Душеприказчица Мерил Пери

Ева Финова, 2022

Каково это управлять целым городом? Почти вымершим и затерянным в проклятых лесах Китвулда, не знаете? Вот и я не знаю, куда приехала, зачем и на что подписалась. Ведь я не душеприказчица, а душещипатель третьего поколения только и всего. Да и вверенный мне Виндоухард Второй ведет себя странно, нелогично, неправильно. Цветы носит, открытки дарит, в любви признается. Зачем? Не понятно! Но не будем отчаиваться. Город поднимем. Втора спасем от необдуманной любви… а заодно и мстителей от Втора. В общем, разберемся. Ведь я – «та самая» Мерил Пери…

Глава 3

Оборванная жизнь

Одно маленькое событие может стать началом большой войны, реже — исключительной приязни…

Двенадцать лет назад

Точильный камень монотонно скреб по лезвию клинка, время от времени высекая белоснежные искры. Высокий и довольно худой мастер, брюнет среднего возраста со щетинистыми впалыми щеками и непослушными вихрами на голове, восседал на табурете, будучи одет по-домашнему, в серый фартук из мешковины. Несмотря на опасность подобного занятия, он, наоборот, расслабленно смотрел перед собой, двигая лезвием оружия то влево, то вправо, то вверх, то вниз.

«Чирк, чирк!» — слышались звуки, время от времени разбавляя монотонную гармонию, царящую в маленькой квадратной комнатушке-мастерской Рувала Пери, главы многочисленного семейства душещипателей из Кешты, столицы благополучного королевства людей Ирвинтведа.

Нога оружейных дел мастера то и дело нажимала на деревянную ножную педаль, кожаными ремнями приводящую в движение целый вращательный механизм. С каждым нажатием стопы точильный камень словно ускорялся, а скребущий звук волнообразно усиливался и так же постепенно затухал.

— Папа? — В приоткрытой двери показалась маленькая девочка в черном-пречерном, закрытом по самую шею платье и белоснежных гольфиках, скрывающихся в недрах пышной длинной юбки. Мелодичный голосок одной из дочерей семейства Пери резко контрастировал с застывшей на красивом личике миной полного безразличия. — Ты звал меня?

— Да, дочь, — отозвался Рувал щурясь. — Я почти закончил. Отнесешь этот меч в караульную к нашему общему знакомому, мистеру Стоггсу?

— Да, папочка, — согласилась дочь, дернув уголками губ.

Нажав на педаль еще несколько раз, мастер доделал свою работу, ведя лезвием по вращающемуся камню. И вот он наконец поднял руку и поднес наточенное оружие к лицу, чтобы придирчиво осмотреть свою работу.

— Так-то лучше, зазубрин почти не видно, — удовлетворенно бросил Рувал, разговаривая, скорее, сам с собой. — А, да, подай, пожалуйста, ножны. Они там, в ящике у стены.

Дочь охотно подчинилась и подхватила металлические ножны, обвязанные кожаной лентой, местами потертой и сильно изношенной.

— Мистер Стоггс будет очень рад. — Она кивнула в сторону блестящего лезвия меча. — Он боялся, что клинок совсем сломается.

— Э, не-е-е… — Рувал уверенно взмахнул клинком в воздухе, показывая дочери боковой разящий удар. — Эта сталь еще неплохо послужит нашему стражнику. Вот только, надеюсь, дальше показных боев перед королем на очередном празднестве дело так и не дойдет. Но не будем унывать! — воскликнул он, поднимаясь с табурета. Переняв у дочери ножны, аккуратно вдел меч, точнее, одним выверенным движением вогнал его по самую рукоять, демонстрируя отменную сноровку. После чего вытянул руку и взвесил оружие на ладони.

— Только с балансом небольшая беда. Но, думаю, мистеру Стоггсу нравится и так.

Нахмурившись, Рувал хотел было сказать что-то еще, но вовремя опомнился и протянул дочери клинок.

— Ну, беги, дорогая. Быстрее управишься, быстрее будешь свободна.

— Да, папочка! — воскликнула Мерил.

Перехватив меч у отца, она выбежала из комнаты.

В это же время в одном из переулков Кешты за горами деревянных ящиков, возвышающихся на задворках продуктового склада у восточных столичных ворот, прятался семилетний испуганный мальчик, Алистер Виндоухард II. Он был сыном богатого вельможи, приехавшего из далекого Китвулда, — королевства, в одночасье погрязшего в бесконечной борьбе с демонами и всякой нечистью, упырями и просто лесным зверьем.

К несчастью, молодой наследник потерялся, когда поверенный по имени Роуби Мориз повел его на рынок за сувенирами. Юный Алистер долго выпрашивал у слуги отца разрешение отправиться за покупками. На что Мориз неизменно отвечал раздраженным отказом. Однако уже через несколько часов наконец сдался и вызвался лично сопроводить молодого господина, испросив разрешения у его отца.

Поначалу пешая прогулка по респектабельному столичному району Кешты не предвещала ничего дурного. Но так было до тех пор, пока Мориз не свернул в сторону местного рынка, крупнейшего во всем Ирвинтведе.

И вот хлынувшая словно из ниоткуда толпа, жаждущая купить только что испеченную сдобу или же новые недавно привезенные товары, в два счета разделила мальчика и его провожатого, они и оглянуться не успели. Кругом стоял шум и толкотня. Крики Мориза тонули среди голосов торговцев и зазывал. Человеческая река несла мальчика вперед, непонятно куда.

К сожалению, положение дел не спасла и нечаянно опрокинутая Алистером чаша с яблоками, когда его наконец вытолкнуло к краю общего людского потока покупателей и прохожих. Разозленный лавочник тотчас накричал на растерянного мальчишку, столь неудачно налетевшего на прилавок торговца. Что немудрено, поднятое недовольство было быстро подхвачено окружающими.

Поэтому пришлось молодому Виндоухарду убегать куда глаза глядят, чтобы не попасть в лапы бдящей на углу рынка стражи. Не зная зачем и почему, действуя неосознанно, маленький мальчик нырнул в темный переулок, не отвлекаясь на окрики торговца и разозленных прохожих.

— Держи ворье! — подхватил кто-то из толпы. — Держи его!

Эти и многие другие крики звучали за спиной Алистера, подгоняя еще сильнее. Выскочив из одного переулка на широкую улицу, он поспешил свернуть в сторону и лишь чудом не попал под копыта лошади, тянущей за собой груженую повозку.

— Тпру-у-у! — взревел разозленный кучер, а уже мальчику добавил: — Гляди, куда прешь!

Сердце маленького Виндоухарда испуганно выстукивало бешеный ритм, глаза были широко раскрыты, а ноги несли его прочь от опасности. Прочь от преследующего его стражника, прочь от недовольного кучера, прочь от злых взглядов взрослых, принявших его, богатого наследника, за уличного воришку.

Пробежавшись вдоль улицы, он уперся взглядом в крепостную стену, вдоль которой текла широкая сточная канава, и по этой причине был вынужден остановиться на тротуаре, чтобы не упасть вниз. Ал повернул влево и снова оказался в темноте переулка, где двумя большими горами возвышались пустые деревянные ящики, еще некогда заполненные всяческими товарами.

Запах сырой древесины сочетался со зловониями сточной канавы, протекающей маленькой речушкой вдоль окраины столицы, города, в котором он, Виндоухард Второй, потерялся.

Спрятавшись за ящиками, Алистер наконец позволил себе перевести дух, отдышаться, постепенно выравнивая сердечный ритм. Он непременно найдет какого-нибудь взрослого и попросит его отвести обратно к папе, по крайней мере эта мысль позволяла ему не плакать и не бояться за свою судьбу. Он отчаянно хотел в это верить и не хотел плакать. Ведь отец ему этого не позволял, а, наоборот, сильно ругал, едва видел слезы в глазах сына.

Но, к сожалению, семилетнему наивному мальчику было не понять, как жесток и опасен этот мир, ему было не понять, что выбранная им улица кишмя кишела разбойниками, хулиганами и воришками разной степени морального разложения.

— Эй-эй, гляди-ка! — послышалось за спиной Виндоухарда-младшего, едва он набрался храбрости, чтобы выглянуть наружу, в сторону более светлой улицы. — Смотри, какой у него нарядный камзол. Богатей, да?

Хриплый неприятный голос раздавался в темноте переулка. Его обладатель прятался где-то там, в темени угла. Мальчик непроизвольно поежился. А когда обернулся на звук и никого не увидел, то испуганно застыл на месте.

— Ага, жаль только, ни на кого из нас не налезет. А то раздели бы его, прежде чем продать, — вторил первому сиплый скрипучий голос, как ни странно, женский.

Алистер собрался выскочить из-за ящиков и кинуться прочь, однако чья-то рука схватила его за шиворот, а другая дернула за волосы.

— А-а-а! — взвизгнул он.

— Куда собрался?

Ушлый бандит в одно мгновение очутился подле мальчишки и схватил его за шиворот.

— Я-я нечаянно, я-я… пустите, я-я… — Слезы собрались в уголках глаз Алистера, а надежда найти «хорошего» взрослого потухла, едва он поднял полный отчаяния взгляд на жестокого человека.

— Ну-ка, есть ли че в карманах, а? — бандит отпустил одной рукой камзол пойманного и потянулся к его штанишкам. — Слышу-слышу подозрительный звон!

В глазах преступника тотчас отразилось премерзкое алчное выражение. Язык его высунулся изо рта от предвкушения легкой наживы. Однако в следующий миг сиплое «Шухер!» напрочь испортило ворюге все настроение.

— Кто-то идет! — Сообщница негодяя дернула его за локоть, заставляя отвлечься и обернуться в другую сторону переулка.

— Пус… — не успел мальчишка пискнуть или сказать и полслова, как потная ладонь зажала ему рот и стиснула в удушающих объятьях.

— Тише будь, — прохрипел бандит, прячась вместе со своей добычей за пустыми деревянными ящиками.

Одетая в лохмотья темненькая женщина с изуродованным шрамом лицом последовала примеру приятеля, который мог похвастать не менее выразительной наружностью. Но уже через секунду она фыркнула и радостно прошептала:

— Так это же ребенок.

— А че у нее в руках? — Бандит сощурился. — Че у нее там, а то мне отсюда не видать.

— Кажется, меч…

— То что надо! — вор вначале повысил голос, но опомнился и прикусил губу, боясь, что спугнет еще одну добычу на сегодня.

— М-м-м, — промычал мальчик, желая предупредить спешащую по переулку худенькую девочку, на вид лет десяти-одиннадцати.

Новая участница уличного конфликта, несмотря ни на что, уверенно и быстрым шагом приближалась к деревянным ящикам, будто никого не замечала и не слышала. Ее черное длинное платье покачивалась в такт шагам, а черные башмачки, обутые поверх белых гольфиков, быстро цокали.

Приняв опрометчивое решение, преступник пихнул Алистера в сторону сообщницы со словами:

— На-ка, подержи его. А этой займусь я.

Женщина охотно ухватила мальчонку за плечи.

— Беги! — что есть силы закричал плененный, едва рука бандита оторвалась от его рта. — Беги отсюда!

— Ах ты!.. — Преступник с досадой замахнулся на Алистера, желая ударить его наотмашь, однако его рука застыла на месте, едва он услышал добродушное приветствие:

— Здравствуйте, молодые люди.

Сообщники застыли на месте, как громом пораженные. А Алистер еще и рот раскрыл от изумления, глядя на то, как девочка с мечом в обнимку, не сбавляя темпа, идет прямо к ним навстречу.

В воздухе повисло недоуменное молчание. И только цоканье каблучков продолжало звучать в переулке, многократным эхом отражаясь от стен.

Когда же до бандита оставались считанные шаги, то посыльная наконец остановилась и с самым серьезным выражением лица, какое только можно ожидать в подобной ситуации, предложила:

— Если вы не против, я пройду мимо и никого не трону. — Она кивнула вперед, куда и спешила, по всей видимости. — Так что можете не обращать на меня внимания. И продолжать дальше свои некрасивые делишки.

Опешивший бандит от изумления раскрыл рот, демонстрируя всему миру кривые, почерневшие от жуткого налета, зубы. Зрачки его расширились, а лицо уморительно вытянулось. Однако смеяться Мерил не спешила, ибо по убеждениям ее семьи веселье и ирония — враги настоящего душещипателя.

— Хватай же ее, пока не убежала! — недовольно бросила сообщница, легонько пнув коллегу под колено. — Иначе такой куш уйдет!

— Э… — Вор с многолетним стажем хлопнул глазами и тряхнул головой, пытаясь снять с себя оцепенение, сковавшее все тело. А девочка продолжила невозмутимо взирать на всех троих, не двигаясь с места.

— Стой, где стоишь! — приказал бандит, опомнившись. — Иначе я за себя не ручаюсь! — С этими словами он потянул руки к новой жертве уличного грабежа, намереваясь схватить ее за волосы, однако в следующую секунду был вынужден остановиться, заметив острый, как лезвие кинжала, взгляд девочки.

— Я правильно понимаю, что вы решили и меня ограбить, как, например, его? — Она кивнула в сторону мальчика. А немного подумав, медленно произнесла: — Кстати, об этом… — Мерил нахмурилась, припоминая недавние нравоучения. — Мама говорила, что воровство — это нехорошо. И мы, как потомственные душещипатели из семейства Пери, должны приложить всяческие усилия по внушению людям недопустимости подобного поведения.

Показалось ли ему, но во взгляде ее появилось невероятное воодушевление. Язык показался изо рта, когда Мерил облизнула губы. Храбрая дочь знаменитого оружейника, Рувала Пери, решила принять непосредственное участие в конфликте, чтобы умиротворить стоящих перед ней взрослых.

— Значит, так! — воскликнула она. — Вы будете моими первыми подопытными!

Устроив меч под мышкой, Мерил попыталась хлопнуть в ладоши, однако тяжелое оружие выскользнуло и почти упало на пол, чем немало ее огорчило. Ведь Мерил была вынуждена спешно перехватить меч, вместо того чтобы сделать хлопок. Но что более удивительно, едва наточенное отцом оружие стражника вновь оказалось в ее ладони, она без всякого сомнения протянула его бандиту.

— Так, подержите, пожалуйста. Мне нужны обе руки, чтобы сделать кое-что.

Изумлению бандита не было предела. Не веря происходящему, он послушно перехватил меч и снова застыл на месте. Оголять лезвие не стал. Вместо этого он ошалело уставился перед собой, молчаливо дожидаясь дальнейшего развития событий.

— Вот и правильно. — Мерил одобрительно кивнула, заметив полное отсутствие сопротивления с другой стороны. Однако новый пинок разбойницы заставил бандита пошатнуться на месте.

— Джим! Ты в своем уме?! — зашипела женщина. — Вдарь ей, и идем кутить! Чего телишься?..

Она хотела сказать еще что-то, однако громкий щелчок девичьих пальцев отвлек все внимание на себя, заставляя перевести взгляд на «мелочь», удумавшую почитать нотации взрослым.

— На вашем месте я бы отпустила этого мальчика, — миролюбиво попросила Мерил, склонив голову чуточку вбок, чтобы было удобнее созерцать искореженное ненавистью лицо разбойницы. — Ваша аура и без того изобилует темными тонами, а жизнь, между прочим, висит на волоске. И если позволите… — Девочка быстро шагнула к недовольной женщине и одним выверенным движением вырвала Алистера из ее рук. — Постой-ка здесь. — Душещипательница указала спасенному на свободный пятачок, образованный небольшим углублением в горке ящиков.

— Что за?.. — только и успела недоуменно бросить разбойница, прежде чем ее глаза остекленели.

Тем временем пальцы Мерил сноровисто двигались от живота прямо к горлу подопытной, не касаясь плоти.

— У вас очень много недугов, в первую очередь душевных. Стойте смирно. Я уже заканчиваю… — увещевала девочка из семейства Пери. — Моя бабушка носила прозвище Обрывающая Жизни. И этот дар, как утверждает моя матушка, из всех дочерей Пери перешел именно ко мне.

Тело разбойницы обмякло и вот-вот грозило упасть на пол, но Мерил не позволила этому случиться. Закончив работать с душевной материей, над которой имела власть благодаря врожденным способностям, она вновь вернула душу в тело и посильнее привязала ее к плоти, приговаривая:

— Ну вот, теперь полный порядок.

Женщина сделала судорожный вдох и громко закашлялась до слез из глаз.

— Что ты…

— Я оборвала связующую нить и заново привязала вашу душу к телесной оболочке, — добродушный голосок Мерил звонко звучал в темном закоулке, образованном горой деревянных ящиков. — Как я уже сказала, жизнь ваша висела на волоске.

— А-а м-моя? — промычал бандит.

— У вас дела обстоят более-менее сносно. Но если хотите… — глаза Мерил блеснули магией, когда она потянула к мужчине умелые ручки, — то я могу сделать то же самое. — Пальчики девочки ловко заскользили вдоль грязной одежды разбойника. — Но только пообещайте мне, что больше не будете вредить себе и другим людям подобными постыдными занятиями.

— Клянусь! — выпалил бандит, сам от себя не ожидая подобного.

— Вот, уже почти… — Душещипательница нахмурилась, а на ее лбу выступили капельки пота. — Сейчас!

Раздался громкий щелчок, и наступила звенящая тишина. Мужчина открыл и закрыл глаза, пытаясь прислушиваться к внутреннему «я».

Секунда на изумление. Две на растерянность. И женщина не выдержала первая:

— Джим?

Казалось, ее голос изменил тональность и сейчас звучал более звонко, а сиплые нотки исчезли, не оставив и намека на проблемы со связками.

— Мне кажется, этот мальчик потерялся, и мы должны его проводить, — отозвался мужчина, озвучивая только что пришедшую в голову мысль. И впервые за очень долгое время он был настолько искренен. Выражение его лица перетекло из ожесточенной неприязни в скучающее уныние, но завершилось добродушным взглядом и лучезарной улыбкой.

— Я… — растерянно бросил мальчик. В его памяти еще были живы воспоминания недавнего зверства, когда его дернули за волосы и собирались ограбить. Поэтому верить происходящему он, увы, не спешил. — Наверное, как-нибудь сам.

Помявшись с ноги на ногу, Алистер предпринял попытку вынырнуть из тупичка, чтобы поскорее покинуть темное место, в которое его принесли непослушные ноги.

— Нет-нет, что ты! — заверила женщина и заступила ему дорогу. — Мы тебя проводим. Нам очень хочется исправить недавнюю грубость!

Мерил удовлетворенно закивала, глядя на плоды своей работы.

— А теперь, если позволите, — она сноровисто перехватила меч в ножнах из рук мужчины и спешно попрощалась, — мне пора идти. Караульный по имени Стоггс ждет назад свое оружие.

Изумленный мальчик так и стоял с открытым ртом, глядя на удаляющуюся фигуру невероятной девочки, спасшей его жизнь. А когда некоторое время спустя опомнился и перевел настороженный взгляд на парочку грабителей, то не заметил на их лицах ничего, кроме доброжелательности. И ни намека на недавнюю жестокость.

— Может, тебя отнести? — предложил мужчина по имени Джим, снова демонстрируя коричневые пеньки, которые в этот раз не вызывали такой дрожи, как ранее, потому что их обладатель теперь не скалился, а всего-то лишь улыбался.

Пожав плечами, Алистер растерянно произнес:

— Нести не нужно, но мне действительно нужна помощь.

Тем же днем молодого Алистера Виндоухарда II двое оборванцев привели в столичный дом к отцу. Обычно строгий и непримиримый циник, Алистер Виндоухард I в этот раз настолько расчувствовался, что пообещал обоим провожатым безбедную жизнь до самой старости. Так и случилось впоследствии. Забрав их с собой, отец Втора принял бездомных из Кешты на работу, устроив в родовом поместье Виндоухардов.

Так Джим Коучин был назначен главным конюхом, а его сожительница Виньеда Дари устроилась помощницей управляющей. Должности получили и их маленькие дочки Айза и Лорна. Они стали служанками, когда подросли.