Самый святой человек

Евгений Александрович Егоров, 2021

Всем известны истории про вампиров: "Дракула", "Сумерки", "Интервью с вампиром"… В них вампиры богаты, успешны, загадочны. Но если вампир попадет в обычный российский провинциальный город? И весь город будет знать, что он вампир? Будут ли его бояться так, как боялись, например, Дракулу? Об этом и пойдет речь в данном рассказе.

В семь часов вечера, как всегда, зазвонил будильник на сотовом — противно, трескуче, словно помехи у старого радиоприемника.

Костиков с трудом открыл глаза и широко зевнул.

“Хорошо, что сегодня пятница”, — подумал он.

Встав с кровати, Костиков подошел к плотно зашторенному окну и осторожно отодвинул занавеску.

На улице было сумеречно. Солнце уже село, луна скрывалась где-то за облаками и единственным источником света был обшарпанный уличный фонарь.

Костиков удовлетворенно кивнул и направился в ванную.

Он принял душ, в котором на ощупь побрился одноразовой бритвой, вытерся небольшим вафельным полотенцем и тщательно почистил зубы. Выходя из ванной, он по привычке посмотрел в замызганное зеркало и разочарованно вздохнул.

Спустя десять минут Костиков — в длинном потертом плаще до пола, темных форменных брюках и голубой рубашке с нашивкой «Охрана» — вышел из дома.

На лавочке возле подъезда сидели три старушки и оживленно что-то обсуждали. При виде Костикова они замолчали.

— Вышел-таки наконец, упырь, — ехидно заметила старушка, сидевшая в центре.

— Не надоело вам? — устало поинтересовался Костиков.

— Поговори тут у меня, — строго сказала старушка, сидевшая справа, и достала из-за пазухи большой православный крест.

Костиков вздрогнул и быстро прошел мимо старушек.

— То-то же, вурдалачье семя, — донеслось ему вслед.

Выйдя из своего двора, Костиков замедлил шаг. Он проходил мимо ярко освещенного футбольного корта, на котором играла стайка ребятишек лет одиннадцати.

“Какие же вы счастливые, — подумал Костиков, глядя на них. — И даже не понимаете своего счастья. Я бы все отдал за то, чтобы беззаботно гонять мяч по этом футбольному полю”.

— Эй, пацаны, — закричал рыжий вихрастый парнишка, заметив Костикова. — Это же Кровосос.

Игра сразу же прекратилась.

Подбежав к ограде, ребята принялись наперебой выкрикивать:

«Кровосос! Кровосос! Кровосос!».

Костиков грустно посмотрел на них и зашагал прочь. В спину ему полетел огрызок яблока.

“Так всегда”, — вздохнул Костиков, обходя огромную ржавую лужу.

Под ногами шуршали пожелтелые опавшие листья. Костиков шел по тихим улочкам маленького городка, проходя через дворы, гаражи, парковки, стараясь никому не попадаться на глаза.

И каждый раз, когда он встречал прохожих — подвыпивших мужиков, пенсионеров, устало бредущих в продуктовый магазин, школьников, выгуливающих своих собак, то ему казалось, что все эти люди смотрят ему вслед — кто-то просто с усмешкой, а кто-то — с откровенной ненавистью.

Через десять минут Костиков подошел к большому мрачному зданию серого цвета, на табличке у входа которого виднелась полустертая надпись:

«Солнечносветский шарикоподшипниковый завод».

Костиков толкнул дверь и зашел внутрь.

У проходной его ждал старик, одетый точно так же, как и Костиков — форменные брюки, рубашка с нашивкой «Охрана».

— Опаздываешь, — недовольно пробурчал старик, глядя на Костикова.

— На шесть минут всего, Михалыч, — примирительно сказал Костиков.

— Шесть минут…Раньше на минуту опоздаешь — и в лагерь. Эх, кому я рассказываю, — махнул рукой старик.

Он еще раз неодобрительно посмотрел на Костикова и сделал отметку в журнале. Затем накинул на плечи заношенную куртку и захромал к выходу.

У двери старик обернулся.

— В понедельник выйдешь вместо меня, — сказал он. — Ко мне дочь с внуками приезжает, полгода не видел.

— А в чем проблема увидеть их вечером, после работы? — спросил Костиков.

Старик, казалось, не верил своим ушам.

— Семья приезжает, — медленно проговорил он, словно общался со слабоумным. — Семья, понимаешь. Хотя такому монстру как ты, конечно, не понять.

— Хорошо, хорошо, выйду, — покорно сказал Костиков.

— Так-то лучше, — кивнул старик.

Когда дверь за ним захлопнулась, Костиков произнес короткое сочное ругательство. Затем сел за стол, закинул ногу на ногу и принялся читать газету «Солнечносветский вестник», оставленную стариком.

Время от времени Костиков поглядывал на мониторы камер видеонаблюдения.

Но все было спокойно. На тусклых черно-белых картинках, показывающих подъезды к заводу, коридоры, помещения цехов, не происходило никаких изменений. Иногда Костикову даже казалось, что камеры давно уже не работают, а картинки на мониторе — обычные фотографии, которые кто-то потехи ради вывел на экран и запустил слайд-шоу.

Когда смена Костикова почти подошла к концу, дверь проходной открылась и в помещение зашел парень лет двадцати.

— Здорово, Иван, — поприветствовал сменщика Костиков.

Иван вздрогнул. Он был очень тощ, настолько, что форменная одежда висела на нем мешком, а голова казалась непропорционально большой, придавая ему вид огромного головастика.

— П-привет, — заикаясь, проговорил он, не глядя на Костикова.

— Что случилось? — удивился Костиков. — Кто тебя обидел?

— Н-никто, — пробормотал Иван.

Костиков непонимающе посмотрел на него.

Иван все так же молча смотрел в сторону. Его плечи мелко вздрагивали, словно от внезапного приступа озноба. На круглом покатом лбу поблескивали тяжелые капли пота.

Конец ознакомительного фрагмента.