Чувства

Евгений Владимирович Сивков (2018)

В своем захватывающем произведении "Чувства", Евгений Сивков погружает читателя в мир, где границы между реальностью и воображением стираются. Автор задает провокационный вопрос: а что если наши самые глубокие чувства не принадлежат нам? Что если любовь, ненависть, страх, голод, стыд и радость могут быть искусственно вызваны кем-то извне? Сивков представляет читателю фантастический мир, где отрицательные эмоции особенно ценятся неизвестными силами за их "калорийность". Это путешествие за пределы обыденного восприятия эмоций ставит под вопрос нашу автономию и власть над собственными чувствами. "Чувства" — это не просто книга; это вызов, бросаемый каждому, кто осмелится взглянуть под поверхность своего эмоционального мира. Книга содержит нецензурную брань, что делает ее еще более живой и правдивой.

Глава 6

Наконец-то Кешина мечта сбылась. Он стал директором. Два первых года их совместной жизни с Ганей были заполнены напряжённой суетой. Оптовая торговля, посреднические услуги, транспортные перевозки — чем только не промышляли деловитые супруги. Все попытки организовать собственный бизнес упирались всё в ту же проблему: нехватка стартового капитала. Ганя неоднократно удерживала мужа от операций откровенно криминального характера.

— Помни, пупсик ты мой чехословацкий пластмассовый, заветы классиков: надо чтить уголовный кодекс. Получить срок за совершение мелкого экономического преступления — фи, это пошло и неэстетично!

И вот Кеше повезло. В их город зашла федеральная сеть, занимающаяся торговлей элитным алкоголем. Три дня супруги просидели над составлением резюме, потом Кеша, нарядившись в непривычный для него костюм-двойку и галстук в тон рубашке, совершил вояж в столицу на личное собеседование.

— Ура, Ганесса! Наша взяла! — вопил Кеша в трубку. — Я теперь генеральный директор торгового представительства ООО «Бахус»!

Новая работа была Кеше очень по душе. Он приезжал в офис к обеду, проводил летучку, просматривал новости, делал пару-тройку звонков, наносил пару-тройку визитов. В пять часов рабочий день господина директора заканчивался. Грузчики загружали в багажник его автомобиля пару-тройку ящиков, заполненных бутылками, и Кеша отбывал восвояси. Знающие люди из числа сотрудников филиала укоризненно покачивали головами: «Не по чину берёт наш Иннокентий!» Действительно, Кеша воровал как в последний раз. Словно лиса, проникшая в курятник, он, не думая о завтрашнем дне, использовал средства предприятия как свои личные. При этом обвинить Кешу в жадности ни у кого язык не поворачивался. Он с таким размахом проводил корпоративные вечеринки, что коллектив филиала просто души в нём не чаял (хотя доносы в головной офис поступали регулярно). Гане была куплена роскошная норковая шуба, первый же директорский отпуск супруги провели в прекрасной «пятёрке» под Барселоной. И, наконец, Кеша, поддавшись на Ганины уговоры, купил дом.

— Кентурион, балбесище, твой пир во время чумы рано или поздно закончится. Москва не будет бесконечно терпеть такие фокусы. Ведь я не волшебник, а простой бухгалтер, долго отмазывать тебя не смогу. Пока всё не прогуляли — давай гнездо семейное организуем.

Кеша внял голосу Ганиного рассудка, и они стали домовладельцами. Точнее, дом был записан на Ганину сестрицу, которая прижилась за границей и возвращаться в Россию не собиралась. Так что обратить взыскание на дом потенциальные Кешины кредиторы возможности не имели.

Деревянный двухэтажный особняк, обитый сайдингом и крытый металлочерепицей, располагался на участке площадью порядка пятидесяти соток. Из второго этажа открывался роскошный вид на величаво несущую свои воды реку. Участок порос беспорядочными группками рябин, осинок и диких яблонь. Летняя кухня, неказистая банька и хозблок с гаражом дополняли хозяйство новоявленных домовладельцев. Ганя тут же уволилась с работы и решила посвятить себя хозяйственным заботам: необходимо было облагородить участок, привести в порядок сам дом. Кеша поднатужился и запустил руку в кассу «Бахуса» ещё глубже. В результате Ганина усадьба обрела вполне европейский вид: клумбы и альпийские горки, приличный газон, замощённая площадка, бассейн перед баней. Кеша бросил провода к ближайшей линии электропередач — и они перестали оплачивать счета за электроэнергию. Была пробурена скважина, проложены сточные трубы, сбрасывавшие отходы жизнедеятельности обитателей усадьбы в величавые речные воды. Супруги зажили в своё полное удовольствие. Кеша обитал в городской квартире, а на уик-энд выезжал за город, где его дожидалась жена.

— Слушай, Пупс, — как-то за вечерним чаем обратилась к мужу Ганя. — Что-то я слегка заскучала. Домик в порядок привела, а кому я всю эту красоту показать могу, кто мне завидует?

— Что по этому поводу предлагает моя многомудрая супруга?

— Хочу стать владычицей морскою.

— Будь добра, переведи разговор в конструктивное русло.

— Хорошо, будем скромнее. Хочу держать открытый дом, пусть у нас будет салон. Настоящий. Чтобы к нам постоянно приезжали интересные люди, велись умные разговоры. Продвинутая музыка, задвинутые фильмы.

— А чем тебе наши соседи не угодили? Приличные люди: Федотов на крузаке рассекает, Протасов — вообще на антикварном «Ягуаре».

— И разговоров у них — кто и за какие бабки тачку взял, а жёны только про прислугу и пластику говорят. Мне надоели разговоры о видимом и материальном. Итак, пусть у нас будет салон. Задача ясна?

— Йес, мэм! — Кеша лихо приложил ладонь к непокрытой голове и закусил чай солёной селёдочкой (это была его слабость, он обожал селёдку и потреблял её в сочетании с любыми блюдами и напитками). — Будет тебе шалман… то есть салон.

— Шалман-салон.

На том и порешили.