Холмов трагических убийство

Давид Игоревич Верлицкий, 2021

Авантюрный юноша Сол Планк и его товарищ Джефферсон берутся за расследование кажущегося на первый взгляд простым дела, однако одновременно с приближением к истине оно не только становится запутаннее, но и заставляет друзей задуматься о том, что для них важнее всего, и столкнуться с интригами, любовью, обыденностями работы детектива и безумием, открывающимися для главных героев с совершенно неожиданных сторон.

Глава 5

Как и в любой другой день, Донлон отправился в участок, где его ждали близкие и не очень работники. Он проехал две мили, прежде чем осознал, что напрочь позабыл о заключенном, который создавал только больше вопросов с каждым днем. У отделения Донлон был уже меньше чем через две минуты. Вновь обретя желание исполнять свою работу, он, торжественно, почти что выбил своим корпусом дверь, чем приковал внимание всех других людей внутри, и, будто объявляя что-то необычайно важное, начал:

— Сегодня это здание превратится из невиданного даже заядлым охотником страшного и свирепого зверя в место, куда любой может обратиться за помощью, зная, что ему обязательно помогут. Вы четверо, — обратился он к азартным игрокам. — Либо сейчас же избавляетесь от своей дурной привычки, либо здесь более не находитесь.

Те сию же секунду встали из-за стола и негодуя проворчали:

— Что на вас нашло, сэр? У нас нет никаких дел целыми днями кроме как…

— Теперь они появились, поверьте мне. — обращаясь все к тем же, вымолвил Джон.

На неудовлетворительный для них ответ они начали твердить о своих коварных бедах в жизни, и о том, как им скучно пребывать на этом белом свете, на что Донлон незамедлительно послал заядлых бездельников на все четыре стороны. После этого, он был готов приступать к исправлению всех совершенных им еще в давние годы ошибок. Шериф вызволил нескольких не самых продуктивных полисменов с верхних этажей, чтобы те постарались как можно быстрее привести все здание в приличный вид, и спустя несколько дней тяжелых работ участок был не просто приведен в отличное состояние, но более того — неотразим и неузнаваем.

Все то время, пока над этим отчаянно трудились рядовые сотрудники, их более высокие по званию коллеги пытались вытрясти из Говарда хоть каплю связного текста. Но Вилли был стойким человеком, неизменно придерживающимся своих слов, а потому ничто не могло заставить его проговориться. На четвертый день расспросов к нему пришел и сам Джон, которого не устраивало текущее положение дел по поводу расследования. Он встал за решеткой, опираясь на стену, и стал рассматривать одинокого преступника:

Вилли поднял исподлобья глаза и уставился на Донлона. Его лицо казалось сильно измученным, а голубая роба была жесточайше изрезана. Заметив эту странную деталь, шеф, повернув голову, задал риторический, как он сам хорошо понимал, вопрос:

— Что ты тут вообще делаешь? Я поставил наблюдать за тобой трех первоклассных людей, и ты прекрасно осознаешь, что тебе отсюда не сбежать. Поэтому, может, ты изволишь нам рассказать все как было, и мы мирно разойдемся?

— Я ждал встречи с тобой, Донлон. — начал, наконец, Говард. — Как же ты не понимаешь, что твои подчиненные от меня ничего не добудут. Я буду разговаривать только с тобой. Ты еще не знаешь, что нас связывает, но я уверяю, что знакомы мы намного дольше чем ты думаешь. Ты, скорее всего, позабыл о нашей первой встрече. А вот я о ней думал каждый день, до того как попал сюда, в надежде на то, что когда-то опять увижу тебя и заставлю расплатиться со мной.

— Я не понимаю о чем ты говоришь. — ответил Джон, на которого не произвела впечатления устрашающая угроза Вилли.

— Ничего, рано или поздно ты все поймешь. А пока — представь, — переведя разговор в другое русло и проведя рукой в сторону, продолжил другой. — Ты едва почувствовал, что настало твое время. Время, в которое ты начнешь добиваться своих самых высоких целей. Но в один день все это рушится и раскалывается на мелкие-мелкие осколки. Десятки мечт и желаний за секунду становятся недостижимыми и нереальными. — быстро опустил руку он. — Когда ты бежишь навстречу солнцу, а мимо тебя пролетают деревья, люди, машины — ты не задумываешься о том, как будет скорбно, если ты упадешь. Но ты даже не представляешь, насколько велики будут твои страдания, когда, ты даже не успев разогнаться, уже потерпел все неудачи, которые только могли повстречаться в твоей жалкой жизненке.

— Замолкни раз и навсегда! — вскрикнул Донлон. — Ничто нас не связывает и никогда не связывало.

— Хе-хе! — рассмеялся Вилли. — Сначала ты хочешь, чтобы я рассказал тебе всю правду, а потом приказываешь мне замолчать… Вот что я еще забыл сказать — моя жена и дети в отпуске, и кто-то из них точно вернется за мной. Чего бы ему это не стоило.

— Но у никого не получится добиться того, чтобы тебя отсюда отпустили.

— Да, это я знаю. Мне этими же угрозами прожужжали всю голову твои подданные. Однако есть поблизости одно лицо… которому все же удастся это сделать, как бы все вы этого не хотели. Так же как и уверен, что ваше расследование — гиблое дело. Пустая трата времени. — улыбнулся Говард, сделав несколько наигранных покачиваний головой.

— Если понадобится — поставлю больше смотрителей. Единственное, что ведет из этой комнаты на улицу — это вон то окно. — показал пальцем Джон. — И я не думаю, что тебе волшебным образом оттуда прилетит ключ от камеры.

— Не знаю, не знаю… На мой взгляд, одна десятая доля процента сбегает по счастливой случайности, остальные девяносто девять — не сбегают вообще. Это даже не тюрьма, Донлон! Одумайся — здесь, в этом участке, единственное, что может проследить за мной — это проклятые констебли, в надежности которых, если честно, я сомневаюсь.

— Все, мне противно слышать эти попытки запугать меня, Говард. Не жди меня тут раньше обеденного времени, и то — я не уверен, что вообще с тобой сегодня еще увижусь.

Донлон легко оттолкнулся от стены и ушел. Он впопыхах спустился по лестнице, и по дороге к своему кабинету дал указание нескольким разговаривавшим между собой деловым людям пойти на свои посты, на что получил непременное исполнение и повиновение, какое очень любил и поощрял. Джон вошел в офис, только-только расположился за своим круглым, но не сказать, чтобы большим, столом, как раздался заливистый телефонный звонок. Черная, отражающая белый свет трубка, еще не успев подпрыгнуть от раскатистого дребезжания, в мгновение ока была ловко схвачена рукой шерифа, и тот,

— Кто это? — первым спросил тот.

— Сол Планк. Тот, что недавно был у вас.

— О, здравствуй, Сол! — вспомнив своего друга и резко сменив устрашающий тон на дружелюбный голос, поздоровался Джон. — Зачем ты звонил?

— За последние четыре дня наших совместных раздумий мы пришли к тому, что ни к чему не пришли. Все наши предположения противоречат друг другу. Тогда мы вспомнили о вашем предложении обыскать дом Говарда. Думаю, вы понимаете, к чему я клоню. Когда вы будете готовы помочь нам?

Джон, продолжая держать телефон в руке, открыл свой блокнот и начал листать маленькие странички, пытаясь найти свои планы на этот день. Пробежав глазами все записи и не найдя то, что искал, он вспомнил, что никакого графика у него вовсе нет, и потому сообщил:

— Сегодня, в полседьмого. Ждите меня у дома. — отрезал шеф, закончив разговор, и развалился на своем кресле, находясь на седьмом небе от счастья.

В тот момент он больше не сказал ни слова — просто бросил трубку в полном молчании. Я могу объяснить реакцию Джона только тем, что он был несказанно рад признанию с моей стороны. Ему нужен был тот человек, что искренне оценит его идеи и честно примет их.

В потоке нескончаемых эмоций на нас, бывает, находит что-то необъяснимое, что движет нами и полностью управляет нашими поступками. Это как паразит, залезший в нашу голову, но который по сути своей не желает нам никакого зла.

Хотя, честно сказать, параллель не самая лучшая…

Из книги “Дело о Безликой Семерке”

Донлон, просидев еще пять минут в мечтаниях о своем будущем и будущем своих друзей, не стал погружаться в них с головой, а, наоборот, вовремя одумался и вернулся к своей работе. Он перебрал листы с разными фамилиями и детальными досье, предоставленными его крайне профессиональными друзьями-сотрудниками, чтобы освежить все последние события в памяти, и, внимательно просмотрев заинтересовавшую его бумагу, остановился на имени, которое не особо запомнил. “Крупный вор стеклянных изделий, объявившийся в прошлом месяце”. — прочитал про себя Джон под фамилией. — Им мы и займемся… — решительно пафосным голосом в голове прошептал он и оглушительным криком, коим он обычно пользовался для общения с людьми зависящими от него, позвал Бенсона.

Тот, стараясь всегда угождать своему начальнику, не заставил себя долго ждать. Он прибыл в кабинет с приятной и голословной похвалой о заслугах и достижениях своего босса, а затем спросил о значении его приглашения.

— Видишь имя и фотографию? Запомни его, на сегодня это наша цель. Довольно опасная и авантюрная, поимка которой может стоить нам многого. Но пока она продолжает действовать в нашем городе, а мы ничего не предпринимаем, опасность для всех жителей и нас лишь возрастает. Если мы его поймаем, то может, и тебе что-нибудь перепадет.

— О-о, я заинтригован. Но почему как только полиция начала что-то делать, наш город сразу стал центром криминала? — задумался Мик.

На пару секунд Джон замолк, и они пробыли в непробудной тишине два-три десятка секунд. Поразмыслив, шериф начал:

— Ох, боюсь, что ты не поймешь… Дело в том, что преступники не просто хотят совершить злодеяние, они…

— Хотят получить максимум эмоций, доказать истинность и верность своего мотива, не так ли? — непроизвольно продолжил Мик мысль, которая показалась ему знакома.

— Да, ты прав как никогда… — подтвердил Донлон, глубоко пропав печальным и задумчивым взглядом в небытии. — И в этом месте у них больше всего шансов получить то, чего они так давно хотят; ладно, давай перейдем самому интересному. Известно, что этот скрытный грабитель работает один и всегда приезжает на своем кабриолете, что довольно странно и недальновидно для преступника такого уровня. Крадет за один раз не менее трех ценных ваз, статуэток и всего прочего, а также снабжен, по меньшей мере, двумя револьверами. Второй, судя по всему, запасной. Как ты понимаешь, личность эта достаточно серьезная, но за все время он не совершил ни одного убийства. Совершает свои дела на обширных рынках, переезжая с улицы на улицу и из города в город.

— Я так понимаю, сперва нам надо понять, куда он отправится на этот раз?

— Эта информация у меня уже имеется. У нас есть сведения, что за последние две недели он был замечен три раза — в трех разных скверах. В первый раз он был вот тут, — разложил карту Джон и поставил палец на описываемую точку. — Во второй — тут. В третий раз его заметили уже на дороге в автомобиле, но, предположительно, он сбегал отсюда. — указал в последний пункт Донлон. — Вероятно, если проанализировать все преодолимые им территории, в ближайшие дни он должен оказаться ровно здесь. — показал на отмеченный на карте красный крест шеф. — Но и это еще не все: сегодня мои люди изучили оставленные совсем недавно на шоссе оборвавшиеся следы, и они дают понять то, что злоумышленник будет в предполагаемой нами точке с часу на час. Медлить мы не можем. — поднял глаза на напарника Джон.

Тот в ответ лишь пожал плечами и сказал:

— Выбора у меня нет.

Не прошло и минуты, как коллеги уже сидели в автомобиле и были готовы гнаться на всех парах за захватившей страхом город угрозой. Одним движением ноги Донлон надавил на педаль, и они помчались на трассу вблизи парка, где ожидали застать вора. Выехав на широкую дорогу, по которой куда-то стремились пять-шесть других машин, они заметили вдали внушающее скопление людей, которое означало то, что преследователи недалеки от цели. Затем они резко свернули с шоссе и попали на более заселенную местность, которая теперь была единственным, что отделяло их от заветного будущего места кражи. Будучи замкнутыми посреди множества других пассажирских машин и понимая, что любая секунда времени важна, полицейские решили применить то, что заставит расступиться любую толпу — сирену и красно-синюю мигалку. Тут же впереди стоящие транспортные средства разъехались по сторонам, открыв путь для стражей порядка. Они, в свою очередь, сразу метнулись сквозь всего и вся, и, почти доехав до светофора, опять повернули на переулок, по которому можно было значительно сократить путь. Вновь сделав оборот, они направились к ярмарке, проходившей неподалеку от зеленой рощи, в окружающей несколько небольших сторонних домов.

— Здесь мы выходим, чтобы преступник не понимал, что за ним следят. — сказал Джон и вышел из автомобиля. За ним вышел и Мик.

Оба положили одну руку на карман, дабы постоянно ощущать пистолеты, а второй неприметно держали свои ремни, и начали медленно подходить к палаткам. Ничего не вызывало у них подозрения, все было спокойно, пока мелкая фигура, тащя за собой мешок, не проскользнула меж преград и подошла к какому-то кабриолету. Насторожившись, Донлон тихо сказал, положим руку на плечо товарища:

— Будь готов стрелять. Если начнет уезжать — сначала попробуй остановить, а затем, если продолжит, стреляй в колеса. Главное — не убей, а то… даже представлять не хочется, что тогда будет.

В ответ на наставление Бенсон послушно кивнул головой и спрятался за широким деревом, крепко держа оружие дулом вверх. Донлон подкрался к домам и стал быстрым шагом подходить к подозреваемому вдоль стен. Тот сел в машину и чуть было не унесся в неизвестность, но его на мгновенье отвлек разразившийся возглас Мика:

— Не смей уезжать! Нажмешь на газ — считай, что ты остался без машины. А может и без чего-то еще. Ну… это уже как получится.

Грабитель быстро закинул сумку на заднее сиденье, нагнулся, чтобы не быть убитым, и на всех парах ринулся в даль далекую. Действуя по плану, Мик сделал несколько выстрелов по колесам, и, увидевши что Джон размашистым жестом подзывает его к автомобилю, запрыгнул в патрульную машину. Шериф, тоже ни секунды не медля, запрыгнул внутрь и не успел еще закрыть дверь, как Бенсон с невероятной скоростью погнался за нарушителем.

— Это тот, о ком ты и говорил! Нам ни в коем случае нельзя его упустить. Иначе… Иначе…

— Не думай о том, что будет, Бенсон! Просто догони его, и там за дело возьмусь я.

Непрерывная прямая тропа вела прямиком в лес, о котором ходило не одна сотня слухов в окрестностях. Высокие и богатые малахитовой листвой деревья одновременно завораживали и заманивали путника в бесконечную глубь этого чудовищного, по легендам, места, куда даже самые отважные и смелые странники не решались и ногой ступать. Синий кабриолет равномерно отдалялся от своих гонителей и неизбежно подступал к массе низкорослых растений, означающих начало того зловещего места, о котором было упомянуто выше. Чем ближе беглец был к нему, тем темнее и невразумительнее было небо, и все некогда белоснежные облака казались все больше и больше коварными серыми тучами, затеявшими много чего недоброжелательного и предательского.

Тем временем, блюстители закона тоже не бездействовали — они незаметно набирали скорость, отчего неспешно, а оттого и незаметно приближались к грабителю. Они понимали, что погоня обещает быть долгой, поэтому не стали раскрывать все карты сразу. Как настоящие хищники, они тихо наступали, чтобы за единственное изощренное, но в то же время нехитрое движение схватить свою желанную добычу, которую выслеживали все это время.

Преодолев еще пару километров по шоссе, оба автомобиля выехали на бездорожье, где существенно сбросили скорость. Поначалу ничто не преграждало им путь, однако затем на пути появился один дуб, потом — другой, третий, и чем дальше заезжали полицейские, тем их количество только многократно увеличивалось. Они, будто, армией пытались остановить проникнувших на территорию чужаков, чтобы предотвратить скоропостижную гибель своих соратников.

Без сомнения, чем дальше ты заходишь в бор, тем опаснее, непролазнее и запутаннее он становится, потому не минуло еще десяти минут, как редкие неровности на земле сменились по-настоящему глубокими впадинами и ямами, которые почти не давали проехать ни одной из сторон этого уже наскучившего полицейским преследования. На их счастье, довольно неловкий в своих движениях злоумышленник очень скоро был пойман этой малопривлекательной ловушкой природы, и был вынужден продолжить свое движение на своих двоих.

К тому времени редкие тучи сменились роем злых и готовых сразить любого наповал темными пятнами на небе, постоянно нависающими над головами осмелившихся пройти в затерянную чащу. Мик с Джоном же продолжили непримиримо догонять беглеца, понимая то, что шансы сделать это у них возросли в разы. Объезжая дерево за деревом, рытвину за рытвиной, добрались они туда, откуда, они бы в жизни не выбрались, не будь следов от шин, проложенных ими с самого начала.

Но, прежде чем продолжить повествование, стоит сказать, что оба — шеф полиции и его помощник — были далеки от всех слухов и сплетен, поэтому совсем не находили ничего опасного в их пребывании среди извилистых тропинок этого леса. А, как известно, если не знать об опасности, то и она не узнает о тебе.

Вдруг, сам того не ожидая, Бенсон увидел за одним из кустов фигуру, напоминающую ему преследуемого преступника, и сию же секунду, указав пальцем в растение и чуть не испугав уже находящегося в полусне шерифа, вскрикнул:

— Вот он! Лови его быстрее!

Джон схватился за свой револьвер и выпустил несколько пуль в кустарник. Из-за него же, испуганный и ошеломленный столь негостеприимным приветствием, выбежал низкий и исхудавший пожилой человек, лет семидесяти, с белой бородой. Его глаза чуть косились в разные стороны, и его неаккуратная испачканная рубашка и дырявая шляпа лишь подчеркивали всю странность его образа. Проскользив на спине за ближайшее укрытие, представляемое кучкой потрепанных колес, он весьма доброжелательно воскликнул:

— Не стреляйте по мне, ради бога! Я не тот человек, что пытался скрыться от вас. Если бы я был таковым, вы бы меня здесь не увидели.

Мик, услышав речь старика, остановил автомобиль и вышел из него.

— Кто ты такой? Почему мы должны доверять тебе? — начал он, держа наготове оружие.

— Я самый обычный житель этого города. Я не хочу причинить никому вреда. — показал ладони тот.

— Что тебя занесло в этот лес?

— О, не переживайте, друзья мои! Я здесь обитаю уже не первый год! Этот бор — мой дом, который я оберегаю и защищаю любой ценой.

— Ты сказал что-то про убегающего от нас человека, ты видел куда он направился? — задал поистине интересующий его вопрос Бенсон.

— Да, — посмотрел на табличку позади себя незнакомец. — Видите надпись? Вот он убежал за нее и повернул направо, вот на ту утоптанную дорожку.

Заметив рядом небольшую палатку, Джон решил поинтересоваться:

— И как у вас тут чувствуется, много ли людей сюда приходит, чтобы полюбоваться на все эти природные богатства. — оглянулся он.

— Ну… как сказать, — затруднился в ответе пожилой человек. — Достаточно, чтобы не чувствовать себя одиноким, думаю так. А вообще, если честно, оно заслуживает большего внимания. Ведь здесь, право, можно воссоздать любые ваши желания и мечты! Вы, наверное, считаете это глупостью, но это и понятно — людям, которые каждый день выполняют свою ужасно скучную работу, обычно не представляется шанса изменить свою судьбу.

— Но наша работа нисколько не скучная, и мы вправе принимать свои собственные решения.

— Или вы так думаете… — буркнул старик и, повернувшись в другую сторону, поднял взгляд на серое небо. — Что, если все в нашей жизни предписано? Что, если все предопределено и не имеет смысла?

— Все в нашей жизни предписано… — вполголоса повторил Донлон. — Ладно, Бенсон, поехали, дальше. Тот, на кого мы охотимся может быть уже далеко.

— Стойте-стойте-стойте! — опять повернулся Рон и неуклюже топнул ногой в глубокую лужу. — Дальше вы ехать не сможете — там непроходимые болота. Их можно обойти здесь, между этими двумя деревьями, где ни одна машина пролезть не сможет. Боюсь, вам придется оставить ее здесь.

— Но мы не можем возвращаться за ней потом. — возмутился Бенсон.

— Нет, Мик, мы можем. Ты недооцениваешь значение этого задания. Пойдем без машины.

Донлон пошел в направлении указанного пути, поведя за собой напарника, который теперь чувствовал себя униженным ребенком, не получившим желаемое. Полисмены быстро отошли от старика, и уже через пару минут были в темном лесу посреди многочисленных деревьев. Обходя все участки, которые казались им странными и опасными, в один прекрасный для них, но печальный для беглеца, момент наткнулись на чьи-то следы, тут же принятые как знак того, что они находятся на верном пути. Излишняя самоуверенность их не подвела — забравшись на холм, с которого можно было хоть немного разглядеть местность, в свете совсем малой части солнца, прорывающейся сквозь облака, они заметили отчаянно бегущего в поисках выхода человека с мешком за спиной. Тогда стало понятно, что от них он больше не уйдет.

В это же время, как и следовало ожидать, начался наводящий печаль и тоску дождь, быстро сменившийся настоящей устрашающей грозой.

Значительно увеличив скорость, полицейские скрытно перебегали из одного уголка чащи в другой, пытаясь неумолимо окружить ничего не подозревающего грабителя. Наконец, подойдя к одинокому разрушенному деревянному дому, около которого пробегала заветная их цель, Мик дважды выстрелил в небо, отчего та незамедлительно скрылась за стеной. Не надеясь на удачное стечение обстоятельств, похититель, пытаясь добиться перемирия, громко сказал:

— Я отдам все, что вам нужно! Только перестаньте преследовать меня.

— Нет уж, самозванец, твоя поимка значит для нас больше, чем ты думаешь.

— Тем не менее вы меня еще не поймали. — загадочно произнес другой. — Вижу, вы не собираетесь отступать. Тогда, пожалуй, выживет лишь один из нас.

Тот достал из карманов два пистолета и, не выходя из-за своей защиты, наугад выстрелил сквозь нее. Не впечатлившись этим, Джон, тоже взяв оружие, саркастично выкрикнул:

— Какой точный выстрел! Еще бы чуть-чуть, и эта пуля оказалась бы у меня в черепе! Что ж, хочешь потянуть время, пока ты еще на свободе — удачи!

Донлон, держа в одной руке свой черный кольт, сделал три выстрела по краям, а затем еще четыре ближе к центру стены. В ответ, злоумышленник ненадолго выбежал из-за укрытия и выпустил очередь в сторону шерифа, и тут его мастерство дало о себе знать — пули пронеслись настолько близко к Донлону, что рассекли его щеку и унеслись еще на пару десятков метров вперед. Вид собственной крови привел шефа в ярость, отчего желание схватить злосчастного грабителя лишь еще увеличилось. Джон, которому изрядно надоел этот поединок, выхватил нож из своего черного ремня и метнул в выглянувшего, чтобы опять нанести удар, врага. Кинжал, преодолев с десяток метров над землей, попал в ногу и обездвижил свою цель, оставив за собой кровавую лужу.

Полисмены подошли к уже валявшемуся на холодной почве рядом с заполненным пакетом преступнику, и шериф, как бы издеваясь над тем, начал:

— Ну и чего ты добился? Сначала я думал, что ты очень умен, но потом оказалось…

— Хватит! — корчась от боли вскрикнул правонарушитель. — Хорошо-хорошо, вы меня поймали.

— Давай сперва достанем из твоей ноги нож. — предложил Мик.

— Нет! Ни в коем случае! — опять разъяренно воскликнул первый. — В таком случае нельзя доставать поразивший тебя предмет, ты что не в курсе?

— Он не будет этого делать, не переживай. — успокоил обоих Джон. — Сперва отдай мешок, а затем мы отвезем тебя в участок, ну а потом… решать буду не я.

— Вы что, спятили? В какой участок?

— Ну… в тот, что на окраине города, ты, скорее всего, о нем не знаешь. — опять вступив в разговор произнес Бенсон.

— Да я не это имел ввиду! Эй, ты, — обратился раненый к шерифу. — Твой дружок совсем идиот, что ли?

— Он иногда слишком заинтересован в своем деле, поэтому просто не бери в голову. Так что, ты даешь нам мешок?

— Вот он, забирайте! Только не разбейте, там много всего стеклянного и дорогого. — тот толкнул второй ногой сумку.

— Отлично. Так бы сразу. — сказал Донлон. — А сейчас на предстоит долгий путь к нашей машине.

Стражи порядка подняли пойманного и пошли к машине, путь к которой сопровождался светлыми вспышками разрядов молний и оглушающим звуком гремящего грома.

***

Позже с нарушителем церемониться не стали — в его досье, со слов его раскаяния, записали еще несколько крупных краж, и обрекли на несколько лет заключения в тюрьме Блессуорт, о которой в дальнейшем, будет еще не раз упомянуто.

Джон, крайне довольный собой и проделанной работой, сидел в своем кабинете, закинув ноги на стол, и курил сигару. Окно было открыто, но только наполовину, так, что капли дождя врезались в него, не попадая внутрь комнаты. Раздался звук сирены и Донлон устремился взглядом на улицу. Он не увидел ничего, кроме уходящего желтоватого света, падавшего на влажную дорогу и единственного фонаря, чей свет освещал ближайшие дома и проходящих мимо людей, не обращающих на него внимание в беззаботном течении своей несчастной и до боли предсказуемой жизни.

Пожалуй, ничто не может так сильно увлечь, как поиск путей и способов поимки злоумышленника. Разве что сама его поимка.

Из книги “Дело о Безликой Семерке”