Пыльца фей

Дмитрий Блейк, 2017

Одиннадцатилетний Майкл пережил серьезную трагедию. Его родители погибают. Все считают это несчастным случаем, но сам мальчик иного мнения, так как накануне их гибели он видел реалистичный страшный сон. Попытка разобраться в произошедшем и раскрыть тайну того, чем занимались его родители на самом деле, приводит Майкла в старый заброшенный дом. Там мальчик сталкивается с тем, что раньше казалось ему возможным только в сказках. Майклу предстоит узнать о себе много нового, найти новых друзей и бросить вызов злу, которое лишило его самых близких людей.

Глава I. (Вместо пролога) Последний день вместе

Семья Уотерс проживала в респектабельном районе английского пригорода. На первый взгляд эта семья мало чем отличалась от других живших на Цветочной улице семей. Но это было лишь на первый взгляд, ведь Уотерсы хранили особый секрет. Он мог вызвать бурю негодования со стороны обычных людей, поэтому Уотерсы с особой тщательностью следили за тем, чтобы их тайна не вышла за порог дома.

Джеймс и Виктория занимались собственным бизнесом и часто путешествовали по миру и стране. Их работа заключалась в оценке и описи различных объектов, представлявших историческую ценность. Поэтому их дом был сверху донизу набит всевозможными предметами искусства самых разных культур. Они являли собой нечто вроде Индианы Джонса, только вместо артефактов имели дело с обычными предметами, но не менее ценными.

У этих двух искателей приключений помимо искусства на руках был и их маленький одиннадцатилетний сын по имени Майкл. Этот озорной и смышлёный малыш учился в частной школе и получал самые высокие отметки. Майкл носил стрижку популярной рок-группы The Beatles и выглядел младше своих сверстников из-за худощавого телосложения.

Майкл часто оставался дома со своей тётей Элоизой, которая приходилась его матери родной сестрой. И вот сегодня вечером Элоиза должна была вновь приехать, чтобы остаться с Майклом, так как Джеймс и Виктория отправлялись в Кент по рабочим делам.

— Майкл? — Виктория постучалась в двери спальни сына.

— Да, мам! — отозвался Майкл, и что-то с шумом рухнуло в его комнате.

— Боже! — воскликнула Виктория, распахнув двери. — Я думала, что ты упал.

Майкл расхохотался и отправил очередной поезд прямо по игрушечным рельсам со стола. Поезд, преодолев несколько метров, рухнул с высоты и упал на пол, раскидав содержимое своего вагона.

— Нет, со мной всё хорошо, — покачал головой Майкл и улыбнулся.

— Ты все уроки сделал? — строго спросила мать сына.

— Да, — не замедлил с ответом Майкл, готовя новый поезд к отправлению.

Виктория сложила руки на груди и прищурила карие глаза. Женщина была очень красива, с точёными чертами лица, смуглой кожей, как у восточных людей, и длинными, до плеч, тёмными волосами. На ней было лёгкое платье ниже колен в тон волос.

— Ты меня не обманываешь?

Мальчик отложил поезд в сторону и поднял виноватый взгляд серых глаз на мать.

— У меня же ещё завтра целый день впереди, — протестующе сказал он. — Я успею всё сделать.

— Неприятные дела лучше делать сразу, — уголки губ Виктории тронула лёгкая улыбка. — Так тебе будет гораздо веселее играть.

— Хорошо, — согласился Майкл. — Я займусь уроками.

— Умничка! — похвалила Виктория и поцеловала сына в макушку. — Как закончишь, спускайся к обеду. Тебе нужно обязательно поесть, ведь вы с отцом решили успеть съездить на озеро до нашего отъезда.

— Да, папа обещал научить меня ловить рыбу, — с неподдельным восторгом сообщил Майкл.

— Должно быть, это очень весело, — рассмеялась Виктория и вышла из комнаты сына.

Через час Майкл спустился на первый этаж дома, где в столовой нашёл своих родителей. Отец важно восседал во главе стола, читая свежую газету. Его волосы цвета горького шоколада были аккуратно причёсаны, а синий галстук и молочно-розовая рубашка в линию придавали вид солидного офисного сотрудника.

— А, сынок, — произнёс Джеймс, оторвав взгляд от газеты. — Как твой день? Ничего?

— Полный порядок, — отозвался Майкл и присел на стул рядом с отцом.

— А вот и обед! — донеслось с кухни, а уже через мгновение появилась Виктория с тяжело нагруженным подносом.

Она смахнула с него три тарелки грибного сливочного супа с сухариками, столовые приборы, салфетки — и вернулась на кухню.

— Пап, ты ничего не забыл? — осторожно спросил Майкл.

— Только не говори, что у тебя сегодня день рождения, про который я забыл, — с притворным ужасом произнёс Джеймс.

Майкл поджал губы.

— Я шучу, — рассмеялся Джеймс. — Ну конечно, я помню, что обещал поехать с тобой сегодня на озеро.

— И ты вот так отложишь все свои дела? — Серые глаза мальчика недоверчиво сузились.

— Запросто! — заверил сына Джеймс. — Я с самого утра отменил все свои дела. Так что суббота в полном нашем распоряжении.

— Но сначала вы хорошенько поедите! — пригрозила вернувшаяся Виктория.

На столе добавилось ещё несколько блюд с шоколадными пирожными, булочками, мёдом и хлебом. Майкл обожал всё, что было шоколадным и медовым.

Пообедав, Майкл поспешил на второй этаж в свою спальню, чтобы переодеться, взять удочку, наживки и свою походную сумку, в которой хранил фонарик, верёвку, медикаменты первой помощи, перочинный нож, спички, компас и ещё несколько предметов, нужных для похода.

Когда он спустился в холл, то обнаружил отца, переодетого в футболку и светлые шорты с множеством карманов. На его плечо был закинут рюкзак, а в левой руке удочка. В таком виде Джеймс казался нелепым.

— Ну что, ты готов? — спросил он бодрым голосом, как тренер футбольной команды.

— Ещё бы! — воскликнул Майкл и преодолел последние ступеньки большим прыжком спортсмена.

— Тогда вперёд, занимать лучшие места в машине!

Джеймс поцеловал на прощание Викторию и занял место на водительском сиденье белоснежного автомобиля класса джип. Майкл помахал матери рукой с заднего сиденья, и автомобиль тронулся с подъездной площадки.

До озера предстояло ехать примерно полчаса, а потому Майкл, достав свой плеер, заткнув наушники-вкладыши в уши, включил любимый плей-лист, содержащий рок-композиции, и погрузился в мечтания.

Ветер приятно обдувал лицо, а за окном мелькали красивые пейзажи леса, полей и деревень. Мальчик наслаждался этими минутами свободы. Многие его сверстники предпочитали гонять мяч на улице, играть в другие командные игры или просто собираться компанией, но только не Майкл. Нет, затворником он не был, но предпочитал уединение и тишину. Он любил читать книги или что-то мастерить в своей комнате. Конечно, по выходным он гонял мяч со своим отцом, и это ему нравилось, но только не в компании сверстников.

Родители не выказывали беспокойства по этому поводу, за что Майкл был им очень благодарен, ведь других детей начинали водить к психологам, чтобы выявить какие-то внутренние расстройства. Почему взрослые всегда так негативно относятся к поведению своих детей, если оно не соответствует их представлению о нормальности? Что, в сущности, являет собой нормальность? «Что для хищника норма, то для жертвы хаос», — думал порой Майкл, лёжа в своей постели, когда на него находили минуты размышлений.

Автомобиль петлял по дороге, и наконец, за крутым поворотом, Джеймс Уотерс свернул на просёлочную дорогу, и они подъехали к озеру.

— Здорово! — восхитился Майкл, вынимая наушники из ушей и убирая их в карман.

На фоне озера вдалеке виднелись холмы, а рядом уютно расположилось несколько десятков деревьев.

— Подожди, вот сейчас мы достанем удочки и начнём рыбачить, — с восторгом отозвался Джеймс.

Его гладко уложенные волосы растрепал ветер. Он достал рюкзаки, затем удочки — и вместе с Майклом спустился к озеру.

Озеро выглядело таким большим, что не было видно другого берега, а вода была такой прозрачной, что можно было разглядеть гальку на самом её дне и плывущих рыб. Майкл заметил над поверхностью озера какой-то жёлтый блик, словно пролетел светящийся теннисный мяч. Блик исчез так же быстро, как и появился.

— Жаль, что для лосося ещё рановато, — произнёс Джеймс, настраивая удочки, он явно ничего подозрительного не заметил. — Но мы половим то, что есть.

Когда наживка была насажена на крючок, Джеймс вручил одну удочку сыну, а вторую оставил у себя.

— Старайся раскручивать и закидывать быстро, иначе леска запутается или крючок зацепится за что-нибудь, — объяснил он Майклу. — Вот, смотри, — Джеймс сделал несколько резких круговых движений правой рукой, затем выпад — и тишину водной глади нарушил лёгкий всплеск. Крючок с наживкой погрузился в воду метрах в десяти от берега.

Майкл был совершенно уверен в том, что у него всё получится легко, и его крайне раздосадовало, когда после пяти попыток ему не удалось закинуть крючок в воду. Мало того что леска не желала раскручиваться, так ещё и крючок цеплялся за ближайшие ветки кустарника.

Джеймс положил свою удочку и, подойдя к сыну, встал за его спиной.

— Давай попробуем вместе? — предложил он.

Майкл согласно кивнул.

— Делаем вот так, — Джеймс, держа руки Майкла, сделал круговое движение против часовой стрелки, затем ещё одно, и леска, раскрутившись, закинула крючок далеко в озеро. — Видишь, всё очень просто, когда знаешь как.

Майкл улыбнулся и попробовал проделать то же самое, но уже без помощи отца. Надо заметить, что после двух повторных попыток Майкл освоил искусство закидывания удочки.

Они славно повеселились, рыбача на берегу озера. Деревья скрывали от палящего солнца, а от воды веяло прохладой. Майкл был счастлив. Когда ещё теперь удастся вновь провести целый день с отцом на природе? Эти не частые, но самые счастливые моменты для Майкла значили очень много. Он понимал, что родителям требуется работать, и был рад, что они находили для него время, когда возвращались домой. Джеймс и Виктория никогда не забывали за всеми делами и заботами о своём сыне, что делало их ещё более прекрасными родителями в глазах Майкла. Ведь он прекрасно знал, как другие родители его одноклассников за всей будничной суетой забывали про воспитание своих детей и почти не уделяли им времени. Оправдывали они свои действия тем, что кто-то же должен зарабатывать деньги, чтобы хорошо жилось.

Только вот взрослые не понимают, что счастье не в том, чтобы покупать дорогие вещи, а в том, чтобы наслаждаться каждым прожитым днём. Красивые вещи — это лишь временное удовлетворение и радость, а вот природа, солнечные блики на воде, чистое голубое небо, капли дождя, всё это настоящее — ибо истинное счастье в мелочах.

Время прошло неожиданно быстро, и хоть рыбаки ничего не поймали, зато повеселились на славу. Солнце начинало клониться к своему закату, и отец с сыном, собрав вещи, двинулись в обратный путь. Ведь старшим Уотерсам ещё предстояло подготовиться к деловой поездке в Кент.

Собирая вещи, Майкл вновь увидел странный жёлтый блик, но на этот раз он появился меж веток деревьев. Мальчик качнул головой, словно отгоняя надоедливую муху. «Наверное, просто так играет солнце», — сказал он себе.

— Пап, когда вы с мамой вернётесь, мы могли бы все вместе сходить в поход, — предложил Майкл, нагнувшись вперёд меж автомобильных сидений. — Можно было бы взять и тётю Элоизу с собой, а поехать на велосипедах. Так было бы веселее, и получился бы настоящий семейный отдых.

— Потрясающая идея, малыш! — отозвался Джеймс и потрепал сына по волосам.

Гравий подъездной площадки зашуршал под колёсами автомобиля, и Джеймс, подъехав, припарковался у гаража.

Майкл, взяв свой рюкзак и удочку, вылез из машины и со смехом ворвался в холл дома.

— А-а, вот и мои мужчины! — воскликнула Виктория.

— Мы ничего не поймали, — сообщил Майкл улыбающейся матери.

— Это не страшно, — она поймала сына в объятия, а Майкл засмеялся пуще прежнего, потому что ему вдруг стало щекотно.

— Верно, — подтвердил вошедший Джеймс. — В рыбалке главное не улов, а процесс рыбной ловли.

— Ну ладно, малыш, беги переодеваться. Мы скоро будем ужинать, — сказала Виктория и чмокнула сына в щёку.

Когда часы пробили семь вечера, в двери позвонила Элоиза. Она вошла с тяжёлым по виду чемоданом, и, отдуваясь, сообщила:

— На въезде в город ужасные пробки, там организовали какие-то спортивные забеги, и мне пришлось ехать в объезд, а это на целых пятнадцать минут дольше.

Элоиза, в отличие от своей родной сестры Виктории, была блондинкой. Если Виктория походила внешностью на восточную женщину, то Элоиза, напротив, обладала европейскими чертами. Об этом говорило всё: её голубые, как незабудка, глаза, волосы, подобные пшеничным колосьям, и бледная кожа с лёгким румянцем на щеках. Элоиза была младше своей сестры на несколько лет и только недавно закончила учёбу в университете.

— Ничего страшного, — сказала Виктория, обнимая и целуя в щеки свою сестру. — Ты как раз вовремя. Нам с Джеймсом через час выезжать.

— Хорошо, — выдохнула Элоиза. — Я так боялась опоздать из-за этих внезапно возникших спортсменов, — она закатила глаза. — Повезло, что не пришлось их пережидать. Наверняка они там застряли на несколько часов.

— Привет, Лизи! — воскликнул Джеймс, выходя в холл и протягивая руку, словно хотел отдать воинскую честь.

— Привет, глава семейства! — Элоиза усмехнулась и дала ему «пять».

— Присматривай за нашим сыном, как за своим собственным, — настоятельно произнёс Джеймс.

— А разве у меня бывает иначе? — гостья обиженно приподняла брови.

— Знаю я вас, молодых, вам лишь бы погулять, да, как вы там говорите? Оторваться?

— Ох, Джеймс можно подумать, что вы с Викторией годитесь мне в родители, — заметила Элоиза. — Я вас младше всего на пять лет, но при этом очень ответственная.

— Тётя Элоиза! — весело воскликнул Майкл, сбегая по ступенькам в холл. — Мы ведь будем играть в видеоигры?

— Ну конечно, — горячо кивнула Элоиза. — Нас ведь ждёт порабощение целой галактики во славу тёмных сил!

Элоиза расположила временно свои вещи в гостиной и, сняв ветровку, присоединилась в столовой к ужину семейства Уотерс.

Стол был до отказа заставлен всевозможными блюдами. Виктория на удивление ловко и быстро справлялась с готовкой, и Элоиза уже не раз пыталась выяснить, как это ей удаётся. Из десертов были все любимые кушанья Майкла: шоколадный рулет с масленой начинкой, клубничный пудинг с дольками ягод, а ещё яблочный пирог, только что прибывший из духовки и наполнивший своим ароматом всю столовую. В заключение было подано мороженное с фисташковым вкусом.

Майкл не хотел, чтобы этот ужин завершался, ведь это означало, что после него родители отправятся в свою поездку и не вернутся в течение нескольких дней. Мальчик всегда скучал по своим родителям, даже несмотря на весёлое общество тёти Элоизы. Но часы пробили восемь вечера, и Джеймс с Викторией, спустив пару сумок, остановились в холле и о чем-то зашептались. Майкл вовсе не хотел их подслушивать, но услышанные слова показалось ему очень странными.

— Джеймс, мы должны всё рассказать Майклу. Он должен узнать правду, чтобы уже сейчас иметь возможность готовиться, — шептала в волнении Виктория. — Ведь наш мальчик уже достаточно взрослый, чтобы всё узнать о своём наследии.

— Мы ему всё расскажем, но не сейчас, рано. Думаю, его двенадцатилетие — самое подходящее для этого время, — отозвался Джеймс и затих, словно прислушиваясь.

Майкл так некстати переступил с ноги на ногу, и лестничная ступенька скрипнула под тяжестью ног. Он обнаружил себя.

— Не подслушиваешь ли ты часом? — серьёзно спросил Джеймс, увидев сына.

— Ничего подобного, — покачал головой Майкл. — Я спустился, чтобы с вами попрощаться.

Виктория распростёрла руки для объятий, и Майкл подбежал к матери.

— Слушайся тётю Элоизу, делай вовремя уроки и будь прилежным мальчиком, — наказывала Виктория сыну.

— Не громи дом, не обижай тётю и не делай ничего запретного, — добавил Джеймс и улыбнулся.

— Вы же знаете, что я ничего такого не сделаю, что могло бы выглядеть неправильным, — отозвался Майкл, по очереди обнимая сначала мать, а затем отца.

— Мы вернёмся через три дня, вы не успеете и соскучиться, — сказал Джеймс, когда к ним присоединилась Элоиза.

Старшие Уотерсы вышли на подъездную площадку и сели в автомобиль. Майкл смотрел с грустью на то, как машина медленно отъезжает от дома, а затем выезжает на дорогу. Он не мог отделаться от странного тревожащего, необъяснимого чувства. Красные задние фонари ещё минуту горели вдалеке, а после скрылись за поворотом.