Сокровища острова Тортуга

Григорий Лолиш

Семнадцатый век. Испанский галеон, несущий в трюме груз золота, атакован пиратами близ острова Тортуга.Команда переправляет золото к берегу. Капитан отмечает местонахождение клада на карте перед тем как погибнуть.Спустя три столетия, в 21 веке, карта попадает в руки главному герою книги, чтобы изменить его жизнь…

ГЛАВА 3

Эстебан де Гарсиа неподвижно сидел в, раскачиваемой вёслами матросов, шлюпке и смотрел вперёд туда, где за пелериной бурых после бури волн виднелась узкая лента жёлтого песка. Дальше стеной стояла буйная флора тропиков, из которой вырастали скалистые горы.

Под ногами Эстебана находился небольшой сундучок, а всё остальное пространство лодки занимали бочонки с золотом, которым король Испании должен был расплатиться со своими подданными южной части Нового Света. Золота было много и сильно осевший шлюп продвигался не так быстро, как того хотелось его команде.

Вдалеке в открытом море за спиной Эстебана виднелись паруса двух судов, которые обменивались пушечными выстрелами. Это «Нуэстра Сеньора де Аточа» медленно отходила от берегов Тортуги, чтобы увести за собой как можно дальше английский корабль и дать Эстебану возможность выгрузить золото.

Эстебан с тревожно оглядел приближающийся берег (он был в какой-нибудь четверти кабельтова*)

* Примечание — кабельтов — Ка́бельтов (от нидерл. kabeltouw — буксирный канат) — трос диаметром от 150 до 350 мм для швартовов и буксиров (кабельтовый трос), а также внесистемная единица измерения расстояния, использующаяся в мореплавании. В кабельтовых обычно выражается дистанция между кораблями при совместном плавании флота, размещении его по диспозиции, расстояние от корабля до берега и т. п.

Различают четыре вида кабельтовых: Международный кабельтов = 1/10 морской мили = 185,2 метра, Обычный кабельтов = 100 морских саженей = 182,88 метров, Кабельтов Великобритании = 608 футов = 185,3184 метров, Старый Кабельтов США = 120 морских саженей = 720 футов = 219,456 метров.

и мрачно сказал:

— Нужно торопиться, пока на бой пушек не слетелись обитатели этого осиного гнезда. Суши вёсла!

Матросы бросили вёсла и принялись натягивать на бочонки кусок парусины. Эстебан ещё раз осмотрел берег, и точно определив опытным глазом моряка расстояние от шлюпа до крайнего мыса, без сомнения являвшегося самой западной точкой острова, пробормотал:

— Ну, что ж подходящее место. Недалеко от берега, так, что добраться до золота будет несложно. Чтобы найти это места требуется определить самую западную точку острова — вот этот мысок и отсчитать от него два кабельтова на юг. Ну а до берега отсюда по прямой линии чуть меньше четверти кабельтова. Да и неглубоко здесь должно быть — сейчас после шторма вода мутная дна не видна, но думаю, может метра три или четыре, не больше того:

Эстебан наклонился к сундучку под ногами и извлёк оттуда карту Тортуги, перо, бутылку с чернилами, кусок твёрдого сургуча и пустую бутылку из-под рома, ту самую с коротким горлышком, которой предстоит сыграть такую важную роль в этой истории.

Эстебан откупорил бутылку с чернилами, обмакнул туда перо, и тщательно выбрав на карте место соответствующее тому, где они находились, аккуратно пометил его крестиком. Затем он стелкой соединил крестик с западной оконечностью острова и приписал «2 кабельтова к югу». Другой стрелкой он показал расстояние от крестика до берега и пометил «менее 1 четверти кабельтова». Рядом с самим крестиком он приписал «Искать затонувшую шлюпку».

Эстебан подул на свои пометки, чтобы поскорее просохли чернила, свернул карту и поместил её в бутылку из-под рома. Бутылку он положил обратно в сундучок и сказал наблюдавшим за ним матросам:

— На берегу нам следует успеть развести костёр, чтобы растопить сургуч и как следует закупорить бутылку, так что поспешим.

Заметив тревогу в их глазах, он добавил:

— Не бойтесь ничего, дети мои, помните, что вы испанские моряки и, чтобы с вами не случилось, ведите себя собразно этому.

С этими словами Эстебан встал, перекрестился, прыгнул в море и поплыл к берегу, при этом сундучок он держал над головой, чтобы внутрь не попала моская вода. Двое матросов сразу последовали его примеру. Третий же встал и нанёс несколько сильных ударов по дну шлюпки окованной железом задней частью весла. В пробитое отверстие стала быстро проникать вода. Тогда третий матрос последовал примеру своих товарищей.

Шлюпка же быстро заполнялась водой и погружалась всё больше и больше под воду. Наконец она совсем исчезла.

* * *

Спустя сорок минут четверо испанцев сидели на песке под скалой у костра. Двое матросов дремали, третий следил за берегом, а четвёртый (это был Эстебан) старательно обмазывал горлышко бутылки с картой растопленным на огне сургучом. В качестве пробки он использовал скрученный пальмовый лист.

Покончив с этим, он прислонился спиной к скале, устало закрыл глаза и задремал. Спустя несколько минут его разбудил тревожный оклик матроса:

— Сеньор!

Эстебан открыл глаза, приподнялся и… понял, что всё кончено — по пляжу в их направлении быстрым шагом шла группа людей вооружённых тесаками и мушкетами. Дымящиеся фитили мушкетов не обещали ничего хорошего. С первого взгляда можно было узнать смертельных врагов испанцев буканьеров*

* (Примечание автора — буканьер\ы — охотники на диких свиней, которые коптили мясо и продавали его, как провиант капитанам заходящих на Тортугу кораблей. Часто они сами являлись пиратами).

с Тортуги.

Без сомнений их привлекли на этот берег пушечные выстрелы. Впереди шёл обнажённый по пояс широкоплечий человек с красным платком на голове, обветренным лицом и густо заросшей волосами грудью.

В следующую секунду он увидел испанцев. Детина застыл, как охотничий пёс уловивший запах перепела. Правой рукой он очень медленно вытащил из-за пояса тесак и проговорил на ломаном испанском:

— Добро пожаловать в ад, испанские собаки!

Четверо испанцев, словно завороженные следили за тем, как широкое лезвие тесака медленно плывёт вверх. Звук голоса буканьера вернул их к действительности и они, сорвавшись с места, утопая по щиколотку в мелком песке, кинулись к спасительным зарослям. Буканьеры схватились за мушкеты. Раздались выстрелы.

Толчок в бедро швырнул Эстебана на песок — на штанине быстро расплывалось алое пятно. Ломая ногти, Эстебан торопливо выкопал в песке довольно глубокую ямку, положил туда бутылку, которую всё это время не выпускал из рук, быстро засыпал её песком и, уже теряя сознание от потери крови, жары и усталости, из последних сил пополз прочь, стремясь отползти от этого места как можно дальше.

Он не слышал ни выстрелов, ни торжествующих воплей победителей, ни криков добиваемых матросов.