Сокровища похищенной мумии

Гарриет Уайтхорн

Вайолет очень гордится своей тётей Матильдой. Учёный-египтолог, она совершила удивительное открытие! Изучив недавно найденную мумию, Матильда поняла, что та может привести археологов к гробнице самой царицы Нефертити! Ах, сколько сокровищ там спрятано! Но случилось нечто невообразимое: однажды ночью мумия пропала из музея! Воры не оставили ни одной улики! Что же это значит? Неужели мумия сбежала сама? Вайолет знает: такого не может быть! А значит, ей и её друзьям пора взяться за новое расследование и найти преступников. Но так ли легко это будет сделать?

3. Кто-нибудь хочет сосиску в тесте?

Вечеринку решили устроить в следующую субботу. Норма по выходным не работала, поэтому Бенедикт весь день провёл за стряпнёй на кухне, а Вайолет и Камилла запасались напитками и наводили блеск в квартире. Наконец всё было готово, и к шести часам вечера, когда раздался первый звонок в дверь, квартира Реми-Робинсонов выглядела безупречно. Хозяева принарядились, а в воздухе витал аромат разных вкусностей.

Первыми пришли Ди Ди и Арти. Ди Ди выбрала шикарное лимонно-жёлтое длинное платье. В её волосах поблёскивала заколка с драгоценными камешками. В руках она держала горшок с фикусом, который тут же вручила удивлённой Камилле. Арти был одет в чистую футболку и брюки и выглядел слегка смущённо, даже глуповато, пожалуй. Впрочем, так он выглядел всегда, когда Ди Ди заставляла его «привести себя в порядок и приодеться».

За ними почти сразу пришли Роза и её родители. Правда, старшего брата Розы Стэнли с ними не было, он не смог променять свой любимый футбол на какую-то скучную вечеринку.

— Добро пожаловать! — приветствовал всех Бенедикт. — Позвольте предложить вам что-нибудь выпить. — Он повернулся к Вайолет, Розе и Арти: — Я могу рассчитывать на вашу помощь?

Те, разумеется, с радостью согласились. Чувствовать себя хозяином вечеринки — это классно!

Бенедикт вручил Розе поднос с напитками, а Арти — блюдо с нарезанными в виде роллов сосисками в тесте. Вайолет же поручили дежурить возле двери и встречать гостей.

Когда в очередной раз прозвенел звонок и Вайолет открыла дверь, она увидела перед собой приземистого широкоплечего мужчину, эдакого малыша-крепыша. У него были чёрные волосы и аккуратно подстриженная бородка, а одет он был в полосатый костюм с жилетом и галстуком-бабочкой. В одной руке незнакомец держал зонт, хотя никакого дождя на улице не было и не намечалось, а в другой — большой пакет собачьих сухарей.

— Ты кто? — спросил он у Вайолет таким тоном, будто это она позвонила в его дверь. Говорил малыш-крепыш по-английски, но с очень сильным французским акцентом.

— Я Вайолет. А вы кто?

— А, дочка Камиллы, — незнакомец наклонился ближе, внимательно изучил лицо Вайолет, а затем категорически и даже сердито заявил: — Нет, ты совершенно на неё не похожа. М-да… Я профессор Пьер Пети, — с важным видом представился он.

Вайолет хотелось так же грубо ответить профессору-коротышке, но она понимала, что ни к чему хорошему это не приведёт. Поэтому она как можно вежливее ответила:

— Прошу вас, проходите. Позвольте взять ваш зонтик.

— Да-да, возьми. И положи его куда-нибудь в безопасное место, откуда его никто не украдёт. А это, — он протянул ей пакет с сухарями, — подарок для вашей собаки.

— Э-э, спасибо, конечно, — сказала Вайолет, — только у нас нет собаки, но зато есть какаду. Может быть, Махарани понравятся собачьи сухари.

— У вас нет собаки? Странно! В высшей степени странно!

— Зато у нас есть кот Пудинг, — ответила Вайолет. — К сожалению, он не любит гостей и поэтому прячется сейчас у меня под кроватью. А какаду Махарани сидит в своей клетке в гостиной…

Но профессор Пети уже не слушал, всё его внимание было приковано к Камилле, только что вышедшей в холл вместе с Бенедиктом.

— Господи, как же быстро летит время! Я с трудом тебя узнал, Камилла! — воскликнул профессор Пети.

— И я тебя тоже, Пьер, — ответила Камилла, удивлённо приподняв бровь. — Но характер у тебя, как я вижу, остался прежним. Познакомься, это мой муж Бенедикт.

Дзинь! Снова раздался звонок, и Вайолет стремительно бросилась к двери. Она была очень рада, что у неё появилась уважительная причина не продолжать разговор с высокомерным профессором. На пороге стояли Матильда, Агнес и… полисмен Грин.

— О, вы сразу втроём! Где это вы встретились?

— Да прямо здесь, возле вашего дома, — ответила Матильда и подмигнула Вайолет. — Но полисмен Грин уже успел рассказать нам о недавно свалившейся на него славе.

— Привет, Вайолет, — сказал он. — Вот, захватил с собой пару экземпляров на случай, если кто-нибудь попросит меня подписать ему мою книгу. И несколько своих фотографий тоже захватил, — добавил он, помахивая пачкой своих фотопортретов, которые оказались увеличенными копиями фотографии, что была помещена в газете.

— Потрясающе, — сказала девочка, очень надеясь, что ей удалось совершенно искренне произнести это слово. — Входите.

«Ну, теперь, кажется, все?» — мысленно спросила саму себя Вайолет, вспоминая список гостей. Но спустя несколько секунд вновь раздался звонок, и Вайолет открыла дверь очень высокому, очень худому и слегка сутулому мужчине.

У него были седые, зачёсанные назад волосы, длинный нос и бледно-голубые глазки с тяжёлыми, как у ящериц, веками. В руках он держал бутылку сухого хереса.

— Добрый вечер, юная леди, — слегка нараспев произнёс он. — Я Арчи Фитцгерберт, меня пригласили на эту вечеринку.

«Фитц… а, ну да, — вспомнила Вайолет. — Босс Матильды из Британского музея».

— Да-да, конечно, — сказала она вслух. — Проходите, пожалуйста. Все уже собрались. Я Вайолет, племянница Матильды.

— Рад познакомиться, Вайолет, — ответил Арчи Фитцгерберт.

«А он, кажется, очень милый», — подумала девочка и решила, что обязательно представит его Ди Ди.

Сама Ди Ди, которая когда-то давно была кинозвездой в Голливуде, разговаривала сейчас с полисменом Грином. Как и принято у знаменитостей, они беседовали о славе и связанных с ней проблемах.

— Все буквально разрывают меня на части! — жаловался полисмен Грин. — Я с трудом выдерживаю такое напряжение!

— Ах, мой дорого-ой, как мне всё это знако-омо! — с отшлифованным в голливудские годы акцентом южной красавицы отвечала ему Ди Ди. — Я думаю, вы просто ужа-асно себя чувствуете, просто ужа-асно!

Если вы вдруг не знаете или забыли, южными красавицами в Америке принято называть юных гламурных леди из южных штатов, которые разговаривают, манерно растягивая гласные.

— Да, конечно, хотя, следует признать, это несколько отвлекает меня от мыслей о разрыве с Марией, — тяжело вздохнул полисмен Грин.

Здесь тоже следует напомнить, что Мария была итальянской подружкой полисмена Грина. Точнее, бывшей подружкой.

— Ничего-о, я уверена, что вы встретите ещё кого-нибу-удь, — пропела Ди Ди.

— Ди Ди! — окликнула её Вайолет. — Позвольте вам представить Арчи Фитцгерберта, директора Британского музея.

— Ах, я очень рада нашему знакомству! — воскликнула актриса, протягивая ему свою руку. — Меня зовут Ди Ди, а это знаменитый полисмен Гри-ин.

К ним подошли Арти и Роза с подносами, и вскоре все были представлены друг другу. Ди Ди собиралась завязать новую беседу, но тут к ним присоединился профессор Пети. Он молча протянул Розе пустой бокал, чтобы она его наполнила, а другой рукой подцепил с подноса сосиску в тесте и немедленно отправил её себе в рот.

— Ну, слава богу, хоть одно знакомое лицо среди этого странного сброда, — с полным ртом сказал он профессору Фитцгерберту, а затем спросил у Ди Ди и полисмена Грина: — Почему вы пришли сюда в маскарадных тряпках?

— Это не маскарадные тряпки, это форма! — обиделся полисмен Грин. — Я служу в полиции!

Профессор Пети ехидно хохотнул и добавил, обращаясь напрямую к Ди Ди:

— А вы, надо полагать, настоящий лайм? Уценённый, правда.

Сначала Ди Ди смутилась, потом покраснела от возмущения, но тут в разговор вступил профессор Фитцгерберт.

— Мадам, вы великолепно выглядите. Прошу вас, не обращайте внимания на профессора Пети, он просто не умеет правильно выражать свои мысли. А вы, мистер Грин, на самом деле полисмен? Это очень, очень интересно. Расскажите, какие преступления вам удалось раскрыть?

— Если не считать дела о пропавшей кошке, я в основном работал вместе с Вайолет, Розой и Арти. Верно я говорю? — обратился он к ребятам, и те дружно кивнули в ответ. — Вместе мы раскрыли дело о банде контрабандистов из Италии, нашли похищенную брошь мисс Дероты, а также спасли какаду Махарани.

— Неужели? — Профессор Фитцгерберт удивлённо посмотрел на ребят. — Так, значит, все вы начинающие детективы? Великолепно!

— Я бы сказал по-другому. Не начинающие, а подающие надежды — с моей помощью, разумеется, — с гордостью поправил его полисмен Грин.

— По-тря-са-ю-ще! — воскликнул профессор Фитцгерберт. — Между прочим, недавно какие-то воры несколько раз забирались в запасники нашего музея, причём в рабочее время! Правда, ничего особо ценного они, к счастью, не унесли. Так, несколько незначительных вещиц.

— Я бы так не сказал, — сердито фыркнул профессор Пети. — Среди этих незначительных вещиц были прекрасно сохранившиеся экспонаты эпохи Древнего царства. Например, очень интересный амулет со скарабеем* и золотое кольцо…

— Да-да, я знаю, — перебил его профессор Фитцгерберт и продолжил, обращаясь к полисмену Грину: — Конечно, эти кражи расследует полиция. Дело передали инспектору Джонс, может быть, вы знакомы с ней?

— Долорес Джонс? Ну как же, как же! Она специалист высшего класса, — одобрительно покивал полисмен Грин.

— Охотно верю, однако вора найти ей так и не удалось, — заметил профессор Фитцгерберт.

У Вайолет, Розы и Арти, которые, как мы знаем, обожают разгадывать тайны и раскрывать преступления, уже вертелись на языке сотни вопросов насчёт краж в Британском музее, но задать их профессору Фитцгерберту им помешала Матильда. Широким шагом она подошла к ним, ведя с собой Агнес.

— О, я очень рада, что вы уже успели познакомиться с нашими ребятами, — сказала она, приветствуя профессора Фитцгерберта. — А это моя дочь, — указала она рукой на Агнес.

Затем Матильда пожелала доброго вечера профессору Пети, но у него рот был занят очередной сосиской в тесте, потому он лишь коротко кивнул.

Матильда снова обратилась к профессору Фитцгерберту:

— Скажите, вы не будете возражать, если в весенние каникулы я приведу ребят в музей посмотреть на мумию, с которой я сейчас работаю? Каникулы у них через две недели.

Профессор Пети что-то возмущённо проворчал, а профессор Фитцгерберт с доброй улыбкой ответил:

— Конечно, я не против. Это будет просто чудесно.

— А можно нам задать несколько вопросов по поводу кражи в музее? — спросила Вайолет. — Вдруг мы сможем чем-нибудь помочь полиции.

— Разумеется, — всё так же улыбаясь, кивнул профессор Фитцгерберт. — Но сначала позвольте мне попробовать хотя бы одну из этих восхитительных сосисок в тесте, пока их все не прикончил мой коллега Пьер.

— Должен заметить, что сосиски замечательные, — сказал профессор Пети, беря с подноса сразу три ролла.

Тут вам пора узнать, что, несмотря на строжайший запрет, мистер Рэтти всё же попал на эту вечеринку. Каким образом он оказался в кармане у Агнес, до сих пор остаётся загадкой. Когда до мистера Рэтти долетел волшебный аромат сосисок в тесте, крыс высунул голову из кармана Агнес. Это случилось как раз в тот момент, когда профессор Пети тайком засовывал очередной сосисочный ролл в карман. Искушение было слишком велико, и мистер Рэтти, сильно оттолкнувшись лапками, прыгнул на профессора.

Думаю, вы уже догадались, что было дальше. Профессор Пети начал вопить, что на него напали крысы, Матильда — кричать на Агнес, Агнес — кричать на мистера Рэтти, а мистер Рэтти… Нет, мистер Рэтти ни на кого не кричал, он проворно забежал под комод, унеся с собой отвоёванный у профессора Пети сосисочный ролл. Махарани издавала пронзительные крики, Бенедикт стал мрачнее тучи, что же касается Вайолет, Розы и Арти, то они хохотали как сумасшедшие и не могли остановиться. Полисмен Грин, Ди Ди и профессор Фитцгерберт растерянно смотрели на происходящее. Вскоре гости вежливо поблагодарили Камиллу за приятный вечер, откланялись и ушли.