Догма

Вячеслав Прах, 2019

Городок, прозванный Догмой, живет своей обычной сонной жизнью, пока в нем не происходят два жестоких убийства молодых женщин. Лейтенант Марк Миллер и его напарник Домиан, уже знакомые нам по роману «Дьявол во мне», принимаются за непростое расследование. Но Догма надежно хранит секреты каждого жителя, а потому помощи от местных ждать не приходится. Возможно, Домиану все-таки придется снова применить свой страшный дар, и, возможно, его внутреннему дьяволу это понравится…

Глава вторая. Уродливое лицо правды, или Пробуждение дьявола

Первым делом я решил обзвонить одноклассников Райана, номера которых дала Мэри Мот.

— Добрый день. Могу я поговорить с Лолой Кейн?

— Она внимательно вас слушает.

— Вас беспокоит офицер полиции. Меня зовут Сомерсет Старлинг.

Я брякнул первое, что пришло в голову, ничтоже сумняшеся скрестив Сомерсета Моэма и Клариссу Старлинг. Кстати, получилось бы некое «Бремя страстей ягнячьих». Нужно будет дать на вооружение роботам…

— Вы про Райана и Адама? Так я уже все рассказала, что знаю.

— Позвольте задать вам еще несколько вопросов. Делом занялся другой отдел, и на этот раз занялся более серьезно.

— Вы хотите сказать, что Адама могут посадить ни за что?

Я проигнорировал вопрос.

— Скажите, Лола, кроме виски с колой ваша компания употребляла еще какие-либо вещества?

— Нет. Ничего больше.

— Как бы вы лично объяснили то, что почти все ребята уснули сразу, как выпили? И кстати, сколько примерно выпил каждый?

— Да по одному стаканчику, может, по два. Точно не больше. Не знаю… мы, наверное, все устали, офицер. Я сама об этом думала. А еще, может быть, виски испорченное попалось. Такое бывает.

— Но вы бы тогда и желудок очищали все вместе. А судя по вашим показаниям, все выпили и легли спать как ни в чем не бывало. Вы же ходили раньше на барбекю? Там такого не случалось, верно?

— Да, но не знаю… Как-то вот так.

— Хорошо, Лола, я вас услышал, спасибо. А теперь собирайтесь в участок, сейчас за вами приедут. Не хотите откровенно говорить по телефону, значит, вами займутся в отделении уже совсем другие люди. Ваших родителей предупредите также, они поедут с нами.

— Простите, офицер. Что вы хотите услышать? Я вам клянусь, что спала в тот момент, когда в Райана стреляли, я ничего не видела. Открыла глаза, а у него челюсть в крови. И все. Больше ничего не знаю, клянусь вам всем, чем хотите!

Вот как… Вообще звучит довольно убедительно. Возможно, они и не сговаривались, просто не знали, что сказать. Но тогда…

— Хорошо, спокойнее. Кто из всех вас не пил виски?

— Адам и Райан.

Наконец-то я начал задавать правильные вопросы, и правильные ответы сами меня нашли. Чудесно!

— Почему они оба отказались пить?

— Адам… ну он… это…

— Курил травку?

— Ну да. Только я об этом вам не говорила. Пожалуйста, офицер! Адам сказал, что не хочет смешивать с алкоголем. Но… он сначала не хотел пить, а потом, позже, говорил нам, что увидел, как нас всех подкосило, и решил сам попробовать этот «убийственный виски». Говорил, что тоже заснул. Но никто этого подтвердить не может, так как все свалились раньше.

— А Райан?

Лола вдруг засмеялась:

— А он у нас такой. Не пил никогда, не курил. Все с мамой в школу ходит и ее духами пахнет. Его не любят у нас.

— Почему тогда взяли его с собой в тот раз?

— Не знаю, он сам, наверное, попросился. Может, не хотел чувствовать себя никому не нужным изгоем. Адам всегда над ним издевался.

— Как, например?

— Не знаю, — моментально выстрелила она.

— Лола, — произнес я как можно ласковее, — не заставляйте меня…

Девушка вздохнула:

— Он бил его неоднократно. И постоянно обзывал тряпкой, ничтожеством и маменькиным сынком. Знаете, Адам вырос практически на улице, у него сложная судьба. Поэтому он измывался над ним изо дня в день. А Райан никогда за себя постоять не мог.

— Пистолет всегда при Адаме?

Она замолчала и ответила лишь спустя полминуты:

— Иногда он берет его в школу. Но не всегда.

— И последний вопрос, Лола. — Я постарался, чтобы мой голос прозвучал как можно серьезнее. — Как вы думаете, зачем Адам Фокс стрелял в Райана? Из-за травы?

— Думаю… да.

–…кто там, Лола? — послышался строгий мужской голос на заднем фоне.

— Офицер полиции, пап.

— А, ну дай мне телефон.

Я тут же положил трубку.

Благодарю вас, Лола Кейн, за ценные сведения!

С номера Лолы мне звонили одиннадцать раз — я ни разу не взял трубку. Чуть позже решил обзвонить других одноклассников Райана, но все они отключались, как только я представлялся офицером полиции. Некоторые даже говорили, что сами позвонят в полицию, если я еще раз их побеспокою.

Отец Лолы тот еще тип…

Следующим на очереди был Стэнли Фокс, дед Адама, ветеран войны.

* * *

— Мой внук ни в кого не стрелял, пошел к черту, ниггер!

Поприветствовал он меня, мягко сказать, не очень. Да и с чего, скажите на милость, «ниггер»? Стэнли стоял на пороге небольшого одноэтажного домика с ухоженным газоном перед ним. На этой улице все дома одинаковые, а вот соседи — вряд ли.

— Если ты сейчас же не уберешься с моего газона, я вынесу ружье и пристрелю тебя прямо там, где стоишь.

— Несите. Придется мне его у вас конфисковать, отец. А затем посмотреть, есть ли у вас на него лицензия. В нашем участке похолодало, знаете ли, возьмите еще с собой шубу или какую-то теплую куртку.

— Я уже рассказал вашим все, что знаю, — проворчал он уже куда более спокойным голосом, чем минутой ранее. — Что еще надо?

— Ваш внук утверждает, что вы ему подарили пневматический пистолет.

— Да я ему голову с шеи снесу обыкновенной отверткой, если он в моем присутствии скажет то же самое. И он это знает.

— Вот поэтому он говорит об этом в ваше отсутствие.

— Ты что, здесь шутки шутить вздумал, умник сраный? Да я таких, как ты…

— Простите, я не совсем понял к каким именно вы меня определи. Сначала назвали меня темнокожим, затем недвусмысленно намекаете, что у меня есть вьетнамские корни.

— Пошел вон! — сказал Стэнли и плюнул мне под ноги. — Молокосос… А по поводу оружия я пошутил.

И он закрыл дверь перед моим носом.

Адама, по всей видимости, дома не было.

Уроки в школе уже давно закончились, а искать Адама на авось представлялось делом абсолютно бессмысленным и бесперспективным. Так что я пошел к себе.

А вечером того же дня меня ждал крайне неприятный разговор с Марком.

— Привет, как твой день? — спросил я как обычно.

Впрочем, судя по тому, что он забыл про свой ежевечерний ритуал натирания ботинок, было понятно, что день у него не задался. Кроме того, Марк смотрел на меня как на подозреваемого в массовом убийстве невинных приютских сирот и их миловидной воспитательницы в придачу.

— Не хочешь ничего мне рассказать, а?

Я понял, что упираться бессмысленно, он все знает. Вот нехороший какой человек этот Лолин отец.

— Хочу.

— Я тебя слушаю. — Он продолжал сверлить меня взглядом.

— Это был я. На этом все, — виновато произнес я.

— Ну еще бы это был не ты, мне сдали твой номер. Позвонили в полицию и начали говорить удивительные вещи, мол, некий офицер Сомерсет Старлинг допрашивает по телефону Лолу Кейн. Звонил, кстати, мистер Кейн.

— Не уловил мою иронию? Сомерсет Старлинг… звучит красиво!

— Нет, Домиан, не уловил, — рявкнул Марк. — Ты переходишь дозволенные границы, тебя могут посадить. И хуже всего, что упечь за решетку проныру-самозванца будет поручено мне.

— Это станет новым этапом в наших с тобой отношениях, Марк, — хихикнул я. — Я за решеткой, но все равно рядом с тобой!

— Не смешно, Домиан. Я говорю серьезно. Прекращай делать то, что делаешь, иначе и у меня, и у тебя будут проблемы. А проблемы нам не нужны.

— Марк, ну ты сам сказал, что нужны доказательства. Вот я их и ищу.

— Это не твоя работа. Поступай в школу полиции, окончи академию, и будем работать с тобой бок о бок. А сейчас твои действия незаконны. Ты меня понял?

— Да.

— Будешь еще заниматься самовольным расследованием?

— Нет.

— Замечательно.

И только тогда Марк — с важным и довольным видом — отправился чистить ботинки. Нет, о ритуале он не забыл, просто немного его перенес.

— Кстати, есть что поесть? — спросил он из коридора.

— Конечно, — улыбнулся я.

* * *

На следующий день я отправился в школу Райана как раз в то время, когда у учеников по идее должны были заканчиваться уроки…

— Адам Фокс, можно вас на несколько слов? Я офицер полиции Дунай Бах.

— Ну и имечко. Дунай… У вас точняк было нелегкое детство, а, офицер Дунай Бах? — Маленький шестнадцатилетний ублюдок стоял метрах в ста от основного школьного здания около небольшой безымянной постройки, куда скорее всего на переменах бегали школьники, курил сигарету и смотрел на меня, скаля желтые зубы. — Документы есть? А то вчера ребятам звонил какой-то…

Вокруг нас было ни души. Школа и так находилась в богом забытом месте, а уж за этой каменной коробкой, похоже, и вовсе когда-то случился Армагеддон — и все человечество вымерло.

— А теперь слушай меня внимательно! — Я изо всех сил цапнул его за куртку у горла и поднял над землей.

Этот отморозок-карлик напоминал моего бывшего одноклассника, знаменитого Онуха, только был более мерзок и, готов поспорить, никогда не комплексовал по поводу своего роста.

— Если ты сегодня не пойдешь в полицию с чистосердечным признанием, в скором времени проснешься в гробу в компании червяков. Заколочу тебя сверху гвоздями и закопаю в пятиметровую яму. Даже кроты не услышат!

— А-а… ПОМОГИТЕ!!!

«Не, это не вариант», — подумал я, когда увидел, как Адам Фокс выходит из школы посреди урока и топает за ветхую котельную.

Так, как я сейчас себе представил, я поступить не могу. Будет очень глупо. Если меня поймает полиция, а она меня обязательно возьмет, то какое-то время придется провести в тюремной камере, а мои отпечатки и группу крови попадут в базу.

Нет, не пойдет!

Поэтому я решил сделать иначе… и пошел к Адаму Фоксу:

— Сигареты не найдется?

— Допустим, найдется. А ты кто? Я тебя здесь ни разу не видел.

— Майкл. Будем знакомы. — Я протянул ему руку. — Новый учитель физкультуры, приехал по рекомендации в вашу школу.

— Учитель физкультуры просит у ученика сигареты? Нет, конечно, не мое дело, но… А что с мистером Гаем? Я его сегодня видел в школе.

— Ему придется уехать из города по личным делам на несколько недель. Мне поручено его заменить. Сейчас иду к вашему директору. Покурить вот решил напоследок.

— Ничего, что я здесь… тоже курю? — Адам протянул мне пачку. — То-то я смотрю, вы такой молодой, думал, может, бывший выпускник.

Черт, можно же было представиться бывшим выпускником — и никаких лишних вопросов.

— Мне все равно, куришь ты или нет, главное, чтобы не был слабаком.

— А это круто сказано, мистер…

— Коллинс.

— Да, мистер Коллинс.

— Ты из какого класса, кстати?

— Выпускного. Мне всего год учиться осталось.

— Куда дальше планируешь?

— В школу полиции. Хочу быть копом.

— Ты серьезно?

Я удивился, но, надеюсь, не выдал своего крайнего изумления.

— Ага. Я рос на улице среди грязи. Хочу отмыться и стать другим человеком.

— Странно, что ты заговорил о полиции. — Я сделал затяжку, выпуская дым чуть в сторону от его лица. — Когда я подходил к школе, ко мне пристал мужчина лет тридцати, наверное. Представился Дунаем Бахом, сказал, что ищет некоего Адама Фокса.

После этих слов зрачки подростка ощутимо расширились, и он уставился на меня как на смерть. Но я даже не подал виду, что что-то подозреваю.

— Я ответил, что пока никого здесь не знаю, приехал из другой школы на место…

— Погодите, что он еще говорил?

— Ну, спросил про этого Адама, сказал, что расследует какое-то дело, связанное с ним.

— Вот сволочь! — Он со злостью швырнул сигарету под ноги.

— Кто сволочь?

— Этот тип. Он вчера обзванивал всех моих одноклассников, представлялся копом. Даже ко мне домой приходил и моего деда доставал. Ветерана войны, между прочим. Мой дед слабый уже, мистер Коллинс, еле на ногах стоит, а он его все допрашивал. Гнусный ублюдок… Откуда он взялся?

— Так это ты Адам Фокс? — Я постарался удивиться как можно натуральнее. Хоть бы только не переиграть…

— Ну да, я.

— Так чего он беспокоил твоего больного дедушку, если не секрет?

— Ай, не спрашивайте, мать одного придурка-одноклассника ходит и на весь город воняет, что я выстрелил в лицо ее сыночку. Там у этого типа пол-лица нет, кто-то хорошо постарался, а он на меня все валит. Ну ничего, я им…

Затем он взял себя в руки, и разговор тут же стал менее открытым и более сдержанным.

— Длинная история, мистер. Факт в том, что меня пытаются сделать козлом отпущения. Этого Райана полшколы терпеть не может, он воняет. В прямом смысле слова! А еще он слабак — вырастила мать у себя под юбкой дочь с яйцами… простите за выражение. А теперь это недоразумение ходит по миру и вечно жалуется на жизнь. Фу-у.

— Но почему они думают, что это сделал ты? Ведь тот, кто стрелял, должен был оставить отпечатки на пистолете. Полиция проверила бы, и вуаля.

Мой диктофон на телефоне все записывал. Все! Каждое слово!

— Вроде они не нашли этот пистолет.

— Понятно. Нет улики — нет вины.

Честно сказать, я еле сдерживал себя, чтобы не ударить в лицо этого безмозглого кретина с тыквой вместо головы. Еще хуже, я захотел его убить… Чтобы такая безнаказанная мразь не топтала землю и не позволяла себе выходить за рамки дозволенного. Плевать я хотел на его трудное детство. Человек либо остается человеком, либо становится ублюдком. В этом ублюдке не было ничего человеческого. Даже несмотря на то что ему всего шестнадцать. В двадцать он совершит убийство, и его посадят в тюрьму. В тридцать выйдет, убьет еще больше людей и будет жить в бегах.

— Я не стрелял в этого гуманоида, клянусь вам. Мы всем классом на барбекю выбрались. Меня, по ходу, кто-то из одноклассников подставил. Один из них подсыпал снотворное в виски, усыпил всех, сам сделал глоток и выплюнул. Мы все тогда уснули… Не знаю, кто это сделал, но это был не я. Кто не спал — тот и стрелял в Райана. Вот и все. Не я точно.

Я развел руками:

— Ну, чего только на свете не бывает. История, конечно, неприятная… А что с пистолетом тогда? Откуда он вообще взялся и, самое главное, куда исчез?

— Не знаю. Ни того ни другого. Вообще в глаза его никогда не видел.

Я хмыкнул — со стороны это должно было выглядеть как задумчивость или растерянность, но на деле многозначительное «хм» относилось совсем к другому. Утром мне написал Райан, сообщил, что пистолет был сегодня у Адама с собой. А затем он, видимо, куда-то его спрятал, так как уже на плавании в его вещах Райан ничего не обнаружил. Пацан предположил, что Адам мог отнести его в котельную, куда он постоянно бегает по нескольку раз на день.

Покачав головой, я сказал:

— Ясно. Береги себя, а то этот Бах сказал, что вызвал подкрепление, вернется с полицейскими и будет обыскивать каждый метр школы в поисках пистолета. Видимо, того самого.

Сам я внутренне хохотал, произнося всю эту чушь, а вот Адаму явно было не до смеха, он побелел и уставился в одну точку перед собой. Такое чувство, словно только теперь осознал, что отправляется за решетку.

— Слушайте, мистер Коллинс, мне что-то плохо. Чувствую, не добегу до туалета. Оставьте-ка меня на несколько минут в одиночестве. Живот скрутило не на шутку… Пожалуйста, и никому об этом. Прошу вас!

Его глаза были полны мольбы, он как мотылек, нет — навозная муха, угодившая в паутину голодного паука, начал изо всех сил барахтаться в поисках спасения. Адам хотел жить и хотел спасти свою никчемную шкуру.

И я на мгновение дал ему ощущение, что у него все получится.

Когда спустя три минуты он появился вновь, я одним ударом, как учил меня Марк, вырубил его: Адам как раз вырулил из-за угла котельной, получил боковым в подбородок и упал на землю. Я быстро ухватил его за куртку и потащил обратно. Там нас никто не заметит.

Даже обыскивать толком не пришлось, пистолет был спрятан у него под свитером, рукоять упиралась ему в живот. Я надел перчатки, купленные в аптеке недалеко от школы, и забрал то, что обеспечит Адаму несколько сладких лет в компании хороших порядочных парней. Гетеросексуалов, будем надеяться.

* * *

Выйдя из котельной, я направился к ближайшему метро. Нужно было срочно поймать Марка.

Встречу я ему назначил в том же самом кафе, где мы сидели в прошлый раз.

— Не буду здесь ничего заказывать, — пробурчал он, подсаживаясь за столик.

— Как хочешь. Марк, я достал улику!

— Что? — Он уставился на меня во все глаза.

— В пакете лежит пистолет, из которого Адам Фокс выстрелил в Райана Мота. — Я передал ему пакет под столом. — Сними отпечатки пальцев, не теряй времени. Этот ублюдок скроется, если будешь медлить.

Марк ничего не сказал, только закрыл глаза ладонью и тяжело вздохнул.

— Домиан, если твое имя хоть где-нибудь…

— А это диктофон. — Я положил аппарат на стол и подвинул к Марку. — Послушай на досуге. Я сделал твою работу.

— Где сейчас Адам?

— Думаю, что ты его найдешь возле школы. Я вырубил его рядом с котельной, но скорее всего он уже оклемался. Позволь мне остаться в тени, Марк, прошу тебя.

— Если тебя найдут, Домиан, я ничем тебе помочь не смогу.

После этих слов он поднялся с места с черным пакетом в руках. В нем не было видно содержимого — плотный надежный пакет. Со стола Марк забрал диктофон и вышел из кафе…

С работы в тот день он вернулся гораздо раньше, чем всегда. И на сей раз опять отложил свой повседневный ритуал, просто снял ботинки и очень близко подошел ко мне.

— У меня есть две новости. Одна хорошая, другая непонятно пока какая. С какой начать? — Его голос был холодным, но спокойным.

— С любой.

— Домиан, тот пистолет, который ты мне дал, зарегистрирован на имя Генри Фокса, деда Адама.

— Ну это понятно.

— Но не совсем понятно вот что. На нем отпечатки троих людей. Генри Фокса, Адама Фокса и… как ты думаешь, кого?

— Ну, наверное, кого-то из семейки этих Фоксов. Там у всех с головой проблемы.

— Не угадал. На нем отпечатки Райана Мота. Причем отпечатки Фоксов были исключительно на рукоятке, а Райана — на спусковом крючке. Это он стрелял, Домиан.

— Невозможно. Просто не может быть… — Я замер в ошеломлении. — Его подставили!

— Нет, он во всем признался. Он единственный, кто не пил виски из всех присутствующих, он не переписывался в мобильнике, как утверждал ранее, со своим приятелем. Мы изучили его телефон — ни одного сообщения в тот период, когда они были на природе, отправлено не было. Да в общем, он уже сам все рассказал. Написал, точнее.

— Но зачем? Зачем себя калечить, Марк? Это абсурд.

— Адам Фокс — действительно гнусный малый. Издевался над Райаном, его мать называл вонючей старухой, которую… — тут Марк слегка запнулся. — Цитирую: «Которую никто не трахает, потому что от нее воняет старьем». Райан многое мог вынести в свой адрес, но оскорбления матери стали последней каплей. Он хотел убить Адама за эти слова. В тот же день вилкой в столовой у всех на виду. Но потом у него созрел план, как посадить мерзавца в тюрьму на несколько лет, и спустя несколько дней Райан воплотил свой план в жизнь. Адам Фокс, побоявшись, что на стволе найдут его отпечатки, спрятал оружие в лесу, а позже забрал оттуда.

— Но зачем Райан сказал, что Адам носит пистолет с собой в школу и прячет там? В итоге ведь все бы обнаружилось.

— Нам он объяснил это неверием, что у тебя, Домиан, что-то получится. Думал, что Адама смогут посадить и без этого пистолета. Главное, чтобы эффект от созерцания разнесенной челюсти подействовал на полицию, прокурора, президента, в конце концов. Такая вот история.

— И что теперь с ними будет? Обоими.

— Кто его знает, Домиан. Они несовершеннолетние, если смогут между собой договориться, то, возможно, и не случится ничего критичного. Кстати, у нас в участке Адам Фокс попросил прощения у Райана за свои слова.

— И что Райан?

— Он аккуратно развязал бинты и плюнул ему в лицо.

* * *

В участке…

«Твоя мать — чертова алкоголичка, Адам, ей всегда было плевать на тебя».

— Я знаю, Райан. Может, потому я и ненавидел тебя все эти годы. Потому что у тебя была хорошая мама. Потому что тебе, брат, повезло больше, чем мне… У меня просто яйца железные. А если бы они были железными и у тебя, ты бы за свою маму разнес челюсть мне, а не себе. Кстати, офицер, пригласите ее сюда, хочу, чтобы она мне плюнула в лицо. Хочу попросить у нее прощения тоже.