Кавказская мельница

Владимир Янкелевич, 2021

Действие повести происходит в Тифлисе и в Баку в 1907-1908 годах. В этот же период там происходили эксы, известные как самые громкие и дерзкие ограбления века. Но повесть не о налетах, не о Сталине и Ленине, не о Камо и других революционерах, хотя они действуют в повести, а о любви, о большой любви. Влюбленные, они хотели мирно прожить вместе жизнь вдали от эксов, грабежей и убийств. Но за все приходится платить…

Ольга

Стоял чудесный июньский день. Воздух был наполнен пьянящим ароматом цветов, ЭКС как бы ушел в прошлое, жизнерадостность взяла свое и жизнь потекла в своём обычном устоявшемся ритме. На улицах Тифлиса царила безмятежная обстановка, площадь, еще вчера залитая кровью, была убрана так, что казалось, будто жуткий кровавый теракт привиделся в страшном сне.

Ольга задумчиво бродила между прилавками караван-сарая Тамамшева. Шляпки «Из самого Парижа» ее не впечатлили. Этот «Париж» где-то рядом, привезут одну шляпку для образца, а потом по соседству открывают производство «парижской» продукции. Наконец ей приглянулась одна изящная сумочка, отделанная стразами. Покупка несколько улучшила ее настроение, и она направилась к выходу.

К своему удивлению, первым, кого она увидела на улице, оказался недавний знакомец Сергей Кваснин. Ольга улыбнулась ему.

— Здравствуйте. Я Вас заждался. — обратился к ней Сергей.

— Здравствуйте, мой спаситель. Почему Вы меня ждали? Разве я дала Вам повод?

— Повод — это Вы, прекрасный повод. Разрешите сопровождать Вас на прогулке?

— Сопровождайте. Можете называть меня Ольга.

Они неспеша идут по Головинскому проспекту³ мимо красивых зданий, магазинов с богатыми витринами, гостиницы «Кавказ», штаба кавказских войск. Мимо них, звеня в колокольчик, проезжает конка, запряженная парой лошадей. Кучер увидел их и приветливо отвесил поклон. Вероятно, он надеялся на новых пассажиров. Ольга помахала ему рукой, и конка поехала дальше.

Вскоре они подходят к Храму Славы.

— Смотрите, Сергей, это музей истории Кавказской войны открыт всего четыре месяца назад. Там прекрасная экспозиция. Вы там были?

— Не был, но и не хочу. Какая «Слава»? Извините Ольга, но для меня Кавказская война — позорное пятно на совести России. Сто лет кавказцы упорно сопротивлялись, боролись за свою свободу в неравной войне, а я всегда на стороне свободы. Россия должна тут открыть храм покаяния, а не славы.

— Оказывается Вы, Сергей, любите красивые слова и идеи. «Своды сеятель пустынный»⁴… Как это, Liberte, Egalite, Fraternite⁵. Но столько жертв на площади… Все ради свободы? Им нужна такая свобода? Это плохо согласуется с Вашими красивыми словами.

Ольга продолжила:

— Вы, Сергей, для меня человек-загадка. Как Вы, образованный, интеллигентный человек, может участвовать в таких жутких делах? Это совсем не вяжется с Вашим обликом. Или Вы, как Мефистофель, можете появляться в разных личинах? Сегодня вы галантный кавалер, а вчера, и, возможно, завтра — налетчик?

— Вам интересно загадку разгадать?

— Я люблю разгадывать загадки.

— Тогда, простите, Ольга, но я вынужден Вам возразить. Люди, те, что рисковали собой на площади, они более остро, чем другие, ощущают грубость, грязь, пошлость и уродство окружающего мира. Верно и Вы не раз это отмечали… И вот такой человек, не злодей и не проходимец вовсе, а наоборот — личность с уязвленной душой, чутко реагирующей на соприкосновение с любым видом уродства, решает попытаться искоренить зло, исправить то, что получится. Да, конечно, им говорят, что их действия не выход, что, может быть выхода-то вообще нет, да и быть не может, но они забывают и себя, и своего ближнего ради великой идеи.

Ольга задумчиво слушала Сергея. Казалось, что хотела что-то возразить, но промолчала.

А Сергей продолжил:

— Налетчик, это тот, кто обогащается налетами, набивает деньгами свои карманы. А там, на площади, люди не щадили своей единственной жизни ради помощи страдающему народу. И ничего, совершенно ничего, для себя. Я думаю, что они герои. Они шли на смерть ради помощи простым людям. Впрочем, Вы, вероятно, не знаете их страданий!

— Возможно я не знакома с их бытом конкретно, не бывала их гостьей, но Вы, видимо, предполагаете, что я и читать не умею?

— Ради бога, простите меня. Я совсем не хотел Вас обидеть.

— Я не обиделась. Вон Пушкинский сквер, пойдемте туда.

В сквере на пьедестале из красного и серого алгетского камня⁶ стоял потемневший от времени бюст Пушкина.

— Сергей, Тифлис получил этот памятник в подарок благодаря полицеймейстеру Россинскому. Это он был инициатором создания памятника. Но Вы ведь против всех полицмейстеров? Надеюсь, что Вы не против Пушкина?

— Иногда, в виде исключения, они могут сделать и что-то нужное, но послушайте Пушкина:

О, счастлив тот, кто в жизни удостоен

Великой чести биться за народ!

Благословен в бою погибший воин!

Его пример вовеки не умрет.

— Сергей, Вы надо мной смеетесь. Это не Пушкин. Вы просто подобрали стихи под Вашу идею. Но только там, на площади Эриванского, боя не было, а погибель была. Ну а стихи… Это стихи князя Ильи Чавчавадзе. Вовеки не умрет? Вы уверены? Давайте и я Вам прочитаю стихи

Паситесь, мирные народы!

Вас не разбудит чести клич.

К чему стадам дары свободы?

Их должно резать или стричь.

Наследство их из рода в роды

Ярмо с гремушками да бич.

— Нет, — продолжает Ольга, — начать нужно было с этого:

В порабощенные бразды

Бросал живительное семя —

Но потерял я только время,

Благие мысли и труды…!

— Не думаете ли Вы, что эти две последние строчки написаны Пушкиным конкретно про Вас, мой спаситель? А вдруг я буду в опасности, а Вы… А Вы, скорее всего на каторге. Кто же мне поможет?

— Ольга, я потрясен Вашим знанием Чавчавадзе и Пушкина. Вы настолько прекрасны, что Вам поможет любой, оказавшийся рядом. Оказать Вам помощь — счастье.

Некоторое время они шли молча. Затем Ольга спросила:

— Скажите, кому принадлежат слова «Свобода питается кровью патриотов»?

В это время они уже вышли к набережной Куры.

— Спасибо Вам, Сергей за приятную прогулку, но мне пора. Остановите мне извозчика.

Сергей останавливает проезжающую мимо пролетку.

— Простите, Ольга, за мою просьбу, но возможно ли нам встретиться и завтра? Я был бы счастлив!

— Не судьба Вам быть счастливым, Сергей. Завтра я возвращаюсь в Баку. Мой адрес простой — дом Нагиева. Не рискуйте жизнью, Сергей, мне было бы жаль Вас…

Ольга уезжает.

Сергей кричит ей вслед:

— Скажите, чьи слова вы цитировали?

— Мои, Сергей, мои! Прощайте.

Она машет ему платочком и уезжает.

Примечания

3

Современное название «Проспект Руставели»

4

Стихотворение А.С. Пушкина

5

Свобода, равенство, братство — национальный девиз Французской Республики

6

Доломит добываемый в Алгетском ущелье