Поехали!

Евгений Вениаминович Аржевский (2024)

Одна переломная ночь из жизни лейтенанта полиции. Кровь на асфальте. Конфликт с женой. Судьбоносное дежурство.

Лейтенант поболтал кофейную жижу на дне и опустил кружку на подставку с гербом внутренних войск. Шел двенадцатый час, лейтенант зевал. На столе под кипой бумаг чирикнул смартфон.

Мася. Ты подумал?

— Я думаю.

Мася. Андрей, хватит уже. Я серьёзно.

— Прости, я тут занят, дома поговорим.

Мася. Как обычно…

Он сунул мобильник в карман брюк и резко поднялся из-за стола, в стотысячный раз боднув подвесную лампу. В коридоре ёрзал на узкой лавке парень в чёрном худи с надвинутым на глаза капюшоном. Он бросил на полицейского опасливый взгляд. Не сбавляя шага, лейтенант прошёл мимо и остановился у поста дежурного.

— Михалыч, а где у нас этот, как его, техник-ремонтник?

— Да выскочил в магазин только что. А тебе зачем?

— Сто раз ему говорил, что лампа у меня над столом низко висит.

— Так это для нормальных людей вешали, а ты вона какой дядя Стёпа, — усы старшины вздыбились, явив на свет крупные, табачной желтизны зубы.

— А что за пацан у нас тут сидит?

— Пикетчик. Стоял с картонкой у администрации.

— Ясно. И что на этот раз?

— «Долой царя», — Михалыч закатил глаза. Его белки напоминали цветом сугроб за автобусной остановкой. Печень.

Лейтенант коротко взглянул на парня, изучавшего информационный стенд, и опять посмотрел на дежурного. Квадратные скулы и пробор, деливший жидкие русые волосы на две почти равные части придавали голове Михалыча вид разбухшего от непогоды скворечника.

— И чего они добиваются? — зевнув, спросил офицер, чтобы возобновить беседу.

— Хе-хе, ясное дело, хайпануть надо.

— Михалыч, ты где таких слов набрался?

— Я тебя умоляю, у меня две блохерши растут. Целыми днями только и слышно: хайпы-скайпы, твиты-шмиты, — думал хоть в воскресенье отдохну, а тут вона опять цифровые остолопы, — Михалыч кивнул на задержанного и пригладил усы ладонью.

Лейтенант помялся ещё немного у окошка дежурки, сказал «ладно, я у себя если что», и двинулся обратно по коридору.

— Офицер, мне положен звонок, — окликнул его задержанный. И добавил, потупившись: — У меня телефон сел.

— На селфи у администрации всю батарею высадил? — лейтенант остановился и сверху вниз посмотрел на парня.

— Мне по закону должны звонок, — глядя исподлобья сказал паренёк.

— А ты давно здесь находишься?

— Полчаса где-то…

— Ну вот, значит ещё два с половиной часа тебе ничего не должны.

Задержанный поник. Худой, гладкощёкий, с чёрным клинышком бородки он выглядел на двадцать.

— У меня отец сердечник, — сказал он вдруг тихо, как будто не желая, чтобы его услышали.

— И чего тебя понесло нарушать общественный порядок?

— Одиночные пикеты не запрещены, — играя желваками, паренёк с вызовом посмотрел в глаза лейтенанту.

— На, держи, только не долго, — лейтенант разблокировал свой мобильник и протянул задержанному.

В кабинете лейтенант включил чайник и плюхнулся в расшатанное кресло. Кому-то достаются жены с мозгами, а кому-то симпатичные. Перед свадьбой он думал, что раз его невеста красотой не блещет, значит дружит с головой. Прежде такую глупость он делал только раз, ещё ребёнком, когда на спор облизал стойку качелей в тридцатиградусный мороз. Тогда всё исправил чайник с горячей водой и пересадка кожи в больнице. Сейчас уже водой не разольёшь…

Конец ознакомительного фрагмента.