На задних дворах. Проекции: №7

Дмитрий Гаранин

Книга 7 из серии «Проекции». 49 стихотворений, написанных в 1978—89 годах в Москве. Избранное из книги «Обратный отсчёт» – стихи более частного характера, в сочных красках живописующие плавание сильного духом и в основном неунывающего лирического героя по волнам застойного безвременья.

СТИХИ

Рельс в рельс. Гудит набат железною

* * *

Рельс в рельс. Гудит набат железною дорогой.

Железный мост, как жерло пушки, раскалён.

Безмозглый товарняк выстреливает к богу

И порохом коптит нависший небосклон.

Как укротить разгул вселенской ночи?

По зеркалам окраин мировых

Ракеты бьют; пространство кровоточит,

Уходит сквозь проломы в глубь иных..

Вода в пустыне… В кое-то мгновенье

Мы пропадём в воронке декабря,

Ничтожные крупицы озаренья

Меж нищими потомками деля.

9 сентября 1978

РАБОЧАЯ СЛОБОДА (ЭТЮД)

Бетонная прогалина,

Чугунная испарина,

Зубила-кулаки,

Резец бутылки битой

И шпиндель чьих-то рук,

И стружки текстолита

Роняет мой сюртук…

Болванка головы!

28 сентября 1978

Сапоги. Осины дрожь

* * *

Сапоги. Осины дрожь.

Ты смывай, осенний дождь,

Что осталось красок лета —

Акварельного букета

Под дождём не сбережёшь!

Красота вся эта — ложь.

И не нужный больше лоск

Шелухою мёртвых листьев

Ты уносишь, вечный дождь,

К горизонту из рогож

Расчищая мне дорогу.

30 сентября 1978

Завалился в избу я под вечер

* * *

Завалился в избу я под вечер

дубовою мёрзлой колодою —

Заколдобился драный треух,

ну а лапти — совсем заколдобились.

Волочится по грязному полу дымок

синеватой угарной петлёю.

Не клюют караси в телескопе

чернеющих окон колодезных.

Будто мышь пробежала,

и роется, ищет по коробу —

Только зря, ещё в осень

последние крохи подобраны.

У квадрата четыре угла, ну а в пятом —

иконка с Николой-угодником.

Расскажи мне, как жить

одному в этой чёртовой горенке?

5 октября 1978

Жёлтый лист, плевок осенний

* * *

Жёлтый лист, плевок осенний,

Опустился на асфальт.

Между стен поганкой пленной

Исхудавший сник фонарь.

За бетонною коростой,

Под наплывами стекла

Колупается бесхвостый

Воробей на дне холста.

Машет крылышками, плачет:

Путь на волю покажи!

Сводят челюсти собачьи

Этажи и гаражи.

И машинных масел колер

Загустел, не хочет течь

Под мосты зубною болью

Нарушая речки речь.

Холодеют краски, стынут.

Отнимается рука.

Узок замысел картины.

Что ж поделать? Такова..

7—8 октября 1978

Краток миг счастья

* * *

Краток миг счастья.

Нульмерен.

Белый.

Белый, как искры в глазах от удара.

Двери

Настежь!

Взлетаем на крыльях простынного флага.

Уходим в паренье.

Капитулирует спящий

Разум

Подавлен звенящим огнём воскресенья,

Освобождение песни дарящим

Экстазу,

Рвущему пену кипящего моря безверья.

8 октября 1978

ХОТЬКОВО — АБРАМЦЕВО

Здравствуй, здравствуй, русская грязь!

Видно, этим я только и красен..

Далеко за осиной погост.

Борозда. Подтянувши подрясник,

За бугор убегаю, сердясь —

Впереди горизонт, паровоз,

И дорог волочащийся трос

Просветляет набрякшее око —

Спиртовая слеза,

И коза-дереза

Убегает ободранным боком.

21 октября 1978

ВБРОД

Выхожу я на улицу. Люди!

Пробегая под маской стекла..

Что же будет? Казармой незрячей

Ваши стены. Иль жертвенной чашей?

Как же это случилось? Песок на зубах,

И мозги заслонили солнце.

Шаг вперёд. Подоконник. Оконный страх..

Что за чёрт! Это улица. Поздно.

Люди! Страшно знакомый ветер

Гонит вас по проспекту в закат.

Ваши милые дети

В голубой полутьме никогда не узнают,

Что были обмануты зря,

И куда ни пойдёшь —

Перепутаны все адреса,

И пурга, словно белая почта,

Заметает следы. Только это потом,

А сейчас — эстакады бетонный кукиш

И парабола. Остановитесь в пике!

И не бойтесь. Кошмарик, и всё!

В загребущей

Так приятно качаться руке..

Где ты, простая мясная правда?

Пайковая карточка, червонный туз..

Кроет тебя чёрной шестёркой покатая..

Карты в чёрном снегу. Прах.

26 октября 1978

Деловито-сдержанны санитары смерти

* * *

Деловито-сдержанны санитары смерти.

Хорошо ли, плохо ли — в будущем светло.

Не стыдись отчаяния — всё давно проверено.

В тихий синий вечер распахни окно.

Пусть в холодном блеске суетятся шприцы,

И обломок жизни тонет в простынях —

Хорошо ли, плохо ли, но последним волоком

Вынесет на отмель в розовых санях.

Как же будет дальше? Сгорбились сугробы,

Сарафанно-облачный, голый березняк

Потемнел, придвинулся, словно в даль кромешную

Мы глядим сквозь пальцы, или просто так.

Остывает комната. Вот уж свечи вынесли.

Бесконечно долго у окна впотьмах..

Много, много снега в эту ночь ложится,

Белизной своею просветляя мрак.

5 ноября 1978

Запах тёплых цветов обнимает

* * *

Запах тёплых цветов обнимает и валит на траву.

Разогрелась земля, словно море, одежду снимай!

Плещут, брызгают в зелени белые пальцы ромашки

И заманчиво кружится лёгкий штурвал василька.

С головы и до ног обдаёт пузырьками пригоршней

Свежесть волн, чередуя прилив и отлив.

Замирает фонтан колокольчика, вторящего

Взмахом линий своих этот сине-зелёный мотив.

С каждым разом кидает всё глубже и выше

В густоту контрабасов, в воздушные арии флейт,

И, теряя опору в немолкнущей музыке, слышу

Как смеются аккорды, взлетая на гребень волны.

И в прозренье букашкой-матросиком

Я, уменьшенный в тысячу раз,

Лезу к небу, на мачты, проросшие

Мой расстеленный чёрный баркас.

Ты плыви, холостая посудина,

А не хочешь, иди ты ко дну!

В перелётной кофейне цикория

С удовольствием тебя вспомяну!

Развалившись в кресле тычинок,

Допиваю напиток богов,

И трепещет, струится хламида,

Голубой шатёр лепестков.

31 октября — 6 ноября 1978

ФАНТАЗИЯ-ЭКСПРОМТ

В чётком зимнем вечере

В синей чистоте

Скрещивались линии

И скользили впроголодь

Лёгкие такси

Время путь прочерчивать

Над дрожащей калькою

В высоту Останкина

Взмыл лимонный свет

Замерзая падает

Над землёю колкою

Звук шероховатости

Загустел качается

И всё выше хрупкая

Башенка секунд

Подалась посыпалась

Кто-то тронул маятник

Разбежались веером

Чёрные басы

И опять в прозрачности

Встормошились веточки

На стеклянном ветреном

Фоне километров

То игра с диезами

Чёрный крестик вечера

6—7 декабря 1978

Разлетелась, разбилась бутыль синевы

* * *

Разлетелась, разбилась бутыль синевы,

И в себя не придёт, и теряется взгляд —

От небес до порога зелёной травы

Голубые ручьи протянулись, звенят,

Наполняя дыханьем оживший простор,

И, сливаясь и ширясь, полнеба зажгли,

И трещит, полыхая, гигантский костёр,

И последняя туча истлела вдали.

16 декабря 1978

Широко раскрыты ворота кладбища

* * *

Широко раскрыты ворота кладбища.

Эй, прохожий, останови свой бег!

Не спеши, погляди, здесь красиво и шума не слышно.

Заходи, не стесняйся! Заходи, дорогой человек!

В этих скромных могилках все тебе очень рады.

Это лишь от застенчивости, что не могут слова сказать.

Ты помедли, постой, опершись на прозрачность ограды,

Помнишь, как тебя в детстве укладывали в кровать?

Почему так легко, так замедленно дышится?

Восковые цветы по соседству с зелёной травой.

Конец ознакомительного фрагмента.