Птичий короб

Джош Малерман, 2014

Оно ждет тебя за порогом. Оно… нечто ужасное, нечто такое, что ни в коем случае нельзя разглядывать. Потому что один лишь взгляд на это существо? устройство? человека? грозит безумием и гибелью. Человечество перестало существовать. Горстка выживших прячется в заброшенных домах с заколоченными окнами, не решаясь выйти наружу. Мэлани, мать-одиночка с двумя детьми, решается наконец бежать из своего дома-тюрьмы – бежать туда, где, по слухам, еще есть люди, туда, где безопасно. Ей предстоит ужасное испытание: двадцать миль вниз по реке в ненадежной лодке, с завязанными глазами, полагаясь лишь на острый слух ее малышей. Четырехлетних детей, которые росли и учились различать звуки в темноте маленьких душных комнат. Одно неверное движение – и они обречены. Кто-то ходит рядом, кто-то постоянно следит за ними – обычное животное или монстр?

Глава 9

«Твари, — думает Мэлори. — Что за тупое слово!» Дети молчат, на берегах тихо. Слышно, как весла рассекают воду, двигаются в такт ударам сердца Мэлори. Когда синхронность нарушается, Мэлори словно умирает.

Твари…

Мэлори это слово никогда не нравилось. Она не считала тварями тех, кто преследовал ее четыре с лишним года. Тварь — это слизняк в саду. Или дикобраз. С теми, кто рыскает за опушенными шторами и заставляет ее жить вслепую, экстерминатору не справиться.

«“Варвары” тоже неверно. Варвары грубые, отчаянные. И дикари тоже». Весла рассекают воду, каждый гребок отдается в плечо.

«“Мастодонт” — это пальцем в небо. Вдруг они крошечные?»

Путешествие в самом начале, а у Мэлори от гребли ноют мышцы. Рубашка намокла от пота. Ноги замерзли. Повязка продолжает натирать.

«Демоны? Бестии? Вариантов сколько угодно».

Шеннон рассталась с жизнью, увидев одного или одну из них. Родителей наверняка постигла та же участь.

«“Черти” — слишком мягко. “Звери” — опять пальцем в небо».

Мэлори и пугают, и завораживают те, кто преследуют лодку по реке.

«Они хоть понимают, что делают? Они нарочно?»

Сейчас ей кажется, что планета вымерла, что лодка — последнее сосредоточение жизни. С каждым гребком мир раскрывается за носом лодки: пустой шар, туманный, безлюдный.

«Если они не понимают, что творят, то злодеями считаться не могут».

Дети давно молчат. В небе поет еще одна птица. В воде плещется рыба. Мэлори никогда не видела эту реку. Какая она? По берегам растут деревья? Может, там и дома стоят?

«Они чудища, — думает Мэлори, но понимает, что дело не только в этом. — Они бесконечность».

— Мама! — вдруг кричит Мальчик.

Громкое карканье хищной птицы эхом разносится по реке.

— В чем дело, Мальчик?

— Кажется, я слышу мотор.

— Что?

Мэлори бросает весла и прислушивается.

Издалека, почти заглушаемый плеском воды, доносится рев мотора. Мэлори тотчас его узнает. Вместо радостного предвкушения встречи с другим человеком ее одолевает страх.

— Пригнитесь оба! — велит Мэлори и откладывает весла.

Лодка плывет по течению.

«Мальчик услышал мотор, — беззвучно говорит себе Мэлори. — Он услышал мотор, потому что ты правильно его воспитала. Теперь уши у него намного чувствительнее глаз».

Она глубоко вдыхает и ждет. Шум мотора приближается. Та лодка идет вверх по реке.

— Ой! — взвизгивает Мальчик.

— В чем дело?

— Ухо болит! Я о дерево ударился.

Мэлори думает, что это хорошо. Раз Мальчик задел дерево, значит, они у берега. Немного удачи они заслужили. Вдруг она им улыбнется и листва их спрячет?

Другая лодка теперь куда ближе. Мэлори ее увидела бы, не будь повязки.

— Не снимайте повязки, — говорит она детям.

Шум мотора нагоняет их лодку, но не удаляется.

«Тот, кто на той лодке, нас видит», — думает Мэлори.

Мотор резко глохнет. В воздухе пахнет бензином. Гулкие шаги доносятся, очевидно, с палубы.

— Эй! — кричат с лодки.

Мэлори не отвечает.

— Эй, не бойтесь! Можете снять повязки! Я обычный человек!

— Повязки не снимать! — тотчас говорит Мэлори детям.

— Мисс, ничего страшного нет, поверьте. Мы с вами одни.

Мэлори замирает. Потом чувствует, что выбора нет, и отвечает незнакомцу:

— Откуда такая уверенность?

— Мисс, я сейчас без повязки. Так я провел на реке весь сегодняшний день. И вчерашний тоже.

— Без повязки нельзя, — парирует Мэлори. — Вы прекрасно это знаете.

Незнакомец хохочет.

— Бояться нечего, — твердит он. — Можете мне поверить. На реке мы с вами одни. Случайно встретились, только и всего.

— Нет! — кричит Мэлори детям, отталкивает Девочку и снова берется за весла.

Мужчина вздыхает.

— Мисс, ну зачем так жить? Подумайте о детях! Неужели вы лишите их шанса полюбоваться таким прекрасным днем?

— Не приближайтесь к нашей лодке, — категорично говорит Мэлори.

Молчание. Мужчина не отвечает. Мэлори собирается с духом. Ей кажется, что она в западне. Она беззащитна в утлой лодчонке, прижатой берегу. Беззащитна на этой реке. Беззащитна в этом мире.

В воде что-то плещется. Мэлори испуганно охает.

— Мисс, речной пейзаж прекрасен, если вы не против легкого тумана. Когда вы в последний раз выглядывали на улицу? Несколько лет назад? Вы реку-то видели? В погожий день? Вы небось уже забыли, что такое погода.

Мэлори прекрасно помнит внешний мир. Помнит, как школьницей возвращалась домой по туннелю из осенних листьев. Помнит соседские дворы, сады, дома. Помнит, как вместе с Шеннон валялась на траве за домом, рассматривала облака и решала, на кого из одноклассников они похожи.

— Мы повязки не снимем, — заявляет Мэлори.

— А я с ними покончил, мисс, — говорит незнакомец. — Я просто живу дальше и вам советую, попробуете?

— Оставьте нас в покое! — велит Мэлори.

Мужчина снова вздыхает.

— Они не могут преследовать вас вечно, — говорит мужчина. — И жить так вас вечно не заставят. Вы в курсе, мисс?

Мэлори тянется правым веслом, чтобы оттолкнутся от берега. Точнее, она надеется, что сумеет оттолкнуться.

— Сейчас я сниму вам повязки, — неожиданно говорит мужчина.

Мэлори замирает.

Голос у него звучит грубовато, даже зло.

— Вот ведь, двое на реке встретились, — не унимается мужчина. — Четверо, если считать малышей. Они-то не виноваты в том, как вы их растите. Мне одному хватает пороху смотреть на мир. А вы живете в страхе, вы боитесь постоянно, то больше, то меньше.

Теперь голос доносится из другого места. «Наверное, в нос лодки перебрался», — думает Мэлори. Ей бы только протиснуться мимо него. Ей бы только уплыть подальше от брошенного утром дома.

— Только представьте себе, я их видел! — Голос мужчины звучит пугающе близко.

Мэлори хватает Мальчика за шиворот и тянет к себе. Малыш стукается о стальное днище лодки и вскрикивает от боли.

Мужчина смеется.

— Они вовсе не ужасные, мисс.

Мэлори снова отталкивается от берега, отчаянно молотит веслом, ищет что-нибудь твердое, а попадаются корни и ветки. Ил.

«Сейчас он сойдет с ума, — думает Мэлори. — И на всех нас набросится».

— Куда вы направляетесь? — орет мужчина. — Будете вопить каждый раз, когда ветка хрустнет?

Мэлори не удается оттолкнуть лодку от берега.

— Не снимайте повязки! — кричит она детям.

Мужчина якобы видел тварь. Где? Когда?

— По-вашему, я свихнулся, да?

Наконец весло упирается в твердую землю. Мэлори, кряхтя, отталкивается. Лодка двигается. Мэлори думает, что прорвется, потом с силой врезается в лодку незнакомца и визжит.

«Он заманил тебя в ловушку».

Неужели он сорвет с них повязки?

— Эй, кто здесь ненормальный? На себя взгляните! Двое встречаются на реке…

Мэлори раскачивается взад-вперед. За лодкой она чувствует брешь, неверную тень шанса.

–…один смотрит на небеса…

Мэлори ощущает, как весло вонзается в землю.

–…другой управляет лодкой с завязанными глазами.

Лодка почти протиснулась.

— Вот я и спрашиваю себя…

— Ну, давай! — кричит Мэлори.

–…кто здесь свихнулся?

Мужчина хохочет. Кажется, что его смех улетает на небеса, о которых он говорил. Мэлори хочется спросить, где он видел тварь, но она не спрашивает.

— Оставьте нас в покое! — кричит она.

Мэлори работает веслами так, что в лодку попадает холодная речная вода. Девочка взвизгивает. «Спроси, где он видел тварей», — беззвучно говорит себе Мэлори. Вдруг безумие его еще не одолело? Вдруг у этого мужчины оно развивается медленнее? Вдруг он совершит еще один добродетельный поступок, прежде чем окончательно утратить связь с реальностью?

Лодка вырывается из тисков.

Том однажды сказал, что каждый теряет рассудок по-своему. Мол, сумасшедший безумнее уже не станет, а здравомыслящий теряет рассудок не в одночасье.

— Откройте глаза, Христа ради! — вопит мужчина.

Голос изменился и теперь звучит, как у пьяного.

— Не убегайте, мисс! Откройте глаза! — умоляет он.

— Не слушайте его! — орет Мэлори.

Мальчик прижался к ней. Девочка хнычет у нее за спиной. Саму Мэлори колотит.

— Дети, ваша мама сошла с ума. Снимайте повязки!

Мужчина вдруг начинает выть и клохтать. Звуки такие, будто в горле у него что-то умерло. Сколько времени осталось до того, как он задушит себя веревкой или сунет голову в гребной винт лодочного мотора?

Мэлори гребет изо всех сил. Повязка у нее сидит недостаточно туго.

«То, что он видел, близко. То, что он видел, — здесь, на реке».

— Не снимайте повязки! — снова кричит Мэлори и гребет мимо лодки незнакомца. — Вам ясно? Отвечайте!

— Да, мама, — говорит Мальчик.

— Да, — вторит ему Девочка.

Мужчина снова воет, но он уже дальше от лодки Мэлори. Кажется, он хочет крикнуть, но забыл как.

Когда их лодка проплывает ярдов сорок, и гул мотора почти стихает, Мэлори касается плеча Мальчика.

— Не волнуйся, мама, — говорит Мальчик.

Мэлори ощупью находит руку Девочки и сжимает. Потом отпускает обоих детей и снова берется за весла.

— Тебя обрызгало? — спрашивает она Девочку.

— Да, — отвечает та.

— Вытрись одеялом, сейчас же!

Воздух снова пахнет чистотой. Водой. Деревьями.

Пары бензина остались далеко позади.

«Помнишь, как пахло в доме?» — беззвучно спрашивает себя Мэлори.

Даже ужасная встреча с незнакомцем в лодке не может вычеркнуть из памяти спертую духоту дома. Так было и в день приезда Мэлори, и сегодня утром.

У Мэлори нет ненависти к мужчине в лодке. Только жалость.

— Вы большие молодцы! — хвалит Мэлори детей и, дрожа, гребет дальше.