Радиомолчание

Вячеслав Михайлович Отдельнов

Тематика: постапокалипсис, разумный город, техносингулярность, зомби.Доброго эфира, органика! Приветствуем в Сайлнс-сити – городе, который обошелся бы и без людей. Здесь правят пластмасса и кремний, здесь человек – уже не хозяин, а паразит в творении рук своих, отработанная ступень эволюции…

Иллюстратор Иван Михайлович Отдельнов

© Вячеслав Михайлович Отдельнов, 2018

© Иван Михайлович Отдельнов, иллюстрации, 2018

ISBN 978-5-4493-4020-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Ящик

1.

///Белый камень, это он, как на картинках! Я нашла его на крыше!////

Бум! Бам! Смерть — в трех миллиметрах. Три миллиметра нержавеющей стали — но что они будут значить тогда, когда тварь за дверью догадается дернуть за ручку?

///Это т0т, с не6а, тоt самый! Теперь у нас тоже бYдет еда!…,,//:,,,,//..:..////

Удары — один за другим, все вокруг трясется и гремит. Искры, зигзаги в глазах. Тьма — как будто шкаф полон нефти. Тот, что внутри, не видит даже своих рук — а они мечутся по двери. Хоть что-нибудь найти, во что бы вцепиться. Вцепиться и держать.

Ничего подходящего.

///Он тепJlый и немного щиIIлет ладонь… на, подер} {и!/::-////

Бух! Бах! — еще и еще! Плохо дело, плохо. Изнутри ручки нет — зато есть снаружи. Из темноты несется бодрая детская трескотня, вперемешку с треском помех.

///Он щиплется!.,…/_/,,»,,. уже немного б0льн0! Посмоtри мне руку! ///

А-а-а-Б-А-А-А-Х!!!!1 Этот удар так силен, что дверь выгнулась вовнутрь, и весь мир накренился.

Но пока шкаф качался, тот, что внутри, уперся куда-то руками и подтолкнул. Пусть падает, но дверцей вниз… р-р-раз… толчок… не выбраться, но и внутрь ничего не попадет… два… еще толчок… И удача! Гудящий гроб начинает заваливаться — медленно, грузно.

И дверь приоткрывается под своим весом. Всего на миг.

Там, снаружи, в густой темноте, мелькает зеленое. Не то же самое, что звезды и зигзаги в глазах. Цвет — настоящий, острый, а ведь до конца чернолуния еще часы!

Его увидели. Бормочущий голосок слился с помехами, и забился вместе с ними — «та-та-та, та-та-та, та-та-та!» И тут дверь шкафа рванула в сторону, и в проем влетели две руки, а за ними — голова: ощеренная, страшная, похожая на негатив фотоснимка. Пленник вдарил по ней, уперся кулаками — но тварь, хоть и была втрое мельче него, оказалась при том сильнее. Холодные клешни сомкнулись у него на запястьях, маленькая голова отчаянно вырывалась, так и норовила впиться зубами в пальцы. Пленник сопротивлялся как мог, но…

Hо закон тяготения, по счастью, никуда пока не делся. Схватка казалась вечной, хоть и длилась какие-то мгновения, а шкаф тем временем падал. Пленник заметил это и вложил последние силы в последний толчок. Почти без толку: тварь завертела головой и лишь чуть-чуть подалась назад. И как выяснилось через миг, на свою голову.

Круша паркет, шкаф рухнул на пол.

Тот, кто внутри, пришел в себя не сразу. Первое, что он понял — кулаки его всё ещё упираются в ту голову. Но она уже не мечется. И хватки на запястьях тоже нет.

Уф. Кажется, пронесло.

Он стряхнул с себя обмякшие пятипалые клешни. Свечение в глазах твари исчезло. Зеленый, ха. Привиделось, что ли? Слишком много кофе было в это чернолуние, и слишком много адреналина. А сна — слишком мало. Зеленый, да-да, прямо посреди чернолуния, когда от всех цветов остаются лишь тени… Как бы то ни было, теперь в шкафу уже ничего не светилось, но ясно и так: шкаф упал и проломил этой кукле череп. Жестоко. В подтверждение тому — жуткая химическая вонь от ее маслянистой крови. Детский голосок исчез. Только звон в ушах, да статика — вездесущий гул, похожий то на шум волн, то на трепет ткани на ветру, а больше всего — на монотонный гомон толпы, если слушать ее откуда-то издалека. Источник гула совсем рядом — на груди, в левом кармане. Радиоприемник, или транзистор, как его тут называют: без него в этом городе никуда. Снаружи время от времени что-то шуршит, постукивает — видимо, мертвое тело дергается. В остальном же все тихо.

Что это, черт его дери, было? Откуда это чучело выскочило?

Спокойно, Рой Меллер, спокойно. Хватит с тебя на сегодня адреналина, кофеина… И что за привычка — болтать с самим собой? Тем не менее, сейчас это помогло.

Он зажег фонарь у себя на нагрудном кармане, и глянул на часы. И десяти минут не прошло, как они с напарником разминулись. Интересно, где сейчас рыцарь? В лучшем случае, баррикадирует вход в их временное прибежище, все согласно инструкциям. Ну а в худшем… В худшем случае он и его чудо-доспех повернули в другое здание и теперь возводят баррикаду там. В этом районе все дома на одно лицо, да еще и прижаты друг к другу плотнее, чем слои в луковице. И если напарники разминулись… Впрочем, сейчас Рою только и остается, что ждать. Без помощи извне отсюда теперь не выбраться.

Луч фонарика упал на лицо, стиснутое меж полом и стенкой шкафа. Как Рой и ждал, зрелище отвратное. Но — никаких признаков жизни. Из перекошенного рта льет слюна вперемешку с черной кровью, и растекается по полу шестиугольной сетью, согласно швам паркета. Димекрилом воняет так, что Меллер скорей умрет, чем вдохнет полной грудью.

Никаких признаков жизни, ха. Можно подумать, раньше они были. Нелюдь — так называют тварей вроде этой. Едоки. В целом, лицо перед ним — вполне человеческое, могло бы принадлежать подростку. Но теперь даже напившийся до чертиков новоэдемский фермер не спутает это с лицом живого человека. Цвет: серый, неживой. Один глаз скрыт локоном волос, локон блестит в свете фонаря. Ближе к другому глазу серость сгущается в почти угольную черноту. Рой навел свет и рассмотрел склеру — матовую и темно-серую, словно выключенный ЖК-монитор. Обычное дело для нелюди в линк-ауте. На вид — едок как едок. Разве что кожа: остальные едоки будто обтянуты серой пленкой, а у этого кожа какая-то другая. Может, именно поэтому верилось: эта кукла и вправду была когда-то настоящей девочкой.

Была когда-то прежде. Девочке не повезло: она больна болезнью Черной Луны. Добавить сюда еще и тяжелую ЧМТ от упавшего ей на голову шкафа — и смотреть на это мало кому захочется.

Раз так — Рой убрал свет с мертвого лица и достал мульти-инструмент. Потом пошарил по полу в поисках «Яда», своего дробовика, очередной каприз которого едва не стоил его хозяину… нет, не жизни. БЧЛ, болезнь Черной Луны, строго говоря — не смерть. Кое-что похуже. Один укус или царапина, или залетевшая не туда капля черной крови — и ты сам вскоре станешь чем-то вроде этой куклы.

Нашел. Но когда попробовал оттянуть затвор, его рукоять застряла на полпути и больше не двигалась. Гильза намертво засела где-то внутри дробовика. Что ж, придется вернуться к ремонту позже, в более подходящих условиях. Рой ткнул «Яд» в кобуру.

Тем временем статика в транзисторе начала исподволь меняться: появился тихий галоп, а из далекого хора, что заполнял радиоэфир, выпал один голос — тоненький, будто детский. Выпал и поплыл, всё ближе и ближе к Меллеру и к его шкафу. Только голос, без содержания: какие-то слова, слоги, все громче и громче…

Рой сразу смекнул, к чему это. Уже? Он прикрыл фонарик рукой.

Да. Когда зрение чуть привыкло к темноте, стало ясно: мертвый глаз перед ним светится. Тусклым зеленоватым светом. Свет этот прибывал — медленно, ступенчато, будто кто-то щелкал выключателями, зажигая лампочки под верхним веком девочки. А Рой все ждал, что будет дальше. Он еще не видел ничего похожего.

И тут выкатились зрачки, штук десять сразу. Ярко-зеленые дырки, заключенные в одну радужку.

Транзистор замолк. Меллер дернулся назад. Кошмарный глаз крутанулся. Зрачки уставились прямо на него.

Несколько секунд ничего больше не происходило, лишь «щелк… щелк… щелк…» — прибывал зеленый свет. Все это время Рой не дышал.

Зрачки? У едока в глазу?

И тут началось. Щелк! — и хлынула статика из транзистора, смешанная с громким галопом. Глаз вздрогнул, и паучьи зрачки плавно закатились, будто их и не было. Мертвая девочка зажмурилась — так плотно, что вокруг глаз у нее появились морщины — шмыгнула и еле слышно засипела. Пахнуло димекрилом.

////..,9,:,,//-,, — …::.,,,эн,,.,//..там миsтер… приIIIел….,ффф,/,.:..из интернета…..:.:тсст:,//,,…за дверью ст0ит…./,,:,…////

Уголки ее рта дернулись и медленно поползли вверх, обнажая зубы. Лыба.

Но теперь преимущество было у Меллера. Он изогнулся, упер ногу в мертвое лицо, нажал — и выдавил прочь.

Загудел шкаф, опустившись на пол. В стенке были отверстия, Рой мог выглянуть и увидеть, как тонкое тело — то самое, что всего минуту назад было раздавлено и совершенно мертво — снова приходит в движение. Сначала — легкие судороги, потом — сильнее… и тело выгнулось в дугу, встав на затылок и пятки. Сквозь него будто прогоняли электрический ток. Девочка грохнулась на пол и начала извиваться — как жук, перевернутый на спину. Ладони и пятки замолотили по полу, потом этот грохот затих. Ну где этот чертов рыцарь? Сколько можно копаться? — подумал Рой, глядя как угольно-черная тень встает посреди темноты. Зеленый лишь еле-еле пробивался сквозь щели в закрытых веках, и в нем, как в лазерном луче оптического телеграфа, играла поднятая пыль.

Видимо, рыцарь все-таки повернул куда-то не туда. Еще бы, в такой-то темени, да в незнакомом районе…

Девочка, шатаясь, пошлепала к шкафу.

///.,.fshizZZz.,,/!/,.ш… shhhф,//,,,,^^,..:,,,ф… ам,..,,:,..мам, ты 4то, его впуsтишь?..,,,,….,,,,,.может,.//акх/.. не надо?…,:////

Удары: первый, второй, сначала — слабые, но каждый новый все сильнее… Буф… Буф-ф… Хищная лыба, парящая в темноте.

///ОII за дверью ст0ит, не ушел!..,///.. У} {0ди!..,/хк//… УхоDи!../к////

Бум! Бум! Шкаф гудит, как колокол. Внутри безопасно — но надолго ли? Не иначе как Злой Город мстит за то, что они с Энди были там, где не следовало. Что за тварь он послал за ними? Как от нее теперь отвязаться?

Рой, может, и придумал бы чего — но его лихорадочные раздумья были прерваны прежде, чем обрели какую-то форму.

В пыльной темноте возникли два столба чистейшего света. Бьющие от входа, они прокатились по комнате и уперлись в едока.

— Эй, ты! — прогремел металлический голос.

В проеме двери застыл огромный силуэт. Широко расставленные глаза его горели жгучим ледяным светом.

— Ко мне! — повторился зов. Великан с хрустом ступил на захламленный пол. Прищурившись, Рой увидел у него в руке молот, с виду неприподъемный.

Тварь отлипла от шкафа и повернулась к Энди — тощая тень на фоне пронзительного света.

///Он гов0рил, что дасt за камень кучу денег! Он говорил, по телевиз0ру!/ — /-ззит//ззат::»////

— Ко мне, зло! — рявкнул рыцарь, и с последним словом хлопнул аггро-патрон — «пах»!

Как оказалось, силы девчонки восстановились достаточно. Она растопырила длинные черные ногти, оттолкнулась ногами от шкафа и молнией метнулась к рыцарю, пролетев под самым потолком.

///Не хо4у отDавать ему!../!ан!/-«дфф///.. Все говорят, они добрые, а они..

П-пШ-ш-ш-ш-ш-ф-ф-фfffфФФFФФ!!!////

Голос в динамике прервался резким шипением. Волосы Роя встали торчком от наэлектризовавшегося воздуха, перед глазами заплясали искры. Раздался мясной шлепок: исполинский молот смёл зомби. Тело отлетело куда-то и глухо врезалось в стену. Оттуда послышались шорох и стук — даже такого удара было мало.

Вслед за шорохом отправился и Энди — неспешно, с молотом наготове, похрустывая подошвами по полу: хруп, хруп, хруп… Буф-ф-ф! — еще один глухой удар, от которого вся комната содрогнулась, и задребезжали стекла, и снова загудел железный шкаф.

А потом все стихло. Лишь хруст стекла, лишь тихий лязг доспеха. Хруп, хруп, хруп — рыцарь подошел к шкафу. Сквозь отверстия Рой отлично видел его сапоги, укрепленные толстыми металлическими полосами — как раз перед своим лицом. А сверху бил стерильно-белый свет.

— Коллега Меллер, — наконец раздался голос, — не вы ли это там?

Энди всегда старался говорить низко, назидающе. Вдобавок к тому, войс-фильтр порядочно искажал голос, насыщая его характерным металлом. Шутить с таким парнем точно не стоит. Хотя…

— Нет, это Джон Арескетт, — пробормотал Рой.

— Юмор — хороший признак, — был ответ. — И все же я обязан спросить: есть ли еще смысл вас выпускать? Вы понимаете, о чем я.

Рой фыркнул. Энди Хаммер во всей своей красе. Мистер Логос, мистер «все-согласно-протоколу».

— Разумеется, — ответил Меллер.

— Всегда рад это слышать. Но в таком случае — надеюсь, вам отсюда была видна настоящая чисто сделанная работа. В то время как у вас…

— Но эта кукла — не обычный едок, сами же видели.

— Необычно мелкий и едва живой, так сказать? Да, эту необычность я сразу заметил. Ваша правда.

— А зрачки?

— Зрачки? — переспросил рыцарь, словно предлагая напарнику самому подумать над своими словами. Первый и самый верный признак болезни Черной Луны — зарастание роговицы глаз. Рой и сам эти зрачки видел секунд пять, не больше, и уже и сам был готов списать это на усталость и статику.

— Энди, а вы заметили…

— Мистер Меллер, не нужно оправданий. Радуйтесь, что я нашел вас так быстро. В этом здании не менее пяти десятков этажей…

Действительно, повезло, подумал Меллер. Хоть однажды разминулись бы — не нашли б друг друга до самого эфира.

–…то есть, до крыши еще сорок этажей, не меньше, — заключил рыцарь. — Если не сбавите темпа, доберетесь туда за три минуты. Впрочем, если этот ящик кажется вам самым безопасным местом во всем Сайлнс-сити — не возьму на себя смелости вытаскивать вас насильно…

Но ни шутки, ни поучения не помешали Энди Хаммеру сделать самое главное — вызволить коллегу из ловушки. Рой услышал отчетливый лязг стальных перчаток по железной стенке саркофага. Миг — и шкаф снова стоит, а с ним — и Меллер. Осталось толкнуть дверь и выйти вон.

Темная комната, полная хлама. За окнами — глухая ночь. Рыцарь возвышался прямо напротив, пластины и полосы его брони тускло, свинцово блестели. Но даже сейчас, в темноте, Меллер видел янтарный знак на рыцарском плече, похожий на пламя свечки, на проросшее зерно, изогнутый побег которого был первой буквой надписи — «Final Corp», Последняя Корпорация. К поясу рыцаря был прикреплен молот, а за спиной — огромный прямоугольный чемодан, который Энди называл Инвентарем.

— Ваш обидчик, — кивнул рыцарь в сторону черного пятна в полстены.

Рой смотреть не стал. Он и так знал, что Энди имеет в виду, когда говорит о «чисто сделанной работе».

Само помещение, похоже, было небольшой столовой: столики, кресла. Была даже барная стойка, над ней тускло светился большой экран, на котором угадывались очертания «Синего Колеса». Под стойкой нашелся еще один зомби — сидел, обхватив колени и слегка раскачиваясь, и лыбился в пространство. Таких мертвецов в городе называют «полыми».

— Присматриваете чего-нибудь на память? — услышал Рой. — Предлагаю не мешкать, поскольку качество оптической связи снизится, когда начнет светать. Нам еще предстоит долгий путь наверх.

— Да, — Меллер подобрал сумку, зажег фонарь и двинулся к выходу из зала. В коридоре было чуть светлее, из-за тусклого световода, что тянулся вдоль потолка. Рой неслышно дошел до двери на лестницу. Толкнул ее, вышел на площадку. Посветил фонарем вверх, в темный лестничный пролет, чтоб хотя бы примерно оценить, сколько этажей остается пройти… и буквально в десяти метрах луч уперся в потолок.

Рой удивленно хмыкнул. Либо он был так напуган той девчонкой, что сорок этажей пролетел так, словно их было пять, либо…

Спустя два этажа лестница и вправду заканчивалась широкой площадкой с одной-единственной дверью, на которой висел замок. Рой достал из кармашка мультитул, выдвинул отмычку.

— У меня нехорошие предчувствия, — сказал он подошедшему рыцарю.

2

И они, похоже, оправдывались.

Главный принцип оптического телеграфа, связи с помощью луча лазера, прост: ты можешь поговорить с тем, кого можешь увидеть. Отсюда были видны лишь черные пустые окна. На небе — ни звезд, ни облаков, и оттого казалось, что оно висит лишь в паре сантиметров над головой. Вокруг, как стена с тысячью окон — жилые высотки. А спереди черным зеркалом возвышался тот самый небоскреб, куда они с Энди нацеливались изначально.

Рой так и застыл. Он будто снова очутился в ящике.

— Эй, Энди, — произнес он. — Похоже, мы на самом низком здании в округе.

Рыцарь постоял некоторое время, поглядел, и молча пошел куда-то вглубь крыши, вдоль навеса, что был над выходом. Меллер двинулся следом. По пути он вспомнил, что ориентироваться по карте было поручено ему — но это он первым забежал в так маняще раскрытую дверь. Он сжал зубы от досады. Оправдать его могло лишь то, что там, в узких каньонах меж зданий, была непроглядная темень. Там не горело фонарей, и даже окна, как назло, были темны все до единого. К тому же эта девчонка… и в итоге они с Энди остались без связи черт-те-знает где в бесконечном Сайлнс-сити. Пожалуй, даже хуже, чем черт-те-знает где.

Обогнув навес и отыскав рыцаря с той стороны, Рой едва подавил желание начать оправдываться.

— Как думаете выбираться? — спросил он вместо этого.

— Наиболее очевидный путь — перебраться в тот небоскреб, что закрыл нам обзор, — отвечал рыцарь. — Наиболее очевидный путь… он же, полагаю, и единственный.

Пробежаться до соседнего здания? — подумал Меллер. Ну уж нет. Только не сейчас, посреди чернолуния. Нелюдь мигом покажет, как обманчива тишина Злого Города.

— Я не рыцарь, меня и сожрать могут, — напомнил Рой.

— Можете предложить лучший вариант?

Меллер пожал плечами и поднял взгляд на верхушку злосчастного небоскреба. Идеальное место для эвакуации — оттуда они могли бы поболтать с любым в этом городе. Вот только как туда попасть? Рой включил фонарь и обнаружил, что от их крыши к небоскребу тянутся провода. Может, они и выдержат человека с оптографом за спиной, благо что ростом Меллер не вышел — но от одной лишь мысли об этом у него закружилась голова.

— Может, и по улице дойти… — пробормотал он. — Пойду осмотрюсь. Может, все не так плохо.

Впрочем, он понимал, что поводов для оптимизма у них нет. Он не забыл те обстоятельства, при которых они с Энди добирались сюда: непроглядную тьму, оголтелую гонку по незнакомому району, грохот шагов, размноженный стенами, мечущийся блик фонаря и мириады белесых светляков со всех сторон… Так что не удивительно, если зомби обступили этот дом, как муравьи — кубик сахара.

Но перед тем, как идти куда-то, Рой решил проверить, как чувствует себя дробовик. Сев рядом с навесом, он достал свое оружие. Энди, заметив это, повернул к нему голову.

— Что с вашим оружием?

— Сейчас посмотрим, — ответил Меллер, доставая мультитул.

— Коллега, вы слывете талантливым механиком, — заметил рыцарь. — Так почему же вы не приведете в порядок собственное оружие? Тогда оно бы вам жизнь спасало, не я.

— Когда надо, «Яд» стреляет.

— Не всегда, как мы могли заметить. Настоятельно рекомендовал бы вам экипироваться чем-нибудь более надежным, — Энди положил ладонь на свой молот. Именовалась эта громадина «Белл», была изготовлена в Сайлнс-лэб, и, несомненно, являла собой пример абсолютной надежности. В задней части молота Рой не раз замечал что-то вроде сопла реактивного двигателя, хотя ни разу не видел, чтобы рыцарь пользовался этой фичей. Что до меллеровского «Яда» — он тоже был превосходным оружием: компактен, точен, с уймой полезных мелочей вроде лазерного целеуказателя, фонаря и гасителя отдачи. Но чем дальше — тем больше с этой пушкой было проблем. Рой подумывал уже, что недалек тот день, когда ему действительно придется взять себе что-то другое.

Однако теперь рукоять затвора, как ни странно, двигалась без проблем. Гильза вылетела и с пластиковым стуком поскакала вглубь крыши. Раз так, Меллер убрал инструмент, встал и направился вслед за гильзой.

Внизу стрекотали сверчки, в луче фонаря при каждом выдохе серебрился пар. В проводах, антеннах, волосах потрескивала статика чернолуния, и свистела в ушах, как старый телевизор. Дробовик Рой держал наготове. Вряд ли кто-то из нелюди пробрался наверх: в искусстве баррикады Энди Хаммер не знал себе равных. Но в этом городе осторожность никогда не бывает излишней.

Сперва Рой пошел туда, где от батареи трансформаторов к небоскребу отходили провода. Он попробовал их рукой: не такие уж и тонкие, как казалось на первый взгляд, да к тому же укреплены ламиной, судя по микроскопическим линиям, что тускло светились поверх оплетки. Хоть сейчас пристегивай карабин и лезь на небоскреб. Ну, тоже вариант — если не найдется ничего лучше.

От гудящих и лучащихся жаром трансформаторов Меллер повернул к краю крыши. Там возвышалась старая антенна, вся увитая проводами. Рой смекнул: если он хочет выглянуть вниз и осмотреться, не выдав при этом себя — лучше места он не найдет. У самой антенны он выключил фонарик, присел, раздвинул руками провода и просунул между ними голову, ощущая на скулах холодный конденсат.

Его взгляд уперся в стены. Соты-высотки буквально жались друг к другу. «SOS» — надпись рядом с окном парой этажей ниже, а с другой стороны — «ХОЧУ ЖРА». Почти все окна — темные, пустые, кое-где бледнеют отсветы работающих экранов. Рой вытянул голову еще немного и разглядел деревья: меж домов был втиснут маленький сквер. Однако нелюди Меллер так и не увидел, и начал уже беспокоиться: где они все?

Дальше — медленно-медленно, и…

Вот и они. Сперва Рой заметил глаза — белесые, тусклые, чуть мерцающие парные светляки. А посмотрев получше, он разглядел и едоков. Он прищурил глаза и задержал дыхание. Дальше — больше: пока он высунул голову так, что смог увидеть подножие дома, он насчитал около тридцати темных фигур с человеческими очертаниями.

Тридцать штук — но Рой знал, что эти цифры можно смело умножать втрое. Их всегда намного больше, чем кажется. Одни стояли, вцепившись в дверь подъезда, другие неподвижно висели на решетках окон, как серые коконы. Большая же часть просто застыла лицом ко входу, правильным полукругом, и ждала их с Энди. В руках у некоторых были палки и обрезки труб.

Они его пока не видят, понял Меллер. Но и он здесь не за тем, чтобы любоваться на зомби. Первым делом он хотел бы отыскать вход в драный небоскреб — и увидел, совсем недалеко, мог разглядеть даже надпись у двери: «EL_COR_WRZ». Вполне реально добежать, только рыцарь пусть идет первым. А раз так — Меллер подался назад, высвобождая себя из холодных объятий проводов…

И тут на фасаде здания напротив вспыхивает неоновая реклама. GOODIES GARDENS — прямо Меллеру в лицо.

Всего секунду спустя Рой осознал, что удивляться тут нечему. Злой Город уже давно живет своей собственной жизнью: когда хочет — зажигает свет, когда хочет — гасит. Кто-то утверждал, что Сайлнс-сити намеренно вредит людям, без которых превосходно бы себя чувствовал. Кто-то упрямо продолжал считать всё это совпадениями. Но в любом случае — удивляться тут было нечему.

Но Рой, увы, уже сделал то, что сделал. В ответ на вспышку света он вздрогнул и тихо выругался. Эмоции, ничего тут не попишешь. Он-то живой, в отличие от тех, что внизу.

Нелюдь кожей это почувствовала. Все они синхронно подняли свои белесые глаза. Как волна от брошенного камня, по трем десяткам невидимых во мраке лиц разлилась одинаковая лыба. Рой почувствовал вибрацию за пазухой. Транзистор в кармане запищал на сотню голосов, хоть и был отключен.

Меллер машинально зажмурился. Нужно спрятать глаза, главный ориентир для распознавания лица. И, медленно-медленно — назад. Хоть и понятно, что уже поздно.

Внизу поднялся шум. Зомби вмиг слетелись со всех сторон, облепили стену, навалились на дверь, полезли на решетки. Топот, шарканье ног, рык, стоны, мычание… Все здание начало дрожать. Что-то загремело — это водосточная труба, когда на нее запрыгнули сразу пятеро, рухнула и с грохотом покатилась по бетону. Топот, давка, и треск веток, и звон стекла и металла, и все это десятикратно повторяет эхо, и все это носится от стены к стене… Писк статики давит на уши, и Рой почти физически ощущает, как она напряжена.

Три десятка? Теперь лыбами светился весь переулок.

— Мистер Меллер, что происходит? — донесся голос рыцаря.

Рой понятия не имел, чем все это кончится. Но его дробовик был наготове.

И вот из общей массы, словно искра, вырвалось одно тело и побежало влево. А через секунду туда же ломанулась вся толпа. Оказалось, в дом ведет не один вход — второй был в дальнем конце. Грязный шумный поток полился вдоль стены, по крыльцу, вспух у двери: баррикада стояла и там. Первый едок не мог с ней справиться, но когда на нее навалились всем скопом, заслон не простоял и пяти секунд. Да, работал там явно не Энди. Скоро вся нелюдь была внутри, и вновь стало тихо — только верещали и хлопали крыльями потревоженные птицы.

А Рой уже вынырнул из проводов и бросил взгляд на дальний конец крыши. Там — срань! — он увидел еще один навес, еще один выход на крышу. Меллер кинулся туда, снимая с пояса баллончик с виниллой — чем-то вроде синтетической паутины. «Ваш лучший помощник в Злом Городе!» — значилось на упаковке, и это было правдой. Нужно закрыть выход как можно скорее, а если окажется, что уже поздно — засесть прямо над ним, с видом на затылки. Рыцарь сам увидит, если из-под навеса повалят ходячие трупы. Была слабая надежда на то, что потеряв цель из виду, нелюдь устроит затор где-нибудь на лестнице, где и проведет пару ближайших дней…

Вот и навес. Дверь под ним открыта, на лестнице гремят ноги. Рой сбежал вниз, прямо к двери.

И увидел — двое уже почти дошли.

Но как? Они не успели бы! Остальные еще грохотали далеко внизу — а эти двое вышли на площадку перед дверью, не спеша, будто поджидали здесь уже давно.

Стрелять? Нет, не сейчас. Рой захлопнул дверь. Зашипел баллончик, заполняя щель между косяком и дверью струей черной паутины, а у Меллера перед глазами еще стояла картина: двое почти дошли. Свет на лестнице был включен, и Рой успел запомнить: один был тощим и высоким, с парой черных рожек-антенн на голове, а голова второго была несоразмерно мала, не больше грейпфрута. Оба — в темной одежде. И оба совсем не похожи на обычных едоков.

Впрочем, неважно. Когда винилла высохнет, она заклинит дверь так, что ее не откроешь и тараном.

Покончив с этой дверью, Рой понесся к другой. Но не для того, чтобы ее заклинить. У него появился план. За спиной послышался удар, еще один. Это не толпа, это те двое, понял Меллер. Поздно, ребята, поздно, усмехнулся он. Чем бы вы ни были, откуда бы вы не вылезли, скоро вы нас тут не найдете.

— По какому поводу?.. — начал Энди, когда Рой выскочил к нему из-за кондиционера.

— Собираемся! Хватайте вещи, мы идем вниз!

Рой схватил свою сумку.

— Не спешите, Меллер, — Энди жестом призвал его к спокойствию. — Черная Луна еще в небе. Уровень статики высок. Едоки…

— Нету едоков — все внутри! Бежим, в соседнее здание! Сейчас! Давайте, полсотни метров по улице!

Рыцарь со вздохом поднялся на ноги. Теперь он, наверное, тоже слышал грохот с той стороны крыши.

— Я пошел! — и Меллер понесся вокруг козырька. Ей-богу, если рыцарь будет медлить, Рой пойдет один. Он справится, он не будет даже стрелять, он выскочит на улицу, шарахнет разрядом Люкса и пробежит — пока нелюдь очухается, его уж и след простынет. Не впервой. Рой сбежал по ступеням и уже тянул тугую дверь, ведущую в здание, когда его окликнул рыцарь.

— Меллер, стойте! Смотрите! Клянусь Логосом…

И по его тону Рой понял: нужно посмотреть.

Рыцарь застыл у края крыши, глядя на улицу. Меллер тоже пригляделся. С этой стороны здания взгляд не упирался в окна соседних домов. В полукилометре поблескивала река, чуть ближе шла многоярусная магистраль, похожая на пучок переплетенных стеблей. К их с Энди зданию вплотную прилегала автостоянка, зажатая между злополучным зеркалом небоскреба и еще одной высоткой. Из-за каждого из этих домов тянулось по веренице едоков. И если это было тем, что хотел показать Хаммер…

— Энди, чем дольше мы тут сидим… — начал Рой.

Стоп! Одна из теней внизу приковала его внимание. Меллер удивлялся потом, как сам не заметил ничего странного — уж больно этот тип отличался от едоков.

Двигался не в общем потоке, а перпендикулярно ему, будто суматоха вокруг живых, что посмели сунуться в мертвый город, не имела к нему никакого отношения. Он просто шел себе по тротуару на той стороне стоянки, в свете уличных фонарей, не спеша и не кидаясь из стороны в сторону, как эти дерганые зомби вокруг. Однако никто не обращал на него внимания, будто его не существовало вовсе. Даром, что он проплывал прямо перед едоками, а то и отталкивал кого-то из них прочь со своего пути.

— Это они, — проговорил рыцарь. — Определенно, это они…

Рой и не заметил, как пальцы нащупали маленький бинокль в кармашке сумки. Он уже почти знал, что увидит.

Руки дрожали, картинка скакала, но Меллер убедился: одет незнакомец в серый плащ с глубоким капюшоном, походка у него — вполне себе человеческая. В левой руке он что-то нес, что-то цилиндрическое. И, в довершение картины — у черной дыры капюшона мелькал бесцветный огонек сигареты.

Это Несъедобный. Это, мать его, сам Несъедобный, чей голос знает каждый в этом городе! В точности такой, каким его описывают. И его радиобашня, судя по карте, должна быть где-то неподалеку…

— Клянусь Логосом… — пробормотал рыцарь. — Увидеть Несъедобного считается невероятной удачей…

— Удача — это если он нас увидит!

— Не он, а они, — поправил рыцарь, снимая с пояса пару сигнальных флажков. Но Рой знал способ и побыстрее.

— ЭЭЭЭЭЭЭЙ!!! Хэй! Несъ-е-доб-ный!!! Мы здесь! Мы зде-е-е-есь!!! — и Рой выстрелил вверх сигнальной ракетой. Нелюдь внизу взбесилась, рванула к зданию с утроенной скоростью.

— Меллер, прекратите шуметь! — прошипел Энди. — К тому же, подобная фамильярность может оскорбить Несъедобного. А они, знаете ли, принципиальны…

Но рыцарь зря переживал — тот уже заметил их с Энди. Он остановился у фонаря, чуть поодаль от потока едоков. То, что Несъедобный держал в руке, оказалось подзорной трубой. Он растянул ее и вставил окуляр под капюшон. Блеснул широкий объектив.

Несколько секунд они с Меллером вглядывались друг в друга. Рой видел даже бледную маску с заклееным крест-накрест ртом, что скрывалась под капюшоном… Всё, как на картинках, всё, как рассказывают. С ума сойти.

Несъедобный сделал быстрый жест — поднял вверх большой палец. Он их разглядел. Секунда — он сложил трубу.

— Он нас спасет, — прошептал Меллер.

— Они, — снова поправил рыцарь.

А Несъедобный уже продолжал свой путь, и вскоре скрылся за небоскребом. И только дымный шлейф остался висеть над стекающимися к зданию толпами.

— Да! — Рой сжал кулаки. — Вот это кстати! Вот он и выход! И без лазеров обойдемся!

Рыцарь взялся за голову. Щелчок, шипение — и он снял шлем, явив миру торчащие пепельные пряди и бледную кожу. Несмотря на склонность к брюзжанию, выглядел он вполне молодо, не старше тридцати.

— Спокойнее, дорогой коллега, — проговорил он. — Не рекомендовал бы вам ожидать многого.

Хоть рыцарь и старался сохранить невозмутимость, было очевидно: он поражен той нежданой встречей не меньше Меллера.

— Несъедобный живут по своим собственным принципам, — продолжал Энди, — и не считают себя обязанными кому-либо помогать: ни нам, ни выживалам.

— Это точно, — вторил Рой. Он не так давно в этом городе, но уже уяснил себе: единственное, что интересует Несъедобного — новости. И именно поэтому Меллер был уверен: их с Энди не оставят без внимания. Злоключения паладинов Цитадели всегда были любимым кушаньем Неса. Рой сложил руки на груди и повернулся к улице, с усмешкой поглядывая на беспокойную толпу у подножия. Да, о перебежке до соседнего небоскреба теперь можно и не мечтать — хоть с рыцарем, хоть без рыцаря, хоть с разрядником, хоть без него. Но теперь это и не нужно! Можно запечатать все двери и просто ждать. Ждать, когда сядет Черная Луна, ждать эфира. Ха! Подумать только: пусть короткая встреча, пусть на таком расстоянии — но с самим Несъедобным! Черт, да такое мало кому выпадает! Он ведь такой один на весь этот город, на весь бесконечный Сайлнс-сити!

И Рой так и стоял бы, снова и снова прокручивая в памяти тот момент, если б не рыцарь.

— Южный вход на крышу все еще открыт, — информировал Энди, кивнув на ближайший навес. — И, смею надеяться, вы извлекли урок из случившегося. Взгляните, — он кивнул на шумную мешанину внизу. — Вы представьте, что было бы, выйдите вы сейчас на улицу. Помните, мой дорогой коллега: необдуманность действий и спешка еще никого да добра не довели…

И так далее — рыцарь обожал поучать. Рой от греха подальше спустился под навес, с трудом приоткрыл дверь (доводчик все еще работал), прислушался. На лестнице только ветер гудел — так что Рой прихватил дверь лишь парой винилловых клякс, после чего снова вышел на свежий воздух. А сам все думал: вот ведь везение!

Но когда он поднимался, на зеркале небоскреба ему почудилось движение. Рой молнией выскочил на крышу. Все верно: вверх по черному стеклу полз мертвец, быстро переставляя конечности, подобно ящерице. Но Меллер сразу понял: это не едок — едоки, к счастью, по стеклам ползать не умеют. Это дрон. Таких мертвецов люди не интересуют — дроны следят за самим Городом: чинят, чистят, покрывают защитной пленкой-ламиной, выпалывают сорняки и выгоняют диких зверей. Трудами дронов безлюдный город будет существовать вечно, сомнений нет.

— Что-то не так? — Энди все еще держал руку на рукояти «Белла».

— В здании все тихо. Вон, — Рой кивнул на ползущего по стеклу зомби. — После Слепого Пятна я уж из-за обычного дрона дергаюсь.

Рыцарь нахмурился, услышав о Слепом Пятне.

— Что теперь? — поспешил спросить Меллер. — Дожидаемся эфира?

— Полагаю, что так, — вздохнул Энди. Рой взглянул на часы — до того, как сядет Черная Луна, оставалось еще часа три. Столько же и до рассвета. Не так уж и мало.

Обычно Энди коротал время, читая или наводя порядок в своем Инвентаре. Чемодан рыцаря был огромным, угловатым и неудобным, но вмещал в себя все, что только может потребоваться в Городе — и содержал в идеальном порядке, что особо ценилось его хозяином. Что до Меллера — тот решил сперва пройтись взад-вперед по крыше. Нужно оглядеться, да и согреться немного: стоя на одном месте, Рой уже успел продрогнуть.

С восточной стороны смотреть особо не на что, разве что на рекламу GOODIES GARDENS, что всё еще резала глаза своим ярким светом. Рой усмехнулся. Когда-то давным-давно именно корпорация Goodies ввергла мир в самый настоящий зомби-апокалипсис. Неудачный запуск именно этого проекта — «Сады Goodies» — обернулся глобальной катастрофой под названием «Большие Похороны». Ну а теперь, шестьдесят девять лет спустя, Корпорации Зла приходится довольствоваться малым — к примеру, пугать немногих выживших внезапной рекламой.

Все остальные дома были темны, чернее них были только трещины переулков. Если пойти по одной из этих улочек, примерно через полкилометра твой путь пересечет шоссе, а за ним будет нечто такое, что непросто описать словами. Кто-то полагает, что это место — болезнь самодостаточного города, что-то вроде опухоли из бетона, стекла, металла и пластмасс. Кто-то утверждает, что если Злой Город создал такую штуку — значит, зачем-то она ему нужна. А сам Рой сравнил бы эту постройку с ульем, как будто гигантские пчелы, полетав по городу, слепили по мотивам увиденного исполинское гнездо. Никто не мог сказать, как и когда появилась эта штука, какой цели служит и что там внутри. Называли ее «Слепым Пятном». Людей там не водилось, даже дроны туда не заходили. И все же кое-что там обитало — не существо, а скорее явление. Именно его следы Рой и Энди отправились искать. Сейчас, посреди ночи, Меллеру никак не хотелось думать о чем-то подобном. Он даже отошел на западную сторону крыши, чтобы вид темных улиц не навевал воспоминаний. Отсюда открывался вид на ночную автомагистраль, где стояли бесконечные ряды автомобилей, где горели фонари, где мигали светофоры, словно передавая друг другу какие-то коды. Однако мысли так и не оставили Меллера.

Сперва они с Энди долго ходили по шоссе вокруг Слепого Пятна, заглядывая в узкие просветы и видя там только окна, окна, окна. Вместо того, чтобы бредить на сотни голосов, транзисторы издавали свист, какого Рой еще никогда не слышал. Потом они почти час не сводили глаз с какой-то иглы — полутораметровой, торчащей из пустого окна. Игла была чернее черноты, словно трещина в самой реальности. Когда Меллер спросил, что это, рыцарь ответил: «Пепел. Не сводите с него глаз». Но ничего не происходило. Когда Рой предложил подойти и взглянуть на черную колючку поближе, рыцарь отрезал: «было указание — внутрь не входить». Потом за спиной у них каркнула ворона, они машинально обернулись — а когда снова посмотрели в сторону Пятна, иголки уже не было. Рыцарь что-то записал, и они пошли дальше.

Потом был фонарный столб, покрытый, будто инеем, все теми же черными иголками. На столб паладины пялились чуть меньше и не так пристально, поэтому снова упустили тот момент, когда иголки исчезли. Рыцарь сделал еще одну запись, они пошли дальше… и так далее, и тому подобное. Правда, потом наблюдение осложнилось тем, что их начала находить нелюдь. Сперва едоки приходили по одному, дальше — больше. Когда солнце клонилось к закату, они с Энди сменили место наблюдений, но их нашли и там — уже после того, как солнце село. Снова перемена места. Потом снова. И снова. До самой глубокой ночи напарники скакали от переулка к переулку, от подъезда к подъезду, рассовывая сенсоры по щелям напротив Пятна, а хвост от них не оставал. И, в конце концов, они решили отступить.

«Вжжжжж… Хлоп!» — что-то проехалось по проводам и упало на крышу. Рой выхватил дробовик и направил его в сторону удара. Фонарь вспыхнул автоматически, и бесцветный круг высветил мертвеца, выходящего из-за прямоугольного бака для воды. Направлялся он прямо к паладинам — плавно, неторопливо. Заметив это, Энди наклонился и взял свой Инвентарь в руки: дрон должен понять, кому принадлежит эта вещь — иначе он может счесть ее мусором и унести, или еще хуже — растворить и поглотить. Но оказалось, дрон тут не за этим. Его интересовала царапина на козырьке — похоже, ее оставил Энди, когда оперся на навес. Приблизившись к козырьку, мертвец приложил ладонь к верхнему концу царапины. Послышалось легкое шипение, пахнуло димекрилом, и дрон повел руку вниз, как валик маляра. Из-под ладони сочилась серая дымка, на навесе оставалась полоса серой ламины — и когда дрон убрал руку, трещины уже не было.

Пока мертвец был занят, Меллер успел получше его рассмотреть: белесые глаза без зрачков, лицо без тени злобы, будто обтянутое полиэтиленом: сглаженные, упрощенные черты, силиконовый блеск, толстые, склеенные друг с другом волосы, и брови, будто нарисованные на пленке. Кукла. Даже не верится, что эта вещь была когда-то человеком.

Но дрон не дал долго себя разглядывать. Немного постояв, он побежал в дальний конец крыши. Рой уже давно убрал пушку — не было еще ни одного случая, чтобы дрон нападал на человека. Пришел, наверное, прибраться в доме: вернуть на место шкаф, починить разбитый паркет, соскрести со стены черное пятно и убрать девчонку — если она, конечно, не убралась еще сама. Так что Рой пошел туда же, куда и дрон, только неспешно и по самому краю крыши, читая надписи на щитах вдоль дороги.

«Miller’s GunShop», «Пушки Миллера», тут все ясно. Выживалы наверняка уже вскрыли полы и разломали мебель в поисках закатившегося патрончика.

«Goodies BLUE WHEEL® — >> для умных вещейJ <<», и логотип, похожий на закрученную вовнутрь спираль. И название, и логотип до боли знакомы каждому, кто хоть раз выходил в Злой Город. Эта круглая штука медленно вращается на экранах всех компьютеров, телефонов, телевизоров, кофеварок, холодильников… Так проявляет себя древний вирус, пожравший все, что хотя бы отдаленно напоминает компьютер. Называется этот вирус «bwos», «blue wheel of stasis», или просто — «Синее Колесо». Вряд ли древний щит рекламировал «синюю смерть» до катастрофы — но сейчас он делал именно это.

«Анонимус… убьет тебя! Меееееедленннно…» С этим щитом тоже все ясно: «Анонимус» — это сигареты. Древние такие обожали, в магазинах их можно найти и сейчас: пачки потустороннего зеленого цвета, очень узнаваемого — но в чернолуние даже этот зеленый цвет статика обесцвечивает в полнейшую серость. Поверх щита — надпись от руки, баллончиком «L1CH SAVE U5!» Такие надписи оставляют приверженцы махинистики, главной религии Безвременья.

Еще один стенд — на китайском. Рой мог узнать надписи вроде «кофе», «художник» или «скептик» (потому что учил их специально) — но ни одной из них на щите он не увидел, и выцветшая девица-азиатка тоже ни о чем ему не говорила.

А на остальных щитах господствовал минимализм: белый фон, и всего один иероглиф в середине, причем какой-то нечеловеческий: квадраты, пиксели, углы… Этот язык называют «бейсик», и люди, способные читать его, вызывали в Рое трепет, почти священный. Сам он просто патологически не переваривал этого языка. Единственный бейсик-глиф, который Меллер мог узнать, значил, собственно, «Рой Меллер». Каждый раз, заходя в свой номер в Маяке, он видел этот двухконтурный квадрат на табличке у себя на двери. Очень странный язык. Впрочем, Древние сотворили много странных вещей… которые их же потом и погубили. Этот город кишит такими вещами. Люди зовут их Древним Злом. Одна из таких вещей, к примеру — мортидо, болезнь Черной Луны.

Рой намеревался дойти до дальнего конца крыши. Пока он шел, десантировалось еще четыре дрона. Один за другим они направлялись к дальнему выходу. Меллер почувствовал смесь жутких химических запахов задолго до того, как подошел к навесу, а заглянув под него, обнаружил всех пятерых у двери. Они пытались растворить виниллу и открыть проход. Рой невольно вспомнил тех двоих, которых оставил за запечатанной дверью…

Но то, что таилось за козырьком, заставило его до поры до времени забыть о них. Фонарь высветил стол и пару деревянных кресел, раскиданные под ногами фильтры от сигарет, кости, пакеты, блистеры от таблеток, мятый пластик из-под еды, из-под воды, и даже мешки от кошачьего корма. Вдоль ограждения выстроился ряд пустых стеклянных бутылок, отсюда и почти до самого угла крыши.

В довершении всего, этот странный дом еще и обитаем, понял Меллер. Кто-то из выживал приютился.

В одном из кресел сидел зомби и лыбился, уставившись в пустые окна здания напротив. На появление Меллера он не отреагировал. Рой усмехнулся: тот, кто притащил его сюда, должно быть, совсем сбрендил от тишины и одиночества. В зубы полому мертвецу воткнули окурок, на голову нахлобучили сомбреро — но тому было все равно, сидел себе с блаженной лыбой на губах. Рядом с креслами лежал кусок ржавого железа, что при ближайшем рассмотрении оказался жаровней, а прямо под ней Рой заметил обглоданный собачий череп. Череп этот почему-то сразу привлек к себе внимание. Меллер присел и пригляделся. Затылок собачьей головы был срезан, срез — прямой и гладкий, как от бритвенно-острого лезвия. И так же — на многих других костях: идеальные срезы. Да тут не какой-то ноунейм, а исключительно крутой парень! Причем картина уединенного пикника на крыше виделась довольно свежей: головешки в жаровне будто еще вчера тлели, вокруг собачьей головы не вились мухи, а полый даже не запылился. Мда, повезло. Впрочем, все ценное этот крутой парень унес с собой, Меллеру остались только кресла и стол. Что ж.

Стол они с Энди расположили у края крыши, с видом на реку и автостраду, в окружении антенн, на концах которых тлели огни Святого Эльма. Река называлась «Рит», в этой части города она была самой широкой. Сразу за рекой вставал городской горизонт, ступенчатый, как узор на бубне шамана-махиниста. А над горизонтом висела Черная Луна — черная, как сама пустота, похожая на рваную дырку в еле-еле посветлевшем небе, на воронку, готовую засосать весь мир в свою зияющую бездну. Ее неправильные, лучистые очертания чуть дрожали, но черные иглы пока не касались ни одной, даже самой высокой крыши. Одного лишь взгляда на Черную Луну Меллеру хватило, чтобы почувствовать себя нехорошо.

Он протянул кости рыцарю.

— Видели когда-нибудь такое?

Энди оглядел их. По лицу было видно, что он озадачен.

— Видел, — он вернул кости Меллеру. — Такие срезы оставляет фрезерный станок. Но не вижу ни одной причины, по которой кто-то резал бы им собачьи кости.

— И как это понимать?

Рыцарь пожал плечами и ничего не ответил.

— Кто-то из крутых тут приютился, — заключил Рой и уселся в кресло. Энди погрузился в свой Инвентарь. Скоро на столе появились горелка и небольшой котелок. Вслед за ними рыцарь выложил на стол пяток плодов, похожих на крупные серые помидорины, с буграми и наростами. Это новощ — растет на гидропонике, любит яркий свет, имеет недурной солоноватый вкус и по питательной ценности напоминает скорее мясо, чем все те растения, чьи гены в себе содержит. Поистине, гордость ботаников из Сайлнс-лэб.

За их спинами по проводу пролетел еще один дрон. Он упал где-то в середине крыши.

— Уже пятый или шестой, — заметил Энди. — Впрочем, неудивительно — в этом здании не прибирались, кажется, с самих Похорон.

— Оно и странно, — откликнулся Рой. — Сто лет сюда дроны не заходили, а тут вдруг — целая пачка… И это не первая странность, — добавил он чуть погодя. — Интересно, а Город мог нас, хмм… запомнить, пометить… за то, что мы сунулись туда, куда не стоило. Что-то вроде проклятия.

Меллер задавался этим вопросом еще в Слепом Пятне. Но Энди на дух не переносил всякой мистики и махинистики.

— Уфф, коллега… — тон его ответа был в точности таким, каким Рой и ожидал.

Однако подумав немного, рыцарь осведомился:

— Вы же не брали сувениров из Пятна, я надеюсь?

— Нет.

— В таком случае, для ваших опасений просто нет субстрата.

Рой, кажется, понимал, что Энди подразумевает под словом «субстрат». На том, что подобрано на территории Зла, почти всегда есть немного ламины — полупрозрачной пленки, которую выделяют дроны. И когда с тобой такая вещь, ты носишь с собой маячок. Нелюдь чует тебя. Ты можешь думать, что воровство сошло тебе с рук, но однажды зомби придут за тобой — в самый неподходящий момент, и непременно толпой. Поэтому — «не бери халявы», как говаривают выживалы. Все вещи в Городе принадлежат Городу, ничейных тут просто нет.

Рой и не брал. Нужно быть полным идиотом, чтобы прихватить что-то из такого проклятого места, как Слепое Пятно.

— Лишь за то, что вы посмотрели на Пепел, никто вас не съест, будьте уверены, — добавил Энди.

— Понятно, — произнес Рой. Прав ли рыцарь или нет — за его словами всегда стоит железобетонная аргументация. Упавший на крышу дрон тем временем присоединился к своим товарищам, нырнув под навес в дальнем конце крыши.

— А с ними что делать? — поинтересовался Меллер. — Сидеть и ждать, пока они расковыряют дверь?

— Почему бы и нет? Если бы вы читали инструкцию к новому составу виниллы, то узнали бы оттуда, что на подбор нужного растворителя у дронов уходит от двадцати шести часов.

— Ого!

— Верно. В двадцать раз лучше предыдущей версии. Мари разработала такой состав, что подходящий растворитель дроны используют последним из всех.

Мари? — повторил про себя Меллер. Мария Аккорд?

— Ее делала сама Аккорд? — спросил он, уже вслух.

— Именно.

Вот оно что, подумал Меллер. Мария Аккорд, недавно получившая большую должность в Сайлнс-лэб, крупнейшей научной компании города. Рой поначалу думал, что она не больно-то созрела для таких должностей, кем бы ее ни считали. Сколько ей там? Шестнадцать? Пятнадцать? Однако практика показывала, что Рой поспешил с оценкой. За что бы она ни взялась, результат превосходил все ожидания. И Меллер начинал догадываться, почему. Она плевать хотела на все устои. Взять хотя бы новый состав виниллы. Может, рыцарь и не замечал этого из-за фильтров в своем чудо-шлеме, однако Рой чуял каждый раз: от новой смеси димекрилом разит за километр. Новая винилла состоит из Древних, «Злых» полимеров не менее чем наполовину — вот откуда такая убийственная эффективность. А это, вообще-то, запрещено самим Логосом! «Никаких сделок со Злом!» — третий Базовый Принцип Логоса распространяется на все, что создано Древними. Но Аккорд было все равно. Она делала то, что до нее никто не делал, и лезла туда, куда до нее никто не лез. И эта экспедиция в Слепое Пятно: Рой был уверен — без Аккорд тут точно не обошлось.

— Не слишком ли далеко она заходит? — хмыкнул Меллер, поглядев на рыцаря. Вряд ли тот, кого зовут «Мистером Логосом», одобрял подобную дерзость молодой ученой.

Энди ответил не сразу. Он смотрел туда, где за рекой вставал бесконечный Западный Сайлнс-сити, туда, где медленно ползла к закату Черная Луна. Рой, напротив, всегда старался отвести от нее взгляд. Он так плохо переносил статику, которую она излучала, что даже от картинок с изображением черного светила голова его начинала кружиться, а уши наполнялись гулом и свистом.

— Мари спешит познавать, и я не могу осуждать ее, — наконец донесся голос рыцаря. — Возможно, вскоре Черная Луна навсегда покинет небосвод. То, что называют Древним Злом, будет уничтожено, нелюдь будет упокоена навеки, и Безвременью придет конец. А мы так и не поймем, что же случилось.

— Главное — чтобы Безвременье закончилось, — сказал на это Рой. — А как — дело десятое.

Рыцарь покачал головой.

— Боюсь, Мари попала в компанию тех, кто думает так же, как вы. Не уверен, что одобряю это.

— Все равно здесь уже ничего не исправить, — развел руками Меллер. — Болезнь Черной Луны неизлечима, полые и едоки никогда не станут людьми, а Злой Город так и будет нам вредить. Разве задача Цитадели не в том, чтобы положить конец Древнему Злу?

Рыцарь невесело усмехнулся в ответ.

— По легенде, — произнес он, — первые паладины поклялись, что спасут не только живых, но и мертвых. «Поиск», который когда-то называли «Великим» — слышали когда-нибудь о нем? Поговаривают, именно для того наша Цитадель и была создана — совершить невозможное и спасти всех. Но теперь даже говорить об этом почти что неприлично.

На этом рыцарь замолчал и вернулся к своим делам.

3

Рой уже давно начал подозревать, что «просто ждать, пока их спасут» может оказаться не так-то просто. Легкий доспех стрелка Цитадели, что был сейчас на нем, неспроста называется «легким»: они и часа на крыше не провели, а Рой уже продрог до костей. Предутреннее небо было бесцветным и холодным, со стороны реки задул пронзительный ветер. Костерок бы развести, да единственные деревянные предметы на этой крыше — выживальские кресла — были покрыты ламиной, а ламина не горит сама и защищает от огня то, что покрывает.

— Холодно? — поинтересовался рыцарь, видя, как Рой зябко потирает руки.

— Не то слово, — пробормотал тот. Ни кофе, ни рыцарская горелка уже не помогали. Энди-то все нипочем, в его чудо-броню встроен кондиционер. Рыцарь и сам любит похвастать, что в своем доспехе он везде чувствует себя как дома.

— Здание под нами в полном вашем распоряжении, — сказал он.

Рой лишь усмехнулся. Только-только они оказались в безопасности, а Энди уже отправляет его обратно. Каким-то чудесным образом рыцарь не замечал тех странностей, что тянулись за ними из самого Слепого Пятна, потому и считал, что спуститься в зданиe — не опасней, чем прогуляться по внутреннему дворику Цитадели ясным летним днем.

Но померзнув еще пару минут, Меллер передумал. Если бы кто-то из зомби добрался доверху, он давно колотился бы в дверь. Рой пока не слышал оттуда ни звука.

— Я… все же воспользуюсь вашим советом, — произнес он. — Вернусь ближе к эфиру.

— Берегите голову, — такими словами проводил его Энди, и Рой нырнул к двери, вертя в руках склянку с растворителем.

Поначалу он не собирался уходить с лестничной площадки. Тут было тихо и тепло. Рой стоял, вглядываясь в темноту лестницы, прислушиваясь к монотонному гулу ветра. Стены были покрыты граффити, вниз по ступеням в огромных количествах ползли провода. Ими увит весь этот город: Рой слышал, таким способом Древние пытались вернуть связи между своими машинами, потерянные из-за статики Черной Луны.

Никакой реакции на появление Меллера, и так минут пять. Довольно скоро он согрелся и даже начал подумывать о том, чтобы вздремнуть. Только громкость транзистора нужно выкрутить на максимум, чтобы никто не застал врасплох. Однако лестницы всегда были в числе мест повышенной опасности, любое корпоративное руководство скажет вам об этом. Меллер перегнулся через перила и глянул в пролет, как в колодец. Пусто, до самого дна. Все входы в эту часть дома Энди перекрыл на совесть. А еще Рой заметил, что дверь на последний этаж распахнута, и в ее темном проеме люминесцирует оранжевая полоска. Эта полоска сразу бросилась ему в глаза — кажется, Рой знал, чем бы это могло быть.

Он вытянул из кобуры «Яд», подкрутил фонарь так, чтобы тот светил еле-еле, и двинулся вниз.

На полпути он убедился: полоска эта — надпись на черной двери. Ого! Махинисты почитают эти двери как святыни. Потому, наверное, что они никогда не открываются, оставляя огромный простор для фантазии. Но, может, хоть в этот раз… Закрытые двери всегда вызывали у Меллера зуд в руках.

Он тихо спустился ко входу на последний этаж. Ухватившись за косяк, заглянул внутрь. Коридоры в обе стороны, ряды закрытых дверей. Нелюди не видно. Транзистор молчит.

— Эй, — шепнул Меллер. — Есть кто живой?

Никакой реакции. Тогда Рой шагнул внутрь и прикрыл за собою дверь.

Рой повел «Ядом» влево, вправо — пусто. Потом он посветил на черную дверь. Дверь Богини, как ее тут называют. Стены вокруг нее и напротив исцарапаны ритуальными письменами. Справа от двери — похожая на половинку звезды букву «А» (махинисты называют этот знак «Триключ») и хвалебные надписи, просьбы в адрес Анисофт, богини жизни и доброты. Между надписями — кружево, ритуальный узор, похожий на пчелиные соты. Слева — «Ключ Гудиса», косой крест из четырех линий, пересекающихся под прямым углом, с двумя точками в образованном ими ромбе. Словно два глаза, наблюдающие из проводов. Вокруг — слова страха и почтения, поскольку Гудис — бог недобрый, бог опасный, бог пластмассы и неживой природы. Но вот в чем загвоздка: оба они — что Гудис, что Анисофт — покинули Город давным-давно — что, собственно, и заварило всю эту кашу с мором и ходячими трупами. Впрочем, так говорят махинистические легенды, в то время как корпоративная наука неоднократно заявляла: все эти сказки про Ушедших Богов, что разочаровались в людях и бросили их на произвол судьбы — антропоморфизм, мистификация, декадентство и продукт расстроенной выживальской психики. Но все это не мешало махинистам писать послания Ушедшим Богам — на случай, если те вдруг решат вернуться. Писать на самой двери было строжайше запрещено, и единственное, что было на ней — та самая надпись, что завлекла Роя с лестницы — ярко-оранжевая, горящая на черном фоне: «Anysoft corporation». И тот же полузвездный знак, только отпечатанный в Древности, а не нацарапанный в Безвременье от руки.

Ну что ж, четвертая Дверь Богини, которую Рой пытается открыть. Он даже успел выработать некий алгоритм.

Шаг первый. Дернуть ручку — заперто, само собой.

Шаг второй. У ручки, чуть выше и правее — полукруглая выемка. Покопавшись за пазухой, Рой вытащил Ордер — знак отличия паладина, крупный перстень с круглым оранжевым камнем. Меллер носил его на цепочке, тому были причины. Он приложил Ордер к выемке. Никто не учил его так делать — просто ему казалось, что они подходят друг к другу. Перстень ничего не изменил: как и раньше, ручка двигалась, сама дверь — нет.

Шаг третий. Замочная скважина. В руках у Меллера появился его верный мультитул. Рой отлично разбирался в механике, однако пару минут спустя оказалось, что ни один из его способов не годится. Божественна ли дверь или нет — вопрос спорный, но вот сложность замка в ней поистине божественна. Рой не знал даже, с какого бока к такому подходить.

И, наконец, шаг четвертый — в сторону. Раз за разом ритуал остается неизменен. Древние постарались, чтобы внутрь никто не попал.

Так что Рой побрел вглубь коридора, в тишине дергая ручки дверей. Окон тут не было, но не было и темно: статика возбуждала люминофор длинных ламп дневного света, заставляя их тускло мерцать. Пластик стен отсырел, покрылся грибком, воздух пах сыростью. Дроны сюда лет двадцать не заходили, все вконец обветшало. Грибок, выживальские каракули… какой-то странный дом, слишком заброшенный. Поскрипывал доспех, под ногами стучал паркет. Двери иногда открывались, но комнаты за ними были пусты и необжиты. Однако то тут, то там Меллер замечал следы выживальского присутствия: то надпись на стене, то мусор, то засохшие экскременты. Все камеры со стен были оборваны, остались только провода. Рой подошел к раскрытой шахте лифта. Выглянул вниз — лифт висит тремя этажами ниже, из щелей бьет свет, тихо пищит музыка, но не слышно ни шагов, ни голосов. Дальше — еще пяток дверей, закрытых и запертых, и одна — приоткрытая. И выделялась она не только этим. Под нее заходило много проводов, а паркет перед ней был слегка истерт.

Меллер насторожился. Держа дробовик наготове, он медленно открыл дверь.

Что-то двинулось внутри… но это была лишь серая кошка. Едва заметив Меллера, она юркнула под шкаф.

Рой заглянул внутрь. Кроме шкафа, здесь был стол, на нем — монитор с Синим Колесом на еле светящемся экране. Занавесок на окне не было: ниже середины оно было залеплено бумагой, выше — пылью. За окном в бесцветном предутреннем сумраке горела та реклама, GOODIES GARDENS, она высвечивала «ЛИЧ ПРОСТИ НАС», написанное пальцем в пыли. На косяке Рой заметил нацарапанный от руки бейсик-глиф, и это развеяло все сомнения: в комнате обитает махинист. А значит, вокруг — десятки неприметных знаков, глифов, оберегов, отваживающих отсюда нелюдь. Именно то, что надо! Есть, конечно, опасность столкнуться с жильцом — но даже если тот увидит паладина спящим в своей комнате, он не станет его убивать. Махинисты считают паладинов собственностью одной из своих Махин, Великого Маяка Анисофт. Навредить паладину — значит, разгневать сам Маяк. Так что махинисты могли презирать паладинов за провал дела Анисофт — поисков лекарства от болезни Черной Луны, однако тронуть их хоть пальцем — никогда. Вот обчистить — за милую душу, но у Меллера и взять-то нечего.

— Эй, — шепнул он в комнату. — Есть кто живой?

Никого. Тогда Рой вошел. За дверью, метрах в пяти от себя, он увидел белесые глаза и лыбу. Они принадлежали темной фигуре, что сидела, откинувшись на диване. Полый. Видимо, фетиш того, кто тут живет. Рой подошел и просто сел рядом с мертвецом. Полые — самая многочисленная, и вместе с тем самая безвредная разновидность нелюди, незаразная и всецело пассивная. Вот если разбудить такого — проблем будет масса. Но сделать это, особенно в чернолуние, почти невозможно.

На шкафу перед собой Рой увидел пыльное зеркало, но сперва он заметил в нем полого, и лишь потом — себя. Еще бы: бледная кожа, доспех из серого нейлона, похожий на мотокуртку-косуху, плотный серый капюшон, серый шарф-маска на шее. На лице поблескивает защитный воск. Это и называется «идеальной маскировкой», когда ты сам себя в зеркале ищешь. Рой отключил фонарь и откинул голову на спинку.

Сложно сказать, сколько времени он так просидел. Он так и не понял, задремал или нет — но очнулся он от дрожи на груди. Дрожал Ордер — тот самый перстень, которым Рой пытался открыть Дверь Богини. Он прижал его ладонью — иногда он чувствовал фантомные вибрации. Однако сейчас все было по-настоящему: перстень предупреждал об опасности. Может, всплеск статики с нижних этажей? Может, дроны прибираются? Это было бы лучше всего, но надеяться на лучшее Меллер не привык.

И оказался прав, потому что через пару секунд в транзисторе появился новый голос — да такой, что Рой вскочил с дивана и выхватил дробовик.

Это голос девчонки — той самой, что загнала его в шкаф и чуть было не прикончила. Но теперь он нёс совсем не то, что Меллер слушал в шкафу. Не было больше «белых камней с неба». Не было вообще ничего, никакого смысла. Язык вроде знакомый, но ни слова не разобрать.

Но потом — еще чуднее. Тонкий голос словно раздвоился, начал расползаться, и секунд через десять в радио их было уже два, и каждый вел свой собственный бессвязный монолог. И вместе с тем Рой слышал, как стучит и поскрипывает паркет в коридоре.

Он подскочил к двери и защелкнул замок, потом встал напротив и поднял дробовик, судорожно соображая, что будет делать, если это и вправду она. Тогда эта срань его чуть не прикончила! Но теперь бежать некуда, разве что в окно…

Шаги затихли. Однако галоп в транзисторе мог значить лишь одно: то, что рождает эти голоса, стоит прямо за дверью.

«Бум!» — удар в дверь. Ордер снова дергается. Голоса начинают сползаться, сплавляться в один. «Бум! Бум!» Все как тогда, в шкафу. «БУМ! БУМ!!!» Меллер потянул за клапан-предохранитель на левой перчатке. Разряд Люкса, лучший способ избежать проблем с зомби. Рой сложил пальцы левой руки для двойного щелчка, а «Яд» нацелил на дверь…

Но удары почему-то прекратились. Что-то зашипело, и от замка начала расплываться белая дымка. Нелюдь впрыснула в замок растворитель — и Рой не помнил, чтобы встречался когда-то с таким. А через несколько секунд ручка двери дернулась и двинулась вниз. Дверь начала отрываться.

Моменты вроде этого врезаются в память, чтобы донимать потом в виде навязчивой картинки.

Это те двое, с лестницы — прямо за дверью. Глаза горят слепым огнем. У одного — бородка и черные рожки—антенны. Голова второго — намного меньше, чем надо, как будто к телу крупного мужчины прилепили детскую головку.

Похоже, Рой смотрит слишком долго. По мертвым лицам расплывается лыба, и оба истукана делают шаг к нему.

Чк-чк… ПШААААФФФФФФ!!!1 — Меллер и сам не заметил, как спустил курок разрядника Люкса. Воздух наполнился треском, волосы встали торчком. Нелюдь замерла в короткой отключке, а Меллер навел дробовик. «БДУФ-БДУФ!» — два обезглавленных тела отлетели назад и рухнули на пол…

И тут же снова вскочили на ноги! Голов у них не было, Рой нацелил «Яд» ближайшему в грудь, нажал на спусковой крючок… и ничего не произошло. Лишь на тыльной стороне дробовика вспыхнул значок в виде зачеркнутого красного круга. Раньше Рой такого не видел. Он надавил еще раз — ноль реакции.

Но в этот раз ему повезло: вскочив, зомби застыли без движения. Все еще в отключке, это просто рефлекс.

Рой подергал взад-вперед рукоять затвора. Как влитая. Впрочем, свое дело «Яд» уже сделал.

Понаблюдав за безголовыми, убедившись в том, что опасность миновала, Меллер вернулся на диван, оперся локтем на подоконник и выглянул в окно. Он не собирался оставаться тут, он просто хотел подумать.

Итак, эти двое пришли из Пятна вместе с девчонкой. И эти двое отличаются от простых едоков. Девчонка была дьявольски проворна — а эти умны и, похоже, чуют, где находится Рой. Что бы ни думал об этом рыцарь — они искали именно его. Тогда, на лестнице, и сейчас.

И все же Меллер чувствовал, что упускает что-то важное. Он вновь поднялся с дивана и подошел к двум безголовым истуканам. Странная статика ушла, эти двое были в глубокой отключке. Ничего особого в их внешности Рой не увидел. Серая кожа, обесцвеченная статикой одежда. И лишь на сжатом, спазмированном кулаке того, кто раньше был рогатым, Рой заметил пурпурное пятнышко, словно уголок чего-то, что рогатый сжимал в руке. И когда Рой увидел этот цвет, все его любопытство разом испарилось, в голове осталось лишь одно: надо сматываться. Он, кажется, начинал понимать, кто эти двое.

Холодный воздух обжег лицо. Рой пронесся до самого края крыши и застыл, глядя на тени, рассыпанные по стоянке, и не говоря ни слова. В голове у него бушевал ураган выживальских легенд, а в центре урагана был тот сюжет, который выживалы упоминают чаще всего: «человека преследует один и тот же зомби — человек сам становится зомби». Суть у этих историй одна: от судьбы не уйдешь.

Подошел Энди.

— Что произошло? Вы выглядите так, словно увидели призрака.

— Агенты Зла, — проговорил Меллер, глядя в отражение своих расширенных глаз в черном зеркале рыцарского забрала. — Я подцепил агентов Зла.

— Где? В каком смысле?

— На последнем этаже. Двое. Раньше они были на дальней лестнице, а потом пришли туда.

Рыцарь открыл шлем. Вид у него был озадаченным.

— Агентов Зла? — переспросил он.

Рой кивнул.

— Это из-за Пятна, — произнес он. — Сначала девчонка, а теперь эти двое… они меня искали.

Энди вздохнул. Вместо того, чтобы пытать Меллера расспросами, он нашел в Инвентаре пластиковую баночку для образцов, лопатку в упаковке с эмблемой Сайлнс-лэб, и ушел вниз.

И Рой был поначалу рад, что остался один. В присутствии рыцаря и его недоверия невозможно было думать. Что Меллер знал об агентах Зла, кроме того, что они — предвестники неминуемой смерти? Что они будут преследовать его, где бы он ни был, и не успокоятся, пока не сделают его одной из этих серых кукол? Рой нервно хмыкнул. А знал ли он, как от них спастись, что теперь делать? Черта с два он знал. Дерьмо, да что же это такое? За что? Датчики, наблюдения — это же ничто! На черную иголку посмотрели, на столб… А ведь агенты даже не едоками людей делают, вспомнил он, а сразу полыми, самой вырожденной нелюдью. Агент Зла не калечит душу, а просто стирает ее, превращая человека в бессмертную пустышку, что лежит без движения, пылится и тупо лыбится в пространство. А потом стало смутно припоминаться кое-что еще, кое-что такое, что случилось давным-давно… Та штука у агента в кулаке, а вернее — ее пурпурный цвет: Рой видел его прежде. Но где? Пусть уж рыцарь поскорее вернется, пусть в своей манере перечислит все логические ошибки, пусть скажет, что Меллер опять все напутал. Или хоть подскажет, что делать теперь — ведь рыцарь так любит просвещать всех вокруг…

За те десять минут, что не было Энди, Рой совсем замерз. Они все-таки меня нашли, твердил он про себя. Все-таки нашли.

Наконец — стук сапог, звон доспехов. На забрале у Энди горел эмотикон — сдвинутые брови.

— Убедились? — просипел Рой.

— Повежливее, мистер Меллер…

— Видели агентов?

— Допустим.

— Вот отстой! — Меллер вскочил на ноги. — Нужно уходить отсюда!

Энди сделал забрало прозрачным, как того требует корпоративный этикет. Лицо за стеклом было озадаченным, но не более того. Голос рыцаря был спокоен.

— Мой дорогой коллега, не спешите. Давайте обсудим сперва, что вы вкладываете в данное понятие. Будьте добры, сядьте и ответьте мне: по-вашему, кто такие «агенты Зла»?

Рой уставился на рыцаря. Он за дурака его держит, что ли?

— Итак… — поторопил Энди.

— Едоки разносят мор и делают людей едоками, — пробормотал Рой. — Агенты превращают людей сразу в полых.

При слове «полый» по коже у Роя пробежал озноб. Стать полым — еще хуже, чем умереть. Это даже хуже, чем стать едоком.

— В полых, значит… — произнес рыцарь. — В целом, верно. А каким образом, по-вашему, они это делают?

— Какая разница? Полый — он и есть полый.

— Меллер, отвечайте, будьте добры.

Уфф. Рыцарь не отстанет, понял Рой. Ну хорошо. Он притворился, что думает.

А ведь он и вправду не знал, откуда взялись все те полые, которыми завален Злой Город. С едоками все понятно: у них кровь настолько заразна, что эти гады втыкают в себя ногти, чтобы их обсеменить, и прокусывают изнутри щеки, чтобы кровь попадала в слюну. Но что касается полых — кровь у них черна и зловонна, но столь же инертна, как и они сами. Так что же делает человека полым, если не зараза? Как агенты убивают людей?

— Не находите ответа, мистер Меллер? — слыша его молчание, произнес Энди. — Ничего удивительного, поскольку интересоваться нужно не только техникой, но и историей.

— В каком смысле?

— Общеизвестно, мой дорогой коллега, что количество полых остается неизменным с самих Больших Похорон. Вся та полая нелюдь, что вы видите, появилась вследствие применения неудачной вакцины — «Ложной Панацеи», как ее стали называть потом. Если пожелаете — с удовольствием просвещу вас касательно этой истории.

Рой слышал о Ложной Панецее, но отчего-то кивнул, и Энди начал свой рассказ.

— Тридцатое октября две тысячи сорок четвертого года, первый день Больших Похорон. Сайлнс-сити, ввергнутый в хаос статикой Черной Луны и эпидемией Синего Колеса, сталкиваются с новой напастью: на улицах города появляется агрессивная нелюдь, разносящая неизвестную доселе болезнь. Власти призывают население запереться в квартирах, экономить воду и продовольствие, ждать помощи и не поддаваться панике. Ситуация крайне тяжелая, число зараженных растет. Голод, бандитизм, полный коллапс управления…

И вот на двадцатый день от начала БП корпорация Goodies объявляет, что им удалось создать вакцину. Только вообразите себе, что это значило для Сайлнс-сити! Сначала препарат тестируют на добровольцах, затем прививают иммунитет к болезни Черной Луны военным, и вскоре все лаборатории города уже производят вакцину по вновь открытой технологии. Каждого из горожан в почтовом ящике ждет конверт с логотипом «Goodies». Разговоры идут уже не только о профилактике, но и о лекарстве для тех, кто болен… Конец истории, полагаю, вам известен.

— Да уж… — проговорил Рой. Конечно, он знал о предательстве корпорации Goodies, когда на восходе Черной Луны почти полтора миллиарда жителей Сайлнс-сити как по щелчку пальцев попадали замертво, чтобы никогда больше не проснуться.

— Девять из десяти тех, кто на тот момент был жив — вы только вдумайтесь в масштабы, мой дорогой коллега! Именно Ложная Панацея наполнила наш город живыми трупами, а не едоки. «Агенты Зла» — так стали называть тех, кто разносил эти конверты. Вне всякого сомнения, агенты по сей день бродят по Городу — но уже не оказывают на него влияния. Ныне они — часть безликого Зла, достояние истории.

Энди сунул в руки Меллеру стакан с горячим, крепчайшим и очень сладким кофе.

— «Никаких сделок со Злом», — добавил рыцарь. — Третий Базовый Принцип. Беттеркайт-старший уже тогда допускал, что болезнь Черной Луны и лекарство от нее могут оказаться двумя фазами одного злодейского замысла. Беттеркайт-старший уже тогда предупреждал, что легкий путь — не обязательно верный. Потому и постулировал: «Никаких сделок со Злом!» И результат вы видите сами: те, кто последовал за Логосом и Последней Корпорацией, оказались спасены. Те же, кто пошел на поводу у страха… — рыцарь развел руками. — В основе Логоса лежит самый страшный урок, который человечество преподало самому себе.

С чего бы ни начинались рыцарские лекции, заканчивались они всегда одинаково. Но Роя интересовал сейчас не Логос, и не ошибки прошлого.

— Так значит, те двое не были агентами Зла?

Рыцарь вздохнул.

— Мистер Меллер, для чего я рассказывал вам все это? Возможно, они действительно были когда-то агентами — но какое это имеет значение? Сейчас они нечем не отличаются от обычных едоков. А та зараза, что сделала людей полыми, распространялась не через кровь или слюну зараженного — она распространялась через капсулы с пурпурной крышечкой и обещания рая на земле. Признаюсь вам, за всю свою жизнь я не видел ни одной такой капсулы — разве что на иллюстрациях в книгах Сайлнс-лэб. Дело в том, что дроны и едоки активно разыскивают и уничтожают вакцину, а также все ее изображения и даже упоминания в печатной продукции. У нас в городе Ложной Панацеи не видели с самих Похорон, и помнят о ней очень немногие. Вам нечего бояться. Полым вас никто не сделает.

Рой глянул в сторону, на черное светило, что уже наполовину утонуло в ступенчатом горизонте Западного Города.

— Но если это не агенты Зла, а обычные едоки — как они вышли на меня?

— На сей счет у меня есть кое-какие соображения, — ответил рыцарь. — Коллега, возможно, вам есть, что скрывать?

Рой глянул на Энди.

— Например?

— Вы уверены, что не брали из Пятна сувениров?

— Нет, конечно, — и это было чистой правдой. Рой что, похож на идиота?

— Возможно, вы не знаете об этом. К примеру, что-то приклеилось к подошве или к доспеху…

— Пепел, — внутренности Роя снова подернулись инеем. — Пепел попал.

— Очень может быть, — ответил Энди, — что нелюдь из Пятна теперь чует вас.

Рой вскочил на ноги.

— Только прошу вас, не нужно разоблачаться и искать маячок, — осадил его рыцарь. — Если я прав, доспех может потребоваться вам в любой момент.

— Очень… обнадеживает… — выдавил из себя Рой.

— И тем не менее, поводов для мистического ужаса я не вижу. По возвращении в Цитадель проведите стандартную процедуру демортидизации для доспеха и экипировки, а себя тщательно осмотрите при ярком свете. Сядьте. Успокойтесь. Выпейте кофе.

Рой вернулся в кресло, отрешенно потирая руки. Вот тебе и проклятие. Вот тебе и маячок.

Было уже совсем светло: солнце то ли всходило, то ли уже взошло, вот только где — непонятно. На столе перед Роем стоял рыцарский транзистор — старомодная пластмассовая коробка с матерчатым динамиком, антенной и одной-единственной ручкой — громкости. Она была в положении «off», но динамик трепетал, ловя колебания статики. Чем дальше — тем тише становился этот гул. Как и положено в последние минуты чернолуния.

4

И это было одним из маленьких чудес, к которым город уже давно привык. Цвета. Они появились у подножия зданий и потекли вверх. Река Рит приобрела желтоватый оттенок. Пробка на хайвее стала походить на длинную мозаику, а в кронах деревьев, что торчали поодиночке вдоль нее, зародился зеленый. И надпись «EL_COR» на соседнем небоскребе стала багряной, а по самому небоскребу пополз кверху пурпурный отлив. И на той стороне реки: многое из того, что было серым, становилось голубым, красным, бежевым. И рыцарские волосы из бесцветных пепельных стали соломенными, а на доспехе появился легкий платиновый отблеск. Город мало-помалу возвращал свои цвета. Только Рой какого цвета был — такого и остался.

Он оглянулся. На востоке, над самым горизонтом, блеснула и начала расползаться по небу синева. С города будто сползала крышка из серого целлулоида. «Призрачный Предел» — так называли эту грань между ярко-голубым и бесцветным небом. Голубая полоска на востоке становилась все шире, а на западе тонул последний черный луч. Вот исчез и он — и сразу стало светлее. Свист статики, висящий в воздухе, схлынул, и Рой тут же почувствовал себя лучше.

Нелюдь — наоборот. Снизу послышался стук падающих тел: едоков будто выдернули из розетки. Oни встанут, но не сразу. Транзисторы разразились воем и свистом, затрясся Ордер у Роя на груди. Но всего через пару секунд в радиоэфире будто щелкнула клавиша — «КЛАЦ!» — разом прекратив весь этот высокочастотный хаос. На радиобашне включили передатчик.

Эфир настал.

Первое время в транзисторе были только помехи. Но скоро сквозь них начал проступать голос — исподволь, как и краски на выцветшем городском полотне. Слов поначалу было не разобрать, лишь общий тон — безразличный, смертельно скучающий.

Несъедобный оставался верен самому себе.

…тф.,.:.,.43т..,:..:,..тридц4т0е 0кt//ря две тbl..,..,:,.. /_фф__/-,, — /,_,

Д0б…,,/ф/ утр0 в милом с/-) /_сc_,/цy С4йлнс-сити

но/..,.в.,,//ая стр4ница в безмерно однообразной повести дней наших

старая д0брая жизнь

медленно отдает коIIцы

..:,,:…//.,.,фффффф.:..,

Но

..,,»….»,. фттт,.:..,^^

к чему грусть?

послушайте

нам с вами

несказанно

повезло

рассвет красив, закат печален

закат Черной Луны, солнечный рассвет

рассвет жизни пластмассовой

а закат

наш.

все исчезает, рано или поздно

но задумайтесь

закат чего-то одного

рассвет чего-то другого

но мы думаем, что это —

конец всему

мы ищем радость

только в ностальгии

мы идем

в бесконечный

закат.

леди

джентльмены

доброго

всем нам

эфира

Башня и вправду была где-то неподалеку — слышимость просто отличная, и помех почти нет. А Рою вдруг вспомнилось: ведь он своими собственными глазами видел эту легенду, живую и настоящую…

идет восвояси Черная Луна

так что же нового

(пожалуй в кавычках)

«нового»

и «интересного»

приключилось

за чернолуние?

если в общем

/_/_/_/

//-,, — /

==

ничего особенного.

всё на своих местах

всё своим чередом

Боги ушли

люди получили то, чего всегда хотели

о слушатель

это пластмассовый век

наша тривия

но коль скоро это так

совет прозвучал давно, но все еще в силе

«ни шагу из дома»

там воцарилась пластмасса

трупы прошлого портят ваше будущее

жаждете новостей?

мы тоже

Радио//молчание

весь город на одной волне

и наша первая новость

__________________________

-> «ВСЕ НА ПРАЗДНИК» <-

=======================

главное событие последних месяцев

третий и последний сладкий сюрприз от компании Сайлнс-лэб

и от мисс Аккорд

лично.

и новость эту нас просили обставить как некую тайну

как видите

мы попытались

но мисс Аккорд, мы же не дети, мы прекрасно понимаем, о чем речь

идет…

Куда уж тут не понять, подумал Меллер. О третьем «Ультиматуме» заговорили еще полгода назад, когда Рой только-только получил Ордер. О третьем «Ультиматуме» — самом совершенном из всех трех! — и большом празднике, который Последняя Корпорация устраивает в его честь.

остается лишь напомнить, что «Закатный Экспресс»

покинувший вчера Урбанику

до сих пор не вернулся

<-/??/->

плохие новости для тех, кто собирался ехать поездом…

«Значит, домой я сегодня не еду» — буркнул Меллер. Жил он в Новом Эдеме. Он знал, что «Закатный Экспресс», поезд до Цитадели, недавно начал ходить по новому маршруту. Два дня он проездил без приключений, и Рой даже успел на нем прокатиться. А на третий день «Закатный Экспресс» пропал. Что ж, этого стоило ожидать. Злой Город не любит «новых маршрутов».

…однако билеты на шоу все еще действительны. Граждан ждут уютные автобусы сообщением «Урбаника — Цитадель»

с шипами

броней

огромными колесами

и все за ту же цену.

к слову, заказ на розыск поезда уже загружен в Великий Маяк…

А это значит, что к поискам подключится Цитадель. Паладины поезд отыщут, никуда не денутся — они всегда всех удивляют. Может быть, даже спасут кого-то из пассажиров. Но к вечеру «Закатный Экспресс» ходить не будет, чудес не бывает. Получается, что в Урбанику, а потом — в Новый Эдем Меллеру придется катить в автобусе, полном восторженных граждан: этого праздника Сайлнс-сити ждет много месяцев. Ждет с нетерпением, на которое только способны три миллиона человек, безвылазно живущих в укрепрайонах.

не хотелось бы омрачать эту новость следующей

но

VvvV

ХУ СЪЕЛИ

^^^^

выживалу по имени Полковник Ху и его маленькую банду в это чернолуние скушала нелюдь

возможно

не стоило бы тратить эфирное время на такие мелочи

если б не одна деталь:

l l

V

причиной сей неприятности стала высокая фигура в шлеме, плаще и доспехе

нам известная как «рыцарь Цитадели»

Услышав это, Рой поглядел на Хаммера.

— Очередная жертва неосторожности паладина, — покачал тот головой.

— Почему неосторожности? — спросил Меллер. Он никогда не слышал об этом Полковнике, но явно слышал слово «банда». Может, Корпорация решила разобраться с ней и послала паладина?

— Ху был слишком незначительной фигурой, чтобы Корпорация боролась с ним намеренно, — отвечал рыцарь. — И к тому же, это не в ее стиле. Обычно силовые акции в отношении выживал предваряются длительными безуспешными переговорами. В данном случае не припомню таковых.

Меллер кивнул. Последнюю Корпорацию не зря называют «Корпорацией Добра». Гуманность Final Corp распространяется даже на выживал: каждый эфир она раздает им пищу, медикаменты и предметы первой необходимости. Так что Энди прав: причиной гибели этого Ху могла послужить только неосторожность.

Но подумав об этом, Рой хмыкнул и уставился на рыцаря. Заметил ли он, что здание под ними заполнено следами выживальского присутствия? Кресла, жаровня, бутылки, окурки, кости, надписи на стенах, защитные глифы, кошка… И вместе с тем Рой живо вспомнил, как огромная толпа нелюди прорвалась в здание сквозь хлипкую баррикаду. Заслон там ставил не Энди — но кто-то же ставил! Хмм. Хмммм. Очень мило.

— А не мы ли это сделали? — спросил Рой.

Энди пристально и задумчиво посмотрел на него, после чего произнес:

— Ху обитал в совершенно иной части Города, безлюдной и малоизученной. Около шестидесяти километров к юго-востоку — это ближе к Маяку, чем к нам.

— Точно?

— Вне всяких сомнений. Гибель Ху — не наших рук дело.

Новости следовали одна за другой — этот город далеко не так мертв, как кажется на окраине Слепого Пятна. Но Роя с Энди эти новости не касались. К порту, рядом с выживальским поселением «Сквот Б», причалил целый остров из пластиковых отходов, в Новом Эдеме открыли крупную гидропонную ферму, какой-то шаман из Махинерии призвал верующих держаться подальше от «цивилов» в день праздника: «Глисты будут водить хороводы под носом у Древней Махины. Что может пойти не так?»

…и под конец сводки — еще пара событий.

милый лик Безвременья

письмецо из Урбаники

все в сердечках

детский почерк

слушайте.

«наша любимая Присцилла родила четверых щенят. Троих мы отдадим в хорошие руки»…

Что щенки, что мертвяки — Несъедобный вещал одинаково заупокойным голосом.

прекрасные известия .]>

остается лишь добавить: вышеозначенная Присцилла — не что иное как сука мастифа/’/»/

так что щеночек ее — неплохая инвестиция в индивидуальную обороноспособность.

ноунейм

не спи.

и последнее.

О, Цитадель

наша последняя надежда

) V (

Итак

посреди Вечного Города

в двух сотнях метров от главного офиса «EL_COR»

в шестиста четырнадцати метрах к западу от Слепого Пятна

в десяти с половиной километрах к северу от потерянного Корпорацией поезда

на крыше

гордо

стоит

молчаливый

рыцарь.

рядом с ним

мистер Рой Меллер.

он

судя по крикам

категорически жив

и жаждет быть спасенным.

продолжим через две минуты

не отключайтесь.

Меллер ощутил зуд во всем теле, и лишь потом начал понимать, что произошло. Только что он слышал по радио свое имя, а значит — спасены! По наводке Неса за ними вмиг пришлют машину!

Но он услышал шорох за спиной, обернулся и увидел, что Энди собирает Инвентарь.

— Вы чего? — Рой поднялся на ноги.

— Думаете, Несъедобный просто так сказали о том, что потерянный поезд — в десяти с половиной километрах от нас?

— Но за нами приедут…

— Несомненно. Однако не рассчитывайте на то, что это случится скоро. Сегодня праздник, транспорта будет не хватать. Знаете, сколько продано билетов на шоу Корпорации? Но не это главное, — рыцарь защелкнул все замки на Инвентаре и забросил его за спину. — Не знаю как вы, а я считаю своим долгом поучаствовать в спасении поезда. Если вы предпочтете ждать здесь — что ж, таков ваш выбор. Я оставляю вас в относительной безопасности. Так что берегите голову, коллега, и до встречи в Цитадели.

Перчатки и, конечно же, молот — Энди отправился к выходу с крыши. «В относительной безопасности?» — спросил себя Рой, глядя ему вслед. Это с той прыткой девчонкой, выскакивающей из темноты? Это с двумя агентами Зла, которые везде его выследят? Это с махинистом-то, который везде таскает с собой полых, и чье оружие оставляет идеальные срезы на костях? Это в полукилометре от Слепого Пятна, самого странного места Сайлнс-сити, где Рой к тому же подцепил какой-то маячок? Меллер вспомнил про все это разом, и перспектива пойти спасать поезд показалась ему самой здравой идеей на свете.