Метафизика не-мертвых в кино

Джаляль Тоуфик, 2022

Автор книги, мало известный иному читателю кроме англоязычного, в этой книге, в оригинале называющейся (Vampires), на примерах из вампирского и не только кинематографа предлагает с ним рассмотреть устройство самой всеобщей и таинственной сферы жизни – смерти. Немертвые, будучи запечатлены на плёнку, позволяют охарактеризовать себя и выводить некоторые закономерности, что делает настоящий труд истинным исследованием. Исследованием непростым как для автора, так и для читателя, который скорее всего воспримет результаты скептически. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Введение к первому изданию (postmortem)

Когда я пишу введение по окончании этой книги, моя память возвращается назад ко мне, так что сейчас я могу дать некоторые указания: в какой контекст ее поместить.

Писать о вампирах в 1992? Да. Фильмы и новеллы о вампирах снова в моде (Коппола, Дракула Брэма Стокера…), но должно спросить: почему о вампирах сейчас, по какому совпадению? Как случилось, что то, что действует в модальности слишком-поздне-го и слишком-раннего пишется прямо сейчас, когда это стало модным? И разве не является характеристикой телепатии то, что она достигает модальности настоящего через некое слишком позднее слишком раннего или некое слишком раннее слишком позднего?

Писать о вампирах сейчас, после афористичной первой книги Distracted (1991)? Содействовала ли свобода ассоциаций, позволенная афористичным, будущему клинамену к телепатическому, к тому, что основывает господство свободных ассоциаций? Афористичное — то, что может привести некто к телепатическому, но также то, что позволит ему устоять перед ним, поскольку афористичное — то, что внедряется. В случае неафористичного, любое состояние есть транзиция к тому, что следует за ним, исчезает, внедрено в то, что ведет к нему; но в случае афористичного состояние — не некая фаза, не некая транзиция. Посему Distracted симультанна с (Вампиры), не перевернута ею, и оттого вынуждена иметь дело с лабиринтоидной темпоральностью. Поскольку афористичная Distracted уже устойчива сама к себе, она может противостоять и своему дублю. Но (Вампиры) тоже устойчивы, другим способом, по-плохому, дешево: почему Distracted и через девять месяцев после публикации все еще предстояло получить свой первый обзор? Почему через несколько месяцев после публикации можно найти только полдюжины копий ее в районе Чикаго? Оттого ли так, что телепатическое действие между ней и (Вампиры) может быть уменьшено при сближении совпадений этих двух книг? В таком случае обзоры на нее появятся и она шире разойдется только ко времени когда (Вампиры) будет опубликована.

Писать о вампирах на данной стадии истории? Победи человечество смерть — а, определенно, мы движемся в этом направлении, асимптотически ли, нет — и его вдруг осенило бы, что атрибуты смерти, или стилизация, или пародия на нее стали заметными гранями жизни, например:

— Виртуальное тело в виртуальных мирах: разновидность астрального тела. Воздействуя на этот образ ты воздействуешь на материальное тело, оборудованное сенсорами, в другом местоположении: возвращение к магии образа.

— Умное оружие, которое нацеливается на свои мишени самостоятельно; умные машины; умные дома, где только «будильник зазвенел поутру, занавески открылись, душ начался, кофе заваривается»¹ и где двери открываются сами собой при приближении кого-либо. Эти умные объекты приводят к мысли о дверях, которые открываются сами собой в фильмах о вампирах. Будем ли мы тогда в гипнагогическом мире?

Менее учтойчивая организация содержимого (Вампиры) служила воздержанию от ограничения более свободной, более широко ранжированной ассоциации, которая имеет место в реакции на подпороговые стимулы или на стимулы, направленные на подавляемый сенсорный канал (как в бинокулярной конкуренции(Ыпоси1аг rivalry)): “В эксперименте Дж. Элисон испытуемые сообщали об изменениях нейтрального лица когда на него подпорогово накладывали слова ‘грустный’ и ‘счастливый’: некоторые испытуемые должны были делать это, стараясь включать только вещи, увязанные и укладывающиеся вместе… в то время как другую группу попросили быть свободными и развязными… делать это в свободной ассоциативной манере… эксперимент показал, что когнитивная структура, допускающая меньше логических, меньше дифференцированных элементов, в большей степени позволяет встраивание новых стимулов.”² Но тогда почему не попытаться организовать (Вампиры) плотнее, раз выгода от свободной организации была достигнута? Потому, что поддержание фрагментированного и несвязного обеспечивает то, что более странные, менее вероятные идеи и связи не отменены: последовательность использования больших временных интервалов такова, что большинство, если не все флуктуации в образах и восприятиях, отменены; некто заканчивает тем, что грубо приближается к тому, что есть нормальное восприятие. Одна из опасностей стадии редактирования такова, что когда кто-то более и более пропитываем нормальным состоянием, он все больше соблазняем избавиться от всех ошибок; тогда как в идеале должно случиться избавление от многих иллюзий, поскольку они усиливают необходимость нереального, внедряя на их местах ошибки, которые разбивают необходимость и реального, и нереального. Потому-то редактирование должно остановить до того, как его окончание утеряется в нормальном состоянии. Продолжать до полного завершения книги значит уже адресовывать себя исключительно к живым, тем кто в нормальных состояниях.³ Таков закон (Вампиров): должно жертвенно прервать процессы, пока не будет достигнута точка когда становится ясным, что неоконченной занятости нет, той точки, где некто чувствует: то, что другие полагают препятствием, не препятствует чему-либо. Такое препятствие таково не из-за бытия в скором времени (Рассеянным) и отличается от афористического, находимого, например, в Distracted: “[Афоризму] препятствует его же сжатость.” Но эти две обрывистости вторят одна другой, поскольку обе связаны со смертью: афористичная с суицидальной, со смертью-как-угасанием; жертвенная со смертью-как-несмертием и пытается уладить дела с бесконечным циклом пересмертей-перерождений.

Эта книга могла быть написанав в таких главах: глава 1: Ночь и День [посредстом matte]; глава 2: Ночь и Ночь [посредством matte^[1]]; глава 3: Ночь ради Дня [как в Дне ради Ночи]; глава 4: Ни День, ни Ночь.

Примечания

1

Синий экран, наложенный фон.