Будущий король (не)желает познакомиться

Грета Раш, 2021

Мирослава пришла на кладбище навестить могилу матери, а встретилась с говорящим одноглазым котом по имени Сократ, заманившим её в другой, параллельный мир. А дальше события завертелись с невероятной скоростью – загадочно погибла хозяйка Сократа, заведовавшая стратегически важным магическим пунктом пропуска. Её место в принудительном порядке пришлось занять Мирославе и для получения необходимых профессиональных навыков отправиться учиться в престижную Академию магии, где девушка не только впала в немилость к предводителю местной элиты, принцу закрытого и могущественного государства, но и наткнулась на упоминание своей матери, которая, кажется, была совсем не человеком.

Глава V

Я обернулась.

— Что?

— Это теперь твоё бремя, которое придется нести до конца, — с невысказанным подтекстом сообщил Сократ. — И не важно, когда он наступит.

— Но… этот рыцарь, который главный…

— Эйсонас, — с готовностью подсказал Сократ. — Но все зовут его Эйсон.

— Он что, грек? — смутилась я.

— Нет, просто козёл, — прищурил свой единственный глаз Сократ и улегся прямо на кучку им же нарытой земли, вальяжно вытянув передние лапы в ставшем уже привычным жесте.

— Запомню, — кивнула я. — Так вот, он же сказал, что я должна отправиться в какую-то Академию. Значит, я могу уйти! Он самый главный среди этих троих и если он так сказал, значит это правда!

— Да, но они хотят отправить тебя на обучение. Про возвращение домой речи не идет, потому что никто тебя уже не отпустит. В Академии тебя, скорее всего, прикрепят к факультету Колдовства и оккультных наук. Милена там же училась, кроме того, этот факультет — единственное место в Академии, где ты сможешь… ну, прижиться.

Меня вдруг охватила злоба. Возможно, этому поспособствовал спокойный тон, которым кот рассуждал о моей дальнейшей жизни. Ему было все равно, а вот меня дома ждал отец. И бабушка. И Тим!

— Я очень рада за Милену, что она там училась, — проигнорировала я последний пассаж про «прижиться». — Но видимо плохо училась, раз это не уберегло её от смерти! Однако я не собираюсь всю оставшуюся жизнь проторчать в этой богом забытой волшебной дыре, в окружении чудных лесных зверушек и чудодейственных травок! У меня есть своя жизнь! И я хочу к ней вернуться!

Я умолкла, чтобы перевести дыхание. И этой вынужденной паузой решил воспользоваться мохнолапый.

— Послушай, Мира, — вкрадчиво и очень спокойно начал кот, заглядывая мне в лицо. — Я понимаю, что тебе страшно. Для тебя всё это в новинку. Тебя никто не обучал, никто ничего не объяснял, ты провела во тьме незнания столько лет! Но теперь это твоя судьба, понимаешь?

— Моя судьба быть рядом с папой, который потерял любимую жену, — вновь начала закипать я. — Моя судьба закончить школу, поступить в университет и жить обычной жизнью обычной студентки! Прогуливать пары, встречаться с друзьями, знакомиться с мальчиками, иногда выпивать, а после ночами готовиться к экзаменам! Как и все остальные ребята моего возраста!

Сократ кинул на меня быстрый взгляд, а после задал самый неожиданный вопрос:

— Ты знаешь, кем была твоя мама?

Я растерянно заморгала.

— Она была учительницей, — и решительно уперла руки в боки. — С чего вдруг тебя заинтересовала моя семья?

— Потому что магия заставы слишком легко приняла на тебя. Слишком быстро. Так не бывает, люди не способны с такой простотой устанавливать контакт с древнейшей магией. И объяснить это возможно лишь одним способом.

Я насупилась, предчувствуя нечто, что скорее всего изменит мою жизнь, не зависимо от того, хочу я этого или нет. Навсегда.

— Каким?

— Если допустить, что твоя мать не была человеком.

Я поперхнулась.

Подождала с минуту, надеясь, что Сократ сейчас с довольной мордой заявит, что разыграл меня.

Но не дождалась.

А потому громко рассмеялась, запрокинув голову.

— Не самая лучшая шутка в мире, но мне было смешно, — отсмеявшись заявила я. — Моя мама родом из маленького провинциального города. Она уехала в столицу сразу после школы, чтобы поступить в университет. На третьем курсе мама познакомилась с папой через общих знакомых. Два года они встречались, а после поженились. Вскоре родилась я. А потом у мамы обнаружили опухоль. Она долго боролась за жизнь, на победить болезнь не смогла. Много ты знаешь колдуний, которые умерли из-за того, что злокачественные клетки разрослись в их мозгу?

— Нет, — честно ответил Сократ. — Колдуньи не болеют человеческими болезнями.

— Вот именно, — горько усмехнулась я. — А моя мама болела. Долго и тяжело. Так что не надо мне тут строить теории и выдвигать безумные версии, потому что всё это — чушь, которая к моему самому близкому человеку не имеет никакого отношения.

— Как твоя мама вела себя во время болезни? — продолжал допытываться неугомонный кот. — Она вела себя странно?

— У неё в голове была опухоль, — скрежеща зубами от раздражения, проговорила я. — Как ты думаешь, в таких ситуациях люди ведут себя странно или нет?

— Я не знаю, — склонил кот голову на бок. — Я никогда не был человеком. И у меня не большой опыт общения с…ними.

Я вздохнула, потрясла запястьями, пытаясь успокоиться и все же ответила:

— Я практически не помню то время. И плохо помню маму, но, по рассказам её подруги, она падала в обмороки. Бывало отключалась просто в секунду, даже не успевая предупредить, что ей плохо. Также у мамы часто случались провалы в памяти. Она могла идти из одной комнаты в другую, чтобы что-то сделать, но приходя, забывала, зачем пришла. Со временем ситуация ухудшалась все сильнее. Она начала забывать называния продуктов, предметов быта, имена друзей и родственников. Незадолго до смерти она уже никого не узнавала, даже меня.

— Ты знакома с родственниками своей мамы? Или с кем-то из её прошлой жизни? С кем-то, кто знал её еще до того, как она уехала учиться?

Я шмыгнула носом, чувствуя себя так же, как и всегда, когда речь заходит о маме. Разбито, удушливо и слезливо.

— Нет, папа говорил, что она не любила ездить в родные края. Утверждала, что там социальное болото, из которого есть только два пути — либо спиться, либо смыться. Это моя формулировка, не её, мама выражалась куда изящнее, чем я. Но родных её я тоже не знаю. Маму вырастила бабушка, которая умерла, когда мама училась на втором курсе. А больше никого не осталось, по крайней мере, мне о других членах нашей скромной семьи ничего не известно, — выпалила я на одном дыхании. — Сократ, к чему все эти вопросы?

Сократ махнул по земле хвостом, подняв и разметав в разные стороны земляную пыль.

— То, что ты описала, как симптомы болезни напоминает…

— Скажешь, «маразм», завяжу тебе хвост узлом, — сурово предупредила я.

— Я не знаю, что такое маразм, — повел усами кот, — но зато я знаю, что такое проклятье. Не делай такое лицо, Мира, в этом мире проклятья — это реальность. На самом деле, проклятий существует огромное количество и большинство из них страшные. Они приводят к ужасающим последствиям не только тех, кого проклинают, но и тех, кто проклинает. То есть, инициаторов проклятья. Проклятья очень действенны, но мало кто на них решается, потому что они требуют огромных энергетических затрат и очень часто сопровождаются откатом, то есть, бьют по проклинающему.

Я кивала в так его словам, делая вид, что понимаю, но на самом деле ничего для меня все сказанное им было просто потоком звуков.

— Мне-то это зачем знать? — деланно спохватилась я.

— Ну, во-первых, никакая информация не бывает лишней, — с едким нравоучением заметил кот. — Во-вторых, тебе все равно придется изучать это в Академии. А в-третьих, ты должна выяснить, что на самом деле случилось с твоей мамой.

— Ладно, хорошо, допустим, ты прав, и со мной действительно что-то не так, — в капитулирующем жесте подняла я руки. — Но почему ты предполагаешь, что это «не так» досталось мне от матери? Почему не от отца? Папа у меня жив и ему есть возможность позадавать вопросы.

— Нет, — решительно отмел эту версию Сократ. — По мужской линии передается только некромантия и магия стихий.

— Может, я некромант.

— Если бы ты была необученным некромантом, то сюда еще ночью явилась бы целая толпа неупокоенной нежити со всей округи, — уверенно выдал Сократ.

Я удивленно приподняла бровь.

— На месте, где стоит застава, во времена Великой Десятилетней войны шли кровопролитные бои. Многие убитые так и не были погребены в соответствии с традициями, их тела вобрала в себя земля. Так что, по сути, мы с тобой стоим на территории большого кладбища.

Меня передернуло. Оглянувшись по сторонам, я посмотрела себе под ноги, на которые успела натянуть ботинки, боясь, что вдруг встала на чью-то могилу. Тут же явилось настойчивое желание вскарабкаться на ближайшую елку и пообщаться с Жорой. Волшебный ворон, бывший когда-то человеком, пугал не так сильно, как возможное нашествие зомби.

— Да не дергайся ты так, а то у меня ощущение, что у тебя вот-вот случится припадок, — заворчал кот.

— Не хочу здесь оставаться, — заныла я.

— Не переживай, скоро уедем, — кот встал и начал вертеться на одном месте вокруг вырытого недавно углубления, как вдруг остановился, замер и заорал, задрав мордочку к небу: — Но только если ты, наконец, дашь мне пристроиться к этой чертовой ямке, несносная ты девчонка!

И меня как ветром сдуло.

— Теперь понятно, что он там так упорно рыл, — бормотала я себе под нос продираясь через колючие заросли, больше похожие на кусты ежевики, так как рванула я не к дому, а куда-то в другую сторону.

Самым удивительными было не то, что на меня наорал кот и меня унесло в чащу, а то, что острые шипы колючих растений меня совсем не ранили. Они царапали, доставляя далекие от приятных ощущения, как будто по коже скребли маленькие коготки, но кровавых следов, как это обычно бывает, не оставляли. Вырвавшись, наконец, из объятий местной растительности, я сделала шаг и… моя нога ушла по колено во что-то мягкое.

— Что за…? — сквозь зубы выругалась я, обращаясь в пустоту и разглядывая песчаные берега пронзительного золотого цвета, окружавшие раскинувшееся перед мной озеро. Песок был похож на тот, который я наблюдала, когда мы с Сократом шли от моря к дому Милены. Вот только этот был на вид совершенно обычным, безмолвными, застывшим, не шуршащим и не шипящим, никуда не зовущим, а потому менее пугающим.

Приложив руку козырьком ко лбу, я уставилась вперед и через несколько секунд наблюдений поняла, что вода в небольшом круглом водоеме дымится, напоминая исходящую паром и наполненную до краев кружку с горячим чаем. Вот только вместо чая, озеро было заполнено чем-то, похожим на топленое молоко.

Не успела я как следует рассмотреть это странное природное явление, как ощутила значительное давление на свою конечность. Посмотрев вниз, поняла, что мою застрявшую в песке ногу начало утягивать вглубь.

— Етишкина мышь! — прикрикнула я, хватаясь одной рукой за тонкую зеленую ветку и пытаясь выдернуть ногу обратно. Но это было все равно, что пытаться столкнуть с места грузовик. Испытываешь огромное напряжение, а результатов ноль. Уровень песка, поднимавшийся все выше, к этому моменту уже достигал моего бедра.

— Отстань от меня! — завопила я, запаниковав. — Отстань!

И со всей силой ударила кулаком по поверхности песка. Давление тут же исчезло, моя нога в сопровождении громкого «хлоп!» вырвалась из плена и уже вместе с ней я с размаху рухнула на спину, больно приложившись шеей о камень.

— Ааай, — застонала я, хватаясь за ушибленное место и, словно упавший на спину жук, попыталась перекатить на живот. Получилось с третьего раза, да и то только потому, что меня простимулировал голос Сократа:

— Долго будешь грязь на себя собирать? Вставай уже!

И, гордо вздернув хвост, кот прошествовал к тому месту, где случилась моя схватка с песком.

Недовольно поцокав языков, Сократ заявил:

— Вот дурёха, ты зачем сюда полезла?

— Никуда я не лезла, — все еще стонущим голосом ответила я и, пошатываясь, встала. — Я просто свернула не туда.

— Свернуть не туда — это поворот перепутать, — зыркнул на меня Сократ. — А ты на другом конце острова оказалась.

Я икнула. И от этого шея заболела еще больше. Не знаю, какая связь между икотой и шеей, но очевидно, она всё-таки существовала.

— Мы на острове? — почему-то шепотом спросила я и принялась оглядываться. В окружающем нас пейзаже заметных изменений за последнюю минуту не произошло, но я все равно стала всматриваться внимательнее, пытаясь зафиксировать взглядом каждую мелочь, не пропустить даже малейшую деталь.

— Ты же видела морской берег, — пробурчал Сократ, аккуратно пробуя лапкой зыбучую поверхность песка, который при соприкосновении с мягкими кошачьими подушечками пошел мелкой рябью. Мне даже показалось, что где-то там, в песчаных глубинах, что-то забурлило. Да, слишком рано я приписала эти зыбучие желтые просторы к обычным. — И море видела. Ты что, думала, что это не море, а бассейн для местных уточек?

— Не бывает бассейнов таких размеров, — хмуро ответила я, прерывая увлекательное занятие по разглядыванию подозрительного муравейника, притаившегося под раскидистым деревом, отдаленно напоминающим иву и тихонечко, будто украдкой, покачивающим ветками справа от меня. — Но, если размышлять логически, то не всё, что имеет выход к морю является островом. В мире людей, например, есть прибрежные государства. Они находятся на материке, но граничат с большой водой.

— Логичная ты моя, — с насмешливой нежностью мурлыкнул Сократ, прекратив трогать песок и усевшись на попу. — У нас тоже есть, как ты называешь, прибрежные государства. Их четыре и расположены они в соответствие со сторонами света. А в центре Седого моря, которое ты уже имела честь лицезреть, находится Остров Семи Ветров, где и размещена застава.

— Мы находимся на острове в центре моря? — я потерла лоб в попытке простимулировать умственную деятельность и заставить мозг соображать. — Погоди, так застава — это целый остров или это только один дом, расположенный на острове?

Сократ подвернул под себя хвост и с видом заправского сказочника принялся вещать:

— Технически, застава — это дом. Тот дом, где мы с тобой сегодня ночевали. Именно он выступает центром силы, так как проход между мирами открывается именно внутри дома.

— Та самая дверь с оживающей змеёй? — поморщилась я, припомнив наше не самое радужное знакомство с зачарованным созданием.

— Верно, — важно мотнул головой кот. — Тот, кто хочет пересечь границу между мирами, добирается до пункта перехода в своем мире. Стучит в дверь и докладывает: кто он, с кем он, куда направляется и с какой целью. Если названное путешественником имя не значится в Свитке Душ, то хозяйка заставы его пропускает, фиксируя данные. При этом, существует определенное время для осуществления перехода. Не успел — жди следующего дня.

— Свиток Душ — это список тех, кого нельзя пропускать? — догадалась я.

— Именно так, как правило, в Свиток заносятся те, кто предоставлял ложные сведения о себе при переходе, кто совершал преступления в других мирах, кто разыскивается Стражами.

— Стражи — это вроде тех, которые заявились сегодня к нам? — перед моим внутренним взором возник тот самый высокий темноволосый молодой парень и почему-то стало неловко.

— Нет, Рыцари — это элита, — фыркнул Сократ и в его голосе мне послышалось пренебрежение вкупе с обидой. — В их обязанности входит охрана королевских особ, организация безопасности на торжественных приемах, где участвует высшая аристократия, охрана стратегически важных объектов, в том числе, Академии и заставы. А Стражи — они вроде рабочих лошадок, занимаются поиском преступников, беглых заключенных и другой рутиной.

— Они придут, да? — помолчав, тихо спросила я, подразумевая наших недавних гостей. — Они придут сегодня за мной?

— Так надо, Мира, — серьезно ответил Сократ, мигом растеряв всю дурашливость. — И так будет лучше для тебя. Ты обучишься, узнаешь много нового, возможно, даже найдешь друзей.

— Но я не хочу отправляться туда одна, — я опустила голову.

— Ты и не будешь одна, — Сократ подошел и ткнулся головой мне в ногу. — Я буду рядом.

— Правда? — тут же повеселела я, потому что к этому говорящему созданию поразительным образом успела привыкнуть. — Ты пойдешь со мной? А как же застава? Кто будет здесь вместо тебя?

— Ну, я не могу хозяйствовать здесь один, без хозяйки, — поделился Сократ. — В таких ситуациях присылают временную замену. Ни с кем другим, кроме тебя, я работать не хочу, а значит, выход у нас только один — я отправляюсь с тобой. Кроме того, молоденьким колдуньям позволено брать с собой компаньона, но не у всех он имеется.

— Почему? — нахмурилась я. Мне еще столько всего следовало узнать. Как я смогу учиться в какой-то там волшебной Академии не зная основ?

— Потому что не все настолько сильны, чтобы привязать к себе духа-хранителя.

— Я тебя не привязывала, — со скепсисом оглядела я кота. — Ты мне достался не зависимо от моего желания, как бы «по наследству».

— Меня сковали магией очень давно, — вдруг погрустнел кот и как-то тяжело вздохнул. — Когда Милена нашла меня, я был едва живым. Она выходила меня и перенаправила действие связующего заклинания с предыдущего моего хозяина на себя. Это было сложно, но она справилась. Кстати, с тех пор нам в тот мир дорога — зась, потому что она нарушила закон.

— Со мной будет также? — на меня опять начал накатывать страх. — Мы будем связаны?

— Да, — не стал утешать меня ложными надеждами Сократ. — Ты, я и эта застава — вместе на всегда.

— Почему это звучит, как проклятье? — задалась я вопросом, устремив взгляд на озеро. Его поверхность была абсолютно спокойной и напоминала зеркало, в котором отражалось голубое небо и ажурные тучки.

— Потому что в какой-то степени так оно и есть, — меланхолично ответил Сократ и вдруг заявил: — В озеро лезть не советую, вода в нем заколдована. Здесь не водится рыба, на берегу не растет ни одной травинки и даже птицы стараются облетать его стороной.

Конец ознакомительного фрагмента.