Добрый 2

Дмитрий Дмитриев (2024)

Заоконье встретило меня занудным моросящим дождём. Тем самым дождём, который мог зарядить и на неделю. Желание вылезать под него, пусть и из запущенной и неопрятной, но сухой квартиры не появлялось. Я ещё раз с тоской осмотрел двор с высоты своего окна, и… Глаза. Три пары глаз пристально смотрели на меня с улицы. Я не видел тех, кому они принадлежали. Дождливая пелена, высота далеко не первого этажа и, в конце концов, миллион лет не мытые оконные стёкла. Конечно, я не видел. Я просто почувствовал. И чёрт возьми я знал, кто на меня сейчас смотрит…

Глава 6

Пробуждение было абсолютно не тягостным. Голова немного шумела от лёгкого похмелья, но с учётом многолетнего опыта и стажа можно было сказать, что утро было добрым. Вот только тяжесть на левом плече вносила определённый дискомфорт. Я попробовал повернуться на правый бок. Тяжесть зашевелилась и не позволила мне сделать это.

От изумления я раскрыл сонные глаза.

Мара!

Уютно сопящая на моём плече Мара.

В голову моментально полезли нехорошие мысли.

Точнее, хорошие.

Но блин! Я не помнил! Литрушечка, даже отпитая Марой, сделала своё дело. А ведь раньше с такой дозы всё только начиналось.

И кто укрыл нас одеялом, ведь не Ит же? Он же дух.

Аккуратно сняв голову Мары со своего плеча, при этом пытаясь её не разбудить, я выскользнул из-под одеяла.

— Опачки, — непроизвольно вырвалось у меня, и было от чего.

Из одежды на мне красовалось только то, в чём родила меня мать. А я что-то не помню, чтобы она меня рожала в рубашке. Хотя я вообще мало что помню из того знаменательного момента. Но рубашки на мне точно не было.

Не удержавшись, я тихонечко приподнял краешек одеяла и…

— Да, Серёжа, но чтобы вообще не помнить столь знаменательный момент… это как надо допиться?

Из-за моего возмущённого вопроса принцесса варов предприняла попытку вернуться в реальность из царства Морфея. Поскольку на данный момент я был совершенно не готов предстать перед её очами, мне пришлось суетливо, но тихо ретироваться на кухню. По дороге мне услужливо попалась на глаза самая интимная часть моего гардероба и была с благодарностью прихвачена с собой.

— Ит, — настойчиво позвал я духа, после того как попил водички, и, пардон, надел трусы. — У тебя опять случилась временная глухота?

— Нет, — сухо констатировал Ит.

— Судя по твоему «многословию», тебе есть что рассказать, — сделал выводы я. — Не стесняйся.

— Ну… — начал Ит и замолк.

— Старт был многообещающий, — подбодрил я духа, — давай, не разменивайся по мелочам.

— Ну, — снова начал Ит и поймал мхатовскую паузу.

— Вы вчера… — произнёс я за лесного духа, призывая его продолжать.

— Вы вчера, — медленно повторил Ит, но потом решился и затараторил: — Ты вчера «убил» Мару, потом «убился» сам, и после вы, как два живых трупа, валялись на диване до полного воскрешения. Твоего воскрешения, — добавил Ит в оконцовке.

— Молодец, — тихонько поаплодировал я.

— Правда? — с надеждой спросил Ит.

— Конечно, — жизнеутверждающе констатировал я. — Только врать научись.

— Я не…

— Это я — не, — перебил я духа. — Что означает, что я не верю, хотя моя фамилия и не Станиславский.

— А кто такой Станиславский? — тут же переключился Ит.

— Не увиливай. Если мы все были такие «убитые», тогда кто разобрал диван, укрыл нас одеялом и разбросал в творческом беспорядке нашу одежду по комнате? «Убитые» исключаются по причине недееспособности. Остаёшься ты.

— Я дух! — возмутился необоснованным подозрениям Ит.

— Верю, — кивнул я Иту, — ты дух. Поэтому диван разобрался сам. Одеяло ощутило непреодолимое желание укрыть нас с Марой и приползло осуществлять желаемое. А наша с Мариной одежда стыдливо расползлась по помещению и частично попряталась, поскольку каждый знает, что одежда и одеяло давние враги на генетическом уровне.

— Ну…

— Говори, что вчера было, — резко оборвал я Ита и даже пристукнул ладошкой по кухонной столешнице.

— Ты допил свою бутылку, потом умудрился разобрать диван, не снимая с него Мару, а потом укрыл вас двоих одеялом, — быстро отчеканил лесной дух.

— А потом? — грозно спросил я, понимая, что Ит сейчас замолкнет.

— Потом, — Ит явно подбирал слова, — из-под одеяла стала вылетать одежда.

— И? — снова простимулировал я духа.

— И я вылетел из комнаты, — потупился Ит.

— Куда? — не понял я.

— Меня позвала водный дух, — на хорошем и, как мне показалось, облегчённом выдохе ответил Ит.

Интересно, про Ариэль он сейчас придумал или она действительно выходила на связь?

— Значит, ты ничего не видел? — с подозрительным прищуром осведомился я.

— Всё, что видел, я рассказывал.

— Опять мальчонку тиранишь? — Внезапно зазвучавший голос Мары заставил меня практически подпрыгнуть от неожиданности. — Дай лучше попить.

Я без лишних вопросов стал наливать похмельной принцессе варов воду, попутно искоса оценивая её состояние.

Выглядела Мара, прямо сказать, не очень. Этакое помятое, заспанное, завёрнутое в одеяло нечто, явно страдающее головной болью. А что вы хотели, матушка, не надо было мешать всё подряд. И самое главное, по её внешнему виду было совершенно непонятно про минувшую ночь. Может, она это не помнит, как и я? А может, и не было ничего? Этот дух по своей стеснительности смотался на самом интересном месте. А я должен весь мозг распрямить гадая.

— Ещё. — Мара залпом приговорила первый стакан и протянула его для повтора.

— Тут водой не отделаешься, — обрадовал я принцессу, наливая вторую порцию. — Тут пиво нужно. Или гургутское вино. А ещё лучше ликёрчика граммов сто.

Именно при упоминании ликёра Марин организм взбунтовался и физическим проявлением дал понять, что повтора вчерашнего издевательства он не вынесет.

Зажав ладошкой рот, принцесса варов быстро ретировалась в туалетную комнату. Хотя данное возвышенное название и не подходит к моему ушарпанному сортиру, но при принцессе назвать его по-другому язык не поворачивался.

— Тогда всё-таки пиво, — послал я вдогонку обнадёживающий посыл и стал собираться на выход. — Ит, остаёшься за старшего. Будешь воду принцессе наливать.

— Я дух! — возмутился Ит.

— Это не повод делать так, чтобы в твоём присутствии умирали от жажды, — укорил я лесного духа. — Тренируйся. Я верю в тебя.

— Я дух, — донеслось до меня, но я был уже далеко и в полемику пуститься не соизволил.

— Ну как она? — Ближайшие кусты у дома встретили меня вопросом.

— Вы что тут, круглосуточно дежурите?

— Нет, — озадаченные морды алкашей проявились из маскирующей зелени. — Так как она?

— Хреново, — честно признался я. — Вчера умудрился на ликёр развести, так она с него так поплыла, что мама не горюй. Сейчас белого брата пугает. А я за лекарством побежал.

— С ликёра? — не поверили алкаши.

— Сам в шоке, — заверил я. — Может, в них капсула какая вшивается? Ну типа торпеды, чтобы, если что, она тебя на раз вырубала. Сто граммов принял, и в отключке.

— Зачем? — не поняли алкаши.

— А чтобы на чужую сторону переманить нельзя было. — А то ведь под этим делом так закорешиться можно, что мама не горюй, сами ведь знаете.

— Да-да, — утвердительно покивали алкаши.

— Только, похоже, ликёр этот и ещё на одну вещь повлиял, — понизив голос, произнёс я.

— Какую?

— Стоп-слово теперь без алкоголя не работает, — удручённо выдохнул я.

— А с алкоголем?

— С ним, похоже, да. Наверное, тумблер в голове на новый режим перещёлкнулся.

— Точно, — радостно подхватил один из алкашей. — Не торпеда у неё. Это гипнозом обработали, когда в спецагенты готовили. Я по телеку видел.

— Когда видел? — с сомнением осведомились два других алкаша.

— Когда ещё не пропил, — уверил первый.

— Значит, давно, — констатировал я. — Но мысль хорошая. Надо её обратно гипнозом шарахнуть. И внушить ей, что никакая она не агентка. А например, продавщица в пивном павильоне. И комнату у меня снимает. И пиво будет халявное, и уборка в доме не помешает, и копейка какая-никакая. Среди вас гипнотизёры есть?

Синхронно-отрицательное мотание трёх голов сообщило мне об отсутствии этого таланта у данных индивидуумов.

— Жаль, а может, знакомые есть?

— Дак Семёныч! — вспомнил один. — Только он исключительно под французский коньяк работает. Иначе, говорит, способности не открываются, только на вкус французского коньяка реагируют.

— Шарлатан твой Семёныч. Был, — добавил я через паузу.

— Как «был»?

— Так помер года два назад. Наверное, от французского коньяка. Не приживается напиток лягушатников в исконно русском организме.

— Два года?! — удивился аклаш. — Вот время-то летит. А я его как будто вчера видел.

— Ладно, придётся по старинке с агенткой управляться. Сто граммов, и стоп-слово лучше, чем всё это по отдельности.

— Только у нас столько денег нет, — понурили головы алкаши.

— А чего такой нищебродский банк вчера ограбили? — подколол я.

— Добро, ты же знаешь, мы не по криминалу, — заверил первый.

— Мы вчера парням рассказали, — продолжил второй.

— А потом клич кинули. Многие поверили, сдали кто сколько мог для общего дела, — поддержал третий.

— Только на постоянку верить не будут, — подытожил первый.

— Они же не видели, как эта… ногами машет, — не найдя подходящего определения Маре, просто прожевал это слово второй.

— И костюм её голый тоже не видели, — сглотнул слюну третий.

— Плохо дело, — показательно расстроился я. — Как не хочется с насиженных мест бежать.

— А может, её того… — предложил первый.

— Ты же не по криминалу! — укорил я его.

— В данном случае выбирать не приходится, на вчерашний ликёр мы не наскребём.

— Да ей сегодня и пиво неплохо пойдёт, — въехал в причину расстройства я и мгновенно перестроился. — В крайнем случае уболтаю. С вяленой рыбёхой кто откажется? О, потом водочкой сверху полирнём, и вообще красота.

— В смысле «полирнём»? — не поняли сразу трое.

— А ты думаешь, она одна пить будет? Придётся мне своим драгоценным здоровьем жертвовать. А я только в завязку решил уйти, жизнь с чистого листа начать. А может, и вы со мной? Сдадимся добровольно. Добровольных, я слышал, гуманно лечат. Выйдем новыми людьми. Работать пойдём на завод химический. Там в ядовитый цех всех берут.

Судя по тому, как замахали на меня руками все втроём, такая перспектива радовала только меня одного.

— Ладно, — проникся я убедительным жестам. — Не брошу вас. Доведу это дело до конца, и потом разбежимся. Я — в противную трезвую жизнь, а вы останетесь в беззаботном пьянстве. Не бросать же вас. Мы же друзья?

Облегчённое утвердительное кивание было мне ответом.

— Ну, тогда я погнал на пиво зарабатывать. А вы тут присмотрите. Если что, я вон в том магазине машину разгружаю. Надеюсь, успею до того, как она очухается.

— Добро, а давай мы, — поймали меня на низком старте все втроём, — за тебя отработаем. И купим всё. И доставим в лучшем виде. Только ты её одну не оставляй.

— Ладно, — немного поломавшись, согласился я. — Чего не сделаешь ради друзей. Мы же друзья, да?

Три счастливых кивка были мне ответом.

Я договорился в магазине, что парни поработают пока вместо меня. Прихватив оттуда разливного пива с астраханской воблой в качестве аванса за их работу, я радостно полетел домой, на этот раз не скрывая счастливую улыбку до подъезда.

Жизнь налаживалась.

***

— О, Серёженька пришёл!

Пьяная в дымину Мара повисла у меня на шее и впечатала смачный поцелуй туда, куда попала. На данный момент это был нос.

— У меня только два вопроса, — озвучил я, аккуратно ставя пиво на стол. — Кто тебя учил похмеляться и как ты умудрилась наклюкаться за те несколько минут, пока меня не было дома?

— Он такой сладенький, как ты! — выдала Мара и потянулась одной рукой за остатками ликёра.

Элитный напиток ирландского алкопрома заскочил в Мару прямо из горлышка бутылки, игнорируя то, что она двухсекционная.

— И ведь даже не поперхнулась, — произнёс я тихо.

— Что? — с довольной улыбкой переспросила принцесса варов.

— Я говорю, закусывать надо.

— А-а-а, сейчас. — Мара довольно икнула и полезла целоваться.

Нос удалось спасти, когда резко повернул голову в сторону, но поцелуй пришёлся в правое ухо. Похоже, я стал глуховат на правую сторону. Но пока звенящий звон не позволял мне это осознать стопроцентно.

— Ну, всё-всё, хватит, — попытался усадить я раздухарившуюся Мару на диван, поскольку рисковал стать тугоухим ещё и на левое ухо. — Давай лучше по пиву с воблой.

— Не, — мотнула головой Мара, — давай с тобой.

— Давай со мной, и с воблой, и по пиву — оценив неоднозначность Мариной фразы, внёс коррективы я.

С превеликим трудом удалось оторвать принцессу от себя и усадить её на диван.

Нацедив пенного по краешку стакана, я протянул его принцессе.

— Фу, — сморщила носик Мара, отхлебнув «Жигулёвского».

— И ничего не «фу», — обиделся я за напиток. — На одном сладком диабет разовьётся. Вот смотри.

Я быстренько почистил воблу и, оторвав длинную, практически прозрачную янтарную полоску вдоль хребта, протянул Маре. Вторую взял себе, откусил кусочек и запил пивом. Посмаковал всё это великолепие во рту, я с наслаждением проглотил полученное удовольствие.

— Повтори, — практически приказал я принцессе.

Мара с недоверием посмотрела на меня, потом на рыбу и пиво, потом снова на меня и наконец решилась.

— Ну как? — с интересом поинтересовался я, когда процесс дегустации был завершён.

— Бе! — на полном серьёзе выдала Мара.

— Тяжело тебе будет в нашем мире, — не нашёл я аргументов против этого многозначительного «бе». — И что мне с тобой делать?

Вопрос был больше риторический, и ответов, естественно, не подразумевал. Но, как ни странно, ответы нашлись. И не со стороны Мары.

— А ты верни её обратно, — озвучил ответ Ит. — И проблемы отпадут сами собой.

— У, гад! — по-своему оценила предложение лесного духа принцесса варов и метнула в него пустой бутылкой из-под ликёра.

Не знаю, видела ли Мара Ита или метнула чисто на голос, но она промазала в любом случае. Хотя, может, и не промазала, а эта бесплотная тварь пропустила бутылку через себя. Двухсекционная тара не забыла, что она стеклянная, и с противным дзыньком разлетелась вдребезги, не выдержав свидания со стеной.

— И кто это будет убирать? — строго спросил я.

— Я дух, — ушёл в банальную отмазку Ит.

Мара сделала вид, что её царственных лапок, а точнее сейчас уже ручек, это не касается. Ни по чину, ни по статусу. А убирает пускай тот, кто бутылки ловить не умеет. И плевать с высокой башни, что он дух. В крайнем случае уборка — это прерогатива хозяина квартиры. То есть меня. И больше по таким вопросам даже не сметь думать в её сторону.

Вот это, и именно это, читалось сейчас в Марином облике. Вздёрнутый носик, поджатые губки-ниточки, сложенные на высокой груди лапки — пардон, конечно, руки! А осанка-то, осанка! Я даже в глубокой трезвости так спину не выпрямлю. А ведь она почти в ауте.

— Ит, — прошептал я одними губами, — погуляй часок.

— Что? — не понял Ит так же шёпотом.

— Свали, — прорычал я, впрочем, не особо повышая голоса.

Ит, проворчав что-то невнятное, свалил, судя по удаляющемуся голосу, чтобы не нарываться, а может, чисто из мужской солидарности. Хотя откуда у ребёнка мужская солидарность? Я на секунду задумался над этим вопросом и понял, что я ничего не знаю про своего персонального лесного духа. Стало на мгновение стыдно, но меня ждала Мара.

— А если попытаться распробовать пиво со второго раза? — предложил я всё ещё изображающей статую богини призрения Маре. — Может, со второго раза «бе» сменится на «вау»?

Реакцией Мары было только пренебрежительное, высокомерное, лёгкое фырканье в мою сторону.

И всё?!

Да что эта девчонка себе позволяет? Ладно я. Но выдать «бе» по поводу самого разливного «Жигулёвского»?! Да ещё лучшей пивоваренной компании страны.

Короче, сама нарвалась.

Шагнув к принцессе варов с самыми серьёзными намерениями, я лишь на секундочку потерзался мимолётным сомнением, и был за это мгновенно наказан.

Мягкие, но сильные женские руки обвили мою шею. С настойчивостью впечатав свои губы в мои уста, Мара дала понять, что теперь у нас на двоих только одно дыхание, и это абсолютно не метафора.

Не ответить на столь настойчивое предложение было бы подобно самоубийству, да и не очень-то хотелось. И самоубиваться, кстати, тоже.

— Берегись, — где-то в моём мозгу прозвучал голос Ита, и он был, естественно, послан.

В ту же секунду какая-то неимоверная сила сбила нас с ног и рассерженной кошкой зашипела на всю квартиру, перемешивая шипение отборным мяукающим матом.

— Хлоя? — выдохнул я очевидную догадку.

— Мяу, — убедила меня в моей правоте вздыбленная кошка и ринулась на Мару.

— Стоять! — попытался погасить я назревающую драку в самом зародыше.

— Мяв, — огрызнулась в ответ Хлоя, ставя меня на место.

— Не лезь, вкусненький, — поддержала принцессу гелов мгновенно протрезвевшая принцесса варов. — Вот это у вас называется кошка?

— Это, — безразлично выдохнул я, понимая, что и в данном акте надвигающейся драмы моё место в партере.

— Ух какой мех! — восхитилась Мара. — Давно мечтала повыщипывать что-то подобное.

— Фш-ш-ш! — угрожающе зашипела Хлоя и попыталась в одном прыжке вцепиться Маре в лицо.

Попытаться-то она попыталась, но Мара, даже в женском обличии, была Марой. То есть той сильной, ловкой, неубиваемой принцессой, сотканной из стальных нитей хрен знает какого сплава и обвитой каучуковой оболочкой. Видел, как она скакала, словно мячик. А то, что у неё сейчас не шерстистое тело, нисколько её не смущало.

Перехватив Хлою в полёте прямо за холку Мара крутанулась вокруг своей оси и, придав ускорение, запустила принцессу гелов в стену. Проделано это было настолько быстро и виртуозно, что ни один кошачий коготок не царапнул даже кусочка Мариной кожи.

Мой мозг уже мысленно нарисовал кроваво-шерстяной отпечаток на моей стене и даже начал этому ужасаться, но Хлоя внесла в эти ужасания свои коррективы. Спружинив о стену, принцесса уже летела на Мару, распушив веером все свои острые коготки.

«Интересно, а почему они магией не пользуются?» — возник у меня в голове элементарный вопрос.

«Нет у вас магии», — в той же голове ответил Ит.

— А мне утверждали, что есть, — уже вслух произнёс я.

— Сам подумай, если бы была, разве бы Хлоя сейчас мяукала? — возразил мне Ит. — Да она бы костерила здесь последними словами.

— Но ты-то ведь…

— Я дух, — перебил меня Ит.

— Ещё раз про это напомнишь, я тебя раздухарю, — внезапно обиделся я.

Ответа от Ита не последовало, наверное, тоже обиделся.

В это время мимо в очередной раз с противным мявканьем пролетала Хлоя в неиссякаемых попытках порвать в клочки Мару. И я всего лишь машинально вытянул руку.

Пушистый мех вместе с хвостатой тушкой оказался в руке.

Она даже чуть с ног меня не снесла.

Что там у нас было про шаги и закрытые глаза?