Последний is человек

Виктор Мар, 2020

«Последний is человек» – это первая часть фантастическо-детективной трилогии «Унесённые веком». Жанр – научная фантастика с круто закрученным детективным сюжетом. Планета Земля в недалеком будущем атакована очередным вирусом внеземного происхождения. Привычные способы избавления от заразы уже не срабатывают. Человечество может спасти только человечность, людей, только то, что они люди. Помимо полётов в космосе, путешествия во времени, стрельбы и монстров, в книге, как и в любом романе, есть любовь, секс и мечты о счастливом будущем. И всё это месиво обильно полито жуткой космической заразой. А ещё, в романе Ватикан и Диснейлэнд превращаются в руины.

Глава 1

Болит живот, страшно болит. Боль, как вой в гулкой трубе, заходит где-то у позвоночника и всхлюпывается уже под сердцем. Каждый такой проход вызывает сильный спазм, меня скрючивает, я падаю и по несколько минут бьюсь в агонии, купаясь в луже собственных испражнений.

Но я рад, я безмерно счастлив, я не поражён, не заражён как они, я всё ещё человек!

Когда в далёком 2029 объявили пандемию по поводу эпидемии крабавируса, никто и не догадывался что это, и во что выльется эта зараза. Подумать только, глупые людишки пытались спастись от краба при помощи медицинских масок, как в 2020-м спасались от коронавируса. Это после, даже тупым школярам стало понятно, что у голой девки, брошенной в море спермы без презервативов и прочей контрацепции, шансов забеременеть меньше, чем у человека, гуляющего по улице города, страны, мира, планеты, куда был вброшен крабавирус.

В самом начале у человечества ещё был шанс, но время было упущено, безвозвратно. Мировые правители, лоббируемые фармаконцернами, устроили тупую гонку по созданию вакцины да войну с китайцами за «право первой ночи». Кстати, именно китайцы первые сообразили, что к чему. Видимо, многолетний опыт по контролю рождаемости помог. Да, именно китайские медики первыми закричали на весь мир, что нас трахают во все, не то, что дыры, во все поры! Пока мы, земляне, спрятавшись в маски и дистанцируясь, ждём спасительной вакцины. Бред!

Но китайцев никто не слышал и слышать не хотел.

После первого детального отчета, медиков Поднебесной гнобили все мировые СМИ. В результате, вообще разогнали лабораторию, а руководителя проекта, чуть ли не расстреляли за растрату. А что было с сотрудниками московского СКЛИФа? Типа, вирус не ваш профиль. Куда засунули испанского химика и группу из Луизианы? Испанец, кажется, надолго сел по обвинению в педофилии, а американцев линчевали за опыты над неграми, простите, афроамериканцами.

Тема внеземного происхождения краба на годы попала под запрет. Любые мысли, высказывания, даже самые безобидные шутки, сравнивающие краба с космической спермой, влекли за собой наказания, как за тяжкие преступления.

Время шло, а нас, человеков, имели, осеменяли, трахали, использовали, как плаценту и т. д., по самое нихочу. Очередная пандемия окончательно разорила и уничтожила неглобальные сектора экономики. Бедные слои населения с трудом сводили концы с концами, оставшись без работы и доходов. А богатеи бесновались от возможности нажиться на пандемийном маразме.

В высших кругах считалось, что прививка, как манна небесная, спасёт от всех напастей, а на заграбастанные миллионы они смогут купить по девять жизней. Если бы те, кто колол себе вожделенную, самую дорогую прививку, транспортируемую самолётами при температуре минус семьдесят по Цельсию, знали во что она, эта прививка, их превратит, то они с радостью вкололи бы себе мышьяка, а не этой дряни. Но в принципе, можно сказать, что им повезло. А таким, как я, нет. Мы дольше боролись за выживание, мы дольше оставались людьми, мы жили дольше в своем облике, но это было мучительно. Очень больно и очень мучительно.

* * *

Немолодой бородатый мужчина на экране застонал, скрючился и, схватившись за живот, рухнул на пол.

Алекса щёлкнула пальцем по монитору, изображение мгновенно свернулось в точку и исчезло.

— Это твой отец? — серьёзно спросил Янек.

— Да, — ответила Алекса, продавливая ком в горле.

— Похоже на бред сумасшедшего, — съязвила тощая азиатка Унь из глубины кубрика.

— Заткнись, — оборвал её Янек, — блатным слово не давали.

— Если у моих предков есть деньги, это говорит лишь о том, что они умнее твоих и лучше адаптировались к ситуации.

— Вон, адаптировались, кровососы!

Янек кивнул в сторону монитора.

— А ты, что думаешь? — Янек подошёл к Алексе.

— Папа, конечно, большой любитель пошутить, но это, это…

— Что это?

— Если это правда, то ЧТО сейчас там на Земле?

Алекса подошла к Юрию и присела на край стола.

— А когда сможешь раскодировать остальные сообщения?

— Сложно сказать, файлы битые, информация записывалась на кремниевых пластинах.

— Что значит битые?

— Термин устаревший, но сейчас в прямом смысле, носитель повреждён. Тогда ещё не было АЭРОТИКА¹.

Унь засмеялась.

— Я читала, что в те года аэротика называли секс без совокупления.

— Что? — наморщился Юрий.

— Это, когда как бы трахаются, но его в неё не засовывают.

— Слушай, — зашипел Янек, — иди к себе и засунь себе что-нибудь! Ты тут всем уже надоела.

Унь встала и продефилировала к выходу.

— Вот проперло, набрали педиков и импотентов, зато все идейные!

— Иди, иди! — Янек хлопнул по дисплею и дверь в кубрик задвинулась за Унь.

Юрий покашлял в кулак.

— Я ещё одно почти расшифровал…

— И? — напрягся Янек.

— Прости, Янек, это, наверное, нарушение субординации. Так получилось, что…

— Говори, не мямли, в чём дело?

— Получилось так, что я прослушал сообщение…

— Это не проблема, включай, мы тоже послушаем!

— Не могу.

— Да, почему же?!

— Понимаешь… В общем, Алекса, тоже прости. Оно личное.

— А зачем ты его тогда слушал?

— Да я же объяснял, вся инфа на жёстких носителях. Я коммутацию налаживал за панелью.

— Что такое коммутация?

— Объясняю, это ещё не аэротика, с проводами приходится трахаться.

— Вы, что сговорились? С чем ещё трахаться?

— Командир, сорри, я не знаю, как ещё сказать. Это типа, пришлось много повозиться.

— Ладно, что с изображением?

— Я не видел, говорю же, только слышал.

— А ДУПЛОНЫ, МАРКИ²?

— Лучше про телетекст спроси. Какие дуплоны? Говорю, это ещё не аэротика.

Янек подошел к Алексе и приобнял её за плечи.

— Девочка, ты сама справишься или кому-то с тобой остаться?

— Нет, спасибо, я в порядке, справлюсь.

Дверь задвинулась за Янеком и Юрой. Алекса с полминуты сидела в полной тишине. Затем продвинулась и щёлкнула по монитору. Из ЗВУКОВОЙ ЛАСТЫ³ послышался тот же хрипловатый голос её отца. Изображение появилось чуть позже. Но теперь это была не сэлфи-запись, а семейный архив.

* * *

В коронавирусном 2020-м, первую и вторую волну пандемийных мер, мы с матерью пережили без особых потерь. Если не считать двух штрафов за отсутствие масок, того, что я лишился бизнеса, а маму уволили с работы. Ещё у нас пропали путевки на Олимпиаду в Японию, её тогда отменили. Было очень обидно, мы два года копили и собирались. Вот, наверное, и всё. А то, что я набрал 12 килограмм к весу, утонул в депрессухе и спровоцировал астму на нервной почве — это не в счет. Хотя, собственно, с астмы всё и началось.

* * *

Алекса подперла лицо ладонями. Глаза налились слезами, изображение помутнело… И вдруг, Алекса подскочила и опрокинула бутыль с ТАХОИНОМ⁴. Через призму слез стал отчетливо виден второй, стереоскопический слой, наложенный поверх домашнего видео. Девушка протерла глаза, со слезами исчезло и наложенное изображение. На экране вновь были только она, её родители и собака. Алекса откинулась в кресло, при этом ногой вляпалась в разлившийся тахоин. Она подняла бутылку и вылила остатки напитка в рот. В этот момент, через стекло бутылки, как раньше через слезы, Алекса увидела наложенное стереоизображение.

Из ступора Алексу вывел не мерцающий сигнал тревоги и не резкий писк ласты, а Юрий, трясущий её за плечи.

— Вставай, девочка, ты что уснула?

Алекса открыла глаза, Юра продолжал её трести.

— Ты в порядке? Очнулась?

— Да, да! Что случилось?

— Тревога!

— Как!? Почему!?

— СКРАБСЫ⁵ вышли на наш форватер!

Алекса тряхнула головой, придвинула ШЛЕМОКАПСУЛУ⁶.

— Второй пилот в деле. Принимаю управление.

— Всё в порядке, красотка? — услышала она голос Янека, — Как ты?

— В порядке, работаем.

Алекса взмахом руки развернула панорамные мониторы.

* * *

На главной площади Ватикана замерла многотысячная толпа. Конклав вот-вот должен вынести свой вердикт. Все взоры были устремлены на трубу Сикстинской капеллы. Люди крестились, нервно перебирали пальцами, губы скороговоркой произносили молитвы, напряжение звенело и нарастало.

Внутри, под сводами, расписанными Леонардо Да Винчи, распахнулась высоченная дубовая дверь. Кардиналы склонили головы перед новоизбранным папой Бенедиктом шестнадцатым. Новоиспеченный понтифик быстрым шагом прошёл сквозь толпу в красных мантиях.

Вперёд с поклоном вышел камерарий:

— Ваше первосвятейшество, вам нужно пройти в красную комнату плача, а затем выйти на лоджию…

Его оборвал страшный, оглушаюший рёв толпы с площади. Из трубы над Сикстинской капеллой взмылся белый дым. Кардиналы заткнули уши. Канделябры и рамы старинных картин начали ужасающе вибрировать. Из распахнувшегося витража, прямо к ногам самого папы упали несколько цветных стекол.

Бенедикт раздражённо отпихнул стекляшки носком туфли.

— Хватит! Какая к чертям лоджия?!

Не столько от шума, сколько от слов папы кардиналы остолбенели, не в силах даже перекреститься. Десятки пар глаз в ужасе таращились на понтифика. Камерарий уронил большой старинный колокольчик и бухнулся на пухлую задницу.

— Ваше первосвятейшество, на центральную лоджию базилики Собора Святого Петра.

— Хватит я сказал!

— Но это благословение. Кардинал-дьякон уже объявил нового папу римского, вы должны благословить город и мир…

— Благословение? Быстро ко мне в кабинет всех, кто хоть что-то знает про эту новую заразу!

— Какой кабинет?

— Не знаю какой! Я тут ещё ничего не знаю!

— Вам надо облачиться в папскую мантию в комнате плача…

— Остановитесь уже, заклинаю! Неважно где, неважно в каком крыле, келье, спальне, резиденции, да хоть прямо тут! Главное быстрее! Соберите всех: ученых, писак, наших, мусульман, евреев — всех!

Камерарий, не меняя позы, как был на заднице, так и двинулся к выходу, словно перепуганный краб.

От его медлительности и неуклюжести понтифик окончательно пришёл в ярость. Он со злостью ударил ногой по лежащему на полу колоколу. Колокольчик полетел в камерария, а новоиспеченный папа римский схватился за ушибленную о колокольчик ногу и, прыгая на второй, через боль заорал камерарию:

— Я же сказал быстрее!

* * *

Том остановился возле стойки ресепшн. Девушка в белом халате, наверное, секретарша, а может и медcестра, сообщила ему, что доктор задерживается, а Том может несколько минут подождать в кабинете, чтобы не пересекаться с другими пациентами.

Она распахнула дверь и Том вошел в просторный белый кабинет.

— Располагайтесь. Может, чаю? Кофе у нас нет.

— Нет, спасибо.

Девушка скрылась за дверью. Том осмотрелся. Кабинет был большой, но сесть можно было либо на медицинскую кушетку, либо на кресло за стол доктора. На кушетку не хотелось, а за стол не решился. Том подошел к зеркалу у двери и стал себя разглядывать.

— Да, возраст Христа.

Потёр ладонью небритость, украдкой выдавил прыщик в складке носа, пригладил волосы на макушке.

— Красавчег, обидно будет, если подсел на какую-нибудь хроническую дрянь. Надеюсь, что это астма и она лечится.

Том повернулся, посмотрел на часы. Стрелки тикали, а доктора всё не было. Том подошел к письменному столу. Среди бумаг и прочей канцелярии лежал раскрытый журнал. Том развернул журнал к себе. На половине страницы красовалось фото доктора, сделанное в этом кабинете, за этим самым столом.

— Ну вот, его уже в журналах печатают, звезда, зачем теперь вовремя приходить…

Том поднял журнал и сравнил фото с обстановкой в кабинете.

— Да, точно тут.

Том обошёл вокруг стола, уселся в кресло и стал разглядывать журнал. Из приемной послышался шум. Том перестал читать и прислушался. По-видимому, к кабинету рвались какие-то настырные дядька, произносящие фразы на непонятном языке. Девушка с ресепшен явно пыталась их остановить, но безрезультатно. Том захлопнул журнал и бросил на стол. Дверь распахнулась, и в комнату ввалились трое в строгих чёрных костюмах. Том попытался подняться им навстречу, но не успел. Один из вошедших, с ходу, выстрелил ему в шею капсулой с, как выяснилось позже, сильным парализующим веществои. Том обмяк и стёк под кресло.

* * *

Вокруг Алексы высветились четыре проекции монитора. На меньшем расположены все системы управления, а на больших, овальных, пространство с разных сторон от вакуумной АСТРОСФЕРЫ⁷, Алекса приложила ладонь к овальной проекции и недовольно закачала головой.

— Командир, где вибрация? Где вибрация, спрашиваю?

Дверь раздвинулась и вошел Янек.

— Ну, ты же понимаешь…

— Зачем нас дурачить?

— Мне необходимо раз за ШЕЛТОН⁸ проводить учебную тревогу.

— Раз обязан, проводи, но мы же не дети. Предупреждай, а то дойдет до настоящего дела, а кто-нибудь слажает, мол, учебная.

— Подумаю. Сегодня как прошло?

— Всё в штатном режиме, но вопрос к Юрию, на третьей проекции пуск задерживается на пять миллисекунд.

— Юрий, ты слышишь? Алекса, панорамный звук включен?

— Да, работает.

— Юрий, слышишь?

— Слышу и проверяю уже, вот нетерпеливые.

— В чём проблема?

— Проблемы нет. Это из-за сопряжения систем. Если проекции раздвинуть, то задержки не будет, но придётся физически преодолеть почти два метра.

— Раздвигай, задержка не нужна.

— Ты же не успеешь, надо будет бросаться, словно змея на жертву.

— Успею, я быстрей змеи, — улыбнулась Алекса.

— Командир, как поступим?

— Ты, конечно, можешь ещё поспорить, но я пас. Раздвигай!

Янек засмеялся, похлопал Алексу по плечу и вышел.

Алекса осталась сидеть. Прошло минут пять, Янек не вернулся. Она осторожно встала, подошла к двери, выглянула в буфер, никого. Девушка задвинула дверь, достала бутылку из проема между ХАМПОМ⁹ и шкафом и осторожно присела на край рабочего кресла.

* * *

Алекса уже несколько раз пыталась просмотреть кодированное изображение, но каждый раз всё заканчивалось плачевно, в прямом смысле этого выражения. Тяжёлые мысли о том, что может сейчас твориться на Земле и ностальгия, вызванная основным видео, одерживали верх, а слезы, хоть и позволяли увидеть «тайнопись», но никак не давали в ней разобраться.

Сегодня Алекса была настроена крайне серьезно, а детская выходка капитана отбросила остатки лирики.

— Хоть кто-то тут должен быть взрослым человеком…

Алекса ещё раз оглянулась на дверь и щелкнула по монитору. Перед глазами, словно в памяти выплыли изображения её комнаты, мамы, папы и вечно суетящегося пса, любимого лабрадора Гектора. Слёзы опять навернулись на глаза, ком подкатил к горлу. Алекса сильно закусила губу и сжала кулаки, так, что ногти глубоко впились в плоть. Стало легче. Алекса смахнула слёзы и прокашлялась. Подняла бутылку и дождалась пока последние капли напитка упадут ей в рот.

— Кошмар, лечу на скорости, сравнимой со скоростью света, а для просмотра пользуюсь примитивной линзой, как в середине 20-го века.

Алекса нагнулась и стала пристально рассматривать изображение через линзу, точнее бутылку.

При беглом просмотре, казалось, что это помехи аэротика первой платформы. Но нет, это были чередующиеся символы. Часть их напоминала нечто среднее между наскальной живописью древних людей и китайскими иероглифами, а другая часть была словно снята со стены в детском саду.

Алекса попыталась скопировать наложение через РАПИРУ¹⁰, но ничего не вышло. Нужен был некий простой, даже примитивный способ зафиксировать данные. А что, если попробовать их зарисовать? — подумала Алекса. Идея хорошая, но как это устроить?

Алекса отложила бутылку и переключилась на ИНФОСТОК¹¹. По запросу она получила полную информацию обо всех орудиях, позволявших человеку создавать изображения, от угля до ПЛАЗМОСКАНЕРОВ¹².

— Уголь, конечно, перебор, а вот какой-нибудь карандаш сейчас был бы очень кстати. Но где его здесь и сейчас взять? Последний карандаш был выпущен задолго до старта их астросферы проекта РОТОР¹³.

Алекса откинулась на спинку и закрыла глаза. Волнения всё-таки взяли своё. Но тут ей показалось, что в комнате есть кто-то ещё. Алекса открыла глаза, рядом стояла Унь.

— Ты давно здесь?

— Не более минуты.

— Не заметила, как ты вошла.

— Ты была в отключке. КАЛЕЗОН¹⁴?

— Я не употребляю эти гадости.

— Да, брось, все ширяются.

— А я не все.

— Да, ты не все, ты — крутая. Слушай, а ты успела с кем-нибудь? Там, на Земле?

— Что успела? Я не…

— Я не про ширево. У тебя был кто-нибудь? Ну парень, мужчина?

— Не хочу говорить об этом.

— Значит не было, я так и знала. Тут все девственики.

— Нам по тринадцать было, когда нас отобрали в рейд. Что там могло быть?

— Могло, и у меня было.

— Что было?

— У меня был секс с мужчиной. Поэтому я и здесь.

— Не понимаю, какая связь?

— Это был мой отец. Я никому никогда не говорила об этом.

— Извини, я не знаю, что…

— Не извиняйся, я хотела, чтобы ты знала. А то всё блатная, да блатная. Меня сюда сослали. Я не просто так, с жиру или по дури чьё-то место заняла.

— Зачем ты это мне рассказала?

— Я очень хочу, чтобы ты мне доверяла.

Унь подошла к проекции инфостока. Пальцем прокрутила несколько битов.

— Ты тоже увлекаешься? — поинтересовалась Унь, указывая на светящийся инфо бит.

— Чем увлекаюсь?

— Рисуешь или может тоже сёдо? Я много пишу — успокаивает, наводит на мысли.

— А чем ты пишешь? На астросфере нет ни ручек, ни карандашей, ни фломастеров ни в простом, ни в протонном, ни в плазменном виде.

— У меня специальная фудэ-кисть, ей больше трёхсот лет, она из вековой сакуры, и суми — это твёрдая тушь.

— А её вообще из костей динозавров синтезировали?

Девушки посмотрели друг на друга и рассмеялись, как закадычные школьные подружки.

Примечания

1

АЭРОТИКА — современная технологическая система сохранения и копирования любой информации. В том числе логической, мыслительной и аудиовизуальной. Была разработана и внедрена в 2028 году. В основу работы заложен принцип протонного сгустка антивещества.

2

ДУПЛОНЫ — матрицы для больших архивов информации в аэротика. Вся информация о Земле — 12565 дуплонов. МАРКИ — матрицы для коротких, в основном, эмоциональных информационных сгустков в системе аэротика.

3

ЗВУКОВАЯ ЛАСТА — аудиосистема аэротика. Направляет звуковые волны непосредственно на ушные мембраны слушателя.

4

ТАХОИН — густой, липкий энергетический напиток. Хранится и потребляется в/из архаичных стеклопластиковых прозрачных бутылок. Сохранившихся только на кораблях и капсулах системы ротор.

5

СКРАБСЫ — агрессивный энергоматериал, противоположность мидихлорианам (по Спилбергу). Стремится к господству во вселенной, через подавление/осеменение мидихлориан и остальных энергетически более слабых форм, в частности, биологических. КРАБ — биовещество, синтезируемое СКРАБСАМИ из местных субстанций. Используется для захвата / подавления / осеменения биологических форм жизни аналогичных земной. (Из праха земного)

6

ШЛЕМОКАПСУЛА — пафосное название обычной гарнитуры, состоящей из наушников и микрофона.

7

АСТРОСФЕРА — грузопассажирская капсула системы ротор.

8

ШЕЛТОН — период, за который капсула проходит половину своего орбитального пути.

9

ХАМП — модулятор сна.

10

РАПИРА — графическое приложение к инфостоку.

11

ИНФОСТОК — фотонный архив информации.

12

ПЛАЗМОСКАНЕР — устройство для создания, копирования и трансляции пространственных изображений в любой среде и в вакууме.

13

РОТОР — проект орбитального дрейфа с возможностю разовой временной модуляции при возвращении.

14

КАЛЕЗОН — сильное обезболивающее химическое вещество наркотического действия. Локально блокирует часть головного мозга, в том числе и болевые рецепторы.