Лучший друг отца. Мой грязный секрет

Даша Литовская

Вытягиваю шею, разглядывая в душе голые ягодицы. Загорелые и высокие, их мышцы соблазнительно перекатываются. — Ой, — тихо пищу. Мужчина не спеша поворачивается. Его темная бровь ползет вверх. Глаза бесстыже меня изучают, на их дне пляшут смешливые черти. Я ошалело глазею в ответ, и взгляд сам собой (против воли практически!) спускается ниже. — Т-ты… Г-голый! — Я не привык принимать душ в одежде, — отвечает, совсем не смущаясь. Шумно сглатываю и с большим трудом возвращаю взгляд на лицо. — Налюбовалась? Обмотав бедра полотенцем, делает шаг в мою сторону. На этот же шаг испуганно отступаю. — К-как… Как я у тебя оказалась?! Вся моя привычная жизнь перевернулась вверх тормашками, когда в наш город вернулся Данис Асадов. Лучший друг папы. И мужчина, которого я любила всю жизнь.

~Глава 7~

Дан.

Мне приходится окликнуть ее еще раз, прежде, чем Софи останавливается у входа в парадную.

Обхватывает дрожащие плечи руками. Строго смотрю.

— Есть что сказать? — Потупив глаза, спрашивает. Тон не особо довольный, но я бы искренне удивился услышав сейчас что-то другое.

— Нового? Ничего, — вторю ей в такт, киваю на дверь. — Я провожу тебя до квартиры.

Она меня удивляет, когда безоговорочно соглашается.

— Третий этаж. Я всегда поднимаюсь по лестнице, — тонкий голос очень старается держаться достойно. Минуя лифт иду за ней по пятам.

В ушах отдают ее шпильки, с остервенением врезающиеся в каменные ступени. И сколько бы я не старался, взгляд сам собой липнет к упругим бедрам, обтянутым тряпкой тонкого платья. Зрелище мелькает перед глазами, становясь внешним раздражителем, помимо которого ни на чем больше невозможно сосредоточиться.

Чувствую себя как бык во время корриды.

Я не могу игнорировать факт, что Софи действительно повзрослела. Она расцвела в соблазнительную красотку, и отрицать это глупо. Нужно лишь притвориться, что у меня к ней полный иммунитет, чтобы не давать бессмысленную надежду — такие мысли занимают голову, когда преодолеваем первый пролет.

На втором здравый рассудок сменяется ноющей тяжестью в брюках. Я смотрю на хрупкую спину, узкую талию, виляющие из стороны в сторону бедра. Вижу бесконечные стройные ноги, и щиколотки, заключенные в черный ремешок ее босоножек.

Сжимаю челюсть.

Мне даже нравится слегка себя будоражить, зная, что эта девочка под запретом. Хочется малодушно обвинить во всем ее и те порывы в машине. Но я прекрасно помню, как чуть минералкой не поперхнулся, впервые сегодня увидев ее в особняке. Пожалуй, я не ожидал, что крошка Софи с возрастом превратится в кого-то настолько соблазнительного и привлекательного.

Пытаюсь затолкать в голову старые воспоминания, те самые, где она была слега угловатым неуклюжим подростком. Но это не помогает.

На третьем пролете я готов задрать ее платье, до колена спустить кружевное белье, края которого так вызывающе проступают сквозь тонкую ткань, и без промедления войти в крошку Софи болезненно напрягшимся членом.

— Здесь, — не особо радостно сообщает она, останавливаясь возле двери. — Внутрь не приглашаю, все равно не зайдешь.

Сухо киваю.

Не приглашай. Потому что я не железный и могу согласиться. Как мы потом все это расхлебывать будем, ты, конечно же, не подумала.

— София…

Вскидывает испуганный взгляд.

— Не надо… — почти шепчет. — Мне нравилось, как ты меня называешь. Просто Софи.

Что ж, очень трогательно.

— Не стоит думать обо мне плохо, — ловлю ее взгляд, удерживаю его. — То, что я сказал по поводу твоей привлекательности, абсолютная правда. Но мы не в том положении, чтобы иметь связь без последствий.

— Ты прав, — наконец соглашается. — Давай просто сделаем вид, что этого не было? Я сегодня перебрала, и в общем-то… — неловко поправляет прядку волос, заправляя за ушко.

— Я по-прежнему очень хорошо к тебе отношусь, — улыбаюсь ей искренне.

Софи с большой натяжкой изображает улыбку в ответ, и бросив грустный прощальный взгляд напоследок, скрывается за дверью квартиры.

Спускаюсь к машине, подкуривая. Крепко затягиваюсь, выпуская в воздух облако сизого дыма.

Дурная привычка. Давно хотел бросить. Уже пару дней не притрагивался, но сегодня без этого не обойтись.