Божественная комедия. Рай

Данте Алигьери

«Божественная комедия. Рай» – третья часть шедевральной поэмы великого итальянского поэта эпохи Возрождения Данте Алигьери (итал. Dante Alighieri, 1265 – 1321).*** Заблудившись в дремучем лесу, Данте встречает поэта Вергилия, и отправляется с ним в путешествие по загробному миру. Повидав вместе с Вергилием мучения грешников в Аду и Чистилище, Данте в сопровождении своей возлюбленной Беатриче оказывается в Раю. Здесь обитают блаженные, прожившие жизнь достойно, и среди них поэт узнает многих исторических персонажей. Две другие части этого гениального произведения – «Ад» и «Чистилище». Данте Алигьери заслуженно называют «отцом итальянской литературы». Это издание содержит уникальный редкий перевод легендарного произведения, который выполнил Н. Голованов.

Песнь вторая

Первый отдел: сферы семи планет. — На Луне. — Конец рассказа Беатриче.

1. О вы, чей утлый челн, хоть мал и тесен,^[17]

Вслед одинокому стремится бегу,

Каким корабль моих несется песен!

4. Домой вернитесь, к верному ночлегу:

Лишь я из виду скроюсь, — бесполезно

Заблудитесь в пучинах вы без брегу.

7. Мне путь в еще не пройденные бездны.

Минерва — ветр мой; Феб мой руль; имею

Я новых Муз вождями в край надзвездный!

10. Немногие ж, кто протянули шею,

Стремясь за пищей Ангелов святою,^[18]

Чтоб жить, во век не насыщаясь ею, —

13. Плывите смело в океан за мною,

Пока в глазах у вас я там предъйду;

Но след мой вмиг сотрется вновь волною.

16. Дивиться будете, как не дивились виду

Пастушьему великого Язона

Герои, что отправились в Колхиду!^[19]

19. Мы возносились жаждою врожденной^[20]

Зреть царство то, что носит образ Божий, —

Со скоростью вращения вселенной.

22. Глядела Беатриче вверх; я тоже

Все на нее глядел; и сроком меней,^[21]

Чем в луке бы стрела слетела с ложа, —

25. Примчался в область я, где в восхищенье

Стал нем я. Та ж, пред коею напрасно

Скрывать я стал бы смену ощущений, —

28. Рекла, столь радостна, как и прекрасна:

Стремись к Творцу душою благодарной!

До первых звезд взнесен ты силой властной.^[22]

31. Мы, мнилось, были скрыты пленкой парной,

Блестящей, толстой, словно грань алмаза,

Средь коей пал луч солнца светозарный.

34. В сей вечный перл мы погрузились сразу, —

Как света луч проходит в бездне водной,

Хоть гладь осталась ровною для глазу.

37. Пусть склонен думать разум земнородный,^[23]

Что равные несовместимы длины

И что для тела тело непроходно.

40. Тем боле потому узнать причину

Должны мы быть желанием влекомы,

Что с Божеством сливает нас в едино!

43. Должны без доказательств верить в то мы,

Как, в мир вступая, разум наш наглядно

Первичные приемлет аксиомы.

46. Я ей в ответ: Мадонна, сердцем жадно

Стремлюся я к той Мощи животворной,

Меня несущей к высоте отрадной.

49. Но молви мне: что порождает черный

Мрак пятен, что в земной убогой сфере

О Каине рассказ рождает вздорный.^[24] —

52. Она в ответ с улыбкою: Я верю:

Ключ внешних чувств, опора вашим мненьям^[25]

В духовный мир вскрывает плохо двери.

55. Не будь врасплох застигнут удивленьем,

Затем, что каждый орган чувств животный

Ваш, разум лишь приводит к заблужденьям.

58. Но молви, как ты мыслишь сам? — Охотно,

Я отвечал, — Причина, без сомненья,^[26]

Что вещество то жидко там, то плотно. —

61. Она ж в ответ:,В подробном объясненьи

Когда бы правду я тебе открыла —

В своем ты убедился б заблужденьи

64. В восьмой из сфер небесных есть светила,^[27]

И в многочисленной семье их славной

Они различны свойствами и силой.

67. Будь вещество тому причиной главной —

Оно б разлилось во вселенной целой

Иль в густоте различной или в равной.

70. Различие в достоинстве есть дело^[28]

Начал, дающих форму; те ж начала

Ты исключил догадкой неумелой.

73. Когда бы плотность пятна те рождала,^[29]

Там вещество должно в зерно бы слиться,

А там совсем оно б оскудевало.

76. Иль как в зверях, — там толще жир сгустится,

А там спадет, — так книга сей планеты

Имела бы различные страницы.

79. Конечно, обнаружилось бы это

Немедленно при солнечном затменьи,

Являя для лучей его просветы.

82. Но не бывает так. Предположенье,

Поэтому, такое неудачно.

Рассмотрим же твое второе мненье.

85. Коль скоро тело не было б прозрачно,

Тогда предел найдется, до какого

Дойдя, луч поглотится в массе мрачной.

88. И он воротится обратно снова,

Как от стекла он должен возвратиться,

За коим сзади лист лежит свинцовый.

91. Конечно, можешь ты отговориться

Еще предположением возможным,

Что в большей глубине он отразится.

94. Но мненье то ты вновь признал бы ложным,

Коль опыты тебе б то доказали, —

Родник всем вашим знаньям ненадежным.

97. Три зеркала, — два ближе, третье дале

Поставив, — так стань сам, чтоб этом ряде

Твои глаза меж первых двух стояли.

100. Пускай на них свет упадает сзади —

И всеми зеркалами отраженный

Луч, возвратясь, в твоем сольется взгляде;

103. То отблеск в нем, настолько ж напряженный

Родится, (хоть совсем не столь пространный)

Поверхностью самой отдаленной.

106. Но как луч солнца воскресит багряный

Первичный цвет в цветах, что мрак полночнынй

Успел одеть в покров холодный льдяныий,

109. Так истиною просвещенный точной

Блести теперь, и пусть ее зарею.

Растопятся твои сомненья мощно!

112. Есть тело в небе вечного покоя,

Что жизнь в себе как свойство заключает

И бытие кружась родит. Второе^[30]

115. Небес пространство, что на нас взирает

Столь многими очами, сей первичный

Источник бытия распределяет.

118. Другие сферы с силою различной,

Жизнь в ряд причин и целей неизменный

Связав, ведут в вселенной строй обычный.

121. Ты видишь, эти органы вселенной

Несут все сверху принятое ниже,

Его распределяя постепенно.

124. Заметь, как ныне подошла я ближе

К ядру причин, тебе столь непонятных,

Да истину сам впредь отыщешь ты же!

127. Мощь и движенье сфер сих необъятных,

Точь в точь от кузнеца удар кузнечный, —

Все от Вождей исходит благодатных.

130. То небо, что блестит в красе предвечной

Столь многих звезд, сияет отпечатком

И мудрости подобьем бесконечной.

133. Как в вашем прахе жизненным порядком

Дух разовьется, с телом слитый тесно,

Способностей различных став начатком, —

136. Так мудрость развивается в небесной

Семье светил, чтоб вновь неразделимой

Сойтись с их совокупности совместной.

139. Различье сил с камнями дорогими

Сливается, им жизни дав основу

И словно жизнь, срастаясь крепко с ними.

142. Рождаясь от источника святого,

В звездах сияньем силы те сияют,

Как радостью блеск зрачка живого.

145. И силой их лучи не совпадают

Не от различной плотности; начала,

Дарующие форму, освещают

148. По мере сил их, — много или мало,

Примечания

17

Такое предупреждение читателей у пазы влить на преобладающий дидактическо — философский характер кантики. Один из биографов Данта Бальби говорит: Последняя часть «Б. К.», которую он окончил в старости, считается самой темной я трудной для понимания частью поэмы. И она, в самом деле, такова, почему и недоступна для большой публики, которую отталкивают многочисленные ее аллегория, устройство ее небес но забытой ныне Птоломеевой системе и ее длинные и темные рассуждения на темы средневековой схоластики. За исключением трех песен, где появляется Качъягвида и некоторых других эпизодов, напоминающих нам о земле, да изредка отдельных стихов, в кетовых высказывается любовь Данта к Беатриче, она останется навсегда достоянием малого меньшинства интересующихся философией и богословием.

18

Пища ангелов — познание. Convito 1.1: «Все, что призвано Провидением с бытию непосредственно, стремится к собственному совершенству, а так как познание есть крайнее совершенство нашего духа, в котором заключено наше высшее счастье, то мы естественно стремимся к нему. Блаженны немногие, кто сидят за тем столом, где подают хлеб ангелов!»

19

Аргонавты с удивлением видели Язона пашущим на волах Аэта и сеющим драконовы зубы. Овидий, Metam. VII.

20

Эта «врожденная жажда» есть естественное стремление души к познанию. См. «Чистилище» Песнь XXI.

О врожденной жажде, коей утоленье

Лишь в той воде благословенно есть,

Что самарянка жаждала в моленье…

21

Дант картинно рассказывает о своем поднятии на Луну в обратном порядке — сперва прибытие, потом вознесение, наконец, начало подъема, — точь в точь как описывается выстрел из лука Пандара в IV песни Илиады.

22

Т.е. на Луну.

23

Дант проник в вещество лунной сферы как луч в воду, погрузившись сам весь в него вопреки естественному закону непроницаемости одного тела другим и их взаимной несовместности на одном и том пространстве. Как это возможно, — понять нельзя; но человек должен тем более стремиться к лицезрению Божества, в котором ему станут ясны еще менее понятные вещи, как напр. единение божественной и человеческой природы без их взаимного исключении, — что хотя и недоступно нашему разумению, но может быть воспринято нами непосредственно, как первичные аксиомы.

24

Известно, что в пятнах на луне простонародье думает видеть Каина со связкой хвороста.

25

Смысл этого (а minori ad majus): не удивляйся, если человек немногое знает о духовном, сверхчувственном мире, если даже и в вещах познаваемых чрез посредство чувств, вроде пятен на луне, возможны такие грубые ошибки.

26

Более сильный или слабый свет луны в различных ее частях происходят, по мнению поэта, от большой или меньшей густоты ее массы; Беатриче опровергает его мнение и доказывает, что это происходит от отражения света различной силы и степени, производимого через посредство веба Неподвижных Звезд.

27

Это восьмое небо, небо Неподвижных Звезд, проявляет в своих доступных зрению светилах не только различную силу света, но и различные его роды и степени, хотя, тем не менее, источник их один.

28

Начала, дающие форму (principia formalia), — схоластический — термин — принципы или силы, по которым образуются формы. Одной из величайших трудностей при переводе этой части «Б. К.» является несуществование на русском языке схоластических терминов. Их покойный проф. Ф. И. Буслаев завещал переводчику искать в Изборнике Святослава и Иоанне, Экзархе Болгарском. Переводчик не воспользовался этим указанием, полагая, что русский термин XII века будет настолько же, если не более, непонятен, как н латинский и только еще затемнит и без того темный смысл дидактических мест поэмы.

29

Вот вкратце смысл рассуждения: лунные пятна происходят не от полной или частичной прозрачности лунной сущности, а от различной силы — сообщаемого луне чрез посредство сферы Неподвижных Звезд — первичного света. Ложность выраженного поэтом мнения доказывается не только воздействием различных сил, но и законами оптики. Если бы светлые и темные пятна на луне происходили от большей или меньшей толщи ее массы в различных ее частях, то были бы возможны два случая: или в некоторых местах лунный шар мог состоять сплошь из более разреженной массы, по отражающей свет, но пропускающей его; или такая масса могла быть распределена лишь по его поверхности, прикрывая внутри собою другую массу, более твердую. В первом случае, при солнечных затмениях, когда луна становится между землею и солнцем, в тени луны, падающей на землю, замечались бы просветы, чего, как известно, не бывает. Во втором случае луч, пройдя прозрачный слой, должен отразиться внутренней массой (ст. 82–87). Но это отражение от более или менее отдаленного света различается не яркостью, а лишь размером (88–96), что и доказывается опытом с тремя зеркалами, поставленными на различном расстоянии.

30

Здесь Дант подходит к главному предмету двух первых песен — к описанию устройства вселенной и к изложению системы последней. Эта система уже в общем очерке рассказана в примечании к I. и, рассказ здесь приходится добавить следующими подробностями. Внутри Эмпирея, «неба вечного покоя», резиденции Божества, вращается другая сфера, primum mobile, небо Первого Движения, которое воспринимает от предыдущего жизнь и силу, распределяемые следующей сферой, сферой Неподвижных Звезд, «взирающей на наст столь многими очами», по более низшим сферам, соответствующим различным планетам, постепенно и в различной мере. (112–123) Но такое разделение производится не самими планетами, а обладающими сознанием началами «благодатными Вождями, интеллигенциями на языке средневековой схоластики, ст. 129. (С одной из таких интеллигенций, — Фортуною — читатели уже встречались в VII песни Ада). В этой функции мистическое богословие полагает если не единственное, то главное занятие этих блаженных духов. Как в микрокосме — человеке первичная сила, истекающая из сердца, (Чистилище, песнь XXV) образует душу, развивающую потом различные органы (ст. 130–135), так и в макрокосме-мире истекающая из первичного света (Эмпирея) и от высшей интеллигенции (Божества, мировой души) сила, чрез посредство низших интеллигенций — ангелов, образует и распределяет различные влияния и воздействия — ст. 136–141. (Боэций и плтоники) Таким образом вселенная вся проникнута этим животворящим верховным светом, а находящаяся посреди ее земля, благодаря своей неподвижности, наиболее восприимчива к этим влияниям (астрология).