Последнее фото

Д. В. Ковальски, 2023

Санкт-Петербург, 1888 год. К знаменитому писателю и, по совместительству, закоренелому скептику Николасу Райту приходит необычный запрос. Начальник почтовой службы рассказывает ему о странном фотоателье, где его недавно сфотографировали с духом покойной супруги, и просит разобраться: действительно ли в деле замешана мистика или все это просто подлый обман. Теперь Николасу понадобится весь его скептицизм, чтобы докопаться до истины и не усомниться в собственных убеждениях на пути к раскрытию тайны мистических фото.

Глава 4

Кабинет для приемов посетителей был прост. Голые стены без окон. Лишь на одной светила газовая горелка. Никакой мебели, кроме кофейного стола и трех деревянных стульев у ближней стены. Перед ними стояло кресло из красного дерева, обшитое черным бархатом.

— Весьма гостеприимно, — заметил Николас.

— Не вам говорить о гостеприимстве, — вступился за Мастера Петр Алексеевич.

— Когда гости приходят ко мне по приглашению, я всегда встречаю их радушно, — уколол в ответ писатель.

— И когда вы в последний раз приглашали гостей?

— Каждую ночь я зову их, чтобы они явились ко мне из тени и даровали вдохновение, — мрачным голосом произнес писатель. Затем расплылся в улыбке. Нужного эффекта он достиг. Главный редактор, будучи человеком впечатлительным, пробежал глазами по темным углам.

— Вам лишь бы балагурить, но я бы не советовал вам шутить там, где вы ничего не смыслите!

— И где же? В мире аферистов и шарлатанов?

Петр Алексеевич от возмущения надулся, чтобы выпалить тираду о неуважительном отношении к потустороннему миру. Однако не успел. Дверь открылась, и в комнату вошел мужчина. Высокий, широкоплечий.

Одет он был строго. Черный камзол, черные брюки, черные перчатки. На шее повязан красный платок. Но при этом лицо человека оказалось светлым, как и зачесанные назад волосы. Он молча сел в кресло и внимательно посмотрел на своих гостей.

Писатель дерзко смотрел в ответ. Редактор же, наоборот, съежился и боялся поймать взгляд Мастера. Ему казалось, что стоит им встретиться взглядами, как он сразу же провалится в эти бездонные карие глаза — двери в потусторонний мир.

— Не одни вы пришли ко мне, — сказал Мастер тихо.

Голосом он обладал низким, с хрипотцой, отчего каждое слово отдавало легкой вибрацией в затылке.

— Да, там еще несколько человек ожидают… — начал говорить Петр Алексеевич, но Мастер остановил его рукой.

— Тише. Не о том говорю. — Он указал рукой за спины гостей. — С вами пришел третий.

Петр Алексеевич моментально побелел. И если бы на нем не было одежды, то он бы слился со стеной.

— И кто же это? — спокойно спросил Николас.

— Девушка или женщина, мне сложно разобрать ее голос.

Губы Петра Алексеевича от переживаний высохли и слиплись. Кожа на спине пошла не просто мурашками, а настоящей волной. На писателя, кажется, тоже напала тревога, но он сохранял невозмутимый вид.

— Так вы не видите ее? — спросил он.

— Нет. Только слышу. Они говорят со мной. А как вы понимаете, голос женщины и девушки, особенно звучащий эхом потустороннего мира, разобрать не так-то просто. Но, если мы сделаем ваше фото, она обязательно явит себя.

— Удивительно, — сказал Николас. — Если позволите, я ищу интересную тему для своей новой книги, и Петр Алексеевич посоветовал вас.

— Значит, вам не нужен снимок?

Петр Алексеевич замотал головой.

— Нужен, — сказал Николас, чем вызвал ужас у редактора, — без него роман не получится. Но хотелось бы узнать и больше о вашей силе.

Мастер поддался вперед и улыбнулся белыми зубами.

— Я слышу мертвых.

Сказанная им фраза по-разному подействовала на слушателей. Писатель не сводил взгляд и, казалось, вообще не придал значения словам. Его спутник, наоборот, забегал глазами по пустой комнате, надеясь на то, что они не встретят призрачной фигуры.

— Как я вам сказал, — Мастер обращался к Петру Алексеевичу, — их не увидеть нашими глазами. На это способен только объектив моей камеры. И то если вспышка света выхватит их из иного мира.

— Вспышка света? — спросил Николас. Именно о такой теории он думал. В голове тут же всплыли жалкие попытки поймать призрака в луч от электрической свечи.

— Именно. — Мастер говорил с гордостью. — Собственная разработка. Магниевый порох с тайным ингредиентом. Вспышка выходит настолько сильной, что слепит человека на несколько минут, однако ловит отблеск призрака. Так что приходите ко мне через два дня, и мы поймем, кто вас преследует.

Петр Алексеевич с недоверием посмотрел на писателя. Воспаленный всей ситуацией мозг рисовал страшные образы мертвых людей, вцепившихся острыми пальцами в худые плечи автора.

— Спасибо, — спокойно ответил Николас. — До встречи!

— Буду с нетерпением ждать.

Они вышли погруженные в свои мысли. Николас ни капли не сомневался, что стал свидетелем дешевого спектакля. Его редактор же, наоборот, верил каждому слову. И даже, признался он себе, слышал потусторонние голоса в той комнате.

— Выйдет отличный роман, — осторожно сказал Петр Алексеевич. — Только представьте, насколько завлечет эта история ваших читателей.

— Боюсь, что финал разочарует.

Они шли через общий зал, где все еще ждал своей очереди начальник почтовой службы. Полицеймейстера пригласили следующим, так что его в зале не было. Еще одна пара только что сделала снимок и вышла еще из одной двери, оставив ее незапертой.

— Хотя, если вы мне окажете услугу, обещаю, что сяду за первую главу, — задумчиво сказал Николас.

— Первую главу? — Надежда отогнала суеверные страхи. Все-таки поход пришелся кстати и Мастер достаточно впечатлил писателя, чтобы тот изложил свои мысли на бумаге.

— Так что? — Николас ждать не мог. Он изучал открывшуюся комнату в просвет двери и не смотрел на Петра Алексеевича.

— Хорошо, что мне нужно сделать? — ответил тот.

— Отвлечь того, кто решит войти сюда, — сказал Николас и скрылся за дверью.

— Что вы собираетесь делать?! — удивился редактор, но остановить писателя не успел.

В итоге пришлось побороть волнение и сесть на ближайший к двери стул. Петр Алексеевич оглядел комнату. Только он и вчерашний гость, Георгий Александрович в парадном костюме, которого ничего не волновало. Все свое внимание он посвятил фотографии и даже не заметил странного исчезновения Николаса.

***

Комната для фотографии ничем не отличалась от комнаты для встреч. Все так же никакой лишней мебели. Только два деревянных табурета на фоне затянутой белой тканью стены. Небольшая тумба с бокалами. Шкаф с резными фасадами и еще одна дверь, за которой наверняка располагалась проявочная комната.

Но сейчас писателя она не волновала. Его привлек крупный деревянный ящик на массивном трехногом штативе. О таком устройстве Николас слышал, он назывался фотоаппарат, но видел его впервые. Николас осторожно поднял переднюю крышку и открыл объектив.

Сомнений быть не могло. Тайна призрачного фото хранилась в этой коробке. С другой стороны крышка не поднималась, а открывалась как дверца. За ней оказалась еще одна стенка с квадратной выемкой. Сюда, по всей видимости, устанавливалась карточка для захвата изображения. Все остальные стенки были плотно притянуты друг к другу, не позволяя свету проникнуть внутрь.

Призрак точно внутри, подумал Николас и решил вскрыть устройство.

***

Время для Петра Алексеевича остановилось. К счастью, вокруг ничего не происходило, но и писатель все еще не вернулся. Через две минуты в сопровождении Мастера вышел околоточный надзиратель Лаврентий Павлович. Они по-приятельски беседовали, но главный редактор не слышал их слов. Как только вышел Мастер, в его ушах заколотило сердце, а во рту появился металлический привкус.

— Так что вы понимаете, что не явиться я не мог, иначе бы к вам наведался участковый пристав, а он у нас человек суровый. — Слова наконец долетели до слуха Петра Алексеевича, когда эти двое проходили мимо. При этом они даже не посмотрели на него.

— Я даже рад, что вы пришли, ведь наше знакомство не случайно, — промурлыкал Мастер. — Людмила Матвеевна проводит вас, и, если долг вновь заставит ваше благородие навестить наше скромное ателье, я буду только рад.

Полицеймейстер расплылся в улыбке.

Они говорили еще о чем-то, но слова уже утопали во внутреннем шуме Петра Алексеевича. Он проследил, как представитель власти вышел, а Мастер жестом пригласил за собой Георгия Александровича. Лицо второго изобразило в один момент и радость, и тревогу.

Все это время Петр Алексеевич не шевелился, кулаки от напряжения побелели, а на внутренней стороне ладони остались следы ногтей.

Мастер открыл дверь и пропустил вперед гостя. Затем он остановился и посмотрел черными глазами (привиделось?) на Петра Алексеевича. Дверь за ним все еще была открыта. Внутри хозяйничал писатель и мог с минуты на минуту выйти, полностью сдав преступление хозяину квартиры.

— Почему вы все еще здесь? — спросил Мастер.

Нужно срочно придумать ответ, решил Петр Алексеевич, но, обратившись к разуму, понял, что там пустота.

— Жду Николаса, — честно выпалил он.

— Вам лучше уйти, — строго произнес Мастер. — Скоро случится таинство, а духи не любят, когда в их дела вмешиваются живые.

— Хорошо, — закивал Петр Алексеевич.

— Славно. — Мастер улыбнулся и скрылся за дверью.

***

Николас ходил вокруг деревянной коробки, не зная, как к ней подступиться. Погруженный в инженерные мысли, он не заметил, как из второй двери вышел человек.

— Что вы здесь делаете? — испуганно спросил он.

Вопрос застал писателя врасплох. Но лишь на секунду. Повернувшись к незваному свидетелю, Николас глупо улыбнулся и почесал затылок.

— Простите, перепутал двери. А когда вошел, восхитился этим технологическим чудом, — сказал он, и практически все слова были правдой.

Перед ним стоял парень не старше двадцати пяти. В черных перчатках и черном фартуке. На молодом лице неуверенно пробивались бакенбарды. А волосы на затылке росли торчком.

— Да, — человек сделал неуверенный шаг, — отличный зеркальный фотоаппарат, снимающий на фотоэмульсионную бумагу.

— Восхитительно! И вы, небось, отлично с ним ладите?

— Смекаю маленько, но до Мастера мне далеко, — ответил парень. Его щеки покраснели.

— Николас Райт, писатель-мистик. — Его рука возникла быстро.

— Федор, подмастерье. — Юноша пожал теплую руку писателя. — Я о вас слышал. — Парень сменил расположение на предосторожность. — Вы пришли выведать секреты Мастера, вот только, кроме него, их никто не знает. — Парень потупил взор.

— Что вы! — Николас рассмеялся. — Если узнать тайну, исчезнет вся магия. А эта магия нужна мне для моей следующей книги.

— Вы будете писать про Мастера?

— Именно так.

— А там… — Голос дрогнул. — Найдется место для подмастерья?

Николас похлопал его по плечу.

— Конечно, только если вы окажете мне услугу.

— Хорошо, только если вы не станете нарушать покой мертвых, они этого не любят, — с пустым лицом произнес Федор.

***

— Почему вы так долго?! Я чуть было не поседел, знаете ли!

Для наглядности главный редактор похлопал себя по лысеющей макушке, окруженной редкими каштановыми волосами.

— И расскажите, что вы там узнали! Я выполнил вашу просьбу, так что жду главу! — Редактор говорил, говорил, говорил, а Николас молчал.

— И почему же вы молчите?!

— За главу сяду сегодня вечером, что же до остальных вопросов, увы, но я не обещал вам на них ответов. — Николас пожал плечами и зашагал вперед.

Распираемый возмущением Петр Алексеевич последовал за ним.

***

Они шли по Думской улице. Николас шагал быстро, Петр Алексеевич семенил позади, расстояние между ними увеличивалось.

По пути им встретился мальчишка с газетами.

— Свежий выпуск Петербургского листка, — надрывал связки мальчуган, — Читайте о призраке на фото.

— Погодите, — сквозь одышку сказал Петр Алексеевич и остановился рядом с юным газетчиком. — Одну, пожалуйста.

Интересно было узнать, что такого пишут про Мастера в бульварных изданиях. Он достал пятьдесят копеек и протянул мальчишке. Тот почесал сопливый нос, сунул монеты в карман и протянул свернутую газету.

Когда редактор обернулся, писатель словно растворился в воздухе. Петр Алексеевич вздохнул, но обрадовался, что больше не нужно поспевать за его шагом. Он сунул газету под мышку, осмотрелся и пошел вразвалку в сторону своего временного жилья.