Диалоги с Дьяволом

Джейн Питерсон

Испокон веков тьма и свет сходятся в битве, выбирая полем своего сражения человеческую душу. Однако, они оказываются бессильными, когда в дело вступает любовь.Жизнь героини романа Джейн Питерсон «Диалоги с Дьяволом» Алисы Мироновой меняется в один миг, когда она узнает, что выбрана объектом пари вселенского масштаба. Только от неё теперь зависит: свершится ли древнее пророчество или же ей удастся устоять перед искушениями Люцифера и не стать марионеткой в руках всесильных игроков.

Глава 1

Алиса ещё долго всматривалась в свое бледное отражение в зеркале напротив кровати. Ещё никогда в жизни она так не пугалась собственного сна. Обычно она ложилась спать с удовольствием и вообще считала сон наилучшим возможным способом отдохнуть и поднять настроение. Её ярко-рыжие волосы торчали в разные стороны, как бывало всегда после сна. Красивые синие глаза выгодно выделялись на фоне бледного лица с лёгким налётом веснушек. Девушка потёрла щёки, чтобы заставить кровь прилить к коже. Затем медленно встала и, достав расчёску из тумбочки, принялась приводить в порядок причёску. Она носила длинные волосы и любила заплетать их в косы, которые очень ей шли.

Алиса Миронова родилась в Москве и жила со своими родителями в просторной квартире, находящейся в доме недалеко от станции метро «Рижская». Её мать была красивой женщиной, которая работала бухгалтером в одной уважаемой косметической фирме, поэтому надо ли говорить, что выглядела она всегда безупречно. От матери, Елены Валерьевны Мироновой, в девичестве Прохоровой, Алиса унаследовала огненный цвет волос и маленький аккуратный носик, который девушка считала своей гордостью. Отец Алисы, Пётр Андреевич, был крупным бизнесменом. Человеком, мало бывающим дома по причине страшной занятости. Впрочем, свои большие деньги Пётр Миронов сколотил случайно, на дефолте в девяносто восьмом. После он удачно вложил деньги в инновационные компьютерные технологии и вскоре получил результат. Теперь он возглавлял филиал одной из крупнейших японских фирм. Внешность у Петра Андреевича была самая, надо сказать, незаурядная. Нос картошкой, близко посаженные глаза и густые светло-русые волосы. Кроме того, производили впечатление массивный подбородок и торчащие уши. Но был в нём некий шарм, как говорила Елена Валерьевна, некая изюминка, которой он покорил сердце своей будущей жены, учась с ней на одном факультете Бауманского института. От отца у Алисы были выразительные синие глаза и торчащие уши, кроме того, в отличие от идеальной фигуры матери, которой девушка всегда завидовала, Алисе досталась папина склонность к полноте. До сих пор это явно не сказывалось, но девушка всегда находила в своей внешности то, к чему могла придраться. Алиса училась в МГУ на факультете журналистики и мечтала стать специальным корреспондентом известного печатного издания. Особенно её привлекала экстремальная журналистика.

Отложив расчёску и закутавшись в плед, она подошла к окну. За окном было лето, начало июля. Позади остался первый институтский год с его сессией. Алиса поёжилась. Лето в этом году выдалось отвратительное. Температура только дважды за всё время поднималась выше двадцати градусов, кроме того, почти всё время лил дождь. С мечтательным выражением лица Алиса лазила по туристическим сайтам в Интернете, глазея на шкалу температур в Греции, Италии, Испании и Турции. Она очень любила тепло. Проблема состояла в том, что у отца не было времени на поездки, а мама отказывалась ехать без него, так как считала, что без её присмотра он умрёт или с голоду, или от нехватки чистых носков.

Алиса нахмурилась и направилась на кухню. В холодильнике должна была остаться припрятанная пачка любимого йогурта. Но её не оказалось на месте.

— Видимо, папа опять нашёл её раньше меня, — пожаловалась Алиса электрическому чайнику и нажала кнопку «включить».

Она вернулась обратно в свою большую и светлую комнату и начала рыться в выдвижном ящике стола в поисках дневника. Сон тревожил её, и она знала, что есть только два способа отогнать тревогу: рассказать человеку, которому не боишься это доверить, или написать в дневник. Человека такого за свои неполные восемнадцать Алиса не нашла, а вот дневников на полочке за стеклом стояло немало.

Неровным почерком Алиса вывела дату и время на чистой странице. Поразмышляв немного, она накидала то, что ещё помнила о своём сне. Но когда дошло до описания человека, что так неожиданно появился в месте, где его не ждали, она к своему удивлению поняла, что не может вспомнить его облика. Всё, к чему свелись определения, было: «большой, тёмный, необычный, давящий».

«Тоже мне, журналистка!» — подумала девушка и с обидой закрыла книжицу.

Словно откликнувшись на обиженное шуршание дневника, на кухне пропищал чайник. Алиса терпеть не могла этот писк, но почему-то члены её семьи отказывались покупать последние модели бесшумных видов электроники.

Девушка залезла на стул и достала с верхней полки маленький заварной чайник, куда принялась сыпать высушенные чайные листы, которые в изобилии теснились на широком подоконнике кухни. Чашка с ароматным чаем замерла на полпути к её губам, так как в соседней комнате жалобно зазвенел телефон, заставив девушку выругаться.

Подлетев к аппарату, она резко сняла трубку и как можно спокойней проговорила:

— Алло, это квартира Мироновых. Я вас слушаю.

— Алиса, ты решила всех распугать? Что за похоронный тон?

— А, это ты, Артём, — устало схватилась за висок девушка. Этот мальчик был её головной болью последние два года. — Что стряслось?

— Да ничего не стряслось! Почему ты думаешь, что я не могу позвонить тебе просто так? — по задумке звонившего, голос должен был прозвучать игриво.

— Потому что я ещё ни разу не получала от тебя звонка «просто так», — прямо ответила Алиса.

— Что у тебя с голосом? Плохое настроение? Может, обидел кто? Ты скажи, я сейчас…

— Голова болит. Я только проснулась, сон был не очень приятным, потом я собиралась выпить чай, который сейчас остывает на кухне, так как я тут с тобой «просто так» болтаю, — прежде чем подумать, выпалила Алиса.

Повисла пауза, а потом юноша выдавил из себя «извини» и повесил трубку. Алиса произнесла пару слов, которые не должна произносить молодая леди, и начала быстро нажимать на телефонные кнопки. Уже после второго гудка она услышала знакомый голос.

— Артём, привет. Извини, я, правда, не хотела. Просто у меня в самом деле болит голова, и я немного раздражена, — пристыженно промямлила Алиса.

— Ладно, ничего. У меня тут три билета на Green Day, не хочешь сходить?

«Так и знала, что звонок не просто так», — вздохнула Алиса, понимая, что теперь лучше принять предложение. Алиса эту группу почти не знала, зато Артём был её большим поклонником. А так как группа была, кажется, из Америки, то приезжала на концерт редко. Вот и получалось, что…

— А кому третий билет? — постаралась Алиса придать голосу заинтересованность.

— О, для твоей подруги, наверное, — плохо скрывал восторг юноша. — Мы идём с братом, и ты возьми подругу — веселей будет.

— И сколько моих подруг ты знаешь, Артём? — очень осторожно спросила девушка.

— О, м-м-м, ну… Та, помнишь, брюнетка такая, ну на дне рождения у Димы была. Вы, мне показалось…

— Нет. Я даже имени-то её не помню. Помню только, что она долго и усердно пыталась у меня выяснить твой номер «аськи», а я говорила ей, чтобы она сама его у тебя спросила. Это можно назвать подругой?

— Э-э, нет, — честно ответил юноша.

— Ладно, — увела Алиса разговор с шаткой темы, — когда концерт?

***

В пятничный вечер неделю спустя Алиса с тяжёлым сердцем плелась на концерт. Они договорились встретиться в центре зала станции метро «Проспект Мира», но было очень душно, поэтому девушка отправила Артёму sms, в котором сообщала, что будет ждать его на улице у выхода.

Только что закончился дождь, воздух пах свежестью, ещё не успевшей смениться запахами города. Алиса вдохнула полной грудью и стала наматывать круги вокруг здания метро. В плеере играла одна из самых надоевших ей мелодий, однако девушка не спешила переключать её. В каком-то полусонном состоянии она теребила цепочку, висящую на шее. Вообще-то, Алиса не любила носить на шее украшения, так как они доставляли ей дискомфорт. Но эта цепочка была особенной. На ней, обладая приятной тяжестью, висел красивый серебряный крестик. Цепочка досталась ей от бабушки довольно давно, однако носить её девушка стала лишь последние месяца два. Только после того как окончательно убедилась в том, что в Бога верит. И, странное дело, этот крестик был настоящим произведением искусства. Он не шёл ни в какое сравнение с теми жестянками, что болтались на шеях её знакомых. Это было самое настоящие серебряное украшение с позолотой по краям, изображающее какую-то библейскую сцену, — девушка не могла разобрать.

Алиса носила его, не снимая, хотя раньше подобное и представить бы не могла. Она абсолютно бессознательно теребила его в руках в моменты смятения, тревоги, радости. Он стал частью её самой.

«Что-то Артём опаздывает, — подумала девушка. — Это было на него не похоже».

Неожиданно кто-то схватил её и крепко стянул руки за спиной. Не успела Алиса вскрикнуть, как что-то блеснуло и упёрлось ей в бок. Тихий вкрадчивый голос посоветовал молчать.

— Сейчас ты мне скажешь, в каком кармане лежат твои телефон и кошелёк, — успокаивающе продолжил человек, — и мы разойдёмся спокойно, без происшествий.

Алиса дрожала всем телом, но согласно кивнула.

— Внутренний карман куртки. Там и то, и другое.

— Умная девочка, — он отпустил её руки, продолжая тыкать в бок ножом. Освободившейся рукой он расстегнул молнию на куртке девушки и нырнул во внутренний карман. Алиса крепко зажмурилась и стояла, боясь пошевелиться. Но даже сквозь плотно сомкнутые веки она увидела яркую вспышку белого света. После чего с её тела исчезли все посторонние предметы, а где-то сбоку послышался приглушённый вопль.

Потом всё стихло. Когда Алиса решилась, наконец, открыть глаза, напротив неё стоял странного вида мужчина с тёмными волосами и светлой кожей. Он внимательно вглядывался в её лицо.

— С тобой всё нормально, девочка? — осведомился он.

— К-к-кажется, — выдавила она. — Это вы помогли?

— Да, я. Очень неразумно ходить так поздно одной в местах, подобных этому. Я мог и не успеть, — в глазах прыгало раздражение.

— Вовсе я не одна, — возмутилась Алиса. — Я тут жду… Минуточку! Что значит — мог не успеть?

— Не успеть появиться вовремя. Он, между прочим, хотел тебя убить, — как умственно отсталой пояснил этот странный человек.

— А откуда вам это известно? — с подозрением прищурила Алиса глаза.

— Отец мой Небесный, я же говорил, что не справлюсь с этой работой! — он возвел глаза к небу. — Почему нельзя послать кого-нибудь вместо меня?

Девушка покрутила пальцем у виска.

— Можно подумать, что вы моим личным телохранителем работаете, — бросила она.

— Почему только тело? И душехранителем! И видит Бог, я этого не выдержу, — он страдальчески сжал виски, но после паузы обратился в никуда: — Ладно, ладно. Да будет воля Твоя.

Алиса в полном недоумении смотрела на своего спасителя.

Никто из них двоих не заметил, как из-за угла за ними наблюдала скрытая в тени фигура. Не видели они и довольной ухмылки, игравшей на лице наблюдателя. Рядом с фигурой тихо возникла вторая.

— Я не намерен это терпеть! Ты видел, что этот крылатый сделал со мной?!

— Перестань ныть, Азраэль. Мы добились, чего хотели. Ему пришлось явиться ей. Когда я выиграю пари и получу награду, ты залижешь все свои раны.

— Тогда сам бы и делал свою грязную работу, Люцифер! — взорвался криком Азраэль. Благо, что их никто не мог слышать.

— Честное слово, иногда мне кажется, что ты настолько много времени проводишь среди смертных, что становишься таким же тупым, как они. Тебе что, неизвестно, что я не могу принимать облик человека в присутствии ангела? Он бы узнал меня, и всё бы провалилось! — Люцифер в раздражении замахнулся на своего спутника, отчего тот сжался в комок, но потом передумал и махнул рукой. — Нам пора, пойдём. Не важно, что он будет ей рассказывать дальше, самое главное уже сделано.

И они исчезли.

***

— Тебе нужно возвратиться домой, Алиса, — странный человек постепенно взял себя в руки и теперь пытался спокойно говорить с ней. — Что-то мне кажется здесь неладным, это не было простым нападением. Ты не в безопасности на улице, то есть физически я смогу тебя защитить, но чем чёрт не шутит.

— Кто вы? — всё-таки спросила она.

— Я не думаю, что ты поверишь, если я просто отвечу на вопрос, — он снова схватился за виски.

— И всё же. Я достаточно открытый всему новому человек, и с радостью верю в невероятное.

— Никогда! — он хотел, было, в порыве схватить её за плечо, но в последний момент передумал и отдёрнул руку. — Никогда не верь чему-то с такой легкостью, не доверяй глазам! Только проверенные знакомые и только то, что никогда не может обмануть.

— Как же я пойму, что может, а что нет, если не буду верить тому, что вижу? — удивлённо спросила Алиса. — Вот я вижу вас. Вы спасли мне жизнь, но я не должна в это верить?

— О, смертные! Я даже не буду пытаться тебе объяснять. Это не моя работа. Тебе будет достаточно краткого вводного курса. Но — дома.

— Но, позвольте, я жду друга, мы собирались…

— Никаких возражений! Домой! Он не придёт, поверь мне.

Алиса даже задохнулась от такой наглости. Абсолютно незнакомый человек тащит её к ней же домой! Но, с другой стороны, он только что спас ей жизнь. Девушка обречённо поплелась за ним.

Весь путь обратно Алиса думала только о последних словах мужчины. И открывая дверь в квартиру, ею всё ещё владела эта мысль. Поэтому, как только они оказались в безопасности квартиры, Алиса задала вопрос:

— Что вы имели в виду под тем, что Артём не придёт? Что вы с ним сделали?

— Не бойся, девочка, с ним всё нормально. Он отправился на концерт, как и собирался, — небрежно бросил мужчина, сев в кресло в гостиной.

— Ладно, допустим. Вы не говорите мне, кто вы, но хотя бы скажите, как мне вас называть, — Алиса устало опустилась в кресло напротив, — уж раз я привела вас к себе домой.

— Дэвид. Моё имя — Дэвид. Так и зови меня.

«Иностранец, что ли?» — подумала девушка. Пару мгновений висела тишина, а затем Алиса спросила:

— Может, вы хотите чаю? Должно быть, вы замёрзли, — она не могла отделаться от мысли, что его белый балахон не располагает к комфорту и теплу, а вечер, несмотря на июль, выдался прохладным.

Дэвид изобразил на лице ухмылку и смерил её взглядом.

— Нет, благодарю. Мне нисколько не холодно. Лучше перейдём сразу к делу.

Алиса не возражала, так как ей очень хотелось побыстрее со всем разобраться и проводить гостя восвояси.

— Разговор будет сложный. Скажу сразу, я не хотел, чтобы он состоялся, но при настоящих условиях это единственный способ уберечь тебя.

— Уберечь от чего? — быстро спросила Алиса.

— Не всё сразу, девочка, потерпи. Скажи, ты читала Библию? Знаешь историю сотворения мира? — вопрос поставил Алису в тупик. Она подумала, можно ли считать прочтением Библии тот детский вариант, что стоял у неё на полке, и пришла к выводу, что едва ли.

— Только в общих чертах, — наконец ответила она.

— Я так и думал, — вздохнул Дэвид. — Ну, попробуем извлечь из этого пользу. Я не буду рассказывать тебе про семь дней, про изгнание Адама и Евы и всё прочее. Важно, чтобы ты услышала одну историю, о которой знают лишь немногие теологи и историки. Как тебе известно (я надеюсь на это), Господь создал ангелов по образу своему и подобию. И послал их на землю, чтобы они наблюдали за тем, как развивается жизнь, изучали всё и рассказывали Всевышнему. У Него были ангелы, чтобы воспевать Его, и архангелы — самые приближённые, всего десять, чтобы вести с ним беседы и рассказывать о жизни смертных на земле. Один же вечно спорил со Всевышним, нарушал его запреты и дерзил, — Дэвид скрипнул зубами. — За что и поплатился изгнанием из Рая.

— Люцифер, — кивнула Алиса, так как эту часть истории она знала.

— Правильно, — отозвался Дэвид, — но лучше не упоминай его имя, если не хочешь особо пристального внимания со стороны сего персонажа.

Алиса выгнула бровь, но промолчала.

— В Древней Византии, — тем временем продолжил Дэвид, — в период расцвета христианства, жил один пророк. Это был праведный человек, любивший Бога и любимый Им в ответ. И вот однажды Господь решил, что, несмотря на все века, что Его архангелы наблюдают за человечеством, Он ничтожно мало знает о нём и о том, как вера меняет людей и как порок уводит их с пути истинного. Ведь после изгнания Люцифера его спор с Богом не прекратился, а лишь усилился. Мало кто знает, но именно Люцифер добился создания пристанища для душ умерших. Именно он настоял, что есть те чистые души, которые достойны пребывать подле Бога, а есть те, которым необходима возможность исправиться. И с тех самых пор между Господом и Люцифером началась борьба за души людей. Всевышний даже сына своего положил на алтарь этой борьбы. Но у них всегда были слишком разные понимания того, что является праведной душой. Люцифер считал, что люди достойны хорошей жизни на земле, а потому бесконечно предлагал им всякие утехи и подарки, за которые те платились душой. И хотя Бог не мог переубедить Люцифера в том, что, занимаясь своей так называемой помощью, он мешает людям, портит их, Господь понимал, что проигрывает, так как сам Он обитал на Небесах, тогда как Люцифер находился в постоянном контакте с людьми и мнил себя по ним большим специалистом, чем сам Бог.

И именно тогда Господь решил отправить на землю своих девятерых архангелов. Он явился тому пророку в Византии и сказал ему, чтобы тот заказал ювелиру девять красивых крестиков, сделанных из святого металла — серебра, которые ювелир украсил позолотой по моде того времени. А получив эти девять крестиков, он бы прочитал специальные над ними молитвы, нашёл бы девятерых самых праведных, по своему мнению, людей и отдал бы их им. Господь объяснил, что к каждому из этих крестиков будет прикреплена душа архангела, который станет оберегать и наставлять того, кому будет принадлежать крестик. Также Он просил сказать этим людям, чтобы они передавали их по наследству или же вне зависимости от него только тем людям, которых сами сочтут достойными и праведными. Пророк исполнил всё в точности, и количество людей, чьи души оставались недоступными для Люцифера, возросло. Так как люди, наделённые верой и знанием Бога, несли свою благодать в народ. Они основывали различные учения, строили церкви и занимались просвещением. Тогда и появилось понятие «ангел-хранитель». Конечно, реликвии не всегда попадали к правильным людям. Но тем интересней становилась борьба, так как Люцифер именно на них нацеливал своё внимание и проигрывал. Почти всегда.

Один человек, у которого был крестик, умирал в нищете. У него не было денег, и, несмотря на мои увещевания — ибо я был его Хранителем, — он продал крестик ювелиру, чтобы прокормить себя. Лишённый моей опеки, он быстро истратил всю ту небольшую сумму, что выручил за крестик, и в скором времени умер от голода. Он попал в Рай, хотя я до сих пор считаю, что он не заслуживает его. Ювелиру же крестик пришёлся по душе, и он решил выпустить несколько таких же. Ему нравилась сценка с изображением Голгофы, и он развил эту мысль в других изделиях. Ювелир быстро распродал их и хорошо разбогател. Но из полусотни новых крестиков лишь один оставался по-настоящему ценным. Но был затерян и куплен кем-то по той же цене, что и остальные, обычные украшения, — Дэвид на некоторое время прервал свой рассказ и задумчиво смотрел в окно, а затем продолжил:

— Удивительно, как хорошо сохраняется драгоценный металл. Где только не побывал этот крестик, и я вместе с ним. Шли столетия, мы меняли подопечных, пока не наступил двадцатый век. Тут… Впрочем, я не хочу говорить об этом. Важно лишь то, что в один из дней этот крестик всплыл на базаре острова Кипр. Там отдыхали твои дядя с тётей. Они купили два крестика, очень похожих друг на друга. Продавец распевал свои песни о том, что это творения рук самих византийских мастеров, и активно накручивал цену. Один из них не стоил почти ничего, так как был сделан сравнительно недавно, а вот второй стоил очень многого. И продавец, сам того не зная, говорил твоим родным правду. Твои дядя и тётя их купили. Тот красивый, но обычный, твоя тётя оставила себе, а вот мой крестик она подарила своей матери, твоей бабушке. И если бы только она носила его… Если бы признала своим… Она была замечательной, достойной женщиной, и я бы сделал всё, что в моих силах, чтобы она прожила долго и счастливо. Но крестик так и остался лежать в коробочке с украшениями. Мне жаль. Искренне жаль. Так как впервые за долгих два века у меня была возможность опекать действительно достойного этого человека. Когда твоей бабушки не стало, тётя решила, что крестик должен быть у тебя. Не знаю уж, что ею двигало… Возможно, сама рука Всевышнего надела крестик тебе на шею в тот день.

По правилам нам не положено являться своим подопечным, Алиса. И я бы этого не делал, но, когда вам угрожает смертельная опасность извне, мы обязаны вас защитить. Что я и сделал, и теперь обратного пути нет. Потому что я более чем уверен, что это нападение не было простой случайностью и что это не был просто человек, захотевший тебя ограбить. Я думаю, что это делалось с целью выманить меня. Заставить меня тебе показаться. А это может означать только одно — Люцифер вступил в игру. Что-то в тебе привлекло его, заинтересовало, раз именно тебя, тебя из восьми он выбрал целью.

— Восемь? — глаза Алисы округлились в тот самый момент, когда Дэвид сказал о том, что являлся хранителем того умершего от голода. Она заново начала изучать сидящего перед ней человека. Неестественно бледное лицо, чёрные взлохмаченные волосы, взгляд, который, казалось, видел сквозь пространство. И глупый белый балахон уже не казался таким неуместным. Алиса слушала его жадно, глотая каждое слово, так как ей нравились сказки. Но воспринимать всё происходящее серьёзно и осознавать, что это имеет какое-то к ней отношение, пока не получалось. Поэтому она спросила первое пришедшее ей в голову. — Почему восемь? Было десять, но Люцифера изгнали. Ведь было девять крестиков, разве нет?

— Странно, что из всего тебя интересует именно это, — уклончиво ответил Дэвид. — Это не тема нашего разговора сегодня. И знать тебе это ни к чему. Одно скажу — девятого крестика больше не существует.

— Что стало с архангелом, Дэвид? — Алиса закусила губу.

— Я не скажу, прости, — качнул он головой. — Сейчас важно другое. Как уберечь тебя от Люцифера.

— Дэвид, скажи, я — просто часть их спора, да? И уберечь меня так важно только для того, чтобы выиграл Бог?

— Едва ли ты в самом деле так думаешь, девочка, — покачал он головой. — Каждая человеческая душа имеет огромное значение, и Господу не всё равно. Однако все те, кто владел крестиками, совершали великие дела и поступки. Все они становились большими личностями и делали от Божьего имени много добрых дел. Относительно каждого из них у Него был свой замысел, так что ты можешь гордиться тем, что станешь одной из тех немногих. Плохо только то, что ты теперь об этом знаешь. Это может на многое повлиять.

— Да, не могу сказать, что я в восторге… Фанатиком я себя не назову точно, — качнула она головой. — Дэвид, что такого может мне предложить Люцифер, что приведёт меня в Ад?

— О, а ты представь, что появляется человек и говорит, что может выполнить любые твои желания. Что нет такого, чего бы он не смог. Возникают определённые соблазны, тебе не кажется?

— Хм… думаю, что всё же не любые, — Алиса подняла на него взгляд. — Ведь вернуть умерших он не сможет, да?

— Ты очень умная девочка, Алиса, — пристально посмотрел на неё Дэвид. — Да, вернуть умерших под силу только Богу, что и делает его Всевышним. Господь обладает созидательной силой, тогда как Люцифер может только разрушать. Но скажи мне, Алиса, разве ты подумала сначала об умерших? Я больше чем уверен, что сперва ты подумала о себе, своих желаниях, маленьких и больших. Мальчик, который не обращает на тебя внимания, новое платье в магазине…

— Дэвид, при всём уважении, это не имеет ничего общего с действительностью. Видишь ли, моя семья живёт в хорошем достатке, и я могу позволить себе новое платье в магазине, а мальчик, не обращающий на меня внимания, мне даром не нужен и самой.

— Что ж, я понимаю, что совсем не знаю тебя, хотя это скоро изменится. Но вот Люцифер узнает тебя быстрее меня, поверь мне. У него в этом больше опыта. И он найдёт, что тебе предложить. Найдёт то, чего ты захочешь. И вопрос будет лишь в том, сможешь ли ты устоять. И если сможешь, то за счёт чего.

— Ну, я даже не знаю… Стоп! — неожиданно осенило её, — как он выглядит?

— Кто? Всевышний? — не понял Дэвид.

— Нет же, Люцифер. Как он выглядит?

— Ты имеешь в виду, каким он является людям?

— Ну… пусть так.

— Уверен, ты понимаешь, что у таких, как он, множество личин, и всё зависит от настроения и человека, к которому он подбирается в данный момент. Однако есть деталь, которую он изменить не может, та, что отличает его ото всех и не даёт обмануть меня и мне подобных. Его глаза. Они разные.

— Один синий, а другой зелёный, — уныло произнесла Алиса.

— Он уже приходил к тебе, — это не было вопросом — утверждением. — Ну тогда меня не удивляет сегодняшнее происшествие. Оперативная работа.

— Не то чтобы приходил, — девушка забралась в кресло с ногами и обняла колени руками. — Это был сон. Пару дней назад. Мне снилось… — Алиса покраснела, — неважно. Он просто появился посредине сна, и я проснулась.

— Что он делал? — Дэвид скрывал своё напряжение, но всё же недостаточно хорошо.

— Он… улыбнулся мне. И поздоровался. Я бы никому не пожелала увидеть эту улыбку… — Алису передёрнуло.

— Что ж, ясно, — он немного расслабился. — Он лишь изучал тебя. Полагаю, он просматривает все твои сны.

— Мои сны?! — Алиса вскочила с кресла.

— Разумеется, — спокойно ответил Дэвид. — Во сне разум легче всего подвержен воздействию. Почти все, околдованные им, общались с ним во сне. Это псевдореальность, однако зароки, сделанные во сне, имеют силу и в жизни. Не волнуйся, сегодняшний сон — последний, что он видел. Я поставлю защиту.

— Почему ты не делал этого раньше? — в некотором возмущении спросила Алиса.

— Я… что ж, возможно, это моё упущение. Я не знал, что он наблюдает за тобой. Для этого мне бы пришлось самому проникнуть в твой сон. Лишь сегодняшний случай открыл мне это. Сам я проникать в твои сновидения не могу, это территория ночи. Мы считаем, что не имеем права нарушать частный покой, только если есть угроза. Для Люцифера этого правила не существует. Но не пустить его я могу, так что не волнуйся.

— Успокоил… — качая головой, ответила девушка, а потом спросила: — Ты говорил сегодня, после нападения, что не уверен, что тебе по плечу эта работа. Почему?

Казалось, Дэвид был сконфужен вопросом.

— Видишь ли, Алиса, я много людей наставил на путь истинный, но мне не доставался молодняк со времён самой Византии. А последний век я почти весь провёл без дела. У меня нет опыта общения с такими, как ты, тогда как Люцифер на вас специализируется. И я говорил Господу, что, если ты так важна Ему, было бы разумней доверить тебя кому-то более… более квалифицированному. Но Его Слово не обсуждается, так что…

— Стало быть, Люцифер далеко не единственный, кто сомневается в Его словах, не так ли? — быстро спросила она. Дэвид сделался красным как рак, и у Алисы возникло желание спросить, есть ли у архангелов кровеносная система.

— Никогда! — он встал с кресла, нависая над ней. За его спиной раскрылись огромные белые крылья, которые, казалось, заняли всю довольно большую комнату, заставив Алису ощущать себя крошечной и незначительной. — Никогда не смей думать, что я сомневаюсь в Нём! Я скорее развоплощусь, проведу несколько веков на каторге в Аду, чем начну сомневаться в Нём! Я сомневаюсь только в себе. Разговор окончен.

И он исчез. Вот взял и испарился с её глаз. Алиса поморгала, потёрла глаза, но ничего не изменилось. Оставшись одна, девушка достала из-за ворота кофты крестик и уставилась на то, что до сегодняшнего дня считала стильным украшением. Она перевернула его и провела пальчиком по письменам. Так значит, Древняя Византия… Подумать только, сколько лет этому кусочку металла… а выглядит так, будто сделали вчера. Невероятно… Алиса всегда считала, что подобные артефакты не попадают к кому-то в руки просто так, что делало картину ещё более безрадужной.

Конечно, ей льстил тот факт, что она оказалась особенной, той, кого выбрали из всех почти семи миллиардов жителей планеты. Почувствовать свою значимость, что её охраняют, что она важна самому Творцу… А потом рассмеялась своему тщеславию. Ну да, самому Творцу. Всё это казалось безумно глупым и нереальным. У неё, оказывается, есть свой ангел-хранитель. Надо же. Ну, на самом деле, ей всегда казалось, что он есть у каждого, что его просто нужно найти в себе, почувствовать. Что это некий внутренний голос, направляющий её. А выяснилось, что это вполне человек из плоти и крови (про кровь она была не уверена), с роскошными крыльями и дурным характером. Ангел с дурным характером. Она снова рассмеялась, пока не решила, что смеяться одной в квартире как-то жутко.

Но помимо защиты есть и опасность. Невообразимо, она стала настолько важной персоной, что ею интересуется сам лорд Преисподней. В голове не укладывалось. Это могло бы стать интересным… Алиса не считала, что найдётся то, чем он сможет её подкупить. А потому принимала вызов.