Фанатка голого короля

Дарья Донцова, 2012

Меня, Виолу Тараканову, не так-то просто обвести вокруг пальца! Однако милой подруженьке Лене Макеевой удалось повесить на мои уши килограмм лапши: якобы муж у нее, бедняжки, жадный монстр – и бьет-то он ее, и из дома выгоняет, и чуть ли не жизни лишить угрожает… Все оказалось полной липой! Кроме того, что Лену действительно вскоре убили… Не муж, правда, а какой-то маньяк – заодно с продавщицей придорожного магазинчика, куда моя приятельница забежала за конфетами. Преступник еще и таинственные автографы на теле жертв оставил – бумажки с нарисованными пятиугольниками. И кому, спрашивается, адресованы сии послания? Ломая голову над загадкой, я вовсе не рассчитывала нос к носу столкнуться с… моим разлюбезным бывшим муженьком, Олегом Куприным, которому поручили вести дело!

Глава 6

Сначала находка не удивила Сергиенко. Коля собирался стать математиком, вероятно, он сам начертил простую геометрическую фигуру и сунул бумажку в карман. Может, Иншаков решал какую-то задачу? Но после детального изучения обрывка стало понятно: это ценник из магазина, где погиб паренек. Ручка, которой изобразили квадрат, была самой обычной шариковой, какие миллионами продаются в России и за границей (специалистам не составило труда определить и страну изготовления, и марку). Другой полицейский мог махнуть рукой на улику, посчитать ее пустяком, но Валерий призадумался.

Он знал, что при убитом нашли рюкзак с книгами и три ручки, причем заправленные чернилами. Сергиенко опросил родителей Иншакова, и те сообщили, что сын никогда не писал ни гелевыми, ни шариковыми, ни какими-то другими ручками. Коля предпочитал делать заметки не особо популярными ныне перьевыми.

— Он говорил, что от чернил по-особому пахнет, — плакала его мать, — и это помогает ему сосредоточиться. Николаша и не прикоснулся бы к шариковой ручке. Да и где ему ее взять?

На этот вопрос у Валерия был ответ.

В Николая выстрелили в магазинчике на окраине Москвы. Каждый понедельник, среду и пятницу Иншаков ездил через весь город к своему репетитору, профессору Габриляну, очень педантичному человеку. Всякий раз, выходя от преподавателя, мальчик заглядывал в местный мини-маркет, где в поздний час практически не было покупателей, покупал два шоколадных батончика и съедал их по дороге домой. Родители тщательно следили за здоровьем сына, не позволяли ему лакомиться дешевыми вредными, по их мнению, сладостями, и Коля, в отличие от большинства подростков, не закатывал им скандалов. Он покупал конфеты и ел их тайком.

Продавщица хорошо запомнила вежливого подростка, который три раза в неделю навещал ее точку. Грошовые шоколадки в маркете были всегда. Коля входил, громко говорил: «Здравствуйте», затем шел в глубь стоек и спустя короткое время возникал у кассы. Вот только в день его смерти заведенный порядок был нарушен. В роковой вечер Коля поспешил к своим любимым сладостям, потом подошел к продавщице и заявил:

— А батончиков нет!

— Не может быть, — возразила женщина, — на полке была целая коробка. Пойдем покажу.

Через пару секунд, увидев пустое место вместо картонной упаковки с товаром, кассирша возмутилась:

— Украли! Давно говорила хозяину, что надо повесить камеру, а он жадничает. Мальчик, не уходи, я на склад сбегаю.

— Конечно, — кивнул Коля. — Не беспокойтесь, я не тороплюсь и за магазином в ваше отсутствие присмотрю.

Продавщица отсутствовала минут десять, а когда вернулась, Николая у кассы не было. Она подумала, что парню надоело ждать, и села на табуретку читать книгу. Следующий покупатель зарулил в магазин где-то через час. Он сразу направился в отдел, где стояли бутылки с пивом, и вдруг закричал. На полу, между стеллажами, он обнаружил труп Коли.

Бумага с нарисованным квадратом оказалась ценником на пиво. А квадрат был начертан ручкой, взятой из держателя, торчавшего по соседству. Было непонятно, как Иншаков оказался у стеллажей с бутылками, ведь парнишка никогда не прикасался к спиртному и пива не употреблял.

— Николаша не мог взять ценник и использовать его в качестве бумаги для записей, — категорично заявил старший Иншаков. — Во-первых, он не так воспитан, а во-вторых, у сына при себе был рюкзак с блокнотом и тетрадями.

Если верить родителям, то выходило, что квадрат изобразил убийца, и Сергиенко сделал стойку.

Происшествие с Николаем не походило на случайное ограбление. Кошелек, часы, крестик на золотой цепочке, мобильный телефон — все осталось при мальчике. И навряд ли наркоман-алкоголик, желавший во что бы то ни стало раздобыть денег на дозу или выпивку, смог бы точно выстрелить жертве в лоб — у этих людей, как правило, трясутся руки.

На следующий день после убийства Валерию позвонила продавщица.

— Не знаю, может, я вас зря беспокою, — промямлила она, — но батончики нашлись.

— Какие? — не понял Сергиенко.

— Ну, те, что с полки пропали, — объяснила тетка. — Сегодня уборщица зал мыла и обнаружила упаковку, которая вчера исчезла. Ее кто-то запихнул под стеллаж с бытовой химией. Это вообще в другом конце магазина. Вам мое сообщение поможет найти мерзавца, застрелившего паренька?

Валерий поблагодарил женщину и понял: Николая лишили жизни намеренно. То, что на Иншакова напал не маргинал, Сергиенко уже знал. Во-первых, при убитом остались ценности, а во-вторых, отморозок не стал бы оставлять послание, а просто убежал бы. Значит, Коля не случайная жертва, преступление тщательно спланировано. Некто следил за Иншаковым, знал, что он три раза в неделю заглядывает вечером в мини-маркет и покупает эти батончики. И еще. Николаша заходил в лавку всегда в одно и то же время после занятий. Выходит, незадолго до появления подростка преступник спрятал коробку с конфетами под стеллаж с бытовой химией. Зачем он так поступил? Негодяй не сомневался: Николай, человек привычки, непременно попросит принести из подсобки новую упаковку, и продавщице придется на несколько минут покинуть торговый зал. А посетителей в мини-маркете в столь поздний час нет, потенциальные покупатели давно сидят дома у телевизора.

Сергиенко вызвал продавщицу на допрос, и та подтвердила:

— После девяти вечера у меня пустыня. Редко кто зайдет. Алкаши не заглядывают, ведь крепким спиртным я не торгую, в ассортименте одно пиво, оно им утром требуется. Через дорогу ближе к метро стоит другой маркет, вот там водку в обход закона в любое время суток продадут. Поэтому у них выручка больше и народу полно. Ко мне заходят за хлебом, молоком, крупой, стиральным порошком, в основном женщины, когда с работы несутся, я их почти всех в лицо знаю. Коля же приходил в двадцать два пятнадцать, по нему можно было время проверять.

— Если вы помните постоянных покупателей и утверждаете, что в районе девяти уже почти никого в торговом зале нет, то, наверное, заметили незнакомого человека. Он должен был появиться незадолго до Коли.

Торговка призадумалась.

— Заглядывала девочка-подросток. Я еще подумала: наверное, ей лет пятнадцать, а лицо как у куклы размалевала. Небось в гости собралась, мать ей велела одеться соответственно возрасту, и дочурка послушалась, а косметикой в подъезде разукрасилась. Тортик она хотела купить, а кондитерка в холодильном прилавке у кассы. Девчонка долго выбирала, спрашивала, что вкуснее, я ее проконсультировала. Потом она деньги отсчитывала, прямо как замороженная, все мусолила купюры, еле шевелилась. Но она по залу не бродила. Я видела, как девица от двери к прилавку шла и тем же путем удалилась. Не могла она батончики спрятать, все время на моих глазах находилась. А больше никого не было.

Несмотря на полное отсутствие зацепок, Сергиенко решил не сдаваться. Валерий разослал коллегам запросы, просил сообщить, не сталкивался ли кто с преступлением, жертва которого была убита одним выстрелом в голову и имела при себе бумажку с нарисованным квадратом. Вскоре пришел ответ от следователя Игоря Гречанинова. У него повисло дело о смерти Веры Робертовны Мазаевой. Учительница скончалась от ранения в голову, ее застрелили, когда она возвращалась домой после фитнеса. В кармане несчастной обнаружили клочок бумаги, оторванный от наклеенного на углу дома рекламного плаката, но только на нем нарисована была карандашом прямая линия.

Следующим пришло сообщение о гибели пенсионера Леонида Ильича Волкова. Пуля в голове, в кармане брюк бумажка с треугольником.

И тут Сергиенко решил, что это не геометрические фигуры, а счет. Прямая линия — единица, квадрат — четыре, треугольник — три. Убийца таким образом нумерует жертв. Где-то есть тот, кого лишили жизни вторым.

Спустя неделю ему поступило известие об Алене Ваткиной. Домохозяйка погибла, когда вытряхивала в бачок мусор. Карманов в домашней одежде женщины не было, бумажку преступник положил в одну из ее туфель. Клочок был оторван от обертки печенья. Наверное, на помойке же киллер нашел и фломастер, которым провел две параллельные линии.

Но когда Валерий получил все дела и сравнил их, он понял: геометрические фигуры не номера, они не совпадают с очередностью преступлений. Вопрос, зачем преступник их чертил, вновь повис в воздухе.

Сергиенко объединил эти четыре дела в одно, но вскоре умер. После его кончины обязанности начальника временно исполнял Куприн. Олег начал действовать, но выяснил немного, потому что в отделе появился новый руководитель, который живо отправил дело в архив, заявив:

— Не знаю, что тут Сергиенко увидел. Его предположение, будто киллер нумерует жертв, ошибочно. Бумага разная, накорябано не одно и то же, убитые ни в чем не схожи. Видно, Валере заниматься было нечем, вот и искал чего нет.

Куприн замолчал.

— Нечто общее у погибших все же имелось, — тихо сказала я.

— Что, по-твоему? — сразу заинтересовался Олег.

— Они все, вероятно, отличались пунктуальностью, — пояснила я. — Мальчик в одно и то же время заходил в магазин, учительница шла с фитнеса, полагаю, тоже в определенный час. Домохозяйка Алена, несмотря на примету, запрещающую выносить мусор вечером, потопала к бачкам на ночь глядя. Ты не спрашивал ее мужа, не было ли у нее привычки ходить на помойку по твердо установленному графику?

— Нет, — признался Олег.

— А Волков? — не успокаивалась я. — Тот где погиб?

— У себя на огороде, — протянул Куприн. — Листок нашли в кармане брюк. Для «записки» использовали старую фотографию, взятую у него в избе. Пустая рамка осталась, отпечатков на ней не обнаружили.

— Не похоже, что преступник стрелял в случайных людей, — пробормотала я. — Леонид Ильич переселился в Подмосковье. Зачем убийце ехать так далеко? В столице полно людей. Нет, ему требовались именно Мазаева, Иншаков, Ваткина и Волков. Ты обратил внимание? Киллер не приносит с собой бумажку с заранее нарисованной фигурой, использует то, что можно обнаружить на месте убийства: ценник, плакат, обертку от печенья, снимок. Он знал, что на доме, возле которого застрелит учительницу, висит реклама, значит, готовился, заранее посещал место, изучал его. Он — профессионал.

— И уносит с собой оружие? — фыркнул Олег.

— Зато использует всегда новое. А старое бросает в реку, топит в коллекторе, разбирает на части и раскидывает. Короче, не хочет оставлять экспертам никаких зацепок, — предположила я.

— А треугольник, квадрат и прочее? Профи таким не занимаются, — справедливо отметил Куприн. — И наемник редко подписывается на серию. Обычно он прибывает в Москву по вызову, организует убийство и сматывает удочки. Нет, у нас серийщик. Эксперт считает, что стрелял один человек из разных, не новых, но нигде не засветившихся пистолетов. Жертвы подпускали его достаточно близко. Вот тебе еще один вопрос: почему никто не пытался бежать? Ладно, Коля и Леонид Ильич мужчины. Но женщины? По следам получается, что Вера Мазаева спокойно шла, потом остановилась. Переулок темный, поздний вечер, отчего учительница не побежала, увидев рядом какого-то человека? Она занималась спортом, могла хоть попытаться скрыться. И Алена Ваткина стояла у бака, как будто спокойно ждала выстрела. Почему они позволили киллеру вторгнуться в их личное пространство?

— Может, мерзавец был в форме полицейского, спасателя, пожарного? — выдвинула я новое предположение. — Представители каких профессий могут не вызывать подозрений?

Куприн начал вертеть в руках вазочку с бумажными салфетками.

— Вилка, если тебя почти ночью в глухом проулке окликнет полицейский, ты как поступишь?

— Живо возьму ноги в руки и дам деру, — призналась я. — Уж извини, не хочу обидеть тебя, честного представителя закона, но некоторые твои коллеги способны на разные подвиги. И форму можно купить через Интернет.

— А Ваткина и Мазаева стояли, — протянул Олег. — Вчерашняя жертва, Наталья Миронова, тоже не занервничала.

— Погоди! — воскликнула я. — Ты считаешь, что…

— Тот же выстрел в лоб, в вырез платья засунут чек, на оборотной стороне которого изображен пятиугольник, — перебил меня Олег. — Это он. Но последнее преступление все же отличается от предыдущих. Жертв двое.

— Ленка! — ахнула я. — Она случайно оказалась там. Киллер ошибся, в лавочке появился свидетель. Господи, в смерти Макеевой я виновата! Не нужно было отпускать ее в проклятую лавку.

— Не уверен, — вздохнул Куприн. — У нее тоже нашли за пазухой чек с нацарапанным пятиугольником.

Я уронила на пол чайную ложку.

— Врешь!

— Не претендую на звание самого честного мента, — безо всякой обиды произнес бывший муж, — но я сказал чистую правду.

— Этого просто не может быть! — категорично заявила я. — Лена приехала в Брендино спонтанно, потому что хотела посоветоваться со мной. Она никогда ранее не бывала здесь.

— Ты уверена? — спросил Олег.

— В чем? — занервничала я.

— В том, что подруга позвонила спонтанно?

— Да, — сказала я. — У Лены возникли сложности в семье, Юра побил жену. Я собиралась отвезти ее к Алле, на дачу Фокиных, где сама сейчас отдыхаю. Хотела накапать Лене валерьянки, а сама смотаться в город и спокойно объяснить Макееву: его жена, конечно, бывает занудой, но это не повод распускать руки. Если не желаешь жить в браке, разводись. Я решила пригрозить ему приводом в полицию. Но о своих намерениях я ничего ей не сказала. Лена обрадовалась предложению поехать на дачу и решила купить в подарок хозяйке конфет. Понимаешь? Мысль пойти в торговую точку возникла у нее внезапно.