Зараза 3: Королева

Евгений Александрович Гарцевич, 2022

Эпидемия в Сьерра-Леоне не утихает, количество зараженных растет с каждым днем. Спасти город уже нельзя, но есть шанс остановить заразу и уничтожить первоисточник. Если, конечно, уже не слишком поздно…

Глава 3

— Стоп, стоп, стоп! — кричал Али, косился на меня, но руль выхватывать не решался.

— Дави ее! Давай, — а вот Дедушка Лу, наоборот, вцепился мне в плечо, тряс его и, брызгая слюной, орал в ухо.

— Да идите вы оба на хер! — я рявкнул и поддал газу, — Давилка еще не выросла!

Давить такую дуру я бы согласился только на катке или на танке. В свете, который оставался от дыры, в которую мы влетели, виднелись нижние конечности монстра. Толстый раздвоенный хвост напоминал русалочий, только вместо плавников два острых костяных штыря, и носился от стены к стене, как маятник. А маленькие, в сравнении с общей тушей, крабьи ножки цеплялись за полуразрушенный потолок, пытаясь вызволить застрявшее тело.

Я вильнул в сторону на противоход хвосту, скрежеща бампером, а потом и кузовом по неровной стенке, сбил боковое зеркало и стал выжимать из старичка «дефендера» максималку. Машина обиженно зарычала, ее шатало по разбросанным обломкам и раскисшей от грунтовых вод глине. Мы почти проскочили, когда по крыше кузова раздался удар и взвизгнул Дедушка Лу, а «ленд ровер» вжало в стену. Но скорость я не потерял, покосился на дырку в крыше кузова, отлип от стены и погнал по прямой.

За спиной раздался грохот и последний лучик света, мелькавший в единственном оставшимся зеркале, закрыла тень опарыша.

— Выбрался гад, — крикнул Лу, — За нами идет, поднажми!

— Свет, свет, свет! — затараторил Али.

— Темнота друг молодежи, не знаешь, что ли? — я огрызнулся, но все-таки щелкнул фарами и дополнительно включил синие мигалки, хоть как-то светившие на потолок, — в темноте не видно ро… Да, ладно вам!

Фары высветили второй тоннель, уходящий вправо, но свернуть туда оказалось невозможно. Дорогу перекрыли шаркуны. Плотная толпа ровными рядами, которые не получалось сосчитать, набилась, будто люди в метро, в очереди на узкий эскалатор.

Эти зомби никуда не торопились, остановились, как перед невидимой чертой в метре от дороги, и впали в какой-то анабиоз. Когда фары высвечивали конкретных мертвяков, те дергались, будто включаясь и начинали вертеть мордами, блестя пустыми слепыми зрачками. Трое выскочили на дорогу и если бы у них остались мозги, чтобы об этом пожалеть, то сделали бы это сразу.

Даже не слушая очередных истеричных советов моих пассажиров, я еще больше ускорился, выравнивая машину, чтобы максимально принять их на бампер по касательной. Но получилось, как в боулинге — этакий недострайк. И эти скучковались, и новые на дорогу выскочили. «Дефендер» раскидал почти всех, один перелетел капот и впечатался в треснувшее лобовое стекло и скатился в сторону, второй прилетел к нам на капот и чем-то зацепился за запаску, а остальные сначала рваными тряпками разлетелись в разные стороны, а потом и прохрустели под колесами.

Но мы потеряли скорость. Непристегнутый Дедушка Лу хрипел где-то на полу кузова. Али высунулся в окно и не только добил парня на капоте, но и отмахнулся от самого шустрого из новой партии, ломанувшейся на нас из тоннеля.

Мы погнали дальше, радостными воплями приветствуя пробку, образовавшуюся за спиной. Опарыш влетел в поток зомби, страшно ревел, раскидывая их, а они и рады были уступить дорогу, но уже все перемешалось.

— По крайней мере, теперь понятно, куда делись жители деревни, — сказал Дедушка Лу. — Нужно оторваться и найти выезд.

Я не стал комментировать капитана-очевидность, только посоветовал ему пристегнуться и стал внимательно смотреть на дорогу. На однотонную, серо-синюю от мигалок, картину — мокрая грязь, каменные стены и тусклые лампы в темноте под потолком. Изредка попадались дорожные знаки, типа главная дорога или впереди острый поворот. Только в отличие от приличных подземных парковок, указателей на выезд здесь не предусмотрели. Али, в роли штурмана, как мог, комментировал, и то ли для верности все повторял три раза, то ли просто заикался.

Я всегда думал, что шахта или рудник — это прямая линия, как червячок идет вперед, копает тоннель перед собой, опускаясь все глубже и глубже. Но здесь оказался целый лабиринт с перекрестками, брошенной в тупиках техникой, завалами камней, залами с толстенными столбами, да еще и с несколькими уровнями — мы нашли лифтовую площадку, но та, к сожалению, уходила только вниз.

За спиной неумолимо пыхтел «опарыш», а спереди повсюду слонялись шаркуны — то один, то парочка, то опять сразу целая толпа. Сначала мы их не трогали, проносясь мимо на максимально возможной скорости. Но потом, стали убивать одиночек, просто чтобы оставить след, что мы здесь уже были, и проверить идею, что мы ездим кругами.

— И сколько мы здесь будем вертеться? — я чуть снизил скорость, чтобы не пропустить какое-нибудь ответвление. — Вы же колдуны, включите уже какую-нибудь свою магию?

— Ты, ты, ты… — чуть не задыхаясь, начал заикаться Али.

— Андрей, если кто сейчас и может услышать зов, так это ты, — Дедушка Лу положил руку на плечо Али, — Мы свой зов давно заглушили.

— В смысле? Вы что ли были заражены?

— Каждого охотника еще с детства заражают, учат бороться. Налево сейчас давай попробуем, — Дедушка Лу махнул рукой, — А что ты думал, мы вживляем под кожу вместе с татуировкой?

— Стоп, стоп, стоп, — я даже притормозил и непроизвольно начал чесать узоры на правой руке, — То есть у вас давным-давно есть образцы вируса? И всего этого можно было избежать, просто поделившись знаниями с учеными?

— Все не так. Ты бы поехал, а то сзади догоняет кто-то, — вздохнул Дедушка Лу. — Все, что у нас есть — это прах наших предков. Тех, кто по легендам, пал на поле боя со злом.

— Вот вы дебилы…

— То, что вы считаете странным, не всегда странно у нас на континенте, — Лу не стал обострять, реагируя на мое оскорбление, — Есть племя, которое детей мухами цеце жалит, чтобы с возрастом иммунитет выработался. Для наших племен это нормальная практика.

— Да и они дебилы! Там же, небось, выживаемость от таких экспериментов минимальная… Вы мне что прах какой-то мумии под кожу набили?

— Дедушка Лу, можно я его ударю? — взмолился Али.

— Андрей, не о том ты думаешь, — Дедушка Лу покачал головой, — Думай о зове. Слушай.

Я махнул рукой. Переключил передачу и резко сдал назад, задавив трех шаркунов, догнавших «дефендер». Проехался по ним вперед и назад, выплескивая приступ злости и успокаиваясь.

Окей! Слушать, значит слушать. Еще бы знать, как? Прием? Прием!

Что-то как-то ничего. Ни призывов убивать, ни жажды, ни голода. Али что-то бурчит про своего прадеда, великого воина. Дедушка Лу скрипит тряпочкой, протирая очки. Машина урчит, скрипит и хлюпает резиной по размокшему бездорожью.

Я заглушил мотор, остановившись на перекрестке. Выключил фары и мигалку, попросил всех замолчать и откинулся на спинку сиденья. Закрыл глаза и меня сразу же потянуло в сон.

М-да, так тоже не пойдет.

Встряхнулся, сосредоточился, оттопырил пальцами ухо и стал крутить головой, как локатором. Послышался шелест, я даже подумал, что приближается шаркун и включил фары. Но поблизости никого не было.

Выключил и прислушался снова. Сосредоточился. И практически сразу что-то начал слышать. Где-то далеко на границе слуха. Будто не в кабине разбитого внедорожника под землей сижу, а в кабинете на приеме у лора. Когда он проверяет твой слух и шепотом, стараясь делать все максимально тихо, называет какие-то цифры. Вот только мой лор был каким-то кровожадным. «Гоооолооод…», «Смееееерть»…

Не хочу думать, что это было. Последствия укуса, прах дедушки Али под моей кожей, покрывшейся мурашками, или обычное шестое чувство. Все это сформировало чувство опасности, которое исходило спереди, сзади, слева и снизу. Причем снизу помимо волны неконтролируемой ярости, уже слышался и треск ломаемых камней.

Я щелкнул коробкой передач и втопил педаль газа, выкручивая руль в правый тоннель. Чувствовал, как с облегчением, вздохнули камаджоры. Видел, как вздыбилась земля ровно на том месте, где мы только что стояли. Слышал топот ног, несущихся теперь уже с левой стороны. Но все это было в каком-то тумане — главным ориентиром, наоборот, стало чувство безопасности.

Я ехал и, ускоряясь, поворачивал в ту сторону, откуда не слышал ничего. Белый шум, вакуум, абсолютная глухота — можно было как угодно это назвать, главное — там молчала тревога.

Наконец, фары высветили тот самый обвал, через который мы сюда попали. И если тогда это была горка, то сейчас получался настоящий трамплин.

— Не, не, не, не пройдем, — крикнул Али.

— Сам знаю, — я только крепче вжался в руль, сморщил лоб, в надежде, что это усилит внутренний локатор и склонил голову, — Это где-то рядом…

— Ты только не тормози, нас что-то быстрое догоняет, — закричал Дедушка Лу, а следом послышался выстрел.

Первый раз, кажется, я видел, чтобы Лу взялся за огнестрел. И точно, то что его напугало, не даст нам возможности покинуть машину и попробовать пешком взобраться по обвалу. То, что машина не пройдет, я понимал даже в своей полутуманной реальности. Похоже, так себе суперсила, чувствовать зов и опасность, исходящую от мутантов. Обычный бетон внавалку с камнями просто на нет сводит все откровения подсознания.

Но зачем-то же я сюда рвусь? Вот оно! Ответвление, где мы заметили первую толпу шаркунов, сейчас не только было практически свободно, но и свет мерещился где-то вдалеке.

Колеса налетели на первые трупы, раздавленные после столкновения с опарышем, машину стало шатать. А когда джип забуксовал (даже не хочу представлять на чем именно), мы с Али начали орать, в легкую перекрикивая рев двигателя.

— Давай, давай, давай, родная! — я уже, как Али, на нервах стал проговаривать все по три раза, — тащи, тащи, тащи нас, девочка!

Уж не знаю, почему я решил, что «дефендер» девочка, но она будто услышала. О да, детка! Это полный привод! Машину повело из стороны в сторону, с хрустом из-под правого колеса полетели короткие острые кости, и мы, наконец, вырвались. В забрызганном мясными ошметками боковом зеркале мелькнула пузатая туша какого-то, видать, начальника с раздробленными ребрами, над которым пронеслось две тени. Раздался новый выстрел от Дедушки Лу и одна из теней сбилась и налетела на каменный выступ на стене.

При виде светлого пятна впереди, «дефендер» будто почувствовал наше настроение. Попал в колею, взревел, и как бронепоезд помчал вперед!

* * *

— Нам нужно искать другую машину? — спросил Али, когда мы подкатили к заброшенной заправке.

— Уронили мишку на пол, оторвали мишке лапу, — я осклабился на камаджора, — Все равно его не брошу, потому что он хороший…

— Космос, ты в порядке? Или головой ударился?

— Али, не обращай внимания, — Дедушка Лу, убедившись, что на заправке нет зомби, выбрался из кузова, — Это у русских фольклор такой или он духов машины задабривает. У них с машинами тоже бывают духовные отношения.

— Ну, конечно, — я выбрался из машины и погладил капот, — Это ваши предки нас вытащили. Табун призрачных лошадей, видать, под капотом тут старался, а не полный привод.

Я обошел «дефендер», стараясь оценить степень повреждений и понять, нужна ли нам и правда новая машина.

Кузов пострадал. Дыра в крыше, будто нас ковшом бульдозера цапнули. Все бока ободраны, на капоте вмятина и замок заклинило, решетка радиатора треснула и забита мерзотными ошметками. Лобовое стекло проще выкинуть, чем что-то за трещинами разглядеть. Зеркала левого нет, дворник один даже оторвали, а в остальном не машина, а огонь.

— Дедушка Лу, ты на стреме, надо убедиться, что никто залётный за нами не пошел. Али, тащи из магазина всю еду, что там осталась. А я заправлюсь и дальше двинем.

— В лагерь надо заехать на минутку, а потом мы дальше с тобой.

На минутку не получилось. Пока Лу раздавал инструкции, я, не выходя из машины, отключился. Переживая во сне безумные гонки еще раз.

Как выскочили из туннеля, как пытались сбросить прыгуна, вцепившегося в крышу кузова. Как кружили по карьеру в поисках выезда, загоняя преследователей в каменные завалы. Как потом дали небольшой круг по городку, сбрасывая с хвоста упорных прыгунов.

Когда проснулся, уже стемнело и поездку пришлось отложить на утро, еще раз пережив события дня, слушая байки Дедушки Лу детям у костра. Язык я не понимал, но жестикулировали Лу с Али довольно артистично, разыгрывая по ролям нашу поездку в грузовичке. То показывая меня, крутящего руль, то страшных монстров, пытающихся нас догнать.

Участвовать в шоу не стал. Подкрепился и безуспешно попробовал достучаться до Лу, что пора ехать. Закончив представление, камаджоры приступили к каким-то своим священным обрядам, стали жечь траву и делать наговоры нам на удачную поездку. Али сказал, что без этого нельзя, а я опять ушел спать. И под мерное пение продрых до самого утра.

В итоге загрузились уже на рассвете. Дедушка Лу с Али опухшие, будто еще не ложились, и все остальные камаджоры примерно такие же. Провожать нас вывалились всей деревней, будто единственных абитуриентов в столицу отправляют, ну или как минимум, в военкомат сынов племени послали.

Я не стал слушать напутственных речей и поскорее закрутил ручку водительского окна, чтобы сморщенный старперский колдун не окатил меня куриной кровью на удачу. Обиделся дед. Стукнулся своим венчиком из оторванной куриной шеи о стекло, нахмурился и поплелся обходить машину, чтобы набрызгать через разбитую лобовуху.

— Едем, едем, едем, — я завел «дефендер», — Двери закрываются, следующая остановка ближе к Мабеко, как въедем в Северную провинцию!

Дедушка Лу, что-то крякнул, Али блаженно пялился по сторонам, размазывая кровавые капли по носу, а вот старик с венчиком аж подпрыгнул от рывка машины и хорошо, что не под колеса. Но мы вырвались! Медленно выкатили из леса на узкую грунтовую дорогу и поехали на запад.

Пока камаджоры всю ночь заряжались своей куриной магией, я изучал карту. Наметил максимально простой маршрут и несколько запасных, на случай возможных проблем на дороге. Выбирал не специально, но все города на маршруте назывались на одну букву: Масокари, Мабатофф, Матотака, Магбенки, Матуар, Манкит, Мамама и так до самого Магбента-Койя, откуда останется всего пять километров до границы с Фритауном.

Если все пойдет по плану, то к вечеру въедем в пригород Фритауна. Или заночуем чуть пораньше и тогда уже с рассветом.

Мои волшебные напарники задремали, я просто наслаждался дорогой. Светло, но еще не жарко. Пустая дорога с редкими брошенными автомобилями, парочка мертвых автостопщиков, как собаки, гавкающие и бегущие за колесами. Лепота!

И природа — по обе стороны дороги лес, через каждые несколько километров малюсенькие деревни вдоль дороги. Не какой-то ржавый недострой, как в городе, а сельские аутентичные африканские постройки с тростниковыми остроконечными крышами. И цвет стен позитивный, попадались розовенькие и голубенькие хижины.

Я закурил и полез к магнитоле, проверить, может, радиостанция какая работает. Но, кроме шипения, поймал только чью-то плохо слышимую трескотню на иностранном языке, где отчетливо слышалось только «Mayday, Mayday, Mayday». Как ни пытался лучше поймать волну и разобрать подробности или координаты, не смог. А потом и вовсе потерял волну.

Не хватало музыки. Я поковырял окошко кассетной магнитолы, пытаясь вспомнить, когда последний раз такую видел. Не смог. Только воспоминания, что их часто воровали и народ таскал их с собой. Кассет не было ни внутри, ни в бардачке. Пришлось петь самому.

И хоть песен я знал мало, но начал бодро с: «Крепче за баранку держись шофер…».

Вот только чем дольше ехал, продвигаясь в сторону цивилизации, и приглядывался по сторонам, замечая то трупы, то кровавые пятна, то доедающих кого-то в грязи зомбаков, тем песни в моей голове менялись.

И теперь по кругу звучали только Cranberries с их знаменитым хитом: «…In your head, in your head. Zombie, zombie, zombie-ie-ie…»