ванну.

Руки Джима похолодели, ладони мокли от одной только мысли.

— Братец, тебе придётся вернуться домой, а я останусь тут якобы присматривать за хворающей миссис Браун. Так и передашь скверной миссис Гамильтон, — поведала сестра.

— Лиони, признаюсь честно, ты меня впрямь ошеломляешь своей рискованностью и смелостью наряду с добросердечием, — вдруг похвалила Кэти.

Девушка чуть улыбнулась.

— Если есть возможность, то мы должны помогать друг другу, — вымолвила она в ответ.

— Но сестрёнка! Как сказал тогда приближённый к правителю помощник, мы не всегда имеем возможность кому-то помочь. Сейчас, мне кажется, именно тот случай, — пытался отговорить её встревоженный Джим, протирая лоб платочком.

Лиони в очередной раз вспомнила Шаслэ и почему-то подумала, что на её месте он бы обязательно помог. Вскоре в дом постучал кучер семьи Гамильтон, сообщая о надобности возвращения, пока светло. Джим был вынужден уехать, однако перед этим убедительно просил сестру отправиться с ним и бросить затею; Кэти же не вмешивалась, если девушка передумает, то она, конечно же, поймёт. Упорная Лиони, настроенная на спасение юной бедняжки, осталась непреклонна. По наступлению сумерек девушка взяла бинокль и свисток, её поехал сопровождать кучер хозяйки. Ожидалось сделать всё быстро, нужно лишь забрать смуглянку. Кэти дала наставление, что главное — вернуться целой и невредимой самой.

Лошади привезли двойку к обители Клиффордов. Солнце уже село, отбрасывая последние неяркие лучи; среди деревьев было вовсе темно как ночью. По договоренности пара выехала сразу к левому домику, где погреб, с его тыльной стороны. В центральном, самом большом, виднелся свет, двери были закрыты. Мария пока не пришла. Лиони подошла к погребу, но оказалось, что замок открыт, внутри никого нет.

— Быть может, ещё в доме прислуживает, — предположил шепотом кучер.

Девушка сказала ждать ему здесь, сама же решила подкрасться туда к свету. Осторожно добравшись, она подняла голову и заглянула в одно из окон столовой — там вроде бы пусто. Тогда она пошагала к другой стороне, где спальня хозяев. Окна были закрыты ставнями, имеющими горизонтальные щели, вот только дом стоял на сваях и полноценно заглянуть с земли возможности не было. Пришлось подняться на веранду и подойти очень близко. Внутри было освещение, постель расправлена, на ней лежала Ребекка в кружевном ночном платье и накидке. Волосы её распущены, взгляд холодный и надменный, с ноткой гнева. Из уст раздавались слова:

— Я знаю, куда он ездит. Неужели ты думала, я настолько наивна? Вы, молодые сучки, всегда будете желанным объектом для кобелей до самой их смерти, даже старость не помеха. Вот взять сдохнувшего отца. Всё бегал за юбками, а приехав сюда, и тут нашёл себе развлечения. Получил поделом, правда, весьма жёстко, даже не предполагаю, что послужило такой его смерти, — в конце, махнув барственно рукой, она приказала: — Подай королеве вина!

И тут в поле зрения Лиони попала юная смуглянка, ползущая на четвереньках, будто собачка, и наливающая на тумбочке напиток. На её шее был ремень, за который взялась Ребекка. Подглядывающая тихо ахнула, закрыв рот ладонью. Подтягивая юную на кровать, хозяйка с ухмылкой взяла бокал. Притом на местной абсолютно не было одежды, полностью нагая с щупленьким телом и очень маленькой грудью. Вошла поникшая Мария, неся на подносе кусочек пирога. Дама вдруг сделала презрительное и одновременно ухмыляющееся лицо, и спросила женщину:

— Тебе нравилось спать с отцом Рональда?

Местная опустила глаза, тихо ответив:

— Да, моя госпожа.

— Хм, думаю, ты врёшь, — заявила Ребекка. — А вот дикарка призналась, что не хотела, когда мой муж уложил её в соседнем доме. Я раньше тоже не хотела его, но куда деваться, если за тебя всё решили.

Ребекка явно выплескивала всё своё уязвление и переполняющую её ненависть. Допив бокал вина, дама показала Марии забрать, а когда та собралась выйти, то вдруг повелела:

— Я хочу, чтобы ты осталась. Раздевайся!

Местная затревожилась, попробовала отговорить, но Ребекка настояла и воскликнула во всём повиноваться королеве. Пока Мария робко снимала балахон, её взор уловил лежащие на столе неподалёку ключи.

— Вы не хотите съесть пирог? — вымолвила скромно она, так как ей это было очень нужно, лакомство посыпано неким ядом, вызывающим плохое самочувствие.

— Заткнись! — возгласила с остервенением Ребекка. — Садись на кровать и начинайте игры друг с другом! — заставила она.

В процессе хозяйка давала наставления вроде укусить, сильно ущипнуть и даже ударить, затем спустить руку вниз и там тоже быть грубой подобно бешеному животному. Сумасбродная хозяйка очевидно испытывала наслаждение от унижения других, теша своё самолюбие и невостребованность как женщина у своего мужа. На глазах Марии проскальзывали слёзы отчаяния, как и у смуглянки, совместно с болью от резких вынужденных движений. При этом Ребекка с оскалом тянула её за ремень на шее, удушая.

Лиони мысленно металась от увиденного ужаса и желания помочь. Первым пришло в голову бросить что-нибудь в окно. Она снова спустилась вниз и, найдя камушек, так и сделала, стукнув по деревянной ставне. Однако это не сработало, Ребекка не услышала в порыве своей дикости и заставила женщин издавать звуки стона, а смуглянке также надлежало скулить и гавкать. Тогда девушка пробежала под домом и, спрятавшись за лестницей, свистнула в свисток. Это помогло остановить произвол, Ребекка отпустила ремень и встала с кровати. Пользуясь моментом, Мария показала смуглянке бежать. Обессиленная юная направилась в сторону выхода, но госпожа успела заметить и ринулась вслед, будто коршун за добычей. У лестницы она схватила за волосы и рьяно принялась трепать, вцепившись ногтями прямо в лицо. Лиони уже было решилась вылезти и помочь, но позади Ребекки оказалась Мария и, отвлекая на себя её внимание, столкнула вниз. Хозяйка не успела сообразить и с грохотом покатилась по ступеням, оставшись неподвижно лежать лицом в землю. Из-за лестницы вышла обескураженная Лиони, руки её тряслись. Мария показала скорее убегать им двоим, а сама смело стояла на месте.

Из пристройки спешили вооружённые охранники и с секунды на секунду увидели бы происходящее. Смуглянка потянула Лиони за руку в сторону леса, но девушка сообразила и повела к лошади позади погреба. Добежав, они с тревогой не обнаружили ни кучера, ни коня. Лиони искала глазами, пытаясь рассмотреть в темноте. По её мнению, он не мог просто взять и уехать. Один из охранников с факелом начал приближаться, догадываясь о нахождении беглянки. Внезапно раздался звук, словно птичий крик. Чужеземка не поняла, а вот местная вдруг уловила и тут же потянула Лиони правее вглубь. Из-за широкого дерева появился силуэт, следом к ней кто-то прижался сзади и закрыл ладонью рот.

— Это я, не волнуйся и не кричи, — произнёс Шаслэ.

Перепуганная девушка согласно кивнула. Мужчина велел им оседлать его лошадь и немедленно уезжать.

— А как же ты? — произнесла озабоченная Лиони.

Шаслэ направил на неё серьезный, властный взгляд, даже во мраке чётко показывающий о надлежащем требовании, не оставляя шансов оспаривать. Смуглянка снова потянула её за руку, и они отъехали дальше. Лиони уже не видела, что там происходило. Когда девушки вернулись к дому Браун, возле крутился огорошенный кучер, суетливо и эмоционально что-то объясняя хозяйке. Кэти отвлеклась от безудержной речи слуги, увидев впереди приближение чёрной, как ночь, лошади и нагой наездницы с ремнём на шее. Ахнув, дама приложила ладонь к сердцу и пошатнулась от ужаса. Когда кучер увидел Лиони, то принялся объяснять, как услышал сначала шорохи и отъехал вместе с конём девушки дальше, затем донёсся свист и голоса охранников. Он не знал, что делать, куда идти, и поэтому отдалился вглубь леса, где едва не заблудился. Кэти велела закрыть рот трусливому мужчине, бросившему молодых женщин в беде, и отвести неизвестного, блестящего на лунном свете длинногривого красавца в конюшню. Шокированная хозяйка сняла с себя чёрную накидку, прикрыв ею смуглянку, следом расстегнула пояс, освободив тоненькую шею с оставшимися там красными и синими пятнами.

Служанка Глэдис промыла все имеющиеся у местной ссадины и царапины, особенно на лице, надела на неё сорочку, накормила и уложила спать на выделенную кровать среди иных слуг. Долго не могла успокоиться и Лиони, руки тряслись, дыхание было прерывистое. Глэдис принесла успокаивающий чай из тех трав, что оставил Джим. Кэти понятливо молчала первый час, выкурив пачку сигарет и дав время прийти в себя. В итоге девушка поведала всё, что увидела сама, даже про внезапное появление помощника правителя, которому, собственно, поразилась больше всего. Ведь откуда ему было взяться именно в то время, именно там?

— Это его статный конь? — уточнила Кэти.

Лиони кивнула, задумчиво утонув в своих мыслях о нём и его поступке, а точнее, всех спасительных поступках. Ночка выдалась тяжёлая, сон долго не приходил.

По возвращении Бена около полуночи Джуди уже находилась в постели. Мужчина вёл себя громко, топал, стучал предметами, затем вовсе потревожил жену, веля налить ему воды для умывания. Когда впоследствии он упал спать, девушка ощутила посторонний запах вроде цветочного парфюма или же масла, каким пользовались обычно женщины, пахла его рубашка и каким-то куревом.

3

Наступило утро. Заполошный кучер миссис Браун прибежал с первой вестью, что чёрный конь пропал, а на его месте осталось лишь это… В приподнятой руке он держал сандалии. У них была плотная снаружи, но мягкая внутри сплошная подошва, спереди имелась красочная тканевая широкая полоса в несколько сшитых слоев для удержания пальцев, сделанная в виде бантика, притом красиво украшенная бусинками, от неё шли узкие верёвки, перекрещиваясь и затягиваясь вокруг щиколотки. С наружной стороны ткань везде была декорирована цветными красивыми зёрнами бус. Кэти едва не поперхнулась чаем, услышав и увидев находку. Только что вышла разбитая от плохого сна и перенапряжения Лиони с собранными комком волосами.

— Кажется, это некий намёк, но, судя по размеру обуви, вряд ли мне или кучеру, — изрекла уверенным тоном хозяйка, поглядывая на реакцию девушки.

— Может, смуглянке, — предположил слуга.

— Вы правы, ей сейчас нужнее, — подтвердила Лиони, искренне переживая.

Кэти вздохнула.

— Девочка моя, ей уже предоставили всё, что нужно, — утвердила дама с ноткой упрека, вслед показала кучеру передать сандалии девушке.

Лиони приняла вещь и с любопытством рассмотрела, трогая пальчиками бусинки. Вчера во время беготни из её туфли выпал заживляющий листик, и ранка вновь натерлась, а у этих завязки шли таким образом, что не касались больного места.

— Смотри-ка, и размер в самый раз! — навеселе сказала Кэти, улыбнувшись, когда Лиони обулась.

За окном раздался шум, к дому спешно подъезжал Алекс и его подчинённый охранник. В гостиную как раз пришла смуглянка с подносом каши для своей спасительницы. Юная уже с утра пораньше начала помогать по своему желанию служанкам, так как Глэдис не стала её будить и дала возможность отдохнуть. Вновь вбежал кучер и шёпотом, с выпученными глазами поведал о приезде мужчин. Кэти быстро среагировала и чётко дала веление скрыться Лиони и смуглянке в спальне. Выйдя на крыльцо, дама сделала удивлённый вид.

— Чем обязана в столь ранний час? — деловито спросила она, приподняв голову.

— Мэм, простите за беспокойство, нам неудобно вас тревожить, но дело серьёзное, — начал ведать Алекс верхом на лошади. — В доме Клиффордов вчера случился инцидент, после которого выяснилось, что сбежала их юная прислуга дикарка. Мы объезжаем всех в округе и выясняем, вдруг её кто-то видел или что-то слышал.

— С чего бы мне слышать то, что происходило в доме Клиффордов? Он не так уж близко, — с уверенностью в голосе ответила миссис Браун. — Мне ничего неизвестно.

Алекс понятливо кивнул и уже намеревался уехать. Лиони в сей момент присела под окном в коридоре на пути к гостиной и осторожно выглянула сквозь ставни.

— А мисс Уоллес всё ещё у вас? Я слышал, она заночевала, — неожиданно поднял голову на окна Алекс.

— У меня конечно. Спит. Что ещё ей делать в такую рань? — также твердо заявила дама.

Мужчина ещё раз извинился и уехал. Убедившись в отсутствии охранников, Лиони вышла в зал.

— Ну и какого рожна они ищут бедную девочку?! — выдала в порыве негодующих эмоций хозяйка.

Дыхание Лиони вновь участилось, одолевала тревога.

— Значит, с Ребеккой всё в порядке, скорее всего, — рассуждала она, бегая взором по полу в размышлениях.

— Как говорят, такие ни чёрту, ни богу не нужны.

Позади выглядывала местная с поникшим видом.

— Не бойся, деточка, я тебя не отдам в их лапы, — уверила Кэти, глядя на юную.

— А что же будет с Марией? — тревожилась Лиони.

Смуглянка сделала робкие шаги ближе и вдруг изрекла:

— Мария жертвовать себя ради меня. Мария давать им магия и сводить с ума старик. Они все иметь чёрное внутри себя и быть очень плохими, ей было трудно быть гаорана для них. Мария есть моя старшая сестра.

Дамы в голос ахнули. По просьбе миссис Браун Лиони объяснила, что гаорана ‒ это колдунья. Ожидание Джима показалось вечностью. Сначала он посетил дом Клиффордов и только после прибыл к Кэти якобы с проверкой здоровья. Уже на лестнице сестра кинулась с расспросами, вид брата был испуганный. По приходу в гостиную он наконец вымолвил:

— Что там было вчера? У Ребекки сломана рука и ушиб всего тела, в том числе головы.

Лиони сразу вмешалась:

— Этого следовало ожидать! Они в курсе, почему она упала?

Джим слегка растерянно кивнул.

— О боже… И что же с Марией?

— Я не знаю, я её не видел, я помогал хозяйке, она так громко кричала от боли, мне даже самому стало плохо.

Сестра ахнула, но не из-за кислолицей.

— Мария должна была быть рядом и обслуживать, а если ты её не видел, значит, они с ней что-то сделали.

— Там не только с ней кто-то сделал, — намекнул Джим, сглотнув слюну.

Лиони внимательно слушала. Брат продолжил:

— Там неподалёку нашли труп их охранника, проткнутого чем-то острым насквозь.

Скорее всего, это именно тот, что шёл за девушками по пятам. Получается, его мог убить только Шаслэ. Рональд подумал на Марию или её подельников из племени, Бену показалось странным, уж больно умелое убийство, тот даже не успел выстрелить или издать иные звуки, а Алекс вовсе задумался, ненароком вспомнив то выдвижное копье, которым проткнул кудрявую.

Вскоре Лиони оседлала подаренную ей лошадь, а Джим — свою. Он приехал без экипажа, дабы быстрее оказаться в доме Клиффордов, на что миссис Гамильтон сегодня согласилась, дама была вчера против только из-за мадам Браун.

Когда Алекс и Бен покинули обитель друга, Рональд притащил в спальню страдающей на кровати жены Марию с завязанными руками и спросил, как любимая хочет, чтобы поплатилась дикарка. Ребекка велела сначала выпутать у неё всю историю, куда могла сбежать мелкая дрянь, ведь уже ясно, что точно не в своё племя. Рональд согласился, хотел отвести Марию в амбар, но супруга сказала оставить здесь и сделать всё при ней.

Обозлённая и кипящая ненавистью госпожа сама придумывала женщине виды пыток, для чего супруг позвал одного из охранников. Сначала бедняжку били до разбитого в кровь лица, потом хлестали плетью и даже обливали кипятком по велению опять-таки Ребекки. Но стойкая женщина всё равно ничего не выдала, а про убийство тем более не знала. В конце хозяйка приказала подвесить её в амбаре вниз головой и оставить без пищи и воды. Она ещё попросила мужа сломать ей руки, но он не стал этого делать, считая, что вполне хватило кипятка и оставленных ожогов. Приведя пленницу в амбар, хозяин вдруг повелел слуге тихо и быстро перерезать ей горло, а когда направился на выход, то заметил выпавшую из кармана шаровар Марии плетёную вещицу с рисунком, которую решил забрать.

Лиони тревожило множество вопросов, особенно о Марии и убийстве охранника. По поводу последнего ощущения были двоякие. Шаслэ вновь помог и спас, возможно, ему пришлось убить. С другой стороны, он мог просто уйти, зачем нужно было так поступать?

Миссис Гамильтон сетовала и причитала о случившемся; ей было невероятно жаль Ребекку, пострадавшую от рук этих мерзких дикарок, дама также надеялась, они получат сполна за совершённое зверство. Сама же Ребекка велела найти смуглянку во что бы то ни стало. Право, Лиони было весьма трудно делать спокойный вид, будто ей ничего неизвестно. За совместным ужином она старалась быстрее поесть и уйти, к тому же плохо спала прошлой ночью, что отразилось на лице: под глазами были круги. На неё смотрела Изабель, сидящая сегодня на месте Ангуса, который еще не спускался и принимал массаж от смуглянки. Жена брата осведомилась:

— Лионелла, как прошла ночь?

Девушка сразу подняла взгляд и немного напряглась.

— Всё в порядке, спасибо, — ответила, держа себя в руках.

Отвлёкся от трапезы и Джим, ненавязчиво слушая.

— Хм… — ехидно усмехнулась миссис Гамильтон.

— Значит, хворь уже прошла? — спросила Изабель.

Лиони не могла понять, какая же преследуется цель этими вопросами.

— О да, сегодня утром миссис Браун гораздо лучше.

Френсис переглянулась с подругой, обеих очевидно напрягало общение девушки с неотёсанной мадам, хоть Изабель и вовсе не знала её лично, а лишь пошла на поводу у грязных сплетен.

— Интересно, как там мисс Уоллес ночевала в столь маленькой лачужке, где всего одна спальня, да и в той занимает место молодой дружок, — грубо сострила миссис Гамильтон, манерно поправляя волосы. — У неё даже нет охраны от дикарей.

Изабель поддержала тихим хихиканьем, вслед пожаловалась:

— Кстати, о дикарках. Что-то в последнее время они вправду отбились от рук, вам так не кажется? Взять нашу, как её там имя, Нюм… последний инцидент в моей спальне был неприемлем, она посмела мне хамить самым низким образом!

Френсис округлила глаза.

— Я обязательно поговорю об этом с Беном, — уверила она.

Старший сын также пока не спускался к ужину, отдыхая у себя.

— Думаю, в такой ситуации дикарке будет мало просто выговора, как сделал до этого главный слуга, когда я пожаловалась на её хождение в сорочке, — подбивала Изабель.

— Я совершенно согласна! — сразу заявила миссис Гамильтон.

Лиони становилось всё сложнее переносить скверных женщин. Раньше девушка, как и брат, даже не думала, что у Изабель такой неприятный характер. Из кухни слова супруги Джима услышала Нюм. Служанка прищурилась, затаив злобу. По просьбе той же дамы смуглянку теперь не пускали в столовую, когда там Изабель, а также ей запретили входить в её спальню.

Позже к Джиму в рабочую комнату пришел Бен с обращением дать ему что-нибудь от мелких ранок вроде царапин, показав на спине с обеих сторон у лопаток несколько тонких полосок словно от ногтей. Доктор, конечно, догадался, кто мог таким образом поцарапать, но не смел озвучивать, а вот сам хозяин с усмешкой выдал:

— В диком месте дикая штучка… Кто бы мог подумать, какая будет жара! — с возбуждением вспоминал он проведенное время сразу с двумя девушками, где одна из них в порыве страсти и нанесла «увечья».

Джим натянуто улыбнулся и после осмотра сообщил, что завтра предоставит одно хорошее средство.

4

Утром доктор с сестрой поехал в лесок для сбора тех самых листьев хона. Лиони, узнав о спине Бена, пришла в негодование, ей вновь стало жаль несчастную Джуди, которая всё терпела. По пути от дома девушка вдруг уловила мимолётный силуэт среди деревьев. Показалось, это был местный мужчина. Она сразу подумала о Шаслэ, даже кольнуло в сердце, грудь волнительно заколыхалась, ладони взмокли. Предвкушая желанную вопреки всему встречу, она дёрнула поводья лошади, поехав быстрее отстающего брата, который решил слезть неподалёку и осмотреть траву.

Оказавшись в лесочке, Лиони сделала вид, будто просто бродит. Однако через мгновение ей навстречу вышел совсем не тот, кого ожидала… В метрах семи-восьми возле дерева стоял мужчина — друг любовника Катарины, что подходил к девушке в ландо и облизывал свои губы. Его чёрный взор пробежался по ней снизу вверх, при этом глаза чуть расширились словно в жажде. Следом он неожиданно засунул руку в шаровары и начал там ею двигать, с улыбкой глядя на ошарашенную Лиони. На подобное отвратительное действие она ахнула. Мужчина вытащил свой причиндал, потрясывая в зажатой ладони и приближаясь к ней. Остолбеневшая до этого девушка ринулась бежать к лошади, а затем поспешила к брату. Ей вдогонку раздались слова на ломаном языке: «Не убегать, я знать, вы любить это!» Любовник Катарины рассказывал ему, что прежде, чем начались их отношения, при первой встрече сеньора велела ему показать своё достоинство, дабы убедиться в его приличном размере, и уже потом, когда её всё устроило, дала согласие на близость. Из этого данный местный сделал вывод о таком же желании подруги Катарины, ведь голубоглазая Лиони ему приглянулась.

Джим насобирал листьев в сумку и, увидев заполошную сестру, произнёс:

— Ты что, привидение увидела или каких хищников?

— Скорее второе! — эмоционально ответила она. — Братец, давай быстрее, — поторопила она, оглядываясь назад. Никогда прежде ей не доводилось видеть подобный стыд. От одной мысли возникало отвращение.

Джим повесил сумку на лошадь и вдруг обратил внимание на странную обувь сестры, на что получил правдивый ответ. Девушка не сомневалась, кто единственный мог ей такое подарить.

В своём кабинете доктор надавил из листьев сок и понёс Бену. Дверь открыла Джуди, немного удивившись, ведь ещё не разглядела никаких царапин у мужа, однако с натянутой улыбкой вынужденно приняла и поблагодарила.

По прошествии дней мысли Лиони никак не отпускал Шаслэ, сердце желало его увидеть. Сейчас был бы очень кстати милый Маю с весточкой. Однажды она вдруг утром проснулась со странной идеей, совершенно внезапно пришедшей в голову, словно кто-то свыше подсказал.

Искательница приключений надумала сделать лёгкий кораблик, положить туда записку и оставить в водоёме. Но кораблик из бумаги не вызвал доверие. В этот момент с улицы раздались стуки топора, в окно Лиони увидела, как двое местных рубили некое растение, похожее на широкий бамбук, но не полностью полое, а имеющее заполненные части ствола. Рабочие без напряжения перекладывали сразу помногу, что говорило о лёгкости растения. Рисковая девушка подошла к мужчинам и попросила отрезать ей круглую небольшую часть; они любезно выполнили желание. Предмет получился похожим на чашу, имел дно и углубление сверху, куда была положена записка со словами:

«Я хочу поблагодарить вас за подарок и помощь. Я очень признательна. Лиони».

Затем рядом была вставлена палочка с намотанной нитью. Следующим этапом осталось закрепить на эти самые нитки яркие цветы для привлечения внимания. Увлекшись поделкой, Лиони в итоге собрала целую икебану, обложив цветочками ещё и вокруг углубления. Для очередной помощи девушка намеревалась позвать с собой брата, но на стук ей открыла дверь Изабель и недовольно сообщила, что сейчас её супруг занят в ванной комнате, а после будет занят с ней. Намёк был мало похож на любовный, скорее снова намечалась ссора или неприятная беседа.

Сдаваться и отступать Лиони не привыкла, поэтому отправилась к водоёму сама уже после обеда, когда солнышко начало уходить на закат. Девушка надеялась быстро вернуться и не увидеть никого нежеланного. У берега со стороны, где пара встретилась прошлый раз, она присела и, привязав нитку к крепкому растению, поставила поделку плавать рядом и покачиваться от лёгкого дребезжания водички. Вскоре она благополучно вернулась домой.

Новым днём Бен и Алекс вновь поехали к Рональду. Перед его домом было устроено собрание, а точнее, разбирательство. Вынесен прямоугольный стол, куда присели господа чужеземцы, рядом стояла охрана. Привезли преемника вождя на его ложе, по его же велению привели ближайшего родственника Марии ‒ её родного брата, у которого взялись выпутывать информацию. Мужчина уверял, что ничего не знает, с ним ни Мария, ни смуглянка не общались уже долгое время, затем обмолвился о родственных связях с юной в том числе. Ему стало очень тяжело и больно, когда он узнал о казни Марии, о чём Рональд демонстративно озвучил преемнику, якобы так и должно быть после столь ужасного поступка. Мясистый преемник согласился, однако некоторые соплеменники не поддержали и молча не довольствовались беспределом. Он также поведал, что его люди ищут по мере возможности юную беглянку, деться ей всё равно некуда, остаётся лишь умереть в конце концов. Тогда серьёзный и решительный Рональд велел принести её труп, если будет так, ну а ежели окажется жива, то тем более. Ожидался выход местного пожилого лекаря, смотревшего труп охранника, он должен был сделать вывод об убийстве. Не спеша встав напротив стола, старик вымолвил:

— Предать смерть не наш…

Бен в непонимании сморщил лицо, потребовав разъяснить. Пришлось вмешаться покрасневшему преемнику, грубо тряхнуть лекаря за морщинистую худую руку своей толстой ладонью и разузнать сначала на своём языке. При словах старика и сам преемник округлил маленькие заплывшие глаза.

— Ну! — торопил несдержанный Бен.

Следовал несмелый ответ от местного главы:

— Он сказал, человека предали смерти не наши люди, наши непричастны.

— Тогда кто? Те голые дикари? — расспрашивал Рональд. — Кто-то должен поплатиться за убийство!

По круглому лицу преемника потёк пот, окутывали волнительные размышления.

— Нет, вряд ли они, — произнес он. — Лекарь почувствовал нечто странное… присутствие высшей силы.

Бен закатил глаза от услышанного бреда. Старик, жестикулируя, о чём-то заговорил.

— Он сказал, что приложил руку на рану, и она дрогнула, словно ее проткнули тоже.

Господа переглянулись. Лекарь начал нервничать и трясти в воздухе ладонью; преемник гневно приказал ему сгинуть с глаз долой.

— Так он врач у них или какой чокнутый шаман? — спросил Алекс.

— Да чёрт его знает, — ответил Рональд, недовольный ситуацией.

Внезапно вмешался помощник преемника и озвучил:

— Это сделать кто-то из другого племя. Искать там.

— Он ведёт к тем маскам! — догадался Алекс.

Рональд сомневался.

— На кой чёрт им было бы это нужно? Тем более приходить сюда и убить лишь одного… Убили бы тогда всех. Нет, это сделал кто-то, кто помогал беглянке. Скорее всего, всё-таки братец.

Спустя мгновение хозяин вынес вердикт:

— Не знаю как, но ты должен найти виновного и выпутать информацию, я думаю на него, — показал рукой в сторону местного. — Каким образом это будет исполнено — решайте сами.

Преемник вождя согласился. Пока разбирательство закончилось.

Каждый день Лиони ждала любую весточку, часто выглядывая в окно или прогуливаясь неподалеку. Захотелось съездить к водоёму и посмотреть, на месте ли послание. Оказавшись наконец там, девушка обнаружила лишь ниточку, привязанную к растению, а самой поделки не было, возможно, оторвалась от ветра и уплыла либо вовсе перевернулась. Опечаленная Лиони вернулась обратно, на сей раз её заметил Алекс, покуривавший возле амбара.

— Мисс Уоллес, не стоит ездить одной дальше видимости дома, — крикнул он.

— Всё в порядке, я недалеко.

— Сомневаюсь, что недалеко, и повторюсь, что не стоит, опасно.

Лиони охватило недовольство, и, повернувшись лицом, она дала тонкий ответ:

— Мистер Фаррел, не стоит курить возле сухого деревянного амбара — опасно, — затем отвернулась и ушла.

На дерзость он ухмыльнулся, имея при себе пока не подкреплённое фактами подозрение на скрытное поведение сей особы, ведь до него дошёл слух о зачем-то запряженной в тот день лошади миссис Браун, когда девушка якобы не знала, что решит заночевать у Кэти.

Войдя к себе, Лиони бросила шляпку на кровать, от дуновения которой что-то отлетело на пол. С другой стороны лежал такой же сверток бумаги, как в прошлый раз принёс Маю. Ахнув, девушка на выдохе присела и сразу развернула. Внутри был написан следующий текст:

«Слова благодарности приняты, а действием может стать завтрашний полуденный приход с ещё более красивым цветочным изделием».

Значит, Шаслэ всё-таки нашёл поделку с запиской, что не могло не удивлять и одновременно восторгать, ведь Лиони не возлагала больших надежд. Идея была спонтанная и весьма утопическая, чтобы именно желанный человек вдруг пришёл на то место и нашел именно ту вещь. Как иголка в стоге сена. Однако это произошло каким-то чудесным образом!

Охваченная энтузиазмом девушка поспешила добыть подобный круглый растительный срез. Старые уже отвезли на стройку нового дома, поэтому нужно было срубить снова. Буквально влетев в рабочую комнату брата, она воскликнула:

— Джим, ты умеешь работать топором?!

Юноша вздрогнул.

— Ты меня напугала, едва снова не пролил чернила, — сказал он, повернувшись. — Не думаю, что прямо умею, но можно, конечно, попробовать. А что, собственно, нужно? Чего на сей раз задумала моя авантюрная сестрица?

Лиони поделилась, затем они вместе вышли на улицу с торца дома, где росли бамбуковидные растения. Джим был уверен, для него не составит труда срубить, да и самому интересно испытать себя, поэтому он направился до жилища охранников и попросил топор. Право, они удивились, но дали. «Странный какой-то доктор», — сказал один. Юноша принялся рубить, а точнее, пока только вкривь и вкось ломать стволы. В своё окно неумелый процесс увидел Алекс и громко захохотал. Из сада услышала Джуди и решила подойти. На её вопрос Лиони честно ответила о желании сделать красивую поделку, а на продолжительный смех Алекса подняла голову и чётко сказала:

— Раз уж вы умелец, то лучше бы помогли, больше было бы пользы…

— Ничего-ничего, я справлюсь, — уверил запыхавшийся Джим, махая головой, дабы приподнять сползшие на нос очки.

Творческая Джуди заинтересовалась возможными изделиями из растения. В её голову сразу пришли разные идеи, которыми она поделилась с подружкой, вдохновляя ещё сильнее. Лиони охватило воодушевление. В итоге вспотевший и уже теряющий силы «лесоруб» наконец-то умудрился срубить несколько вполне пригодных и ровных стволов. Джуди сорвала большие длинные листья с бананового дерева неподалеку, где плоды пока еще были мелкие и зеленые. Также она собрала извилистые веточки, а Лиони — резные листики с цветами.

Девушки сели на пол в комнате Лиони, обложились разными инструментами: ножницами, ножичком, острыми палочками, нитками… Джуди по итогу создала интересную икебану из цветов в окружении веточек и листьев, а подружке помогла сделать более красочную поделку, использовав в основном цветы как букет. Вырезанные звездочкой листики украшали основу между цветов и по краям, вдобавок длинные узкие полоски от банановых листьев красиво свисали вниз. В целом вышло весьма искусно и ярко. В процессе работы подружка поделилась с Джуди, для чего решила смастерить изделие, на что последовала хоть и тревожная, но всё же радостная реакция. Конечно, Лиони не могла рассказать про помощь той ночью со смуглянкой, поэтому сослалась на предыдущие истории и показала подаренные сандалии. Джуди впрямь изумилась, красота и одновременно удобство обуви вызвали большой интерес.

С нетерпением дождавшись полудня в назначенный день, девушка поехала к водоёму. В сей раз она не опоздала, остановившись возле того же места, где оставляла первую поделку. Погода стояла с переменной облачностью, пальчики водили по освежающей водичке, в отражение виделись белые кучевые облака. Её задумчивость прервало внезапное появление в воде отражения лица Шаслэ. Непроизвольно ахнув, Лиони повернулась, мужчина присел рядом.

— Я совсем не слышала, как вы подошли, — с придыханием сказала она.

Он улыбнулся.

— Кто мы? — шутливо уточнил. — Я пришёл один.

— О, я понимаю, просто непривычно называть малознакомого человека на «ты», — робко оправдывалась Лиони.

— А-а, вон как. А я уже было подумал, в записке ты хотела поблагодарить нескольких, — пошутил Шаслэ, задорно приподнимая то одну, то другую бровь, то сразу обе.

Такая мимика совместно со словами вводили девушку в смущение, кажется, она выглядела немного нелепо. А может, это просто неотъемлемая часть его характера — некая игривая острота.

— В таком случае, полагаю, пора познакомиться поближе, чтобы стало возможным называть друг друга на «ты», — добавил он весело. — Когда в вашем мире люди переходят на неофициальное обращение?

Лиони немного задумалась.

— Ну… по-разному. В основном это близкие люди вроде родственников, супругов или друзей, — перечисляла девушка.

Шаслэ покивал и спокойно, но уверенно высказал:

— Первое уже быть не может, до второго тоже пока не близко, тогда возьмём последнее — станем друзьями.

Речь показалась вроде бы забавной, но в то же время почему-то вновь смущающей. Лиони слегка улыбнулась.

— Хорошо, — робко вымолвила она.

Мужчина перевёл взгляд на поделку и, расплывшись в умиленной, похвальной улыбке, сказал:

— Очень красиво и талантливо, я изумлён!

Щёчки Лиони покраснели подобно ягодам барбариса. Она подвинула ближе к нему своё изделие, намекая, что это подарок в знак благодарности, однако Шаслэ не торопился брать и пояснил:

— Обычно женщины не дарят мужчинам цветы за некоторыми исключениями, но есть такие места, куда они приносятся. Я покажу.

— О, извини, я не знала, — оправдалась Лиони.

Мужчина обратил внимание на её сандалии и снова улыбнулся. В них были видны её маленькие тонкие пальчики с ухоженными ноготками, а порой большой палец невольно накладывался на второй, например, от волнения или иных эмоций, словно реагировал и поддерживал хозяйку. Девушку вдруг настигли воспоминания случившегося недавно, лицо выказало печаль, бровки свелись.

— Что произошло в тот момент, когда мы уехали? — решила разузнать она.

Шаслэ отвлёкся от наблюдения за её ступнями и, сделав стойкое, непоколебимое выражение лица, без сомнения ответил:

— То, что должно было.

— Тот охранник был убит, это сделал ты? — спросила Лиони, с тревогой ожидая ответа.

Он хоть и смолчал, но стало всё определённо понятно. Шаслэ устремил взор вдаль. Охватил некий испуг, Лиони против воли часто задышала, полагая, кем может являться её теперешний друг. Однако тот вновь посмотрел на неё и сдержанно объяснил:

— Если бы я его не устранил, он бы обязательно всё рассказал. Он тебя видел.

Девушка в ошеломлении округлила глаза. Мужчина вразумительно добавил:

— Видел и намеревался выстрелить.

Лиони пока не знала, что сказать, потерянно водя взором. В довершение всего Шаслэ произнёс:

— И вообще, они мне не нравятся, плохо себя ведут.

На такое девушка пришла в себя и смело высказала:

— Тогда устранил бы всех там.

— Не исключено.

После слов Шаслэ, взяв поделку, начал вставать и, сменяя трагизм радостью, предложил:

— Идём прокатимся.

Настырная Лиони догнала и дополнила:

— Они убили Марию, то есть вторую местную служанку. Ты ничего об этом не знаешь?

Мужчина приостановился, на его лице стало заметно огорчение.

— Не знаю, мне очень жаль это слышать, — на смену сочувствию пришла мимолётная грозность, он о чём-то подумал. Вероятно, Шаслэ было сильно не по нраву происходящее на их земле.

Вскоре пара выехала на полянку, спустившись с большого бугра; в левой стороне вдоль склона, где оказалась когда-то Лиони, располагалось то таинственное место с высеченным в скале человеческим лицом. Перед ним — тот же мелкий водоём, вокруг разложены цветы. Рассмотрев фигуру вблизи, Лиони пришла в изумление. Детали лица были выполнены весьма искусно и аккуратно. Шаслэ опустил её изделие на воду, чуть отошёл и, присев, поклонился головой в землю. Потерянная девушка совершила подобное, но не до земли.

— А что это такое? — решила поинтересоваться она.

— Это некто вроде самого главного отца, высшая сила.

Лиони удивилась.

— То есть божество? ‒ уточнила вслед.

— На вашем языке так, — пояснил мужчина.

Пытливая девушка вновь посмотрела на изображение, после задала ещё вопрос:

— А он выглядит так же, как и мы, люди?

Шаслэ заулыбался.

— Нет, у него нет тела, оно ему не нужно за пределами этого мира, — ответил он вроде бы понятно, но все равно оставляя лёгкое сомнение в мыслях собеседницы.

— Но ведь изображение в виде человеческого лица…

— Так людям легче воспринимать.

Лиони полюбопытствовала:

— А может ли божество принимать обличье человека?

— Да, если ему нужно.

Ответ поразил чужеземку, даже не подозревающую о подобном ранее.

— Значит, для вас это место имеет большое значение?

— Не только для нас. Для всех, просто не все это понимают. Это сакральное, магическое место, эта вода обладает силой, например, целительства, — просветил мужчина.

Девушка вдруг вспомнила хворающую лошадь, и её мысли быстро подтвердились.

— Именно этой водой я напоил твоего коня в лесу, — сказал Шаслэ.

Неподалёку показались двое местных, которые приближались на лошадях. Чужеземка заволновалась.

— Не переживай, всё в порядке, мы просто проведём положенный обряд, — уверил Шаслэ и встал.

Встретив своих, он взял у одного из них тот округлый музыкальный инструмент и, вернувшись, присел возле девушки, а ударный положил на ноги. Лиони ненавязчиво разглядывала металлический предмет, имеющий необычный оттенок и сочетающий в себе всевозможные краски на тёмном фоне, словно плавное круговое слияние. Остальные заняли места подальше перед водоёмом, взяв щипковый и короткую флейту.

— Божество любит музыку, — произнёс с ноткой умиления Шаслэ и произвел первые звуки.

Нельзя не любить музыку, особенно такую прекрасную, звучащую от столь талантливого музыканта. Лиони смотрела на его касающиеся поверхности ладони, невольно растворяясь от наслаждения, будто под гипнозом. Каждый сладкий звук, умело добывающийся с помощью его пальцев, буквально завораживал, губы сами разомкнулись, а сердце выскакивало из груди, хоть и дыхание её было вполне спокойным. Глаза Шаслэ в этот момент были опущены, состояние умиротворенное и сосредоточенное на игре. Частью собранные волосы с помощью завязок порой колыхались от ветерка, с ними вместе покачивались круглые серьги в ушах мужчины. В этот момент околдованная Лиони точно поняла, что её сильно тянет к этому человеку, чувства охватывали, пуская по телу приятные мурашки. Ощущения были абсолютно новые, ничего подобного она не испытывала раньше, отчего невольно возникал очередной страх… Но тревожиться можно и позже, а пока звучала музыка, слух наслаждался, а разум отдыхал. Заглядевшись пристальным взором на руки Шаслэ, она не заметила, как он навел на неё слегка прикрытые услаждающие глаза, а когда обнаружила, то смущенно отвела голову. Мужчина же показал мимолётную улыбку. Музыка приносила удовольствие всем, а значит, и божество оценит. По окончании игры Шаслэ спросил:

— Тебе понравилось?

Лиони воодушевленно возжелала высказать все свои эмоции, передать ему каждое чувство, охватившее разом. Однако сейчас не смогла такого сделать, ведь они просто друзья и тем более малознакомые. Вызволить наружу свои желания и выглядеть неприлично девушка не могла себе позволить, слишком сильное влияние оказало на неё привычное общество, где даже просто лишний взгляд расценивался осудительно. Поэтому она сделала глубокий вдох, тихо выдохнула и скромно ответила:

— Очень понравилось. Замечательная музыка!

«И руки», — сама того не ожидая, подумала вслед. А мужчина внезапно вымолвил:

— Что ты сказала?..

Глаза Лиони испуганно расширились, тело сковалось.

— Ничего, — крайне растерянно произнесла она, в напряжении держа спину.

Он понятливо покивал, отвел голову и, кажется, что-то заподозрил, но ведь Лиони лишь подумала, ведь никто не мог слышать мысли…

Время подходило к вечеру, солнце уже не светило столь ярко. Второй местный также привёз с собой квадратную коробочку, сплетённую из листьев растения, в которой лежали цветы и небольшие фрукты, а в центре — маленькая керамическая тарелочка со свечой, политой ароматическим маслом; при горении исходил приятный цветочный запах. Коробочка была поставлена перед самой фигурой божества. Мужчины обратили внимание на поделку и весьма удивились, спросив на своём языке, кто сделал. Шаслэ же ответил совершенно незнакомым словом «мѐри-му̀сса», на что последовала улыбчивая и даже хихикающая реакция, но очевидно, с добрым настроем. Лиони повела бровками в непонимании, но запомнила сказанное.

— Спасибо за ещё один чудесный день, мне пора, — сказала она и встала.

Шаслэ тоже поднялся.

— Доберёшься сама? — уточнил он.

Та кивнула, ведь уже была здесь. Храбрость и смышлёность чужеземки и впрямь изумляли мужчину. Он недолго смотрел на неё, а потом предложил:

— Через день у нас намечается мероприятие, я приглашаю тебя с братом.

Лиони уже села верхом.

— О, с превеликим удовольствием! — ответила, но дополнила: — С твоей стороны будет любезным в таком случае встретить нас возле вашей территории, ибо охранники не очень приветливы.

— Скажите, что вы ко мне и я вас жду, — предложил мужчина.

Однако Лиони это не устраивало, она и так сама приезжала несколько раз, а там вовсе чужая территория и вооружённые люди. Голова её чуть поднялась с показом важности или, точнее, своенравности.

— Прости, но я уже сказала своё желание, — озвучила она и, попрощавшись, поехала.

Шаслэ посмотрел вслед задиристой особе, определённо вызывающей у него интерес своей не только особенной внешностью, но и неприступным поведением, взор его вновь приобрел поволоку, будто в мысленном искушении с пробужденным чувством вожделения.

У себя в комнате Лиони смогла побыть наедине со своими мыслями. Обдумав, она начала осознавать всю ценность поступка мужчины той ночью. А за ужином произошёл неприятный инцидент: Изабель попала в тарелку мелкая косточка, отчего дама едва не лишилась зуба и вдобавок поцарапала десну. На просьбу Джима в спальне показать ранку, супруга не согласилась, посчитав неуместным заглядывать ей в рот. Вместо этого она попросила стакан виски или рома, дабы обеззаразить полость, вот только Джиму такое не очень понравилось, тем более существовали более подходящие лекарства, например, тот же сок листьев хона. За случай досталось повару, который в свою очередь клялся и уверял, что вытащил все косточки до мелочей и такого просто не могло быть. Однако жёсткая миссис Гамильтон велела лишить его жалования.

5

По наступлении долгожданного дня Лиони тщательно выбирала платье. Остановилась она на светлом с коротким рукавчиком. Часть волос заколола гребнем, остальные отпустила, и они легли по плечам мягкими волнами. Сегодня миссис Гамильтон и Изабель отправились навестить больную Ребекку, тем спокойнее было за трапезой, где присутствовали только Джуди и Джим. Юноша сильно волновался о поездке к местным, у него даже задёргался все тот же глаз. Намеченное мероприятие, по словам Шаслэ, должно было начаться после обеда; примерно в это время пара поехала. В задние двери их глазами проводила Джуди, глубоко вздохнув.

Когда гости оказались перед территорией местных, их встретили вооружённые люди в тех же масках и вновь настороженно разглядывали, сильно тревожа Джима. Один вовсе приблизился с арбалетом в руке, но под маской было не видно его лица и настроения. Брат пытался объяснить причину приезда простыми словами и случайно поставил ударение в имени Шаслэ на «э», на что охранник начал негодовать, покачивая указательным пальцем. Внезапно его окликнул второй, стоявший у деревьев, и оттуда появился сам приближенный помощник правителя на чёрном коне. Каждый местный неспешно ему поклонился, последовало незамедлительное разъяснение ситуации. Шаслэ махнул дважды руками от себя на всех окружающих охранников, веля таким образом отойти или вовсе уйти. Тот, который стоял возле гостей, также сдал назад без лишних слов. Лицо Лиони невольно постелила улыбка: значит, мужчина выполнил её желание и встретил. Она первая дёрнула поводья, подъезжая ближе; брат догнал.

— Прошу, — сказал Шаслэ, приглашая вглубь и загадочно глядя на гостью.

Состояние его стало более расположенное и приветливое. Сегодня его крепкая мужская грудь была нагая, красовалось шейное украшение в виде подвески с изображением ладоней на веревочке, а над ними — изображение лица. На ногах были тёмные шаровары; волосы собраны в низкий хвост с дополнительной завязкой у конца. Украдкой поглядывая на нагое тело, Лиони ещё заливалась румянцем и всеми силами пыталась прятать волнение. Возле дорожки, ведущей к знакомым высоким воротам, они передали лошадей местному помощнику и направились внутрь.

— О, если позволите, то я бы хотел когда-либо переговорить с вашим лекарем, поделиться, так сказать, секретами медицины, а точнее, узнать новое от вас, например, чем лечили Аарона, — обратился по пути взволнованный Джим.

— Я скажу, чтобы её позвали, — любезно согласился Шаслэ.

Шагая вдоль сада по левой тропке, Джим первый заметил в той самой просторной каменной беседке впереди танцующую девушку, что столь сильно завлекла его. Сегодня она и вовсе сразила юношу, рот его ненароком открылся. Красавицу украшала ярко-оранжевая юбка в складку, сверху был молочного цвета топ выше пупка на тонких бретельках с вырезом «лодочкой» и полосой белого кружева по низу. Когда девушка поднимала руки, обнажались её подмышки с короткими тёмными волосками, чего чужеземец никогда не видел у женщин, кроме своей жены, так как хождение с открытыми плечами в его мире находилось под запретом. Всё увиденное вогнало Джима в смущение и краску. Её пышные кудрявые волосы до поясницы были частично собраны в высокий пучок, позволяя лицезреть остальную «копну», развевающуюся в танце совместно с качающимися громоздкими золотыми серьгами. Юбка девушки летала от круговых движений, под ней можно было мельком ухватить взглядом смуглые ноги выше щиколоток. Руки с пальчиками красиво и узорно извивались в разные стороны, изображая множество ходов вроде округлого солнца, переходящего в волны или плывущие облака. Затем расширенные пальчики приближались к лицу, то обводя его, то словно поглаживая, что не описать словами.

Джим однозначно никогда ничего такого не видел, даже отец не брался описывать танцы народов, ибо слишком сложно передать все на письме. Однако выглядело впечатляюще, невозможно было отвести взгляд, отчего гость даже случайно оступился. Рядом с красавицей синхронно танцевала вторая девушка, на вид постарше. Она очевидно уступала простотой, преподносила себя без энтузиазма, в отличие от вдохновенной партнерши. Левее, на подушечках, располагались две женщины зрелого возраста, одна из них весьма хорошо сохранилась и даже чем-то была похожа на незнакомку. Они похлопывали в ладоши, с улыбками наблюдая танец. Неподалеку играли три музыканта ‒ тот же следующий ранее по пятам за девушкой маленький оркестр. В танце она совершила поворот вокруг себя, направила сцепленные ладони ко лбу и вдруг повернула голову, устремив взор на гостя. Губки слегка поджала, не позволяя выказать широкую улыбку. Увидев приближение людей, музыканты прервали игру, женщины встали с намерением уйти. Танцовщицы прекратили, а та самая сделала шаги ближе к краю беседки и, встретив Шаслэ, внезапно повисла на его шее, игриво болтая ногами. Лиони тотчас пришла в шок, сердце было готово выпрыгнуть, равно как и у Джима. Мужчина обратился ко второй молодой и на своём языке попросил позвать лекаря. Что интересно, ни та, ни другая не показали уважительного приседа, словно близкие или равные по статусу люди. Лиони незаметно дернула брата за рукав рубахи и зашептала о желании уехать, у неё пропало настроение, стало ужасно не по себе.

— Подожди, так невежливо, ведь я уже попросил об услуге, — тихо ответил юноша.

Тогда девушка вознамерилась покинуть это место сама и уже разомкнула уста поведать о том Шаслэ, но он опередил. Мужчина вместе с весёлой девицей, мягко, словно котёнок, облокотившейся на его плечо, повернулся и поведал:

— Пока есть время перед мероприятием, вы можете пройти и угоститься нашим напитком из ягод, сестра сейчас принесёт.

Девушка задорно ринулась с места и побежала. Словно камень с души упал, Лиони в очередной раз почувствовала себя нелепо и благо не успела оконфузиться вновь. В итоге троица присела возле фонтана в большом зале, из правого выхода вскоре появилась сестра, неся поднос с керамическим узорно украшенным кувшином и чашами для питья. Щёчки Лиони невольно горели, а глазища хлопали, никак не отпускало смущение от своих мыслей. Разлив напиток, сестра поставила первую чашу брату, затем гостье и Джиму и присела возле Шаслэ. Джим глотнул, облизал губы и бодро изрёк:

— М-м, прохладно, очень вкусно, для утоления жажды в самый раз.

Напиток был не слишком сладким, имел красноватый оттенок.

— Похоже на морс, — произнесла Лиони с лёгкой улыбкой.

— Морс, — вдруг забавно повторила местная и захихикала.

Гости не поняли, тогда Шаслэ пояснил:

— У нас есть такое слово, означает болезнь или болеть, только звучит с нашим акцентом, — улыбался он.

Тут и Джиму вдруг стало смешно, юноша внезапно захохотал, но быстро сообразил и закрыл рот. Охватило смущение.

— Арон морс! — громко, на юморной ноте выдала смуглянка.

Поначалу Лиони не поняла, однако вскоре догадалась.

— А-а, вы имеете в виду Аарон… То есть Аарон болеет.

Та указала на неё ладонью в подтверждение.

— Аарон морс, — тихо повторил Джим, и его вновь одолела потеха.

— У нас также есть слово, похожее на твое имя, — сообщил Шаслэ, глядя на гостью.

Она была заинтригована, вспомнив забаву Нюм, когда они познакомились. Мужчина озвучил:

— Лиоми — это мышка, а если сказать лат-лиоми, то получится зверёк мышка, — поджал губы, дабы не рассмеяться.

Местная также в потехе прикрыла уста ладонью. Гостья повела бровями вроде в неловкости, но одновременно в забаве.

— Ну что ж, значит, мышь, — негромко согласилась она.

Однако Шаслэ поправил:

— Нет, не мышь, а мышка, если просто мышь, тогда лѝом и вовсе не похоже на тебя… то есть твоё имя, — в конце исправился он и улыбнулся.

— А-а-а, так-то лучше, прямо вылитая я, — тоже пошутила Лиони.

Задумчивый взгляд улыбающегося Шаслэ вновь задержался на гостье и даже при, казалось бы, вполне обыденной манере смотреть всё равно проникал в неё, словно невидимая энергия, поглощающая тело. Девушке было трудно осознать, что с ней происходит, когда он одаривает её вниманием, и не менее сложно спокойно реагировать, держа захлёстывающие чувства в себе. Среди беседы Джим неожиданно для себя набрал побольше воздуха и вмешался:

— А как же вас зовут? — осторожно указывая двумя ладонями на местную.

Девушка показала на себя пальчиком словно в подтверждение и следом поделилась, а гость тут же озвучил:

— О, как интересно! У̀ти ‒ прямо как наше умиленное выражение ути-пути, — однако после речи резко замолк, осознав, что ляпнул глупость.

На это девушка отрицательно покачала головой и, посмеявшись, исправила:

— Не У̀ти, а У̀тти, — плавно жестикулировала она рукой с расставленными пальчиками словно в своём танце.

Шаслэ решил растолковать:

— Из наших уст звучит не просто как одно слитое слово, а будто два, мягко разделяясь буквами «т», Ут-ти… понимаешь?

Джим попробовал повторить:

— Ут-ти…

— Почти, только сильно не разделяй, это всё-таки слово, а не слова.

Юноша пытался мысленно произносить необычное имя ещё раз и ещё.

— А значение у него есть? — поинтересовалась Лиони.

Воодушевлённая У̀тти оптимистично рассказала:

— Это значит птица.

«О! Ну точно уточка, — сентиментально подумал Джим, расплывшись в невольной улыбке, не поддающейся сдерживанию. — Хотя в этих краях есть очень красивые яркие пернатые, прямо как она», — продолжал он размышлять, время от времени поглядывая на обаятельную особу, маскируя это под необходимость поправить очки. Лиони же сделала для себя вывод об имени малышки Лат, что, оказывается, значило зверёк, видимо, мелкий. Вслед за юмором нахлынули горькие воспоминания о её пошляке отчиме.

Из выхода, откуда в первый раз появился Шаслэ, сейчас вышел довольно молодой мужчина лет за тридцать. Выражение его лица было безулыбчивое и даже немного напряжённое, будто чем-то недоволен, судя по всему, гостями… Глаза его были мелкие, словно суженные, невыразительные, хоть над ними и возвышались весьма пышные чёрные брови. Нос — длинный и крупный, слегка заострённый на кончике, в профиль же чётко была заметна выпуклость, губы чуть больше среднего размера, верхняя очень узорная, хорошо выведенная, что придавало обаяния. А вот широкая, вытянутая форма лица с массивным подбородком, наоборот, забирала привлекательность, указывая на грубоватость. Черные гладкие негустые волосы спадали с плеч, были разделены на ровный ряд и собраны в низкий хвост. На шее красовалось украшение типа недлинных бус, только вместо круглых бусин — вытянутые горизонтальные трубочки в несколько рядов, между ними серебряные вставки. На правую руку выше локтя был нанесен тёмный рисунок, похожий на такой же у Шаслэ. А вот фигура его была не такая, как у мужчины, без мускул, но плотная и подтянутая, таких еще называют здоровый как бык, то бишь нисколько мускулистый, сколько крепкий.

При появлении мужчины Утти отвлеклась и неспешно кивнула в знак приветствия, Шаслэ же просто взглянул, чуть повернувшись в правую сторону. Опустили головы и гости, следуя местной; охватило волнительное чувство. Выглядящий серьёзным мужчина молча прошёл мимо, затем умеренным тоном с зовом обратился на своём языке к Шаслэ. Тот был спокоен и в хорошем расположении духа. Сказав несколько слов сестре, направился следом. Когда мужчины ушли, Утти поведала:

— Джим мочь остаться тут, потому что прийти лекарь, а мы мочь погулять.

Как раз по коридору, ведущему из беседки, приближалась улыбчивая старушка, держа руки за спиной, видимо, для удобства. Подойдя, она присела со скрещенными ногами. Оказалось, пожилая женщина вполне может изъясняться на языке гостей. Из выхода, где «столовая», появилась знакомая помощница — встречающая, уточнив, ничего ли больше не хотят присутствующие. Утти дружелюбно указала ей принести ещё напиток и что-нибудь из сладкого. Лиони сделала вывод, что женщина не член семьи, а вроде служанки, но к которой относятся вежливо и учтиво. Следом Утти предложила гостье прогуляться. Лиони согласилась. Местная задорно подскочила и пронеслась мимо сидящего Джима, вдохнувшего её остаточный цветочный аромат, случайно донёсшийся благодаря дуновению от бега.

Девчушки вышли в сад, прошлись вдоль пустых открытых беседок, Лиони обнаружила тот голубой красивый цветок с белой серединкой, блестящий на солнце, и решила вставить в причёску.

— Тебе идёт, твои глаза как цветок, — высказала Утти, улыбаясь. — Твой брат тоже имеет глаза как цветок, — вдруг дополнила и поджала свойственно себе губки, словно в игривом смущении.

Гостья поблагодарила, затем решила поинтересоваться:

— А тот строгий мужчина, что позвал Шаслэ, он кто?

Оживлённая Утти залезла в беседку, позвав подружку спрятаться от солнца, и ответила:

— Камѐр — наш старший брат.

Лиони присела рядом.

— Понятно. Значит, ты, должно быть, самая младшая?

— Ага. Камер, Шаслэ и последняя я.

Следом смуглянка неожиданно предложила пойти к ней домой, где можно умыться. Путь повёл вперёд от беседок мимо сада и также шатра, выделенного для раненого Аарона. Местность утопала в зелени и красках, возвышались большие деревья, пели птички, доносился аромат цветов. Огромная территория имела ограждение в виде стен, внутри которых, оказывается, были жилища семьи Утти, помощников и иных людей, пока неизвестных гостье. Лиони с интересом рассматривала всё вокруг, желая увидеть дом Шаслэ.

Подружка жила в просторном квадратном шатре на опорных столбах, что напоминало беседку, покрытую светлой тканью, пол в жилище был каменный. За счёт белой ткани внутри было светло и очень уютно: впереди, у «стены», стоял самый настоящий диван с объёмной спинкой, но без подлокотников, ножек не было. Сидение оказалось довольно жёстким, но на нём лежали маленькие подушки, штук шесть или больше. Перед диваном располагался низкий круглый столик из дерева с лампой в виде цветка. Возле располагалась чаша из высушенного твёрдого плода, в ней — цветочки и ароматическая свеча. Было тут и ещё одно сиденье — вроде круглой мягкой плюшки, похожей на ту, что в шатре Аарона. Рядом с диваном находилась деревянная ширма, состоящая из мелкой рисунчатой сквозной резьбы, из-за чего можно видеть силуэт переодевающегося. Там же, за ширмой, что удивило гостью, был выход в маленькую пристройку-гардеробную, где стояли многоуровневые стойки, были сооружены тканевые полочки на перекладинах для хранения одежды. Также в жилище было напольное овальное зеркало, но не в полный рост, а поменьше, поэтому нужно пододвинуть сиденье-плюшку и присесть. Возле зеркала — деревянный аккуратный комод с выдвижными ящичками для красок и украшений, ручки дверок заменяли округлые выемки. По другую сторону — стойка с кольцами для нескольких факелов.

Гостья обнаружила ещё один выход — напротив гардеробной, за ним была ванная комната, если можно так выразиться: на полу стояла каменная чаша для умывания, рядом — кувшин, затем — необычное приспособление для мытья тела, где сверху приделан сосуд типа того же кувшина, но большого размера, от него вела верёвка. Если её дёрнуть, сосуд немного наклонялся, из него текла вода. Здесь же был и туалет: каменный круглый верх, переходящий в, так сказать, трубу-ножку, ведущую в пол и куда-то дальше, видимо, там был сооружён некий накопительной бак. Сверху лежала каменная крышка, отчего в закрытом виде было похоже на обычное сиденье.

Утти любезно предложила помыть руки и лицо после жаркого солнца и сразу повела гостью в ванную. В ту самую чашу она налила воды из кувшина, предварительно заткнув сливное отверстие. Для умывания вода бралась дождевая или же из земли, на улице почти у каждого жилища или между несколькими, если они рядом, стояли деревянные или керамические емкости для набора, а также оборудованные колодцы. А вот чтобы наполнить емкость для мытья всего тела, уже приходилось постараться и поносить воду, чем зачастую занимались помощники, однако такого количества хватало даже на несколько раз. Восторженная Лиони присела на подогнутые ноги и умылась, для рук Утти поделилась специальным твёрдым округлым куском моющего средства на основе трав и жира, вдобавок на дополнительной низкой полочке стояли различные масла, перемолотый порошок для зубов, некое жидкое моющее средство и многое иное. Вытерев лицо и ладони хлопковой тканью, девушка прошла мимо заманчивого туалета, ощутив от него, что поразило, приятный аромат, словно внутри что-то налито или положено для устранения неприятного запаха. Утти обычно спала на диване, застилая его на ночь простыней и покрывалом, которые поутру убирались в гардеробную; стиркой белья занимались женщины-помощницы, увозя вещи либо к реке, либо к колодцам, как поведала гостье хозяйка.

— У меня тоже есть своя помощница, она живёт подальше, — поделилась Утти, присев на расстеленный круглый узорчатый коврик, а гостью усадив на плюшку.

Балуясь, Лиони забавно подпрыгивала на мягком сиденье.

— Удобное! — похвалила она. — А ты сама не делаешь никакую работу?

— Я тоже делать, у нас все делать что-то полезное, — пояснила новая подружка. — Но я не стирать постельное белье или мыть, потому что в семье правителя такое не должно быть.

Гостья перестала резвиться, пораженно округлив глаза.

— Что ты имеешь в виду? Я думала, Шаслэ помощник правителя.

— Ну да, это тоже, ведь он его младший сын.

Лиони вовсе едва не упала с плюшки. Получается, все трое ‒ дети правителя! Только сейчас она заметила, что они чем-то похожи, старший, правда, с более грубой внешностью, нежели младший, а вот сестрица как раз слегка напоминала чем-то старшего: носом, глазами… Из гардеробной вдруг выбежал зверёк, похожий на Маю, только почти полностью чёрный, за исключением белой части на грудке. Он по-хозяйски обнюхал чужеземку, затем залез на плечо Утти. Это был её питомец так же, как у Шаслэ, и жил он там, откуда выбежал, внутри ему было постелено, насыпана еда.

— Разве они не живут на деревьях? — полюбопытствовала Лиони.

— Эти ручные, приучены с детства, но я отпускать его в природа и деревья.

— Как интересно, — растрогалась гостья, поглаживая указательным пальчиком мягкую шёрстку. — У вас у всех есть такие зверьки?

— У многих. Мы также использовать птицы для передачи писем. Мой Та̀йки порой не доносит или теряет, у Шаслэ самый смекалистый.

Девушка вновь вспоминала день знакомства с Маю и всё остальное, связанное с необычайным мужчиной. Изумление от того, что он сын вождя, никак не отпускало.

Вскоре девушки направились на мероприятие. Выйдя из шатра, Утти показала пройти налево, затем снова левее. Таким образом, они подошли к высокой стене, однако, что поразило гостью, имеющей открытый выход. Местная пояснила, что, несмотря на ограждение, любой человек из их общества может сюда прийти с каким-либо вопросом или желанием, только, конечно, благим, а стена — лишь показатель, чей здесь дом, не закрытый от иных соплеменников.

Выход вёл в глубь территории. Здесь всюду располагались узкие и широкие тропы для повозок. Ориентироваться в лесочке Лиони пока было сложно. Кое-где на деревьях висели кольца с факелами, что освещали путь в ночи. Девушки вышли на полянку, там повсюду находились дети разных возрастов. Взгляд Лиони поймал сидящего Шаслэ, возле него была группа детишек примерно от шести до тринадцати лет. Мужчина с улыбкой забавлял ребят, показывая фокусы и вещая, судя по веселым лицам ребят, шутки. Он показал в приподнятой руке живого дёргающегося червячка, следом поднёс ко рту и будто положил туда и съел. Лиони пораженно ахнула. Дети схватились за голову, кто-то подобрался ближе и пристально рассматривал. Засмеявшись, Шаслэ вдруг высунул язык, одновременно раскрывая ладонь, где был тот самый живой червячок, а во рту, естественно, пусто. Наблюдая, гостья испытывала наплыв чувственности, нагая красивая грудь мужчины снова влекла, взывала прикоснуться рукой и погладить; его чарующая улыбка и мягкие губы наводили на вожделенные мысли о блаженном, сладком поцелуе и страстных объятиях. Дыхание Лиони невольно стало более учащенным и глубоким, разум затмевался, а тело словно покачивалось. Внезапно обратилась Утти:

— Тебе жарко или плохо?

Гостья всеми силами попыталась прийти в себя, возвращаясь из охватившего плена, и с придыханием ответила:

— Всё в порядке.

Подружка странно улыбнулась, предложив присесть на маленькие подушечки; рядом присоединился одухотворенный Джим, суетливо пихая блокнотик в карман брюк.

— Сегодня столько всего узнал! — эмоционально, но тихо произнёс он, поглядывая на девушку после сестры. — Очень приветливая и добрая старушка по необычному имени Ку̀са любезно проводила сюда, — поделился брат с сестрой, которая смотрела совсем в другую сторону.

Потеха среди детей продолжалась, теперь Шаслэ дал ребёнку в руку камушек, тот зажал его, и через мгновение камушек оттуда исчез. Забавно охнув, малыш пришёл в полное недоумение, как и остальные. Фокусник провёл за его ушком и якобы достал предмет, вновь показывая в ладони. Право, тут и Лиони не поняла, как он такое сделал. Вслед в его руке оказался тот самый голубой блестящий цветок. Настороженная девушка потрогала прическу и вдруг не обнаружила своё украшение. Недолго покрутив пальцами растение, Шаслэ увёл руку куда-то вбок, а когда девушка опустила глаза на свои ноги, то совершенно неожиданно увидела цветок, лежащий уже у неё. Подобный фокус или вовсе магия застала врасплох, ошеломлённый взор устремился на мужчину. Он внезапно поймал её очи, пристально созерцая какое-то мгновение, в которое его взгляд заметно изменился с простого задорного на обольщающий, с поволокой, будто ласкающий и прожигающий насквозь.

В такие моменты, уже немного знакомые Лиони, ей хотелось или убежать прочь, или броситься в его объятия. Удивительно, но она невольно отвечала некой взаимностью, поддавалась и буквально растворялась в его глазах, благодаря исходящей из них необъяснимой силе или невидимой овладевающей ею энергии, которая била через край наполненной доверху чаши эмоций и физического накала. Такого рода чувства заставляли испытывать удовольствие даже на расстоянии, без телесных касаний, отчего внизу под платьем девушка внезапно ощутила наплыв жара и даже появление влажности. Тихо ахнув, она была вынуждена отвести взор и отвернуть голову. Ситуация крайне смутила, холодеющий разум закричал от испуга. В этот момент Джим наклонился через сестру к смуглянке и поинтересовался о мероприятии.

— Сегодня правитель давать детям всё хорошее, удачу, здоровье, ум и остальное, — поделилась Утти с гостем, но он всё равно не понимал.

В стороне Лиони заметила бодрого Аарона в окружении четырёх девушек, весело о чем-то рассказывающего и даже корчившего рожицы.

— Вижу, молодой человек уже здоров, — произнесла она с ноткой осуждения.

— Да, завтра он идти домой, — сказала Утти.

Мимо забавляющего чужеземца проходил зрелый мужчина и, недовольно посмотрев, взмахом руки велел смуглянкам уйти, на что они сразу подчинились и встали. Многие другие также безулыбчиво и напряжённо смотрели на иноземных, перешёптываясь между собой. Грустный Аарон остался один, но вскоре обнаружил своих и решил подсесть.

— О, это вы! — обратился юноша к Утти. — А я вас помню, вы приносили воду. Очень признателен, — поблагодарил он с явной симпатией во взгляде.

Джиму стало такое не по нраву, против воли одолевало странное ревностное чувство, которое он всячески пытался прогнать. Некоторые взрослые захлопали в ладоши, и дети послушно разбежались по местам. Шаслэ уже исчез из поля зрения. Ребята сели кругом, точнее, несколькими кругами: первый состоял из самых маленьких, второе кольцо занимали постарше, третье, соответственно, самые старшие дети лет двенадцати-тринадцати. В таком положении образовалось довольно много кругов, рассредоточившихся по всей поляне. При этом у малышей в руках была верёвочка, идущая от первого ребёнка и так далее по всем кольцам, то есть соединяющая абсолютно всех на поляне. Как пояснила Утти, это и есть единство, подразумевающее мир. Лиони впрямь поразилась.

На территории появился пожилой худощавый старичок лет семидесяти пяти, его седые длинные волосы были собраны в хвост, морщинистая грудь нагая, на шее — серебряная подвеска, изображающая скрещенные ладони, на ногах — темные шаровары, мелкие ступни были босые. Все присутствующие, и взрослые, и дети, неспешно ему поклонились. По объяснению Утти, это был их духовный наставник и учитель. Следом должен был выйти сам правитель. Лиони взволнованно ожидала встретить лидера, возникали пугающие мысли — вдруг он будет против появления чужеземцев?

В лучах солнца вдалеке наконец возник силуэт, шагающий без суеты, с умиротворённым настроем. Девушка увидела зрелого, хорошо сохранившегося мужчину с довольно подтянутой фигурой и приличным ростом, хотя ожидала совсем иное. У него было широкое лицо, глаза — небольшие, с чуть нависающими веками, на лбу и возле губ — морщинки. Брови — чёрные пышные, что передалось и сыновьям, нос длинный островатый, но вполне ровный. В ушах виднелись серьги в виде серебряных шариков, вставленных в мочки. Чёрные, без особой седины и не слишком густые волосы были распущены. Выражение его лица благосклонное и сдержанное, характер, по словам Утти, твёрдый, но добрый, а поведение — мудрое и справедливое.

При появлении правителя каждый человек опустил голову до земли, а скрещенные ладони — внутренней стороной вниз около живота, обязательно навесу. Чуть позади с его правой стороны шёл старший сын, слева — младший, оба несли в руках серебряную большую узорную чашу, наполненную местным подобием святой воды — сакральной, заряженной положительной энергией и силой, что благоприятно повлияет на детей.

К троице присоединился духовный наставник, в его руках и у правителя были пушистые кисти с серебряной ручкой для разбрызгивания воды. Подойдя ближе к детям, они немного разошлись по рядам, правитель макал кисть в чашу Камера, а наставник — в сосуд Шаслэ. При разбрызгивании на всех детей произносились тихие речи. Хождение продолжалось некоторое время, пока каждый пришедший не получил надлежащее; сами же ребята сидели смирно с опущенными головами и ладонями. Правда, некоторые непоседы, кого уже полили водой, открывали глаза, шевелились и даже шептались.

Правитель шагал не отвлекаясь, но когда поравнялся с сидящими неподалёку чужеземцами, то неожиданно перевёл внимание и пристально, с задумчивостью посмотрел, заострив взор особенно на Лиони. Девушка ощутила смущение и сильно заволновалась, робко опуская глаза. Он прошёл дальше. По окончании обряда на поляну вышли музыканты с традиционными инструментами. Во время музыки дети подняли руки вверх и, резво тряся кистями, начали бодро и звонко восклицать какие-то слова вроде «ам-ма» с добавлением тянущейся буквы «и», следом «е», хотя понять Лиони их совместное пение было крайне трудно. Джим даже слышимо ахнул от неожиданности, когда ребята принялись голосить. После пения можно было встать и веселиться. Музыкантов стало больше, к ним влилась мелодичная флейта.

— Значит, теперь у детей будет всё хорошо в дальнейшем? — поинтересовалась Лиони.

— Обязательно. Мы верить в силу, исходящую от высших, — ответила Утти.

Гостья удивилась.

— Так он не один?

— Не один конечно. Отвечать за всё в мире было бы слишком сложно одному.

— Как интересно! — изумилась Лиони.

— А куда ушел правитель? — спросил Джим, водя глазами по округе.

— Отец уйти отдыхать, потому что он отдать много своей энергии другим людям, а сыновья идти провожать его.

Юноша кивнул, хоть и вновь не особо понимал, о какой вообще энергии шла речь. Духовный наставник же, наоборот, остался и принимал желающих, каждый мог подойти, присесть и послушать, задать вопросы. Такое показалось странным Лиони, ведь он тоже принимал участие в обряде, да и был старше по возрасту. Утти подскочила с места и начала пританцовывать, снова чаруя Джима и бросая на юношу загадочный взор. Аарон нагнулся к Лиони и прошептал:

— Честно говоря, полный бред. Странные они какие-то…

Девушке не понравились нелестные слова о тех, кто спас ему жизнь.

— Тогда тебе следует скорее вернуться домой, — иронично ответила она с явным намеком.

Юнец не был обидчивым, умел воспринимать любую ситуацию равнодушно или же скрытно, с показной улыбкой. Ведь в его положении, когда он проживал с богатой зрелой дамой, терпение просто необходимо и первостепенно, ибо такого рода отношения подразумевают лесть, подмазывание, пропускание мимо ушей негатива и, как правило, изображение покладистости.

— Джим уметь танцевать? — вдруг задала вопрос Утти и игриво наклонилась к нему.

Её кудрявые локоны скатились со спины и нечаянно упали прямо на ошеломлённого юношу. Резко вздохнув, он задержал дыхание в окутавшей тревоге и взбудораженности. Вдобавок вновь донёсся приятный цветочный аромат, исходящий от волос и тела чаровницы. Тут к девушке неожиданно обратился молодой мужчина невысокого роста, даже ниже самой девушки, с воздушной вьющейся шевелюрой. Голова его задралась в показанной деловитости, руки он поставил на бока, что выражало тем самым недовольство. Девушка слегка взволновалась, сразу сделала шаг назад от Джима, однако не поддалась на зов и сообщила о надобности проводить сначала гостей. Джим как раз зашевелился, намереваясь отправиться домой, так как уже прошло много времени, его наверняка потеряла супруга. Вежливо попрощавшись и поблагодарив за чудесный день возле главных высоких ворот, гости оседлали лошадей и поехали. Утти помахала рукой, напоследок пригласив их снова в любое время. Лиони расстроилась, что больше не увидела Шаслэ.

Дома, как оказалось, Изабель не сидела и не ждала мужа, а спала после утомительного дня, выпив у Ребекки вина. Вечером её одолела жажда, графин оказался пустым, пришлось самой спуститься вниз, пока Джим работал в кабинете, изучая полученные рецепты. В столовой было очень слабое освещение, все жители уже отужинали. Сонная Изабель хотела пойти на кухню, но внезапно увидела, как по полу в её сторону стремительно ползёт пушистый паук. Громко ахнув, она выронила и разбила графин; на шум в столовую вышла Анна. Дама закричала и обежала стол, трясущейся рукой показывая в другую сторону.

— Там паук! Паук!

Бедняжка Анна и сама перепугалась, округлив глаза, но когда посмотрела, то ничего не обнаружила, не было его и под столом.

— Вы уверены, миссис Уоллес? — решила переспросить она.

На это дама разгневалась, назвав служанку глупой.

— Конечно уверена! Я же не сумасшедшая! Налей мне воды в новый графин и принеси! — приказала в конце, а сама скорее пошла к себе.

По уходу Изабель в столовую вышла Нюм с веником убрать осколки. Смуглянка присела и спокойно протянула руку к пауку, откуда-то вновь появившемуся, и, взяв в ладонь, затаённо ухмыльнулась.

6

Утти сидела возле фонтана, когда к ней подошла одна местная девушка, принеся с собой сшитое покрывало для правителя. Первым делом она спросила про чужеземцев, посетивших мероприятие детей.

— Кто это были?

— Это просто знакомые милые люди, их раненый друг был у нас, — спокойно ответила Утти.

Та кивнула.

— А кто их пригласил в тот день? — вновь пытливо задала вопрос пришедшая.

Утти умела уходить от нежеланных бесед, хитренько делая непонимающий вид. Она быстро перевела внимание на красивое покрывало. Из большой беседки появился Шаслэ, пришедшая девушка по имени На̀лта сразу же изменилась в лице, сосредоточенное выражение сменилось на милое и улыбчивое, с нотками влечения. У Налты были достаточно выразительные карие глаза, хоть и ресницы непышные, как и брови; нос слегка напоминал пятачок: коротковатый, вверху узкий и не выделяющийся, а внизу чуть расширенный, словно вздёрнутый. На носу были мелкие веснушки, губки её — с намеком на пухлость, узорные, верхняя с чётким сердцеобразным выведением. На шее ее заметны свойственные складочки, как структурная особенность тела. Локоны девушки были распущены, большая часть перекинута на одну сторону, надето на ней платье-балахон с кожаным опоясыванием и длинным рукавами. Налта была не так проста, как хотела порой показаться некоторым людям, а имела при себе свои цели и желания. Она встала вместе с покрывалом и начала показывать его Шаслэ.

— Думаешь, правителю понравится? — с улыбкой спросила она.

Мужчина похвально кивнул. Девушка положила покрывало, сделала шаги ближе и, поглядывая на Шаслэ, произнесла:

— Я хочу и тебе сшить одежду. Позволь, я сделаю замеры для туники.

Налта достала из кармана специальную измерительную ленту и принялась обхватывать вокруг его нагой груди, затем мягко спустила ладони ниже на пояс и сделала то же самое там, при этом время от времени поднимая игривый взгляд. Шаслэ же реагировал спокойно, не выказывал никаких эмоций, но следил за процессом.

— Готово. Может, прогуляемся? — предложила она, однако тут же хитро добавила, не оставляя шанса отказать: — Или лучше проводи меня немного, что-то сегодня очень жарко, голова закружилась, — приложила два пальца к виску.

Мужчина, безусловно, согласился. Утти поджала губки, понимая как женщина хитринку Налты. По пути девушка радостно делилась, что научилась делать самые сложные стежки и вышивать всякого вида узоры, вслед спросила, можно ли ей украсить будущую тунику.

— Конечно. Уверен, будет прекрасно, — ответил Шаслэ с улыбкой.

— Ой, я тут недавно заснула за работой и укололась иголкой, вот, — показала она безымянный палец правой руки. — Было так забавно, я встала и даже поначалу не сообразила, что в пальце игла! — засмеялась она, отчего глазки её сощурились, что выделяло тем самым своеобразный нос, а сам смех был похож на беспрерывную икоту.

Шаслэ поддержал потехой, девушка без стеснения взяла его за руку выше локтя и якобы дружески прижалась. Когда они приблизились к жилым домикам, Налта поблагодарила и сказала:

— Прошлый вечер у костра был великолепен, приходи снова на днях.

Мужчина не отказал, но и не дал чёткого согласия. Он достаточно давно был знаком с Налтой и время от времени общался, проводя совместно некоторые дни или вечера. В её семье очень бы хотели союза дочери с сыном правителя, можно сказать, мечтали и ждали, когда уже их отношения перейдут дальше. До некоторых событий Шаслэ и сам думал взять сердце этой девушки, такой настойчивой и услужливой.

На следующий день после визита Лиони и Джима к местным Бен вернулся после поездки к одному знакомому Рональда, а точнее, его помощнику, который отдал ему собаку для дополнительной охраны. Взрослый пёс уже был обучен командам и натренирован и имел злой нрав, развиться которому способствовал предыдущий хозяин.

К вечеру Бен и Алекс неожиданно куда-то собрались. На робкий вопрос Джуди, супруг заявил, что не её ума дело. Лиони вошла в холл после прогулки, а заметив спешащих мужчин, сильно заинтриговалась их внезапной отлучкой на ночь глядя. Но безусловно, спросить она не могла, поэтому молча прошла и уже начала подниматься, как вдруг из столовой вышла миссис Гамильтон. Увидев сына, дама задала тот же волнующий вопрос, куда он держит путь. В отличие от жены, матушке Бен спокойно ответил:

— Всего лишь кое с чем помочь другу, не переживай, скоро вернёмся.

Состояние его было довольно взбудораженное. А ждал их в назначенный час мистер Куинн. Когда начало смеркаться и темнота медленно опускалась на землю, он стоял у своего окна спальни, терпеливо наблюдая за амбаром. Увидев сигнал с помощью взмахов огоньком позади постройки, мужчина позвал Аниту и попросил её повелеть Тьяго сходить прямо сейчас в амбар проверить кур. Служанка, конечно же, сразу выполнила указание, и паренёк немедленно побежал, не взяв лампу. Почти следом вышел и направился туда же сам хозяин. Внутри уже находились Бен и Алекс, второй схватил Тьяго и привязал за запястья верёвкой к столбу. Чуть дальше, в отгороженной части бродили и кудахтали куры. Заметив вошедшего мистера Куинна, юнец испугался ещё сильнее. Мужчина негромко, сдержанным тоном произнес:

— Я знаю, что ты помогаешь моей жене встречаться с молодым человеком.

На выбранную мягкую формулировку слов Бен тут же опустил брови, не поддерживая подобной милости, ведь на месте друга он бы назвал каждого своим именем, например, потаскуха и грязный дикарь. Тьяго тревожно замотал головой, пытаясь отнекиваться.

— Не нужно лгать, я уже всё знаю. Как выглядит тот мужчина и когда их следующая встреча? Расскажи мне.

— Мистер Куинн, я не в курсе о таком, я… я… — оробело молвил слуга.

Бен схватил его за шею и злостно приказал говорить правду. Генри пока не влезал, позволяя другу припугнуть.

— Если не скажешь самовольно, то я из тебя вытрясу вместе с кишками! — заявил Бенджамин.

Он придавил голову Тьяго к столбу и намеревался стукнуть, но тут вмешался друг.

— Не нужно. Во-первых, я хочу всё-таки решить дело миром, во-вторых, у него останутся следы, и Катарина обо всём догадается.

— Вы не хотите, чтобы она знала? — уточнил Алекс.

— Не хочу. Спрос будет с того мужчины.

Бен вновь удивился, брови подскочили.

— А что с ней? Продолжишь жить дальше? — поинтересовался он.

Генри подтвердил, ведь сильно любил жену и не мог ей самой навредить, только проучить тех, кто пособничал и участвовал. По его мнению, как раз воздействие через близких и будет для Катарины самым тяжёлым. Тьяго юлил, не желая выдавать сеньору. Тогда сообразительный Бен, жаждущий наказания неверным, предложил надрать ему хотя бы задницу, мол, под штанами не видно. Генри дал согласие, но попросил без крови. Алекс быстро срезал крепкий прут и подал хозяину, тот незамедлительно щёлкнул, разом оставляя видимый красный след. После нескольких ударов Тьяго заплакал и вымолвил:

— Умоляю, перестаньте, я клянусь, что не знаю, когда будет их следующая встреча, тот мужчина сам приходит и ждёт.

— Так! — бодро воскликнул возбужденный Бен. — Это уже что-то. Порка помогает осветлить память. Куда приходит и где ждёт?

На очередное молчание Тьяго получил ещё удары, уже более сильные, и сквозь хлюпанье носом добавил:

— Там, у леса, напротив большого окна гостиной.

— Как интересно! И что обычно происходит дальше? — выпытывал всё тот же.

— Если сеньора не имеет желания, то может посылать меня для объяснения или сама показывает в окно.

— Прямо-таки фифа! — иронизировал Бен, на что получил молчаливый взгляд Генри. — И когда он приходил в последний раз?

— Кажется, три дня назад.

— Сеньора имела желание?

Тьяго кивнул. Генри было больно такое слышать, стало душно и тяжело дышать.

— То есть она ходила к нему в лес, и они там… — продолжил, входящий во вкус озабоченный Бен, однако друг показал ему жестом перестать.

— Кто он такой? Где моя жена его встретила и знаю ли я его? — спросил сам.

Пока слуга медлил, Бен тыкал ему в ягодицу острым концом прута.

— Сеньора встретила его здесь у дома, он работал на вас.

— Логично, — подтвердил себе мужчина с прутом.

Далее Тьяго был вынужден рассказать, кто такой тот местный, и Генри вспомнил рабочего, который повёл себя весьма дерзко, бросив инструмент и обязанности.

— Ха, он даже тогда тебе уже показал своё «фи», а она выбрала в любовники именно его, не странно ли? Утёрли нос как надо! — не выдержав, заявил Бен, раздражаясь мерзкой ситуацией.

Следом он вскинулся на Тьяго:

— А ты, щенок, посмел пойти против хозяина, который тебя кормит, и помогал неверной! — и в безудержности наносил удары прутом, пока Генри пребывал в своих мыслях.

На ягодицах юнца появилась кровь, мистер Куинн попросил перестать на сегодня и отпустить с условием, что Тьяго никому ничего не расскажет, особенно Катарине.

Немногим ранее сеньора в гостиной читала книгу, попивая портвейн, и вдруг позвала своего слугу хлопками в ладоши. Сразу никто не появился, только после звонка в колокольчик прибежала суетливая Анита.

— Да, миссис Куинн.

— Я звала не тебя, — заявила хозяйка. — Где Тьяго?

По состоянию служанки было видно явное беспокойство с оттягиванием времени.

— Э-э, он занят делами, их у нас много, — пыталась юлить она.

Однако Катарина была неглупа и быстро поняла неладное, особенно по бегающим глазам Аниты.

— Я повторяю вопрос: где Тьяго? — недовольно переспросила хозяйка, затем встала с дивана и приблизилась к служанке.

— Э, мэм, он на кухне, — вымолвила с робостью та.

Неотступная Катарина пошагала в коридор. Анита осознала, что если хозяйка войдет на кухню, то, конечно же, не увидит слугу, к тому же повар может проболтаться. Поэтому женщина спешно вышла вслед и решила сказать:

— Миссис Куинн, он, видимо, пошёл в амбар проверить кур.

— Сейчас? — удивилась сеньора.

Затем повернула налево и вдруг направилась к заднему выходу. Ошарашенная служанка догнала, встав едва ли не на пути.

— Мэм, вам не следует выходить на улицу по темноте, там может быть опасно, уверена, Тьяго вот-вот вернётся.

Катарина навела на неё важный взор слегка исподлобья и изрекла:

— Не опасно, если ходят мои слуги. Отойди от двери!

Служанка была вынуждена посторониться. Катарина отворила дверь и, выйдя на крыльцо, огляделась. В округе ничего не было видно, амбар не освещен, однако через маленькие окошки с торца постройки пробивался свет от лампы либо факела. Дама сошла с крыльца на траву, позади Анита неожиданно придумала нарочную ложь и выдала:

— Я лучше позову мистера Куинна, разбужу его.

Отвлекающая речь подействовала, хозяйка вдруг вернулась и ответила:

— Не нужно.

Вскоре Тьяго был отпущен и побежал в дом, хлюпая носом, вытирая слёзы и касаясь рукой набитых болезненных ягодиц. Его шаг немного изменился из-за нанесенных ссадин, было трудно лежать, а сидеть и вовсе невозможно. Перед уходом Бен серьёзно пригрозил держать рот на замке, иначе битьё прутом ему покажется щекоткой, и если хозяин мягок и добр, то от Бенджамина он пощады не увидит.

7

Поутру охранник семьи Гамильтон отпустил чёрного пса прогуляться; он бегал неподалеку от дома и обнюхивал всё вокруг, но неожиданно внимание животного привлекло нечто… Из приоткрытой пасти закапали слюни, инстинкт с бешеной силой подтолкнул ринуться навстречу, и пёс сорвался с места, грозно оскалившись.

В траве мелькал бегущий Маю с запиской на грудке. Зверёк, видимо, почуял опасность, отчего тревожно поспешил и уже перед парадным крыльцом едва успел запрыгнуть в приоткрытую щелку, удачно попав в дом. Преследователь намеревался его вот-вот схватить. Стукнувшись о дверь, пёс распахнул её шире и оказался в холле. Маю шустро побежал в поисках укрытия; зверь зарычал и громко залаял, суетливо преследуя. Из столовой вышла Лиони и поначалу опешила, замерев. Но когда обнаружила бедняжку Маю, заскочившего в гостиную, то незамедлительно ринулась спасать. Собака пронеслась следом, вынюхивая внутри жертву.

— Стой, фу, фу! — кричала девушка, пытаясь искать глазами Маю и передвигаясь по залу.

Обладая отличным нюхом, собака, естественно, первая установила местонахождение спрятавшегося зверька, который забился под шкаф к стене и испуганно ожидал нападения. Пока крупное животное пыталось просунуть морду между полом и дном мебели, Лиони храбро упала на ноги рядом и первая протянула руку к Маю, дабы скорее достать. Но это оказалось не так-то просто, он сидел далеко, а шкаф был широкий.

— Фу! Уйди прочь, пошёл вон! — восклицала девушка, отчаянно пихая пса руками и пробуя тянуть за ошейник.

Разгорячённая собака внезапно укусила девушку в районе кисти, побежала кровь, однако спасительницу рана не остановила, она вновь резко полезла под шкаф и наконец дотянулась, взяв зверька и вытащив с другой стороны от рвущегося пса. Лиони прижала Маю к себе около шеи, насколько возможно закрывая руками, и отвернулась, на что настойчивый зверь начал преследование, по пути аж подпрыгивая с ярым желанием достать. Наскакивая на девушку, он бил по её бедру лапами. Происходящие события в гостиной застала Анна, услышавшая лай, и уже побежала на улицу звать на помощь охранников. Там находился Алекс и первым ринулся в дом с цепью в руке. Он успел зацепить пса за ошейник, с силой потягивая и грозно успокаивая бушующего пса, покуда Лиони поднялась наверх.

— Что, чёрт возьми, здесь было? — обратился начальник охраны к Анне.

Та в испуге пожала плечами, предположив, что зверь напал на мисс Уоллес.

— Собака, судя по всему, вошла в дом через парадные двери и накинулась… — вещала она, показывая рукой на открытый выход на улицу.

— Какого чёрта он бы зашёл… — рассуждал сам с собой Алекс, уводя животное через задние двери.

Там подходила гуляющая миссис Гамильтон. Увидев картину, она громко ахнула и принялась возмущаться.

— Прошу прощения, мэм, больше такого не повторится, — объяснился мужчина.

Раненая Лиони отнесла Маю в свою комнату и отпустила под кровать; с ладони текла кровь, пачкая светлое платье. На грудке зверька ничего не было, кроме тоненького обвязывания с колечком, куда вставлялась и крепилась бумажная трубочка. Вероятно, записка где-то выпала. «Только бы не в доме», — тревожно подумала девушка и вышла. Она резко открыла дверь рабочей комнаты брата и суматошно влетела. Заметив кровь на руке, Джим испуганно подскочил со стула, принялся рассматривать и осторожно ощупывать вокруг раны.

— О господи! Что это? Что случилось?

Сестра рассказала историю, огорошив ещё сильнее; однако теперь главное — срочно промыть рану. В ванной комнате Лиони опустила кисть в чашу для умывания, куда Джим налил воды. На левой ладони близ запястья и большого пальца было несколько следов от зубов. Раны щипало.

— Думаю, должно зажить без зашивания, в сосуды не попало, — сделал вывод врач.

Но его сильно тревожила ещё одна проблема: со слюной животного могло передаться такое заболевание, как бешенство, ежели оно имелось у пса. Лиони опасливо ахнула.

— А сыворотки у меня нет, — добавил Джим с горестным выражением лица.

Следом он поспешил принести антисептик и с помощью куска бинта промыть рану. Сестра морщила лицо, стойко перенося боль. В конце была наложена повязка. Джим вдруг задумался, а существует ли у местных какое-либо лекарство или вакцина от данной болезни.

Девушка с нетерпением вернулась в комнату, Маю уже не было, оставалось только надеяться на его удачный побег обратно к своему хозяину. Чуть позже постучал Алекс, поинтересовавшись о случившемся, а заметив рану, искренне забеспокоился.

— Даже не знаю, как так вышло, что пёс вдруг оказался в доме, забежал в гостиную и напал на вас… мне очень жаль, — высказал мужчина.

Лиони поведала историю, что якобы пошла из столовой в зал взять книгу, там-то всё и случилось, вероятно, по её мнению, собака восприняла агрессивно из-за испуганного выкрика и бега.

— Посоветую Бенджамину пристрелить пса, — поведал Алекс.

Но девушку вдруг охватила жалость, вернее, просто нежелание убийства собаки, которая пошла на поводу у инстинкта.

— Не нужно, я ведь тоже сама виновата, не надо было махать руками, — попыталась объяснить она.

— Миссис Гамильтон, когда узнала, также выступила за идею убрать пса, — добавил мужчина перед уходом.

В данной ситуации Френсис боялась за себя и сыновей, особенно младшего, который ещё с детства не любил собак. Но сейчас Бен отказал любимой матушке, сославшись на надобность охраны от диких зверей, и лишь велел слугам закрывать входные двери. По его мнению, собака не могла просто так напасть на человека, она слишком умна и надрессирована, а значит, в гостиной произошло нечто ещё, о чём мисс Уоллес почему-то умолчала.

Ближе к вечеру в спальню отдыхающей сестры почти ворвался Джим и на ходу возгласил:

— У местных есть лекарство от бешенства!

На краю кровати рядом сидела Джуди, которая принесла чай и выпечку раненой подружке. Лиони выглядела то ли уставшей, то ли угнетенной, но явно не такой, как утром. Тревожный брат подошёл ближе и, быстро осмотрев глаза и потрогав лоб, хлопотливо велел:

— Скорее собирайся, поедем к местным, лекарь Ку̀са даст тебе лекарство!

Сестра растерянно приподняла голову:

— Ты что, был у них сегодня? — поинтересовалась она.

— Да, я съездил, поведал о случившемся той женщине-помощнице, она передала слова лекарю. Вставай, время идёт.

Удивлённая девушка послушалась. Джуди помогла собраться, одобряя решение, ведь речь шла о здоровье, а может, и жизни. Джим решил предупредить Бена об отъезде, так как не знал, когда вернётся, всё зависело от местного доктора. Хозяин не препятствовал, но напомнил о миссии юноши при возможности узнавать, о чём нужно, помимо медицины. Изабель же в новый раз поразила своей реакцией и бесчувственным поведением. Она выразила протест на очередную отлучку мужа и заявила о прекрасном самочувствии неугомонной Лионеллы, иначе девица бы уже весь дом подняла на уши. Супруге не нравилось постоянное вмешательство сестры в жизнь брата, дама была уверена в плохом влиянии, ведь какая приличная жена бросит мужа и уедет столь далеко… Изабель уже пожалела, что пошла на поводу у Джима и разрешила взять девчонку.

В итоге пара отправилась, взяв только подаренную Кэти лошадь с удлинённым седлом. Сестра села позади, её раны на кисти всё ещё кровоточили, кровь просочилась через повязку. Алекс любезно помог девушке оседлать борзого и, провожая взглядом, ухватил среди деревьев впереди местного человека в знакомой чёрной маске со светлым изображением черт лица. В начале леса пару остановил мужчина на чёрном коне и, подняв маску, показал лицо.

— Тебе неудобно сидеть сзади и держаться больной рукой, — сказал Шаслэ.

Джим обратил внимание, что сестра придерживалась только правой, а левую опустила, ощущая боль. Шаслэ подошёл ближе и протянул ладони, Лиони чуть наклонилась и позволила себя снять. Не выпуская из рук, он донёс её до своего коня и посадил впереди; сам занял место сзади; таким образом, держа поводья через сидящую, он ограждал девушку своими руками и ей не нужно было держаться.

— Наклоняйся на меня, не бойся, — предложил мужчина.

Его грудь была покрыта безрукавной тёмной туникой, Лиони робко опустила спину и прижалась, отчего сердце её громко и волнительно застучало, по телу даже побежали мурашки, на время позабылось о боли, все мысли направились на нежное, происходящее впервые прикосновение к его горячему телу. По пути её голова невольно двигалась то вбок, то немного вверх, словно с желанием посмотреть на него. Взор украдкой поднимался, но она быстро отводила глаза. Локоны девушки, приобретшие в местном климате милую курчавость и золотистый оттенок, касались его шеи, а порой подбородка, колыхаясь на ветерке. Право, Джим не ожидал появления Шаслэ и удивился, но оценил поступок. У территории ни один из охранников не вмешался, оставшись на своём месте. Мужчина осторожно снял Лиони с коня возле ворот, идти она могла сама, да к тому же вновь захлестнули чувства. Внутри в большой каменной беседке её уже ожидала старушка, а рядом сидела Утти. Заметив кровавую повязку, лекарь велела поспешить.

В том же шатре, где находился Аарон, на подносе было приготовлено всё необходимое: хлопковая нарезанная повязка, квадратные кусочки бинта, антисептик в стеклянном сосуде, похожий на разведённый спирт, второй стеклянный сосуд с лекарством, керамическая коробочка с крышкой и инструмент для подкожных инъекций. Это был небольшой, предположительно, золотой шприц с поршнем и длинноватой полой иглой, что больше всего поразило Джима. Лиони присела на круглое сиденье на полу, тревожно ожидая. Старушка заняла место рядом, полила на свои руки спиртосодержащую жидкость, протёрла, взяла смоченный там же кусочек бинта, набрала из второго сосуда в шприц и поднесла к освобождённой от грязной повязки ладони. Джим поддерживал сестру, приобняв. При уколе девушка поджала губы, лекарство входило медленно, вызывая боль, отчего из её глаз невольно потекли слёзы. Шаслэ был напротив, сочувственно и одновременно похвально наблюдал, мысленно желая сил и выдержки. После процедуры Куса ещё раз протерла место укола, посыпала неким темноватым порошком из коробочки и сделала повязку.

— Всё быть хорошо, — улыбчиво сказала и встала она, взяв поднос.

Джим поспешил вслед уточнить про введённое лекарство, пока Шаслэ сердечно поблагодарил за спасение Маю.

— Ты повела себя очень храбро, я поражён, — произнёс он, улыбнувшись.

Смелый и душещипательный поступок его сильно тронул, никогда прежде Шаслэ не доводилось встречать таких необыкновенных девушек, точнее, единственную девушку, способную настолько изумить и завлечь.

— Значит, с Маю всё хорошо? — уточнила Лиони.

— Конечно. Ведь ты спасла его, — не задумываясь ответил мужчина с лёгкой улыбкой.

— А что было в той пропавшей записке?

— Это уже не важно.

Шаслэ намеревался встать, попутно сообщив:

— Заночуешь в моём доме, там удобнее.

Девушка заволновалась, мужчина разъяснительно добавил:

— Я уступаю, а сам останусь здесь.

Тогда она кивнула и поблагодарила. Он попросил Утти проводить гостью до его дома и со всем помочь. Путь повёл дальше в глубь зелёной территории, жилище мужчины стояло в стороне от тропинки, среди деревьев. Было оно обнесено светлой плотной тканью, вход можно было закрыть, застегнув петли с круглыми пуговицами. Внутри было так же просторно, как у сестры, впереди располагалось напольное спальное место в виде округлой, достаточно широкой подстилки с объёмной мягкой спинкой, слева — стойка с перекладинами, где висели вещи, на каменном полу постелено нечто вроде тонкого круглого коврика с узорами, а рядом было мягкое сиденье в виде мешка или той же плюшки; иной мебели, зеркал или ширмы не было, только низкий столик перед спальным местом с лампой в виде пузатого кувшина. К потолочной перекладине была привязана верёвка, на которой спускалась своеобразная узорная люстра из разноцветного стекла. У Утти в руке уже была ночная сорочка для гостьи: длинный лёгкий балахон белого оттенка с расклешенными рукавами и широким вырезом горловины. Притом украшен он был милыми вышивками цветочков, листиков и птичек.

— Вообще, мы не спать в таком длинном платье, но я понимать, что ты носить такие, — сказала подружка.

Лиони засмущалась, но подтвердила.

— Ты права, у нас принято спать в длинных и закрытых вещах.

— Хм, странно… И зачем себя стеснять, тем более ночью? — удивлённо рассуждала Утти, положив балахон на подстилку.

Конец ознакомительного фрагмента.