Обычный вампир Юрген

Владимир Супрунов, 2023

Мир Ат-ук-ок-ёк-эт-ирт приглашает вас посетить темнейшую Преисподнюю, где вам придется улепетывать от ужаснейших цапков, вуркалаков и живоглотов. Прогуляться в Наисподней по великому городу Хнаханаху, населенному людьми, вампирами, пьёсами и много кем еще. Заглянуть в гости к вампирам и нампирам в их Сподней. Встретиться с Бородой Завесы, одолеть главу вампиров КВУ и загадать желание всемогущим Хнакам. Обычный вампир Юрген и некрасивая прилетелка Ляла гарантируют, с ними скучно не будет.Изображение для обложки сделано при помощи нейросети Midjourney.

ГЛАВА 1.

Это был абсолютно обычный день. Солнце встало утром, разогнало тьму. Люди начали просыпаться, собираться на работу, в школу, в детский садик. Один только Юрген, ну, еще пара молодых мажоров, да вернувшихся с ночной смены работяг, воров, убийц, маньяков, докторов, военных, полицейских, пожарных, ложился спать. Железные шторы на окнах, стекла в которых выкрашены в черный свет, бронированные двери во всех комнатах, каменный гроб, скорее даже саркофаг. Рядом с ним дневной горшок и пятилитровая канистра спирта… Простите, задумался, размечтался, пятилитровая канистра крови. Ведь Юрген обычный вампир, он пьет кровь.

Почесав слегка волосатую грудь, Юрген отхлебнул из канистры и удовлетворенно крякнул. Кровь была не первой свежести и слегка забродила.

— А то на ясную голову плохо спится, — пожаловался сам себе Юрген.

Перина, одеяло, подушка. Все нежно-розового цвета. Все мягкое и душистое. Вампир лег и потянулся. Глубоко зевнул, чуть не заглотив при этом зазевавшуюся муху. С громким недовольным жужжанием, та еле избежала его пасти. Юрген повернулся на бок, свернулся калачиком и погрузился в сонные грезы.

* * *

— Он миллионопудово там, — кивнул Млак в сторону дома.

— С чего ты так уверен? — спросил Пак.

— Мне Йоутль сказал.

— Этот ненашенский?

— А что? Какая разница, чей он. Он такой же, как мы.

— Так че он сам сюда не пришел?

Пак улыбнулся:

— Это же наша территория.

— Ну, тогда пошли.

Проковыряв в заборе дырку, охотники на вампиров пролезли внутрь. Старый сад окутал их полумраком, ароматом перезрелых яблок и мертвечины.

Млак прикрыл нос платком.

— Фу-у-у, мерзость.

— Т-с-с…..

Задняя дверь была большой, железной и запертой. Огромная ручка в форме человеческой руки, согнутая в локте, матово блестела. Замочная скважина отсутствовала.

— И че дальше? — спросил Млак, осмотрев дверь. — Как ее открывать?

— Силой мысли, — ответил Пак и сплюнул, — он, наверное, это так делает.

— Может тут есть какая-то тайная кнопка, — Млак принялся исследовать дверь, ощупывая ее.

И тут дверная ручка пришла в движение и залепила ему пощечину.

— Ну, ни че себе, — прошептал Пак.

Млак же отскочил, назад потирая красную щеку.

— Вы че меня мацаете? — раздался скрипучий голос.

Охотники переглянулись.

— Кто здесь? — спросил Млак.

— Это я, Дверь. Неужели не понятно.

Голос шел откуда-то со стороны петель. И было слышно, что его давно никто не смазывал.

— Вам что здесь надо? — спросила Дверь.

Пак сглотнул:

— Внутрь надо.

— Зачем?

— Мы в гости пришли, — ответил Млак, все еще потирая щеку.

— Да ну? — удивилась Дверь.

— Ну да, — кивнул Млак.

— Дайте-ка подумаю: двое охотников на вампиров приходят к вампиру в гости. Днем. Здесь должен быть какой-то подвох.

— С чего бы это? — высказал удивление Млак. — Все логично. Он вампир, мы охотники, кто же к нему еще сам, добровольно, в гости придет?

— Тоже верно, — согласилась Дверь. — Хорошо я откроюсь, но сперва вы отгадаете мою загадку. И так: «не лает, не кусает, а в дом не пускает».

— Замок, — выпалил Пак, обрадованный, что загадка такая легкая.

Дверная ручка снова пришла в движение, и теперь уже Пак схватился за красную щеку.

— Каруд! — разозлилась Дверь.

— Но это ведь действительно так, — робко произнес Млак, делая шаг назад.

— Я лаю? — спросила Дверь.

— Нет, — кивнули головой оба приятеля.

— Кусаюсь?

— Нет.

— Ну!?

— Дверь, — неуверенно выдавил из себя Пак.

— Конечно я! Кто же еще! Вот у меня замка нет, но я же вас не пускаю! Логично?

— Логично, — снова вместе кивнули друзья.

— То-то же. Весело с вами, но раз вы ответили, нужно вас впустить.

Дверь с легким скрипом открылась. За ней царила тьма. Солнечные лучи робко касались ее и тут же отскакивали обратно.

— Чего стоим? Я долго ждать не буду. Закроюсь нафиг.

Охотники шагнули вперед.

— Смелее, смелее, Юрген будет рад вам.

Охотники переступили порог.

— Ай! — воскликнул Млак, подскочив вверх.

Сзади раздался смех Двери.

— Ты чего? — удивился Пак.

— Она меня по жопе шлепнула.

— Пока мальчики, я закрываюсь.

Бах!!! Дверь захлопнулась.

— Вот, стервозина, — пробубнил Млак, — так она весь дом подымет.

— Пошли, нельзя терять время.

Охотники зажгли фонарики и двинулись вперед.

ГЛАВА 2.

Ляла плакала, размазывая тушь по щекам.

— А говорили, водостойкая.

— Ну, ты чего, успокойся, — Майя обнимала подругу за плечи, — не стоит он того. У тебя еще тысячи таких будет. Ты же красавица, умница.

— Еще скажи спортсменка-комсомолка.

— А что? Разве не спортсменка?

— Ага, волейболистка.

— Ну, ты же занималась.

— Ну и что? Какая разница. Он меня бросил! Ушел к этой рыжей!

— Ну и черт с ним.

Ляла подняла на нее заплаканные глаза.

— Тебе легко говорить, вы с Марком вон уже, третий год вместе, жениться собираетесь. А меня бросают все. Даже он.

Майя вздохнула. Да, не счастливая ее подруга. Высокая, красивая, ноги длинные, талия тонкая, грудь — закачаешься. А какие у нее глаза — огромные, зеленые, слегка раскосые. А губы? Пышные, свои, не накаченные. Волосы — загляденье. И готовить умеет и зарабатывает неплохо. Квартира своя, машина. Чего этим мужикам надо?

— Ляла, мне идти надо. Марк внизу ждет.

— Да, конечно, иди, — Ляла шмыгнула носом.

— Завтра увидимся.

— Угу.

Майя ушла. Ляла еще посидела на диване. Затем встала, пошла в ванную комнату приводить себя в порядок. Не прошло и часа, как она вышла из комнаты с новым макияжем и припудренным носиком.

— Ну, ничего, мужики, вы у меня еще все получите.

* * *

Гадалка Эльвира была колдуньей в первом поколении. Но она была самой настоящей ведьмой. Умела привораживать, отвораживать, заговаривать, разговаривать, магичить и морочить. Ее реклама в газете притягивала к себе взоры читателей и люди шли и шли к ней. Пришла к ней и Ляла. Девушка кипела от злости и хотела наложить какое-нибудь ужасное проклятие на бросивших ее мужиков. А было их совсем немало за ее неполные девятнадцать лет.

Народу на приеме у гадалки была тьма. Ляла провела в очереди больше четырех часов, пока наступил ее черед.

Эльвира встретила девушку в комнате наполненной полумраком, благовониями, горящими свечами. Сама гадалка сидела на подушке, перед невысоким столиком и лениво раскладывала карты таро.

— Бодрый день, — поздоровалась Ляла.

— И тебе того же, красавица, — подняла голову Эльвира. — Зачем пришла?

— А вы не знаете? — прищурилась девушка.

— А должна?

— Но вы же ясновидящая.

Колдунья рассмеялась:

— Да, на зрение я не жалуюсь. Итак, зачем ты здесь?

— А вы никому не расскажете?

— Девочка, все, что ты скажешь в этой комнате, умрет вместе с нами. Не сомневайся.

От этих слов Ляле стало немного не по себе. Но она собрала всю свою решительность.

— Я хочу отомстить.

— Кому? — приподняла одну бровь Эльвира.

— Мужчинам!

— Всем?

— Всем кто меня бросил.

— А их было немало. Понимаю. И что же это должна быть за месть?

— Ну не знаю, бесплодие какое-нибудь или безбрачие. Что-то в этом роде.

Эльвира поджала губы, оставила в покое карты.

— Но это, же так примитивно. Обыденно. Неужели тебе не хочется чего-нибудь эксклюзивного?

— Хочется, но чего я не знаю. Я не сильна во всех этих магических штучках.

ГЛАВА 3.

Юрген лакомился ирисками, запивая их сгущенкой. Он очень любил ириски со сгущенкой. Но это было раньше, в детстве. А сейчас, когда он стал вампиром, единственным его лакомством стала кровь.

Так вот, Юрген запихивал в рот по десятку ирисок сразу, давился молоком из трех литровой банки и старался слопать и выпить как можно больше. Пока все это в него влазило, а не вылазило наружу как обычно. Он не знал, что произошло и почему он может это есть и пить. Но решил использовать данную ситуацию по полной программе.

И тут раздался ужасающий грохот. Юрген вздрогнул и чуть не подавился очередной порцией конфет.

— Что это? — прошептал он озираясь.

Вокруг царила мгла. Серая, липкая, противно-приятная. И ни души.

— Вроде обошлось.

Но тут же он услышал чьи-то шаги, голоса. Где-то в глубине заплясали огоньки света.

— Они пришли за моими ирисками, за моим молочком! — воскликнул вампир. — Кол вам в сердце! Факел в печень! Не отдам!

Он зарычал, рванулся вперед, треснулся обо что-то лбом и проснулся.

— Ого, — потрогал он ушибленное место, — знатная шишка.

Набрав код на крышке, он открыл саркофаг и поднялся на ноги. В доме действительно раздавались чьи-то шаги, доносился легкий шепот.

Юрген удивленно приподнял брови.

— Кто это ко мне забрался? Сейчас посмотрим, — и он бесшумно скользнул в сторону шума.

* * *

Кардинал крови, Великий магистр боли и Ужаснейший страшный ужас, сокращенно КВУ, восседал на своем рубиновом троне. Его корона, из человеческих зубов, блистала золотыми фиксами. Горностаевая мантия в кровавых пятнах струилась до самого пола. Высокие зашнурованные ботинки на толстой подошве отбивали своеобразный такт. Глава всех вампиров ужинал. Перед ним на столе с колесиками лежали три обнаженных девушки. Блондинка, брюнетка и лысая. Первое блюдо, второе и компот. Ужинал КВУ в гордом одиночестве. Ему было над чем подумать. Вчера, кто-то в хлам разодрал стену мироздания и проник в их мир. Кто это был, узнать не удалось. Так же не удалось точно узнать, в какое именно место этот некто попал, было предположение, что он провалился аж до Преисподней, на что он способен и что ему тут нужно. А нужно ему может быть, что и кто угодно. Одно удалось выяснить — этот некто не вампир. А это очень большая неприятность.

КВУ размышлял, кому бы доверить это дело. Он перебирал всех своих подчиненных и никак не мог ни на ком остановить свой выбор. Тот слишком толст и ленив, тот глуп и спесив, та думает лишь про остроту когтей, тому лишь бы развлечься. И тут он вспомнил про Юргена. Молодой, но очень перспективный вампир. В порочащих его связях не замечен. К охотникам нетерпим. С людьми дружбу не водит. Идеальная кандидатура.

— Окки-Екки! — позвал КВУ.

На его зов тут же явился большой, лохматый рыжий пьёс, с ярко горящими синими глазами.

— Отправляйся к Юргену и передай ему следующее, — глава вампиров наклонился поближе к псу и зашептал ему на ухо.

Когда он закончил, Окки-Екки отсалютовал ему лапой, гавкнул:

— Будет исполнено, ваше страшейство.

И помчался выполнять поручение.

ГЛАВА 4.

Ляла распахнула глаза. Шире, еще шире.

— Ни черта, не видно.

Она потерла веки кулачками. Добилась разноцветных кругов и ничего более.

Ее голова казалась пустой. Абсолютно. Хотя обычно, хоть пара мыслей в ней плавало.

Девушка с трудом поднялась на ноги. Кромешная тьма щекотала кожу, выдавливала из-под нее мурашки и те с топотом бегали по всему телу.

— Где я? Что происходит?

Она попыталась вспомнить, как здесь оказалась. Последним воспоминанием было лицо гадалки. Злобное, перекрученное, с запахом нафталина изо рта.

— Мужикам мстить хочешь? Стерва! Ты на себя посмотри, фотомодель, блин! Мужики ей не такие. Тут колдуешь, колдуешь, магичишь-химичишь, а на выходе пшик. Как была жабой, так и остаешься, а ей мужики не такие. Ух!!! Коза размалеванная, ну я тебе отомщу, так отомщу, что последнему козлу рада будешь! Пшик-шик-шик, страшной станешь вшик, сгинешь-пропадешь, в омут упадешь, шак-пшишак будет теперь так!

А потом ничего. Только свист в мозгах.

— Она что-то со мной сделала. Эта ведьма. Может я ослепла? Эй! Есть тут кто?!

— Тише ты, воткнутая что ли орать так?

Ляла вздрогнула.

— Кто вы?

— Мы то? Мы знамо кто, а вот кто ты такая не признать. Откель здесь? Че выщупываешь?

— Я ничего. Меня Ляла зовут. Я у Эльвиры была, у гадалки, а потом здесь оказалась. Только я не знаю, где находится это здесь. Я ничего не вижу.

— Да ну? Кол тебе в сердце, чтоб меня упырь поцеловал. Ты человек чоли?

— Да, — девушка недоуменно кивнула, — а кем я еще могу быть?

— Хе-хе, знамо кем. Вампиром к примеру, или этим, как его там, забываю всеношно, вуркалакой! Ага, точно, вуркалакой!

— Ни какая я не кака. И не вампир конечно. Вы, извините меня, чушь какую-то несете.

— У меня лапы пустые, — обиделся незнакомец, — нечего наговаривать.

— Лапы?

— Ну, а что, крылья что ли?

— Не знаю, — Ляла пожала плечами, — может и крылья, мне не видно.

— Не, ну ты точно воткнутая. Впрочем, залялякался я с тобой, пора мне.

— Уходишь? — девушка очень не хотела остаться одной в этой темноте.

— Убегаю. А ты это, на одном месте не стой долго, а то цапки схамкают.

— Какие цапки?

— Встретишь, узнаешь.

И Ляла осталась одна. Слезы без чьего-либо позволения накатили на глаза.

— Эй!

— Кто здесь?! Это ты? Вернулся?

— Это я, но я не возвращался. А ты человек?

Девушка кивнула.

— И что ты тут делаешь?

— Стою! — выпалила Ляла, не на шутку разозлившись от всей этой кутерьмы.

— Стоишь в Преисподней? Ты что, воткнутая?

— В Преисподней? Я что умерла?

— Настоящий человек, — восхитился неизвестный, — вопросом на вопрос отвечает.

— Так я мертвая или нет?

— Пока еще нет. Если бы ты умерла, тебя бы не стало. Просто, совсем, аб-со-лют-но. Все знают, что за смертью ничего нет. Даже пустоты. Вампиры, хоть и считают себя бессмертными и то знают.

— А я вот не знаю!

— Слышу. Не кричи.

— Может это все сон? Или бред? Ай! Ты чего щиплешься?

— Проверяю, не сон ли это.

— Так себя щипай.

— Но сон твой же. Хотя, это не сон. Да и что такое сон? Переход в иллюзорный мир. Другой мир. Мир, созданный твоей собственной головой. Но из него есть выход. Впрочем, как и отовсюду.

— Уважаемый, а где эта Преисподняя находится? Мне домой надо. Меня уже ищут, наверное.

Незнакомец помолчал, помычал, пофыркал и наконец, произнес:

— А где твой дом?

— Улица Самагонная, дом семнадцать.

— Это где такое бывает?

— В Бетоногорске.

— Где, где?

— Город такой, в России.

— А Россия где?

Ляла аж засопела от возмущения.

— Ты что издеваешься? Россия в Европе, Европа на Земле, Земля в Солнечной системе, Солнечная система в…

— Хватит! Я понял. Ты из другого мира. То-то здесь трещало все.

— Из какого другого мира?

— С Земли, ты же сама сказала.

— А это что, не Земля?

— Это Ат-ук-ок-ёк-эт-ирт.

Голова у Лялы закружилась, ноги подкосились, в мозгах снова засвистело, и она со всего размаху бухнулась в обморок.

ГЛАВА 5.

— Приветствую вас, господины охотники, — улыбнулся Юрген вовсю ширь своего лица.

Млак и Пак вздрогнули и переглянулись. Висящие на их лбах фонарики поцеловались при этом лучами. И хотя в доме царила не тьма, а всего лишь серенький полудохленький недомрак, они решили их не выключать.

— А что вы это тут делаете? Позвольте узнать, как вы вообще сюда попали?

— Нас Дверь впустила, — ответил Пак.

— Какая?

— Озабоченная.

— Ага, — подтвердил Млак, — на всю руку.

— А-а-а, задняя. Да, есть за ней такой грешок, но кто не грешен в этом мире. Так зачем вы здесь? Уж не поохотиться пришли?

— А вы что, против? — спросил Пак.

Юрген усмехнулся:

— У меня лишенжия просрочена, так что ничего не получится, господины охотники.

Друзья переглянулись.

— Не думаю, что это нас остановит, — медленно снимая со спины арбалет, произнес Млак.

— Ага-ага, — подтвердил Пак, плотоядно улыбаясь и пуская слюну от предвкушения.

— Так вы враконьеры! — воскликнул Юрген.

— Называй, как хочешь, — сказал Млак, накладывая кол на тетиву.

Юрген зашипел, волосы на его голове подпрыгнули кверху, глаза засверкали, клыки выдвинулись наружу.

Пак выхватил из-за пазухи две здоровенные головки чеснока, называемые в простонародье воньючками, и швырнул их в вампира. Сперва одну, затем вторую.

Юрген прыгнул вверх и вперед. Оказался возле Пака и, хотел было уже укусить его, когда тот дыхнул ему прямо в лицо.

— Фу-у-у, — отвернулся вампир, — это что чеснок?

— Не-а, квашенная капуста с селедкой.

— Ну и гадость, — скривился Юрген и вмазал ему по роже. Так как был день, вампирских сил у вампира было немного, однако охотнику и этого хватило, чтобы отлететь назад.

Млак щелкнул пусковым крючком. Кол засвистел, но Юрген сдвинулся в сторону, и он пролетел мимо. Охотник тут же заорал:

— Серебро тебе в глотку! Ты можешь на месте постоять, пока люди в тебя стреляют!

— Я же сказал, что у меня лишенжии нету на вашу охоту.

— Не прафильный ты фампир, — сказал Пак, подымаясь на ноги и выплевывая зуб, — лишензию даже жажал.

— Ну, извините, — развел в сторону руки, Юрген, — вы тоже ко мне не с ирисками пришли.

— Ну, дершись, фампир, — Пак сдернул с себя куртку и обнажил целую батарею воньючек, бутылочек со святой водой и два десятка колов всевозможных форм и размеров.

— Фи, — сморщил нос, Юрген, — на одного вампира столько гадости.

Млак тем временем приделал как арбалету барабан на полторы сотни кольев, размером с большую иголку.

— Жвак тебе пришел, Юрген, — цокая затвором, вынес он приговор.

Юрген оскалился, начал отступать назад, а потом раз и хлопнулся об пол. Только брызги полетели.

— Хде он?! — завопил Пак, бросаясь к пятну.

— Где-то здесь, не мог он далеко уйти, — спокойно отозвался его товарищ, — смотри внимательно.

Пак чуть ли носом пол не пахал, заглядывая в каждую щелочку, каждую трещинку. Млак же осматривал стены и потолок.

— Вон он! — заорал Млак, показывая пальцем на паука с кулак величиной. Тот бежал по стене на четырех лапах, с задранными вверх волосами и торчащими наружу клыками.

— Фот я тебя! — воскликнул Пак, выхватывая антивампирскую мухобойку.

Фффить! Шлеп! Ай!

Мухобойка со всего размаху приземлилась точнехонько на

вампирский зад Юргена.

— Больно же! — закричал он, потирая ударенное место. — Ладно убивать пришли, а бить зачем?

— Сейчас исправимся, — посулил ему Млак и нажал на спусковой крючок.

Фьють, фьють, фьють!

Юрген, принявший снова свой нормальный облик, взлетел по стене вверх и помчался по потолку. Колы-иглы так и свистели вокруг него. Пак, спрятал мухобойку и принялся обстреливать его воньючками и бутылочками с водой.

Бах, трах, шпак!

— Саркофагик! — закричал Юрген, не сбавляя ходу — Помоги!

ГЛАВА 6.

Ляла очнулась от мерного покачивания. Кто-то нес ее. Или вез. Проклятая темнота! Ничего не рассмотреть. Так тебя слопают, а ты даже не узнаешь кто и под каким соусом. С этим нужно что-то делать.

Ляла замолотила ладошками то ли по спине, то ли по плечу.

— А-а-а, очнухалась, — раздался голос над самым ее ухом.

— Отпустите! Куда вы меня тащите?!

— Как куда? Я же сказал, что выведу тебя отсюда.

— А ну поставьте меня! Я сама идти могу!

— Как хочешь.

Не то руки, не то лапы схватили ее и водрузили на ноги.

— Иди за мной, — сказал незнакомец.

— Стойте, стойте, я же ничего не вижу, куда идти?

— Я буду петь. На голос иди.

И он запел:

Капает, капает, капает слюна,

Пасть мою, пасть мою сушит всю до дна,

Пили мы, пили мы, пили мы вчера,

Сытые, пьяные, были до утра.

— Ну и песня, — прошептала, Ляла, шагая вслед за певцом.

А тот, запел еще громче:

Толстое, толстое пузо у меня,

Будто бы, будто бы слопал я коня,

Прыгнуть бы, прыгнуть бы выше-выше мне

Будто бы, будто бы, скачет конь во мне!

Голос у певца был грубый, резкий, слегка скрипучий. Резал по ушам, как наждачная бумага. И Ляла с удовольствием бы заткнула уши, если бы не опасалась заблудиться и окончательно сгинуть в этой Преисподней.

Нечто врезалось в нее, сбило с ног, закрыло рот чем-то покрытым жестким волосом.

— Тс-с-с, — зашипел кто-то ей на ухо, — не дергайся, это я. Все будет хорошо, я тебя спасу.

— М-м-м, — только и сумела промычать в ответ девушка.

— Сейчас я отворю тебе рот, обещай не кричать, а то нам обоим не добро станет. Обещаешь?

— М-м-м!

— Хорошо, отворяю.

— Ты, ты, кто? — возмущенно выдохнула Ляла.

— Как кто? Я по первой тебя здесь встретил, а потом ушел. А ты пошла за этим крикогласом. Хорошо я вас услыхал, а то был бы сегодня у цапков знатный перекус.

— Подожди, — нахмурилась девушка, — а разве он это не ты? Я думала, это ты вернулся. У вас даже голоса одинаковые.

— Конечно, это же крикоглас. А впрочем, ладно. Давай, залазь на меня, я вынесу тебя в Наисподнюю.

— Он тоже обещал вывести меня. Почему я…

— Тс-с-с! Слышишь?

— Ничего не слышу.

— То-то же, он заметил, что тебя нет. А ну залазь быстрее, если жить хочешь.

— Эй! Ты где?! — раздался голос крикогласа. — Иди ко мне! Я тебя выведу!

— Быстрее, я присел, залазь.

В его голосе чувствовался настоящий, не прикрытый ничем страх и в то же время забота. И Ляла решила довериться ему. Нащупала в темноте мохнатую спину и неуклюже взгромоздилась на нее.

— А ты кто? — спросило она.

— Я пьёс.

— Пёс?

— Нет, не пёс, а пьёс. А теперь держись! Да не за шею, за уши.

— Ого, какие они у тебя.

— Толстые?

— Длинные.

— Ага! — раздался крик за спиной. — Вон ты где! От меня не сдрапаешь!

— Держись, — повторил еще раз пьёс и бросился бежать.

— До-го-ню-ю-ю-ю!!! — неслось сзади. — Сха-ма-юююююююю!!!!!!!!!!!!!

Но пьёс не обращал внимая, а бежал, бежал, бежал. Пару раз мимо них что-то промелькнуло. Что-то выделяющееся даже на фоне царящей вокруг сверхтьмы. Пронеслись мимо чьи-то голоса. Но в основном было тихо и пусто. Даже крикоглас отстал довольно быстро.

— А нам далеко еще? — спросила Ляла.

— Тыщи три хвостов.

— Каких хвостов?

— Мерных, каких еще.

— Понятно.

Девушка больше ничего не спрашивала, прижалась к мощной, мохнатой спине и старалась ни о чем не думать.

— Вот! — воскликнул пьёс.

Ляла подняла голову. Впереди переливалось какое-то пятно.

— Это выход?

— Ага, так и есть.

— Тогда почему ты остановился?

— Я не пойду туда, мое место тута.

Девушка тяжело вздохнула, ей совсем не хотелось опять остаться одной. Но делать было нечего.

— Вон они! Вон! Держи, хватай, цапай!

— Что это?! — воскликнула Ляла.

— Он цапков привел. Держись!

Девушка еле успела вцепиться в шерсть, как пьёс махнул вперед и через несколько прыжков оказался у самого пятна.

— Кричи! — закричал он.

— Что кричать?!

— Кричи, пусть выпустит нас.

— Лови их, цапай, хватай! — неслось со всех сторон.

— Выпусти нас! — завопила Ляла. — Выпусти!

Пятно охнуло и порвалось. Из дыры брызнул свет. На мгновение Ляла ослепла, а затем увидела множество кошмарных существ вокруг. Лысых, волосатых, носатых, двухголовых, многоглазых, со ртами на пузах, с рогами в ушах, хвостами спереди. И все они тянулись к ним своими руками, лапами, клешнями, хоботами, граблями, щупальцами.

Пьёс прыгнул, и весь этот ужас растаял позади.

ГЛАВА 7.

Топот, похожий на грохот — приближался. Оба охотника замерли и повернулись в сторону источника шума. Дверь сорвало напрочь. Пак еле успел от нее увернуться. Со скрежетом, с трудом пролезая в проем, в комнату ворвался саркофаг.

— Саркфиг! Долби их! — завопил Юрген, вися под потолком.

Саркофаг поднял свой передний край, который видимо отвечал у него за морду, прислушался, принюхался, а затем лязгнув крышкой ринулся на стоявшего ближе всех к нему, Млака.

Тот завизжал от страха, выронил арбалет и подпрыгнул. Над ним как раз висела люстра, и он вцепился в нее изо всех сил. Саркофаг пробежал пару метров, и, скрипя по полу своими бронзовыми лапами, развернулся.

— Мой паркет! — хлопнув себя по лицу от досады, произнес Юрген.

Тем временем саркофаг выбрал новую жертву. Как вы уже, наверное, догадались, звали ее Пак. Охотник, в отличие от своего приятеля решил принять бой. Бутылки и воньючки полетели в надвигающееся чудовище. Однако то перло как динозавр, закованный в каменную броню.

— Беги-и-и! — заорал Млак.

— Дави его, дави! — тут же завопил Юрген.

Саркофаг совершил невероятный прыжок. Пак развернулся, сделал шаг, второй и тут саркофаг накрыл его и проглотил.

Млак от ужаса закрыл глаза. Вампир же захлопал в ладоши. При этом, он забыл, что на улице день и руками за потолок все-таки держаться надо, хотя бы одной, и грохнулся на пол.

— Ну и денек, — простонал он подымаясь.

Саркофаг подскочил к нему и потерся об ногу.

— Молодец, Саркфиг, молодец.

— Хрясь, — хряснул он крышкой от удовольствия.

Юрген задрал голову:

— Слезай от туда.

— Не-а, — мотнул головой Млак, еще крепче цепляясь за люстру.

— Слезай, хуже будет!

— Ни-за-что!

— Ну, лады. Сарфиг карауль его, я сейчас.

— Хрясь!

Юрген вышел из комнаты, а Млак стал в панике раскачивать люстру. Может удастся до окна допрыгнуть. Пака уже не спасти, может хоть сам не шваркнусь.

Склеп наблюдал за его стараниями и вдруг задрожал, задрыгал ногами, закрутился, захлопал крышкой.

— Храх, храх, хах!

Млак замер, не сводя с него глаз.

— Он что, рыгочет? — произнес он удивленно.

И тут крышка распахнулась настежь, и наружу выскочил Пак, с колом в руке.

— Он щекотки боится! — воскликнул он.

— Ты жив! — завопил Млак и от радости навернулся с люстры.

— Вы что творите? — в комнату вернулся Юрген со шваброй в руке. — Сарфиг, фас!

Млак подскочил, как ущипанный:

— Бежим!

Друзья рванулись к другому выходу из комнаты, при этом Млак успел подхватить свой арбалет. Сзади гремел саркофаг, а за ним вопя на тысячу голосов несся Юрген.

Охотники выскочили из комнаты, пробежали следующую, повернули, вот прихожая и задняя дверь.

— Выпусти нас! — крикнул Млак.

— Загадку отгадаете, может выпущу, — проскрипела Дверь.

Крики и грохот за спиной приближались.

— Не ушпеем, — сказал Пак, оглядываясь по сторонам, — дафай туда, — он ткнул пальцем на не приметную, маленькую, узенькую дверь в дальнем конце комнаты.

Охотники бросились в тот угол. Саркофаг, в облаке пыли, щепок и штукатурки, ворвался в прихожую и бросился вслед за ними. Тут же, вздыхая и охая, появился Юрген.

Конец ознакомительного фрагмента.