Сердце Черной Пустоши. Книга 1

Диана Хант, 2018

В Авароне, городе забытых, сам воздух пропитан магией… Здесь ставят опыты над стихиями и выращивают дракончиков. Леди Элизабет Гриндфолд повезло больше прочих: она летает на волшебном коврике и готовится к поступлению в Институт благородных волшебниц. Но счастье и безмятежность заканчиваются, когда из-за моря приходит то, что оставляет ее без магии и… без родины.

Глава 4

Сердце бешено колотилось, готовое выпрыгнуть из груди и упасть под ноги виконту, но чувство справедливости заставило взглянуть ему прямо в глаза. И меня сковал ужас.

Взгляд де Жерона стал холодным и острым, как нож, который рассек шелковый платок, подброшенный в воздух. Виконт стоял, неподвижный и мрачный. Только иногда крылья носа вздрагивали, словно пытается уловить неведомые запахи.

Я попятилась, осознав, что переступила какую-то невидимую черту, за которой кроется вторая личина виконта. От этого кожа покрылась крупными мурашками.

Пауза затянулась. Когда готова была броситься бежать куда глаза глядят, только подальше от де Жерона, он проговорил, не сводя с меня взгляда:

— Миледи Элизабет может быть спокойна за свою честь. Ей предоставят всю верхнюю каюту, к которой нет доступа никому, кроме нее. Даже я смогу попасть туда, лишь если она сама изволит впустить.

Я понимала, что иду по тонкому льду, но слова вылетели быстрей, чем успела подумать.

— Но вы, наверняка, имеете ключи, тайные ходы, и что-нибудь еще. Дядя…

В серых, как сталь глазах виконта полыхнуло, я запнулась, а он продолжил все тем же холодно-напряженным тоном:

— Лорд Гриндфолд может быть уверен, ни я, никто-то другой не посмеет посягнуть на то, что принадлежит Черному принцу. А вы, без сомнения, принадлежите ему. И если в вашей прелестной голове, леди, не возникло мысли, что подобные заявления могут оскорбить меня, напоминаю — я присягнул принцу. Если это вам о чем-то говорит.

Я коротко кивнула, чувствуя, как нестерпимо горят щеки и хочется провалиться уже не в подвал, а к самим демонам. Бросив быстрый взгляд на Нинель, увидела, как она комкает передник, таращась на меня во все глаза, и поняла, она тоже надеялась, что сможет отправиться со мной.

Дядя, наконец, вышел из ступора.

— Виконт де Жерон, — сказал он, нервно теребя край рукава, — уверен, моя племянница не имела ввиду ничего оскорбительного. Просто она взвинчена поездкой. Всем известно, что присяга Черному принцу пожизненна. И Элизабет тоже в курсе. Верно, Лиззи?

Он посмотрел на меня так, словно от меня зависела жизнь всего мира. И лишь теперь поняла, насколько это близко к правде. На жертву пошла не только я, но и дядя, согласившись отдать меня в Черную Пустошь.

Когда кивнула, он облегченно выдохнул и произнес:

— Вот видите, виконт, все, как я и говорил. Она не хотела вас обидеть. Просто женские капризы.

— Там, куда она едет, — проговорил де Жерон, продолжая сверлить меня взглядом, от которого не знала, куда спрятаться, — такие слова могут стоить жизни. Пусть она будет трижды невестой принца. Очень рекомендую прислушаться к моим словам.

Все уставились на меня, ожидая чего-то, а я моргала, лишь теперь осознав, как все серьезно, и что виконт совсем не простодушный болван, каким показался в первые минуты знакомства.

— Да, милорды. Я все понимаю. Спасибо, виконт, за совет. Я обязательно прислушаюсь к нему.

Де Жерон еще несколько секунд изучал меня, словно проверял, не лгу ли, потом холод из взгляда исчез. Он снова стал похож на нормального человека, а дядя замахал руками, подгоняя слуг.

— Давайте, давайте, шевелитесь! Чего стоите. Догружайте вещи и давайте в путь. Долгие прощания только растревожат душу.

Потом все стало как в тумане. Я обнималась с Нинель, с дядей. Даже с худосочной Бенарой, которая неожиданно для всех разразилась такими рыданиями, что лакеям пришлось ее увести. Обнималась с горничными и даже с садовником.

Де Жерон подставил руку, помогая сесть в экипаж. Едва он зашел следом, дормез качнулся, и мир за окном медленно покатился назад. Дядя, слуги и вытирающая щеки Нинель махали вслед, а я таращилась в заднее окно, не смущаясь, что стою на коленях спиной к виконту, и ощущала, как горячие дорожки катятся по щекам.

Замок остался на холме, а я все стояла. Лишь, когда экипаж выехал из города, меня сморило бессилие. Я развернулась, равнодушно окинула обитые черным бархатом стены и сползла на сидение.

— Вы не против, если я немного подремлю? — спросила я виконта, который наблюдает за мной с интересом орла, парящего над зайцем.

— Разумеется, — сказал он холодно. — Дорога длинная. Вам стоит отдохнуть прежде, чем погрузимся на корабль. Надеюсь у вас нет морской болезни?

— Не знаю. Должно быть нет. Я ведь маг, — ответила я, пропустив колкость потому, что сил препираться не осталось. — Но я никогда не путешествовала по морю.

— Вам понравится, — отозвался де Жерон с ухмылкой. — Только если не проведете неделю в кровати.

Я зажмурилась.

— Неделю? До Черной Пустоши плыть неделю?

— В общем и целом. Что-то около того, — согласился виконт.

— Да будет милостив ко мне преславный Радилит, — произнесла я, закрывая глаза.

Нервы и суматоха окончательно вымотали, и я провалилась в сон.

Он был беспокойным, дормез постоянно подкидывало на кочках, меня трясло, норовя ударить об стенки, но усталость оказалась сильнее. Я все равно грезила и видела дядю, Нинель, маленького Дилариона, который с визгом пытается отобрать у меня жареную ножку.

Казалось, я лишь несколько минут дремала, но когда ощутила легкое прикосновение к плечу и открыла глаза, надо мной зависло лицо виконта. На секунду забыв о недавних событиях, я подпрыгнула и едва не ударилась лбом о его подбородок. Виконт успел отклониться и проговорил:

— Миледи Элизабет Гриндфолд, мы прибыли.

Воспоминания нахлынули горячей волной, я резко выпрямилась и проговорила хриплым после сна голосом:

— Прибыли… Куда?

— На пристань естественно, — отозвался виконт и открыл дверцу дормеза.

Внутрь ворвался холодный сырой воздух, я поежилась, словно заставляют вылезти из-под теплого одеяла и поставить босые стопы на пол.

Де Жерон спрыгнул на землю и развернулся ко мне, протягивая ладонь. Я осторожно высунула нос, не решаясь продвинуться дальше, но виконт предупредительно покашлял. Пришлось вложить пальцы в его ладонь. Он оказалась горячей и грубой, будто оружия из рук не выпускает.

Когда спустилась, плечи обдало холодом и я вздрогнула. Небо затянуто серыми тучами, но даже так ясно, ехали мы не меньше половины дня. Под ногами плотно утрамбованная грунтовка, мимо шныряют люди, таскают бочки, мешки, какие-то колеса. Чуть поодаль несколько домов, похожих на постоялые дворы.

Когда мимо пробежал мужик, орущий что-то непотребное, я отшатнулась обратно к дормезу и подняла испуганный взгляд на виконта. Только сейчас поняла, что его пальцы все еще сжимают мои.

Неловко высвободив их, я проговорила:

— Кто все эти люди? Почему мы здесь? Вы ведь говорили, что мы едем к пристани и поплывем на корабле.

Де Жерон внимательно посмотрел на меня, словно делает какие-то выводы, но лицо осталось бесстрастным.

— И я не обманул вас, — сказал он. — Эта пристань принадлежит Черному принцу, а все эти люди несут запасы и товары на судно. Вы ведь не забыли, что нам неделю болтаться в море.

— Как такое забыть, — прошептала я.

Он еще пару секунд изучал меня, потом сделал шаг влево, и, взмахнув рукой, произнес:

— Идемте, миледи Элизабет. Лучше вам поскорее занять каюту и не смущать своим чересчур откровенным видом местных работников. Они и так уже косятся.

Я вспыхнула, непроизвольно провела пальцами по груди, и недоуменно заморгала, поднимая глаза на виконта. Новое платье надежно скрывается просторным плащом, наглухо застегнутым под подбородком.

Виконт скривил губы и выразительно посмотрел куда-то за мою спину. Я быстро оглянулась. Мужики, что таскают припасы, действительно замедляют бег, некоторые и вовсе останавливаются, разглядывая меня, как корову на продаже.

Когда один, бородатый и со шрамом на все щеку застыл в пяти шагах с бочкой, из которой жутко несет рыбой, я поморщилась и нервно сглотнула. Затем подхватила края плаща, чтобы не запачкать, быстрым шагом двинулась в указанную виконтом сторону.

Де Жерон последовал за мной чуть слева, как сторожевой пес, готовый перегрызть глотку любому, кто подойдет ближе двух метров. Боковым зрением я видела, как он хмурится и раздувает крылья носа.

Едва обошли дормез, передо нами открылось зрелище, каких прежде не видела. Гигантский корабль из черного дерева высится у пристани, как гора, верхушки мачт устремлены в небо, словно намереваются проткнуть его, а на самом носу длинная пика. По трапам поднимаются люди с мешками на спинах, а спускаются уже налегке.

— Неужели это принадлежит Черному принцу? — выдохнула я, не в силах отвести взгляд от прекрасного и, в то же время жуткого сооружения.

Виконт ответил:

— Принадлежит. А еще сотня боевых эсминцев и тридцать торговых кораблей. Когда вы станете его женой, вам придется, как минимум, запомнить их названия, а также командиров и назначения.

— Как минимум? — переспросила я. — Что же мне еще придется делать?

Виконт де Жерон посмотрел на меня так, что по спине прокатилась горячая волна, во рту пересохло, а пальцы затряслись. Пришлось сложить их замком и положить на передник платья, как достопочтенной матроне.

— Думаю, с другими обязанностями супруги Черный принц сам вас ознакомит, — произнес он и устремил взгляд на корабль.

Я запнулась. Консервативная Бенара никогда не посвящала меня в отношения между мужем и женой, тетушка благодушно твердила, что маги взрослеют позже, и что мое время придет еще нескоро… зато горничные, когда не видели, что вишу под потолком на летучем коврике, часто обсуждали своих ухажеров, их горячие руки и множество не понятного. Но когда Нинель притащила тоненькую книгу с красным корешком, Бенара нашла ее и отняла, отчитав нас при этом, как самых срамных девиц Аварона.

Только теперь до меня дошло, что к браку не подготовлена не только как будущая принцесса, но и как будущая жена.

— У меня будет камеристка? — неожиданно для себя спросила я.

Виконт удивленно покосился на меня.

— Сколько угодно, — отозвался он. — Или вы предпочитаете каких-то конкретных девушек? Может немых?

— Нет-нет, — поспешно заверила я. — Немых не надо. Пусть разговаривают.

Де Жерон хмыкнул и снова перевел взгляд на работников, которые стали реже подниматься на палубу, видимо закончили укладывать припасы. Когда последний, бородатый и с загорелыми до бронзы руками, спустился по трапу виконт оглядел его критичным взглядом.

А мужик поклонился и сказал:

— Ваше благородие, мы закончили. Трюмы забиты снедью и товаром, что вы приказали погрузить. Пресная вода запасена, лошади обихожены, конь накормлен, я лично убедился.

— Конь? — спросила я и закусила губу, запоздало поняв, что влезла без позволения.

Мужик бросил на меня такой взгляд, словно я утка или гусыня, которая вдруг вздумала разговаривать, а де Жерон сурово посмотрел на меня и сказал:

— Мой конь всегда рядом со мной.

Я сделала глубокий вдох, успокаивая неожиданно заколотившееся сердце, и поинтересовалась, стараясь быть как можно учтивей и сдержанней:

— А почему вашего коня не было при нашем дворе?

— Потому, — проговорил виконт, раздражаясь, — что мне следовало забрать вас и ваши пожитки. А они не уместятся ни на каком коне, даже если он размером со слона.

— Слона? — спросила я. — Что такое слон?

— Это огромный зверь с двумя хвостами и бивнями, — пояснил де Жерон, раздражаясь еще больше. — Но это не важно потому, что слона нет. Есть только мой конь.

Я секунду хлопала ресницами, переводя взгляд с него на мужика, который с интересом наблюдает за перепалкой господ, о чем будет неделю рассказывать за кружкой пива в таверне.

Боясь взбесить виконта, я все же поинтересовалась:

— Как же мы доберемся до Черного замка, когда сойдем на берег, если у вас только конь?

— Ваши вещи доставят экипажем, который будет ожидать на пристани. А вы поедете со мной, — резко произнес де Жерон.

— На коне? — неверяще спросила я.

— Именно, — сказал виконт, кивая.

— Но… как же… это… — запнулась я, не зная, как объяснить, что приличной девушке не пристало ехать на одной лошади в объятиях мужчины, который не является мужем.

Виконт спросил:

— У вас какие-то претензии ко мне или моему коню?

— Нет, — поспешно проговорила я, — но…

— Вот и прекрасно, — оборвал меня де Жерон и приказал мужику: — Мы поднимаемся на палубу. Построй всех, хочу поблагодарить за слаженную работу.