Глава 4
Следующий день пролетел незаметно. И еще один. А потом наступил он — вечер Ежегодного Королевского бала. Того самого, о котором так любили писать газеты, и чьими магоснимками еще месяц после пестрели все уэбстерские журналы.
— Розамунда, что ты возишься?
Недовольный голос леди Холт, хозяйки модного салона, прозвучал у меня над ухом и заставил вздрогнуть. Откуда она взялась в доме лорда Хаксли? Я думала, что портниха пришла одна.
Книги на полках встревоженно загудели. Похоже, тоже удивились появлению гостьи.
— Дилли, это кто? — Донеслись до меня приглушенные голоса.
— Вы что, не видите? — Перебивая общий гул, выкрикнул «пять-два-два». — Это же сама Альбертина Моретти Холт!
— О! А она еще жива? — Пискнула книжка-малышка.
— Не может быть! — Поддержала ее «два-два-шесть». — Ей же было пятьсот еще во времена моей молодости!
— Да точно вам говорю, — не унимался ворчун. — Это она. Дилли, скажи им!
— Она, — тихо подтвердила я, в то время как леди Холт решительно шагнула к столу, рядом с которым Картер распорядился установить зеркало.
— Ну? Дай сюда! — Оттеснив свою работницу, процедила Альбертина и резко дернула шнуровку корсета, заставив меня охнуть. — А вы как хотели, милочка? — Наши глаза встретились в отражении. — Мне нужна талия в восемнадцать дюймов. Иначе платье не сядет, как надо.
Она дернула сильнее, шнуровка с легким шорохом поддалась, и крючки защелкнулись с тихим металлическим писком.
— Ну вот, другое дело, — довольно заявила леди Холт, а я попыталась вздохнуть и поняла, что это не так-то легко.
Корсет впился в ребра, обхватив их тисками, и мне показалось, что еще немного, и я просто упаду в обморок. Правда, спустя пару минут стало немного легче. А спустя еще две — я уже вполне могла дышать.
— Так, теперь платье.
Розамунда безмолвно помогла мне надеть бальный наряд и отступила назад.
— Отлично. Просто отлично. Где ваша горничная? — Спросила меня леди Холт. — Что значит, ее нет? Не узнаю Рональда, как он допустил… Впрочем, неважно. Розамунда, займись ее волосами, — распорядилась Альбертина и грациозно опустилась в ближайшее кресло.
Она достала мундштук, вставила в него коротенькую папироску и поднесла к губам.
— Да шевелись же ты, Рози, — поморщившись, сказала леди Холт. — У нас мало времени.
Руки над моей головой замелькали быстрее. Незнакомка в зеркале напротив преображалась на глазах — пышные волосы, подхваченные драгоценными гребнями, красивыми волнами ложились на плечи, пепельно-розовое платье подчеркивало тонкую талию и невесть откуда взявшуюся грудь, черты лица стали ярче, глаза таинственно замерцали из-под длинных ресниц. Я смотрела и не могла поверить, что вижу себя. Разве у меня когда-либо была такая горделивая осанка? А этот полный достоинства взгляд? А соблазнительно-женственная фигура?
— Ох, Дилли, какая же ты красивая! — Восторженно выдохнула книжка-малышка, а ворчун громко закашлялся.
— Очень красивая, — слегка недовольно повторил он и добавил: — Даже слишком.
— Красоты много не бывает, — звучным контральто заявила книжная дама.
— Это ты сейчас так говоришь, — проворчал брюзга. — А вот как выскочит наша Дилли замуж, так и останемся мы тут без хранительницы.
— А чего это она замуж выскочит? — Уточнил старый фолиант.
— А с того, дурья твоя башка, — ответил ворчун. — Что как увидит ее на балу какой-нибудь молодой хлыщ, так и захочет жениться. И все. И пиши-прощай.
— Уведут, — горестно вздохнул пятый том Уэбстерской энциклопедии. — Как есть уведут.
Я не успела успокоить разволновавшихся подопечных.
— Остался последний штрих, — поднимаясь с кресла, заявила леди Холт и подошла ко мне. — Астарименто, — негромко произнесла она, щелкнув пальцами, и меня окутало прозрачное облако, а когда оно схлынуло, то я едва сдержала удивленный вздох.
Обнаженные плечи, лицо, руки — они словно сияли, белоснежные и прекрасные, без единого пятнышка, без малейшего изъяна. Куда-то исчез некрасивый загар, приобретенный за несколько месяцев жизни в столице. Без следа испарился крошечный шрам на предплечье. И даже мелкие конопушки, появившиеся на носу за лето, растаяли, будто их никогда и не было.
— Идеально, — довольно кивнула леди Холт и тихо, словно про себя, добавила: — Вот теперь девочка достойна составить компанию Рональду Хаксли.
— Леди Холт, спасибо, — поблагодарила я Альбертину, но та только махнула рукой и посмотрела на Розамунду. — Рози, мы уходим, — заявила леди Холт и направилась к двери.
Портниха молча подхватила чехол от платья и чемоданчик со швейными принадлежностями, и припустила за своей хозяйкой. Правда, едва женщины вышли, как дверь снова открылась, и на пороге застыл лорд Хаксли. Он не стал входить в библиотеку. Окинул меня быстрым взглядом, коротко кивнул собственным мыслям и сухо произнес:
— Долго вас ждать?
— Я уже иду, лорд Хаксли, — стряхнув оцепенение, отозвалась в ответ.
Новые туфельки звонко процокали каблуками по мрамору пола. Пышный подол платья мерно раскачивался при ходьбе, корсет заставлял держать спину ровной, не позволяя торопиться.
Я плыла по проходу между шкафами, а лорд Хаксли смотрел мне в глаза, и его собственные становились все темнее.
— Руку, — хрипло рыкнул он, когда я дошла до двери.
Мои пальцы оказались в тисках горячей ладони, и мне вдруг показалось, что по венам вместо крови побежали веселые искры. Они обжигали внутренности, собирались в груди острым, напоминающим пузырьки шампанского, предвкушением и заставляли беспричинно улыбаться.
— Хорошего вечера, милорд, — проводил нас дворецкий, и мы с магом вышли во двор, где уже нетерпеливо порыкивал готовый сорваться с места огромный рамобиль. Совсем не тот, который запомнился мне по недавней поездке.
— Садитесь, — поторопил лорд Хаксли, придерживая дверцу и дожидаясь, пока я устроюсь в салоне. — Копуша, — буркнул он себе под нос, помогая мне расправить подол платья. — Знал бы, что вы такая медлительная, взял бы кого-нибудь другого.
Копуша? Опять? Маг что, других слов не знает?
— Это я-то копуша? — Фыркнула, не сумев промолчать.
Это все платье было виновато. И та незнакомка из зеркала, которая оказалась смелее меня.
— Конечно, вы, — кивнул лорд Хаксли и добавил: — И не надо так возмущенно сопеть.
— Я не соплю.
— Да?
Иронично поднятая бровь заставила меня признать.
— Ну, хорошо, вы правы. Но насчет того, что я копуша, в корне не согласна.
«И вообще, могли бы найти более подходящую спутницу, а не тащить с собой на бал первую попавшуюся хранительницу», — договорила про себя.
— Не спорьте со мной, — отрезал маг. — Мне виднее.
Он захлопнул дверцу, а я стиснула руки, заставляя себя успокоиться, и глубоко, насколько позволял корсет, вздохнула. Смелость испарилась, стоило только вспомнить, что она может стоить мне работы. Я ведь была не в том положении, чтобы возражать начальнику. Хотя, как же обидно, что он видит во мне одни недостатки. Причем, надуманные.
Конец ознакомительного фрагмента.
