Полуэктов, или Ничего необычного

Вячеслав Вольчик

Неспешно, в привычных делах и событиях проходят дни главного героя, Сергея Сергеевича Полуэктова. У него все как у многих. Многое – как у вас. Работа, друзья, встречи, знакомства. Мечты, амбиции, сомнения, вопросы. Пустяковая болтовня и кухонные разговоры «за жизнь». Об искусстве, философии, религии, экономике, «русской душе» и любви… Обычные дни обычного человека. Можно ли вырваться за пределы этой обыденности? И если возможно, то зачем?

5

Есть такая поговорка: «С глаз долой — из сердца вон». Но в отношении Жени это пока не работало. Вот уже третью неделю Полуэктов по несколько раз на дню думал о ней и никак не мог найти подходящий вариант для поиска ее в муравейнике миллионного города.

Экономический кризис (который в России, кстати, всегда с тобой), умноженный на мировой, сильно осложнил работу финансовых аналитиков. Клиентов стало гораздо меньше, а работы — наоборот. Полуэктов был известным в узких кругах специалистом, поэтому за свою занятость сильно не переживал, но тоже был вынужден прикладывать дополнительно значительные усилия для зарабатывания денег.

Рабочий день начинался как обычно, в девять часов утра, а заканчивался редко раньше восьми вечера. Бесконечные телефонные звонки и переговоры отнимали уйму времени. На собственно аналитику оставалась только ночь. Сергей Сергеевич в душе даже был рад, что почти отсутствовало свободное время.

В тот день он в девять вечера еще был на работе. Звонок мобильного, как обычно по вечерам, отключил. От монитора глаза болели, как перекачанные мышцы. Сергей Сергеевич решил закончить работу дома. Взял лежащий возле клавиатуры телефон. Посмотрел пропущенные вызовы, их было девять. И среди них два от Жени. Вид пропущенных вызовов от Жени привел Полуэктова в легкий ступор. Он очень ждал этого, но теперь не знал как быть и не решался перезвонить.

Минут пять Сергей Сергеевич собирался с мыслями, но мысли отказывались собираться. Поняв, что победить волнение все равно не удается, он набрал номер. Каждый гудок длился нестерпимо долго, как в замедленном фильме, наконец она подняла трубку.

— Привет, — слишком высоким от волнения голосом сказал Полуэктов. — Это Сергей!

— Здравствуй, Сереженька, а я тебе целый вечер звоню. Как ты?

— Я-то ничего, что со мной сделается? Я не мог до тебя дозвониться. Куда ты пропала?

— Представляешь, я телефон потеряла. А на следующий день уехала в командировку. Вот вчера вернулась. Хорошо, что у Юльки сохранился твой номер.

— А я видел это инопланетное существо и даже водил его в багетную мастерскую.

— Ты о ком?

— Я о Юлии. Очень хотел тебя видеть или хотя бы слышать. Но ты пропала, и у меня с каждым днем оставалось все меньше надежды на встречу.

— Не надо говорить таким грустным голосом, — очень энергично сказала Женя.

— Мой голос не грустный… я просто устал. День сегодня был тяжелый. Много работы, я даже не помню, чтобы обедал.

— Тогда приезжай ко мне. Я накормлю тебя ужином.

— Сейчас?

— Ну конечно не завтра!

— Ты хочешь познакомить меня со своими родителями? — неожиданно для самого себя спросил Полуэктов.

— Нет, не хочу. Тем более что родители живут отдельно. В этой квартире мы с сестрой, но ее сегодня не будет дома.

— Тогда диктуй адрес, — уже своим обычным, без ноток волнения, голосом сказал Полуэктов.

Женя назвала номер дома и квартиры, объяснила, какие магические цифры надо набирать на домофоне.

— Может, с собой чего захватить? Я могу по дороге заехать в магазин, — спросил Полуэктов.

— Ничего не надо, приезжай. А то, пока ты будешь ездить по магазинам, настанет время завтрака, — ответила Женя.

— Максимум через полчаса буду у тебя.

— Не задерживайся. Пока.

Полуэктов посмотрел на себя в зеркало, которое было закреплено с обратной стороны двери шкафа для верхней одежды. Вид был не ахти. Рубашка к концу дня выглядела, мягко говоря, не очень свежей. На лацкане пиджака, как небольшой орден, красовалось пятно. Светло-русые волосы торчали во все стороны, напоминая плохо скошенное пшеничное поле. Полуэктов пошел в туалет и умылся. Потом он намочил волосы и тщательно их расчесал. Немного взбодрившись холодной водой, Сергей Сергеевич почувствовал новые силы. Да и выглядел он, как ему казалось, уже не как усталый конь после скачек.

В каждом российском городе есть улица Ленина. В некоторых городах это центральные улицы, в некоторых — не совсем центральные, но в любом случае эти улицы всегда находятся в приличных районах. Наследие советских времен, улицы Ленина благополучно пережили радикальные политические и экономические реформы. И не то чтобы современные российские граждане уважали Владимира Ильича, скорее это была дань традиции, или, возможно, бессмысленные переименования улиц в девяностых годах послужили неплохим уроком. Хотя всем известно, что история никого не учит.

Женя жила на улице Ленина. Рядом с ее домом в небольшом сквере стоял огромный памятник этому самому Ленину. Памятник был гордостью советской монументальной скульптуры. Полуэктов не помнил скульптора, но слышал, что тот был заметной фигурой. Тело Ленина было высечено из гранита, и казалось, что Владимир Ильич вылезает из недр земли, как шахтер из забоя, причем кепка в руке почему-то со стороны ассоциировалась с чем-то не совсем приличным.

Полуэктов смутно помнил дорогу, куда пару раз подвозил Женю. Но так получалось, что до дома он ее ни разу не провожал. Сергей Сергеевич несколько минут ездил по дворам в поисках нужного дома. Окончательно запутавшись, он набрал номер Жени.

— Да, ты уже приехал? — услышал он ее голос.

— Приехал, только не знаю куда. Не могу найти твой дом. Такого номера нигде нет.

— А ты сейчас возле какого?

— Сто пятьдесят семь дробь один.

— Тебе надо вернуться, проехать через двор, потом выехать к школе, там проезд закрыт, придется объехать вокруг забора, свернуть налево и сразу будет мой дом сто пятьдесят семь дробь два. Запомнил?

— Нет, — честно признался Полуэктов.

Женя еще раз повторила. После этого Полуэктов еще минут пять ездил вокруг школы, где с трудом нашел поворот налево. Дорога и тротуары оказались плотно заставлены машинами. Втискиваясь между ними, ему удалось подъехать к дому Жени. Но теперь он не мог найти ее подъезд. Пришлось звонить еще раз.

— Женя, я не могу найти твой подъезд! — как только произошло соединение, нервно завопил Полуэктов.

— А, я забыла тебе сказать, в нашем доме четвертый подъезд идет после второго. Теперь найдешь?

— Найду…

В квартире было чистенько и уютно. Мебель из IKEA, и никаких дорогих излишеств, Женя одета по-домашнему, в спортивный костюм. Полуэктов первый раз видел ее в такой одежде. Он даже не удержался и пошутил:

— Вау, как тебе идет спортивный костюм! Мы будем заниматься спортом?

— Спортом я уже занималась, сейчас я буду тебя кормить ужином, — невозмутимо ответила Женя.

Для кухни комната, куда они пришли, казалась слишком большой. Посередине стоял овальный стол, в углу — холодильник, мойка и газовая плита. Свободного места на кухне оставалось много, и от этого она больше напоминала гостиную.

Полуэктов очень любил домашнюю кухню. И хотя он сильно не заморачивался насчет кулинарных способностей Жени, было интересно, чем же она его удивит. Сергей Сергеевич надеялся, что хоть пара бутербродов с чаем ему перепадет. Ужин превзошел все ожидания.

На первое был настоящий борщ со сметаной.

— Ты сама его готовила? — не удержался и спросил Полуэктов.

— Конечно сама. Иринка никогда не готовит.

— А кто такая Иринка?

— Это моя сестра, я же тебе говорила, что мы живем в этой квартире с нею вместе.

— А чем она занимается?

— Она стоматолог, причем очень неплохой, но я никогда у нее лечить зубы не буду.

— Боишься?

— Нет, просто не буду, и все.

Полуэктов за несколько минут умял целую тарелку борща. Борщ содержал все нужные ингредиенты. Часто, для экономии времени, в виде борща готовят какой-то капустный суп, но Женин борщ был классикой жанра.

— Второе будет? — окончательно освоившись, спросил Сергей Сергеевич.

— А как же, только немного придется подождать. Пока я тебя ждала, картошка остыла. Ты когда-нибудь ел жареную картошку с простоквашей?

— Нет, о таком блюде я даже никогда не слышал.

— Это меня папа научил. Он в молодости служил где-то на Кавказе и там научился очень хорошо готовить.

— Твой папа военный?

— Сейчас нет, он уже на пенсии. Мы с семьей во время его службы объездили почти всю страну. Он до полковника дослужился. Сейчас бизнесом занимается.

Полуэктов с интересом наблюдал за Женей. Она зажгла газ и поставила разогревать на сковородке уже пожаренную картошку. Как только картошка стала шкворчать, Женя засыпала ее мелкопорезанной зеленью и густо залила простоквашей.

— Очень вкусно! Ты просто волшебница, — искренне восхищался Полуэктов, с аппетитом поглощая картошку.

— Я рада, что тебе нравится. Ты такой голодный. Нельзя так много работать.

— Если ты меня будешь кормить так каждый день, я буду работать меньше.

— Размечтался.

— Ну что, и помечтать нельзя? Мечты — главное оружие экономиста.

— Мечтать можно и даже нужно.

— А что у нас на десерт?

— На десерт мы будем пить чай.

Женя заваривала чай в большом фарфоровом чайнике. Процедура заварки чая — вещь довольно важная. Полуэктову ужасно не нравился чай из пакетиков, который стал атрибутом офисных перекусов. Чаепитие на скорую руку, как и многие другие занятия, которые можно делать быстро, бесполезно, неприятно и бессмысленно. Женя ополоснула чайник кипятком, потом засыпала заварку. Залив ее не полностью, она через две минуты вылила воду и сразу же, наполнив чайник, поставила его настаиваться. Полуэктову показалось, или он действительно почувствовал легкий аромат хорошего чая.

— Ты любишь чай с добавками? — спросил он.

— Конечно же нет! Чай должен быть чаем.

— А я иногда с охотой пью тизаны.

— Тизаны — это совсем другое дело. Главное, не мешать. Травяные чаи — это очень вкусно, но совсем другое, чем, собственно, чай, и смешивать их не люблю, — убежденно ответила Женя.

Чай оказался вкусным. Полуэктов с удовольствием его отхлебывал, несмотря на то, что было очень горячо. Он чувствовал себя прекрасно и расслабленно. Молчание затянулось. Сергею Сергеевичу не особенно хотелось говорить. Ему хватало находиться рядом с Женей. Он смотрел на нее и думал: «Видимо, все-таки есть Бог, если бывают такие встречи».

— Как командировка? — наконец он нарушил молчание.

— Обычная командировка. Знаешь, я не очень люблю разговаривать на производственную тематику. Работа как работа, что в ней особенного? — ушла от ответа Женя.

— Я очень хотел тебя видеть и волновался, что ты не отвечаешь на звонки.

— Это моя вина. Я все время теряю свои телефоны. Даже подумываю снова завести записную книжку, чтобы заносить туда номера друзей.

— Лучше телефон синхронизировать с компьютером. Записную книжку ты можешь так же благополучно потерять вместе с телефоном, — заметил Полуэктов.

— Ты прав, но все руки до этого не доходят.

Полуэктов иногда удивлялся, как в Жене совмещаются деловитость и сосредоточенность на работе со странной рассеянностью, которая, как цунами, иногда захлестывает ее.

— Тебе же по работе надо много общаться. Потерянные телефоны могут привести к большим издержкам поиска людей. Вот раньше я помнил все номера друзей, по которым мог найти их дома, потом помнил большинство мобильных телефонов. Сейчас я не запоминаю телефоны вообще. Все записано в Outlookе, в компьютере и на симке. Синхронизирую контакты каждую неделю, — довольно назидательно вещал Полуэктов.

— Ты прав. Давай этим займемся как-нибудь в следующий раз.

— Чем?

— Ну… этими… синхронизациями, телефонами, адресными книгами.

— Извини. Я, видимо, увлекся. Просто я не мог тебя найти и потому волновался.

— Не надо извиняться. Это я виновата, что не позвонила. Ты музыку какую любишь? — резко переменила тему разговора Женя.

— Люблю русский рок, но его нужно слушать одному. Еще люблю Dire Straits, Боба Дилана. Из современных мне нравятся Pierces, особенно Boring.

— Ты меломан. А я не задумываюсь и слушаю, что попадется. Нравится — слушаю, не нравится — не слушаю.

— Надо быть более разборчивой.

— А зачем? После того как музыка перебралась в интернет, можно найти что угодно и когда угодно. Спасибо пиратам!

— Кажется, Бродский когда-то сказал, что в жизни есть всего несколько стоящих вещей: курить, слушать музыку и ужинать с друзьями. Мы уже поужинали, остается покурить и послушать музыку, чтобы день был прожит не зря.

— Ты разве куришь?

— Только если сильно выпью.

— А я иногда курю, но только на работе. Наверное, от скуки.

Полуэктову захотелось курить. Это предполагало какое-то движение, видимо ему оно стало необходимо.

Сергей Сергеевич спросил у Жени:

— Сигареты есть?

— Есть, пачка в сумке лежит.

— Ты меня угостишь?

— Конечно, только пойдем на балкон. Иринка не переносит запах дыма. Вернется — будет скандал.

Балкон был застеклен, обшит светлым матовым пластиком. Вещей и мебели на балконе не было совершенно.

— Я тоже с тобой за компанию покурю, — сказала Женя и открыла балконное окно настежь.

Зимний воздух, перемешанный с дымом, сокращал расстояние между Женей и Полуэктовым. Они докурили и молча смотрели в ночь.

— Холодно, — нарушила молчание Женя.

Полуэктов обнял Женю, а она не сопротивлялась. Он чувствовал ее дыхание. Ему очень хотелось ее поцеловать, но он все не мог решиться. Время перестало существовать. Женя обняла его за шею и коснулась его губ своими теплыми губами.