Душевнобольной

Владислав Романов

Пролежав в психиатрической больнице полгода, Антон наконец выписывается из неё. Он пытается вернуть свою жизнь в прежнее русло, при этом сохранив остатки изувеченной психики. Но это оказывается весьма трудной задачей, учитывая то, что вторая личность никуда не исчезла. Усугубляет ситуацию знакомство с неоднозначной особой, у которой на главного героя есть собственные планы. Парень ещё не подозревает о том, что ждёт его впереди, и уже не получится забыть всё, как кошмарный сон.

Глава 2. Выписка

Парень с громким вдохом вскочил с кровати, чуть не ударив головой склонившегося над ним доктора.

— Тише, больной, всё хорошо, — ласково сказал врач.

— В…вы… вы кто? — широко раскрыв глаза спрашивал Антон.

— Как это кто? Я Владислав Максимович, ваш лечащий врач. Забыли уже, что-ли? — улыбаясь, спросил он. Владислав был взрослым мужчиной лет сорока, довольно крупного телосложения. Его покрытые сединой усы можно было разглядеть даже в кромешной тьме.

— Вам что-то приснилось, Крылов? — участливо поинтересовался врач.

— Н…не обращайте внимания, Владислав Максимович. Просто плохой сон.

— Вот и замечательно! Значит, вам уж точно ничего не помешает выписаться из этого злачного места.

— В смысле?

— Ой, Крылов, вы меня сегодня таки удивляете. Я же вам вчера ещё сказал, что вас сегодня выпишут. Вы давайте в душ, и собирайтесь. Вас проведут к регистратуре, заберёте все нужные вам бумаги. Справку я вам ещё вчера выписал. За вами должны приехать.

С этими словами доктор вышел из палаты, оставив дверь приоткрытой.

«Да… меня же выписывают. Как я мог забыть?»

Пациент обул тапочки, и направился к душевым. Они были такими же белыми, как и стены всего больничного крыла. Кабинки пластиковые, и сконструированы так, чтобы об них невозможно было убиться. Правда, стены и пол всё ещё обложены плиткой, и не понятно, зачем делать такие безопасные кабинки, при этом не обезопасив вообще все душевые. Эта деталь постоянно смущала Антона. Он скинул с себя рубашку, штаны, и принялся омывать своё тело. Вода была идеальной температуры, пахучее мыло под рукой, да и вообще всё замечательно. Как только ему напомнили о выписке, всё сразу стало таким прекрасным. Белые стены перестали казаться страшными и отталкивающими, и в целом больничная обстановка больше не напрягала.

Помывшись и одевшись, он подошёл к умывальнику.

«А чем мне там заниматься? Здесь конечно до смерти скучно, но чем лучше на воле? Меня за полгода ведь ни разу не навестил никто, кроме Димки… и тот только дважды. Но он человек занятой, его можно понять».

— Что-то у тебя совсем беда с головой, Антон, — раздался из-за спины знакомый булькающий голос. Он даже не стал оборачиваться.

— Ты даже здесь меня достать можешь?

— Это очень сложно, но у меня получилось. Я к тебе с предложением.

После такого поворота событий Антон уже развернулся лицом к своему двойнику. Тот был неизменно безобразен и отвратителен на вид.

— Чего ты хочешь? — недоверчиво обратился пациент.

— Во-первых, ты не забывай, что мы две личности одного и того же человека. Во-вторых, мы разделены. И в этом вся проблема. Я дополняю тебя, а ты меня. И дабы прекратить эти постоянные столкновения между нами, предлагаю тебе объединиться. Слиться в одну личность.

— Это разве так работает?

— Антон, в этом мире много загадочных вещей. И вот одна из них. Я лишь визуально выгляжу как человек, я же только в твоей голове. Но я всегда вижу всё со стороны. А мне это надоело. Поступаем следующим образом. Я вхожу в тебя, и мы создаём новую, третью личность, тем самым уничтожив первые две, то бишь нас. Но мы, как основа, будем всё видеть, и будем способны на диалог друг с другом.

— Стоп-стоп-стоп. Я тебя ещё и слышать буду? Ужасно!

— Такому как ты всегда нужен собеседник. Но у меня свои заморочки, и говорить я не очень с тобой хочу. По крайней мере, на постоянной основе. Но могут быть побочные эффекты, в лице новых странностей. Но риск совершенно невелик. Так что, по рукам?

— Я, конечно, опасаюсь, но терпеть такие визиты больше не хочу. Поэтому давай.

Двойник скорчил непонятную рожу, и начал подходить. Левой рукой он ткнул Антону в живот. Парень не по своей воле начал затягивать вторую личность себе в пузо. Он странно деформировался, искривлялся и издавал нечеловеческие звуки. Но затем полностью слился с основным телом.

Сначала было всё как обычно, никаких новых ощущений. Но затем началось.

По голове ударило с такой силой, что у мозга сложилось ощущение, будто сейчас землетрясение баллов на восемь. Словно что-то невидимое пробивалось сквозь череп, прогрызало себе путь к сознанию. Душевая комната начала ходить ходуном, с потолка что-то посыпалось. Не в силах удерживать равновесие, Крылов упал на пол, и закрыл уши руками. Всё это длилось несколько секунд, но ощущение было, словно эта тряска происходила, по меньшей мере, десять минут. Затем он моргнул, и всё закончилось. Кто-то застучал в железную дверь.

— Чё ты там делаешь, психопат?! Вылезай из душа, пока я тебя сам не выволок нахрен!

Это был старый добрый санитар Игорь. Ну, у него такой значок на груди был. Антон собрал голову в кучу, и покинул комнату. Санитар довёл его до комнаты, и приказным тоном сказал собирать вещи. Вещей было совсем немного, поэтому данный процесс занял пару минут. Как и сказал Владислав Максимович, все документы ему выдали на регистратуре. Даже по кабинетам бегать не пришлось. Однако попрощаться с доктором не удалось. Очень жаль, ведь он столько всего сделал для Антона. Причём, не только для его психического здоровья. И по дороге к выходу произошли некоторые изменения в характере пациента. Он сам это осознал, но не придал значения. Не потому что был беспечен к самому себе, нет, он просто подумал, что сейчас о таком лучше вообще не думать.

За больничной дверью ждало яркое весеннее небо, тёплое солнышко, а самое главное — воздух. Он был не таким как во дворе для прогулок, и даже в окне был совсем не тот запах. Парень широко улыбнулся белому свету, и полной грудью вдохнул этот самый воздух. Напротив входа в лечебницу стоял дорогой Мерседес, а рядом с ним не менее дорогой человек.

— Дима! Ты приехал! — с детской радостью в голосе, которой ранее Дмитрий никогда не видел, закричал Антон, и следом кинулся обнимать мужчину в солидном костюме под цвет чёрного автомобиля.

— Тоха! Малой, ты чего такой радостный? Ну, всё уже, тише, убьёшь же!

Еле как он снял с себя прилипчивого друга, и взял за плечи, чтобы получше рассмотреть его.

— Щёки впали сильно. Ты сколько весишь-то?

— Не знаю. Там нет весов. Но я худой очень.

— Справку хоть дали? — улыбаясь, спросил Дмитрий.

— Конечно! Вот, сейчас покажу.

Крылов начал копаться в папке, которую держал в левой руке, и достал оттуда неплохих размеров листок.

— Это они всё на один лист написали, Дим. Ничего страшного?

— Хм… не-а, всё хорошо. Все необходимые подписи стоят. Поехали, поедим вкусно. Заодно и расскажешь, как там было.

Антон, улыбаясь, кивнул, и прыгнул на сиденье рядом с водительским. Мужчина же сел за руль, и неспешно выехал с территории больницы.

— Ты прости, что я так редко заходил. Сам понимаешь, бизнес это дело, требующее максимального внимания.

— Ничего страшного. Кроме тебя всё равно никто не приходил, — с небольшой грустью в голосе сказал Крылов.

— Даже Наташа? — с удивлением спросил он, не отрывая глаз от дороги.

— Да, даже она не пришла. Как думаешь, может она обиделась?

— Братишка, ты же в психлечебницу попал. Ты! На что ей обижаться?

— Ну, меня же не просто так туда посадили. Может, разочаровалась, ненавидит меня. А я скучал за ней. Мы и встречались долго…

— Без одного дня три месяца. Это если считать расставанием то, что ты лёг на лечение. Не понимаю, какого хрена она так поступила? Это же простое лечение самых обыкновенных болезней…

— Да ладно тебе, Дим. Всё же в порядке у всех. Чего нервничать?

— Пара поводов есть. Ко мне пришёл мужик пару месяцев назад, сказал что нотариус. Висит завещание на имя Антона Крылова. Квартира в Мончегорске. От матери твоей.

— Мамы? А что с ней? — явно взволнованно пролепетал безумец.

— Померла. Вместе с батей. Меня в подробности не посвятили, сказали что умерли, да и всё. Вообще там не только квартира, но и счёт в банке. Да и имущества в квартире ценного навалом, я ездил, смотрел.

— Грустно… очень. И что мне теперь делать?

— Да ничего. Меня вообще чудом нашли. Позвонили в твой медицинский, искали, где ты, а они отмазались, мол, ты в дурдом уехал. Спросили про друзей, дали им мой номер. Я всё оформил, не беспокойся. Ваше золото остаётся при вас.

— Как же ты без моей подписи оформил?

— Ловкость рук и никакого мошенничества. Квартира всё ещё на месте, банковский счёт я тебе отдам.

— Может, ты часть себе возьмёшь? Всё-таки возился со мной столько времени…

— Да брось, Антоха. У меня таких квартир в одной только Москве пять штук. Да и на счету там не такая сумма, как ты думаешь.

— Тысяч пятьсот?

— Миллиона три. Родители у тебя хоть и козлы, но при деньгах всю жизнь были. А в итоге тебя чуть не убил псих, а переводить на платное лечение должен Дмитрий Иванович… Дмитрий Иванович задолбался слушать их бредни, понимаешь?

— Никогда не видел таких добрых миллионеров. Ты самый крутой друг, Дима! — улыбаясь до ушей, сказал Антон.

— Ты теперь тоже миллионер, получается. Куда деньги будешь девать?

— Это ж я теперь… на платные курсы для иллюзионистов смогу сходить! И волосы перекрасить! И в спортзал ходить могу хоть каждый день!

— А учиться будешь? Или может тебе помочь открыть своё дело?

— Да в бездну дело. Я в армии служил? Служил! Я в медицинский на психотерапевта поступил? Поступил! Два курса отучился? Отучился. Вот пару дней передохну, и снова учиться. Да и тело возобновлять нужно, а то вешу как шторка в ванной. А ты со своим бизнесом. Выучусь, и буду работать как человек.

— Никогда не думал, что лечение в жёлтом доме может делать людей жизнерадостнее. Впрочем, ты всегда был не таким как все, так что спорить не стану. А квартиру ты эксплуатировать намерен или как?

— Да пусть постоит пока. Закончу учёбу, потом что-нибудь решим.

Скрашивая подобными разговорами свою поездку, двое не самых обычных прохожих прибыли в приличное кафе, и заняли в нём столик. Дмитрий заказал себе аперитив без кофеина и какой-то чизкейк, а Антон решил не мелочиться, и сожрать большую пиццу с курицей и маслинами. И лишь когда он уничтожил половину подноса, откинулся на спинку и решил перевести дух.

— Будто сто лет не ел ничего вкусного! Кормили, конечно, нормально, но по сравнению с этой пиццей та еда — абсолютный ноль.

— Смотри не тресни, обжора. Порвётся желудок, опять лечить будем.

— Не порвётся! Кстати, а где мне жить-то? В общежитие меня вряд-ли пустят после того случая…

— Не беспокойся. Я недавно выгнал арендаторов из квартиры одной. Не платили они по срокам, вот и пришлось. Поживи пока там. И до вуза недалеко. А дальше видно будет.

— Спасибо большое, — покраснев, сказал Антон.

— Будешь платить половину аренды. Всё же со справкой вряд-ли возьмут подрабатывать.

— А врачом работать со справкой можно? — с надеждой в голосе спросил Крылов.

— У меня знакомый год на стационаре с биполяркой лежал. Сейчас на скорой помощи работает фельдшером. Всё будет, Тоха. Всё будет.

Дмитрий оплатил сегодняшний перекус, и они направились к машине. К слову, Дмитрий Иванович Шахов совсем скоро должен отмечать день рождения. Ему исполнится 38 лет. Промышлял он бизнесом в сфере недвижимости, и сейчас расширял своё, скажем так, хозяйство. На этой неделе планирует открыть пару неплохих магазинов с мороженым и коктейлями. Всё-таки скоро лето, а летом всегда хочется чего-нибудь сладкого и холодного. Перспектива пусть и не самая лучшая, но обещает быстрый доход. Выглядел этот мужчина, если смотреть с точки зрения девушки, лет на 26 максимум. Всё благодаря массажу лица, хорошему сну и средиземноморской диете. Имел прекрасное лицо, с ярко выраженными скулами и небольшой щетиной. Украшали всё это ярко-серые глаза и зачёсанные назад волосы. Все его уважали, а от прекрасного пола не было отбоя. Дамы вешались на него с такой скоростью, и в таком количестве, словно их вешала гардеробщица с очень большим стажем. И с острой профдеформацией. Но Антон относился к нему совершенно иначе. Для этого парня Дмитрий был чем-то вроде проводника, ангела хранителя и очень хорошего друга в одном лице. Иногда он едва сдерживался, чтобы не называть своего единственного друга «семпай». Но даже ему было не совсем ясно, почему такой важный и мудрый человек возится с каким-то сумасшедшим. А на любые попытки об этом спросить Дмитрий отвечал либо переводом темы, либо колол шуткой.

Антон был доставлен к своему новому временному жилью без каких-либо трудностей. Друзья распрощались, и пациент пошёл осматривать свои покои. Нужно же ещё что-то оставшиеся полдня делать…

Следующие десять месяцев пролетели уж очень незаметно, особенно по сравнению с проведённым в лечебнице временем. Как и обещал Антон, он вернулся на обучение в МГМУ им. Сеченова, на факультет психиатрии и наркологии, и продолжил изучать свою специальность. Стал лучшим студентом на всём факультете. Поначалу преподаватели сетовали на начальство, ибо как же это так, приняли психопата обратно? И за какие, интересно, деньги? Но потом всё более менее утихло. Не последнюю роль в этом сыграла удивительная успеваемость третьекурсника, ведь раньше он так хорошо не учился. Но, от части, они были правы, ведь просто так посреди учебного года вернуться к обучению весьма непросто. Дмитрий Иванович и здесь подсобил, и как всегда, абсолютно бескорыстно. Среди однокурсников друзей не поимел. Дурная слава об Антоне всё ещё ходит, и не только по этому университету. Не пренебрегал парень и спортом. За первые два месяца походов в зал он не только вернул прежний вес, но и смог набрать немного чистой мышечной массы. А в последующее время и подавно. Отожрал 80 килограмм при своих 185 сантиметрах роста. Словно и не было впадин между рёбрами и обтянутых кожей костей ног. Подстригся, перекрасил волосы в белый цвет. Стрижка модная, но не слишком замысловатая. Через некоторое время корни отросли, и у макушки начал появляться родной тёмный цвет волос.

Но он не был чистым ЗОЖником и заядлым спортсменом, и позволял себе иногда покурить или выпить пару рюмок чего-нибудь разноцветного в баре. Благо, наследство позволяло. О родителях Антон быстро перестал вспоминать, на это было несколько причин. Первая, и самая главная — воспитание. Точнее его отсутствие. Парень всегда занимался тем, чем хотел, и домой приходил только ночевать. Однажды он записался на скалолазание, и только через год родители узнали об этом, и то, от знакомого, который видел, как Антон выходит из специализированного для занятия этим видом спортом зала. И вместо похвалы получил нагоняй, даже толком без объяснения причин. Да и отношение к нему было соответствующее. Чего-то родительского он практически не получал, а к совершеннолетию вообще стал воспринимать их как просто родственников, с которыми приходилось жить. Из-за такого отношения он даже чуть не получил условное осуждение. Дело в том, что Крылов с ранних лет увлекался фокусами, и активно их практиковал. Чего, естественно, не оценили родители. Даже на день рождения не удавалось выпросить денег на курсы юных иллюзионистов, которые тогда проходили в Москве. Тогда он и начал зарабатывать деньги самостоятельно, и зарабатывал он их с помощью ловкости рук. Сначала это были простые уличные представления, один раз он даже выступил на каком-то празднике. Но гораздо прибыльнее было обманывать прохожих, и лазить по карманам в метро и маршрутках. За руки его поначалу ловили, но с практикой приходит и опыт. Продавая телефоны с рук, он стал получать такие деньги, что мог посещать дорогостоящие курсы совершенно спокойно.

Но неожиданно поступило заявление в органы, и его притянули к ответственности. Ответственности удалось избежать, и весьма легко. Он просто спёр заявление со стола, во время допроса. Достаточно было просто дождаться удобного момента, и поменять бумаги местами. Таким образом в папке с его личным делом лежало какое-то другое, но уже закрытое. Свою роль сыграла тогдашняя безответственность правоохранительных органов, ведь они спокойно поверили в то, что семнадцатилетний парень имел в личном деле срок, и благополучно его отсидел. Просто на столе лежало много документов, и так вышло, что его личное дело пополнилось вооружённым ограблением, после которого он сел на четыре года, и три месяца назад вышел. Его хватились уже тогда, когда он ушёл в армию в 18 лет, по собственному желанию между прочим, но там его отмазали более серьёзные люди. В воинской части он развлекал сослуживцев трюками и фокусами, даже на спор глотал сигареты. Естественно ничего он не глотал, а просто помещал их в незаметное место очень незаметным движением. Однако во время учёбы практиковаться было некогда, и это дело стало медленно забываться. До той поры, пока Антон не вышел из психиатрической больницы. Сейчас он спокойно высвобождается из кандалов, суёт длинные гвозди в нос и глотает лезвия бритвы, связанные между собой ниточками. Фокусы с картами были для парня бессмертной классикой, но всё же больше предпочитались более опасные занятия.

И вот, на дворе прекрасная весна, беловолосый парень заседает за столом в просторной комнате квартиры товарища. Без женщины и кучи друзей, но зато в добром здравии и не голодный. Занимался он привычным для себя делом — зависал на различных форумах, где люди рассказывали якобы настоящие истории о мистических вещах, что происходили с ними, или не с ними. Большинство текстов были однотипными, и похожими друг на друга. Однако иногда попадались весьма занятные рассказы. И что самое интересное, всё происходило в России. Обычно паранормальное встречается где угодно, кроме этой страны. А здесь хоть какие-то новшества.

Ещё более интересным являлось то, что автор у всех этих историй был один. Пользователь под незамысловатым никнеймом «Кристина_1997». Видимо, год рождения. На аватарке стояла склеенная из двух картинок фотография. Слева, на белом фоне был обыкновенный православный крестик, а справа был портрет Антона Шандора Лавея. Основатель «Церкви Сатаны» и автор «Сатанинской Библии». Его лысый череп и фигурная борода выдавали в нём создателя авторского варианта оккультизма. С юмором однако девушка. Ставить такие вещи рядом друг с другом, и всё даже не ради иронии… скорее всего, это в какой-то мере отображало её отношение ко всему, что происходило на всех этих форумах. Антон принялся искать о ней информацию, спрашивать у других пользователей. Эта девушка не писательница, и, как она сама утверждает, все эти истории правдивы, и случались с ней самой. В это можно было поверить, учитывая то, что в них всегда идёт речь о неназванной девушке, иногда даже рассказывается всё от первого лица. То есть, рассказчиком является главная героиня. И она всегда выживает.

Он уже хотел было написать ей, как вдруг в дверь постучали. Из-за неё раздался голос Дмитрия.

— Тоха, я пришёл в гости. У меня есть ключ, но я хочу, чтобы ты мне открыл.

Антон провёл гостя в квартиру, и заварил чай.

— Какими судьбами, Дима?

— Скоро лето. А летом нужно работать.

— Кому нужно работать?

— Тебе. Я даже нашёл тебе несколько вариантов.

Он достал из кармана телефон, и начал что-то в нём искать. Антон же, в недоумении, держал в руке чашку с чаем, и даже не думал отводить взгляд от друга.

— Курьер, официант, или вожатый.

— Вожатый? В детском лагере что-ли?

— У тебя хорошая чуйка, ты выбрал самый прибыльный вариант. У меня есть партнёр по бизнесу, очень противный тип, но при деньгах. И этот человек открыл года два назад летний лагерь. Немного севернее отсюда, от Москвы четыре часа на автобусе.

— Далековато. Разве это выгодно?

— Короче этот дядька поднимался ещё при советском союзе. Не какой-нибудь нездоровый фанатик, но, в общем, он специально выбрал место без интернета и нормальной мобильной связи. Считает, что подрастающему поколению это всё только вредит. Там всё в духе советских лагерей. Никаких общежитий, а отдельные маленькие домики на двоих, свежий воздух, природа, лес, речка, островки. В общем, песня, а не лагерь. Ну а дальше всё по стандарту, ты в таких был, ты знаешь какой там досуг.

— Типа планёрок, походов и соревнований?

— Совершенно верно. Нужно будет только походить на курсы для вожатых месяцок, но это не будет тебе мешать учиться, уверяю. Да и потом тебе положительную характеристику с работы напишут, в университет.

— Кстати да, это очень хорошая вещь. И сколько там работать?

— Смена через смену. Три недели пашешь, потом три недели здесь торчишь, и так пока не закончится лето. Хотя, может быть такое, что и две недели, или одна. Ну, в общем, посмотрим. Так что, тебя записывать?

— Ну, звучит интересно. Да и всегда хотелось почувствовать себя авторитетом. А то в университете только какая-то неприязнь и одиночество.

— Вот значит и жизненный опыт, и отдохнёшь хоть от всего этого. Значит, завтра тебя привезу на те курсы.

— Пошли, может, в приставку поиграем? Или ты спешишь?

— Хм… а пошли! Давно я пальцы не разминал.

Остаток дня прошёл за игрой в Xbox, и Антон напрочь забыл о том, кому и зачем он хотел написать. Впрочем, это уже было не столь важно.