У грани

Ден Травкин, 2023

События в жизни у каждого человека проходят циклично. Белая полоса, чёрная полоса… Но людям, которые сберегают свою мечту, когда теряется надежда на лучшие дни, предоставляется шанс получить вознаграждение свыше. Что и происходит с семьёй Андрея.

Глава 1. Алтай

Параллельный мир. Конец декабря 2008 года.

Худощавый старичок бодро нёс на правом плече штучную вертикалу двенадцатого калибра, с удлинённым стволом, изготовленную для него специально под заказ, ещё в конце пятидесятых годов под его руку, одним из умельцев на Тульском оружейном заводе, в отдельном инструментальном цехе номер семь, где мастерили эксклюзивные подарки для высокопоставленных чиновников. На голове старичка была надета шапка ушанка, с опущенными ушами, выделанная из настоящей белой овчины, в таком же выделанном белом полушубке и высоких белых валенках, он смотрелся как старичок из сказки. За ним шаркая ногами по хрустящему снегу, но по утрамбованной тропинке караульными патрулями, тащились двое усталых, но довольных спутника. Они были одеты в одинаковую тёплую добротную одёжу. Старичка звали Палычем, второго идущего за ним долговязого человека лет сорока, между собой называли Ванькой, хотя он имел звание полковника и служил в контрразведке, замыкал шествие среднего роста пожилой, но подтянутый мужчина, имеющий вытянутое лицо, близко посаженые чёрного цвета глаза и большой, выдающийся нос, настоящий генерал-полковник, в отставке, когда-то, служившим одним из заместителей председателя «МГБ СССР» (Министерство государственной безопасности), его привлекали консультантом, а знакомые называли уважительно Сергеич. Три дня тому назад, позвонил Иван и поинтересовался насчёт охоты, эту традицию в последнюю неделю уходящего года завели задолго до них в «Конторе». Специальным военно-транспортным бортом из Москвы, с проверенной охранной из пяти человек, которые лично подчинялась полковнику, они вылетели на Алтай, ровно на трое суток. Заранее была составлена и утверждена заявка на полёты. Её согласовали приказом за визой самого министра обороны, которая была нужна, для использования авиации в труднодоступные места. Генерал и полковник состояли в комиссии по проверке особо опасных объектов. прилетев на базу рано утром они, не откладывая на потом быстро произвели осмотр объекта на базе, сопровождал их Палыч. Подписали протоколы под видео запись, и сделав фотоотчёт, два прилетевших члена из комиссии пошли отдыхать в генеральский домик. Отоспавшись и пообедав, после многочасовой тряске внутри военного борта, быстро переоделись в выделенные им вещи и рванули на охоту, благо далеко ходить было не надо. Погода выдалась на славу, морозная, но не ветреная, затемно вернулись усталыми, не подстрелившие никого, не срослось. Посетили настоящую русскую, в бревенчатом срубе баньку, с квасом, мёдом и пихтовыми вениками, потом за вечерним застольем пили настоящую тутовую водку, изготовленную когда-то давно для самого Леонида Ильича и бережно припасённую со времён Союза. На складах хранили водку в двадцати литровых бутылях с притёртыми стеклянными крышками, этим сокровищем, мог распоряжаться старик и ни один литр водки, не покинул эту базу, беленькую пили избранные люди, с высочайшими допусками к государственным секретам. В этом закрытом заповеднике, не было случайных гостей. На следующее утро после завтрака, запланировали вновь поохотиться, должно же и им повезти. В домике, имеющим минимум шесть комнат имелся арсенал огнестрельного оружия, которое стояло в пирамиде, рядом в шкафчике уложена экипировка и снаряжение.

«Объект 475» ни в каких документах только, что при строительстве не упоминался и их давно уничтожили, сразу же по завершению работ, а вот бывшую, ныне закрытую базу, под литерой «Л», токсикологическую лабораторию «НКВД» (Народный комиссариат внутренних дел СССР), такие институты называют био-лабораториями. Когда-то лаборатории считались научно-исследовательскими подразделениями, засекреченными структурами, они состояли в структуре «МГБ СССР». База могла входить в состав любого специального отдела, числится базой оперативной техники или складами длительного хранения НКВД, затем «НКГБ» (Народный комиссариат государственной безопасности СССР), позднее МГБ СССР. В лаборатории изучали и испытывали яды, вирусы, болезни, поговаривают велись опыты на приговорённых к высшей мере наказания. Учёные искали способы защиты против оружия массового поражения, множество отделов вели свои направления. Павел Анатольевич Судоплатов (сотрудник советских спецслужб, разведчик, диверсант, генерал-лейтенант) писал: — «проверка, проведённая ещё при Сталине, после ареста Майрановского (Григорий Моисеевич Майрановский — руководитель токсикологической лаборатории НКВД СССР-МГБ СССР, полковник медицинской службы, доктор медицинских наук, профессор), а затем при Хрущёве в 1960 году, антисталинские разоблачения, показали, что Майрановский и сотрудники его группы привлекались для приведения в исполнение смертных приговоров и ликвидации неугодных лиц по прямому решению правительства с 1937 до 1950 года, используя для этого яды». Одним из обвинений, выдвинутых Судоплатову, арестованному в 1953 году, вменялся контроль за работой токсикологической лаборатории в период с 1942 по1946 год. В 1946 году «4 Управление» (Управление занималось формированием разведывательно-диверсионных групп и отрядов, действовавших в тылу противника) упразднили, но создали Отдел «ДР» (Спецслужба разведки и диверсий при МГБ СССР), а в 1950 году расформировали и отдел ДР. Но самое интересное, что отделения токсикологии и биологии, продолжали работать ещё до 1970 годов, по темам и планам, утвержденным самим Берия (Лаврентий Павлович Берия — советский государственный и партийный деятель, генеральный комиссар государственной безопасности). Исследования ядов в РСФСР начали ещё с 1920 года, в лаборатории профессора Казакова, а называли её — «Специальный кабинет». Под контролем председателя ОГПУ — Менжинского (Вячеслав Рудольфович Менжинский — российский революционер польского происхождения, советский партийный деятель, руководитель советских органов государственной безопасности, преемник Ф. Э. Дзержинского во главе ОГПУ).

Объект «Л» был закрыт в рамках договоров об разоружении, и в начале 1990 годов на нём был отключен энергоблок, что подтвердила комиссия специальных иностранных наблюдателей, допущенная единственный раз на объект. И то, её допустили к одной подземной компактной энергетической установке, которая ныне приходила в полную негодность. Но проверки по объекту регулярно проводились один раз в год. База использовалась под хранилище или площадки по переработке токсичных отходов, но её решили использовать, как могильник.

На самом деле подземный комплекс имел несколько атомных энергоблоков, они собирались на базе судовых энергетических установок. Уникальность ещё состояла и в том, что обслуживание таких установок минимальные, на протяжении всего срока службы и дают дополнительные преимущества при строительстве и финансовую экономию. Специальными авиа-бортами, сюда доставлялись грузы, что находилось в контейнерах и ящиках никто не знал.

База была расположена на огромной территории закрытого заповедника и наземных дорог к ней не было, в округе обитали медведи, лоси, олени, кабаны, кабарга, да разная живность водилась, но местные браконьеры и жители Алтая, не пытались сюда приближаться ближе чем на пятьдесят километров, у коренных жителей ойротов и теленгитов — это место пользовалось издревле дурной славой и считалось священным «Упокоением духов». А ещё ходили слухи, что в этом районе пропадают люди, пришедшие в эти места, не оставляя ни каких следов.

Взлётно-посадочная полоса базы принимало гостей молчаливо и ненавязчиво, без каких-либо помп, министры их замы или представители, высокое начальство не станет посещать в здравом уме эту территорию. База не подчинялась военному ведомству, всегда только МГБ, да кому захочется посещать бывшую закрытую лаборатория по разработке биологического оружия, ещё и могильника токсических отходов. Слухи про неё ходили самые разные, в конторе зрелые службисты пугали ею молодняк. Попадали сюда служить люди разные и по разным обстоятельствам, но на снабжение базы, никто не жаловался.

Палыч был комендантом базы, он же главный лесник заповедника, ещё почётный пенсионер, когда-то полковник НКВД, служил и жил безвылазно много лет. Палыча боялись и уважали сотрудники базы, он выжил при самом Берии, общался со Сталиным, разных начальников повидал на своём веку, старая школа, таких кадров больше нет. Сколько лет старику, являлось государственной тайной, Палыч утрясал вопрос, связанный с прибытием членов комиссии.

Вот на второй день охоты проверяющим повезло, и они довольные возвращались назад, проведя весь день на чистом воздухе, учитывая, что в это время года на Алтае, сумерки наступали в три часа дня. Подфартило им, ветра не было, а влажность воздуха низкая и поэтому мороз в минус двадцать переносился мягко. Еле поспевающие за старичком офицеры, считали себя гораздо выше по положению, чем загадочный дряхлый старик, который почему-то руководит базой, он как спец-кадр в секретных архивах, такие несут службу пожизненно, умирая на рабочем месте, чтобы сохранять государственные секреты и отношение к таким особенное, жалко их. Это уникальные люди, на своей службе оба проверяющих знавали таких людей и профессии были у них разные. Вот и к Палычу они относились снисходительно, но без хамства, старались проявлять уважение. Они притормозили и обратились к старику.

— Палыч, рассуди нас, — обратился генерал-полковник, и старик остановился, повернулся к ним лицом — Так кто ж первым жахнул в лосиху, я али Ванька?

— Так эн то ж, Сергеич, ты ж знаешь, я скот сгоняю, а на стрелков не зырю, за скотиной слежу, что б вас молодых не поранило.

— Ага, значит вот как на? — посмеиваясь выпалил генерал, не веря старику ни на грош, чтоб хитрый старичок не заметил, чей выстрел свалил животное?

— Значиться так. Да, на — с ехидцей произнёс старик, он знал, что они подсмеиваются над ним — Я пойду скотиной заняться надеть, — повернувшись он ускорил шаг, по направлению к базе.

Дождавшись ухода егеря, Сергеич обратился к Ивану — Давай по маленькой жахнем, а то чёта я зябну на морозе, — и засунув руку внутрь тулупа, нащупал внутренний карман, достал из него никелированную дарственную фляжку с золотым гербом СССР. А Иван вынул из бокового кармана тулупа два маленьких складных, как матрёшки стаканчика, сделанных из крепкого пластика, верно служившими в полевых условиях.

— Да Сергеич, у тебя не фляжка, а фляга минимум на пол-литра — завидуя генералу произнёс Иван — А дно посеребрённое, сто процентов, вот сколько её вижу, столько и удивляюсь, таких не делают больше, сколько не искал, раритет, всё рассчитано, и в карман входит тютелька в тютельку.

Генерал, молча улыбаясь потрясывавшийся рукой наполнил одинаковые порции армянского коньячку, и они тяпнули, занюхивая рукавами, коньяк обжог нутро и тепло побежало от центра желудка по венам, по их озябших телам. Полковник аккуратно снял свой карабин, придерживая его руками снял со спины рюкзак, быстро его открыл и достал закусь, кусок сервелата с хлебом, и небольшой термос с чайным отваром, он то заедает, а вот Сергеичу надо и запивать, старый уже стал. Закусив и прожевав пищу, генерал продолжил.

— Я тебе говорил, считай, что она твоя, вот умру тебе память от меня, или ты так хочешь быстрее фляжку заиметь?

— Ты что Сергеич, зачем такое говоришь? — обиженно проговорил полковник.

— Ладно не буксуй, давай ещё по одной.

Такая процедура на свежем воздухе продолжилась трижды, и когда им похорошело, переминаясь с ноги на ногу и кряхтя от удовольствия старый ветеран поинтересовался — А ты лично руку пожимал?

— Да нет товарищ генерал, не доводилось, — проговорил Иван, отводя глаза в сторону.

— Плохо, у тебя что предвзятость к этому человеку?

— Да не к человеку, а к президенту огромной страны, — в сердцах выпалил он.

— Ну ты же не сопливый пацан, я тебе вот что скажу. Никого из наших правителей, народец не любил, народ не всё знает, я бы в его шкуру ни за какие посулы не захотел бы влезать. Во-первых, он из наших, во-вторых, мы с тобой не последние люди и то, не всей информацией владеем, ты посмотри, что в мире твориться, да на него такое давление с каждым днём растёт? А он выдерживает, и самую главную задачу выполняет, не даёт распасться России! Вспомни беспалого? А меченного? То-то же. В-третьих, кому бы ты стал доверять в масштабах государства, да тебе пальцев на одной руке хватит, ещё и останутся — Сергеич разошёлся, он видел, что Ивана ещё не пробрало до полного осознания своего служения, давно они не общались с ним по душам.

— Мы что ли не ошибаемся, новое время наступило, рождается другая эпоха. Всё разрушается, чтобы создать новое. Да я в его действиях или поступках теряюсь, нет никакой логики, время всех рассудит, ну не видно всей задуманной картины в начале. Я старше тебя и имею право учить и подсказывать, мы служим стране, пусть банально звучит. Сколько убежало «правильных», сколько рвутся к власти негодяев, вот их мы должны выявлять и наказывать. А главный нам не враг, запомни, позже поймёшь. Ты бы лично стал себя защищать от накачанной толпы?

Правителем, нашем огромной Страны, простые люди или проходимцы не станут. Каждому времени, свой правитель и он избранник, не народом из толпы, что-то регулирует вопрос свыше, я называю регулятор «Эгрегором».

Вспомни старую поговорку — «не желай смены начальства, прейдёт другой, хуже станет». Поэтому ни дури, никогда и нигде говорить об этом и думать не смей, ты понял меня?

— Да генерал, я понял.

— Тогда давай помянем друзей наших — Сергеич разлил остатки из фляжки — Ребят наших, сложивших головы свои, тех кого с нами нет, пусть они спят спокойно. Мы будем помнить о них и «Царствия им Небесного».

Они сняли шапки и молча выпили. Помолчали.

— О деле, — генерал настолько сузил глаза, что его «гусиные лапки» набухли как брови. Оба попридержали дыхание и пар от их разгоряченных дыханий развеялся.

— Задачи всё теже, — тихо произнёс генерал, когда он произносил эту фразу у полковника по спине, забегали мурашки, на морозе сразу выветрился весь хмель от выпитого, но мысли не терялись.

— Да ты смотри и старый, что-то задумчивый ходит, чует что-то волчара, чует. Места себе не находит, мечется. Какова готовность группы «С», и её дислокация?

Иван ловко сложил и спрятал стаканчики в карман тулупа и невольно вытянулся по струнки — Подготовленность отряда, согласно проведённых тестов, составляет девяносто процентов, физическое состояние бойцов удовлетворительное, группа в полном составе, находится на отдыхе, в расположении базы номер двадцать семь. Отпуск бойцов продлится до седьмого января включительно. Есть вопрос товарищ генерал полковник, бюджет группы исчерпан. Как быть дальше, я не знаю?

— Да перестань ты тянуться. — проговорил удовлетворённый его ответом и реагированием генерал — Всё я помню, всё нормально, особый бюджет. Всё получишь и приказы, вернуться б назад, — смягчив свой голос продолжил уже спокойно — Дело не на один год, мы понимаем. А мы, наверное, в этом заповеднике последней раз общаемся с тобой?

— Похоже на то, ты же знаешь, верхи подгоняют в освоении Сибири и Алтая. Появилась информация, землю начали скупать через подставные фирмы, и ещё я не удивлюсь если мы через пять лет будем вкушать пищу деревянными палочками…

Генерал задорно засмеялся — Ну ты и отчебучил.

Полковник засмущавшись расслабился и улыбнулся.

— Палочками вкушать, надо запомнить, повеселил, а про землю сказал в заповеднике или рядом?

— Да нет Сергеич, кто сюда полезет, за этим следим строго, но сделки в Крае происходят.

— Ты эту информацию отразил в аналитике?

— Так точно, всё передано по инстанции, своевременно.

— Ну и хорошо, пора и нам отдохнуть, старый я стал «сынок», быстро уставать что-то начинаю, пойдём, в баньку сходим.

Иван быстро одел рюкзак, закинул карабин за спину и быстро догнал плетущегося впереди, не спеша генерала — «Да и в правду генерал начинает сдавать, лет то сколько уже» — подумал на ходу Иван.

За триста метров от них образуя, равнобедренный треугольник, работала группа прикрытия из пяти человек, бойцы уже весь день, использовали специальные радио отражающие накидки и зимние комбинезоны, нашпигованные радиоэлектронными примочками, специальной обуви, на двадцатиградусном морозе, чувствовали себя комфортно. Ещё и успевали, что-нибудь перехватить на ходу. Великолепно себя показали в зимних условиях новейшие носимые средства ради-электронной борьбы, радиостанции, приборы видеонаблюдения. Группа глушила радио эфир и наводило тепловое отражение. Внутри треугольника создавался контур, пряча под радиоволнами, как под саванном, своих командиров, современная «прослушка», не смогла бы записать или услышать разговор полковника с генералом. Группа отрабатывала практические полевые занятия.

В конце и в начале ВПП на базе, дополнительно стояли спаренные между собой операторские «КУНГи» (кузов универсальный нулевого (нормального) габарита). В них тихо гудели генераторы подзаряжая аккумуляторы, а аппаратура «РЭБ» (Радиоэлектронная борьба), создавала обширные помехи в атмосфере. Зная расписание чужих спутников, автоматика следила за работой оборудования, которое защищало от наблюдения из космоса. Тем самым создавая проблемы службам космической разведки «МГБ Китая и Пентагона», пытавшихся просмотреть и прослушать эту закрытую зону. Но на своих экранах они могли фиксировать прибытие или отбытие воздушных судов по непонятному для них расписанию.

Россия, а точнее её спецслужбы и военные структуры не испытывали нужду в бескорыстных людях, которые умели хранить свои секреты. А случающиеся утечки информации или предательство аналитики умело использовали для ещё большей сохранности государственных тайн. Люди в погонах продолжали нести своё непрерывное боевое дежурство.

Генерал и полковник, уставшие прошли на территорию базы, их пропустили без досмотра по распоряжению коменданта, находившегося лично на КПП и дающему дополнительные распоряжения кому-то по полевому телефону.

Пятеро бойцов в распоряжении полковника, прошли первыми и уже рассредоточились недалеко от своих командиров, продолжая их сопровождение и визуальное наблюдение. До генеральского домика оставалось пройти немного, когда Сергеич первым заметил фигуру бойца, бежавшую к ним, не скрываясь по очищенной от снега дорожке.

— Что-то случилось? — и генерал скинул карабин с плеча быстро загоняя патрон передёрнул затвор.

— Генерал не надо, мой боец Карев, не пальни, — придержал полковник ствол. Подбежавший среднего роста военный, носивший полевые погоны капитана, обращаясь произнёс — Разрешите обратиться товарищ полковник? — Разрешаю.

— Контакт! Странный мужик, задержали мы его. Охрана периметра говорит, что такого не знает.

— Капитан! — нетерпеливо рявкнул генерал, но воин не повёлся, он понял и поставил карабин на предохранитель, закинул его за спину — Капитан давай по-свойски, растолкуй.

Полковник кивнул головой — Странно всё как-то товарищ генерал полковник, объект появился на территории внезапно, мы не заметили никаких природных возмущений, наши датчики на движение не среагировали, да и весь день на морозе, аккумуляторы уже сдыхают. А он появился из неоткуда, лично видел краем глаза, как раз мой сектор был. У охраны базы сигналки не сработали, патруль не заметил, он чуть раньше прошёл, позже подскочили. Мужик одет в непривычную для нас одежду, огромный рюкзак за спиной и смотрит так спокойно по сторонам, нас увидел помахал рукой, привлекая внимание. При нём ствол нашли, когда досматривали, травматический пистолет, игрушка. Мы первыми через три минуты его окружили, навели стволы заорали:

— Замри! руки в гору! — а тот на чистом русском нам в ответ.

— Ещё и мордой в пол, — спокойный, руки пустые в перчатках опущенные, не сопротивляется. Потом подскочил патруль с базы досмотрели забрали вещи, и они с нашими парнями его в караулку аккуратно повели я сразу к вам на доклад.

— Так капитан, ну пошли смотреть чудо, — скомандовал полковник.

Подойдя к караульному помещению, Иван заметил, как к ним спешит комендант, но ждать его не стали и зашли в караулку, по середине комнаты отдыха на стуле под дулами двух стволов охранников базы сидел мужик лет пятидесяти глядя на всех поочередно с ядовитой ухмылкой и был одет в какую-то другую одежду, но ладную всю такую. Куртка и штаны непромокаемые чёрного цвета с добавлением небольших красных полос на швах имели светоотражающие линии на груди и на уровне колен, лёгкая вязаная шапочка чёрного цвета, натянутая на голову, перчатки и сапоги толи из резины или пластиковые, но утеплённые. Не по сезону был одет мужик у его ног находился огромный чёрный станочный рюкзак со множеством карманов и какими-то липучками на них.

Дверь резко открылась и в неё протиснулся комендант запыхавшийся, с шапкой в руках, от него парило и сразу же начал распоряжаться:

— Вот что сынки дуйте-ка все на улицу, нам поговорить надо с парнем.

— Всем быстро выйти на улицу, — поддержал его генерал своим громким командным голосом.

— А ты генерал с полковником тожеть — на выход, я вас позову если что, ну давайте шевелитесь.

У генерала отвисла челюсть ну ладно бы полковника гнал? Но увидев возмущенное лицо генерала, комендант его опередил, выпалив — Ну и что не ясно? Давайте, по-хорошему, а? И не смотрите так на меня на базе я главный, — в конце, не выдержав проорал, не сдерживая себя старый. На распашку открылась дверь в караулку и в открытый проём вместе с морозным воздухом, осторожно заглянул боец в тяжёлой броне, перед собой он держал пуленепробиваемый щит с небольшой амбразурой. Проверяющие опешили, они поняли, что их штурмуют и они ничего предпринять уже не успевают.

Штурмовик со щитом прошёл в перёд и остановился, из-за его спины на проверяющих смотрело дуло пулемёта.

— Комендант, у тебя всё нормально? — спросил боец.

— Ночь ещё не пришла. Всё нормально, отбой парни, все свои. Никого не прессовать! Вот проверяющие со своей охраной уйдут и будет всё ладненько.

— Я понял Вас Палыч, — боец сразу успокоился и опустил тяжёлый щит, который повис у него на груди начал тихо отдавать команды по рации через гарнитуру, расходиться они не торопились. Генерал и полковник, опешившие от произошедшего, ещё постояли в караулке кивая головами и гримасничая, ох как им не нравилось происходящее и чтобы не уронить своё лицо тихо матерясь медленно вышли на улицу. Полковник затворил за собой двери в караулку и произнёс в пустоту.

— Во даёт старый, — эта фраза заставила заулыбаться многих. Внезапно заржал генерал во всё горло, а потом громко произнёс — Вот оказывается, кто главный человек. Пошли полковник к себе, и парней наших отпускай, пусть идут впереди, позади нас охраны хватает, а парни наши молодца, оружие не сбросили.

Пятёрка капитана была выдавлена в сторону щитами бойцов, но что она могла сделать, быстро сдохнуть, никого не удалось бы обезвредить. Увидев, как ржут их командиры они потихоньку расслабились и выдвинулись к домику. Потом генерал задал вопрос идущему за ним следом волкодаву, который говорил с комендантом, он руководил группой.

— А твой голос, мне показался знакомым?

— Так точно, товарищ генерал полковник и товарищ полковник, было дело — отсалютовал им боец, вытягиваясь по стойке.

— Ну тогда отпускай бойцов, а мы своих, хватит наигрались. Сами дойдём, без приключений, хорошо боец, — генерал пытался вспомнить кому принадлежал голос, но не выходило. Волкодавы остановились, но не ушли.

— А и хрен с ними, пошли Иван, у них свой приказ — выговорил генерал, следуя рядом с полковником, а Иван обратился к своим парням — Капитан Карев, давайте бегом на отдых, пока мы не передумали, первыми в баню идите, — и через пять секунд добавил в след быстро уходившим парням — И Карев, не нажирайтесь, понял? — Что вы, товарищ полковник. Так по чуть-чуть, для согрева, — попросил боец.

— Иди уже капитан. Молодцы. Благодарю за службу — служим России.

Волкодавы разошлись окончательно, когда приезжие зашли в генеральский домик. Их командир, отдавая распоряжения на ходу, оставил двоих для подстраховки у караульного помещения. Эти двое волкодавов ухмыляясь слушали разговоры курящих парней, выпихнутых на мороз из караульного помещения, которые пытались согреться, притоптывали берцами по снегу, выбегая из караулки хоть успели накинуть бушлаты с шапками. Больше всех был недоволен сержант начальник караула, эти приезжие грубо нарушили устав караульной службы вторгнувшись в караульное помещение, но что поделаешь, он как раз отдыхал, а его заместитель как назло новенький. Он уже догадывался, как его будут дрючить позже. Караульные же посмеивались и живо обсуждали, как быстро обломали строящих из себя крутых приезжую пятерку капитана, те пискнуть не успели, а у всех было боевое оружие.

Конец ознакомительного фрагмента.