Кто в чемодане живет?

Дарья Донцова, 2017

Николетта – матушка Ивана Подушкина – попросила сына приютить Генри фон Дюпре. Тот приехал в Россию, чтобы найти русскую невесту. И вот гость с огромным чемоданом поселился в офисе детективного агентства, где начинают происходить загадочные события: то раздаются таинственные звуки, то появляются предметы женского туалета, то неопознанный прибор нападает на собаку Демьянку… В это же время к Ивану Павловичу обращается Галина Михайловна Лапина. У нее похитили внучку и просят за нее странный выкуп в размере 160 тысяч рублей. Девочка явно инсценировала свое похищение – это первая мысль, которая приходит на ум. Погрузившись в расследование, Подушкин недоумевает: чего только в жизни не встретишь – даже династию профессиональных киллеров…

Глава 7

— Вчера на месте происшествия я видел другого сотрудника, — заметил я, когда мы с гостем устроились в кабинете. — Чай, кофе? Бутерброды?

— С удовольствием угощусь капучино, — потер руки парень в джинсах и светло-голубой рубашке, — если честно, я проголодался.

Я позвал Бориса, тот пообещал сделать свои фирменные сэндвичи с курицей. Бурмакин пришел в восторг, рассыпался в благодарностях. Минут десять мы занимались пустыми разговорами, в конце концов я решил, что хватит зря тратить время.

— Василий Федорович, зачем я вам пригодился?

Юноша откашлялся.

— Никак не привыкну к отчеству, если обращаются так, как вы сейчас, то я вздрагиваю и начинаю оглядываться: где тут старичок Федорович?

— Ваша профессия обязывает к официальности, — предупредил я, — господин Бурмакин государев человек.

— Кто? — удивился юнец.

— Чиновник, — перевел я выражение на современный язык. — Посетители должны вас по батюшке величать.

— Но с вами мы коллеги, — возразил парень.

Я удивился еще сильнее. Не секрет, что в частные сыщики идет много бывших сотрудников МВД. Но действующие полицейские не преминут заметить, что гусь свинье не товарищ, мало кто из них назовет сотрудника детективного агентства «коллегой». А уж я, никогда не служивший «на земле», и вовсе не достоин уважения. Правда, я, став владельцем конторы «Шерлок», обзавелся приятелями в рядах борцов с преступностью на окладе у государства. Вот они ценят мои профессиональные качества по достоинству. Жаль только, что Макса Воронова больше нет.

— Дело об убийстве неизвестного трупа поручили мне нарочно, — вздохнул Василий. — Уверен, без Ренаты Глебовны тут не обошлось.

— Минуточку, — остановил я гостя. — Почему неизвестного? Я полагал, что в избе тело Нины Игоревны Лапиной пятнадцати лет. По словам Ильи Рыбакова и Вениамина Морозова, приятелей жертвы, бабушка Нины не заплатила деньги за работу матери Ильи. У семьи из-за этого случился финансовый коллапс. Школьники решили исправить ситуацию, разыграли похищение Нины. Девочка спряталась в доме покойной бабушки Рыбакова. Я понял, что киднеппинга не было, мы с отцом Ильи отправились за Ниной и нашли несчастную с разбитым лицом на кровати.

— Ну нет, — возразил Василий, — все не так.

— Я не успел еще побеседовать с Галиной Михайловной, вчера приехал поздно, не счел нужным сообщать даме ночью трагическое известие. Сегодня с утра пока не смог до нее дозвониться, — кивнул я. — Возможно, вы правы. Все не так. Вероятно, деньги Алине Марковне передали, а она их куда-то дела, соврала, что ее обманули. У женщин свои секреты. Понимаю, внешность человека не всегда соответствует его сущности, но Лапина не похожа на мошенницу, она мать богатого бизнесмена, для нее восемьдесят тысяч рублей не составят проблему.

— Я про другое говорил, — протянул Бурмакин, — жертва идентифицируется как Лариса Михайловна Бумагина девятнадцати лет. Но это предположительно. Поэтому я и сказал: неопознанный труп.

— Но на теле была футболка с надписью «Ниночка», — напомнил я. — Почему девушка в одежде с чужим именем?

— Фиг его знает, — вздохнул Бурмакин, — Рената небось постаралась, чтобы мне стремное дельце подбросили. Она надеется, что я не справлюсь. И в стоматологи подамся.

— Василий Федорович, не понимаю, о ком вы ведете речь, — остановил я парня, — если вас интересует, что знаю я, то в общих чертах сообщил сведения вчера полицейскому, который прибыл по вызову. Могу их дополнить. С Ренатой я никогда не встречался, среди моих знакомых дамы с таким именем нет.

— Это моя мама, — пояснил Бурмакин, — владелица частной зубной клиники. Я младший сын. Есть еще Юра — старший, вот он радость мамули, дантист, женат, отец двух детей. А я решил следователем стать. Год сижу в отделе, зарплата пустяковая, интересных дел не поручают. В основном у телефона дежурю или в интернете копаюсь. Мама мою карьеру порушить надеется, ждет, когда мне осточертеет бумажки туда-сюда перекладывать. Уверен, муттер Федору Петровичу, моему начальнику, велела меня на приколе держать. Я поступил в мединститут, выполнил приказ матери. Но не собирался провести жизнь рядом с бормашиной. Мне другое интересно: перестрелки, погони, преследование преступника на самолетах…

— Друг мой, вы насмотрелись сериалов, — улыбнулся я, — в жизни следователя, слава богу, мало событий, о которых вы сейчас упомянули. Большую часть рабочего времени он проводит за изучением бумаг или за болтовней с разными, чаще всего неприятными людьми. Прибавьте сюда профессиональную болезнь полицейских гастрит, недостаток сна, маленькую зарплату, требовательное сверх меры начальство, ненормированный рабочий день… Может, ваша маменька права? Дантисты хорошо зарабатывают, у них крепкие семьи. А у полицейских распадается каждый второй брак.

— Нет, — отрезал Василий, — у меня другие жизненные планы. Мать решила младшего сына измором взять. Она велела Федору Петровичу меня к стулу в кабинете прибить, думает, я от тоски-безделья офигею и в клинику ее сдаваться побегу.

Василий стукнул кулаком по подлокотнику кресла.

— Фигу ей. До маман дошло — у меня упорства через край, и она придумала другой ход. Уверен, это ее идея мне висяк с трупом в избе подкинуть. Федор Петрович так мерзко утром улыбался, говорил: «Василий, застоялся ты, как поросенок в хлеву. Пора плавать начинать. Работай по убийству». Я сначала обрадовался, а как материалы почитал! Ё-моё!

— Полагаете, ваша маменька настолько значима, что может управлять начальником отделения? — улыбнулся я.

Бурмакин хихикнул.

— Мамаша до того, как своей клиникой обзавестись, в ведомственной пахала. Да у нее все полицейское начальство пломбы ставило, и до сих пор они к матери рулят. Эмвэдэшников она у себя бесплатно обслуживает. Да у нее сам Николай Львович с разинутым ртом в кресле сидит. Соображаете?

Я понятия не имел, кто такой Николай Львович, но ответил:

— О! Сие меняет дело.

Василий хлопнул ладонью по коленке.

— Ну, вот так! По плану мамаши я дело завалю, и меня выгонят. Куда деваться? Ползти к бормашине.

— Зачем вы приехали? — не выдержал я. — Хотите услышать мой наиподробнейший рассказ о том, что я знаю?

— Хочу вас нанять, — выпалил гость.

Я подумал, что ослышался.

— Кто-то из ваших знакомых нуждается в моих услугах?

— Ага, я, — уточнил Василий, — лично.

Похоже, мне не удалось справиться с удивлением, которое явно отразилось на моем лице.

— Не волнуйтесь, — затараторил Бурмакин, — я в средствах не стеснен, могу заплатить сколько потребуется. Наликом. Аванс я принес!

На мой стол шлепнулась пачка купюр.

— Хватит? — поинтересовался посетитель.

— Прежде чем дойдем до денег, необходимо составить договор, — пояснил я, — я выставлю счет, вы перечислите сумму в банк. Наличку я не принимаю. Но, простите, Василий Федорович, вы сами служите следователем. Зачем вам понадобился частный детектив?

— Вот те на, — удивился Бурмакин, — я уже объяснял: дело глухарь, его раскрыть надо.

Я уставился на посетителя, в такую ситуацию я попал впервые. В мой кабинет приходят разные люди со всякими, подчас странными, проблемами. Один раз мне пришлось искать болонку с ошейником, украшенным крупным бриллиантом. Но следователь, который хочет, чтобы я вместо него кинулся по следу убийцы?! С таким я еще не сталкивался.

— Я полазил в интернете, почитал про детектива Подушкина, вы профи, — с легкой завистью в голосе заметил посетитель, — а я с глухарем не справлюсь. Помогите. А? Будем вместе пахать, только главный вы! Очень прошу, никак мне нельзя облажаться. Если накосячу, Федор Петрович кому надо доложит, представит меня балластом и отправит малолетними преступниками заниматься. Такой у них план, у матери и у моего начальника. Вчера я ее телефонный разговор подслушал. Она прямо говорила: «Федюня, постарайся». И о чем мамахен ныла? Явно обо мне. Не оставьте меня в беде. Заплачу вам.

Я посмотрел на румяные пухлые щеки посетителя.

— Простите, сколько вам лет?

— Двадцать пять, — отрапортовал Бурмакин, — школу окончил, мамахен в медвуз запихнула, год отучился, сбежал на юрфак, получил диплом, попал в отделение. Знаете, как меня мать поедом жрала, пока я на юридическом учился?! У вас же в молодости, наверное, тоже мечта была. Сейчас, в старости, вам уже ничего не надо, а вы вспомните свою юность и поймете меня.

Дверь тихо скрипнула, появилась Демьянка, в зубах она несла красный лифчик с устрашающе торчащим в разные стороны черным кружевом.

— Вау, — хихикнул Василий, — вы, несмотря на возраст, зажигаете!

— Борис, — крикнул я.

Секретарь незамедлительно возник в комнате.

— Слушаю вас!

Я показал глазами на собаку.

— Что это?

— Демьянка, — ответил помощник.

— Не кто, а что, — вздохнул я, — у нее из пасти свисает.

— Матерь Божья! — подпрыгнул Борис. — Фу! Где ты это взяла?

— Сейчас она ответит, — захохотал Василий, — я вам вместо пса доложу: стянула у бабы, которая тут живет.

— Иван Павлович не женат, — быстро заметил секретарь.

— Чтобы спать с кем-то, штамп не требуется, — возразил Бурмакин.

Из коридора послышался грохот, потом раздался голос Генри.

— Господа, я временно покидаю ваш гостеприимный дом.

Я встал.

— Борис, развлеките пока Василия Федоровича, я провожу господина Дюпре.