Быть в строю

Гелий Иосифович Уралов, 2014

Роман рассказывает о событиях семидесятых годов прошлого столетия. Главный герой руководитель крупной стройки Орлов. Перед ним поставлена сложнейшая задача, ввести в эксплуатацию огромный комплекс по производству каучуков. Сроки очень жесткие. У Орлова сложные взаимоотношения с партийными функционерами. Светлана, талантливый архитектор, в проектном институте разрабатывает Новый город. Они встречаются. Светлана расходится со своим мужем и переезжает из Москвы к Орлову. Трудности, возникшие на стройке, в конце концов, разрешаются.

Глава 4. Генеральный план

Проект генерального плана Нижнереченска, над которым трудились архитекторы, нужно было в очень короткий срок завершить и представить на утверждение.

Начальником архитектурной мастерской проектного института был Олег Борисович Корнилов. Крупный породистый мужчина со спадающими на лоб прямыми черными волосами в массивных роговых очках, заметно выделялся среди сотрудников. Он ежедневно собирал в своем кабинете ведущих специалистов и подробно рассматривал итоги прошедшего дня. Корнилов был признанным авторитетом в архитектурных кругах. В институт он перешел недавно и за короткое время сумел собрать около себя способных исполнителей. Он не только настраивал их выполнять ответственное задание, но и вызывал стремление работать творчески. Работа над генеральным планом находилась в той стадии, когда времени на воплощение нового, может и лучшего, не оставалось. Но, как будто на зло, у сотрудников возникали все время новые очень интересные предложения.

— Все, коллеги, на сегодня достаточно. Все свободны!

Корнилов достал из ящика письменного стола трубку, набил ее табаком.

— Светлана Архиповна! Я сказал, на сегодня все закончено. У вас есть вопросы?

— Да, Олег Борисович, у меня есть предложение.

Корнилов сморщился.

— Я понимаю, Олег Борисович, что все уже решено. И все-таки я прошу, выслушайте меня, — Светлана волновалась.

Ей впервые приходилось выступать со своим собственным предложением.

— Слушаю Вас, — Корнилов подошел к окну, открыл форточку.

— Не возражаете? Закурю?

— Да, да, пожалуйста.

Корнилов чиркнул зажигалкой, сделал несколько коротких затяжек, раскуривая трубку. Выпустил в форточку струю голубого дыма. Облокотился на подоконник.

— Олег Борисович, город посадили не на то место, — выпалила Светлана.

— Я… Мы с ребятами, считаем, пока не поздно его следует сдвинуть к реке.

— Что — о — о? — встрепенулся Корнилов.

— Вы представляете, о чем вы говорите?

— Да, Олег Борисович, но ведь город на берегу реки это…

— Прекратите! Знаете, лучшее враг «хорошего»? Я уж неоднократно говорил и повторю. Вам еще раз:

— Я запрещаю выдвигать новые идеи, иначе мы вообще ничего не сделаем.

— В городе будут жить триста тысяч человек. Мы заранее лишаем их прелести речных просторов, воздуха! Я не понимаю — горячо начала Светлана.

— Специалисты считают, что пойма непригодна — оборвал Корнилов.

— Прошу вас, прекратить разговор на эту тему.

Светлана смутилась. Она не рассчитывала на такой отпор. Но идея была настолько заманчивой, что Светлана, отбросив страх перед авторитетом, попросила:

— Тогда разрешите нам оставаться после работы. Я, Игорь и Нина. Мы очень просим. Мы сделаем свой вариант.

Корнилов недовольно, как на непослушную ученицу посмотрел на Светлану и, чтобы отвязаться, сказал:

— Хорошо дерзайте.

Светлана уже несколько месяцев работала в третьей мастерской. Когда в институте объявили своеобразный конкурс на право вакансий у Корнилова, она предложила свою кандидатуру и была принята. В тот момент, да и теперь она не могла определенно сказать, что толкнуло ее на такой шаг. Стать руководителем группы, вести самостоятельный участок она не помышляла. Корнилов взял ее просто рядовым исполнителем.

— Недурно! — говорил он, просматривая ее первые работы.

— Попробуйте выполнить вот это — и он усложнил задание. Она аккуратно выполнила.

— У вас неплохая школа! — похвалил Корнилов и поручил ей отдельные детали целого проекта. Светлана успешно справилась и с этим. Корнилов был доволен. Он любил продвигать способных архитекторов и вскоре дал задание Светлане вместе с двумя другими молодыми специалистами самостоятельно разработать часть проекта.

Светлану назначили руководителем небольшой группы.

Прежняя ее жизнь, в которой основное место занимали муж и дочь. Жизнь, в которой, ежедневно повторялось одно и то же:

— Утренние хлопоты по дому, сборы Наташи в школу, завтрак для Арнольда Григорьевича. Затем собственные сборы, поездка на автобусе и метро, бездумная работа, разговоры на лестничной клетке у места для курения. И наконец: магазины, ужин, вялый обмен новостями, телевизор, и постель, теперь закончилась.

Все изменилось. Она возвращалась домой полная впечатлений работы. И хотя по-прежнему приходилось везде поспевать, она делала все быстро и с подъемом. Неравенство ее положения в семье изменилось в ее пользу.

Теперь Светлана Архиповна сама делилась своими мыслями, планами, тревогами, хотя Арнольд Григорьевич продолжал относиться к ней свысока, как старший и более умный.

Светлана чувствовала это, и ей было обидно:

— Почему на работе мужчины ведут себя с ней как равные, а он нет?

Ей захотелось доказать, что она тоже на что-то способна и может догнать его.

Работа захватила Светлану Архиповну. Проектировать свой город — несбыточная прежде мечта, теперь становилась явью. Она не представляла себе, как это увлекательно. Пришлось научиться планировать рабочий день, беречь каждую минутку. Времени все равно не хватало.

Корнилов часто ходил по рабочим местам. Всматривался, как продвигается работа, делал свои замечания.

— Город, — поучал Корнилов, — это не просто набор жилых и других сооружений, это — сложный социальный организм, это — будущий центр культуры, экономики целого географического района. Как важно, чтобы наши современники — рабочие, инженеры, учителя жили в хорошем городе, достойном своего поколения. Построено очень много, но есть среди них однообразные, плоские, унылые Города. Вы, всегда должны помнить об этом.

Наставления Корнилова не прошли даром.

— Светлана Архиповна, — как-то раз спросил Игорь, архитектор, работающий в ее группе, — Вы не знаете, почему город будет так далеко от реки? —

Светлана не знала: — Действительно, почему так далеко? А ведь можно рядом с рекой.

Эта идея взволновала. Они сделали первые прикидки. Получалось великолепно.

Тогда она обратилась с предложением к Корнилову.

Отказ Корнилова изменить проект не смутил Светлану. Напротив, они допоздна просиживали в мастерской, и каждый с нетерпением ждал конца рабочего дня, чтобы, пользуясь разрешением начальства быстрее приступить к разработке своего предложения.

В первый раз, когда они решили остаться, Светлана Архиповна позвонила мужу:

— Арнольд, у меня срочная работа, придется задержаться. Накорми Наташу и проверь, как она сделала уроки.

— А что случилось?

— Понимаешь, мы разрабатываем новый вариант, он лучше, чем тот, который принят. В общем, я потом расскажу, это сложно объяснить.

— Хорошо, — буркнул недовольно Арнольд Григорьевич.

На следующий день вновь пришлось задержаться. Игорь и Нина видели, что Светлана Архиповна часто звонит домой. Разговаривает с дочкой, мужем, беспокоится.

— Вы идите, Светлана Архиповна, а мы с Ниной поработаем до одиннадцати, — просил Игорь.

Она уходила, бежала домой. Дома что-то объясняла. Арнольд Григорьевич с неприязнью выслушивал. Дулся.

— Я не понимаю, почему в вашем институте не соблюдают трудовое законодательство? Это безобразие! Я позвоню директору! — грозился он.

Игорь съездил в Нижнереченск. После возвращения, он восторженно рассказывал:

— Левый берег пологий, с множеством озер и речных проток. Он выступает большим полуостровом. С трех сторон река — широкое русло. Правый берег крутой. Он мощно нависает над рекой. Порос лесом и кустарником. Город надо размещать на левом берегу.

Светлана Архиповна и Нина согласились с Игорем. Работы прибавилось, вышли в выходной.

Светлана переживала, ей было неловко перед мужем.

— Своими действиями я создаю для него такие неудобства, — думала она.

Арнольд Григорьевич сердился, но терпел:

« — Бросила бы вообще свою работу и занялась воспитанием дочери да домашними делами», — говорил он.

Как-то вечером Корнилов зашел в чертежный зал. Светлана склонилась над планшетом. Игорь в углу делал расчеты. Нина ушла в булочную. Корнилова не заметили.

— Так ведь это прелесть! Здорово получается. А я думал, что у вас детские забавы.

На большом планшете прорисовывался город. Величественная набережная с пристанью. Гидропарк. Искусственные водоемы, каналы, мосты, защитные дамбы.

От неожиданности Светлана Архиповна отпрянула в сторону и молча, наблюдала за Корниловым.

— Каков грунт? — спросил Корнилов.

— Придется намывать, — отозвался Игорь из своего угла.

— Все можно посадить на сваи!

— Сколько еще дней? — спросил Корнилов.

— Я думаю, что…

— Нет! Мне это решительно нравится. Завтра же на этот вариант бросаю всю мастерскую.

Олег Борисович увлекся новой идеей. Работы по прежнему варианту приостановились. В институте назревал скандал. Директор собрал совещание. Экономисты в один голос заявили:

— Строительство на этой площадке обойдется значительно дороже.

Фундаментщики утверждали.

— Сроки возведения фундаментов затянутся на несколько лет, — Корнилов сердился, шумел, доказывал, что они неправы.

— Мы предлагаем намывать большие площади, применять сваи, строить мосты, — кричал он, — а пахотные земли, они что, ничего не стоят? Конечно земля — народное достояние, она бесплатна, но поймите, по первому варианту мы уничтожаем сотни гектаров.

Он уже отвергал первый вариант, хотя сам был его автором. Спорили много, но доказать целесообразность нового решения Корнилов не смог. Комбинат был уже заложен, точка строительства города указана, сроки определены. Вариант отклонили.

— Вдруг, видите ли, они обнаружили, что хорошие архитектурные решения стоят денег и стоят дороже, чем плохие, — ворчал он, вернувшись с совета.

— Вы сделали замечательную работу, — обратился он к Светлане. Я убежден, что со временем, лет через десять, пятнадцать, а для города это — небольшой срок, ваш проект пробьет себе дорогу. Считайте его третьей очередью строительства! — Высоко оценив работу, как бы в награду, Олег Борисович поручил группе Светланы разрабатывать центр Нижнереченска.

Деловая обстановка, которую создал в мастерской Корнилов, способствовала быстрому продвижению проекта к завершению. Город на глазах вырисовывался, и каждый работник считал его своим, полюбил, как долгожданного ребенка.

Жилой массив запроектировали на расстоянии десяти километров от химических заводов. С юга он приближался к лесу. Разбитый широкими улицами — бульварами на крупные микрорайоны город должен был быть очень удобным для будущих жителей. Намечалось создать скоростные транспортные магистрали с монорельсовыми дорогами, по которым возможно будет доехать из дома до работы не более чем за четверть часа.

Близость реки, большая зеленая полоса у берегов, позволяли разбить рядом базы для отдыха людей.

Работа не пропала даром. Светлана поверила в свои силы, приобрела признание. С увлечением принялась за новое дело.

То, что ей поручили разрабатывать центр — наиболее выразительную и ответственную часть города, до сих пор как-то не укладывалось в голове. Она — рядовой архитектор, которому максимум приходилось исполнять чужие идеи, теперь должна будет самостоятельно решать сложные задачи.

Центр, как его разместить? Здесь должны расположиться важнейшие административные и культурные учреждения, главные архитектурные ансамбли. Приходилось много читать, рыться в архиве, просматривать выполненные в прошлом проекты.

Сегодня, наконец, принималось окончательное решение по центру Нижнереченска.

Светлана Архиповна рано встала, поцеловала сладко спавшую дочь и, поручив все домашние заботы маме, впервые за несколько месяцев, тщательно занялась своим туалетом. Легкое волнение, которое появилось еще со вчерашнего дня, не унималось и отвлекало от основной мысли, как более убедительно защитить выполненный проект.

Спокойствие и уверенность пришли уже в метро, когда она вместе с потоком утренней свежей толпы влилась в него по эскалатору, и поезд стал размеренно отмечать стройные линии сверкающих мрамором нарядных знакомых станций.

Игорь был уже в мастерской.

— Светлана Архиповна! — невольно вскрикнул он, — какая Вы сегодня красивая.

— Здравствуйте, а я вот подгоняю, привожу все в порядок.

Последние дни он много работал, заканчивая макет центра. Она отступила в сторону, осмотрела расставленные макеты, затем подозвала Игоря и, обняв его, радостно спросила:

— Ну, как, нравится?

— Очень, Светлана Архиповна! — смущенно ответил он.

Начали сходиться сотрудники. Появился возбужденный Олег Борисович. Он еще с порога помахал рукой, а затем раскланялся, поцеловал руку у Светланы и лукаво подмигнул:

— Большому кораблю, большое плаванье. Желаю удачи! Ни пуха. Ни пера.

— К черту, к черту, Олег Борисович.

Наконец, пришел главный архитектор, собрались все члены совета.

Как только Светлана Архиповна начала свой доклад, волнение вновь вернулось к ней. Постепенно, по мере того, как она все более и более увлекалась, игра воображения уносила ее от этого нарисованного и составленного из кубиков игрушечного города, в город настоящий, большой, реальный и она успокоилась.

Ей казалось, что вместе с присутствующими здесь людьми, она идет по широким бульварам города и показывает им архитектурные ансамбли. Сооружения образовывали входную площадь центра. Широкий бульвар выводил к комплексу с трехзальным кинотеатром и торговыми рядами. Завершался ансамбль вздыбленным куполом крытого рынка.

Двенадцатиэтажные дома — каскады, с противоположной стороны, создавали архитектурную композицию с административным зданием в центре.

Главный архитектор задал ряд вопросов, сделал незначительные замечания, затем одобрил проект и установил срок окончательного его завершения.

Светлана Архиповна пришла в себя уже после того, когда все члены совета ушли; радость наполнила ее; со всех сторон сыпались поздравления. Вернулся Олег Борисович.

— Друзья! — Громогласно заявил он. — Поздравляю с победой! Вечером заказываем столик в ресторане, сегодня не грешно отметить это событие.

— Это я, — позвонила Светлана мужу, — можешь поздравить. Я так переживала. Ты сейчас очень занят? Нет? Тогда давай встретимся. Я все расскажу. Такая радость.

— Ладно, подъеду к Белорусскому, там, где стоянка такси. — Через пятнадцать минут они встретились.

— Родной — обняла мужа Светлана — у меня сегодня такое приподнятое настроение, мне хочется всем об этом говорить. Кричать! Хочешь, я отдам тебе кусочек своей радости? На, возьми.

Светлана поцеловала мужа.

— Где-нибудь пообедаем в приличном месте? — спросила Светлана, когда Арнольд Григорьевич выбрался со стоянки.

— «Националь», «Прага», «Центральный»?

— Лучше где-нибудь подальше.

— Хорошо, поедем на проспект Вернадского.

По пути Светлана Архиповна сбивчиво рассказывала:

— Я знала, что все сделано хорошо, но боялась, вдруг раскритикуют. Представляешь, он задает вопрос, а я не могу слова сказать. Когда начала, язык, словно чурбачок во рту, еле поворачивался. Но Олег — прелесть. Улыбался, подбадривал.

Арнольд Григорьевич по ходу выдавливал редкие фразы:

— Весьма рад. Присоединяюсь к всеобщему ликованию.

Был мрачным. Вся эта восторженность жены ему была неприятна. Но, Светлана не замечала его сдержанности.

— Сегодня мы на работе отмечаем это событие, — продолжала Светлана.

— Ты вечером обязательно пойдешь. Я познакомлю тебя с нашими ребятами.

— Никуда я не пойду! — прорвало у Арнольда.

— Я, конечно, польщен, — продолжал он издевательски, — моя жена становится знаменитостью. Без нее не могут решать крупные проблемы градостроительства. Ей бесконечно звонят, ее ищут, без нее не могут обойтись. Она вечно занята и уже перестала встречаться с мужем! —

Он приподнялся за рулем, глаза яростно сверкнули под очками.

— И ей глубоко наплевать, что у него серьезная работа, что он тянет на своих плечах целую кафедру.

Его начало заносить. Он почувствовал, что жена пытается отнять его положенное ему по праву первенство в семье, принизить его роль и значение.

— Дочь где-то болтается у бабушки! Я так дальше не могу! Мы не в состоянии быть на равных, Светлана! Кто-то должен уступить. — Либо ты, либо я! —

И уже не в состоянии остановиться, он повысил голос до крика, и с чувством своего превосходства, продолжал:

— Я работаю над докторской, и сделать это должна ты! Мне нужна просто жена, а не выдающийся деятель! Мне нужен завтрак, ужин, домашний уют и жена в моем обществе, а не я в ее! Я занят и никуда не поеду! —

Светлана не ожидала подобного от мужа, кровь прилила к лицу.

— Останови машину! Немедленно останови! — выкрикнула она.

Слова мужа словно обварили ее. Стало душно. Она задыхалась.

Арнольд Григорьевич прижал машину к бровке.

— Ты… ты… как тебе не стыдно, — уже сквозь слезу промолвила Светлана Архиповна и, хлопнув дверью, побежала прочь.

Вернулась на работу на такси, и теперь, сидела на своем рабочем месте с таким чувством, будто только что получила пощечину и думала, думала:

— Что произошло? Почему? Когда она прозевала этот надвигающийся разрыв? Нет! Так невозможно. Они просто разные люди.

Слезы медленно текли по щекам.

— А, может сама, виновата? Тут же оправдывала мужа.

— Он очень занят, как-то говорил, что Тарасов вот-вот уйдет на пенсию, и, по всей вероятности, кафедру передадут ему. Я невнимательна. Но, он-то… в такой день…, чего наговорил.

Подошла Нина:

— Светлана Архиповна?! Что с Вами, Вы чем-то расстроены?

— Нет, нет Ниночка, это я от счастья, — схитрила Светлана.

Осадок неприятного разговора растворился лишь к вечеру.

Опираясь на руку Олега Борисовича, Светлана с улыбкой поднималась по мраморным ступеням ресторана.

Друзья сказали много хорошего, было приятно. Когда очередь дошла до нее, она сказала просто:

— Дорогие мои, спасибо Вам за все, за то, что мы вместе живем и работаем. Я люблю вас всех! Выпьем за нашу дружбу.

Затем играл оркестр. Разбились по парам, танцевали.

Виктор Иванович, Игорь, Саша-генплан, все приглашали. Она чувствовала, что мужчины прижимают ее к себе больше чем положено, но не сопротивлялась.

Во время одного из танцев Корнилов сказал, впервые называя ее по имени:

— Света, Вы самая прелестная женщина сегодняшнего вечера, я Вас больше не отпущу.

Спустились в бар. Сидели рядом у стойки, тихо играла приятная музыка.

— Вы мне очень нравитесь Светлана. Скажите, Вы не испытываете потребность иметь рядом близкого по духу человека, скажем Вашего друга? Встречаться с ним. Я знаю, Вы замужем.

— Кого же Вы предлагаете мне в друзья, Олег Борисович? Не себя ли?

— А почему бы и нет, я не очень стар, но чем я хуже вот того, нет, скажем вот этого молодого человека? — И Корнилов указал на сидящую рядом пару.

— Вы не разочаруетесь во мне.

Светлана улыбнулась, взяла сигарету из лежащей на стойке пачки.

— Олег Борисович я очень уважаю Вас, вы большая умница. Хотите поволочиться за мной?! Разрешаю, но только на сегодняшний вечер. Я даже поцелую вас, — она затянулась, приподнялась и коснулась губами его щеки.

Она облокотилась о стойку и длинным пронизывающим взглядом посмотрела на Корнилова.

— У меня замечательный муж, я люблю его.

И показалось, что с Арнольдом действительно все хорошо, что она простила его.

— Прошу Вас Олег Борисович, проводите меня и давайте расстанемся настоящими друзьями, —

Они вышли из бара.

Завершив дела на кафедре, Арнольд Григорьевич выбрал свободную минутку и поехал в Красногорск, в свою лабораторию. Времени оставалось в обрез, но, несмотря на это, он не мог лишить себя удовольствия проехать лишние двадцать километров, выбрав путь по кольцевой автомагистрали. Машина шла бесшумно и плавно, скрадывая неровности дороги, двигатель быстро набирал обороты.

— Вот оно истинное удовольствие, — думал он, — какое успокаивающее действие производит дорога.

Давняя мечта стать владельцем новой, цвета морской волны, Волги, наконец-то сбылась.

— Молодец Кудрявцев, хороший парень, — продолжал он свои мысли, — если бы ни его помощь, не купил бы.

Указатели, съезды, мосты и путепроводы, постовые автоинспекторы, все это было давно знакомо и все же, каждый раз, проезжая по этим местам, он по-прежнему испытывал удовольствие.

Все заботы, бесконечные хлопоты, тревоги и переживания, оставались там, а здесь была стремительно набегающая дорога и наслаждение скорости.

Если бы откровенно разобраться в способностях Арнольда Григорьевича, то можно было бы точно сказать, что водителем он был классным, и в этом ремесле был лучше, чем в науке.

Лаборатория, куда ехал Арнольд Григорьевич, была плодом содружества кафедры с заводом, где главным инженером был Кудрявцев муж Лизы, дочери Петрова. За короткое время в результате неиссякаемой энергии Арнольда Григорьевича, удалось оснастить ее всем необходимым: различными испытательными стендами, прессами, измерительной аппаратурой, небольшими лабораторными смесителями, термическими печами и многим другим оборудованием.

Несколько лет тому, когда на заводе Кудрявцева, осваивали новое изделие, лаборатория Тарасова, оказала им большую помощь. Тарасов считал честью для кафедры участвовать в решениях производственных задач. Арнольд был посредником между Кудрявцевым и Тарасовым и проводил все работы. Изделие внедрили, тему закончили, но взаимоотношения завода с институтом закрепились, стали постоянными.

« — Связь науки с производством — дело большой государственной важности», — говорил Арнольд.

— Вы больше внедряйте, а мы все это затем научно обоснуем.

Когда на заводе отпала необходимость проводить исследовательские работы, Арнольд попросил Кудрявцева:

— Поддержи науку. Набрали штат сотрудников, не разгонишь ведь. Позже сочтемся, не останемся в долгу.

Приезжая на завод, Арнольд всегда начинал разговор о будущей диссертации главного инженера, возбуждая тем самым повышенный интерес Кости, который при этом загорался.

Кудрявцев всегда думал:

— Ну, все, с завтрашнего дня начну писать.

Но завтра производственные дела захватывали его, и он забывал о диссертации, вспоминая о ней только при очередном визите Довжецкого.

Арнольд иногда приглашал Кудрявцева в ресторан, либо на банкет очередного диссертанта. Костя делал ответы из квартальных премий.

Он поддержал Довжецкого, продлив прежний договор. Так существовала лаборатория.

Получить хорошую современную лабораторию Довжецкий стремился давно. Причин, побуждавших его к этому было много. Главными были: проявить себя перед лицом институтского начальства, что было очень важно. В ближайшее время, ну максимум через год, полтора, будет объявлен «открытый» конкурс на замещение вакансии заведующего кафедрой вместо Тарасова, который уйдет на пенсию, и очевидно тогда его вклад будет достойно оценен; использовать сотрудников лаборатории для написания его диссертации, сбора материалов и проведения необходимых исследований; получить уже сегодня фактическую власть на кафедре, поскольку лаборатория становилась важнейшим звеном по всей работе, и наконец, некоторые материальные выгоды.

Конец ознакомительного фрагмента.