Смех победителя

Дмитрий Казаков, 2006

Хорст Вихор, в недавнем прошлом фишка на игровой доске магов, неожиданно для себя становится одним из игроков. Обзаводится фигурами, готовыми выполнить любой приказ хозяина, и учится использовать свою силу… Но существование мага оборачивается еще худшим рабством, и Хорст вступает в беспощадную борьбу с остальными игроками, стремясь к тому, чтобы разрушить длящуюся веками Игру и стать свободным. В исход грандиозной схватки, в которой можно либо победить, либо погибнуть, вмешивается древнее пророчество, произнесенное в те времена, когда люди только пришли на Полуостров…

Глава 2

ВЕЧНАЯ ИГРА

Костер немилосердно дымил, а теплый ветер уносил клочья дыма на север, к далекому морю. Шумели, раскачиваясь, деревья, и этот монотонный шум навевал на Хорста дремоту. Давала о себе знать бессонная ночь.

На дневку они встали после полудня, на берегу небольшого ручья, отойдя чуть в сторону от ведущего на северо-восток наезженного тракта. Сейчас время потихоньку близилось к вечеру.

— Ты чего не спишь? — Илна, лежащая по другую сторону костра, потянулась и зевнула.

— Кто-то должен сторожить, — ответил Хорст, привычным жестом почесывая шрам на щеке.

— Твои приятели маги могут напасть?

— Могут, — кивнул он.

— А как же ты выстоишь один, когда расстанешься со мной? — Девушка развернула одеяло и, усевшись, принялась натягивать сапоги.

— Тебя это заботит? — удивился Хорст. — Что-нибудь придумаю…

— Слушай. — Голос ее самым неожиданным образом дрогнул. — А ты не возьмешь меня в ученицы?

— Что? — Он ощутил, как мгновенно испарилась сонливость, точно капля воды, упавшая на горячую сковороду. — Ты хоть понимаешь, о чем просишь?

— Что ждет меня, если я окажусь у родственников? — Илна криво улыбнулась. — Роль приживалы, навязанное замужество и унылая жизнь при муже, согласившемся взять жену без приданого…

— Ха, — Хорст хмыкнул. — Останься ты со мной, будущее окажется не слишком радужным!

— Всем известно, что магия несет могущество! — Девушка говорила сбивчиво, глаза ее сверкали, а щеки разрумянились. — Богатство и, что самое главное, возможность самому выбирать судьбу!

Тут Хорст не выдержал и рассмеялся. Он хохотал и хохотал, будучи не в силах остановить сотрясающие живот болезненные спазмы, а по щекам его катились слезы.

— Самому выбирать судьбу? — переспросил он, немного справившись с собой. — Тут ты сильно заблуждаешься… Что такое магия, по-твоему?

— Ну… ты первый маг, с каким я сталкиваюсь. — Илна отвела глаза. — Но в тот день, когда ты спас мне жизнь, я видела порожденных тобой жутких чудовищ из черного тумана…

— Чудовищ?

— Да! Они напоминали громадных раков с множеством клешней! Потом ты уничтожил ту тварь, что напала на нас в лесу, а вчера ночью исчезал и появлялся…

Последнее утверждение не вызвало у Хорста удивления — не так легко разглядеть небольшую змею во мраке.

— И ты считаешь, что это и есть магия — чудовища, превращения? — осторожно поинтересовался он.

Девушка кивнула. В ее темных глазах, обращенных на Хорста, читалась мольба. Дочь редара из рода ре Виллек искренне желала стать его ученицей.

— Понимаешь… — слова цеплялись за горло и язык, точно репьи. Их приходилось просто выталкивать из себя. — Магии невозможно научиться, у магов не бывает учеников…

Вспомнился Родрик, когда-то объяснявший это Хорсту на борту корабля, идущего вдоль южных берегов Полуострова.

— Откуда же берутся новые?

— Появляются сами. — Хорст пожал плечами. — Я вовсе не могучий волшебник из сказки, а эти… способности обрел не так давно, ухитрившись выжить после Исторжения!

Он надеялся, что упоминание о жутком ритуале, после которого человек оказывался во власти Хаоса, напугает Илну, но глаза девушки загорелись искренним восторгом.

— Выжил после Исторжения? — сказала она. — Надо же!

— И случилось это недавно, еще и месяца не прошло! — В словесных поединках Хорст никогда не был силен, вот и сейчас он с отчаянием подумал, что проигрывает. — Так что я мало чего знаю о магии, и даже согласись я взять тебя в ученицы, совершенно не представляю, чему и как тебя учить!

— Да? — Илна вздохнула. — Но может быть, тебе нужна охранница? Я хорошо владею оружием…

— От той опасности, что грозит мне, не спасет и сотня воинов. Маги ведут между собой беспрерывную игру, двигая по громадной доске, заключающей весь мир, десятки фигур, и не все из них — люди…

— Что-то вроде хнефатафл? — уточнила она. — Только такой, в котором могут съесть и тебя.

— Именно.

Некоторое время они молчали. Девушка задумчиво смотрела в огонь, а Хорст переводил дух.

— Хорошо, — после паузы сказала Илна. — И каков будет твой следующий ход?

— Я не знаю, клянусь Владыкой-Порядком… — вопрос заставил его растеряться. — Как-то не размышлял об этом… Думаю двинуться на восток, в Сар-Тони. Тамошний князь звал меня к себе…

Хорст ответил наобум, брякнул первое, что пришло в голову, лишь бы отвязаться, и тут же понял, что сделал это зря.

— Я еду с тобой! — сказала Илна решительно. — Что-то мне подсказывает, что долго находясь рядом с магом, я сама пропахну чародейством и научусь колдовать!

— Но…

И не вздумай возражать! — Девушка сдвинула брови и тряхнула волосами. — Ты можешь удрать от меня с помощью магии, но я все равно отыщу тебя, Хорст Вихор, и тогда тебе не поздоровится!

Мысли в голове Хорста закрутились вихрем. Он подумал о том, насколько тоскливо одиночное странствие, и почему бы ему на самом деле не поселиться в Сар-Тони, что Илна, в конце концов, молода и привлекательна, и прогонять ее было бы глупо…

— Хорошо, — сказал он, почесывая шрам на щеке. — Поедем вместе. Вот только не жди от меня чудес и мудрых наставлений!

— Договорились. — Илна улыбнулась. — А теперь ложись и спи, а я посторожу!

Хорсту ничего не осталось, как подчиниться.

Бегущая с гор речушка была прозрачной, как слезинка ребенка, а широкий деревянный мост вел к гостеприимно распахнутым воротам. За ними лежал городок Мардид, выросший из крепости на восточной окраине Вестаронского княжества.

По мосту со скрипом двигались телеги, а у ворот скучали стражники. На Хорста и Илну они покосились подозрительно.

— Кто такие? Куда? — спросил один из них, с изрытыми оспинами лицом.

— Путешественники, в город, — ответил Хорст, чуть придерживая коня.

На том, чтобы заехать в Мардид, настояла Илна, соскучившаяся по бане, чистой одежде и нормальной пище.

— А почему с оружием? Вы что, наемники? — Подошел второй стражник, широкое лицо которого напоминало блин.

— Нет. — Хорсту надоел этот допрос и он заставил глаза вспыхнуть.

Стражники дружно отшатнулись, лица их залила бледность, а во взглядах появился страх.

— Э, проезжайте, господин, — пробормотал рябой, угодливо кланяясь. — Проезжайте…

Второй медленно пятился, содрогаясь всем телом. Стоило всадникам чуть проехать вперед, как оба осенили себя знаком Куба.

— Сейчас поминают Владыку-Порядка, — сказал Хорст, заметивший краем глаза жест одного из стражников, — и ругают гнусных магов, от которых все беды!

— Всенепременно, — кивнула Илна. — И будут ругать, если эти маги продолжат столь откровенно пренебрегать верой Порядка, выставляя на обозрение приверженность Хаосу!

— Ты думаешь, что если я буду ходить в святилище, как все остальные, то меня сразу полюбят? — Хорст натянул поводья, направляя лошадь по самому краю разлившейся поперек дороги вонючей темной лужи. — Что-то я в это не верю…

— А ты пробовал?

На это возразить оказалось нечего. Поэтому, когда улица вывела на небольшую площадь, одну из сторон которой занимал храм, Хорст решительно повернул туда.

— Ну, смотри, если чего пойдет не так — сама будешь виновата, — сказал он, слезая с седла и набрасывая узду на коновязь, размещаемую у каждого святилища Порядка для вздумавших помолиться путников.

Илна только улыбнулась.

Внутри звенели колокольчики, раздавалось заунывное пение служителей. Хорст перешагнул порог, кинул монетку в прорезь на крышке большого окованного железом сундука и, повернувшись к фреске с изображением Победителя-Порядка, мечом поражающего гидру Хаоса, осенил себя знаком Куба.

Когда подошел ближе к алтарю, то стоящий около него пожилой теарх сбился посреди молебна и замер, открыв рот. Расположившиеся за его спиной младшие служители, как по команде, вытаращили глаза.

Прихожане, которых было не так много, десятка полтора, начали оборачиваться.

— Утешитель-Порядок! — пробормотал один из них, уставившись на Хорста так, будто увидел читающую проповедь свинью с человеческой головой, после чего бухнулся на колени и принялся бить поклоны.

Остальные дружно ринулись к выходу, младшие служители с воплями рванули к двери в задней части помещения, а главный, мелко дрожа, попытался укрыться за алтарем.

— Что происходит, во имя Владыки-Порядка? — спросил Хорст, отступая к стене, чтобы его не затоптали. — Они что, поняли, кто я такой? У меня разве светятся глаза?

Возникающего при свечении зуда в глазницах не ощущалось, но он мог просто к нему привыкнуть и не заметить.

— Нет, не светятся, — заглянув ему в лицо, ответила Илна, удивленная не меньше спутника. Так что я тоже ничего не понимаю…

В помещении, кроме них, остался только бьющийся лбом об пол мужик в одежде ремесленника и спрятавшийся за алтарем теарх.

— Эй, почтенный! — позвал его Хорст, сделав несколько шагов. — Почтенный!

Служитель попытался уползти еще дальше, но уперся задом в стену и застыл на месте. Он мелко трясся и всхлипывал, то и дело осеняя себя знаком Куба.

— Что такое? — очень мягко спросил Хорст, подойдя ближе. Что случилось? Почему все шарахнулись от меня, как от прокаженного?

— Книга Пророчеств… — забормотал теарх, брызгая слюной, — параграф двести пятый, стих пятнадцатый… Прелести Хаоса, изыди, изыди… сгинь и пропади, во имя Творца-Порядка!

— По-моему, он спятил, — сказал Хорст. — Я же говорил тебе, что пойти в храм — не самая лучшая идея?

Илна сокрушенно вздохнула.

Пройдя мимо бьющего поклоны ремесленника, они вышли из святилища. Забираться в седла не стали, а повели коней в поводу, высматривая постоялый двор.

Если до сегодняшнего дня Хорст иногда думал о том, чтобы заново повесить на шею кубик, символ веры Порядка, то теперь решительно отбросил эту идею.

— Вот этот мне нравится, — сказал он, заметив вывеску с изображением громадной баранки.

— «Игла и бублик», — прочитала Илна. — Заедем?

За воротами постоялого двора кипела жизнь — ржали лошади, сновали озабоченные слуги. На новых людей никто не обратил внимания, так что им пришлось самим вести лошадей к конюшне.

— А? Чего? — повернулся на шум шагов конюх, высокий и нескладный. — Вы чего, на постой? Тогда давайте животин сюда, расседлаем, вычистим и накормим, все в лучшем виде…

Две вестаронские фарии перекочевали из кармана Илны в руки конюха, и путешественники вернулись во двор. Обошли нагруженную мешками телегу и нырнули в низкую дверь.

— Добро пожаловать! — Хозяин «Иглы и бублика» оказался еще выше конюха, годы слегка согнули его и выкрасили волосы в серо-серебристый цвет. — Что вам угодно? Комнаты есть, обед будет через полчаса. Баня госпоже? Растопим сейчас же!

И конюх, и хозяин постоялого двора вели себя с ним как с обычным человеком, и Хорст успокоился. Чего бы ни разглядели в бывшем сапожнике посетители храма, эта необычность исчезла так же внезапно, как и появилась.

Через полчаса они с Илной осматривали просторную комнату на втором этаже, с одной большой кроватью и длинной лавкой вдоль стены. Пахло тут рыбой и почему-то дегтем, а в щели у окна задувало.

— Это мне что, на лавке спать? — мрачно спросил Хорст.

— Ну, если тебе веселее одному, то пожалуйста! — усмехнулась девушка.

Он ощутил, как покрываются краской щеки, точно у юнца, впервые оказавшегося наедине с молодухой. Захотелось брякнуть что-нибудь насчет бесстыдности редарских дочерей, но Хорст сдержался.

— Вдвоем веселее. — После паузы удалось выдавить пристойный ответ. — Только смотри, как бы тебе не пожалеть потом…

— Я не пожалею и кое-кто еще тоже не пожалеет. — Илна улыбнулась, показав ровные, белые, как снег, и очень острые зубы.

Похоже было, что она решила привязать «учителя» к себе самым простым и действенным для женщины способом — плотской любовью. И Хорст не имел ничего против.

Копыта звонко цокали по камням, холодный ветер ерошил волосы, а небольшой обоз, к которому Хорст и Илна присоединились три дня назад, в Мардиде, неспешно двигался на восток. Дорога тут, неподалеку от Карни, подходила близко к горам, и можно было разглядеть щетину лесов в предгорьях, исполинские ущелья и сверкающий на вершинах лед.

Где-то там, за исполинской стеной из камня и снега, лежала страна холиастов, и Хорсту на мгновение захотелось вернуться туда. Уйти от тревог и забот мира людей, бросить навязанную ему роль мага и зарабатывать на жизнь тем, чему он учился с детства — сапожным ремеслом.

— Как красиво! — проговорила Илна, вглядываясь в возносящийся к небесам пик, вокруг которого клубились тучи. — Вот бы побывать там…

— Ничего особенного, — ответил Хорст. — Одни камни, ветер свистит и солнце не греет.

— Ты бывал там?

— Один раз, не по своей воле, — вспоминать путешествие, проделанное со связанными руками, не очень хотелось.

Девушка спросила еще что-то, но он не ответил, охваченный странным ощущением падения. Что-то потянуло Хорста вниз, и он, продолжая ощущать под собой седло, обнаружил себя стоящим.

Под ногами была ровная и упругая, мало похожая на землю поверхность, а всюду, куда ни кинь взгляд, клубился бурый с желтизной туман. Хорст чувствовал, что в любой момент может вернуться в обычный мир, где сверкают под солнцем горные снега и тянется дорога, но ведь кто-то или что-то вытянуло его сюда, в пространство магии…

Туман заклубился, пошел волнами, и из него выступила невысокая фигура. Черный плащ с вышитыми на нем лисьими головами волочился по земле, того же цвета кудри вились по плечам, а глаза цвета лазури пылали.

— Куда ты идешь, убийца? — Алые, как шиповник, губы задвигались, но резкий голос почему-то прозвучал сверху.

— Убийца… убийца… убийца… — зашелестело со всех сторон, будто они находились в громадном зале.

— Почему ты так меня называешь? — изумился Хорст. — И вообще, кто ты такая?

— Анитра Карнийская! — Его собеседница гордо вскинула подбородок, и тут Хорст во внезапном озарении понял, что она боится, жутко, до дрожи в руках и ледяного пота. — И всякому, кто участвует в Вечной Игре, известно, что ты убил одного из игроков!

— Я? Убил? И кого же?

— Витальфа Вестаронского! — Прячущееся за туманом эхо вновь ожило, зашептав на сотни голосов: — Убийца… убийца… убийца…

— Э… Я его убил? — Хорст потер лоб, ощущая, как в затылке нарастает пульсирующая боль. — Честно говоря, сомневаюсь, что это возможно — сразить мага в его собственной башне, в том месте, где он сильнее всего…

— Хватит морочить мне голову! — крикнула Анитра. — Ты сумел сделать это и теперь направляешься в Карни, чтобы сотворить то же самое со мной! Остановись, пока еще не поздно! За всю историю Вечной Игры не было случая, чтобы один игрок убивал другого, и, свершив подобное, ты рискуешь нарушить ее ход…

Хорст ошеломленно заморгал — маги не убивают друг друга? К чему тогда покушения на пути от Стены до Вестарона? Зачем кто-то натравил на него, чудище совсем недавно? Или все это были попытки запугать?

— А кто тебе сказал, что я как раз не собираюсь нарушить ход этой самой игры? — сказал он.

Анитра сделала шаг назад, страх проступил в ее лице более явственно.

— Ты сам не понимаешь, что делаешь! — почти прошипела она.

— Ну, и что? — Хорст усмехнулся. — Но скажу тебе одно — не вздумай становиться на моем пути! Я поеду туда, куда захочу, и никто мне не помешает!

— Помешает… помешает… помешает… — донеслось слабеющее эхо.

Он взмахнул рукой, заставив бурый туман пойти густыми, тяжелыми волнами, и через мгновение вновь оказался в седле.

— С тобой все в порядке? — Илна смотрела на спутника с недоумением. — Мне показалось, что ты на мгновение просто исчез…

— Показалось, — ответил Хорст и добавил вполголоса: — Вечная Игра, говорите? Ну, что же, если хотите, то мы сыграем…

Над одним из горных склонов взметнулось облако пыли, а спустя некоторое время донесся рокочущий грохот обвала.

Хорста обволакивала темнота, и он парил в ней, ощущая, что нечто исходит из нижней части груди, ветвится, ползет в стороны. Казалось, что он паук, висящий на собственной паутине.

Толстые нити уходили в разные стороны, туда, где во мраке угадывалось движение, посверкивали гроздья желтых огоньков. Каждое прикосновение к его паутине сопровождалось болью в солнечном сплетении, настолько резкой и сильной, что казалось, туда ударили ножом…

Одна из нитей дрожала особенно сильно, причиняя нестерпимый зуд, и он протянул руку… лапу? щупальце?.. попытался успокоить эту дрожь…

Бом! — где-то далеко ударил колокол.

Тьма исчезла, и он повис над исполинской, уходящей во все стороны равниной, разбитой канавками на одинаковые квадраты. Одни были темными, другие светились желтым или вишневым, третьи матово блестели, а четвертые казались окнами в мир света.

Хорст пригляделся к доске и внезапно понял, что она не плоская, а хитрым образом изгибается, пересекаясь сама с собой десятки раз. Квадраты, находящиеся вроде бы далеко, оказывались в то же время рядом, и с одного на другой медленно ползли фигуры разных цветов и форм, уродливые и прекрасные, огромные как башни и меньше козявки…

Одни выглядели полупрозрачными и неярко мерцали, другие казались плотными.

Взгляд Хорста приковала одна из фигур, расположенная прямо под ним. Словно выточенная из желтой кости, она изображала могучего воина со вскинутым мечом.

Бом! — вновь прозвенело вдали, и Хорст понял, что может сдвинуть эту фигуру, потому что она принадлежит ему.

Маг осторожно двинул того, кто звался Кавнлиром ре Милотом. Фигура под ним дрогнула и пришла в движение.

Что именно он сделал и как, бывший сапожник не взялся бы объяснить. Он просто понял, что не позднее, чем сегодня утром Кавнлиру ре Милоту, одному из глав Чистой Лиги, в голову придет мысль поднять восстание против сюзерена, князя Вестаронского… Маг Хорст сделал ход.

Из видения его вышвырнуло с такой силой, что он ощутил, как шлепнулся на кровать. Некоторое время хватал ртом воздух, силясь успокоить зашедшееся в панике сердце.

Лежащая рядом Илна заворочалась, пробормотала что-то во сне. Только в этот момент Хорст полностью осознал, кто он такой и где находится — на крошечном постоялом дворе, неподалеку от Карни.

— Что я делаю? — прошептал он, ощущая, как стыд жжет сердце не хуже крапивы. — Чем я лучше того же Витальфа? Я так долго сражался за собственную свободу, а теперь лишаю ее других…

Мысль о том, что человек, являющийся его рабом, когда-то убил Авти, принесла мало облегчения. Вспомнился Родрик, не хотевший жить как остальные маги, но не сумевший избежать их общей участи. Скрипя зубами от осознания собственного бессилия, Хорст провалялся без сна до самого рассвета.

Карни появился из-за горизонта к полудню, когда забравшееся в зенит солнце пригрело почти по-летнему и возчики на телегах поснимали куртки, оставшись в кафтанах.

— Будь готова, — сказал Хорст, глядя на приближающиеся стены и башни, — тут нас ждет «теплая» встреча…

Илна кивнула, поправила пояс с мечом.

Показался Яр, несущий воды на север, к морю. От реки тянуло прохладой, солнце играло на поверхности реки, а мост казался тонким коричневым поясом на стройной талии.

Теплая встреча ожидала на другой его стороне. У берега выстроились десятка два дружинников, на их золотых щитах красовался герб Карни — черная, будто закопченная башня.

Впереди отряда на могучем жеребце сидел вислоусый воин, глаза его мрачно сверкали из-под низко надвинутого шлема.

— Нас ждут, — сказал Хорст, при первом взгляде на предводителя ощутивший болезненный толчок в живот.

— Силой пробиться будет трудновато, — добавила Илна, положив ладонь на рукоять меча.

Вислоусый, на шее которого наверняка болталась цацка с изображением лисьей головы, встрепенулся, стоило Хорсту вступить на берег.

— Стой где стоишь! — басовито рявкнул воин, и дружинники за его спиной зашевелились, послышался шелест вынимаемых из ножен мечей.

Обозники, с которыми путешественники проехали от Мардида до Карни, почуяв, что пахнет жареным, принялись нахлестывать лошадей. Колеса телег заскрипели вдвое пронзительнее обычного.

— Это почему? — поинтересовался Хорст, чуть придерживая коня.

— Я, воевода Арнульф Белая Прядь, не пущу тебя в город! — напыщенно сообщил воин. — А если ты, Хорст по прозвищу Вихор, известный вор и негодяй, будешь упорствовать, то мы изрубим тебя в капусту!

— Надо же, — хмыкнула Илна. — Сколько нового я о тебе сегодня узнала!

— Сам поражаюсь, — вполголоса отозвался Хорст. — Поезжай вперед, встретимся за воротами… Ты им не нужна.

— А как же ты?

— Пробьюсь.

На девушку дружинники покосились с видимым интересом, но без враждебности, и она спокойно проехала мимо. Когда достигла ворот, Хорст повернулся к воеводе и сказал:

— Счастливо оставаться, Арнульф Белая Прядь! Еще увидел выпучившиеся глаза одного из воинов, злобный оскал воеводы, после чего словно провалился, оказавшись в мире бурого тумана. Конь удивленно заржал, ударил копытами.

— Спокойно. — Хорст похлопал его по шее и дернул поводья.

На желтом небе болталось нечто мало напоминающее солнце, туман клубился, тек волнами, и сквозь него проглядывали стены Карни, ворота, ограниченные двумя мощными башнями.

Темный вихрь закрутился перед Хорстом, лопнул, разбросав ошметки, и из него, как громадный птенец из яйца вывалился воевода. Мгновение он ошарашенно оглядывался, потом вскинул меч и с ревом кинулся в атаку.

Хорст едва успел выхватить клинок и отразить удар. Кисть заныла, а меч чуть не вылетел из руки.

— Раздери меня Хаос! — пробормотал Хорст, уклоняясь от второго удара. Бывший сапожник прекрасно понимал, что против опытного воина, да еще в конном бою, не имеет никаких шансов. Если будет сражаться честно, как обычный человек.

Заныло под ложечкой, маг ощутил, как что-то поднимается в груди, царапая тело изнутри. Широко распахнул рот, выдохнул и без особого удивления понял, что извергает голубоватый, пронизанный искрами дым. Попавший в него воевода зашатался, точно его шарахнули по голове, и свалился с коня.

— Полежи, отдохни, — сказал Хорст, засовывая клинок в ножны.

— Убийца… убийца… — зашелестело, зашептало со всех сторон на тысячи голосов.

Не повернув головы, он объехал лежащего Арнульфа и стоящего рядом с ним коня, которые начали таять, растворяться в тумане, и двинулся к воротам, до которых оставалось десятка полтора шагов.

Но спокойно преодолеть это расстояние ему не дали. В вышине родился протяжный грохот, будто где-то вдали бушевала гроза, и желтое небо выплюнуло несколько черных точек.

— Этого еще не хватало, — пробормотал Хорст, головой ощутив хорошо знакомый разлом.

Судя по тому, к каким средствам прибегала его противница, она находилась на грани паники.

Три громадные птицы, покрытые лоснящимися зелеными перьями, пикировали на него с вышины, и с их клювов, способных долбить камень и пробивать железо, капал белесый яд. Судя по всему, здесь твари из тумана даже для мага выглядели чудовищами.

Хорст напрягся, вспоминая, что он сделал на лесной Дороге. На этот раз все получилось куда легче и быстрее.

Чудовищные крылатые твари лопнули, как попавшие под сапог гнилые яйца, и наземь обрушились три водопада мерзко воняющей багровой слизи. Учуяв ее «аромат», конь всхрапнул и ускорил шаг.

Через мгновение Хорст оказался на обычной городской улице, лавируя среди повозок, всадников и пешеходов, а впереди, в нескольких размахах, виднелся каурый жеребец Илны.

— Ну, как? — спросила девушка, когда они поравнялись.

— Нормально, — ответил он, вытирая крошечную капельку слизи, попавшую на рукав. — Осталось только найти кое-кого в этом городе и нанести ей визит.

— Ей? Так тебя хочет убить женщина?

— Да, — кивнул Хорст, понимая, что добавлять что-то вроде «и очень привлекательная» не стоит. — Ты гляди в оба, меня еще могут попытаться просто-напросто зарезать…

Пелену, скрывающую путь к жилищу мага, он в этот раз заметил сразу же — что-то холодное коснулось лица, очертания домов смазались и поплыли перед глазами.

Хорст моргнул, отгоняя морок, и уверенно поехал прямо, в проход между двумя домами.

— Ты куда? — удивилась Илна. — Оттуда же воняет!

Запах напоминал о груде гнилых овощей.

— Нам сюда, — ответил Хорст. — Иначе будем бродить по городу целый месяц и нужного дома не найдем…

Девушка ахнула, когда проход расширился, а воздух потерял прозрачность, словно они въехали в облако разреженного, лишенного запаха дыма.

— Что это? — спросила она.

— Прямая дорога.

Вокруг царила полная тишина, не было слышно даже стука копыт. Прохожие двигались медленно, стены домов дрожали. Илна попыталась прикоснуться к одному и в испуге отдернула руку — ладонь прошла сквозь бревна!

— Не стоит этого делать! — сурово проговорил Хорст.

И тут же все странности закончились.

Они стояли перед добротным двухэтажным домом. Мощная, окованная железными полосами дверь годилась, чтобы сдерживать удары тарана, на узких окнах блестели решетки.

— Она должна быть там, — сказал Хорст. — Зайдем?

Что-то смущало его, какое-то неприятное чувство, будто забыл нечто важное, а теперь не в состоянии вспомнить, что именно.

— Как мы попадем внутрь?

— У меня есть ключ, — ответил Хорст, и дверь лопнула посередине, как лист пергамента. Кривая темная трещина пересекла ее от порога до притолоки и поползла в стороны, расширяясь.

— Коней можно оставить тут, их никто не возьмет. — Он спрыгнул с седла и бестрепетно шагнул в колышущуюся за трещиной тьму.

Илна последовала за ним. Стоило ей переступить порог, как за спиной хрустнуло и свет пропал. Щель в двери закрылась.

Во мраке появился огонек. Приглядевшись, Илна поняла, что Хорст держит его просто на ладони, как клубок ниток или камень. И почему-то это показалось ей более удивительным, чем все чудеса, что он творил ранее.

— Почему нам так легко позволили войти? — спросила она.

— Не очень понимаю. — В голосе Хорста прозвучала неуверенность. — Может быть, тут, внутри, полно ловушек?

Он пошел вперед, медленно, осторожно, останавливаясь на каждом шагу. Огонек на ладони дрожал, переливался разными цветами, иногда становился прозрачным, как вода, но светил по-прежнему.

Обошли несколько комнат с пылью на полу и мебели. Везде было тихо и пусто.

— Может быть, тут никто не живет? — предположила девушка.

— Живет. Скоро ты в этом убедишься.

Половицы в ведущем на кухню коридоре нещадно скрипели, а когда стала видна большая печь в углу, Илна убедилась, что Хорст не ошибся. Заслонка оказалась снята, а в темной глубине неярко мерцали угли. Печь топили еще сегодня.

С потолочных балок свешивались пучки трав, распахнутый сундук у стены бесстыдно показывал набитое мешками чрево.

— Мука, — сказала Илна, заглянув в один из них.

— Маги питаются вовсе не похищенными младенцами! — усмехнулся Хорст. — Оставайся здесь, я пойду наверх.

— Нет, я с тобой!

Дом, несмотря на то, что выглядел вполне обычно, пугал девушку. Стены, казалось, готовы были рухнуть, чудилось, что кто-то смотрит в спину, в темных углах что-то шевелилось.

— Как хочешь. — Хорст взглянул на нее удивленно и пошел назад, к ведущей на второй этаж лестнице.

Наверху витали легкие, едва уловимые запахи — корицы, лаванды, еще каких-то цветов. Центр большой светлой комнаты занимал круглый стол, а вдоль стен тянулись длинные полки.

— Сразу ясно, что тут живет женщина, — сказала Илна, глядя на вазу, из которой торчала веточка мимозы.

— Не просто женщина, а маг. — Хорст подошел к одной из полок, уставленной книгами.

Едва коснулся темного корешка, палец словно обожгло. Преодолел желание отдернуть руку, вытащил тяжелый и холодный, как кирпич изо льда, том.

— Что тут написано?

— Ты не умеешь читать? — удивилась Илна.

— Откуда мне уметь? — Хорст пожал плечами, и что-то вроде обиды зашевелилось в душе. — Меня воспитывали не в замке, а в сапожной мастерской, а тому, кто тачает башмаки, ни к чему знать буквы…

— Прости, я забыла… — Илна подошла, глянула на обложку, украшенную по углам четырьмя металлическими бляхами в виде оскаленных лисьих морд. — «Магический дневник»…

— Этаанитра баловалась маранием пергамента, — хмыкнул Хорст, — странно только, что она оставила дневник во время бегства.

— Ты думаешь, она сбежала?

— Уверен в этом. — Он положил книгу на стол. — В диком страхе, что я ее убью.

— А ты бы убил?

— Маг, убивающий кого-либо своими руками, выглядит довольно глупо. — Хорст сам понимал, что лукавит, Анитра Карнийская была полностью уверена, что он убил Витальфа Тихого Мага, и уверенность эта явно на чем-то основывалась. — Но довольно об этом! Прочти мне чего-нибудь.

Илна прикоснулась к переплету, дернулась от пробежавшего по спине холодка. Открыла книгу наугад, опустила взгляд на исписанные ровным, аккуратным почерком страницы. Когда начала читать, то голос девушки, обычно ровный и сильный, чуть дрожал.

«Магия — это искусство страха, — прочитала она, — всякий маг, как бы уверенно он ни выглядел, несет страх в душе, а теряет его только вместе с жизнью и осознанием…»

— Жизнью и осознанием, — повторил Хорст. — Эту книгу мы возьмем с собой!

— Хорошо, — не стала спорить Илна. — А дальше что?

— Дальше? Осмотрим дом и уйдем отсюда.

Из комнаты со столом вело три двери. За первой обнаружилась роскошная спальня. На столике из красного дерева золотился подсвечник причудливой формы, от огромного зеркала у стены тянуло холодом.

Тут запахи корицы и лаванды были еще гуще, от них чесалось в носу.

Вторая дверь вела в кладовую для одежды. На ее пороге застыла Илна, будучи не в силах оторвать взгляда от развешенных по стенам ярких, как бабочки, платьев.

Третья — в темный крошечный чулан.

— Тут пусто, как в брошенной берлоге, — сказал Хорст, запихивая в мешок книгу, — Так что уходим!

Комната поплыла перед глазами, и он ощутил, что парит в могучем потоке бьющего снизу света. Свет был плотным, как теплая вода, и неприятно щекотал тело. Видение длилось мгновение и тут же пропало, не оставив следа.

Вслед за Илной Хорст спустился на первый этаж, а когда она отодвинула в сторону запирающий дверь тяжелый засов, он сосредоточился, вызвав перед глазами образ бушующего пламени.

Послышался тяжелый вздох, в спину ударила волна горячего воздуха. Пламя, возникшее непонятно откуда, с ревом взметнулось до самого потолка, вцепилось в стены.

— Зачем? — крикнула Илна, выскакивая наружу.

— Должен же я как-то отомстить за то, что она пыталась меня убить? — ответил Хорст, забираясь в седло.

Из окон на втором этаже сочился черный, как сажа, дым, внутри ревело и грохотало.

— Пора уезжать, а то затопчут, — хмыкнул Хорст.

Со всех сторон доносились испуганные крики, к горящему зданию бежали люди с баграми и ведрами. Каждый из обитателей Карни понимал, что нескольких искр достаточно, чтобы выгорела половина города.

Натыкаясь на лошадь Хорста или Илны, горожане принимались удивленно оглядываться, а потом бежали дальше.

— Нас что, не видно? — поинтересовалась девушка.

— Судя по всему, да, — несколько озадаченно ответил Хорст. — Хотя я ничего особенного не делал, только пожелал, чтобы нам не пришлось отвечать на дурацкие вопросы местных жителей по поводу того, кто поджег дом…

Чем дальше от пожара они отъезжали, тем менее людными становились улицы. У восточных ворот и вовсе было пустынно, как в лавке глупого торговца, у распахнутых створок зевали стражники.

Они дружно повернули головы на стук копыт, на мрачных рожах одновременно появилось ошеломленное выражение, а полдюжины рук поднялось, чтобы сделать священный знак.

Илна не выдержала, прыснула в кулак.

Один из стражников выдернул из ножен клинок, другой мелко-мелко затрясся, а третий отступил на шаг и с грохотом налетел на ведро.

Упаси нас Владыка-Порядок от Хаоса и присных его! — пробормотал десятник, вслушиваясь, как странный перестук затихает за воротами.

— Эх ты. — Хорст с укоризной поглядел на спутницу. — Напугала доблестных стражей до мокрых штанов! Тебе должно быть стыдно!

— Ну, мне стыдно, клянусь Творцом-Порядком, — сказала Илна, но, судя по ее довольному лицу, стыд прятался где-то глубоко в душе.

Они миновали развилку, отмеченную громадной, десятка в три размахов, сосной, и двинулись прямо на восток. За спинами путешественников, разрезая лазурь неба на две части, поднимался к зениту толстый столб непроглядно-черного дыма.

Карни горел.