Глава 3
Меня кружил какой-то безумный водоворот. Не было ни верха, ни низа, ни света, ни тьмы. Я понятия не имела, лечу или падаю. Даже ощущения тела не было.
Что же было?
Только какой-то невероятный, невозможный… восторг! Всё моё существо пронизывали потоки странных, незнакомых прежде желаний. Было очень волнительно, исступлённо, раздразнивающе…
Мысли путались, не успевали за бешеной скоростью этой пламенной, хмельной лихорадки, за раскалёнными до предела чувствами и ощущениями… Я просто впала в какой-то сладкий транс и желала одного — чтобы он никогда не заканчивался. Но всё же успела мелькнуть мысль, отблеск понимания, что не исчезни куда-то тело, я не вынесла бы удовольствия такой силы!
Оно было неистовым, всесокрушающим!
Я словно взлетала на самый его пик, неслась на недостижимую вершину с безумной скоростью, но буквально за мгновение до некой точки апофеоза меня отбросило назад!
Я беспомощно забарахталась, вновь ощущая тело и… стала падать.
Кажется, я кричала… но в этом странном месте почему-то отсутствовали звуки.
И тишина оглушала, била по барабанным перепонкам, сводила с ума!
На смену восторгу пришёл ужас.
Ужас невероятной силы… К нему почему-то примешивалось ощущение потери… чего-то… или кого-то… Невероятно близкого, родного!
Я принялась балансировать на грани всепоглощающего ужаса и тоски…
И при этом падала, размахивая руками и ногами, переворачивалась, словно гонимый ветром листок…
А потом меня поймали!
И всё закончилось. Страх отступил, а о переживании совершенно необъяснимой тоски напоминало лишь сердце, пропускающее удар за ударом.
Я даже не сразу поняла, что тело беспомощно бьётся в мужских руках…
Сколько же их здесь!
Чуть шершавые, твёрдые ладони скользят по коже. К своему стыду я понимаю, что почему-то полностью обнажена.
Прикосновения… дразнящие, настойчивые… каждое из них отдаётся сладким ёканьем внутри, трепетом сердца, пульсацией… внизу. Нетерпеливые мужские руки сжимают мою грудь, гладят шею, чуть сдавливая её каким-то хозяйским жестом. Твёрдые горячие пальцы скользят по губам. Голову за волосы оттягивают назад, вынуждая открыться этим бесстыжим, развратным ласкам!
Кажется, из груди вырывается стон за стоном, я всхлипываю, силясь ещё больше запрокинуть голову, выгнуться в умелых руках дугой… но не раздаётся ни звука!
Всё это безумие происходит в оглушающей тишине.
Но вот темнота окрасилась огненными, багровыми сполохами, а где-то вдали забрезжил свет. К сожалению, его оказалось недостаточно, чтобы разглядеть того, кто рядом. Или… тех?
Мужские руки властно, по-хозяйски ласкают грудь, скользят по талии, животу, почти до боли сжимают ягодицы. Вся поверхность моей кожи — от шеи и плеч до пальчиков ног жадно впитывает каждое бесстыжее, распутное прикосновение. Бёдра пылают, низ живота наливается сладкой тяжестью, словно силясь вобрать получаемое удовольствие.
И в тот момент, когда внизу задёргало, прошивая изнутри сладкими, острыми потоками, всё закончилось!
Хватая ртом воздух, я открыла глаза и покачнулась.
В глаза ударил свет! Такой яркий и пронзительный, что на какое-то время я ослепла. А когда привыкла, оказалось, что перед глазами простирается водная гладь.
Ослепительно-лазурная, нежная, испещрённая световыми бликами…
А вдали виднелась земля. Остров? Отсюда было не разглядеть.
Я видела лишь верхушки гор в искрящихся белоснежных шапках ледников, укутанные махровыми покрывалами лесов. Но странная земля была далеко, а отблески света на поверхности лазурной глади слепили глаза, словно кто-то нарочно пускал по водной поверхности солнечных зайчиков. В общем, не разглядеть.
Зато небо над островом, небо, сливающееся с кромкой воды на горизонте, было чистым и ясным. Такого сочного голубого оттенка, что я невольно часто заморгала, замотала головой.
Оказывается, мои пальцы по-прежнему сжимают демоны, огненный и тёмный, и, если бы они не держали меня за руки, я бы точно упала.
Стоп. Это что сейчас вообще такое было?!
Чудом устояв на ногах, я уставилась на носки ботинок. Тех самых, что я обула, покидая свою квартиру. Кожаных, на тракторной платформе! Обнаружив себя по-прежнему в джинсах и толстовке (мелькнула мысль, что куртка осталась на вешалке в кафе), я с облегчением выдохнула и высвободила руки.
Меня отпустили с видимой неохотой.
Оба демона тяжело дышали и смотрели как-то странно.
От их пронзительных взглядов хотелось съёжиться и стать ниже ростом. А ещё было жарко! Солнце, застывшее в самом зените, немилосердно жгло! Так палило, просто адски! Ну, конечно, это оттого, что я одета не по погоде…
— Что ты сделала, человечка? — хрипло спросил огненный.
И тут в голове раздался голос тёмного:
«А человечка ли она?!»
«И то правда, — сразу же отозвался огненный. — Ты точно человечку вызывал?»
«Я что, похож на идиота?!» — на идеальном смуглом лице не дрогнул ни единый мускул, и в то же время его голос, раздающийся в моей голове, дрожал от ярости.
«Честно — ага, — тут же схамил огненный и задумчиво добавил. — Вот и я тоже…»
«Тоже идиот?» — чуть было не спросила я. Но вместо этого поморгала и ответила вопросом на вопрос. Тот, что был задан вслух:
— А что я сделала? — спросила и тут же прикусила язык. Я с трудом узнала собственный голос. Он был слабым и чуть охрипшим.
Глаза обоих демонов так и запылали! Получилось не так эффектно, как в полумраке храма-пещеры, но всё же.
— Тени раскрывают истинную Суть, — задумчиво проговорил тёмный, продолжая жечь меня взглядом.
«Ты хочешь сказать, что если она — не человечка, то подлость презренного чешуйчатого не катит?» — спросил огненный в голове.
В ответ раздалось сердитое:
«Только не говори, что думаешь о том же, о чём и я».
Тёмный почти прорычал это! Звучало угрожающе и как-то жутко.
Я не знала, должна ли была слышать их мысленный диалог. И, скорее всего, нет. Возможно, какой-то баг их демонического мира или чего там, не знаю. Но, чтобы не быть застигнутой на горячем, торопливо захлопала ресницами и переспросила:
— Тени?
Оба тотчас уставились на меня, а я пожалела, что вмешалась. Может, и стоило послушать подольше.
— Что ты помнишь? — как-то недобро прищурился тёмный.
Я сглотнула.
— Помню, как мне впервые подарили книгу, — с готовностью ответила я и пояснила: — раскраску. С диснеевскими принцессами. И акварель.
Оба демона с недоумением переглянулись.
— Что ты помнишь после того, как взяла нас за руки, — закипая, процедил огненный. — И до того, как оказалась здесь, Крисалида?
— Учти, Тамаити, мы — демоны. Мы отличим правду от лжи.
Я захлопала ресницами с самым невинным видом.
— Помню, как закрыла глаза, а потом — открыла.
— Не советую играть со мной, Крисалида…
— Вы меня с кем-то путаете, — вежливо ответила я.
— Ладно, сейчас главное добраться до Таха, — отмахнулся тёмный.
А мне стало немного обидно. Ведь даже имени не спросили! Вот оно, демоническое гостеприимство.
— А эта Таха — это где? — всё же спросила я. Обида-обидой, но осведомлённость не помешает. С этими демонами надо держать ухо востро!
Огненный раздражённо махнул рукой, указывая на остров вдалеке и припечатал:
— Полетишь на мне.
Я растерянно заморгала и на всякий случай спрятала руки за спину. Во-первых, прозвучало как-то двусмысленно, а во-вторых… хватит с меня на сегодня полётов! Не знаю, что за Тени в этом демоническом мире, но какие-то они… развратные.
— Это ещё почему? — с холодной яростью произнёс тёмный. — Тамаити полетит со мной.
Прежде, чем я успела объяснить обоим, что меня, вообще-то, зовут Ангелина, для друзей — Анжи, ну да никакие они мне не друзья, огненный буквально взорвался от гнева:
— Не смей трогать мою жену! — его бронзовая кожа потемнела, а зрачки заострились, став щелевидными.
— А ты — мою! — ответил тёмный, угрожающе играя мускулами.
Я на всякий случай отступила. К воде. И, хоть моего мнения никто не спрашивал, всё же решила его донести:
— Так, поскольку я не в восторге, чтобы кто-то из вас меня трогал, пойду сама. Ну, то есть, поплыву. Вы не волнуйтесь, у меня разряд.
