Радость блаженства

Дара Преображенская

Главная героиня книги индийская девушка Шачидеви Бхатти принадлежит к семейству махараджей, потомков махараджи Пратапарудры. Действие романа происходит в начале 20-го века, когда Индия переживала свои тяжёлые дни. В книге показана любовь героини, её жизнь. Пережив предательство возлюбленного, гибель родных, она попадает в загадочную Шамбалу, где встречает своих новых друзей и учителей.

ГЛАВА 4

«ДАР ВДОХНОВЕНИЯ»

«Настоящий друг,

встретившийся на пути твоём,

всегда поймёт тебя и не осудит.

Он укажет тебе на твои ошибки

И скажет тебе:

«Разыщи радость внутри своего сердца».

(Неизвестный мудрец).

Солнце алело далеко-далеко за горизонтом, окрасив небо в красно-жёлтые сполохи. Казалось, ему вторила безбрежная в тот вечерний час река Маханади, будто это была безмолвная симфония природы, отражавшаяся в каждом уголке огромного пространства земли.

Был тихий тёплый вечер, но, боги, как он напоминал мне тот восход, который я встретила вместе с Суоми, ещё будучи не привезённой в ашрам!

Отличие выражалось лишь в том, что цвета были намного теплее и приветливее, чем тогда.

Дул лёгкий вечерний ветерок, и это добавляло новую свежесть во весь этот колорит и долгожданную прохладу измученной засухой земле, которая, казалось, взывала о милосердии. Боги оказались милосердными.

Рани Шанти стояла на небольшой возвышенности, воздев руки к небу. На ней было голубое сари, обшитое бисером, один конец его был наброшен на голову и скрывал обезображивающий лицо рубец. Несколько девочек из череды новичков, таких же робких, как я, заворожённо смотрели на рани, наблюдая за каждым её движением.

— Смотрите, смотрите туда, — рани показала на ярко-оранжевый диск заходящего солнца, — Вы никогда больше не увидите такого. Каждый день в этом священном действе происходит нечто новое, неповторимое. Солнце дарит то, что не способен подарить ни один живой человек. Учитесь у солнца. Оно непоколебимо, оно радует глаз, оно дарит свою любовь бескорыстно и искренне.

Тишина воцарилась на короткий миг вокруг. В тишине этой было всё: тайна души и стук человеческого сердца.

Короткое мгновение было прервано приятным голосом рани. Это были стихи, которых я никогда ранее не слышала.

«Открылось утром сердце ненароком,

И влился мир в него живым потоком.

Недоумённо я следил глазами

За золотыми стрелами-лучами.

.

Аруны показалась колесница,

И утренняя пробудилась птица,

Приветствуя зарю, защебетала,

И всё вокруг ещё прекрасней стало.

.

Как брат, мне небо крикнуло: «Приди!»

И я припал, прильнул к его груди,

Я по лучу поднялся к небу ввысь,

Щедроты солнца в душу пролились.

.

Возьми меня, о, солнечный поток!

Направь лучи Аруны на восток

И океан безбрежный, голубой,

Возьми меня, возьми меня с собой!»

— Знаете ли, чьи это стихи? — спросила рани, посмотрев на нас.

Девочки пожали плечами.

— Их написал великий человек Рабиндранатх Тагор. Он ратует за освобождение и славное будущее Индии, словно он — один из посланников Всевышнего. Однажды я встретилась с ним в Калькутте. Здесь вы узнаете много его чудесных стихов.

Оранжевые отсветы отразились на лицах девочек. Они внимательно слушали рани. Как и я, они были под впечатлением от увиденного и услышанного.

Я не заметила, как рани Шанти подошла ко мне и посмотрела на пустой лист бумаги, прикреплённый к доске, которая лежала на моих коленях.

— Шачидеви, почему ты ничего не рисуешь?

Я была смущена её вопросом.

— Госпожа, я не могу.

Рани улыбнулась, и я увидела её безупречно белые зубы.

— Но в твоих глазах я читаю сейчас вдохновение. Не упускай такую возможность, ведь богиня Сарасвати ищет путь к человеческому сердцу через искренность его души.

Сама не знаю почему, однако на моём листе бумаги начало происходить нечто, совершенно удивительное: различные краски смешивались меж собою, и от этого каким-то загадочным образом получались новые цветовые гаммы. Это было похоже на маленькую симфонию, только главной скрипкой в ней являлась моя рука. Краски словно пели, и от соприкосновения их с поверхностью бумаги, мелодия делалась намного тоньше и величественней.

Я не помнила ни себя, ни своего тела, ни того места, где я до сих пор находилась. Внутри моей головы звучал лишь оркестр из божественных инструментов. О, боги, что это была за музыка! Воистину, краски рани Шанти были не иначе, как волшебными.

Рани долго разглядывала мой рисунок. На нём было изображено огромное солнце в розовых лучах и далёкие Гималаи, о которых я раньше слышала столько легенд. Говорили, что именно в снежных вершинах Гималаев живут боги, которые спускаются к людям либо для наставлений, либо когда люди нуждаются в их помощи.

Пока рани изучала мой рисунок, я стояла перед ней в большом смущении, не зная, куда себя деть. Мне почему-то казалось в тот момент, что рани не понравился мой рисунок. Однако она, как и прежде, улыбнулась и сказала:

— Дорогая Шачи, да у тебя настоящий талант! Ты знала об этом?

Я ещё сильнее смутилась от слов рани.

— Это не я. Это всё они, госпожа.

— Кто они?

Я показала на краски.

— Ваши краски, госпожа.

Рани Шанти посмотрела в мои глаза, и я прочла в них больше, нежели простая человеческая мудрость. Наверное, точно такие же глаза были у Нарады, когда он со своей виной странствовал по вселенной и поучал смертных.

— Дорогая Шачидеви, запомни, краски в руках истинного художника оживают, но если их возьмёт бездарный живописец, они так и останутся мёртвыми красками. И ещё, Шачи, не называй меня «госпожой».

— Но как же мне обращаться к Вам?

— «Старшая Сестра», ибо у Всевышнего нет ни рабов, ни слуг. Мы все — братья и сёстры.

Рани попросила меня подарить ей рисунок, потому что он ей очень понравился.

Последнее обстоятельство явилось для меня неожиданным, ведь я была до конца уверена в том, что именно краски так сильно преобразили всего лишь маленький клочок бумаги и сделали из него, по мнению рани Шанти, шедевр. Я была до конца уверена, что у любого бы получилось то же самое.

Даже сейчас спустя столько лет я считаю, что талант художника — ничто в сравнении с «одухотворённостью» «живых» красок. Такие краски можно получить от того, кто верит в тебя, в ком горит Истина, и чьё сердце бьётся в такт с всеобщей Гармонией мира.

Рани Шанти была именно такой, и она верила в меня.

— Шачидеви, — как-то раз сказала мне рани, — однажды на этом огромном небе зажжётся и твоя неповторимая звезда. И когда это случится, ты почувствуешь, что мир вокруг тебя полон любви и доброжелательности.

…Госпожа Камила из Анантапура обучала нас телугу, госпожа Малати Сурадж из Ориссы рассказывала нам о красоте бенгальского наречия, мы также обучались тамильскому у г-жи Кевалы из Майсура. Сама рани Шанти учила нас читать и писать на деванагари.

Перед каждым уроком нам раздавали небольшие дощечки в рамках и мелки, и мы писали на них буквы, затем стирали и вновь писали, повторяя их вслед за учителями. На каждой такой дощечке было написано имя той или иной воспитанницы. Таким образом, у каждой девочки была своя дощечка.

Я слышала, в светских школах, в одной из которых обучалась моя подруга Анита, ученики писали перьями с помощью чернил на бумаге в тетрадях. Однако мел и дощечки мне показались намного удобнее, потому что в любое время без последствий для себя ты мог исправлять свои ошибки.

Два раза в неделю по четвергам и вторникам почтенная г-жа Айшварама читала нам Священные Писания, в том числе: «Махабхарату», «Рамайану», «Бхагавад-гиту», «Шримад» и многочисленные Пураны. Мы заучивали целые главы из этих произведений и узнавали многое о жизни героев Древней Индии.

К тому же г-жа Айшварама обучала нас различным обрядам и церемониям, которые мы проводили в определённые праздничные дни в соответствии с Ведами. В такие дни я погружалась в гущу торжества, я становилась его соучастницей и чувствовала, что от меня зависит, будут ли удовлетворены боги или нет. Бабушка Ведавари говорила, когда боги разгневаны, жизнь человека превращается в ад, потому что всё валится из его рук.

Каждую субботу г-жа Нанти из Каттака показывала нам, как нужно вышивать цветными нитями и бисером, как вести себя среди гостей и как готовить ронголи.

Я с замиранием сердца представляла себе, как однажды я научусь рисовать альпону, возьму в руки «Чарупатх», «Лилавати», а также буду аккуратно наносить на лоб тилак, как это делала Шивани. Правда, курсы арифметики и «Аюрведы» начинались лишь через год после обучения начальным навыкам.

Няня Амина была неправа. Она считала, что из Шачидеви выйдет скверная ученица. Однако вопреки мнению няни Амины всё неизвестное притягивало меня, манило, словно магнит. Я хотела постичь многое и стать уважаемой дочерью своих почтенных родителей. До сих пор я даже не подозревала о существовании внутри себя столь сильной тяги к знаниям, будто тяга эта, как драгоценный алмаз, была закопана глубоко-глубоко в моём сердце.

И что самое удивительное — в ашраме обучали древнему искусству танца. О, моя младшая сестрёнка Лакшми будет очень довольна, когда узнает об этом, ибо через два года ей предстоит тоже обучение в ашраме рани Шанти.

Как-то раз, гуляя в саду вместе с Анджаной, я услышала звуки эсраджа и саранги.

— О, что это? — спросила я, всё ещё уверенная в том, что это сам Камадева спускается с небес на землю, чтобы очаровать нас своим присутствием и необыкновенной красотой, пленяющей слабые сердца людей.

Анджана приложила пальцы к губам.

— Тсс-сс! Тише!

Мы острожно на цыпочках прокрались под окнами. Там, в большой зале нарядно одетые девочки под руководством г-жи Манджори танцевали. Госпожа Манджори хлопала в ладоши, и от этого музыка становилась ещё насыщеннее.

— Анджана, они танцуют, — прошептала я.

— Это — школа танцев.

— Школа танцев? Значит, нас тоже будут учить танцам?

Анджана кивнула.

— Но в нашем доме считается, что танцы — это низкое занятие.

— Это — ритуальные танцы. Г-жа Манджори говорит, что боги любят танцы.

Я ещё раз посмотрела на девочек-танцовщиц. Их движения казались такими тонкими, красивыми и грациозными, что я невольно залюбовалась.

О, значит, Шивани тоже умеет танцевать. Правда, она никогда об этом не говорила.

— Этот танец называется «Приветствие Солнцу», — сказала Анджана.

Я помню, как на одном из своих уроков рани Шанти рассказывала о временах года. Она называла месяц, а мы записывали его мелками на наших дощечках.

— Магх — первый месяц шиширы, затем идёт пхалгун, а затем приходит васант, и всё вокруг расцветает, потому что чайт и бойшакх приближают Солнце, зовя его в гости к нам. Во время ашшарха мы радуемся его свету, ибо все боги приходят на землю. Срабон и бхадро несут дожди, и вся земля умывается, чтобы вновь воспрянуть, и тогда ярким цветом расцветёт шимул, и приходит ашшин. И только Солнце остаётся хозяином над миром. Оно радует нас невиданным буйством красок. Посмотрите, как оно красиво и как совершенно.

И рани Шанти показала нам красочный рисунок.

Это был необычный рисунок, потому что он был сделан из настоящих драгоценных камней.

— Джалия, скажи, что это?

Одна из девочек-воспитанниц, та, что сидела впереди меня, встала, смущённо пожала плечами.

— Что это, Джалия? — спросила рани Шанти.

— Не знаю, г-жа.

— Я для вас — сестра. А это, — рани показала на рисунок, — симфония Солнца. Бог Вивасван говорит с нами на языке красок. Каждый раз вспоминая о Солнце, думайте о том, что вы видите сейчас.

Рани попросила нас сосредоточиться на рисунке-мандале и почувствовать влияние Солнца.

Не помню, что я ощутила тогда много лет назад, глядя на «Симфонию Солнца» в руках рани. Мне просто было очень спокойно и радостно в четырёх стенах маленькой комнатки для занятий.

Жёлтый круг внезапно запульсировал, распространяя вокруг себя буйство красок. Он был живой настоящий, как солнечный зайчик, как тёплая улыбка на лице младенца, как праздник Дипавали.

Возможно, тогда в моём сердце зазвучала музыка, возможно, эти тонкие серебряные ножные колокольчики звенели не наяву, в внутри моей головы и моих мыслей.

О, Радость, разлейся в каждой клеточке моего тела! О, Дух мой, танцуй, танцуй, танцуй! Как танцевал Шива в лучах заходящего Солнца, чтобы преобразить этот чудный мир. Чтобы подарить ему Новое Возрождение. О, Радость, ты и есть моё Солнце!

— Солнце может подарить нам мудрость. Слушайте же о том, как один человек подружился с Солнцем и стал мудрым.

И рани Шанти поведала нам притчу, а мы слушали её, раскрыв рты, удивлённые необычностью урока рани Шанти и мягкости её голоса.

Притча о мудреце и Солнце

В древние века жил когда-то на Земле один мудрец. Он был очень умён, но не мог ладить с людьми, постоянно спорил с ними до тех пор, пока окончательно не поссорился со всеми своими соседями. Тогда мудрец принял решение пойти жить в лес, где построил себе соломенную хижину. Он жил с дикими зверями по соседству, которые его не трогали, питался плодами, упавшими с деревьев и дикими яблоками. Однажды он пришёл к реке и увидел своё отражение, но сначала он думал, что это не его отражение, а совсем другой человек. Мудрец начал спорить со своим отражением; и чем больше он спорил, тем сильнее спорило с ним его отражение. И вот, в конец измученный и утомлённый, мудрец лёг на траву и зарыдал. Так он рыдал целый час, пока не уснул.

Во сне к нему пришёл бог Шива, дотронулся до него рукой и сказал:

— Почему ты плачешь, мудрый человек?

Увидев господа Шиву, мудрец упал на колени и стал молиться, потому что поклонялся богу Шиве с детства. Этому его научили его родители.

Шива попросил мудреца сесть на траву и рассказать ему суть дела. Мудрец повиновался и с почтением сначала предложил сесть Шиве, а потом сел рядом с ним.

— Итак, что тебя так беспокоит? — во второй раз спросил Шива.

— Меня беспокоят люди, — ответил мудрец.

— Каким образом? — удивился Шива.

— Когда я вижу людей, то всегда с ними спорю. Я так измучился, что пришёл жить в этот лес, надеясь, что здесь-то уж меня точно никто не побеспокоит. Но вот я пришёл к реке и увидел ещё одного отшельника, такого же, как и я. Я начал с ним спорить, но никак не мог переубедить его.

Выслушав мудреца, Шива сказал:

— Я знаю, как тебе помочь. Пойди снова к той реке и улыбнись этому человеку. Затем возвращайся и расскажи мне, что произошло.

Мудрец так и сделал. Подойдя к реке и увидев собственное отражение, он улыбнулся, отражение тоже улыбнулось ему. Мудрец вернулся и рассказал обо всём Шиве.

Шива тогда сказал:

— Ты поспорил с собственным отражением, потому что не любишь себя. Не читай много книг, ведь излишнее чтение — это уход от действительности, которую ты не можешь принять. А теперь я пойду.

Шива встал и собрался уходить, но мудрец умолял его остаться:

— Как же без тебя я смогу справиться с собой? — в отчаянии спросил мудрец.

— Учись у Солнца, — ответил Шива и исчез.

Мудрец проснулся и посмотрел не Солнце, не поняв, однако, смысла слов, которые услышал от Шивы. Он долго смотрел на Солнце, ругался, а оно спокойно созерцало мир со своей высоты. И тогда мудреца осенило. Он понял, что нужно быть таким же спокойным и умиротворённым, как Солнце.

Через некоторое время он возвратился в город и стал жить в своём доме. Сначала люди не шли к нему, думая, что он снова будет спорить с ними, доказывая свою правоту. Затем пришёл один юноша и сказал, что ему не нравится, что мудрец вернулся в город. Мудрец спокойно улыбнулся и так же спокойно ответил:

— Меня совсем не волнует, что ты обо мне думаешь, мой мальчик. Я не считаю тебя ни умным, ни глупым, ты сам по себе, а я сам по себе. Если тебе что-то не нравится — это твоя проблема.

Услышав это от мудреца, юноша рассказал о своей встрече другим жителям города. На следующий день к нему пришли люди и сказали:

— Ты очень мудр. Кто научил тебя этой мудрости? Поведай нам.

— Вы хотите стать моими учениками? — спросил мудрец.

— Да, — ответили люди.

— Тогда приходите завтра ко мне на рассвете, я буду вас ждать у себя.

Как и было условлено, люди пришли, сели на подстилки и приготовились слушать мудреца. Мудрец сказал:

— Выйдите из моей хижины и посмотрите на небо.

Люди так и сделали.

— Что вы там увидели? — спросил мудрец, когда они вернулись.

— Ничего, учитель, — ответили ученики.

— Тогда выйдите ещё раз.

Когда они пришли в третий раз, один из учеников ответил:

— Учитель, мы видели Солнце.

— Правильно, — сказал мудрец, — Посмотрите, как оно спокойно, его не касается то, что происходит вокруг, оно просто занимается своими делами, ни на что не обращая внимания. Оно встаёт, когда начинается рассвет и уходит, когда закат. Оно ко всем добро и одинаково настроено. И как бы вы его не ругали, оно всё равно греет вас и продолжает заниматься собственными делами. Так и вы поступайте впредь. Солнце — вот мой учитель.

С тех пор в этом маленьком древнем городке больше не стало споров и ссор, все были счастливы и довольны. Мудрец прожил ещё долго до глубокой старости и многих научил спокойствию.

Рани Шанти остановилась между рядами учениц и посмотрела на нас своими лучезарными глазами. В тот день в своём светлом сари она сама походила на Солнце.

— А теперь, как мудрец из притчи, я попрошу вас посмотреть за окно. Что вы там видите?

Одна из бойких девочек подняла руку.

— Да, Серала. Что же ты видишь за окном? — спросила рани.

— Персиковый сад, сестра Шанти.

— Как ты думаешь, кто вырастил этот великолепный сад?

— Вы — сестра Шанти и ещё Ваши слуги.

Рани замотала головой.

— У меня нет слуг. Вместо них — многочисленные помощники и помощницы, благодаря которым и существует наш ашрам. Однако персиковый сад вырастила не я, не Дурга-деви и не сестра Манджори.

— Кто же тогда вырастил его? — удивилась Серала.

— Солнце. Мы были лишь у него на подхвате. Зато теперь вы можете наслаждаться чудесным вкусом и ароматом сочных персиков.

Казалось, Серала была сбита с толку, она часто моргала своими длинными ресницами и не могла понять, как это солнце вырастило большой персиковый сад.

— Но ведь оно далеко, — сказала Серала.

— Хорошо, — рани Шанти села на своё место и внимательно посмотрела на нас, — Тогда я расскажу вам ещё одну притчу, и тогда, надеюсь, вы всё поймёте сами.

Яркий рисунок рани произвёл на меня огромное впечатление. Я, как заворожённая, во все глаза смотрела на разноцветные радужные круги, и моё сознание начало медленно погружаться в приятный успокаивающий голос моей учительницы.

Притча об ученике и яблоках

Когда-то на Востоке жил один учитель, и у него был очень нерадивый ученик. Надо сказать, что в те времена не учитель шёл учить, а к нему родители приводили ученика, придерживаясь системы гурукулы, который жил с ним в хижине длительное время, когда шёл процесс обучения. Однажды родители, измученные поведением собственного отпрыска, привели его к учителю и сказали при этом:

— Мы согласны заплатить тебе любые деньги, если ты сделаешь из него человека.

Учитель был беден, он жил в диком саду и питался одними яблоками. Увидев родителей ребёнка, он спросил их:

— На свете очень много хороших учителей, они богаче меня. Почему же вы привели своего сына именно ко мне?

Родители ответили:

— За нашего сына брались многие, но затем они сказали, что из него ничего не выйдет, однако мы не теряем надежду и уповаем на милость Бога.

Учитель ответил:

— Хорошо, приезжайте через год. Только никакой платы я не возьму. Деньги мне не нужны, я живу один среди природы, и мне и так всё достаётся бесплатно.

Родители обрадовались и уехали, оставив своего сына на попечение бедному учителю. Мальчик приготовился, что ему начнут читать морали, которые он не любил, однако на следующий день, встав рано утром, учитель разбудил нерадивого ученика и строго сказал ему:

— Ты можешь прочесть все книги мира, быть очень грамотным, ты можешь вообще ничего не знать, но какая от тебя польза? Даже в этих кислых яблоках больше проку, чем в тебе. Оставайся здесь, когда ты поймёшь мои слова, я вернусь.

Учитель ушёл, а мальчик очень остался доволен, что его, наконец, оставили в покое и не докучают ему. Он лёг на солому и уснул. Когда он проголодался, то развязал свой узелок и поел дорогие изысканные яства, которые собрали в дорогу ему родители. Снова лёг спать. Вечером, проголодавшись, ученик опять поел. Однако на пятый день запасы еды закончились, а учитель не приходил. Ученик начал испытывать дикий голод; он боялся, что о нём забыли, походил по округе, надеясь найти какого-нибудь бедняка, кто бы приготовил ему пищу, но не нашёл. Он мог бы сходить на охоту и развести костёр, но этого ученик не умел делать, да и потом, он был слишком ленив и считал ниже своего достоинства выполнять какую-то работу.

На десятые сутки он почувствовал себя плохо от голода и начал плакать, потом взмолился богам, чтобы они привели учителя обратно. Бог Брахма услышал его мольбы, спустился с небес и спросил:

— Мальчик, ты почему плачешь?

Ученик очень удивился, увидев перед собой Брахму. Он знал, что это великая честь, если божество посещает смертного, он даже лишился сначала дара речи. Но Брахма ждал, что скажет ему мальчик, и ученик ответил:

— Я очень голоден. Обо мне все забыли, учитель покинул меня и ушёл навсегда из этих мест, я очень устал, и у меня нет сил, чтобы выбраться отсюда.

Тогда Брахма сорвал с растущей рядом яблони пару яблок и протянул их ученику:

— Съешь их, и ты почувствуешь насыщение, тогда сможешь выбраться отсюда.

Делать было нечего, голод был очень сильным, и ученик съел яблоки. Он действительно насытился, у него появились силы. Тогда он понял, что учитель был прав, он понял, что каждый в этом мире должен найти своё место, выполняя только предназначенное ему природой. Не успел ученик поблагодарить Брахму, как божество на его глазах превратилось в бедняка учителя.

— Теперь ты понял? — спросил учитель.

— Да, — ответил ученик, и задал другой вопрос, — Неужели ты и есть Брахма?

— Как видишь, — ответил учитель, — Я живу в этом лесу, и ко мне приводят нерадивых учеников, которых я затем обучаю. Ты — один из них. Ты считал себя выше всех земных познаний и наук, но в один прекрасный день тебе пришлось понять, что обычные яблоки могут стать спасителями, не имея никаких заслуг. Ты привык, что работу за тебя выполняли другие, тобой владела гордыня и высокомерие, но теперь я понял, что ты готов к обучению.

С этого дня перед тем, как съесть яблоки, ученик низко кланялся дереву, благодарил его за пищу; он начал ухаживать за яблонями, и вскоре на месте бывшего пустыря вырос красивый сад.

Через год приехали родители ученика и не узнали места.

— Туда ли мы попали? — спросили они у собственного сына, которого не признали сначала, так сильно он изменился.

— Туда, — ответил ученик и обнял их.

Когда они поняли, что перед ними стоял их сын, они спросили учителя, вышедшего к ним из хижины:

— Как Вам это удалось?

Учитель ответил:

— Ваш сын был очень голоден, и его спасли обычные яблоки. Теперь можете забирать его обратно.

Вернувшись в город, мальчик вскоре вырос и стал садовником, несмотря на то, что отец его занимал высокое положение при дворе шаха.

.

«Сокровища, скрытые в сердце твоём,

Достойно украсят смиренный твой дом,

Венцом незримым оденут чело,

Владычество золота сеет зло,

Разнузданной роскоши нет границ,

Но ты не смущайся, не падай ниц!

Своей нищетою будешь богат, —

Покой и свобода дух окрылят!…»

.

…Лучезарные глаза рани Шанти продолжали смотреть на меня, как раньше, с большой любовью и пониманием. Один единственный взгляд, как маленький кусочек Безграничной Истины, оказывается, способен изменить судьбу человека.

В доме никто никогда так не смотрел на меня. Оказывается, каждый человек, каким бы он ни был бедным или богатым, добрым или злым, к какой бы касте он ни принадлежал, заслуживает уважения, ибо таков Закон Истины.

Позже, когда я выросла и стала взрослой, я поняла, что здесь, на земле мы рождаемся на разных социальных уровнях, имеем разные характеры и свои особенности только лишь для того, чтобы научиться видеть друг в друге Лицо Истины, чтобы в один прекрасный день нас осенило, и мы поняли, что в сущности мы равны.

Рани сжала мою ладонь:

— Шачидеви, ты должна рисовать, много рисовать, потому что боги дали тебе талант. Я обязательно покажу твои работы г-же Амрите Шерил.

— Кто это, сестра? — спросила я, услышав незнакомое мне имя.

— О, г-жа Амрита — великая художница. Её работы не раз выставлялись в Калькутте и Дели. Я уверена, ты обязательно познакомишься с ней.

— Но я не знаю, что мне рисовать.

Рани улыбнулась:

— Твоё сердце подскажет тебе это.

— Моё сердце?

Рани Шанти положила свою тёплую ладонь на мою грудь.

— Оно находится здесь. И, поверь мне, это — самое мудрое, что есть в человеке.

Сердце….Самое мудрое…

Интересно, что мне подскажет моё сердце? Быть может, оно подскажет, где Белый Храм? Иногда мне хочется стать белым облаком. Да, просто белым облаком и улететь вдаль. Но моё сердце молчало. Оно было похоже на чистый лист бумаги. Что же возникнет на нём? Горы? Небо? Храм Индры? Или священное дерево баньян?

Цвети, цвети, моя душа! Моя одинокая душа, как маленькая пушинка, летящая в пространстве миров. Где же ты? Что с тобою сталось, спустя много лет, когда взор мой потух, и интерес к жизни притупился? Ты одинока, ибо земля — это поле боя, и ты призвана страдать, продираясь сквозь джунгли людских предрассудков и страстей к Радости. Ты думаешь, что Радость — твоё естественное состояние. Увы, окружающее бытие внушает тебе обратное. Не верь этому! Вся мудрость твоя заключается в одной единственной точке. Где она, эта точка? Одни говорят, что она в сердце, другие — в голове, третьи — нигде, четвёртые — повсюду. Так где же она, твоя душа?

«Звук Духовного Сердца»

Я хочу стать облаком. Маленьким белым облаком, улетающим далеко-далеко.

Когда я смотрю на плывущие облака, мне хочется закрыть глаза и уснуть. Жаль, что ночью не бывает облаков. И Анджана беспокойно спит, она что-то бормочет сквозь сон. Иногда я вслушиваюсь в её несвязный шёпот, потому что он отвлекает меня от моих мыслей.

— Дхари! Дхари! Дхари! Пить… Я хочу пить… воды…

Я взяла кувшин, стоявший на веранде, и спустилась в сад, где находился колодец. Очень часто я видела, как Маори набирала из него воду по утрам и тащила тяжёлое ведро в кухню.

Затем она разводила огонь и принималась готовить. Маори очень сильная и добрая. Я обязательно нарисую, что испытывает человек, когда в нём есть сила, и жизненные испытания кажутся ему лишь мелкими ничтожными песчинками.

Я тоже хочу стать такой же, как Маори. Каждое утро она несёт тяжёлое ведро, но лицо её сияет от улыбки. Должно быть, она благодарна жизни за свои испытания, должно быть, она думает, что они делают её сильней. Что я знаю о Маори? И о её жизни? Что я знаю об Анджане? И о сестре рани? И о Шивани? Что я знаю о себе? Откуда я? И почему я здесь? Среди этих высоких пальм и звуков вины?

Вода была студёной. В такую жаркую ночь это оказалось настоящим спасением. Я помогла Анджане напиться. Она открыла глаза и с удивлением посмотрела на меня.

— Спасибо, Шачи.

— А кто такая Дхари?

Анджана зевнула.

— Дхари….

— Да, Дхари. Когда ты спала, ты говорила о какой-то Дхари.

— Наверное, мне приснился страшный сон.

Тусклая луна пробилась сквозь окно и осветила красивые глаза Анджаны.

О чём она думала тогда?

За дверью послышался шорох, она открылась, и в узкой белой лунной дорожке показалась Маори. От неё веяло покоем, добротой и уверенностью.

— Что случилось?

— Анджане приснился страшный сон.

Маори ласково посмотрела на мою подругу, затем на цыпочках подошла к ней и погладила её по блестящим волосам.

— Не бойся, девочка. Страшных чудовищ не существует.

— А ведьма Путана?

Свеча дрожала в руках Маори, словно танцевала какой-то неистовый танец. И два круглых блика отражались в тёмных глазах ночной гостьи. Она пыталась нас утешить, как заботливая мать, ведь в сердце каждой женщины живёт заботливая мать. Иногда она спит, а когда однажды просыпается, то её глаза становятся такими же, как глаза Маори.

— Но маленький пастушок Кришна победил ведьму Путану, так и ты победи свой страх.

— А как это сделать, Старшая Сестра?

— Просто закрой глаза и всё.

— Но «там» темно.

— А ты подумай о том, что «там» — белое облако.

— Белое облако?

Я удивилась словам Маори, она читала мои мысли, ведь сегодня я тоже думала о белом облаке. Как такое может быть?

Маори улыбнулась, и на её щеках заиграли добродушные ямочки.

— Да, белое облако, — как-то очень просто сказала Маори.

— А почему «белое»?

— Потому что там, где белое, нет чёрного.

— Хорошо, Старшая Сестра, я обязательно закрою глаза и увижу Белое Облако.

В ту ночь после ухода Маори Анджана уснула крепко, и во сне ни разу не кричала «Дхари».