За Последней Чертой. Хроники Руны

Владислав Деревяшкин

«Последняя Черта» – это то место, где кошмарные сны становятся реальностью, а самое миролюбивое существо может в любую секунду превратиться в монстра. По этим землям, на которые уже сотни лет не ступала нога человека, идут девять смельчаков. Их цель близка – осталось лишь пройти через Мертвый лес, где на каждом шагу установлены ловушки, пробраться в древнее святилище Таинаки и выкрасть бесценный магический фолиант. Заключительная книга трилогии «Хроники Руны» – все самое интересное впереди…

Глава пятая

— Ничего себе, — только и смог вымолвить Батька, как только перешагнул через невидимую стену. Остальные путники вытаращили глаза на кардинально поменявшийся ландшафт, не решаясь двинуться с места.

Они стояли на песчаной полосе у озера. Противоположный берег находился где-то за десятки миль от них, прячась за туманной дымкой. Послышался всплеск — из озера показалась золотистая форель и плюхнулась обратно в воду, оставив после себя огромные круги. С трех сторон вздымались неприступные скалы, блестевшие на солнце, как кожа драунов, чернокожих обитателей пустыни Асхиб. Исходившие от некоторых камней клубы пара делали это место нереальным.

Между озером и скалами не было даже самой узенькой тропинки, поэтому дальнейшее продвижение предполагалось только по камням.

— Куда это нас забросило? — вертел головой Смоки. Гринч пытался разглядеть хотя бы небольшую тропку в скалах.

— Так ничего толком не увидишь, — гном снял с плеча арбалет и принялся рассматривать в прицел местность.

— Ну, чего там, борода? — спросил Лис.

— Скалы высокие и гладкие, ни малейшей лазейки, чтобы взять эту твердыню.

— Мерзкий камушек, чтобы тебя лишайники сожрали, — бросил в сердцах Пакостник. — Гнусную шутку он с нами провернул.

— Вы с ним, в некотором роде, похожи, — невесело ухмыльнулся Весельчак. — Оба любите пакостить.

— Да когда я последний раз гадости делал? — обиделся бешеный. — Но тебе, Весельчак, так уж и быть, устрою незабываемое представление.

— Хватит уже, — осадил приятелей Драчун. — Лучше скажите, что делать будем?

— Предлагаю остаться здесь, — Питер бросил заплечную суму на песок. — А что? Скоро будет вечереть. Куда мы на ночь глядя потопаем? Впрочем, нам и топать-то некуда. Отдохнем, выспимся, а там уже будем думать.

— Давайте мы с Руби пока слетаем на разведку, — предложил Смоки. — Посмотрим, что да как.

— Добро, — кивнул Пит.

— Эх, жалко, что костерка разжечь не из чего, — вдохнул Дуболом. — А то бы мы Пушистого озадачили рыбки наловить.

— ААААААааааааааааааа, — заверещал Лис. Бешеный прыгал как кузнечик, одновременно потирая плечо.

— Ты чего? — крикнул десятник.

— Может, его змея укусила? — гном тут же бросился на помощь воину.

— Все в порядке, — скривился от боли Лис. — Я просто обжегся.

— Обо что? — не понял Весельчак.

— О камни, чтоб им пусто было. Они такие горячие, что твоя раскаленная жаровня. Я только чуть прислонился, так меня словно молнией поджарило.

— Так это же хорошо, — воскликнул Драчун.

— Ты чего, издеваешься? — сжал кулаки Лис.

— Извини, я совсем не про это.

— Тогда про что? — не унимался Лис.

Вудс ничего не ответил. Он подошел к скале и, аккуратно дотронувшись до нее пальцем, тут же отдернул руку. — Действительно горячая.

— А ты что думаешь, я тут перед вами комедию ломаю, — повысил голос Лис.

— Пушистый, — позвал Драчун своего кота. — Не мог бы ты сделать нам одолжение и наловить немного рыбы. А то я уже давненько не лакомился жареной форелью.

Через двадцать минут на песке лежали двенадцать здоровенных рыбин: девять для воинов, две для Руби и еще одна для самого рыболова.

— Ну и как мы будем ее жарить, — Лис с сомнением косился на рыбу, при этом жадно глотая слюну. — Скала отвесная. Была бы хоть небольшая горизонтальная площадка, на которую можно уложить рыбешку, как на сковородку. А так…

— Согласен, — кивнул Питер. — Если бы в этой местности росли деревья или на худой конец кустарник, можно было прутом или веткой придерживать форель, чтобы та не упала на песок.

Драчун только хмыкнул, подивившись несообразительности своих товарищей. Он вытащил из ножен охотничий тесак, ловко насадил на него форель и прижал к скале. Поверхность камня зашипела, словно раскаленная сковородка, на которую шмякнули кусок сырого мяса. Через пару минут вудс достал еще один нож поменьше, и с его помощью перевернул рыбину, представив на обозрение голодной компании ее румяный поджаристый бок. Пожарив форель, Драчун сел на берегу и принялся с довольным видом ее уплетать.

Друзья бросились к рыбе и, взяв по одной, поспешили к скале.

Жарить рыбу было не с руки. Быстрее остальных с этой непростой задачей справились Лис, который ловко орудовал двумя саблями, и Питер, позаимствовавший у вудса ножи. Неудобнее всего пришлось Весельчаку и Пакостнику — они хоть и пожарили рыбу, но, переворачивая ее мечами, здорово покромсали мясо форели. Дуболом прикладывая рыбу к скале, едва не сжег свою дубину. Расмус удерживал форель от падения арбалетными болтами. Батька аккуратно наколол рыбу на шипастый шар своей палицы. Но к тому моменту как она оказалась готова, тушка развалилась, и десятнику пришлось собирать ее по кусочкам, стряхивая песок.

Кот, слопав свою порцию, усердно умывался то одной, то другой лапой, время от времени с интересом поглядывая на поваров-неудачников.

Питер, тщательно обглодав кости, решил приготовить рыбу для Смоки. Сидевший у скалы Лис зашелся в приступе кашля. Молодой лорд тут же оказался рядом и принялся стучать тому по спине.

— Проклятая рыба, — у бешеного на глазах выступили слезы. — Никогда не умел ее есть. Всегда давлюсь костью.

Питер улыбнулся и продолжил жарить форель. Гринч, находясь в небе, словно учуял запах рыбы и повел грифона на посадку. Руби приземлился на берег, взметнув облако песка.

— Аккуратней, — взревел Дуболом, потирая глаза, запорошенные песчаной пылью.

— Извини, — бросил гринч, набрасываясь на аппетитно поджаристую форель.

Руби в мгновение ока прикончил одну рыбу, оставленную котом, и принялся расправляться со второй.

— Что показала воздушная разведка? — спросил Питер.

— Ничего конкретного, — прочавкал Смоки. — На протяжении нескольких миль такие же маленькие бухточки, вода и скалы.

— Да, ситуация становится критичной, — Батька прикусил губу.

Покончив с рыбой, друзья передали по кругу фляжку с водой.

— Странно, — Расмус посмотрел на солнце.

— Ты только заметил, — язвительно хмыкнул Пакостник.

— Да я не об этом. Солнце должно уже садиться, а оно по-прежнему стоит высоко над горизонтом.

— Шахир с этим солнцем, — сказал Питер. — Я предлагаю немного отдохнуть, пока есть такая возможность. А потом уже будем думать, что делать дальше.

Друзья улеглись на песок, решив не выставлять охраны, так как опасности, по сути, ждать было неоткуда. Правда, поспать долго не удалось. Воинов разбудил крик Драчуна. Продрав глаза, воины увидели застывший в метрах ста от берега двухмачтовый корабль. Расмус вскинул арбалет и принялся рассматривать объект в прицел.

— Ни души, — заявил гном.

Питер кивнул в знак согласия. Ему и без Расмуса было понятно, что там людей нет — некий корабль-призрак без парусов, только торчащие голые мачты с реями.

— Что думаешь? — спросил у Питера Драчун.

— Думаю, что неплохо было бы попасть на эту посудину.

— Я туда ни ногой, — запротестовал Пакостник. — От этого корабля мертвым холодом веет.

— Мне эта идея тоже не по вкусу, но у нас нет другого выбора, — сказал Смоки. — В противном случае, мы сгнием в этой проклятой бухте.

— Я плавать не умею, — подал голос Лис.

— А никто вплавь добираться и не собирается, — успокоил его Батька. — Грифон нам на что?

Смоки потихоньку перевез всех членов отряда на корабль. Вблизи судно выглядело еще хуже. Палуба изрядно прогнила, бортики местами отсутствовали, штурвала не было и в помине. Как корабль держался на плаву, для всех являлось полнейшей загадкой. Впрочем, за Последней Чертой здравый смысл отсутствовал напрочь, и друзья уже ничему не удивлялись.

Батька осмотрел каюты в надежде отыскать корабельные записи или личные вещи. Старый пират излазил все вдоль и поперек. Через некоторое время он с задумчивым видом показался на палубе.

— Нашел что-нибудь интересненькое? — поинтересовался Весельчак.

— Ничего, — десятник развел руками. — Это-то и странно. Обычно на покинутых кораблях обязательно валяется какое-нибудь барахло: рваный башмак, пустая бутылка, постельное белье, а тут совсем ничего. Словно команда, перед тем как испариться, собрала все подчистую. Я специально говорю — испариться, потому что не могу подобрать другого слова. Посмотрите за борт — все шлюпки на месте.

— Шлюпки, так вот на чем мы можем отсюда уплыть, — воскликнул Лис.

— Это вряд ли, днища все в дырках, — обнадежил его Драчун. — Единственный путь на таких корытах — так только на дно.

— Интересно получается. Когда мы попали в бухту, казалось, что выбраться не представляется возможным. Но откуда ни возьмись, чуть ли не к самому берегу приплыл корабль. Теперь, когда у нас появился шанс попасть на другой берег, это дырявая посудина…

Питер не договорил. Корабль что-то толкнуло, старое дерево заскрипело, и судно медленно поплыло прочь от бухты. С корабля раздались радостные крики.

— Не пойму, чему радуетесь? — угрюмо пробурчал Дуболом. — Кому-нибудь пришло в голову, куда мы направляемся? Что, если мы плывем в противоположную от Края Мира сторону? И вообще, какая сила движет кораблем?

— Какая разница, — махнул рукой Весельчак. — Главное, что мы выберемся отсюда.

* * *

Расмус стоял на носу корабля, вперившись в прицел арбалета. Они плыли уже четвертый час, и с довольно приличной скоростью, а земли по-прежнему не было видно. На поверхности озера плескалась крупная рыба. Ее чешуя отливала золотом на так и не зашедшем солнце.

Откуда-то издалека послышалось пение. Сперва гном принял звуки за слуховую галлюцинацию, но, прислушавшись, понял, что голос вполне реальный.

— Похоже на женский, — Драчун встал рядом с Расмусом.

— Ты тоже это слышишь?

— Уже как час, — ответил вудс.

— Как думаешь, кто тут так может надрываться?

— Русалки, больше некому.

Расмус еще раз посмотрел в прицел и увидел прячущийся в дымке островок.

— Если там действительно русалки, тогда нам несдобровать, — Батька подошел к гному и бесцеремонно взял у него арбалет, чтобы рассмотреть поближе клочок суши.

— Это еще почему? — вмешался в разговор Лис.

— Неужели я должен объяснять очевидные вещи, — раздраженно ответил десятник. — Что, легенды никогда не слышали? Любой деревенский дурачок знает, что своим пением русалки сводят моряков с ума. Теперь мне ясно, почему корабль оказался покинутым.

— Что за чепуха, — рассмеялся Драчун. — Батька, ты видимо в свое время наслушался старых баек от своих друзей пиратов.

— Что верно, то верно, — подхватил шутку Весельчак.

— Сразу видно, крысы сухопутные, — обиделся десятник. — Чего с вас взять.

— В таком случае объясни нам, морской волк, почему мы слышим пение, и по-прежнему никто из нас не сошел с ума и не бросился за борт? — полюбопытствовал вудс.

Батька задумался, и не найдя более веского аргумента в пользу своей теории, выдал: — Видимо, слишком большое расстояние.

— Не так страшны русалки, как ты говоришь, Батька, — сказал Драчун. — И нам еще крупно повезло, что мы наткнулись именно на них. Вот если бы на пути попались сирены, тогда — пиши пропало. Их магическое пение способно разрушить мозг. А русалки вполне безобидные существа. Хотя, конечно, и они представляют для моряков некую опасность.

— Какую еще опасность? — насторожился Пакостник.

— Когда моряки уходят в дальнее плавание, им приходиться долгое время воздерживаться от плотских утех, — ответил за вудса Питер.

— Верно, — кивнул Драчун. — А русалкам по части соблазнения нет равных на Руне.

— Ну, нам это не грозит, — ухмыльнулся Весельчак. — Мы все стойкие бойцы. За исключением падкого до женской красоты гринча. Кстати, а где он?

Все повернули головы к корме корабля и увидели следующую картину. Руби склонился за борт и выблевывал остатки пищи. Смоки бегал вокруг своего зверя, не зная, чем тому помочь.

— Чего это с грифоном? — спросил Дуболом.

— Его тошнить изволит, — попытался пошутить Весельчак. Но, получив от Батьки подзатыльник, тут же прикусил язык.

— Что-то вроде морской болезни, — пояснил Пит. — Только дело не в качке, а в боязни самой воды.

Корабль неумолимо приближался к острову. Гном разглядывал через оптический прицел нимф и невольно пустил слюну. Этот факт не ускользнул от остроумного Весельчака, и тот отколол на сей счет очередную шутку. Дуболом начал упрашивать гнома одолжить ему арбалет, чтобы полюбоваться на озерных красоток. Пакостник напомнил приятелю, что в разбойничьем поселке его ждет невеста, а пялиться на обнаженных девиц есть ни что иное, как прелюбодеяние. Тогда в разговор вступил Лис, сообщив, что он не связан ни помолвкой, ни узами брака, а соответственно, ему не возбраняется хоть одним глазок взглянуть на купающихся русалок. Такой же аргумент привел и Весельчак, пытаясь выхватить арбалет у Расмуса, при этом, чуть не выбив оружие из его рук. Батька рявкнул на распоясавшихся воинов. Те с недовольными физиономиями отстали от гнома.

Возможность поглазеть на нимф представилась сама собой. И хотя корабль проходил от острова на значительном расстоянии, осмелевшие русалки подплыли к судну почти вплотную, зазывая новоиспеченных моряков.

Внезапно из воды показались огромные щупальца и разогнали озерных соблазнительниц. Русалки перестали петь и, издав вздох огорчения, поплыли обратно к островку.

Теперь друзьям стало понятно, что за неведомая сила управляла кораблем. Оставалось надеяться, что этот гигантский спрут не направит судно к прибрежным скалам.